Закрытие редакции «Комсомольской правды» в Беларуси последовало вслед за двумя обстоятельствами. Во-первых, корреспондент газеты Геннадий Можейко так и не вышел на свободу. Во-вторых, белорусские власти, весьма скупо комментировавшие историю с его задержанием, заявили о том, что он пытался через Россию улететь в третью страну, и при оформлении выезда выяснилось, что Можейко не может находиться на территории России: ранее российскими властями было принято решение о нежелательности его пребывания в стране. После этого Можейко вернулся в Беларусь и был задержан. При этом белорусское «Еврорадио» не обнаружило фамилии Можейко в списке невъездных, находящемся на сайте Главного управления по вопросам миграции МВД России.
На всю эту историю можно взглянуть шире – в контексте отношения российской власти к Александру Лукашенко. С одной стороны, Лукашенко воспринимается как неудобный партнер, которые не склонен держать свое слово (например, в вопросе признания Абхазии и Южной Осетии) и не собирается идти на принципиальные политические уступки Москве в вопросе об интеграции. Кроме того, стабильность его положения в Беларуси вызывает серьезные сомнения с учетом непопулярности среди жителей крупных городов, в первую очередь, минской агломерации. В этих условиях было возможно продолжение издания «Комсомольской правды» как издания, лояльного российской власти, но достаточно критичного в отношении Лукашенко.
С другой стороны, можно говорить об усилении координации между российскими и белорусскими силовиками после прошлогоднего афронта с вагнеровцами. Результатом этой координации стала совместная операция по аресту и экстрадиции в Беларусь политолога Александра Федуты и адвоката Юрия Зенковича. Для российских силовиков белорусские коллеги, преследующие оппозицию – это своего рода братья по оружию (по аналогии с украинскими «беркутами», которые были трудоустроены в российские силовые структуры). В рамках силовой логики любая реакция на гибель представителя дружественной силовой структуры, кроме решительного осуждения и всесторонней помощи государству, совершенно недопустима. Даже если материал и был удален через несколько минут (пролукашенковские медийщики уже заявили, что это не оправдание, так как его успели перепечатать оппозиционеры).
Похоже, что в ситуации с «Комсомольской правдой» и ее корреспондентом возобладала именно эта логика. Поэтому российские официальные представители официально заявляют, что не могут защищать Можейко как белорусского гражданина (хотя он и работает в «Комсомольской правде»). А сама газета, которая стала полностью несовместимой с режимом Лукашенко, прекращает свою работу в Беларуси. Сложные политические маневры в этом случае потеряли актуальность.
Алексей Макаркин
На всю эту историю можно взглянуть шире – в контексте отношения российской власти к Александру Лукашенко. С одной стороны, Лукашенко воспринимается как неудобный партнер, которые не склонен держать свое слово (например, в вопросе признания Абхазии и Южной Осетии) и не собирается идти на принципиальные политические уступки Москве в вопросе об интеграции. Кроме того, стабильность его положения в Беларуси вызывает серьезные сомнения с учетом непопулярности среди жителей крупных городов, в первую очередь, минской агломерации. В этих условиях было возможно продолжение издания «Комсомольской правды» как издания, лояльного российской власти, но достаточно критичного в отношении Лукашенко.
С другой стороны, можно говорить об усилении координации между российскими и белорусскими силовиками после прошлогоднего афронта с вагнеровцами. Результатом этой координации стала совместная операция по аресту и экстрадиции в Беларусь политолога Александра Федуты и адвоката Юрия Зенковича. Для российских силовиков белорусские коллеги, преследующие оппозицию – это своего рода братья по оружию (по аналогии с украинскими «беркутами», которые были трудоустроены в российские силовые структуры). В рамках силовой логики любая реакция на гибель представителя дружественной силовой структуры, кроме решительного осуждения и всесторонней помощи государству, совершенно недопустима. Даже если материал и был удален через несколько минут (пролукашенковские медийщики уже заявили, что это не оправдание, так как его успели перепечатать оппозиционеры).
Похоже, что в ситуации с «Комсомольской правдой» и ее корреспондентом возобладала именно эта логика. Поэтому российские официальные представители официально заявляют, что не могут защищать Можейко как белорусского гражданина (хотя он и работает в «Комсомольской правде»). А сама газета, которая стала полностью несовместимой с режимом Лукашенко, прекращает свою работу в Беларуси. Сложные политические маневры в этом случае потеряли актуальность.
Алексей Макаркин
В Румынии, одной из самых бедных и политически нестабильных стран ЕС, снова правительственный кризис. Парламент вынес вотум недоверия правительству во главе с лидером Национал-либеральной партии (НЛП) Флорином Кыцу. Предложение о недоверии внесла главная сила оппозиции – Социал-демократическая партия (СДП), его поддержал 281 депутат при необходимых 234. Самое любопытное, что за вотум недоверия голосовала партия Союз за спасение Румынии (ССР), которая еще недавно входила в правительственную коалицию.
Эта правоцентристская коалиция сформировалась в прошлом декабре после парламентских выборов. Первой на выборах была СДП, но ее правительство в 2017-19 гг. погрязло в коррупционных скандалах, и национал-либералы, ССР, а также партия венгерского меньшинства объединили силы, чтобы создать стабильное правительство для проведения назревших экономических и правовых реформ. При этом НЛП, получившая 9 министерских постов, входит в консервативную Европейскую народную партию, а ССР, получивший 6 постов, – в Альянс либералов и демократов за Европу, нынешний лидер ССР Дачиан Чолош с 2019 г. возглавлял либеральную фракцию Европарламента «Обновить Европу».
Правительство возглавил 48-летний Флорин Кыцу, который получил университетское образование в США, долго работал в международных банковских структурах, а в румынскую политику включился лишь с 2017 г. Кыцу слывет эффективным технократом, но его политический опыт и навыки весьма ограничены, а амбиции, судя по всему, непомерны. Став премьером, Кыцу вскоре повел жесткую борьбу за место лидера НЛП с предыдущим лидером, спикером парламента Людовиком Орбаном, который после относительной неудачи партии на декабрьских выборах оставил пост премьера и продвинул на этот пост Кыцу. Последний добился своего и 25 сентября на съезде НЛП был избран лидером партии.
А во главе правительства Кыцу довольно быстро обнаружил авторитарный стиль руководства и нежелание считаться с мнением партнеров по коалиции. 1 сентября он скоропалительно уволил министра юстиции от ССР Стелиана Иона по причине того, что тот отказывался одобрить план инвестиций в региональное развитие на 10 млрд евро из-за его недостаточной прозрачности. Многие в политических кругах рассматривали этот проект как попытку Кыцу завоевать поддержку влиятельных провинциальных политиков в борьбе за руководство партией. 7 сентября министры от ССР покинули правительство, и вотум недоверия стал лишь делом времени.
В ходе дебатов перед голосованием Кыцу подвергся острой критике за отсутствие продуманного плана борьбы с пандемией и неэффективность кампании вакцинации. В Румынии вакцинировано лишь около трети взрослого населения. Сейчас система здравоохранения находится в глубоком кризисе, в отделениях интенсивной терапии не осталось свободных коек. 5 октября в 19-миллионной стране суточный прирост заражений достиг рекордных 15 тыс., а число жертв превысило 250. Но Кыцу во время дебатов сохранял спокойствие и во всем винил бывших союзников из ССР: «Я должен был уволить их из кабинета намного раньше. Я терпел команду некомпетентных людей дольше необходимого».
На следующей неделе президент Клаус Йоханнис, который является сторонником Кыцу, проведет консультации с партиями о формировании правительства, а затем номинирует нового премьера. ССР заявляет о готовности вернуться в коалицию при условии, что НЛП выдвинет другого кандидата на пост главы правительства. Кыцу хочет остаться премьером и говорит о возможности формирования правительства меньшинства. Социал-демократы и национал-радикальный Альянс за объединение румын настаивают на проведении скорейших досрочных выборов. В общем, ситуация неопределенная и возможны варианты.
Александр Ивахник
Эта правоцентристская коалиция сформировалась в прошлом декабре после парламентских выборов. Первой на выборах была СДП, но ее правительство в 2017-19 гг. погрязло в коррупционных скандалах, и национал-либералы, ССР, а также партия венгерского меньшинства объединили силы, чтобы создать стабильное правительство для проведения назревших экономических и правовых реформ. При этом НЛП, получившая 9 министерских постов, входит в консервативную Европейскую народную партию, а ССР, получивший 6 постов, – в Альянс либералов и демократов за Европу, нынешний лидер ССР Дачиан Чолош с 2019 г. возглавлял либеральную фракцию Европарламента «Обновить Европу».
Правительство возглавил 48-летний Флорин Кыцу, который получил университетское образование в США, долго работал в международных банковских структурах, а в румынскую политику включился лишь с 2017 г. Кыцу слывет эффективным технократом, но его политический опыт и навыки весьма ограничены, а амбиции, судя по всему, непомерны. Став премьером, Кыцу вскоре повел жесткую борьбу за место лидера НЛП с предыдущим лидером, спикером парламента Людовиком Орбаном, который после относительной неудачи партии на декабрьских выборах оставил пост премьера и продвинул на этот пост Кыцу. Последний добился своего и 25 сентября на съезде НЛП был избран лидером партии.
А во главе правительства Кыцу довольно быстро обнаружил авторитарный стиль руководства и нежелание считаться с мнением партнеров по коалиции. 1 сентября он скоропалительно уволил министра юстиции от ССР Стелиана Иона по причине того, что тот отказывался одобрить план инвестиций в региональное развитие на 10 млрд евро из-за его недостаточной прозрачности. Многие в политических кругах рассматривали этот проект как попытку Кыцу завоевать поддержку влиятельных провинциальных политиков в борьбе за руководство партией. 7 сентября министры от ССР покинули правительство, и вотум недоверия стал лишь делом времени.
В ходе дебатов перед голосованием Кыцу подвергся острой критике за отсутствие продуманного плана борьбы с пандемией и неэффективность кампании вакцинации. В Румынии вакцинировано лишь около трети взрослого населения. Сейчас система здравоохранения находится в глубоком кризисе, в отделениях интенсивной терапии не осталось свободных коек. 5 октября в 19-миллионной стране суточный прирост заражений достиг рекордных 15 тыс., а число жертв превысило 250. Но Кыцу во время дебатов сохранял спокойствие и во всем винил бывших союзников из ССР: «Я должен был уволить их из кабинета намного раньше. Я терпел команду некомпетентных людей дольше необходимого».
На следующей неделе президент Клаус Йоханнис, который является сторонником Кыцу, проведет консультации с партиями о формировании правительства, а затем номинирует нового премьера. ССР заявляет о готовности вернуться в коалицию при условии, что НЛП выдвинет другого кандидата на пост главы правительства. Кыцу хочет остаться премьером и говорит о возможности формирования правительства меньшинства. Социал-демократы и национал-радикальный Альянс за объединение румын настаивают на проведении скорейших досрочных выборов. В общем, ситуация неопределенная и возможны варианты.
Александр Ивахник
6 октября министр иностранных дел России Сергей Лавров провел переговоры со своим иранским коллегой Хосейном Амиром Абдоллахианом. Они состоялись в рамках визита главы МИД Исламской республики в Москву. На это событие стоит обратить пристальное внимания.
Абдоллахиан- не новичок на иранской дипломатической службе. Ему 57 лет, за плечами у него пятилетний опыт работы в качестве заместителя министра иностранных дел по делам арабских стран и Африки, а также специального помощника спикера Меджлиса (парламента) по международным вопросам. Он служил в посольстве своей страны в Бахрейне, а также вел переговоры с британцами, представителями ЕС и США. На Западе он имеет репутацию опытного профессионала, хотя его связи с Касемом Сулеймани оцениваются неоднозначно. Но МИД Ирана Абдоллахиан возглавил лишь в августе 2021 года, после того, как двумя месяцами ранее Ибрагим Раиси выиграл президентские выборы в этой стране.
В этом контексте определенный дипломатический апдейт особенно с учетом важности для Ирана ряда турбулентных регионов Евразии (Афганистан, Ближний Восток, Кавказ) более, чем востребован. В переговорах с Сергеем Лавровым кавказское направление было не единственным сюжетом, но оно находилось среди приоритетов. Глава МИД РФ подчеркнул, что для Москвы неприемлемо наращивание военной активности в Закавказье, особенно, если они носят провокативный характер. Эксклюзивная роль России в карабахском урегулировании также была специально обозначена.
Интересно то, что в ходе диалога министров снова прозвучала региональная инициатива «три плюс три». Речь идет о трех кавказских государствах и трех евразийских гигантах (России, Турции и Иране). Тегеран уже давно продвигает эту идею, некоторые ее модификации предлагались и турецким лидером Реджепом Эрдоганом сначала в 2008 году после «пятидневной войны» («Кавказская платформа»), а затем после завершения прошлогоднего военного противостояния в Карабахе. В чем здесь интерес Москвы? Означает ли это, что Россия предпочтет этот формат Минской группе ОБСЕ?
Думается, скоропалительные ответы здесь не уместны, тем более российские дипломаты не единожды выражали готовность к продолжению кооперации с МГ. Речь идет не о формуле «или-или», а «и-и». С одной стороны, взаимодействие с региональными акторами после «второго Карабаха» крайне важно, так как новый статус-кво оттачивается, и происходит такая притирка непросто (см. ирано-азербайджанские разночтения или вопросы демаркации границы между Арменией и Азербайджаном). В таком контексте регулярные консультации и взаимодействие крайне важны, тем более в Сирии нечто подобное Анкара, Москва и Тегеран уже делают. Но и МГ нет смысла сбрасывать с «корабля современности». Хотя бы как уникальный формат, где Россия и Запад имеют опыт прагматичного взаимодействий поверх непрекращающейся конфронтации.
Сергей Маркедонов
Абдоллахиан- не новичок на иранской дипломатической службе. Ему 57 лет, за плечами у него пятилетний опыт работы в качестве заместителя министра иностранных дел по делам арабских стран и Африки, а также специального помощника спикера Меджлиса (парламента) по международным вопросам. Он служил в посольстве своей страны в Бахрейне, а также вел переговоры с британцами, представителями ЕС и США. На Западе он имеет репутацию опытного профессионала, хотя его связи с Касемом Сулеймани оцениваются неоднозначно. Но МИД Ирана Абдоллахиан возглавил лишь в августе 2021 года, после того, как двумя месяцами ранее Ибрагим Раиси выиграл президентские выборы в этой стране.
В этом контексте определенный дипломатический апдейт особенно с учетом важности для Ирана ряда турбулентных регионов Евразии (Афганистан, Ближний Восток, Кавказ) более, чем востребован. В переговорах с Сергеем Лавровым кавказское направление было не единственным сюжетом, но оно находилось среди приоритетов. Глава МИД РФ подчеркнул, что для Москвы неприемлемо наращивание военной активности в Закавказье, особенно, если они носят провокативный характер. Эксклюзивная роль России в карабахском урегулировании также была специально обозначена.
Интересно то, что в ходе диалога министров снова прозвучала региональная инициатива «три плюс три». Речь идет о трех кавказских государствах и трех евразийских гигантах (России, Турции и Иране). Тегеран уже давно продвигает эту идею, некоторые ее модификации предлагались и турецким лидером Реджепом Эрдоганом сначала в 2008 году после «пятидневной войны» («Кавказская платформа»), а затем после завершения прошлогоднего военного противостояния в Карабахе. В чем здесь интерес Москвы? Означает ли это, что Россия предпочтет этот формат Минской группе ОБСЕ?
Думается, скоропалительные ответы здесь не уместны, тем более российские дипломаты не единожды выражали готовность к продолжению кооперации с МГ. Речь идет не о формуле «или-или», а «и-и». С одной стороны, взаимодействие с региональными акторами после «второго Карабаха» крайне важно, так как новый статус-кво оттачивается, и происходит такая притирка непросто (см. ирано-азербайджанские разночтения или вопросы демаркации границы между Арменией и Азербайджаном). В таком контексте регулярные консультации и взаимодействие крайне важны, тем более в Сирии нечто подобное Анкара, Москва и Тегеран уже делают. Но и МГ нет смысла сбрасывать с «корабля современности». Хотя бы как уникальный формат, где Россия и Запад имеют опыт прагматичного взаимодействий поверх непрекращающейся конфронтации.
Сергей Маркедонов
Закончившийся вчера съезд Консервативной партии Британии прошел на удивление благостно. Казалось бы, правящим в стране тори есть что обсудить. В Британии невиданные перебои с поставками топлива на АЗС и продуктов в супермаркеты, из-за отъезда после брексита восточноевропейцев наблюдается большая нехватка водителей и работников в сельском хозяйстве, мясопереработке и сфере обслуживания. Принято решение об отказе от государственного субсидирования предпринимателей для выплат работникам, оказавшимся в бессрочных отпусках из-за пандемии, об отмене временного повышения социальных пособий малоимущим, о росте взносов на социальное страхование, быстро растут цены на газ и электроэнергию.
Но выступавшие министры кабинета Бориса Джонсона излучали уверенность в правильности правительственных действий, а возникшие проблемы списывали на временные трудности, связанные с пандемией и перестройкой экономики после брексита. У делегатов съезда, собравшихся в Манчестере после двухгодичного перерыва, эти выступления не вызывали видимых сомнений. На активистов-тори расслабляюще подействовало снятие коронавирусных ограничений, масок почти не было видно, зато джин с тоником на вечеринках после заседаний лился рекой.
Борис Джонсон, как обычно преисполненный оптимизма, в своей финальной речи в среду также сделал акцент на возвращении к нормальности и на роли кабинета в успешном проведении массовой вакцинации. Его речь была полна шуток и острот, но крайне бедна на раскрытие конкретных планов правительства. Единственным прозвучавшим обязательством стало объявление о предстоящей годовой надбавке в £3000 учителям естественных наук, готовым работать в неблагополучных районах. Это должно было стать подтверждением приверженности премьера его идее «выравнивания» различных частей страны.
Вместо реального анализа обостряющихся проблем Джонсон представил свое видение перехода Британии от одной, изжившей себя, модели развития к другой, с которой связаны светлые перспективы. Старая коренилась в членстве Британии в ЕС и была основана на массовом привлечении дешевого и малоквалифицированного труда с континента, что вело к недостатку инвестиций и низким темпам роста. Большая часть вины за это лежит на бизнесе и на предыдущих правительствах, которым не хватало силы воли. «Ответ на нынешние стрессы, которые во многом являются функцией начавшегося роста и экономического возрождения, заключается не в том, чтобы задействовать старый рычаг бесконтрольной иммиграции, – подчеркнул премьер. – Ответ состоит в том, чтобы контролировать иммиграцию, допускать в страну талантливых людей, но не использовать иммиграцию для оправдания отказа инвестировать в людей, в квалификацию, в оборудование и технику». Джонсон призвал бизнес делать больше для повышения оплаты труда и привлечения квалифицированных работников. Именно на этом должна основываться новая модель экономики.
Речь Джонсона была рассчитана на воодушевление консервативных активистов, и она действительно вызвала восторг в зале. Реакция бизнеса была совсем иной. Представители бизнес-объединений указывают, что резкое повышение зарплат неизбежно приведет лишь к росту инфляции, но не решит проблему нехватки рабочей силы в целом ряде отраслей. Недоволен бизнес и предстоящим повышением корпоративных налогов. Скептическими были и оценки серьезных консервативных изданий. Financial Times назвала речь Джонсона «демонстрацией политической алхимии». Spectator отметила, что премьер решил превратить свое выступление в победный митинг. Пока у Джонсона есть для этого возможности. Но если вызванные брекситом сбои в цепях поставок, дефицит рабочей силы и товаров растянутся не на месяцы, а на годы, психологическая (и политическая) ситуация станет совсем иной.
Александр Ивахник
Но выступавшие министры кабинета Бориса Джонсона излучали уверенность в правильности правительственных действий, а возникшие проблемы списывали на временные трудности, связанные с пандемией и перестройкой экономики после брексита. У делегатов съезда, собравшихся в Манчестере после двухгодичного перерыва, эти выступления не вызывали видимых сомнений. На активистов-тори расслабляюще подействовало снятие коронавирусных ограничений, масок почти не было видно, зато джин с тоником на вечеринках после заседаний лился рекой.
Борис Джонсон, как обычно преисполненный оптимизма, в своей финальной речи в среду также сделал акцент на возвращении к нормальности и на роли кабинета в успешном проведении массовой вакцинации. Его речь была полна шуток и острот, но крайне бедна на раскрытие конкретных планов правительства. Единственным прозвучавшим обязательством стало объявление о предстоящей годовой надбавке в £3000 учителям естественных наук, готовым работать в неблагополучных районах. Это должно было стать подтверждением приверженности премьера его идее «выравнивания» различных частей страны.
Вместо реального анализа обостряющихся проблем Джонсон представил свое видение перехода Британии от одной, изжившей себя, модели развития к другой, с которой связаны светлые перспективы. Старая коренилась в членстве Британии в ЕС и была основана на массовом привлечении дешевого и малоквалифицированного труда с континента, что вело к недостатку инвестиций и низким темпам роста. Большая часть вины за это лежит на бизнесе и на предыдущих правительствах, которым не хватало силы воли. «Ответ на нынешние стрессы, которые во многом являются функцией начавшегося роста и экономического возрождения, заключается не в том, чтобы задействовать старый рычаг бесконтрольной иммиграции, – подчеркнул премьер. – Ответ состоит в том, чтобы контролировать иммиграцию, допускать в страну талантливых людей, но не использовать иммиграцию для оправдания отказа инвестировать в людей, в квалификацию, в оборудование и технику». Джонсон призвал бизнес делать больше для повышения оплаты труда и привлечения квалифицированных работников. Именно на этом должна основываться новая модель экономики.
Речь Джонсона была рассчитана на воодушевление консервативных активистов, и она действительно вызвала восторг в зале. Реакция бизнеса была совсем иной. Представители бизнес-объединений указывают, что резкое повышение зарплат неизбежно приведет лишь к росту инфляции, но не решит проблему нехватки рабочей силы в целом ряде отраслей. Недоволен бизнес и предстоящим повышением корпоративных налогов. Скептическими были и оценки серьезных консервативных изданий. Financial Times назвала речь Джонсона «демонстрацией политической алхимии». Spectator отметила, что премьер решил превратить свое выступление в победный митинг. Пока у Джонсона есть для этого возможности. Но если вызванные брекситом сбои в цепях поставок, дефицит рабочей силы и товаров растянутся не на месяцы, а на годы, психологическая (и политическая) ситуация станет совсем иной.
Александр Ивахник
Нобелевская премия Дмитрию Муратову имеет несколько смыслов.
1. Поддержка современных принципов журналистики, основанных на том, что журналист не должен быть «солдатом государства». Его функция – информирование общества об общественно значимых проблемах, в том числе связанных с защитой прав человека, с борьбой с произволом и коррупцией. Такая функция может реализовываться в разных жанрах – от публицистики до расследований – и все они присутствуют в «Новой газете». В России в политическом телевещании произошел реванш худших пропагандистских традиций советской журналистики – и «Новая газета» по мере сил стремится противостоять этой тенденции.
2. «Мягкий» сигнал российской власти о том, что международное сообщество хотело бы сохранения в России пространства информационной свободы, которое в последнее время сильно сжалось. Дмитрия Муратова никак нельзя назвать радикалом, но он человек с твердыми либеральными принципами. И при этом умеющий сохранить свою газету, не спалив ее, перейдя грань возможного. Это традиция либеральных профессорских «Русских ведомостей» и сытинского «Русского слова».
3. «Мягкость» сигнала вызывает очередное размежевание в российской оппозиции, немалая часть которой разочарована тем, что премию не получил Алексей Навальный. Но есть несколько обстоятельств, которые делали такой выбор практически невозможным. На поверхности: премия Навальному была бы слишком большой ответственностью для Нобелевского комитета, связанной с острым и многолетним конфликтом с российской властью. Брать на себя такую ответственность комитет не готов. Теперь же Дмитрий Песков поздравил Дмитрия Муратова с премией – это демонстрация того, что конфликта не будет.
4. Есть прагматический аспект. В 1975 году Нобелевский комитет, присуждая премию Андрею Сахарову, не просто делал политический жест, но и стремился подтолкнуть СССР к соблюдению только что взятых на себя обязательств в рамках «третьей корзины» Хельсинкских соглашений. Сейчас этот же комитет демонстрирует важность сохранения в России именно свободы слова как одного из основополагающих прав человека. Вполне возможно, что свою роль в выборе лауреата сыграл Михаил Горбачев, официальный совладелец «Новой газеты» - к мнению нобелиатов в комитете прислушиваются.
5. И последнее. Нобелевский комитет старается с осторожностью подходить к награждениям действующих политиков, опасаясь спорных решений – причем не только критикуемых «здесь и сейчас», но и в будущем. Обычно в связи с этим говорят о Ясире Арафате, но для комитета более актуальна ситуация 2018 года, когда он оказался под огнем критики за премию, присужденную Аун Сан Су Чжи еще в 1991-м. За это время лауреат из заключенной стала министром, и ее обвинили в пособничестве преследованию военными народа рохинджа (и после нового военного переворота, в результате которого она вновь оказалась заключенной, Аун Сан Су Чжи не получила широкой международной поддержки). Непредсказуемость действующих политиков повлияла, видимо, на решение не присуждать премию не только Навальному, но и белорусским противницам Александра Лукашенко. Награждение журналистов или общественников выглядит более безопасным для имиджа премии в международном масштабе.
Алексей Макаркин
1. Поддержка современных принципов журналистики, основанных на том, что журналист не должен быть «солдатом государства». Его функция – информирование общества об общественно значимых проблемах, в том числе связанных с защитой прав человека, с борьбой с произволом и коррупцией. Такая функция может реализовываться в разных жанрах – от публицистики до расследований – и все они присутствуют в «Новой газете». В России в политическом телевещании произошел реванш худших пропагандистских традиций советской журналистики – и «Новая газета» по мере сил стремится противостоять этой тенденции.
2. «Мягкий» сигнал российской власти о том, что международное сообщество хотело бы сохранения в России пространства информационной свободы, которое в последнее время сильно сжалось. Дмитрия Муратова никак нельзя назвать радикалом, но он человек с твердыми либеральными принципами. И при этом умеющий сохранить свою газету, не спалив ее, перейдя грань возможного. Это традиция либеральных профессорских «Русских ведомостей» и сытинского «Русского слова».
3. «Мягкость» сигнала вызывает очередное размежевание в российской оппозиции, немалая часть которой разочарована тем, что премию не получил Алексей Навальный. Но есть несколько обстоятельств, которые делали такой выбор практически невозможным. На поверхности: премия Навальному была бы слишком большой ответственностью для Нобелевского комитета, связанной с острым и многолетним конфликтом с российской властью. Брать на себя такую ответственность комитет не готов. Теперь же Дмитрий Песков поздравил Дмитрия Муратова с премией – это демонстрация того, что конфликта не будет.
4. Есть прагматический аспект. В 1975 году Нобелевский комитет, присуждая премию Андрею Сахарову, не просто делал политический жест, но и стремился подтолкнуть СССР к соблюдению только что взятых на себя обязательств в рамках «третьей корзины» Хельсинкских соглашений. Сейчас этот же комитет демонстрирует важность сохранения в России именно свободы слова как одного из основополагающих прав человека. Вполне возможно, что свою роль в выборе лауреата сыграл Михаил Горбачев, официальный совладелец «Новой газеты» - к мнению нобелиатов в комитете прислушиваются.
5. И последнее. Нобелевский комитет старается с осторожностью подходить к награждениям действующих политиков, опасаясь спорных решений – причем не только критикуемых «здесь и сейчас», но и в будущем. Обычно в связи с этим говорят о Ясире Арафате, но для комитета более актуальна ситуация 2018 года, когда он оказался под огнем критики за премию, присужденную Аун Сан Су Чжи еще в 1991-м. За это время лауреат из заключенной стала министром, и ее обвинили в пособничестве преследованию военными народа рохинджа (и после нового военного переворота, в результате которого она вновь оказалась заключенной, Аун Сан Су Чжи не получила широкой международной поддержки). Непредсказуемость действующих политиков повлияла, видимо, на решение не присуждать премию не только Навальному, но и белорусским противницам Александра Лукашенко. Награждение журналистов или общественников выглядит более безопасным для имиджа премии в международном масштабе.
Алексей Макаркин
В Австрии развивается лихо закрученная интрига, которая, судя по всему, положит конец политической карьере молодого и яркого канцлера Себастьяна Курца. Правительственная коалиция возглавляемой канцлером консервативной Австрийской народной партии и партии «Зеленых» находится на грани распада после того, как антикоррупционная прокуратура объявила о расследовании в отношении Курца по подозрениям в растрате государственных средств и подкупе.
В среду утром следователи прокуратуры провели обыски в офисах канцлера и министерства финансов, а также в штаб-квартире АНП, были изъяты смартфоны и документы. Позже были опубликованы судебные материалы, из которых следует, что Курц является «центральной фигурой» коррупционного расследования и главным бенефициаром предполагаемого преступного сговора. Следователи подозревают, что с 2016 г. Курц и его помощники использовали средства минфина, возглавлявшегося членом АНП, для подкупа опросной фирмы. 140 тыс. евро были уплачены за манипулированные опросные данные, которые затем публиковались в таблоиде Österreich, получавшем за это щедрые рекламные выплаты от минфина. Манипулированные данные говорили о том, что тогдашний лидер АНП непопулярен среди избирателей. В то время 30-летний Курц был министром иностранных дел в правительстве во главе с социал-демократом., но стремился выше – с помощью своих союзников в АНП возглавить партию и после парламентских выборов получить пост канцлера. Это и произошло в 2017 г., когда Курц стал самым молодым в западном мире главой правительства. Убедительные свидетельства в пользу своих подозрений следователи обнаружили в переписке, которая содержалась в телефоне, изъятом у Томаса Шмида – близкого к Курцу тогдашнего генерального директора минфина.
Канцлера Курца и так ожидает скорое выдвижение судебных обвинений в даче ложных показаний под присягой в парламентском комитете, расследующем коррупционные дела вокруг АНП. Но появление в среду следственных материалов по новому делу взорвало политическую ситуацию. Три парламентские оппозиционные партии – социал-демократы, либеральная NEOS и крайне правая Австрийская партия свободы, которую Курц удалил из правительства в мае 2019 г. после громкого коррупционного скандала «Ибица-гейт», призвали канцлера уйти в отставку. Решающей является позиция партии «Зеленых», которая в начале 2020 г. вошла в правительственную коалицию с АНП, но вела предвыборную кампанию под лозунгами не только чистой природы, но и чистой политики.
В четверг лидер «Зеленых» и вице-канцлер Вернер Коглер заявил: «Мы не можем просто вернуться к обычным делам. Способность канцлера осуществлять свои полномочия в нынешних обстоятельствах находится под вопросом». «Зеленые» призвали АНП заменить Курца на посту канцлера человеком «с безупречной репутацией». Вместе с тем «Зеленые» предложили трем оппозиционным партиям провести переговоры о том, как действовать дальше. Такие переговоры состоялись в пятницу. Президент Австрии Ван дер Беллен, который имеет полномочия в особых случаях уволить канцлера или весь кабинет, также встретился по отдельности с лидерами всех партий, включая Курца.
Курц, как и следовало ожидать, отвергает все обвинения, заявляет, что дело состряпано по политическим мотивам, и отказывается уходить в отставку. Руководство АНП его полностью поддержало, а партийные министры заявили, что если Курц будет уволен, то и они уйдут. Курц за четыре года сумел утвердить свое доминирование в партии и расставить на ключевые посты верных людей. Во вторник состоится специальное заседание парламента для обсуждения сложившейся ситуации. Три оппозиционные партии намерены внести вотум недоверия канцлеру. Всё больше шансов на то, что этот вотум поддержат и «Зеленые», и тогда Курц будет отстранен от власти. После этого возможны варианты: либо коалиционное правительство меньшинства из социал-демократов, «Зеленых» и либералов при негласной поддержке Партии свободы, либо создание президентом технического правительства для руководства страной до досрочных выборов.
Александр Ивахник
В среду утром следователи прокуратуры провели обыски в офисах канцлера и министерства финансов, а также в штаб-квартире АНП, были изъяты смартфоны и документы. Позже были опубликованы судебные материалы, из которых следует, что Курц является «центральной фигурой» коррупционного расследования и главным бенефициаром предполагаемого преступного сговора. Следователи подозревают, что с 2016 г. Курц и его помощники использовали средства минфина, возглавлявшегося членом АНП, для подкупа опросной фирмы. 140 тыс. евро были уплачены за манипулированные опросные данные, которые затем публиковались в таблоиде Österreich, получавшем за это щедрые рекламные выплаты от минфина. Манипулированные данные говорили о том, что тогдашний лидер АНП непопулярен среди избирателей. В то время 30-летний Курц был министром иностранных дел в правительстве во главе с социал-демократом., но стремился выше – с помощью своих союзников в АНП возглавить партию и после парламентских выборов получить пост канцлера. Это и произошло в 2017 г., когда Курц стал самым молодым в западном мире главой правительства. Убедительные свидетельства в пользу своих подозрений следователи обнаружили в переписке, которая содержалась в телефоне, изъятом у Томаса Шмида – близкого к Курцу тогдашнего генерального директора минфина.
Канцлера Курца и так ожидает скорое выдвижение судебных обвинений в даче ложных показаний под присягой в парламентском комитете, расследующем коррупционные дела вокруг АНП. Но появление в среду следственных материалов по новому делу взорвало политическую ситуацию. Три парламентские оппозиционные партии – социал-демократы, либеральная NEOS и крайне правая Австрийская партия свободы, которую Курц удалил из правительства в мае 2019 г. после громкого коррупционного скандала «Ибица-гейт», призвали канцлера уйти в отставку. Решающей является позиция партии «Зеленых», которая в начале 2020 г. вошла в правительственную коалицию с АНП, но вела предвыборную кампанию под лозунгами не только чистой природы, но и чистой политики.
В четверг лидер «Зеленых» и вице-канцлер Вернер Коглер заявил: «Мы не можем просто вернуться к обычным делам. Способность канцлера осуществлять свои полномочия в нынешних обстоятельствах находится под вопросом». «Зеленые» призвали АНП заменить Курца на посту канцлера человеком «с безупречной репутацией». Вместе с тем «Зеленые» предложили трем оппозиционным партиям провести переговоры о том, как действовать дальше. Такие переговоры состоялись в пятницу. Президент Австрии Ван дер Беллен, который имеет полномочия в особых случаях уволить канцлера или весь кабинет, также встретился по отдельности с лидерами всех партий, включая Курца.
Курц, как и следовало ожидать, отвергает все обвинения, заявляет, что дело состряпано по политическим мотивам, и отказывается уходить в отставку. Руководство АНП его полностью поддержало, а партийные министры заявили, что если Курц будет уволен, то и они уйдут. Курц за четыре года сумел утвердить свое доминирование в партии и расставить на ключевые посты верных людей. Во вторник состоится специальное заседание парламента для обсуждения сложившейся ситуации. Три оппозиционные партии намерены внести вотум недоверия канцлеру. Всё больше шансов на то, что этот вотум поддержат и «Зеленые», и тогда Курц будет отстранен от власти. После этого возможны варианты: либо коалиционное правительство меньшинства из социал-демократов, «Зеленых» и либералов при негласной поддержке Партии свободы, либо создание президентом технического правительства для руководства страной до досрочных выборов.
Александр Ивахник
Состоятся ли переговоры между Ильхамом Алиевым и Николом Пашиняном? В течение последних дней мы наблюдали немало признаков того, что встреча между ними может произойти. И уже в скором времени. О готовности встретиться с представителем противоположной стороны президент Азербайджана и премьер-министр Армении заявили соответственно 2 и 3 октября. Через пять дней после этого уже на сайте ОБСЕ сопредседатели Минской группы Игорь Ховаев, Эндрю Шофер и Стефан Висконти констатировали своей «позитивное восприятие» по поводу готовности азербайджанского и армянского лидеров начать диалог. Министры иностранных дел двух стран, к слову сказать, недавно встретились на полях 76-й сессии Генассамблеи ООН.
Алиеву и Пашиняну есть что сказать друг другу. После второй карабахской войны, завершившейся в ноябре прошлого года они фактически вели два монолога, обращенных скорее к своим обществам и элитам, нежели к противоположной стороне. Сегодня Азербайджан чувствует себя победителем, и готов общаться с позиций силы. Но и Армения, испытав тяжелое поражение, не готова признать всю правду Баку целиком. Одно дело территориальные уступки в Карабахе, но другое дело- вопросы статуса, демаркации границы и судьбы армянских военнопленных. У Пашиняна ситуация сложнее, в Армении на власть давит оппозиция. Ее ресурсы не так велики, но любая уступка власти, которая покажется необоснованной, может изменить положение дел.
Ожидать прорывов от предстоящей встречи, наверное, не стоит. Конфронтация между Арменией и Азербайджаном в прошлом году не закончилась, она была серьезно переформатирована. Не Карабах теперь является центром спора, а другие вопросы. Но и вопрос о перспективах непризнанной НКР волнует и Баку, и Ереван, правда, очень по-разному. В Азербайджане ждут завершения сборки страны, а в Армении надеются на особый статус республики, безопасность которой сами уже не могут гарантировать. Но встреча нужна для снятия самых острых вопросов. Будь стороны едины во мнении как раз переговоры и не были бы столь востребованными. Мир- цель труднодостижимая, но управление конфликтом по аналогии с управлением гневом полезно и важно!
Сергей Маркедонов
Алиеву и Пашиняну есть что сказать друг другу. После второй карабахской войны, завершившейся в ноябре прошлого года они фактически вели два монолога, обращенных скорее к своим обществам и элитам, нежели к противоположной стороне. Сегодня Азербайджан чувствует себя победителем, и готов общаться с позиций силы. Но и Армения, испытав тяжелое поражение, не готова признать всю правду Баку целиком. Одно дело территориальные уступки в Карабахе, но другое дело- вопросы статуса, демаркации границы и судьбы армянских военнопленных. У Пашиняна ситуация сложнее, в Армении на власть давит оппозиция. Ее ресурсы не так велики, но любая уступка власти, которая покажется необоснованной, может изменить положение дел.
Ожидать прорывов от предстоящей встречи, наверное, не стоит. Конфронтация между Арменией и Азербайджаном в прошлом году не закончилась, она была серьезно переформатирована. Не Карабах теперь является центром спора, а другие вопросы. Но и вопрос о перспективах непризнанной НКР волнует и Баку, и Ереван, правда, очень по-разному. В Азербайджане ждут завершения сборки страны, а в Армении надеются на особый статус республики, безопасность которой сами уже не могут гарантировать. Но встреча нужна для снятия самых острых вопросов. Будь стороны едины во мнении как раз переговоры и не были бы столь востребованными. Мир- цель труднодостижимая, но управление конфликтом по аналогии с управлением гневом полезно и важно!
Сергей Маркедонов
Статьи Дмитрия Медведева надо читать до конца – по советской традиции, самое интересное в последних абзацах. В большой январской статье с резкой критикой американской политической жизни в конце притулились две скромные фразы «Россия же готова к работе с любым президентом США, готова к восстановлению сотрудничества в самых разных областях... Но, возможно, Дж. Байден вернется к тому, что еще оставалось в нашей совместной повестке, например к вопросам контроля над вооружениями». Прошло меньше года – действия договора об СНВ продлено, повестка постепенно расширяется, стороны активно обсуждают и «красные линии», и возможности для партнерства.
Теперь же в конце статьи, приуроченной к визиту в Москву Виктории Нуланд, говорится о том, что надо «дождаться появления на Украине вменяемого руководства, которое нацелено на выстраивание равноправных и взаимовыгодных отношений с Россией. Вот только с таким руководством Украины и стоит иметь дело. Россия умеет ждать. Мы люди терпеливые». Это и есть главный месседж, который адресован американской стороне. Что с Владимиром Зеленским отношения выстраивать не будем, Петр Порошенко тоже, разумеется, неприемлем. Но похода на Киев не будет, а вместо этого будут переговоры – но сейчас не с Украиной, а США. Только вести их будет не Медведев.
И здесь второй месседж, адресованный и американцам, и – в первую очередь – Владимиру Путину. Что больше нет того Медведева, с которым США связывали надежды на российскую модернизацию и проводили «перезагрузку». Что нынешний Медведев готов более резко, чем любой силовик, критиковать украинских политиков. Если путинская статья про Украину подчеркнуто корректна, то медведевский текст явно оскорбителен и не предусматривает никаких возможностей для общения. Впрочем, последнее также не предусмотрено – если и будут общаться, то другие (за украинское направление отвечает Дмитрий Козак), а никак не Медведев. Силовикам не надо доказывать свою жесткость – Медведеву с его биографией надо.
Алексей Макаркин
Теперь же в конце статьи, приуроченной к визиту в Москву Виктории Нуланд, говорится о том, что надо «дождаться появления на Украине вменяемого руководства, которое нацелено на выстраивание равноправных и взаимовыгодных отношений с Россией. Вот только с таким руководством Украины и стоит иметь дело. Россия умеет ждать. Мы люди терпеливые». Это и есть главный месседж, который адресован американской стороне. Что с Владимиром Зеленским отношения выстраивать не будем, Петр Порошенко тоже, разумеется, неприемлем. Но похода на Киев не будет, а вместо этого будут переговоры – но сейчас не с Украиной, а США. Только вести их будет не Медведев.
И здесь второй месседж, адресованный и американцам, и – в первую очередь – Владимиру Путину. Что больше нет того Медведева, с которым США связывали надежды на российскую модернизацию и проводили «перезагрузку». Что нынешний Медведев готов более резко, чем любой силовик, критиковать украинских политиков. Если путинская статья про Украину подчеркнуто корректна, то медведевский текст явно оскорбителен и не предусматривает никаких возможностей для общения. Впрочем, последнее также не предусмотрено – если и будут общаться, то другие (за украинское направление отвечает Дмитрий Козак), а никак не Медведев. Силовикам не надо доказывать свою жесткость – Медведеву с его биографией надо.
Алексей Макаркин
Начало работы Восьмой Государственной думы показало, что сохранится высокая степень преемственности с предыдущим созывом. Впервые с 2007 года на второй срок избран председатель Думы – Вячеслав Володин, при котором влияние нижней палаты парламента в системе государственной власти существенно увеличилось. В результате принятия конституционных поправок Дума получила новую прерогативу – непосредственно участвовать в формировании правительства, голосуя за кандидатуры вице-премьеров и министров. Первые голосования по кандидатурам прошли в Седьмой Думе – нынешние депутаты также, разумеется, будут использовать это право.
Период пандемии Дума прошла организованно, не снизив своей законотворческой активности – как на пленарных заседаниях, так и в комитетах. Но еще до нее на площадке Думы стали проходить слушания по ключевым вопросам, волнующим граждан – от прав дольщиков до реновации – в результате которых согласуются различные интересы и на их основе правятся законопроекты. Есть все основания полагать, что эта практика продолжится и в нынешней Думе.
Равно как в нынешней Думе сохранятся и другие наработанные практики. Половина председателей парламентских комитетов, как и раньше, принадлежат к парламентской оппозиции. Володин особо обратил внимание на необходимость учета мнений всех фракций, так как все они представляют интересы значительного числа избирателей. Сохранится сочетание фракционных дискуссий (число фракций в ней увеличилось с четырех до пяти) по политически значимым вопросам с консенсусом при принятии большинства законопроектов (почти четыре пятых из них в прошлой Думе были приняты при поддержке всех фракций). Будет увеличено число принимаемых законов прямого действия, не требующих дополнительных нормативно-правовых актов правительства - в первом полугодии нынешнего года таковых было две трети от принятых Думой.
Таким образом Дума останется как местом для дискуссий, так и работоспособным органом законодательной власти.
Алексей Макаркин
Период пандемии Дума прошла организованно, не снизив своей законотворческой активности – как на пленарных заседаниях, так и в комитетах. Но еще до нее на площадке Думы стали проходить слушания по ключевым вопросам, волнующим граждан – от прав дольщиков до реновации – в результате которых согласуются различные интересы и на их основе правятся законопроекты. Есть все основания полагать, что эта практика продолжится и в нынешней Думе.
Равно как в нынешней Думе сохранятся и другие наработанные практики. Половина председателей парламентских комитетов, как и раньше, принадлежат к парламентской оппозиции. Володин особо обратил внимание на необходимость учета мнений всех фракций, так как все они представляют интересы значительного числа избирателей. Сохранится сочетание фракционных дискуссий (число фракций в ней увеличилось с четырех до пяти) по политически значимым вопросам с консенсусом при принятии большинства законопроектов (почти четыре пятых из них в прошлой Думе были приняты при поддержке всех фракций). Будет увеличено число принимаемых законов прямого действия, не требующих дополнительных нормативно-правовых актов правительства - в первом полугодии нынешнего года таковых было две трети от принятых Думой.
Таким образом Дума останется как местом для дискуссий, так и работоспособным органом законодательной власти.
Алексей Макаркин
(I) Главное размышление в день, когда к работе приступил восьмой созыв Думы – о том, что прозвучало и в речи Президента перед думцами в Георгиевском зале Кремля, и в выступлении еще кандидата – на тот момент - в спикеры Думы Вячеслава Володина: депутаты представляют разные партии и интересы, должны выражать волю своих – таких разных – избирателей и работать на благо всего общества, стремиться, чтобы страна развивалась. Не точные цитаты, но по сути – верное изложение мысли, на которой они оба сделали акцент. Кто-то из моих коллег скажет: ну вот, мы и так знали, что у нас все партии из одной и той же башни управляются. А я – с занудством политолога – процитирую знаменитую бристольскую речь «отца консерватизма» и члена британского парламента Эдмунда Бёрка: «парламент – не собрание посланцев разных и враждующих интересов, а… дебатирующая ассамблея единой нации, с единым интересом… избранный Вами становится не депутатом от Бристоля, а депутатом парламента.»
А это общее благо найти очень трудно – и в нашем парламенте тоже. Потому что, да, пять думских партий выражают разные интересы, но в большинстве своем люди хотят получить от государства побольше, а чтобы побольше дать, нужно принимать решения – и исполнительные, и законодательные – которые обывателю в лучшем случае непонятны, в худшем – не нравятся. Но без них ни экономика, ни социалка не станут лучше. И находятся такие решения только в спорах между разными интересами и мнениями.
Так что ключевая проблема – качество конкуренции и культура спора. Как с этой точки зрения выглядели сегодня думские фракции и их лидеры на первом заседании?
«Единая Россия» - ожидаемо. Устами своего лидера Владимира Васильева озвучила свою программу, и к этому надо прислушаться, потому что именно она ляжет в основу законодательной деятельности – с добавкой, что по думскому регламенту каждая фракция имеет право вносить в повестку не менее пяти законопроектов, которые считает приоритетными (а В.Володин позитивно отреагировал на вопрос из оппозиционной фракции, нельзя ли увеличить это число).
Позиция КПРФ более, на мой взгляд, ярко и развернуто прозвучала в выступлении не лидера партии, а у ее кандидата в спикеры Виктора Новикова. Не скажу, что в ней все неправильно, но мое твердое убеждение никогда не голосовать за коммунистов сегодня стало еще тверже.
От эсеров запомнился скорее дельный вопрос опытного депутата Валерия Гартунга, чем выступление от имени фракции Галины Хованской, которая посетовала, что из всех ее кампаний эта была самой напряженной. Правда я, как избиратель ее округа, активности Галины Петровны в этой кампании вообще не заметил, при том, что ее оппонентки Анастасия Брюханова и Марина Литвинович были действительно очень активны.
ЛДПР? Ну разве что вспомнилось высказывание одного из коллег на недавней экспертной сессии: в России политика без Жириновского – что Новый год без Деда Мороза.
Что нового сказали «Новые люди»? Чувствуется, что они еще не очень уверенно себя чувствуют на Охотном Ряду, но один из вопросов Алексея Нечаева Вячеславу Володину был, пожалуй самым острым из всех и вытекавшим из партийного лозунга «Хватит запрещать».
Еще одно: да, мы все (ну, может не совсем все) хотим обновления в политике, в т.ч. и думской. Но – и это подчеркнул Президент на встрече с депутатами – наличие в каждом созыве опытных, не раз избиравшихся депутатов, «очень важно для успешной законодательной работы, развития лучших парламентских традиций». И я находил глазами в зале тех, кто много лет демонстрирует свою компетентность. Помимо уже упомянутых это – Александр Жуков, Андрей Макаров, Олег Нилов – можно еще долго продолжать: за семь созывов сформировался профессиональный класс опытных законодателей.
Борис Макаренко
А это общее благо найти очень трудно – и в нашем парламенте тоже. Потому что, да, пять думских партий выражают разные интересы, но в большинстве своем люди хотят получить от государства побольше, а чтобы побольше дать, нужно принимать решения – и исполнительные, и законодательные – которые обывателю в лучшем случае непонятны, в худшем – не нравятся. Но без них ни экономика, ни социалка не станут лучше. И находятся такие решения только в спорах между разными интересами и мнениями.
Так что ключевая проблема – качество конкуренции и культура спора. Как с этой точки зрения выглядели сегодня думские фракции и их лидеры на первом заседании?
«Единая Россия» - ожидаемо. Устами своего лидера Владимира Васильева озвучила свою программу, и к этому надо прислушаться, потому что именно она ляжет в основу законодательной деятельности – с добавкой, что по думскому регламенту каждая фракция имеет право вносить в повестку не менее пяти законопроектов, которые считает приоритетными (а В.Володин позитивно отреагировал на вопрос из оппозиционной фракции, нельзя ли увеличить это число).
Позиция КПРФ более, на мой взгляд, ярко и развернуто прозвучала в выступлении не лидера партии, а у ее кандидата в спикеры Виктора Новикова. Не скажу, что в ней все неправильно, но мое твердое убеждение никогда не голосовать за коммунистов сегодня стало еще тверже.
От эсеров запомнился скорее дельный вопрос опытного депутата Валерия Гартунга, чем выступление от имени фракции Галины Хованской, которая посетовала, что из всех ее кампаний эта была самой напряженной. Правда я, как избиратель ее округа, активности Галины Петровны в этой кампании вообще не заметил, при том, что ее оппонентки Анастасия Брюханова и Марина Литвинович были действительно очень активны.
ЛДПР? Ну разве что вспомнилось высказывание одного из коллег на недавней экспертной сессии: в России политика без Жириновского – что Новый год без Деда Мороза.
Что нового сказали «Новые люди»? Чувствуется, что они еще не очень уверенно себя чувствуют на Охотном Ряду, но один из вопросов Алексея Нечаева Вячеславу Володину был, пожалуй самым острым из всех и вытекавшим из партийного лозунга «Хватит запрещать».
Еще одно: да, мы все (ну, может не совсем все) хотим обновления в политике, в т.ч. и думской. Но – и это подчеркнул Президент на встрече с депутатами – наличие в каждом созыве опытных, не раз избиравшихся депутатов, «очень важно для успешной законодательной работы, развития лучших парламентских традиций». И я находил глазами в зале тех, кто много лет демонстрирует свою компетентность. Помимо уже упомянутых это – Александр Жуков, Андрей Макаров, Олег Нилов – можно еще долго продолжать: за семь созывов сформировался профессиональный класс опытных законодателей.
Борис Макаренко
(II) И, раз уж начал с примера из парламента британского, тем же и закончу. В Великобритании спикером Палаты общин становится, естественно, представитель партии большинства, но на следующие выборы он идет без партийного флага – как speaker seeking reelection. Потому что первая задача спикера – обеспечивать четкую и слаженную работу всего парламента, следить за соблюдением «правил игры» и для большинства, и для меньшинства. Хорошо, что наш парламентаризм пошел по этому пути (в США, например, спикер нижней палаты Конгресса – фактический лидер фракции большинства). Так что нормально и то, что вторая по размеру фракция выдвинула своего кандидата – уже упомянутого Виктора Новикова, но столь же ожидаемо было, что не только «Единая Россия», но и подавляющее большинство еще в трех фракциях, проголосовало за опытного спикера, которого думцам еще 25 сентября предложил переизбрать на этот пост В.Путин.
Так что, еще раз: главное в парламенте – качество и культура дискуссии – во имя общего блага. Можете считать это моим напутствием всем депутатам восьмого созыва.
Борис Макаренко
Так что, еще раз: главное в парламенте – качество и культура дискуссии – во имя общего блага. Можете считать это моим напутствием всем депутатам восьмого созыва.
Борис Макаренко
На первый взгляд, добровольная отставка австрийского канцлера Себастьяна Курца и его замена на министра иностранных дел Александера Шалленберга стала политической неожиданностью. Ведь после появления 6 октября сведений о расследовании антикоррупционной прокуратуры в отношении канцлера и его доверенных лиц сам Курц отвергал все подозрения в свой адрес и заявлял о намерении оставаться во главе правительства. А правящая консервативная Австрийская народная партия и ее министры выразили полную поддержку своему лидеру. Но когда в пятницу стало ясно, что входящая в правительственную коалицию партия «Зеленых» может поддержать вотум недоверия, который намеревались внести 12 октября три оппозиционные партии, и таким образом возникла реальная перспектива оттеснения АНП от власти, властолюбивый, но гибкий Курц решил опрокинуть фигуры на шахматной доске. Ведь было ясно, что новое правительство, в котором будут преобладать его политические враги, постарается демонтировать ту политическую машину, которую создал Курц за четыре года своего правления, расставив своих союзников в важнейших государственных институтах. Кроме того, новые власти создали бы самые благоприятные условия для ускорения и успешного завершения антикоррупционного расследования в отношении бывшего канцлера.
Выйдя же в отставку, Курц сохранил очень серьезные рычаги влияния на государственные решения. Он лично выбрал в качестве преемника Александера Шалленберга – своего старого союзника, который был советником Курца еще в бытность того главой МИДа и разделяет его жесткую линию в иммиграционных вопросах. В понедельник новый канцлер обещал тесно сотрудничать с Курцем и заявил, что считает обвинения в его адрес ложными. В то же время фигура Шалленберга – карьерного дипломата с честной репутацией, не вовлеченного во внутрипартийные дела АНП, вполне устроила «Зеленых», которые хотели лишь ухода Курца, но не слома существующей коалиции. А Курц, помимо правительства, которое он сформировал в начале 2020 г., сохранил пост лидера правящей партии, полностью контролирующего ее аппарат, и стал руководителем парламентской фракции АНП. Отсюда заявления оппозиционных партий о том, что «система Курца» продолжит существовать. «Себастьян Курц станет теневым канцлером, он по-прежнему будет дергать за ниточки», – отметила лидер социал-демократов Памела Ренди-Вагнер. Теоретически можно предположить, что Шалленберг, представитель известнейшей аристократической австрийской фамилии, со временем войдет во вкус новых властных полномочий и попытается избавиться от опеки бывшего канцлера. Но у нового канцлера нет широкой базы поддержки в правящей партии, так что едва ли попытка оттеснить Курца от рычагов влияния имеет шансы на успех.
А вот ответить на вопрос о перспективах возвращения Курца на пост канцлера пока сложно. Хотя объявленные антикоррупционной прокуратурой подозрения в растрате государственных средств и подкупе в отношении Курца и его сотрудников являются лишь подозрениями и расследование может тянуться долго, по репутации недавней звезды правоконсервативных сил нанесен сильный удар. Опубликованные текстовые сообщения, которые содержались в изъятых телефонах близких к Курцу людей, рисуют его портрет как беспринципного, циничного политического манипулятора, любыми способами рвущегося к власти. Особо впечатлило публику словечко «задница», которое Курц использовал применительно к своему предшественнику на посту лидера АНП. Однако до очередных выборов в парламент, на которых Курц мог бы вновь идти кандидатом на пост канцлера, еще три года, и трудно сказать, насколько память о нынешнем громком скандале будет влиять на электоральный выбор австрийцев.
Александр Ивахник
Выйдя же в отставку, Курц сохранил очень серьезные рычаги влияния на государственные решения. Он лично выбрал в качестве преемника Александера Шалленберга – своего старого союзника, который был советником Курца еще в бытность того главой МИДа и разделяет его жесткую линию в иммиграционных вопросах. В понедельник новый канцлер обещал тесно сотрудничать с Курцем и заявил, что считает обвинения в его адрес ложными. В то же время фигура Шалленберга – карьерного дипломата с честной репутацией, не вовлеченного во внутрипартийные дела АНП, вполне устроила «Зеленых», которые хотели лишь ухода Курца, но не слома существующей коалиции. А Курц, помимо правительства, которое он сформировал в начале 2020 г., сохранил пост лидера правящей партии, полностью контролирующего ее аппарат, и стал руководителем парламентской фракции АНП. Отсюда заявления оппозиционных партий о том, что «система Курца» продолжит существовать. «Себастьян Курц станет теневым канцлером, он по-прежнему будет дергать за ниточки», – отметила лидер социал-демократов Памела Ренди-Вагнер. Теоретически можно предположить, что Шалленберг, представитель известнейшей аристократической австрийской фамилии, со временем войдет во вкус новых властных полномочий и попытается избавиться от опеки бывшего канцлера. Но у нового канцлера нет широкой базы поддержки в правящей партии, так что едва ли попытка оттеснить Курца от рычагов влияния имеет шансы на успех.
А вот ответить на вопрос о перспективах возвращения Курца на пост канцлера пока сложно. Хотя объявленные антикоррупционной прокуратурой подозрения в растрате государственных средств и подкупе в отношении Курца и его сотрудников являются лишь подозрениями и расследование может тянуться долго, по репутации недавней звезды правоконсервативных сил нанесен сильный удар. Опубликованные текстовые сообщения, которые содержались в изъятых телефонах близких к Курцу людей, рисуют его портрет как беспринципного, циничного политического манипулятора, любыми способами рвущегося к власти. Особо впечатлило публику словечко «задница», которое Курц использовал применительно к своему предшественнику на посту лидера АНП. Однако до очередных выборов в парламент, на которых Курц мог бы вновь идти кандидатом на пост канцлера, еще три года, и трудно сказать, насколько память о нынешнем громком скандале будет влиять на электоральный выбор австрийцев.
Александр Ивахник
«Сверка часов». Эта метафора, как нельзя лучше подходит к оценке итогов переговоров между Владимиром Путиным и Николом Пашиняном в Москве. Не раз ее поочередно повторили два лидера, предваряя свой диалог. Премьер-министр Армении и президент России в 2021 году встречаются уже в четвертый раз. Такая плотность переговоров легко объяснима. На Кавказе формируется новый статус-кво, неопределенностей за год после завершения второй карабахской войны не стало меньше. Наряду с турецкими амбициями, к которым уже успели привыкнуть, свои особые претензии обозначил Иран. Да и на границах Армении и Азербайджана тучи по-прежнему «ходят хмуро», несмотря на заявления лидеров этих стран о готовности начать переговоры.
Но в чем особенность, если угодно, «изюминка» встречи Путина и Пашиняна 12 октября? Она произошла, с одной стороны, на фоне оживления разговоров о возобновлении армяно-азербайджанских переговоров. На эту тему высказались в позитивном ключе и Алиев, и Пашинян. «Хмурые тучи» на границе- возможность поднять ставки перед тем, как сесть за дипломатический стол. С другой стороны, мы видим геополитизацию армяно-азербайджанского спора. Учитывать приходится не только фактор Турции, но и Ирана. Запад пока что «затаился на время». Но это не означает, что эту переменную из уравнения надо исключить. Конечно, свое влияние на переговоры оказывает и приближающаяся годовщина подписания первого совместного заявления по Карабаху. Москве нужно показать, что она держит руку на пульсе, и лучшего медиатора не найти. Тем более, что особую роль России признают и в Баку, и в Ереване. Один вопрос, как количество трансформировать в качество.
Армения имеет свое особое меню. Это- вопрос статуса Карабаха, который азербайджанская сторона считает закрытым. Пашинян в преддверии общения с Путиным дипломатично сформулировал интерес своей страны, представляя это, как мнение президента России: «Как Вы заметили, нагорнокарабахский конфликт остается нерешенным и понятно, что в решении конфликта и вообще в обеспечении безопасности в нашем регионе Россия играет ключевую роль, является сопредседателем Минской группы ОБСЕ». Непростая задача для Москвы сохранить ведущую позицию в процессе урегулирования, маневрируя между крайностями в запросных позициях конфликтующих сторон!
Сергей Маркедонов
Но в чем особенность, если угодно, «изюминка» встречи Путина и Пашиняна 12 октября? Она произошла, с одной стороны, на фоне оживления разговоров о возобновлении армяно-азербайджанских переговоров. На эту тему высказались в позитивном ключе и Алиев, и Пашинян. «Хмурые тучи» на границе- возможность поднять ставки перед тем, как сесть за дипломатический стол. С другой стороны, мы видим геополитизацию армяно-азербайджанского спора. Учитывать приходится не только фактор Турции, но и Ирана. Запад пока что «затаился на время». Но это не означает, что эту переменную из уравнения надо исключить. Конечно, свое влияние на переговоры оказывает и приближающаяся годовщина подписания первого совместного заявления по Карабаху. Москве нужно показать, что она держит руку на пульсе, и лучшего медиатора не найти. Тем более, что особую роль России признают и в Баку, и в Ереване. Один вопрос, как количество трансформировать в качество.
Армения имеет свое особое меню. Это- вопрос статуса Карабаха, который азербайджанская сторона считает закрытым. Пашинян в преддверии общения с Путиным дипломатично сформулировал интерес своей страны, представляя это, как мнение президента России: «Как Вы заметили, нагорнокарабахский конфликт остается нерешенным и понятно, что в решении конфликта и вообще в обеспечении безопасности в нашем регионе Россия играет ключевую роль, является сопредседателем Минской группы ОБСЕ». Непростая задача для Москвы сохранить ведущую позицию в процессе урегулирования, маневрируя между крайностями в запросных позициях конфликтующих сторон!
Сергей Маркедонов
Появился очень интересный опрос ВЦИОМ о Нобелевской премии мира Дмитрию Муратову. Известность этого решения невысока (знают 33%, но при этом 51% жителей Москвы и Санкт-Петербурга). Федеральные СМИ отреагировали на это событие довольно сдержанно – не было ни ликования, ни масштабной негативной кампании. Появилась возможность замерить настроения людей в спокойной обстановке.
И что же выяснилось? Более половины опрошенных россиян (56%) предсказуемо безразличны. Что неудивительно, так как они не осведомлены о произошедшем – и Нобелевская премия, Муратов, «Новая газета» находятся вне сферы их повседневных интересов, связанных часто с элементарным выживанием. 32% восприняли эту новость как скорее хорошую – представляется, что это конгломерат из модернистски настроенной части общества и тех россиян, которые просто рады, что «нашему дали», не вдаваясь в подробности. Лишь для 3% россиян это скорее плохая новость.
Эти цифры близки и к ответу на другой вопрос – заслуженно ли Муратов получил Нобелевскую премию. 41% считает, что заслуженно (68% среди 18-24-летних – вряд ли большинство из них активно читают «Новую газету»; скорее это общий тренд, связанный со встроенностью молодежи в глобальный мир; Нобелевская премия – для них это престижно и хорошо), 14% - что нет. Интересно, что наиболее высока поляризация в наиболее политизированных Москве и Санкт-Петербурге, где разрыв носит двукратный характер (40% против 18%). Причем эта поляризация может быть связана с тем, что к консервативному сегменту добавился небольшой в общероссийском масштабе, но более влиятельный в столицах радикально-демократический сегмент, разочарованный тем, что премию не дали Алексею Навальному.
Итак, для 3% россиян это плохая новость и 14% считают, что Нобелевская премия получена Муратовым незаслуженно. В основном это консерваторы, активно представленные в политизированном сегменте Рунета, где Нобелевская премия мира – это «награда Горбачеву за предательство» и «незаслуженная награда Обаме». Где «Новая газета» и либералы в целом – это враги народа, пятая колонна и т.д. Представители этой субкультуры искренне уверены, что с ними 95% (в крайнем случае, 90) россиян, то есть все «нормальные люди». А на самом деле ситуация выглядит куда более сложной: Нобелевская премия для россиян – скорее предмет гордости, чем символ враждебного влияния.
Алексей Макаркин
И что же выяснилось? Более половины опрошенных россиян (56%) предсказуемо безразличны. Что неудивительно, так как они не осведомлены о произошедшем – и Нобелевская премия, Муратов, «Новая газета» находятся вне сферы их повседневных интересов, связанных часто с элементарным выживанием. 32% восприняли эту новость как скорее хорошую – представляется, что это конгломерат из модернистски настроенной части общества и тех россиян, которые просто рады, что «нашему дали», не вдаваясь в подробности. Лишь для 3% россиян это скорее плохая новость.
Эти цифры близки и к ответу на другой вопрос – заслуженно ли Муратов получил Нобелевскую премию. 41% считает, что заслуженно (68% среди 18-24-летних – вряд ли большинство из них активно читают «Новую газету»; скорее это общий тренд, связанный со встроенностью молодежи в глобальный мир; Нобелевская премия – для них это престижно и хорошо), 14% - что нет. Интересно, что наиболее высока поляризация в наиболее политизированных Москве и Санкт-Петербурге, где разрыв носит двукратный характер (40% против 18%). Причем эта поляризация может быть связана с тем, что к консервативному сегменту добавился небольшой в общероссийском масштабе, но более влиятельный в столицах радикально-демократический сегмент, разочарованный тем, что премию не дали Алексею Навальному.
Итак, для 3% россиян это плохая новость и 14% считают, что Нобелевская премия получена Муратовым незаслуженно. В основном это консерваторы, активно представленные в политизированном сегменте Рунета, где Нобелевская премия мира – это «награда Горбачеву за предательство» и «незаслуженная награда Обаме». Где «Новая газета» и либералы в целом – это враги народа, пятая колонна и т.д. Представители этой субкультуры искренне уверены, что с ними 95% (в крайнем случае, 90) россиян, то есть все «нормальные люди». А на самом деле ситуация выглядит куда более сложной: Нобелевская премия для россиян – скорее предмет гордости, чем символ враждебного влияния.
Алексей Макаркин
Еще до того, как министр обороны США Ллойд Остин прибыл в Тбилиси, его визит в Грузии уже называли историческим. Представители грузинского военного ведомства особо подчеркивали, что как только Остин вступил в должность, то одним из первых собеседников нового назначенца стал его визави Джуаншеру Бурчуладзе. Яркая сочная риторика присуща политикам и журналистам из Грузии. Но что скрывается за этой фразой? Можно ли говорить о некоем новом качестве отношений между Вашингтоном и Тбилиси?
Начнем с того, что Ллойд Остин посещает Грузию в привязке к другим странам Черноморского региона. Она рассматривается, как важное звено в геополитической цепи, но не как отдельный приоритет. Министр обороны США помимо Тбилиси запланировал остановки в Киеве в Бухаресте, а также и в Брюсселе. Администрация Байдена обозначила в качестве приоритета восстановление и укрепление евро-атлантической кооперации. И реализует свою внешнеполитическую заявку. Впрочем, на Кавказе у Вашингтона есть свой особый интерес.
После второй карабахской войны Грузия оказалась в своеобразном геополитическом одиночестве в сложном регионе. Ни Азербайджан, ни Армения не стремятся в НАТО. И Баку, и Ереван заинтересованы в российской медиации в процессе урегулирования застарелого конфликта между ними. В то же время азербайджанская сторона наращивает отношения с Турцией, имеющей в НАТО репутацию главного строптивца и возмутителя спокойствия. При этом перспектива вступления в Североатлантический альянс для Грузии весьма проблематична. В своем недавнем выступлении в Вашингтоне генсек НАТО Йенс Столтенберг недвусмысленно заявил: «Грузия и Украина вступят в Североатлантический альянс тогда, когда тридцать союзников согласятся, что они готовы к вступлению». До сих пор такого единства во мнениях не было продемонстрировано.
Значит у Тбилиси имеется очевидный интерес к компенсации своего невступления в Альянс двусторонним сотрудничеством с США. Грузинские власти полагают, что развитие стратегической кооперации с Вашингтоном гарантирует их страну от давления со стороны России и Турции, хотя свои опасения по поводу Анкары они стараются излишне не афишировать. Стоит также иметь в виду, что двусторонний формат союзничества вне НАТО для США не нов. Так было с франкистской Испанией. Так сегодня выстраиваются отношения с Японией, Израилем, Австралией, Южной Кореей. В эту схему прекрасно вписываются Грузия с Украиной. Значка о натовском членстве нет, но активное взаимодействие в военно-технической сфере налицо. Исторический ли это прорыв или нет? Для дипломатии риторическая переоценка далеко не всегда минус!
Сергей Маркедонов
Начнем с того, что Ллойд Остин посещает Грузию в привязке к другим странам Черноморского региона. Она рассматривается, как важное звено в геополитической цепи, но не как отдельный приоритет. Министр обороны США помимо Тбилиси запланировал остановки в Киеве в Бухаресте, а также и в Брюсселе. Администрация Байдена обозначила в качестве приоритета восстановление и укрепление евро-атлантической кооперации. И реализует свою внешнеполитическую заявку. Впрочем, на Кавказе у Вашингтона есть свой особый интерес.
После второй карабахской войны Грузия оказалась в своеобразном геополитическом одиночестве в сложном регионе. Ни Азербайджан, ни Армения не стремятся в НАТО. И Баку, и Ереван заинтересованы в российской медиации в процессе урегулирования застарелого конфликта между ними. В то же время азербайджанская сторона наращивает отношения с Турцией, имеющей в НАТО репутацию главного строптивца и возмутителя спокойствия. При этом перспектива вступления в Североатлантический альянс для Грузии весьма проблематична. В своем недавнем выступлении в Вашингтоне генсек НАТО Йенс Столтенберг недвусмысленно заявил: «Грузия и Украина вступят в Североатлантический альянс тогда, когда тридцать союзников согласятся, что они готовы к вступлению». До сих пор такого единства во мнениях не было продемонстрировано.
Значит у Тбилиси имеется очевидный интерес к компенсации своего невступления в Альянс двусторонним сотрудничеством с США. Грузинские власти полагают, что развитие стратегической кооперации с Вашингтоном гарантирует их страну от давления со стороны России и Турции, хотя свои опасения по поводу Анкары они стараются излишне не афишировать. Стоит также иметь в виду, что двусторонний формат союзничества вне НАТО для США не нов. Так было с франкистской Испанией. Так сегодня выстраиваются отношения с Японией, Израилем, Австралией, Южной Кореей. В эту схему прекрасно вписываются Грузия с Украиной. Значка о натовском членстве нет, но активное взаимодействие в военно-технической сфере налицо. Исторический ли это прорыв или нет? Для дипломатии риторическая переоценка далеко не всегда минус!
Сергей Маркедонов
Многолетний конфликт между Евросоюзом и Польшей в связи с действиями правящих там национал-консерваторов, направленными, как считают в Брюсселе, на подрыв принятых в союзе демократических стандартов, вышел на новую стадию. Во вторник в официальной правительственной газете было опубликовано решение Конституционного суда Польши, принятое 7 октября. Тем самым, это решение, провозглашающее приоритет польских законов над частью законодательства ЕС, вступило в силу. Судьи, по обращению премьера Моравецкого, рассматривали принятое в марте решение Суда ЕС, согласно которому недавно введенная в Польше процедура назначения судей Верховного суда, которая позволяет правящей партии «Право и справедливость» оказывать определяющее влияние на состав суда, равносильна нарушению законодательства ЕС. Суд ЕС обязал правительство Польши приостановить действие новой процедуры. Конституционный суд в Варшаве пришел к выводу, что «попытка Суда ЕС вмешаться в польские юридические механизмы нарушает правила, которые дают приоритет Конституции и обеспечивают суверенитет в процессе европейской интеграции». КС постановил, что Суд ЕС превышает свои полномочия.
Решение польских судей вызвало весьма резкую реакцию в Брюсселе и в ряде европейских столиц. Верховенство законодательства ЕС над национальным законодательством стран-членов является одной из фундаментальных основ существования союза. Председатель Европарламента Давид Сассоли заявил, что польское решение «не может остаться без последствий», и призвал Еврокомиссию «принять необходимые меры». В свою очередь, сама ЕК подчеркнула, что «все решения Суда ЕС являются обязательными для властей стран-членов, включая суды» и что она «без колебаний будет использовать свои полномочия для обеспечения единообразного применения и целостности законодательства союза».
На практике у Еврокомиссии есть несколько рычагов воздействия на польские власти. Самый долгий и малоэффективный инструмент – начать процедуру судебных разбирательств. Но ЕК сейчас доступны и более действенные механизмы давления. В конце прошлого года в ЕС было одобрено новое правило, согласно которому выделение стране средств из бюджета ЕС может быть приостановлено, если существующие в ней проблемы с верховенством права, в частности, с независимостью судов, ставят под угрозу надлежащее использование фондов ЕС. Это чревато для Польши серьезными потерями, поскольку она является крупнейшим нетто-получателем денег ЕС – около €12,5 млрд в 2020 г. Наконец, постановление польского КС не может не повлиять на решение о выделении Варшаве средств из союзного фонда восстановления экономики после пандемии. По ранее утвержденным проектировкам Польша должна получить из фонда €23 млрд в виде субсидий и €34 млрд в виде дешевых кредитов. Но польский план с обоснованием расходования этих денег пока не согласован Еврокомиссией, и, похоже, его одобрение будет поставлено на паузу. Вместе с тем, в Брюсселе осознают политические риски эскалации конфликта. Польша может блокировать принятие решений в ЕС по многим вопросам, требующим единогласия, например, по важным вопросам климатической повестки.
Между тем, среди поляков растут опасения относительно выхода страны из ЕС, так называемого «полексита». Надо сказать, что если население примерно поровну расколото между сторонниками национал-консервативных ценностей партии «Право и справедливость» и их противниками, то отношение к ЕС более единообразно: свыше 80% жителей хотят сохранения членства в союзе. В воскресенье около 200 тыс. человек в 126 городах страны вышли на улицы, чтобы протестовать против конфронтационных действий властей. В Варшаве на стотысячном митинге выступил бывший премьер-министр и экс-глава Евросовета Дональд Туск, который пытается взять на себя роль объединителя оппозиции. Впрочем, и правительство Польши решительно отрицает намерение покинуть ряды ЕС. Похоже, новая коллизия между Брюсселем и Варшавой будет продолжаться долго, не доходя до необратимых стадий обострения.
Александр Ивахник
Решение польских судей вызвало весьма резкую реакцию в Брюсселе и в ряде европейских столиц. Верховенство законодательства ЕС над национальным законодательством стран-членов является одной из фундаментальных основ существования союза. Председатель Европарламента Давид Сассоли заявил, что польское решение «не может остаться без последствий», и призвал Еврокомиссию «принять необходимые меры». В свою очередь, сама ЕК подчеркнула, что «все решения Суда ЕС являются обязательными для властей стран-членов, включая суды» и что она «без колебаний будет использовать свои полномочия для обеспечения единообразного применения и целостности законодательства союза».
На практике у Еврокомиссии есть несколько рычагов воздействия на польские власти. Самый долгий и малоэффективный инструмент – начать процедуру судебных разбирательств. Но ЕК сейчас доступны и более действенные механизмы давления. В конце прошлого года в ЕС было одобрено новое правило, согласно которому выделение стране средств из бюджета ЕС может быть приостановлено, если существующие в ней проблемы с верховенством права, в частности, с независимостью судов, ставят под угрозу надлежащее использование фондов ЕС. Это чревато для Польши серьезными потерями, поскольку она является крупнейшим нетто-получателем денег ЕС – около €12,5 млрд в 2020 г. Наконец, постановление польского КС не может не повлиять на решение о выделении Варшаве средств из союзного фонда восстановления экономики после пандемии. По ранее утвержденным проектировкам Польша должна получить из фонда €23 млрд в виде субсидий и €34 млрд в виде дешевых кредитов. Но польский план с обоснованием расходования этих денег пока не согласован Еврокомиссией, и, похоже, его одобрение будет поставлено на паузу. Вместе с тем, в Брюсселе осознают политические риски эскалации конфликта. Польша может блокировать принятие решений в ЕС по многим вопросам, требующим единогласия, например, по важным вопросам климатической повестки.
Между тем, среди поляков растут опасения относительно выхода страны из ЕС, так называемого «полексита». Надо сказать, что если население примерно поровну расколото между сторонниками национал-консервативных ценностей партии «Право и справедливость» и их противниками, то отношение к ЕС более единообразно: свыше 80% жителей хотят сохранения членства в союзе. В воскресенье около 200 тыс. человек в 126 городах страны вышли на улицы, чтобы протестовать против конфронтационных действий властей. В Варшаве на стотысячном митинге выступил бывший премьер-министр и экс-глава Евросовета Дональд Туск, который пытается взять на себя роль объединителя оппозиции. Впрочем, и правительство Польши решительно отрицает намерение покинуть ряды ЕС. Похоже, новая коллизия между Брюсселем и Варшавой будет продолжаться долго, не доходя до необратимых стадий обострения.
Александр Ивахник
В среду Евросоюз пошел на неожиданно большие уступки Великобритании по торговому режиму в Северной Ирландии, которая, в соответствии с североирландским протоколом, остается в едином рынке союза. Похоже, крайне жесткие требования Лондона по пересмотру протокола, являющегося частью Соглашения о выходе Британии из ЕС, в сочетании с угрозой приостановить его действие в одностороннем порядке, возымели свой эффект. Брюссель, которому на фоне острых конфликтов внутри союза с Польшей и Венгрией, неожиданно возникших проблем взаимодействия с администрацией Байдена и непомерно растущих цен на газ меньше всего нужно развертывание торговой войны с Британией, счел за благо отступить от многих первоначальных позиций. Формально отвергая идею пересмотра рамок североирландского протокола, руководство ЕС согласилось на существенную корректировку его практического применения. Еврокомиссия представила предложения по сокращению обременительных таможенных проверок британских товаров, идущих в Северную Ирландию, и качественному облегчению контроля над ввозимым продовольствием.
Что касается таможенных проверок, то новый план ЕС предусматривает, что компаниям, ввозящим товары в Северную Ирландию, придется заполнять примерно половину требуемых сейчас документов. Это сокращение будет достигнуто за счет расширения перечня товаров, которые, по оценке ЕС, будут оставаться в Ольстере и не влекут риск нелегального попадания в Республику Ирландия. С этих товаров не будут взиматься таможенные пошлины. ЕС считает, что это изменение будет особо благоприятствовать сектору МСП.
Большое недовольство Лондона и острое возмущение жителей Северной Ирландии вызывали высокие барьеры на ввоз из Великобритании продуктов питания. На каждое наименование продуктов в ольстерских портах необходимо было представлять отдельный санитарный сертификат, что приводило к исчезновению части товаров с полок супермаркетов, а охлажденная мясная продукция вообще в перспективе подлежала запрету на ввоз. По новым предложениям ЕС, британские фуры с продовольствием на пунктах проверки должны будут представлять единый сертификат на всю номенклатуру продукции и освобождаться от физического досмотра, а запрет на мясные изделия отменяется. Эти облегчения коснутся примерно 80% продуктов питания, идущих в розничные сети. Правда, таким продуктам потребуется особая упаковка и маркировка, указывающая на право продажи только в Соединенном Королевстве. Кроме того, Брюссель настаивает на выполнении Лондоном своих обязательств по полному обустройству современных таможенных пунктов в ольстерских портах и обеспечению он-лайн доступа контролеров ЕС к электронным системам мониторинга товарных потоков.
Британские и североирландские бизнес-объединения приветствовали предложения ЕК, которые, по их мнению, реально облегчают торговлю. Правительство Джонсона заявило, что детально изучает предложения и что следующим шагом станет скорое начало интенсивных переговоров между двумя сторонами. Уже ясно, что скорректированная позиция Брюсселя не во всем устраивает Лондон. В частности, ЕК не согласилась на полное снятие ограничений на импорт в Северную Ирландию британских лекарств и на свободное перемещение домашних животных. Но самое главное – Лондон продолжает настаивать на выведении вопросов исполнения североирландского протокола из-под юрисдикции Суда ЕС. Об этом в четверг вновь заявил министр по вопросам брексита Дэвид Фрост. Но для Брюсселя это требование неприемлемо. Там указывают, что раз Северная Ирландия по протоколу остается в едином рынке ЕС и там действует в вопросах торговли право ЕС, значит высшей инстанцией по разбору возможных споров должен оставаться Суд ЕС. Европейские чиновники отмечают, что акцентирование этого вопроса Лондоном связано не с торговыми проблемами бизнеса, а с идеологическими установками. Уже можно предположить, что в ходе предстоящих переговоров именно вопрос о Суде ЕС будет вызывать самые острые разногласия. И смогут ли стороны прийти к взаимоприемлемому компромиссу – пока не ясно.
Александр Ивахник
Что касается таможенных проверок, то новый план ЕС предусматривает, что компаниям, ввозящим товары в Северную Ирландию, придется заполнять примерно половину требуемых сейчас документов. Это сокращение будет достигнуто за счет расширения перечня товаров, которые, по оценке ЕС, будут оставаться в Ольстере и не влекут риск нелегального попадания в Республику Ирландия. С этих товаров не будут взиматься таможенные пошлины. ЕС считает, что это изменение будет особо благоприятствовать сектору МСП.
Большое недовольство Лондона и острое возмущение жителей Северной Ирландии вызывали высокие барьеры на ввоз из Великобритании продуктов питания. На каждое наименование продуктов в ольстерских портах необходимо было представлять отдельный санитарный сертификат, что приводило к исчезновению части товаров с полок супермаркетов, а охлажденная мясная продукция вообще в перспективе подлежала запрету на ввоз. По новым предложениям ЕС, британские фуры с продовольствием на пунктах проверки должны будут представлять единый сертификат на всю номенклатуру продукции и освобождаться от физического досмотра, а запрет на мясные изделия отменяется. Эти облегчения коснутся примерно 80% продуктов питания, идущих в розничные сети. Правда, таким продуктам потребуется особая упаковка и маркировка, указывающая на право продажи только в Соединенном Королевстве. Кроме того, Брюссель настаивает на выполнении Лондоном своих обязательств по полному обустройству современных таможенных пунктов в ольстерских портах и обеспечению он-лайн доступа контролеров ЕС к электронным системам мониторинга товарных потоков.
Британские и североирландские бизнес-объединения приветствовали предложения ЕК, которые, по их мнению, реально облегчают торговлю. Правительство Джонсона заявило, что детально изучает предложения и что следующим шагом станет скорое начало интенсивных переговоров между двумя сторонами. Уже ясно, что скорректированная позиция Брюсселя не во всем устраивает Лондон. В частности, ЕК не согласилась на полное снятие ограничений на импорт в Северную Ирландию британских лекарств и на свободное перемещение домашних животных. Но самое главное – Лондон продолжает настаивать на выведении вопросов исполнения североирландского протокола из-под юрисдикции Суда ЕС. Об этом в четверг вновь заявил министр по вопросам брексита Дэвид Фрост. Но для Брюсселя это требование неприемлемо. Там указывают, что раз Северная Ирландия по протоколу остается в едином рынке ЕС и там действует в вопросах торговли право ЕС, значит высшей инстанцией по разбору возможных споров должен оставаться Суд ЕС. Европейские чиновники отмечают, что акцентирование этого вопроса Лондоном связано не с торговыми проблемами бизнеса, а с идеологическими установками. Уже можно предположить, что в ходе предстоящих переговоров именно вопрос о Суде ЕС будет вызывать самые острые разногласия. И смогут ли стороны прийти к взаимоприемлемому компромиссу – пока не ясно.
Александр Ивахник
Признание иноагентами юридических лиц «Росбалта» и Republic и демонстративная атака на «Мемориал» в связи с показом фильма, посвященного Голодомору, опровергает точку зрения о том, что «иноагентские» проблемы могут быть локализованы только в рамках крайне ограниченного круга медиа, занимающимися политическими расследованиями или транслирующими их результаты. И то, что проблемы может создать только обращение к текущей политике, а историческими штудиями можно заниматься спокойно - если, конечно, аккуратно подходить к теме Великой Отечественной войны. Выясняется, что красная линия уже может пройти существенно дальше.
С чем это связано? Если смотреть на поверхности, то в немалой степени с белорусским прецедентом и с хабаровскими протестами. Когда вдруг выяснилось, что лояльное общество в случае появления сильного раздражителя может быстро выйти на улицы – причем это относится не только к пределам Садового кольца (с «белоленточным» протестами 2011-2012 годов справились с помощью консервативной волны, изолировавшей и стигматизировавший московский протест).
Дальше экономика – рост цен, который сейчас является основной социальной проблемой. И он накладывается на сохраняющуюся обиду – в значительной степени у россиян средних лет – за повышение пенсионного возраста. Лояльность этих избирателей и так меньше, чем у пенсионеров, которые никогда не забудут стресс 90-х годов. Они прошли 90-е в относительно молодом возрасте и, следовательно, обычно мягче – и оснований для того, чтобы безусловно поддерживать власть как источник стабильности, у них меньше.
Далее еще одна, куда более серьезная, поколенческая проблема – молодежь. Причем не только поколение тик-тока, но и те, кому уже за 30. Для них 90-е – не лично пережитый опыт, а глубокая история. Новогодний фильм их детства – «Один дома», а не «Ирония судьбы». Ностальгические фильмы, выпускавшиеся в министерство Владимира Мединского, их совсем не трогают, «политика памяти» в их отношении работает крайне плохо. Зато их совместимость с мировыми трендами весьма велика. И что делать с такой молодежью – непонятно. Не принимать же всерьез инерционные рекомендации об усилении патриотического воспитания и отчаянный призыв Михаила Леонтьева лишить молодых избирательного права.
Дальше внешняя политика. Пока в Рунете по инерции обсуждают очередной закат Америки, на повестке куда более серьезный риск, связанный с Китаем, которого в России немалая часть элиты рассматривает в качестве союзника (хотя сам Китай от союзничества принципиально воздерживается). Сможет ли руководство Поднебесной избежать кризиса в условиях, когда экономика страны сталкивается с самыми серьезными вызовами со времен Дэн Сяопина и проходит проверку на эластичность и устойчивость. Как это отразится на российской экономике – тоже большая проблема.
Не оправдались планы, связанные со вторым сроком Дональда Трампа, во время которого он мог бы «осушить болото» в Вашингтоне и получить больше возможностей для договоренностей с Москвой. Приходится выстраивать отношения с более сложной администрацией Джо Байдена, что к тому же объективно ведет к размыванию образа врага и демобилизации общества, которое и так устало от холодной войны.
Так что причин для того, чтобы пытаться поддерживать эффект осажденной крепости, немало. Несмотря на то, что решить все вышеперечисленные проблемы подобным образом, разумеется, невозможно, но можно попытаться «подморозить» общество как в царствование Александра III (когда проблем, кстати, было существенно меньше). Чем такая это закончилось, хорошо известно.
Алексей Макаркин
С чем это связано? Если смотреть на поверхности, то в немалой степени с белорусским прецедентом и с хабаровскими протестами. Когда вдруг выяснилось, что лояльное общество в случае появления сильного раздражителя может быстро выйти на улицы – причем это относится не только к пределам Садового кольца (с «белоленточным» протестами 2011-2012 годов справились с помощью консервативной волны, изолировавшей и стигматизировавший московский протест).
Дальше экономика – рост цен, который сейчас является основной социальной проблемой. И он накладывается на сохраняющуюся обиду – в значительной степени у россиян средних лет – за повышение пенсионного возраста. Лояльность этих избирателей и так меньше, чем у пенсионеров, которые никогда не забудут стресс 90-х годов. Они прошли 90-е в относительно молодом возрасте и, следовательно, обычно мягче – и оснований для того, чтобы безусловно поддерживать власть как источник стабильности, у них меньше.
Далее еще одна, куда более серьезная, поколенческая проблема – молодежь. Причем не только поколение тик-тока, но и те, кому уже за 30. Для них 90-е – не лично пережитый опыт, а глубокая история. Новогодний фильм их детства – «Один дома», а не «Ирония судьбы». Ностальгические фильмы, выпускавшиеся в министерство Владимира Мединского, их совсем не трогают, «политика памяти» в их отношении работает крайне плохо. Зато их совместимость с мировыми трендами весьма велика. И что делать с такой молодежью – непонятно. Не принимать же всерьез инерционные рекомендации об усилении патриотического воспитания и отчаянный призыв Михаила Леонтьева лишить молодых избирательного права.
Дальше внешняя политика. Пока в Рунете по инерции обсуждают очередной закат Америки, на повестке куда более серьезный риск, связанный с Китаем, которого в России немалая часть элиты рассматривает в качестве союзника (хотя сам Китай от союзничества принципиально воздерживается). Сможет ли руководство Поднебесной избежать кризиса в условиях, когда экономика страны сталкивается с самыми серьезными вызовами со времен Дэн Сяопина и проходит проверку на эластичность и устойчивость. Как это отразится на российской экономике – тоже большая проблема.
Не оправдались планы, связанные со вторым сроком Дональда Трампа, во время которого он мог бы «осушить болото» в Вашингтоне и получить больше возможностей для договоренностей с Москвой. Приходится выстраивать отношения с более сложной администрацией Джо Байдена, что к тому же объективно ведет к размыванию образа врага и демобилизации общества, которое и так устало от холодной войны.
Так что причин для того, чтобы пытаться поддерживать эффект осажденной крепости, немало. Несмотря на то, что решить все вышеперечисленные проблемы подобным образом, разумеется, невозможно, но можно попытаться «подморозить» общество как в царствование Александра III (когда проблем, кстати, было существенно меньше). Чем такая это закончилось, хорошо известно.
Алексей Макаркин
В Венгрии прошли праймериз альянса шести оппозиционных партий, которые определили общего кандидата на пост премьер-министра для соперничества с Виктором Орбаном и его партией «Фидес» на парламентских выборах в апреле 2022 г. В декабре прошлого года эти шесть партий, включая социалистов, зеленых, либералов и правых, отложили в сторону свои идеологические разногласия, чтобы попытаться единым фронтом сломать режим «нелиберальной демократии», который выстраивает Орбан более 10 лет. Результаты праймериз оказались неожиданными, и они не сулят Орбану легкой жизни.
После первого тура праймериз в сентябре гонку возглавила Клара Добрев – экономист, юрист и вице-председатель Европарламента, представляющая крупнейшую оппозиционную партию, левоцентристскую «Демократическую коалицию». На втором месте шел мэр Будапешта и сопредседатель зеленой партии «Диалог за Венгрию» Гергей Карачонь. Замыкал тройку лидеров Петер Марки-Зай – мэр небольшого города с непроизносимым названием Ходмезёвашархей, который выдвигался как независимый. 8 октября произошла первая неожиданность: Карачонь снял свою кандидатуру в пользу Марки-Зая. Поняв, что не сможет обыграть Клару Добрев, он вместе с тем решил, что у нее значительно меньше шансов в соперничестве с Орбаном на парламентских выборах, чем у Марки-Зая.
Дело в том, что Добрев замужем за Ференцем Дьюрчанем – лидером «Демократической коалиции» и премьер-министром в 2004-2009 гг., который в памяти венгров ассоциируется с тяжелыми временами и является постоянным объектом нападок со стороны Орбана и верных ему СМИ. Атаковать Марки-Зая для «Фидес» значительно сложнее. Он пока не слишком известен на общенациональной политической сцене, но его облик никак не вписывается в ряд традиционных противников национал-популистов Орбана слева. Марки-Зай – практикующий католик, примерный семьянин с семью детьми. Он не скрывает свои консервативные взгляды, более того, подчеркивает, что в отличие от Орбана придерживался их всегда. В то же время Марки-Зай – вполне современный человек. По первому образованию он инженер-электрик, затем получил специальность маркетолога и даже имеет докторскую степень по экономической истории. Работал в основном в частном бизнесе, в т.ч. пять лет в США и Канаде. Обладая даром убеждения и несомненной харизмой, Марки-Зай создал низовое движение «Венгрия для всех», целью которого является координация действий оппозиционеров на выборах всех уровней. Личная приверженность традиционным ценностям не мешает ему оппонировать фирменной политике Орбана, направленной на внесение расколов в общество, в частности, по вопросам прав ЛГБТ-сообщества.
Перед вторым туром праймериз Марки-Зай позиционировал себя как фигуру, способную объединить левых и правых. В этом его поддержали не только мэр Будапешта, но и соцпартия и либеральная партия Momentum. Они считают, что, в отличие от Добрев, Марки-Зай сможет привлечь голоса неопределившихся и правых избирателей, уставших от конфронтационного курса Орбана. Результаты голосования показали, что эту точку зрения разделяет большинство сторонников оппозиции. Марки-Зай получил 372 тыс. голосов (57%), а Добрев – 284 тыс. Она уже заявила, что будет поддерживать Марки-Зая как общего кандидата альянса шести партий. Учитывая, что сейчас опросы фиксируют примерно равную поддержку партии «Фидес» и оппозиционного альянса, выбор консолидирующей фигуры действительно может склонить чашу весов на будущих парламентских выборах в пользу противников Орбана. Если, конечно, им удастся сохранить нынешнее единство.
Александр Ивахник
После первого тура праймериз в сентябре гонку возглавила Клара Добрев – экономист, юрист и вице-председатель Европарламента, представляющая крупнейшую оппозиционную партию, левоцентристскую «Демократическую коалицию». На втором месте шел мэр Будапешта и сопредседатель зеленой партии «Диалог за Венгрию» Гергей Карачонь. Замыкал тройку лидеров Петер Марки-Зай – мэр небольшого города с непроизносимым названием Ходмезёвашархей, который выдвигался как независимый. 8 октября произошла первая неожиданность: Карачонь снял свою кандидатуру в пользу Марки-Зая. Поняв, что не сможет обыграть Клару Добрев, он вместе с тем решил, что у нее значительно меньше шансов в соперничестве с Орбаном на парламентских выборах, чем у Марки-Зая.
Дело в том, что Добрев замужем за Ференцем Дьюрчанем – лидером «Демократической коалиции» и премьер-министром в 2004-2009 гг., который в памяти венгров ассоциируется с тяжелыми временами и является постоянным объектом нападок со стороны Орбана и верных ему СМИ. Атаковать Марки-Зая для «Фидес» значительно сложнее. Он пока не слишком известен на общенациональной политической сцене, но его облик никак не вписывается в ряд традиционных противников национал-популистов Орбана слева. Марки-Зай – практикующий католик, примерный семьянин с семью детьми. Он не скрывает свои консервативные взгляды, более того, подчеркивает, что в отличие от Орбана придерживался их всегда. В то же время Марки-Зай – вполне современный человек. По первому образованию он инженер-электрик, затем получил специальность маркетолога и даже имеет докторскую степень по экономической истории. Работал в основном в частном бизнесе, в т.ч. пять лет в США и Канаде. Обладая даром убеждения и несомненной харизмой, Марки-Зай создал низовое движение «Венгрия для всех», целью которого является координация действий оппозиционеров на выборах всех уровней. Личная приверженность традиционным ценностям не мешает ему оппонировать фирменной политике Орбана, направленной на внесение расколов в общество, в частности, по вопросам прав ЛГБТ-сообщества.
Перед вторым туром праймериз Марки-Зай позиционировал себя как фигуру, способную объединить левых и правых. В этом его поддержали не только мэр Будапешта, но и соцпартия и либеральная партия Momentum. Они считают, что, в отличие от Добрев, Марки-Зай сможет привлечь голоса неопределившихся и правых избирателей, уставших от конфронтационного курса Орбана. Результаты голосования показали, что эту точку зрения разделяет большинство сторонников оппозиции. Марки-Зай получил 372 тыс. голосов (57%), а Добрев – 284 тыс. Она уже заявила, что будет поддерживать Марки-Зая как общего кандидата альянса шести партий. Учитывая, что сейчас опросы фиксируют примерно равную поддержку партии «Фидес» и оппозиционного альянса, выбор консолидирующей фигуры действительно может склонить чашу весов на будущих парламентских выборах в пользу противников Орбана. Если, конечно, им удастся сохранить нынешнее единство.
Александр Ивахник
В армянской политике, похоже, обозначилась новая интрига. Откуда бы ей взяться, если досрочные парламентские выборы действующая власть уверенно выиграла, а оппозиция разрознена и не может выработать эффективные методы для перехвата инициативы у правительства? И тем не менее, известный бизнесмен и меценат Рубен Варданян выступил с заявлением о своей готовности заняться политикой в Армении, поддержав те силы, «которые формируются не вокруг личностей, а вокруг идей».
Когда говорят об этом человеке, то как правило, в фокусе внимания оказываются две вещи. Во-первых, несмотря на то, что Варданян родился и учился в Ереване, его карьера и по-настоящему серьезный деловой успех пришел к нему в России. И, конечно, его рассматривают, как россиянина, представителя спюрка (диаспоры), готового попробовать свои силы на исторической родине.
Примеров удачной политической карьеры диаспорных армян после обретения Арменией национальной независимости не так уж много. В памяти всплывают имена Раффи Ованнисяна, Жирайра Липаритяна. Но они, все же, остались в тени других политиков, не выйдя на первые роли, хотя и помогли в становлении дипломатической службы республики. Тот же Липаритян в 1990е гг. играл важную роль в карабахских переговорах, но эта сфера не является публичной. Более того, после отставки Левона Тер-Петросяна он сосредоточился на научно-экспертной деятельности за границами Армении. Варданян может попытаться изменить эту традицию. Получится у него или нет, время покажет.
Во-вторых, обычно говорят о богатстве Варданяна. Список Forbes, заработанные миллиарды. Но это- лишь одна сторона медали. Он- известный меценат. И не просто человек, готовый жертвовать средства на культуру, а много сделавший для Армении и на ее территории. Назовем хотя бы такие его проекты, как международная школа –пансион для одаренных детей в Дилижане, восстановление монастырского комплекса Татев на юге республики, гуманитарная инициатива «Аврора», исследовательские проекты по экономике и истории. С таких козырей легче заходить в армянскую политику. Ты предстаешь не просто, как богатый земляк, а как человек, успевший что-то реально сделать.
У бизнесменов, как правило, экономическая повестка. В том смысле, что зачастую их политические амбиции выглядят, как попытка оптимизации всего того, что есть в государственном хозяйстве. Но Варданян пытается играть и на патриотическом поле. Он подчеркивает, что триггером для его вовлечения в политику стала осенняя война в Нагорном Карабахе и последовавшее катастрофическое поражение Армении. Бизнесмен и меценат называет прошлогодние события «красной чертой».
Что сулит появление Варданяна на армянской политической сцене? Здесь есть несколько интересных моментов. Его появление может радикально сломать двухцветную палитру, сформированную поражением Армении в 2020 году. Пашинян против Кочаряна, бывшие против нынешних. Эта схема работать в том виде, в котором она была, уже не сможет. Варданян не ассоциируется с ответственностью прежних руководителей, но он и не проигрывал в Карабахе. Понятное дело, стань он завтра премьером, пространство для маневра у него не увеличится по мановению волшебной палочки. Но сыграть на том, что он не несет ответственности за провалы, Варданян может. Словом, заявка сделана, жребий брошен. Осталось наполнить заявления реальным содержанием.
Сергей Маркедонов
Когда говорят об этом человеке, то как правило, в фокусе внимания оказываются две вещи. Во-первых, несмотря на то, что Варданян родился и учился в Ереване, его карьера и по-настоящему серьезный деловой успех пришел к нему в России. И, конечно, его рассматривают, как россиянина, представителя спюрка (диаспоры), готового попробовать свои силы на исторической родине.
Примеров удачной политической карьеры диаспорных армян после обретения Арменией национальной независимости не так уж много. В памяти всплывают имена Раффи Ованнисяна, Жирайра Липаритяна. Но они, все же, остались в тени других политиков, не выйдя на первые роли, хотя и помогли в становлении дипломатической службы республики. Тот же Липаритян в 1990е гг. играл важную роль в карабахских переговорах, но эта сфера не является публичной. Более того, после отставки Левона Тер-Петросяна он сосредоточился на научно-экспертной деятельности за границами Армении. Варданян может попытаться изменить эту традицию. Получится у него или нет, время покажет.
Во-вторых, обычно говорят о богатстве Варданяна. Список Forbes, заработанные миллиарды. Но это- лишь одна сторона медали. Он- известный меценат. И не просто человек, готовый жертвовать средства на культуру, а много сделавший для Армении и на ее территории. Назовем хотя бы такие его проекты, как международная школа –пансион для одаренных детей в Дилижане, восстановление монастырского комплекса Татев на юге республики, гуманитарная инициатива «Аврора», исследовательские проекты по экономике и истории. С таких козырей легче заходить в армянскую политику. Ты предстаешь не просто, как богатый земляк, а как человек, успевший что-то реально сделать.
У бизнесменов, как правило, экономическая повестка. В том смысле, что зачастую их политические амбиции выглядят, как попытка оптимизации всего того, что есть в государственном хозяйстве. Но Варданян пытается играть и на патриотическом поле. Он подчеркивает, что триггером для его вовлечения в политику стала осенняя война в Нагорном Карабахе и последовавшее катастрофическое поражение Армении. Бизнесмен и меценат называет прошлогодние события «красной чертой».
Что сулит появление Варданяна на армянской политической сцене? Здесь есть несколько интересных моментов. Его появление может радикально сломать двухцветную палитру, сформированную поражением Армении в 2020 году. Пашинян против Кочаряна, бывшие против нынешних. Эта схема работать в том виде, в котором она была, уже не сможет. Варданян не ассоциируется с ответственностью прежних руководителей, но он и не проигрывал в Карабахе. Понятное дело, стань он завтра премьером, пространство для маневра у него не увеличится по мановению волшебной палочки. Но сыграть на том, что он не несет ответственности за провалы, Варданян может. Словом, заявка сделана, жребий брошен. Осталось наполнить заявления реальным содержанием.
Сергей Маркедонов