К очередному эпизоду ротации губернаторов
Произошедшие кадровые перестановки в губернаторском корпусе (среди которых отставка такого тяжеловесе как Рустем Хамитов) воспринимаются сейчас лишь как очередной эпизод в масштабном процессе губернаторской ротации. Только после сентябрьского единого дня голосования президент Путин сменил глав 11 регионов (включая проигравших в Приморском крае и Хакассии). Под раздачу попадают не только старожилы, которых Кремль сейчас воспринимает как по определению токсичных. «Коммерсант» подсчитал, что из 30 глав субъектов, избранных в 2014 году, сохранили посты только 8. То есть подход федеральной власти стал предельно инструментальным, без сантиментов и скидок за старые заслуги. Прежний подход, когда губернатора старались держать у руля региона до последней возможности, чтобы не нарушать показную общеполитическую стабильность, отброшен.
Конечно, это связано с осознанием в Кремле быстрого роста недоверия рядовых людей ко всем уровням власти, включая критический, судьбоносный для страны президентский уровень. Резкое падение рейтингов президента заставляет действовать решительно, а обновление публичных лиц в регионах, включая первых руководителей – самое простое, что можно сделать в такой ситуации. Что касается подбора кандидатур на замены, то если раньше говорили о двух тенденциях – выдвижении надежных охранников президента и эффективных менеджеров – то сейчас тенденция не просматривается. Это может быть и молодой, но опытный чиновник, прошедший программу обучения президентского кадрового резерва, и матерый политический управленец, как Радий Хабиров, и даже губернатор, поруководивший рядом регионов, как Олег Кожемяко, – всё зависит от конкретной ситуации. Очевидно, подобного рода оперативно принимаемые решения, являющиеся реакцией на негатив местных жителей в отношении старых начальников и отвечающие их стремлению к обновлению власти, в большинстве случаев смогут обеспечить благоприятные для Кремля электоральные результаты. Насколько новая гибкость на уровне субъектов поможет купировать снижение доверия к президенту и прочим федеральным институтам власти – это другой и более сложный вопрос.
Александр Ивахник
Произошедшие кадровые перестановки в губернаторском корпусе (среди которых отставка такого тяжеловесе как Рустем Хамитов) воспринимаются сейчас лишь как очередной эпизод в масштабном процессе губернаторской ротации. Только после сентябрьского единого дня голосования президент Путин сменил глав 11 регионов (включая проигравших в Приморском крае и Хакассии). Под раздачу попадают не только старожилы, которых Кремль сейчас воспринимает как по определению токсичных. «Коммерсант» подсчитал, что из 30 глав субъектов, избранных в 2014 году, сохранили посты только 8. То есть подход федеральной власти стал предельно инструментальным, без сантиментов и скидок за старые заслуги. Прежний подход, когда губернатора старались держать у руля региона до последней возможности, чтобы не нарушать показную общеполитическую стабильность, отброшен.
Конечно, это связано с осознанием в Кремле быстрого роста недоверия рядовых людей ко всем уровням власти, включая критический, судьбоносный для страны президентский уровень. Резкое падение рейтингов президента заставляет действовать решительно, а обновление публичных лиц в регионах, включая первых руководителей – самое простое, что можно сделать в такой ситуации. Что касается подбора кандидатур на замены, то если раньше говорили о двух тенденциях – выдвижении надежных охранников президента и эффективных менеджеров – то сейчас тенденция не просматривается. Это может быть и молодой, но опытный чиновник, прошедший программу обучения президентского кадрового резерва, и матерый политический управленец, как Радий Хабиров, и даже губернатор, поруководивший рядом регионов, как Олег Кожемяко, – всё зависит от конкретной ситуации. Очевидно, подобного рода оперативно принимаемые решения, являющиеся реакцией на негатив местных жителей в отношении старых начальников и отвечающие их стремлению к обновлению власти, в большинстве случаев смогут обеспечить благоприятные для Кремля электоральные результаты. Насколько новая гибкость на уровне субъектов поможет купировать снижение доверия к президенту и прочим федеральным институтам власти – это другой и более сложный вопрос.
Александр Ивахник
Выборы в Баварии: новые электоральные тренды Германии
Как и ожидалось, на выборах в ландтаг Баварии традиционный лидер на этой земле ХСС потерял абсолютное большинство. ХСС (партнер Меркель по коалиции) занял на выборах первое место, но получил лишь 37,2% голосов. До выборов было много разговоров о том, что главной причиной снижения рейтингов ХСС была озабоченность баварцев проблемой миграции, однако результаты выборов лишь частично подтверждают эти предположения. Антимигрантская правопопулистская «Альтернатива для Германии» впервые прошла в ландтаг Баварии, но получила голосов меньше, чем ожидалось – 10,2%.
А настоящим триумфатором на выборах стали «Зеленые» с их четкими промигрантскими установками. Они заняли второе место с 17,5%. Похоже, более весомым фактором отхода части избирателей от традиционной поддержки ХСС стали постоянные дрязги между лидером партии, министром внутренних дел Германии Хорстом Зеехофером и канцлером Меркель, а также между Зеехофером и сменившим его на посту премьер-министра Баварии Маркусом Зёдером. Теперь Зёдеру для формирования нового земельного правительства потребуется коалиционный партнер. Скорее всего, им станет другая региональная партия правоцентристского толка «Свободные избиратели», которая заняла третье место с 11,6% голосов.
Менее предсказуемо и более важно, как итоги баварских выборов повлияют на федеральную политику. Многие в ХСС считают Зеехофера виновным в падении популярности партии. Однако, судя по всему, Зеехофер не собирается уходить с постов лидера партии и главы МВД, и это явно не будет способствовать стабильности правительства. А ослабшие позиции Ангелы Меркель внутри ХДС подвергнутся новому испытанию 28 октября на выборах в ландтаг земли Гессен, где, судя по опросам, правящие христианские демократы могут лишиться многих голосов. Если это произойдет, на съезде ХДС в декабре Меркель может быть брошен серьезный вызов в борьбе за лидерство.
Наконец, главными проигравшими на выборах в Баварии оказались социал-демократы, которые получили унизительное пятое место с результатом 9,7%. В рядах СДПГ уже возобновилась дискуссия о целесообразности отказа от своего места в правительстве «большой коалиции» и перехода в оппозицию, иначе социал-демократы могут надолго уступить «Зеленым» главную роль на левом фланге германской политики. Таким образом, итоги баварских выборов добавили оснований сомневаться в том, что нынешнее правительство Меркель останется у власти весь срок полномочий до осени 2021 года.
Александр Ивахник
Как и ожидалось, на выборах в ландтаг Баварии традиционный лидер на этой земле ХСС потерял абсолютное большинство. ХСС (партнер Меркель по коалиции) занял на выборах первое место, но получил лишь 37,2% голосов. До выборов было много разговоров о том, что главной причиной снижения рейтингов ХСС была озабоченность баварцев проблемой миграции, однако результаты выборов лишь частично подтверждают эти предположения. Антимигрантская правопопулистская «Альтернатива для Германии» впервые прошла в ландтаг Баварии, но получила голосов меньше, чем ожидалось – 10,2%.
А настоящим триумфатором на выборах стали «Зеленые» с их четкими промигрантскими установками. Они заняли второе место с 17,5%. Похоже, более весомым фактором отхода части избирателей от традиционной поддержки ХСС стали постоянные дрязги между лидером партии, министром внутренних дел Германии Хорстом Зеехофером и канцлером Меркель, а также между Зеехофером и сменившим его на посту премьер-министра Баварии Маркусом Зёдером. Теперь Зёдеру для формирования нового земельного правительства потребуется коалиционный партнер. Скорее всего, им станет другая региональная партия правоцентристского толка «Свободные избиратели», которая заняла третье место с 11,6% голосов.
Менее предсказуемо и более важно, как итоги баварских выборов повлияют на федеральную политику. Многие в ХСС считают Зеехофера виновным в падении популярности партии. Однако, судя по всему, Зеехофер не собирается уходить с постов лидера партии и главы МВД, и это явно не будет способствовать стабильности правительства. А ослабшие позиции Ангелы Меркель внутри ХДС подвергнутся новому испытанию 28 октября на выборах в ландтаг земли Гессен, где, судя по опросам, правящие христианские демократы могут лишиться многих голосов. Если это произойдет, на съезде ХДС в декабре Меркель может быть брошен серьезный вызов в борьбе за лидерство.
Наконец, главными проигравшими на выборах в Баварии оказались социал-демократы, которые получили унизительное пятое место с результатом 9,7%. В рядах СДПГ уже возобновилась дискуссия о целесообразности отказа от своего места в правительстве «большой коалиции» и перехода в оппозицию, иначе социал-демократы могут надолго уступить «Зеленым» главную роль на левом фланге германской политики. Таким образом, итоги баварских выборов добавили оснований сомневаться в том, что нынешнее правительство Меркель останется у власти весь срок полномочий до осени 2021 года.
Александр Ивахник
В Хакасии последний перенос голосования по выборам главы республики – теперь на 11 ноября. В бюллетенях остается один коммунист Валентин Коновалов, который выиграл первый тур и сниматься не собирается. Попытка снять его по суду выглядела явно слабым решением, так как дискредитировала институт выборов – никаких серьезных нарушений он не допустил. Кроме того, весьма уязвимо с точки зрения общественного мнения выглядело выявление формальных ошибок в документах уже после первого тура. До этого на них никто не обращал внимания, так как Коновалов считался слабым кандидатом, претендовавшим только на второе место (поэтому, видимо, и сэкономил на электоральных юристах).
Теперь в ходе кампании ставка будет делаться на негативную мобилизацию – приход на участки лояльных власти избирателей, голосующих против Коновалова. Однако обеспечить ее будет крайне сложно. Коновалов будет стараться не допускать серьезных ошибок, да и избиратели вряд ли захотят массово идти на участки, чтобы проголосовать «против». Негативная мобилизация эффективна против кандидата от власти, если избиратели хотят его «наказать», а не против оппозиционера. К тому же перед выборами будут массовые акции КПРФ, посвященные 7 ноября, что как раз может способствовать мобилизации, но за Коновалова.
Но в случае победы Коновалову придется нелегко. Надо будет выполнять многочисленные обещания, которые давались без учета реальных возможностей бюджета республики – и в условиях, когда сам Коновалов вряд ли думал, что их придется реализовывать. Если же он не справится, то на повестке может оказаться снятие с должности в связи с утратой доверия. Такая возможность у президента имеется.
Алексей Макаркин
Теперь в ходе кампании ставка будет делаться на негативную мобилизацию – приход на участки лояльных власти избирателей, голосующих против Коновалова. Однако обеспечить ее будет крайне сложно. Коновалов будет стараться не допускать серьезных ошибок, да и избиратели вряд ли захотят массово идти на участки, чтобы проголосовать «против». Негативная мобилизация эффективна против кандидата от власти, если избиратели хотят его «наказать», а не против оппозиционера. К тому же перед выборами будут массовые акции КПРФ, посвященные 7 ноября, что как раз может способствовать мобилизации, но за Коновалова.
Но в случае победы Коновалову придется нелегко. Надо будет выполнять многочисленные обещания, которые давались без учета реальных возможностей бюджета республики – и в условиях, когда сам Коновалов вряд ли думал, что их придется реализовывать. Если же он не справится, то на повестке может оказаться снятие с должности в связи с утратой доверия. Такая возможность у президента имеется.
Алексей Макаркин
О разрыве между Москвой и Константинополем
1. На сегодняшний момент избран минимальный вариант из возможных. Разрыв между церквями после снятия Константинополем анафемы с Филарета был неизбежен. Однако не приняты предложения, выдвигавшиеся реакционной частью церкви – нет анафемы Варфоломею, нет угроз в отношении других церквей, которые намерены соблюдать нейтралитет в конфликте. Пока что даже максимально благожелательная в отношении Москвы Антиохийская церковь использует крайне осторожные формулировки, призывая к единству православных, а Болгарский синод не поддержал Москву. Документ составлен таким образом, чтобы он не имел необратимого характера.
2. Русские паломники продолжат нормально ездить в Иерусалим, а Благодатный огонь будут по-прежнему привозить в Россию (если, конечно, этот проект будут продолжать поддерживать спонсоры). С Афоном будет сложнее – российские бизнесмены и чиновники теперь не смогут исповедоваться и причащаться на Святой горе. Но туристические поездки останутся возможными – если, конечно, греки не введут ограничения.
3. Для аппаратных позиций патриарха Кирилла в России главным остается украинский вопрос. Конкретно – насколько успешным окажется проект по созданию Константинополем новой автокефалии и не произойдет ли в связи с этим эрозии Украинской православной церкви Московского патриархата. Не случайно, что Кирилл всячески поддерживает митрополита Онуфрия, который изначально занял жесткую позицию по отношению к автокефалии и не идет на уступки президенту Порошенко.
Алексей Макаркин
1. На сегодняшний момент избран минимальный вариант из возможных. Разрыв между церквями после снятия Константинополем анафемы с Филарета был неизбежен. Однако не приняты предложения, выдвигавшиеся реакционной частью церкви – нет анафемы Варфоломею, нет угроз в отношении других церквей, которые намерены соблюдать нейтралитет в конфликте. Пока что даже максимально благожелательная в отношении Москвы Антиохийская церковь использует крайне осторожные формулировки, призывая к единству православных, а Болгарский синод не поддержал Москву. Документ составлен таким образом, чтобы он не имел необратимого характера.
2. Русские паломники продолжат нормально ездить в Иерусалим, а Благодатный огонь будут по-прежнему привозить в Россию (если, конечно, этот проект будут продолжать поддерживать спонсоры). С Афоном будет сложнее – российские бизнесмены и чиновники теперь не смогут исповедоваться и причащаться на Святой горе. Но туристические поездки останутся возможными – если, конечно, греки не введут ограничения.
3. Для аппаратных позиций патриарха Кирилла в России главным остается украинский вопрос. Конкретно – насколько успешным окажется проект по созданию Константинополем новой автокефалии и не произойдет ли в связи с этим эрозии Украинской православной церкви Московского патриархата. Не случайно, что Кирилл всячески поддерживает митрополита Онуфрия, который изначально занял жесткую позицию по отношению к автокефалии и не идет на уступки президенту Порошенко.
Алексей Макаркин
В Армении приближается второй после столичных выборов плебисцит о доверии Пашиняну – досрочные выборы в Национальное Собрание. Глава армянского правительства заявил, что подаст в отставку 16 октября, а выборы нового состава парламента состоятся примерно 9-10 декабря. После того, как премьер покинет свой пост, Национальное собрание должно в течение двух недель дважды не избрать нового руководителя кабмина. Формальность, открывающая возможность для начала досрочной избирательной кампании.
Интересно то, что, покидая свой пост, Пашинян останется руководить правительством – в ранге и. о. премьера. Де-факто это мало что меняет во внутриполитическом раскладе в стране. Фракции, которые настроены к его кандидатуре, мягко говоря, не слишком восторженно, особенно РПА, вряд ли станут открыто фрондировать. Октябрьские акции протеста показали: у Пашиняна не будет сложностей организовать «народное возмущение» и давление на строптивых депутатов. Поддержкой главы второй после РПА фракции в парламенте Гагика Царукяна Пашинян уже заручился. А его на сегодня главный оппонент Роберт Кочарян (над которым дамокловым мечом висит незакрытое уголовное дело) заявил о том, что воздержится от парламентских выборов и борьбы за кресло премьера. Очевидно, второй президент Армении пытается играть на перспективу. Он взял себе за ориентир «вариант Шарля де Голля»: «сосредоточиться на будущем» в ожидании того, что заоблачные рейтинги Пашиняна не будут вечными. И в обозримой перспективе премьеру надо будет предъявлять реальные дела, а не только обещания счастливой жизни «без воров и олигархов».
При таком раскладе трудно предположить, что может помешать Пашиняну взять новую высоту, стать вновь избранным премьером уже новым депутатским корпусом, в котором его сторонники будут иметь подавляющее большинство. Вопрос теперь в том, чтобы оппозиция хотя бы была представлена в Национальном собрании. Но эта победа несет в себе огромные риски и не меньшую ответственность. Когда все «командные высоты» у тебя, то и кивать на чьи-то происки уже проблематично. Республиканцы деморализованы, их ждет серьезная перестройка, поиск новых политиков, остальные силы пытаются действовать во имя и ради «бархатной революции». Но у них нет лидера, сравнимого по популярности с Пашиняном. И вот здесь начинается самое интересное. Уже в конце нынешнего года перед политиком номер один в сегодняшней Армении открывается развилка. Либо продолжение популистских игр, либо курс на выработку содержательной повестки дня. Впрочем, сейчас про это содержание особенно никто не распространяется.
Сергей Маркедонов
Интересно то, что, покидая свой пост, Пашинян останется руководить правительством – в ранге и. о. премьера. Де-факто это мало что меняет во внутриполитическом раскладе в стране. Фракции, которые настроены к его кандидатуре, мягко говоря, не слишком восторженно, особенно РПА, вряд ли станут открыто фрондировать. Октябрьские акции протеста показали: у Пашиняна не будет сложностей организовать «народное возмущение» и давление на строптивых депутатов. Поддержкой главы второй после РПА фракции в парламенте Гагика Царукяна Пашинян уже заручился. А его на сегодня главный оппонент Роберт Кочарян (над которым дамокловым мечом висит незакрытое уголовное дело) заявил о том, что воздержится от парламентских выборов и борьбы за кресло премьера. Очевидно, второй президент Армении пытается играть на перспективу. Он взял себе за ориентир «вариант Шарля де Голля»: «сосредоточиться на будущем» в ожидании того, что заоблачные рейтинги Пашиняна не будут вечными. И в обозримой перспективе премьеру надо будет предъявлять реальные дела, а не только обещания счастливой жизни «без воров и олигархов».
При таком раскладе трудно предположить, что может помешать Пашиняну взять новую высоту, стать вновь избранным премьером уже новым депутатским корпусом, в котором его сторонники будут иметь подавляющее большинство. Вопрос теперь в том, чтобы оппозиция хотя бы была представлена в Национальном собрании. Но эта победа несет в себе огромные риски и не меньшую ответственность. Когда все «командные высоты» у тебя, то и кивать на чьи-то происки уже проблематично. Республиканцы деморализованы, их ждет серьезная перестройка, поиск новых политиков, остальные силы пытаются действовать во имя и ради «бархатной революции». Но у них нет лидера, сравнимого по популярности с Пашиняном. И вот здесь начинается самое интересное. Уже в конце нынешнего года перед политиком номер один в сегодняшней Армении открывается развилка. Либо продолжение популистских игр, либо курс на выработку содержательной повестки дня. Впрочем, сейчас про это содержание особенно никто не распространяется.
Сергей Маркедонов
Еще несколько тезисов о конфликте в православном мире
1. Православная церковь - кафолическая, т.е. вселенская и единая, и во главе ее не папа, как у римско-католиков, тем более - не патриархи, а сам Господь Иисус. Церкви, которые мы знаем ПОМЕСТНЫЕ - т.е. по месту проживания паствы. Так что споры между ними - от грехов и страстей человеческих, и не красят ни одну из конфликтующих сторон.
2. Раз церкви ПОМЕСТНЫЕ, такое немаленькое государство как Украина когда-нибудь должно было получить свою поместную церковь. Собственно, широкую автономию от Москвы она и так получила (и правильно!) Другое дело, что время и сценарий для этого избраны худшие из возможного. Этому можно сокрушаться, но удивляться, увы, нечему.
3. Не вина, а беда, что прихожане одной церкви (а УПЦ МП остается и сегодня крупнейшей на Украине, особенно - в восточных ее областях) и братья по крови оказались втянутыми в братоубийственный конфликт. Это серьезнейший вызов для Церкви и основа того кризиса, который развивается на наших глазах.
4. Предсказывать сценарии развития ситуации предельно трудно. Константинопольский патриархат уже более пяти веков живет в граде и государстве, где господствует иная религия. Наша церковь - на памяти живущего клира - находилась под жесточайшим контролем атеистической и авторитарной власти. Увы, память об этом не подвигла иерархов к тому, чтобы поставить выше всего интересы собственно церковной жизни и не пойти на поводу политических страстей. Православие будет едино, оно невозможно ни без Константинополя, ни Москвы. Вопрос, сколько времени продлится нынешнее - абсолютно ненормальное - состояние.
Боюсь, что эти аргументы и призывы к миру встретят хулой все стороны. Но сказано: "блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими" (Мф. 5, 9).
Борис Макаренко
1. Православная церковь - кафолическая, т.е. вселенская и единая, и во главе ее не папа, как у римско-католиков, тем более - не патриархи, а сам Господь Иисус. Церкви, которые мы знаем ПОМЕСТНЫЕ - т.е. по месту проживания паствы. Так что споры между ними - от грехов и страстей человеческих, и не красят ни одну из конфликтующих сторон.
2. Раз церкви ПОМЕСТНЫЕ, такое немаленькое государство как Украина когда-нибудь должно было получить свою поместную церковь. Собственно, широкую автономию от Москвы она и так получила (и правильно!) Другое дело, что время и сценарий для этого избраны худшие из возможного. Этому можно сокрушаться, но удивляться, увы, нечему.
3. Не вина, а беда, что прихожане одной церкви (а УПЦ МП остается и сегодня крупнейшей на Украине, особенно - в восточных ее областях) и братья по крови оказались втянутыми в братоубийственный конфликт. Это серьезнейший вызов для Церкви и основа того кризиса, который развивается на наших глазах.
4. Предсказывать сценарии развития ситуации предельно трудно. Константинопольский патриархат уже более пяти веков живет в граде и государстве, где господствует иная религия. Наша церковь - на памяти живущего клира - находилась под жесточайшим контролем атеистической и авторитарной власти. Увы, память об этом не подвигла иерархов к тому, чтобы поставить выше всего интересы собственно церковной жизни и не пойти на поводу политических страстей. Православие будет едино, оно невозможно ни без Константинополя, ни Москвы. Вопрос, сколько времени продлится нынешнее - абсолютно ненормальное - состояние.
Боюсь, что эти аргументы и призывы к миру встретят хулой все стороны. Но сказано: "блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими" (Мф. 5, 9).
Борис Макаренко
Советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон анонсировал свой визит в страны Закавказья. Этот политик имеет репутацию «ястреба» в администрации президента Дональда Трампа. И в то же время он один из наиболее активных сегодня переговорщиков с Россией.
Любые американские действия в «ближнем зарубежье» Кремль воспринимает настороженно. На Кавказе же его более всего беспокоит Грузия, не оставляющая надежд на вступление в НАТО. Впрочем, и помимо членства в Альянсе, которое проблематично, Тбилиси наращивает двустороннее военно-политическое взаимодействие с Вашингтоном. У США имеется немалый интерес к Азербайджану, как энергетическому партнеру. Баку рассматривается как противовес Москве в сфере «энергобезопасности» Европы. Армения же, хотя и является стратегическим союзником РФ, сегодня дает немало поводов для волнения. Во главе правительства эксцентричный харизматический лидер, в недавнем прошлом возглавлявший массовые протесты. И в Москве в этом многие видят «происки Запада» даже там, где их нет.
Но замышляет ли Болтон какую-то новую геополитическую игру? Сам советник заявил, что в ходе предстоящего турне планирует оценить «значимую «географическую роль», которую Кавказ играет в отношениях с Ираном, Россией и Турцией. В этом не видно какой-то особой новизны. Кавказский регион не числится в ряду приоритетов США. Он, скорее не самоценен, а важен, как элемент более крупных геополитических паззлов. Штатам важно прояснить, насколько уязвима Россия на грузинском направлении, насколько страны региона готовы к жестким действиям Вашингтона в отношении Ирана, насколько тесна связка Баку-Анкара, каково влияние ближневосточной динамики на Закавказье. Тот же «армянский вопрос» США не раз использовали, как рычаг давления на Турцию. И, конечно, Вашингтон - сопредседатель Минской группы ОБСЕ, карабахский конфликт входит в число его интересов в регионе. Тем паче, что это направление едва ли не единственное, где у США и РФ есть общий интерес.
Таким образом, ждать значительных геополитических прорывов от визита Джона Болтона вряд ли стоит. Скорее, это инвентаризация интересов и проблем. Открытым остается вопрос, для какой цели эта инвентаризация затевается. Принимая во внимание направление действий шефа господина советника, сегодня вряд ли кто-то рискнет дать четкий ответ по этому поводу.
Сергей Маркедонов
Любые американские действия в «ближнем зарубежье» Кремль воспринимает настороженно. На Кавказе же его более всего беспокоит Грузия, не оставляющая надежд на вступление в НАТО. Впрочем, и помимо членства в Альянсе, которое проблематично, Тбилиси наращивает двустороннее военно-политическое взаимодействие с Вашингтоном. У США имеется немалый интерес к Азербайджану, как энергетическому партнеру. Баку рассматривается как противовес Москве в сфере «энергобезопасности» Европы. Армения же, хотя и является стратегическим союзником РФ, сегодня дает немало поводов для волнения. Во главе правительства эксцентричный харизматический лидер, в недавнем прошлом возглавлявший массовые протесты. И в Москве в этом многие видят «происки Запада» даже там, где их нет.
Но замышляет ли Болтон какую-то новую геополитическую игру? Сам советник заявил, что в ходе предстоящего турне планирует оценить «значимую «географическую роль», которую Кавказ играет в отношениях с Ираном, Россией и Турцией. В этом не видно какой-то особой новизны. Кавказский регион не числится в ряду приоритетов США. Он, скорее не самоценен, а важен, как элемент более крупных геополитических паззлов. Штатам важно прояснить, насколько уязвима Россия на грузинском направлении, насколько страны региона готовы к жестким действиям Вашингтона в отношении Ирана, насколько тесна связка Баку-Анкара, каково влияние ближневосточной динамики на Закавказье. Тот же «армянский вопрос» США не раз использовали, как рычаг давления на Турцию. И, конечно, Вашингтон - сопредседатель Минской группы ОБСЕ, карабахский конфликт входит в число его интересов в регионе. Тем паче, что это направление едва ли не единственное, где у США и РФ есть общий интерес.
Таким образом, ждать значительных геополитических прорывов от визита Джона Болтона вряд ли стоит. Скорее, это инвентаризация интересов и проблем. Открытым остается вопрос, для какой цели эта инвентаризация затевается. Принимая во внимание направление действий шефа господина советника, сегодня вряд ли кто-то рискнет дать четкий ответ по этому поводу.
Сергей Маркедонов
Ситуация во Владимирской области показывает, что в период перемен не всегда сразу становится ясно, кто выиграл, а кто проиграл. Меньше чем полгода назад, казалось, завершилась карьера на госслужбе Олега Леухина, уволенного с поста главы комитета с длинным названием – «по взаимодействию с органами местного самоуправления, государственной власти и институтами гражданского общества». Сам комитет получил новое, более короткое, наименование – по внутренней политике, при этом его функционал не изменился. Леухин пришел в администрацию вместе со Светланой Орловой, активно – и, как утверждают, весьма жестко – работал с муниципалитетами, отвечал за проведение в регионе президентских выборов. Однако перед выборами губернаторскими Орлова решила, что может обойтись без Леухина и отправила его в отставку.
И вот теперь новый губернатор от ЛДПР Владимир Сипягин вернул Леухина во власть, назначив его, по сути, на его бывшую должность – главой комитета по внутренней политике. Что неудивительно. Своей команды у Сипягина, который до выборов никак не рассчитывал стать губернатором, просто нет. А выстраивать отношения с региональной элитой ему надо. Тем более, что сейчас его главная проблема – подобрать таких вице-губернаторов, которые прошли бы утверждение в Законодательном собрании. Такое положение Устава региона было принято, несмотря на протесты со стороны КПРФ и ЛДПР, сразу после победы Сипягина на выборах и сильно ограничивает его возможности. А большинство мандатов в ЗАКСе, понятно, принадлежит «Единой России». Кроме того, Леухин хорошо знаком Сипягину: при Орловой он курировал в том числе и политические партии, включая ЛДПР, которая тогда была полностью лояльна губернатору.
Алексей Макаркин
И вот теперь новый губернатор от ЛДПР Владимир Сипягин вернул Леухина во власть, назначив его, по сути, на его бывшую должность – главой комитета по внутренней политике. Что неудивительно. Своей команды у Сипягина, который до выборов никак не рассчитывал стать губернатором, просто нет. А выстраивать отношения с региональной элитой ему надо. Тем более, что сейчас его главная проблема – подобрать таких вице-губернаторов, которые прошли бы утверждение в Законодательном собрании. Такое положение Устава региона было принято, несмотря на протесты со стороны КПРФ и ЛДПР, сразу после победы Сипягина на выборах и сильно ограничивает его возможности. А большинство мандатов в ЗАКСе, понятно, принадлежит «Единой России». Кроме того, Леухин хорошо знаком Сипягину: при Орловой он курировал в том числе и политические партии, включая ЛДПР, которая тогда была полностью лояльна губернатору.
Алексей Макаркин
Преступление, совершенное в керченском колледже – это еще одно трагическое подтверждение того, что насилие в современном мире можно уменьшить, но не полностью уничтожить. Что всегда найдется недолюбленный безумец, который решит либо прославиться, либо отомстить ближним. Либо будет движим обоими этими чувствами. Невозможно превратить каждую школу, колледж или университет в осажденную крепость с обысками и постоянными проверками. Равно как нельзя и установить контроль «Большого брата» за каждым человеком. Бессмысленно и пытаться оградить подростков от информации о насилии – если захотят, они ее легко найдут.
Что можно? Во-первых, строго выполнять те меры контроля, которые уже действуют. В данном случае возникает вопрос, как молодой человек с помповым ружьем прошел на территорию колледжа. Во-вторых, в учебных заведениях есть психологи, которые призваны работать с подростками и не должны подходить к делу формально. В-третьих, есть проблема семьи и близких – нельзя упускать молодых людей в «трудном» возрасте, оставлять их наедине с собой, что может привести к накапливанию ненависти, а в экстремальных случаях – и к безумию. Это простые истины, но о них нередко забывают, пока не случается очередная трагедия.
Алексей Макаркин
Что можно? Во-первых, строго выполнять те меры контроля, которые уже действуют. В данном случае возникает вопрос, как молодой человек с помповым ружьем прошел на территорию колледжа. Во-вторых, в учебных заведениях есть психологи, которые призваны работать с подростками и не должны подходить к делу формально. В-третьих, есть проблема семьи и близких – нельзя упускать молодых людей в «трудном» возрасте, оставлять их наедине с собой, что может привести к накапливанию ненависти, а в экстремальных случаях – и к безумию. Это простые истины, но о них нередко забывают, пока не случается очередная трагедия.
Алексей Макаркин
Саммит ЕС по «брекситу»: прорыва никто не ждет
В среду вечером в Брюсселе состоится саммит Евросоюза, на котором предполагалось если не подписать, то в основном одобрить соглашение об условиях выхода Великобритании из ЕС. На выходных были сообщения о том, что переговорщики с обеих сторон в Брюсселе согласовали технические детали «брексита». Но в воскресенье вечером в Брюссель неожиданно отправился британский министр по делам выхода из ЕС Доминик Рааб, и после его переговоров с главным европейским переговорщиком Мишелем Барнье стало известно, что соглашение не достигнуто. Лондон отказался принять предложение Брюсселя о том, что для обеспечения открытости границы между Республикой Ирландия и Северной Ирландией последняя должна оставаться в таможенном пространстве ЕС вплоть до достижения в будущем договора о свободной торговле между Великобританией и Евросоюзом. Может быть, Тереза Мэй и была бы готова принять это предложение, но такое решение неизбежно вызовет дальнейшие отставки в кабинете, отказ ольстерских юнионистов поддерживать правительство Мэй в Палате общин и открытый бунт брекситеров во фракции тори, а значит – поражение правительства при голосовании в парламенте по соглашению о «брексите».
В качестве альтернативы для обеспечения открытости ирландской границы Лондон предложил Брюсселю сохранить пребывание всего Соединенного Королевства в таможенном пространстве ЕС не только на переходный период с 29 марта 2019 года до конца 2020 года, но и на какое-то время после этого. Брюссель в принципе не возражает, но заявил, что это предложение требует исследования и обсуждения, а времени для этого уже нет. В понедельник глава Совета ЕС Дональд Туск в письме лидерам европейских стран предупредил, что достижение соглашения о выходе Британии из ЕС в октябре оказалось более сложным, чем многие ожидали. И хотя Туск отметил наличие доброй воли с обеих сторон к продолжению переговоров, он подчеркнул: «Будучи ответственными людьми, мы должны готовить ЕС к сценарию выхода Британии без соглашения, который сейчас более вероятен, чем когда-либо раньше». На брюссельском саммите Тереза Мэй сначала вновь изложит позиции Британии, а затем покинет коллег, которые будут обсуждать ее предложения. Ожидания перед началом саммита довольно мрачные, прорыва никто не ждет.
Александр Ивахник
В среду вечером в Брюсселе состоится саммит Евросоюза, на котором предполагалось если не подписать, то в основном одобрить соглашение об условиях выхода Великобритании из ЕС. На выходных были сообщения о том, что переговорщики с обеих сторон в Брюсселе согласовали технические детали «брексита». Но в воскресенье вечером в Брюссель неожиданно отправился британский министр по делам выхода из ЕС Доминик Рааб, и после его переговоров с главным европейским переговорщиком Мишелем Барнье стало известно, что соглашение не достигнуто. Лондон отказался принять предложение Брюсселя о том, что для обеспечения открытости границы между Республикой Ирландия и Северной Ирландией последняя должна оставаться в таможенном пространстве ЕС вплоть до достижения в будущем договора о свободной торговле между Великобританией и Евросоюзом. Может быть, Тереза Мэй и была бы готова принять это предложение, но такое решение неизбежно вызовет дальнейшие отставки в кабинете, отказ ольстерских юнионистов поддерживать правительство Мэй в Палате общин и открытый бунт брекситеров во фракции тори, а значит – поражение правительства при голосовании в парламенте по соглашению о «брексите».
В качестве альтернативы для обеспечения открытости ирландской границы Лондон предложил Брюсселю сохранить пребывание всего Соединенного Королевства в таможенном пространстве ЕС не только на переходный период с 29 марта 2019 года до конца 2020 года, но и на какое-то время после этого. Брюссель в принципе не возражает, но заявил, что это предложение требует исследования и обсуждения, а времени для этого уже нет. В понедельник глава Совета ЕС Дональд Туск в письме лидерам европейских стран предупредил, что достижение соглашения о выходе Британии из ЕС в октябре оказалось более сложным, чем многие ожидали. И хотя Туск отметил наличие доброй воли с обеих сторон к продолжению переговоров, он подчеркнул: «Будучи ответственными людьми, мы должны готовить ЕС к сценарию выхода Британии без соглашения, который сейчас более вероятен, чем когда-либо раньше». На брюссельском саммите Тереза Мэй сначала вновь изложит позиции Британии, а затем покинет коллег, которые будут обсуждать ее предложения. Ожидания перед началом саммита довольно мрачные, прорыва никто не ждет.
Александр Ивахник
Испанский суд оправдал фигурантов так называемого дела «русской мафии», включая депутата Владислава Резника. Не доказано, что они принадлежали к Тамбовской и Малышевской ОПГ либо к какой-либо другой преступной группировке. Прокуратура требовала приговорить депутата Резника к пяти годам заключения, а также назначить штраф в 30 млн евро, а его супругу Диану Гиндин — к четырем с половиной годам заключения и штрафу в 5 млн евро. Позиция защиты заключалась в том, что хотя Резник и приобрел дом и судно на Балеарских островах через компании предполагаемого лидера ОПГ Геннадия Петрова, однако о его незаконной деятельности он ничего не знает.
Таким образом, сработал принцип презумпции невиновности. Оказалась правильной тактика защиты, связанная с участием в суде и опровержением обвинений, а не с игнорированием испанского правосудия. А пока шло испанское следствие, Резник успел вновь стать депутатом Госдумы (от одномандатного округа в Адыгее) и сейчас активно лоббирует интересы региона, в частности, по вопросу строительства водозабора и магистрального водовода к населенным пунктам Майкопского района и Майкопу.
Алексей Макаркин
Таким образом, сработал принцип презумпции невиновности. Оказалась правильной тактика защиты, связанная с участием в суде и опровержением обвинений, а не с игнорированием испанского правосудия. А пока шло испанское следствие, Резник успел вновь стать депутатом Госдумы (от одномандатного округа в Адыгее) и сейчас активно лоббирует интересы региона, в частности, по вопросу строительства водозабора и магистрального водовода к населенным пунктам Майкопского района и Майкопу.
Алексей Макаркин
Мрачные ожидания лидеров стран ЕС перед саммитом по «брекситу» 17 октября оправдались. Само заседание саммита длилось недолго, потому что обсуждать было почти нечего. Тереза Мэй прибыла в Брюссель, не имея в портфеле принципиально новых предложений для снятия болезненной проблемы сохранения открытости ирландской границы, которая является главным препятствием для заключения соглашения о выходе из ЕС. В ходе своего 15-минутного выступления перед коллегами Мэй сосредоточилась на выражении казенного оптимизма в отношении скорого достижения сделки.
Единственная прозвучавшая подвижка – это готовность Мэй согласиться на расширение переходного периода, в течение которого Великобритания будет оставаться в едином рынке и таможенном союзе ЕС, продолжит платить взносы в бюджет ЕС, но не сможет оказывать влияние на его решения. Сейчас этот период ограничен концом 2020 года. Мэй допустила возможность его продления «на несколько месяцев», чтобы увеличить время для заключения договора о свободной торговле между Британией и ЕС. Однако эта подвижка, во-первых, уже вызвала резкое недовольство сторонников жесткого «брексита» в Консервативной партии, а во-вторых, не снимает требование Брюсселя о том, что в соглашение о выходе должна быть включена гарантия сохранения Северной Ирландии в таможенном пространстве ЕС.
Так что на рабочем ужине, в ходе которого лидеры 27 стран ЕС обсуждали сложившуюся ситуацию, царила атмосфера разочарования и растущей озабоченности тем, что сделка с Великобританией может не состояться. Главный переговорщик ЕС Мишель Барнье заявил, что ему потребуется «гораздо больше двух недель» для достижения соглашения с британцами. Жан-Клод Юнкер призвал правительства стран союза с большей энергией планировать свои действия на случай выхода Британии без сделки. Лидеры стран-членов пришли к выводу, что на данный момент нет оснований для созыва чрезвычайного саммита ЕС в ноябре, на котором раньше предполагалось подписать соглашение. Теперь это может произойти в лучшем случае в середине декабря.
Александр Ивахник
Единственная прозвучавшая подвижка – это готовность Мэй согласиться на расширение переходного периода, в течение которого Великобритания будет оставаться в едином рынке и таможенном союзе ЕС, продолжит платить взносы в бюджет ЕС, но не сможет оказывать влияние на его решения. Сейчас этот период ограничен концом 2020 года. Мэй допустила возможность его продления «на несколько месяцев», чтобы увеличить время для заключения договора о свободной торговле между Британией и ЕС. Однако эта подвижка, во-первых, уже вызвала резкое недовольство сторонников жесткого «брексита» в Консервативной партии, а во-вторых, не снимает требование Брюсселя о том, что в соглашение о выходе должна быть включена гарантия сохранения Северной Ирландии в таможенном пространстве ЕС.
Так что на рабочем ужине, в ходе которого лидеры 27 стран ЕС обсуждали сложившуюся ситуацию, царила атмосфера разочарования и растущей озабоченности тем, что сделка с Великобританией может не состояться. Главный переговорщик ЕС Мишель Барнье заявил, что ему потребуется «гораздо больше двух недель» для достижения соглашения с британцами. Жан-Клод Юнкер призвал правительства стран союза с большей энергией планировать свои действия на случай выхода Британии без сделки. Лидеры стран-членов пришли к выводу, что на данный момент нет оснований для созыва чрезвычайного саммита ЕС в ноябре, на котором раньше предполагалось подписать соглашение. Теперь это может произойти в лучшем случае в середине декабря.
Александр Ивахник
В то время, как Армения готовится к досрочным парламентским выборам, экс-президент Роберт Кочарян заявляет о необходимости создания новой партии и своем переходе в оппозицию. Каковы перспективы этого политика? Можно ли ожидать его успеха? Или всякие попытки противостоять Николу Пашиняну обречены?
На первый взгляд, сегодня ответ на поставленный вопрос выглядит очевидным. В Армении нет никого, кто сравнился бы по популярности с Николом Пашиняном. Для него главной задачей является не столько победа его движения на предстоящих выборах, сколько попадание в Национальное собрание хоть каких-то оппозиционных сил. Просто для того, чтобы предать парламенту достаточную легитимность и отбить обвинения в стремлении установить в стране политическую монополию. До сих пор армянская политическая культура ее отвергала. Наиболее ярким примером этого стала досрочная отставка Сержа Саргсяна, так и не успевшего насладиться переходом из президентского кресла на пост премьера.
С другой стороны, заявление Кочаряна о предстоящей оппозиционной деятельности продолжает интересный тренд, уже привычный для Армении, но не знакомый постсоветским странам. Речь идет о возвращении бывших лидеров страны в большую политику. Так поступил десять лет назад первый президент республики Левон Тер-Петросян, который все предыдущее десятилетие провел в своеобразном затворничестве. Вернувшись в игру, он смог уже в качестве оппозиционера получить почти четверть голосов избирателей в ходе президентской кампании. К слову сказать, именно тогда на политическом небосклоне Армении взошла звезда Никола Пашиняна.
Кочарян отказался участвовать в декабрьских парламентских выборах. Он взял паузу, заявил о необходимости игры на перспективу, о создании оппозиционной партии. Кочарян как будто бы отдает инициативу своему главному оппоненту Пашиняну. Пусть тот покажет на практике, насколько состоятелен, насколько готов выполнять щедро данные им обещания. Не исключено, что через год-другой нынешние восторги от премьера (ставшего до выборов ВРИО) пройдут. И кто знает, останутся ли нынешние предсказатели скорого краха и полного банкротства Кочаряна столь же уверенными в своей правоте?
Сергей Маркедонов
На первый взгляд, сегодня ответ на поставленный вопрос выглядит очевидным. В Армении нет никого, кто сравнился бы по популярности с Николом Пашиняном. Для него главной задачей является не столько победа его движения на предстоящих выборах, сколько попадание в Национальное собрание хоть каких-то оппозиционных сил. Просто для того, чтобы предать парламенту достаточную легитимность и отбить обвинения в стремлении установить в стране политическую монополию. До сих пор армянская политическая культура ее отвергала. Наиболее ярким примером этого стала досрочная отставка Сержа Саргсяна, так и не успевшего насладиться переходом из президентского кресла на пост премьера.
С другой стороны, заявление Кочаряна о предстоящей оппозиционной деятельности продолжает интересный тренд, уже привычный для Армении, но не знакомый постсоветским странам. Речь идет о возвращении бывших лидеров страны в большую политику. Так поступил десять лет назад первый президент республики Левон Тер-Петросян, который все предыдущее десятилетие провел в своеобразном затворничестве. Вернувшись в игру, он смог уже в качестве оппозиционера получить почти четверть голосов избирателей в ходе президентской кампании. К слову сказать, именно тогда на политическом небосклоне Армении взошла звезда Никола Пашиняна.
Кочарян отказался участвовать в декабрьских парламентских выборах. Он взял паузу, заявил о необходимости игры на перспективу, о создании оппозиционной партии. Кочарян как будто бы отдает инициативу своему главному оппоненту Пашиняну. Пусть тот покажет на практике, насколько состоятелен, насколько готов выполнять щедро данные им обещания. Не исключено, что через год-другой нынешние восторги от премьера (ставшего до выборов ВРИО) пройдут. И кто знает, останутся ли нынешние предсказатели скорого краха и полного банкротства Кочаряна столь же уверенными в своей правоте?
Сергей Маркедонов
О выступлении Путина на заседании Валдайского клуба
Поразившая многих весьма вольная трактовка Владимиром Путиным православного учения о рае и аде при описании гибели россиян и населения противника в результате обмена ядерными ударами прозвучала так, мимоходом. В целом же президент при обсуждении международной проблематики демонстрировал уверенность, заинтересованность, детальное владение материалом, но в принципе ничего нового не сказал. Россия в последние годы не совершала никаких ошибок, проявляла ответственность, последовательно отстаивала государственный суверенитет и интересы международной безопасности. А те обвинения, которые нам бездоказательно предъявляют некоторые западные государства, объясняются внутренней борьбой в этих государствах. Президент Трамп настроен на стабилизацию и выравнивание российско-американских отношений, но ему не дают это делать, разыгрывая антироссийскую карту. В общем, всё это мы уже слышали не один раз.
Более любопытной была реакция Путина на вопросы о внутренней политике и настроениях россиян, заданные, кстати, немногочисленными на этом форуме западными экспертами, – о резком увеличении доли тех, кто считает, что страна идет в неправильном направлении, о росте стремления к переменам. Президент по сути уклонился от содержательных ответов на эти вопросы. Он уходил в оценки «лихих 90-х» и кризиса 2008 года, когда уровень доходов населения несколько снизился, "а кому это понравится". О том, что уровень жизни снижался несколько последних лет, не было сказано ни слова. Что касается "болезненных, но вынужденных мер, связанных с изменением пенсионного возраста", то это естественно вызвало недовольство, но, на взгляд президента, люди в большинстве своем понимают, что это неизбежно. А желание перемен, по оценке Путина, это вечное и универсальное стремление людей: "в Европе очень хотят перемен, и в России хотят перемен". Создается впечатление, что Путин либо не видит проблем в значительных и негативных для власти сдвигах в массовом сознании, либо, наоборот, болезненно к ним относится и не желает откровенно обсуждать. Не случайно сразу после этого он сказал о желании закончить дискуссию и поиграть в хоккей, прежде чем отправляться в Узбекистан.
Александр Ивахник
Поразившая многих весьма вольная трактовка Владимиром Путиным православного учения о рае и аде при описании гибели россиян и населения противника в результате обмена ядерными ударами прозвучала так, мимоходом. В целом же президент при обсуждении международной проблематики демонстрировал уверенность, заинтересованность, детальное владение материалом, но в принципе ничего нового не сказал. Россия в последние годы не совершала никаких ошибок, проявляла ответственность, последовательно отстаивала государственный суверенитет и интересы международной безопасности. А те обвинения, которые нам бездоказательно предъявляют некоторые западные государства, объясняются внутренней борьбой в этих государствах. Президент Трамп настроен на стабилизацию и выравнивание российско-американских отношений, но ему не дают это делать, разыгрывая антироссийскую карту. В общем, всё это мы уже слышали не один раз.
Более любопытной была реакция Путина на вопросы о внутренней политике и настроениях россиян, заданные, кстати, немногочисленными на этом форуме западными экспертами, – о резком увеличении доли тех, кто считает, что страна идет в неправильном направлении, о росте стремления к переменам. Президент по сути уклонился от содержательных ответов на эти вопросы. Он уходил в оценки «лихих 90-х» и кризиса 2008 года, когда уровень доходов населения несколько снизился, "а кому это понравится". О том, что уровень жизни снижался несколько последних лет, не было сказано ни слова. Что касается "болезненных, но вынужденных мер, связанных с изменением пенсионного возраста", то это естественно вызвало недовольство, но, на взгляд президента, люди в большинстве своем понимают, что это неизбежно. А желание перемен, по оценке Путина, это вечное и универсальное стремление людей: "в Европе очень хотят перемен, и в России хотят перемен". Создается впечатление, что Путин либо не видит проблем в значительных и негативных для власти сдвигах в массовом сознании, либо, наоборот, болезненно к ним относится и не желает откровенно обсуждать. Не случайно сразу после этого он сказал о желании закончить дискуссию и поиграть в хоккей, прежде чем отправляться в Узбекистан.
Александр Ивахник
Прошло немного времени с момента разрыва отношений между Москвой и Константинополем. Можно подвести первые итоги.
1. Никто из поместных церквей не поддержал ни одного из участников спора. Никто из них не хочет выбирать между ними – тем более, что так вопрос и не ставится. Москва может вводить санкции (до разрыва общения включительно) в случае признания этими церквями будущей украинской автокефалии. Но, во-первых, автокефалии пока нет, а во-вторых, после ее создания у церквей остается свобода маневра. Можно, например, оказывать знаки внимания – официально принять ее делегацию или определить украинских студентов в свои учебные заведения – но формально не сослужить с ее представителями. И «красная черта» в этих случаях не перейдена. Так, кстати, поступала Российская церковь в XIX– начале ХХ веков с Болгарской церковью, которая тогда отделилась от Константинополя и не была им признана. Официальное же признание можно отложить на потом, когда страсти улягутся.
2. Афонские монахи стремятся сохранить отношения с Москвой и подчеркивают, что их объединяет с патриархом Варфоломеем только духовная связь, а так они вполне самостоятельны. Но для РПЦ ключевым фактором является то, кого они поминают за богослужением – а это Варфоломей. Кроме того, афониты при всей критичности своего отношения к различным действиям Константинополя (в том числе к экуменическим положениям, принятым на Критском соборе 2016 года) рвать с ним не намерены. Поэтому отношение РПЦ к Афону вряд ли изменится – неформальные послабления могут быть сделаны лишь для «русского» Свято-Пантелеимонова монастыря, который еще с дореволюционных времен важен для поддержания российского влияния на Афоне. Кстати, у него есть представительство в Москве (Афонское подворье – храм Никиты Мученика на Швивой горке за Яузой), статус которого сохраняется. В Свято-Пантелеимоновом монастыре пока поминают обоих патриархов – и Варфоломея, и Кирилла, а на подворье стали поминать только Кирилла (но там служат не только выходцы с Афона, но и обычные клирики РПЦ).
Алексей Макаркин
1. Никто из поместных церквей не поддержал ни одного из участников спора. Никто из них не хочет выбирать между ними – тем более, что так вопрос и не ставится. Москва может вводить санкции (до разрыва общения включительно) в случае признания этими церквями будущей украинской автокефалии. Но, во-первых, автокефалии пока нет, а во-вторых, после ее создания у церквей остается свобода маневра. Можно, например, оказывать знаки внимания – официально принять ее делегацию или определить украинских студентов в свои учебные заведения – но формально не сослужить с ее представителями. И «красная черта» в этих случаях не перейдена. Так, кстати, поступала Российская церковь в XIX– начале ХХ веков с Болгарской церковью, которая тогда отделилась от Константинополя и не была им признана. Официальное же признание можно отложить на потом, когда страсти улягутся.
2. Афонские монахи стремятся сохранить отношения с Москвой и подчеркивают, что их объединяет с патриархом Варфоломеем только духовная связь, а так они вполне самостоятельны. Но для РПЦ ключевым фактором является то, кого они поминают за богослужением – а это Варфоломей. Кроме того, афониты при всей критичности своего отношения к различным действиям Константинополя (в том числе к экуменическим положениям, принятым на Критском соборе 2016 года) рвать с ним не намерены. Поэтому отношение РПЦ к Афону вряд ли изменится – неформальные послабления могут быть сделаны лишь для «русского» Свято-Пантелеимонова монастыря, который еще с дореволюционных времен важен для поддержания российского влияния на Афоне. Кстати, у него есть представительство в Москве (Афонское подворье – храм Никиты Мученика на Швивой горке за Яузой), статус которого сохраняется. В Свято-Пантелеимоновом монастыре пока поминают обоих патриархов – и Варфоломея, и Кирилла, а на подворье стали поминать только Кирилла (но там служат не только выходцы с Афона, но и обычные клирики РПЦ).
Алексей Макаркин
18 октября Никол Пашинян сделал важное заявление по ситуации в Нагорном Карабахе. Он заявил, что установлена оперативная связь с властями Азербайджана. Об этом Пашинян договорился с Ильхамом Алиевым 28 сентября в Душанбе, где лидеры двух закавказских стран провели короткую встречу на полях саммита СНГ. Установленная связь позволяет в течение получаса довести информацию об инцидентах на карабахской «линии соприкосновения» или вдоль международно признанной армяно-азербайджанской госграницы. По словам Пашиняна, нынешнее положение в Карабахе является «беспрецедентно спокойным».
Можно ли говорить о том, что снижение количества инцидентов в немного остывшей «горячей точке» постсоветского пространства дает шанс на продвижение к мирному решению многолетнего конфликта? Как бы ни хотелось дать положительный ответ на данный вопрос, сегодня значительных поводов для оптимизма нет. Прежде всего, потому, что полноценный переговорный процесс, фактически прерванный после «бархатной революции» в Армении, только восстанавливается. Это само по себе неплохо. Но это не означает реальной готовности конфликтующих сторон к достижению компромиссов.
Приход к власти Никола Пашиняна сопровождался выдвижением максималистских требований вроде подключения к переговорам непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Выдвижение таких идей было ожидаемо. В армянском обществе «четырехдневная война» апреля 2016 года воспринималась как проявление слабости властей, их готовности к необоснованным уступкам. В этом контексте жесткость Пашиняна нашла поддержку. Другой вопрос, что новые армянские власти смогли четко разделить риторику для внутреннего пользования и прагматику для продолжения общения с оппонентами из Баку. Назначенный Пашиняном глава МИД провел уже два раунда переговоров с азербайджанским коллегой, а он сам пересекся с Ильхамом Алиевым при посредничестве Владимира Путина в Душанбе. Однако пока в Армении не пройдут досрочные парламентские выборы (а они уже не за горами), лидеры двух стран вряд ли проведут полноценную встречу.
Интересная интрига намечается и в связи с кавказским турне советника Трампа Джона Болтона. Пока что неформальное лидерство в посредничестве между Баку и Ереваном у Москвы. И Вашингтон не сильно противится этому, оба государства – сопредседатели в Минской группе ОБСЕ. Но очевидно, что американцы не хотят быть пассивными созерцателями. Да и общий контекст отношений между РФ и США не благоприятствует их совместным действиям. В любом случае визит Болтона даст немало поводов для размышлений о том, по какому пути пойдет карабахский мирный процесс в новом 2019 году.
Сергей Маркедонов
Можно ли говорить о том, что снижение количества инцидентов в немного остывшей «горячей точке» постсоветского пространства дает шанс на продвижение к мирному решению многолетнего конфликта? Как бы ни хотелось дать положительный ответ на данный вопрос, сегодня значительных поводов для оптимизма нет. Прежде всего, потому, что полноценный переговорный процесс, фактически прерванный после «бархатной революции» в Армении, только восстанавливается. Это само по себе неплохо. Но это не означает реальной готовности конфликтующих сторон к достижению компромиссов.
Приход к власти Никола Пашиняна сопровождался выдвижением максималистских требований вроде подключения к переговорам непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Выдвижение таких идей было ожидаемо. В армянском обществе «четырехдневная война» апреля 2016 года воспринималась как проявление слабости властей, их готовности к необоснованным уступкам. В этом контексте жесткость Пашиняна нашла поддержку. Другой вопрос, что новые армянские власти смогли четко разделить риторику для внутреннего пользования и прагматику для продолжения общения с оппонентами из Баку. Назначенный Пашиняном глава МИД провел уже два раунда переговоров с азербайджанским коллегой, а он сам пересекся с Ильхамом Алиевым при посредничестве Владимира Путина в Душанбе. Однако пока в Армении не пройдут досрочные парламентские выборы (а они уже не за горами), лидеры двух стран вряд ли проведут полноценную встречу.
Интересная интрига намечается и в связи с кавказским турне советника Трампа Джона Болтона. Пока что неформальное лидерство в посредничестве между Баку и Ереваном у Москвы. И Вашингтон не сильно противится этому, оба государства – сопредседатели в Минской группе ОБСЕ. Но очевидно, что американцы не хотят быть пассивными созерцателями. Да и общий контекст отношений между РФ и США не благоприятствует их совместным действиям. В любом случае визит Болтона даст немало поводов для размышлений о том, по какому пути пойдет карабахский мирный процесс в новом 2019 году.
Сергей Маркедонов
Пять племен американских избирателей: предвыборные расклады
Портал политических новостей и аналитики RealClearPolitics провел интересное исследование американского электората (конец сентября, 2 463 респондента). На его основании социологи вычленяют в электорате пять «племен» – времена поляризованной политики они расценивают как «трайбализм», а потому именуют «племенами» кластеры, на которое исследование делит электорат. Что же эти «племена» предвещают электоральной политике, как в этом году, так и на президентских выборах 2020 г.?
Три из пяти племен имеют четкую партийную идентичность, но в сумме они составляют лишь чуть больше половины электората.
1. «Сопротивление» – 26%
Это – более-менее твердые сторонники Демократов, которые уверенно настроены проголосовать против республиканцев в ноябре и против Трампа – через два года. Их воззрения в целом либеральны, но не «левацкие». В качестве пока условного кандидата в президенты у них центрист Джо Байден (вице-президент при Обаме) с большим отрывом опережает «левых» сенаторов Сандерса и Уоррен.
2. Республиканцы – Генеральная линия – 14%
Твердое ядро Республиканской партии, придерживающееся центристских, умеренных позиций. Главное для них – либеральная налоговая политика и религиозные свободы, отношение к мигрантам спокойное. Трамп – не «их» кандидат, но Трампу – как фактическому лидеру и знамени партии - эта когорта верна, проголосует за него через два года, а в 2018 – за кандидатов республиканской партии на все выборные посты.
3. MAGA – 12 %
Это племя названо по аббревиатуре главного лозунга Трампа – сделать Америку вновь великой. Они с энтузиазмом поддержат Трампа в 2020, но к Республиканской партии и бюрократии относятся скептически, акцентируют «политику идентичности», т.е. не любят мигрантов. Это – самая «сельская» когорта, по возрасту они моложе «Генеральной линии». Значит ли это, что Республиканская партия через поколение станет такой, как они? Не факт!
Итак, «ядра» электората у двух партий сопоставимы по размерам, хотя демократическое – более однородное и сплоченное. А что же со второй половиной электората?
4. Независимые синие – 26%
Это та когорта, которая, скорее всего, и решит исход будущих баталий. Они чуть ближе к демократам, чем республиканцам. Менее либеральны (например, для них не очень важна идеологически знаковая тема права на аборт), более «культурно консервативны», более лояльны к «политике идентичности», не любят «большое государство». Главная «лакмусовая бумажка» опроса – отношение к цитате из инаугурационной речи Трампа про «Америку прежде всего» – четко сработала (с разными знаками) в первых трех «племенах», здесь же 25% с Трампом (без подсказки, чьи это слова) согласились, 31% – не согласились, остальные оставили вопрос без ответа.
Именно такие люди стали 40 лет назад «рейгановскими демократами», именно их голосов не хватило для победы Хиллари Клинтон. И сегодня они колеблются, но лишь 16% из них собираются в 2020 г. голосовать за Трампа.
5. «Отстраненные» - 24%
Это – наименее интересующиеся политикой люди, как правило, молодые. Вряд ли большинство из них придет на промежуточные выборы в этом году, 38% из них – за Трампа в 2020 г., а по остальным позициям они чуть ближе к демократам, чем к республиканцам.
Прямых прогнозов ни на ноябрь 2018, ни тем более на 2020 г. из этого «анализа племен» не получится. Почти половина электората отличается противоречивыми взглядами, а поляризованность сегодняшней американской политики предельно затрудняет выработку компромиссных позиций. Но по сегодняшнему раскладу перспективы Республиканцев на удержание большинства выглядят сомнительными: даже в противоречивых позициях просматривается общая линия на критику властного истеблишмента. А в истеблишменте этом как раз республиканцы и доминируют.
Борис Макаренко
Портал политических новостей и аналитики RealClearPolitics провел интересное исследование американского электората (конец сентября, 2 463 респондента). На его основании социологи вычленяют в электорате пять «племен» – времена поляризованной политики они расценивают как «трайбализм», а потому именуют «племенами» кластеры, на которое исследование делит электорат. Что же эти «племена» предвещают электоральной политике, как в этом году, так и на президентских выборах 2020 г.?
Три из пяти племен имеют четкую партийную идентичность, но в сумме они составляют лишь чуть больше половины электората.
1. «Сопротивление» – 26%
Это – более-менее твердые сторонники Демократов, которые уверенно настроены проголосовать против республиканцев в ноябре и против Трампа – через два года. Их воззрения в целом либеральны, но не «левацкие». В качестве пока условного кандидата в президенты у них центрист Джо Байден (вице-президент при Обаме) с большим отрывом опережает «левых» сенаторов Сандерса и Уоррен.
2. Республиканцы – Генеральная линия – 14%
Твердое ядро Республиканской партии, придерживающееся центристских, умеренных позиций. Главное для них – либеральная налоговая политика и религиозные свободы, отношение к мигрантам спокойное. Трамп – не «их» кандидат, но Трампу – как фактическому лидеру и знамени партии - эта когорта верна, проголосует за него через два года, а в 2018 – за кандидатов республиканской партии на все выборные посты.
3. MAGA – 12 %
Это племя названо по аббревиатуре главного лозунга Трампа – сделать Америку вновь великой. Они с энтузиазмом поддержат Трампа в 2020, но к Республиканской партии и бюрократии относятся скептически, акцентируют «политику идентичности», т.е. не любят мигрантов. Это – самая «сельская» когорта, по возрасту они моложе «Генеральной линии». Значит ли это, что Республиканская партия через поколение станет такой, как они? Не факт!
Итак, «ядра» электората у двух партий сопоставимы по размерам, хотя демократическое – более однородное и сплоченное. А что же со второй половиной электората?
4. Независимые синие – 26%
Это та когорта, которая, скорее всего, и решит исход будущих баталий. Они чуть ближе к демократам, чем республиканцам. Менее либеральны (например, для них не очень важна идеологически знаковая тема права на аборт), более «культурно консервативны», более лояльны к «политике идентичности», не любят «большое государство». Главная «лакмусовая бумажка» опроса – отношение к цитате из инаугурационной речи Трампа про «Америку прежде всего» – четко сработала (с разными знаками) в первых трех «племенах», здесь же 25% с Трампом (без подсказки, чьи это слова) согласились, 31% – не согласились, остальные оставили вопрос без ответа.
Именно такие люди стали 40 лет назад «рейгановскими демократами», именно их голосов не хватило для победы Хиллари Клинтон. И сегодня они колеблются, но лишь 16% из них собираются в 2020 г. голосовать за Трампа.
5. «Отстраненные» - 24%
Это – наименее интересующиеся политикой люди, как правило, молодые. Вряд ли большинство из них придет на промежуточные выборы в этом году, 38% из них – за Трампа в 2020 г., а по остальным позициям они чуть ближе к демократам, чем к республиканцам.
Прямых прогнозов ни на ноябрь 2018, ни тем более на 2020 г. из этого «анализа племен» не получится. Почти половина электората отличается противоречивыми взглядами, а поляризованность сегодняшней американской политики предельно затрудняет выработку компромиссных позиций. Но по сегодняшнему раскладу перспективы Республиканцев на удержание большинства выглядят сомнительными: даже в противоречивых позициях просматривается общая линия на критику властного истеблишмента. А в истеблишменте этом как раз республиканцы и доминируют.
Борис Макаренко
Восприятие проблемы украинской автокефалии Московским и Константинопольским патриархатами напоминает аналогичное восприятие распада СССР в России и на Западе.
На Западе искренне не понимают, почему в России до сих пор переживают по поводу распада Союза, хотя прошло уже более четверти века. Британцы и французы могут по-разному относиться к своему имперскому опыту, но для них он является пройденным этапом. Даже тема Алжира, из которого были вынуждены бежать многочисленные французские поселенцы и их арабские союзники, носила острый характер в течение нескольких лет (когда ОАС пыталась убить де Голля), а потом стала быстро отходить на периферию общественного внимания. А в России столько неожиданной для западников боли и тоски.
В России же столь же искренне исходят из того, что СССР не был империей. Что Британия и Франция распались заслуженно в рамках деколонизации, а у нас – не только у СССР, но и у царской России – никаких колоний никогда не было. Что даже «землица Алясочка» - это наша исконная земля, с которой мы по какому-то недоразумению расстались – что тоже вызывает печаль. Что распад страны – это великая несправедливость, которую современники конца СССР чем дальше, тем больше объясняют заговорами иностранных спецслужб и местных «врагов народа».
Что касается церквей, то в Константинополе вспоминают уход Элладской церкви, болгар, румын, что совпадало с процессом формирования национальных государств. И исходят из того, что Константинополь рано или поздно, но эти автокефалии признал – а раз распалась одна «церковная империя», то почему бы не начать распадаться второй. В Москве с такой логикой категорически не согласны, акцентируя внимание не только на том, что большинство верующих УПЦ МП не собираются уходить в автокефалию, но и на исконном единстве «российского» и «украинского» православия. И такое взаимное непонимание не будет преодолено в обозримом будущем.
Алексей Макаркин
На Западе искренне не понимают, почему в России до сих пор переживают по поводу распада Союза, хотя прошло уже более четверти века. Британцы и французы могут по-разному относиться к своему имперскому опыту, но для них он является пройденным этапом. Даже тема Алжира, из которого были вынуждены бежать многочисленные французские поселенцы и их арабские союзники, носила острый характер в течение нескольких лет (когда ОАС пыталась убить де Голля), а потом стала быстро отходить на периферию общественного внимания. А в России столько неожиданной для западников боли и тоски.
В России же столь же искренне исходят из того, что СССР не был империей. Что Британия и Франция распались заслуженно в рамках деколонизации, а у нас – не только у СССР, но и у царской России – никаких колоний никогда не было. Что даже «землица Алясочка» - это наша исконная земля, с которой мы по какому-то недоразумению расстались – что тоже вызывает печаль. Что распад страны – это великая несправедливость, которую современники конца СССР чем дальше, тем больше объясняют заговорами иностранных спецслужб и местных «врагов народа».
Что касается церквей, то в Константинополе вспоминают уход Элладской церкви, болгар, румын, что совпадало с процессом формирования национальных государств. И исходят из того, что Константинополь рано или поздно, но эти автокефалии признал – а раз распалась одна «церковная империя», то почему бы не начать распадаться второй. В Москве с такой логикой категорически не согласны, акцентируя внимание не только на том, что большинство верующих УПЦ МП не собираются уходить в автокефалию, но и на исконном единстве «российского» и «украинского» православия. И такое взаимное непонимание не будет преодолено в обозримом будущем.
Алексей Макаркин
Политический контекст нового уголовного дела против Саакашвили
Михаил Саакашвили стал фигурантом очередного уголовного дела. Пятого по счету. На этот раз грузинская генпрокуратура обвиняет Саакашвили в том, что он санкционировал убийство бизнесмена Бадри Патаркацишвили в 2008 году. Сам экс-президент отверг все предъявленные ему обвинения, назвав их «чушью». Он по-прежнему заявляет о своей готовности вернуться на родину и продолжить борьбу против «режима Иванишвили».
Однако какими бы ни были юридические основания нового дела (а ранее Саакашвили уже получил два заочных приговора к трем и шести годам тюремного заключения соответственно), политическая подоплека этой истории очевидна. На 28 октября в Грузии намечены президентские выборы. Из-за поправок к Конституции это будет последняя всенародная кампания, далее главу государства будут избирать в парламенте. Основная интрига состоит в том, что кандидат от оппозиции, экс-министр иностранных дел Григол Вашадзе, согласно соцопросам, опережает Саломе Зурабишвили, которую поддерживает правящая партия «Грузинская мечта». Стремление фактического руководителя страны Бидзины Иванишвили получить послушного и лояльного президента может обойтись для него значительными издержками. И хотя полномочия главы государства в сегодняшней Грузии невелики, успех оппозиции может существенно изменить внутриполитическую ситуацию. Правительство и парламентское большинство могут получить главного оппозиционера в лице президента.
Не добавляют популярности властям и сопровождающие выборы скандалы. Так, телекомпания «Рустави-2» 14 октября распространила аудиозапись разговора между арестованным высокопоставленным прокурорским работником Мирзой Субелиани и его посетителями в тюрьме. В ходе беседы фигуранты этой истории обсуждают «улаживание» и фабрикацию резонансных уголовных дел, а также факты давления на свидетелей. Напомним, что в 2012 году в канун парламентской кампании, ставшей «началом конца» для тогда еще президента Саакашвили, именно «тюремный скандал» стал одной из причин его поражения. Помимо истории с аудиозаписью на глазах избирателей разворачивается нелицеприятный для властей сюжет вокруг финансирования ТВ-канала «Иберия» табачной компанией «Омега» по принуждению чиновников.
В этом контексте велик соблазн властей задействовать на полную мощь административный ресурс и переключить внимание избирателей с нынешней ситуации на дела минувшие. Впрочем, на внешнеполитические приоритеты Грузии эта борьба не окажет серьезного воздействия. И нынешние, и прошлые власти страны сделали ставку на НАТО и ЕС. И никаких предпосылок для «смены вех» у них не предвидится.
Сергей Маркедонов
Михаил Саакашвили стал фигурантом очередного уголовного дела. Пятого по счету. На этот раз грузинская генпрокуратура обвиняет Саакашвили в том, что он санкционировал убийство бизнесмена Бадри Патаркацишвили в 2008 году. Сам экс-президент отверг все предъявленные ему обвинения, назвав их «чушью». Он по-прежнему заявляет о своей готовности вернуться на родину и продолжить борьбу против «режима Иванишвили».
Однако какими бы ни были юридические основания нового дела (а ранее Саакашвили уже получил два заочных приговора к трем и шести годам тюремного заключения соответственно), политическая подоплека этой истории очевидна. На 28 октября в Грузии намечены президентские выборы. Из-за поправок к Конституции это будет последняя всенародная кампания, далее главу государства будут избирать в парламенте. Основная интрига состоит в том, что кандидат от оппозиции, экс-министр иностранных дел Григол Вашадзе, согласно соцопросам, опережает Саломе Зурабишвили, которую поддерживает правящая партия «Грузинская мечта». Стремление фактического руководителя страны Бидзины Иванишвили получить послушного и лояльного президента может обойтись для него значительными издержками. И хотя полномочия главы государства в сегодняшней Грузии невелики, успех оппозиции может существенно изменить внутриполитическую ситуацию. Правительство и парламентское большинство могут получить главного оппозиционера в лице президента.
Не добавляют популярности властям и сопровождающие выборы скандалы. Так, телекомпания «Рустави-2» 14 октября распространила аудиозапись разговора между арестованным высокопоставленным прокурорским работником Мирзой Субелиани и его посетителями в тюрьме. В ходе беседы фигуранты этой истории обсуждают «улаживание» и фабрикацию резонансных уголовных дел, а также факты давления на свидетелей. Напомним, что в 2012 году в канун парламентской кампании, ставшей «началом конца» для тогда еще президента Саакашвили, именно «тюремный скандал» стал одной из причин его поражения. Помимо истории с аудиозаписью на глазах избирателей разворачивается нелицеприятный для властей сюжет вокруг финансирования ТВ-канала «Иберия» табачной компанией «Омега» по принуждению чиновников.
В этом контексте велик соблазн властей задействовать на полную мощь административный ресурс и переключить внимание избирателей с нынешней ситуации на дела минувшие. Впрочем, на внешнеполитические приоритеты Грузии эта борьба не окажет серьезного воздействия. И нынешние, и прошлые власти страны сделали ставку на НАТО и ЕС. И никаких предпосылок для «смены вех» у них не предвидится.
Сергей Маркедонов
Противоречивые итоги региональных выборов в Польше
Прошедшие в Польше в воскресенье выборы в местные и региональные советы и выборы мэров городов носили на редкость политизированный характер, муниципальная повестка ушла далеко на задний план. Предвыборная кампания превратилась в ожесточенную борьбу между главными политическими антагонистами – правящей национал-популистской партией «Право и справедливость» («ПиС») Ярослава Качиньского и правоцентристской проевропейской партией «Гражданская платформа» («ГП»). Это объясняется тем, что через год в Польше состоятся парламентские выборы, а в 2020 году – президентские, так что воскресные выборы должны были показать соотношение сил на старте нового электорального цикла.
В ходе кампании премьер Матеуш Моравецкий посетил более 150 городов и деревень, пропагандируя главный патриотический лозунг правящей партии «Польша – прежде всего!», акцентируя традиционные ценности и национальные обиды и критикуя либеральные элиты за отрыв от народа. За неделю до выборов «ПиС» прибегла к раздуванию антимигрантских страхов, утверждая, что проевропейские партии хотят допустить в страну поток беженцев, что приведет к разгулу криминала и беспорядкам в польских городах. Оппоненты же обвиняли правительство в безрассудной конфронтации с Евросоюзом, которая чревата сворачиванием программ европейской помощи, и в авторитарном курсе внутри страны, направленном на урезание независимости судебной системы и СМИ. Накал предвыборной борьбы сказался на явке: она составила 53,6% – самый высокий уровень на региональных выборах с 1990 года.
Результаты выборов оказались неоднозначными, что позволило и правящей партии, и оппозиционерам заявить о своей победе. «ПиС» Качиньского с 32% голосов получила первое место, однако по сравнению с парламентскими выборами 2015 года она потеряла 5%. На выборах в советы воеводств национал-популисты победили в 9 из 16 регионов, но из-за враждебных отношений с другими политическими силами им будет сложно формировать коалиции, чтобы получить там абсолютное большинство. Правоцентристская «Гражданская платформа» в союзе с либеральной «Современной» партией заручилась поддержкой 26,7% избирателей. На третье место уверенно вышла левоконсервативная «Польская крестьянская партия», которая добилась 16% голосов и уже заявила о невозможности блокирования с «ПиС». Так что большинство советов воеводств, видимо, останутся под контролем оппозиции.
В целом правящая партия удержала свои позиции в сельской местности и в более бедных восточных регионах, жители которых сильнее зависят от довольно щедрой социальной политики правительства. Зато проевропейская, либеральная «Гражданская платформа» добилась внушительной победы почти во всех крупных городах. Во Вроцлаве, Познани, Люблине, Лодзи, Белостоке мэрами стали ее представители. Настоящим триумфом «ГП» стали итоги мэрских выборов в Варшаве: ее выдвиженец Рафал Тшасковский победил в первом туре с 54% голосов, чего мало кто ожидал. Стало очевидно, что идеологическое доминирование национал-популистов уже не так устойчиво, и исход будущих парламентских выборов отнюдь не предопределен.
Александр Ивахник
Прошедшие в Польше в воскресенье выборы в местные и региональные советы и выборы мэров городов носили на редкость политизированный характер, муниципальная повестка ушла далеко на задний план. Предвыборная кампания превратилась в ожесточенную борьбу между главными политическими антагонистами – правящей национал-популистской партией «Право и справедливость» («ПиС») Ярослава Качиньского и правоцентристской проевропейской партией «Гражданская платформа» («ГП»). Это объясняется тем, что через год в Польше состоятся парламентские выборы, а в 2020 году – президентские, так что воскресные выборы должны были показать соотношение сил на старте нового электорального цикла.
В ходе кампании премьер Матеуш Моравецкий посетил более 150 городов и деревень, пропагандируя главный патриотический лозунг правящей партии «Польша – прежде всего!», акцентируя традиционные ценности и национальные обиды и критикуя либеральные элиты за отрыв от народа. За неделю до выборов «ПиС» прибегла к раздуванию антимигрантских страхов, утверждая, что проевропейские партии хотят допустить в страну поток беженцев, что приведет к разгулу криминала и беспорядкам в польских городах. Оппоненты же обвиняли правительство в безрассудной конфронтации с Евросоюзом, которая чревата сворачиванием программ европейской помощи, и в авторитарном курсе внутри страны, направленном на урезание независимости судебной системы и СМИ. Накал предвыборной борьбы сказался на явке: она составила 53,6% – самый высокий уровень на региональных выборах с 1990 года.
Результаты выборов оказались неоднозначными, что позволило и правящей партии, и оппозиционерам заявить о своей победе. «ПиС» Качиньского с 32% голосов получила первое место, однако по сравнению с парламентскими выборами 2015 года она потеряла 5%. На выборах в советы воеводств национал-популисты победили в 9 из 16 регионов, но из-за враждебных отношений с другими политическими силами им будет сложно формировать коалиции, чтобы получить там абсолютное большинство. Правоцентристская «Гражданская платформа» в союзе с либеральной «Современной» партией заручилась поддержкой 26,7% избирателей. На третье место уверенно вышла левоконсервативная «Польская крестьянская партия», которая добилась 16% голосов и уже заявила о невозможности блокирования с «ПиС». Так что большинство советов воеводств, видимо, останутся под контролем оппозиции.
В целом правящая партия удержала свои позиции в сельской местности и в более бедных восточных регионах, жители которых сильнее зависят от довольно щедрой социальной политики правительства. Зато проевропейская, либеральная «Гражданская платформа» добилась внушительной победы почти во всех крупных городах. Во Вроцлаве, Познани, Люблине, Лодзи, Белостоке мэрами стали ее представители. Настоящим триумфом «ГП» стали итоги мэрских выборов в Варшаве: ее выдвиженец Рафал Тшасковский победил в первом туре с 54% голосов, чего мало кто ожидал. Стало очевидно, что идеологическое доминирование национал-популистов уже не так устойчиво, и исход будущих парламентских выборов отнюдь не предопределен.
Александр Ивахник