В минувшие выходные канадским властям наконец удалось освободить столицу страны от дальнобойщиков, перегородивших центр Оттавы своими фурами в знак протеста против антиковидных мер, а потом и в целом против политики либерального правительства Джастина Трюдо. Когда неделю назад полиция, используя судебный ордер, сумела разблокировать мост «Амбассадор», соединяющий канадский Виндзор и американский Детройт и являющийся главной деловой артерией между Канадой и США, а также еще ряд трансграничных шоссе, ожидалось, что «Караван свободы», прибывший в Оттаву еще в конце января, быстро покинет город. Однако демонстранты в столице, координируемые крайне правыми активистами антиглобалистского толка и хорошо финансируемые за счет фандрайзинга, не собирались сдаваться.
В Оттаве по-прежнему оставались около 400 грузовиков, которые заблокировали центральные улицы вокруг Парламентского холма и, по существу, парализовали нормальную жизнь миллионного города. Несмотря на холодную погоду дальнобойщики и их многочисленные сторонники из разных частей страны довольно комфортно обустроились в нескольких разбитых лагерях, регулярно получали топливо, еду и другие припасы, готовили на улицах барбекю, ночевали в работающих фурах. Всё это вызывало растущее недовольство местных жителей, которых особенно раздражали частые автомобильные гудки и регулярно устраиваемые в позднее время танцы под громкую музыку, а также закрытие из-за неспокойной обстановки части небольших магазинов. При этом городская полиция произвела несколько арестов и выписала сотни штрафов за нарушение порядка, но не шла на принятие решительных мер, зная о присутствии среди протестантов ультраправых активистов и опасаясь насильственных столкновений.
14 февраля премьер Трюдо на фоне зреющего общественного недовольства бессилием властей пошел на беспрецедентный шаг. Он ввел в действие принятый в 1988 году и ни разу не применявшийся Закон о чрезвычайных ситуациях, который наделяет федеральное правительство дополнительными полномочиями во время национального кризиса. Этот закон расширяет свободу действий полиции, позволяет властям запрещать собрания людей в определенных местах, эвакуировать автомобили, приостанавливать автомобильную страховку и замораживать банковские счета. 15 февраля ушел в отставку глава городской полиции Оттавы под напором критики со стороны местных жителей, обвинявших его в нерешительности. На следующий день новый начальник полиции заявил, что силы правопорядка вернут контроль над центром города «в ближайшие дни». Было объявлено, что демонстрантов, продолжающих блокировать улицы, ждет арест. В Оттаву были подтянуты силы полиции провинции Онтарио и федеральной полиции.
Демонстранты продолжали игнорировать поступавшие официальные предупреждения, не сразу поняв, что ситуация меняется не в их пользу. Однако уже в четверг были произведены аресты нескольких лидеров протеста, а утром в пятницу началась массированная полицейская операция с участием конной полиции и нескольких броневиков. Многие сотни полицейских, оттесняя протестантов, стали постепенно продвигаться к Парламентскому холму (заседания обеих палат парламента в этот день были отменены). Некоторые демонстранты вступали в стычки с полицейскими и выкрикивали оскорбления. К вечеру около 100 человек было арестовано. 21 грузовик был эвакуирован, другие стали самостоятельно покидать центр города. В субботу противостояние продолжилось, приняв более ожесточенный характер. Полиция использовала слезоточивый газ и светошумовые гранаты. Было произведено еще около сотни арестов, десятки фур были эвакуированы. К утру воскресенья центр Оттавы был зачищен от протестующих. Однако остается вопрос: что это было? Невиданный по масштабам, но ситуативный протест узкой профессиональной группы при поддержке идеологически заряженных активистов или более глубокое низовое движение, которое продолжит проявлять себя в тех или иных формах?
Александр Ивахник
В Оттаве по-прежнему оставались около 400 грузовиков, которые заблокировали центральные улицы вокруг Парламентского холма и, по существу, парализовали нормальную жизнь миллионного города. Несмотря на холодную погоду дальнобойщики и их многочисленные сторонники из разных частей страны довольно комфортно обустроились в нескольких разбитых лагерях, регулярно получали топливо, еду и другие припасы, готовили на улицах барбекю, ночевали в работающих фурах. Всё это вызывало растущее недовольство местных жителей, которых особенно раздражали частые автомобильные гудки и регулярно устраиваемые в позднее время танцы под громкую музыку, а также закрытие из-за неспокойной обстановки части небольших магазинов. При этом городская полиция произвела несколько арестов и выписала сотни штрафов за нарушение порядка, но не шла на принятие решительных мер, зная о присутствии среди протестантов ультраправых активистов и опасаясь насильственных столкновений.
14 февраля премьер Трюдо на фоне зреющего общественного недовольства бессилием властей пошел на беспрецедентный шаг. Он ввел в действие принятый в 1988 году и ни разу не применявшийся Закон о чрезвычайных ситуациях, который наделяет федеральное правительство дополнительными полномочиями во время национального кризиса. Этот закон расширяет свободу действий полиции, позволяет властям запрещать собрания людей в определенных местах, эвакуировать автомобили, приостанавливать автомобильную страховку и замораживать банковские счета. 15 февраля ушел в отставку глава городской полиции Оттавы под напором критики со стороны местных жителей, обвинявших его в нерешительности. На следующий день новый начальник полиции заявил, что силы правопорядка вернут контроль над центром города «в ближайшие дни». Было объявлено, что демонстрантов, продолжающих блокировать улицы, ждет арест. В Оттаву были подтянуты силы полиции провинции Онтарио и федеральной полиции.
Демонстранты продолжали игнорировать поступавшие официальные предупреждения, не сразу поняв, что ситуация меняется не в их пользу. Однако уже в четверг были произведены аресты нескольких лидеров протеста, а утром в пятницу началась массированная полицейская операция с участием конной полиции и нескольких броневиков. Многие сотни полицейских, оттесняя протестантов, стали постепенно продвигаться к Парламентскому холму (заседания обеих палат парламента в этот день были отменены). Некоторые демонстранты вступали в стычки с полицейскими и выкрикивали оскорбления. К вечеру около 100 человек было арестовано. 21 грузовик был эвакуирован, другие стали самостоятельно покидать центр города. В субботу противостояние продолжилось, приняв более ожесточенный характер. Полиция использовала слезоточивый газ и светошумовые гранаты. Было произведено еще около сотни арестов, десятки фур были эвакуированы. К утру воскресенья центр Оттавы был зачищен от протестующих. Однако остается вопрос: что это было? Невиданный по масштабам, но ситуативный протест узкой профессиональной группы при поддержке идеологически заряженных активистов или более глубокое низовое движение, которое продолжит проявлять себя в тех или иных формах?
Александр Ивахник
Западная аудитория удивлена спешкой российской власти в вопросах Украины и НАТО. Почему именно сейчас и почему идет такое завышение ставок. Что изменилось на Донбассе по сравнению с предыдущими годами – на самом деле, ничего. Да и Бухарестский саммит был в 2008 году, а Россия именно сейчас требует отмены его решения о возможности приема Грузии и Украины.
Есть два вызова. Первый – внешний. Украина не развалилась. Заката Запада не происходит. Более того, западные элиты демонстрируют способность локализовать проблему правого популизма. Трамп не избран на второй срок, «Альтернатива для Германии» стагнирует, брэкситерскую повестку перехватили консерваторы, во Франции по опросам Макрон выигрывает во втором туре у Ле Пен и, тем более, у Земмура (если его зарегистрируют), в Италии правопопулистская субкультура расколота. Немалое влияние в локализации правого популизма оказало антиваксерство, которое способствовало размежеванию на радикалов и более умеренных. В любом случае, Запад становится более дееспособным, чем раньше, когда всерьез обсуждался вопрос о возможности распада НАТО на втором сроке Трампа. Другое дело, что, видимо, возможности нынешней консолидации Запада были недооценены, когда Россия выдвигала в декабре свои требования – но существовало понимание, что дальше будет еще хуже.
Второй вызов – внутренний. В России меняются поколения, и для миллениалов (и, тем более, зумеров) тема Украины и в целом истории является глубоко периферийной. Если большинство людей старшего возраста в России возмущает проспект Бандеры в Киеве, то более молодые настроены скорее индифферентно, часто не совсем представляя, о ком идет речь. Поэтому мораторий на расширение НАТО на 10-15 лет российскую сторону не устраивает. Ведь старшим миллиниалам уже по 40, и через 10-15 лет именно миллениалы и зумеры будут составлять большинство населения страны. Когда-то поколение бумеров согласилось на сближение с Западом – и сейчас многие его представители считают это трагической ошибкой (отсюда и постоянные обсуждения темы обмана тридцатилетней давности, которое началось в Интернете значительно раньше, чем вышло на официальный уровень). Теперь они не хотят, чтобы его судьбу повторили следующие, особенно в условиях, когда прогнозы, связанные с демографией и производительностью труда, не сулят ничего хорошего.
Алексей Макаркин
Есть два вызова. Первый – внешний. Украина не развалилась. Заката Запада не происходит. Более того, западные элиты демонстрируют способность локализовать проблему правого популизма. Трамп не избран на второй срок, «Альтернатива для Германии» стагнирует, брэкситерскую повестку перехватили консерваторы, во Франции по опросам Макрон выигрывает во втором туре у Ле Пен и, тем более, у Земмура (если его зарегистрируют), в Италии правопопулистская субкультура расколота. Немалое влияние в локализации правого популизма оказало антиваксерство, которое способствовало размежеванию на радикалов и более умеренных. В любом случае, Запад становится более дееспособным, чем раньше, когда всерьез обсуждался вопрос о возможности распада НАТО на втором сроке Трампа. Другое дело, что, видимо, возможности нынешней консолидации Запада были недооценены, когда Россия выдвигала в декабре свои требования – но существовало понимание, что дальше будет еще хуже.
Второй вызов – внутренний. В России меняются поколения, и для миллениалов (и, тем более, зумеров) тема Украины и в целом истории является глубоко периферийной. Если большинство людей старшего возраста в России возмущает проспект Бандеры в Киеве, то более молодые настроены скорее индифферентно, часто не совсем представляя, о ком идет речь. Поэтому мораторий на расширение НАТО на 10-15 лет российскую сторону не устраивает. Ведь старшим миллиниалам уже по 40, и через 10-15 лет именно миллениалы и зумеры будут составлять большинство населения страны. Когда-то поколение бумеров согласилось на сближение с Западом – и сейчас многие его представители считают это трагической ошибкой (отсюда и постоянные обсуждения темы обмана тридцатилетней давности, которое началось в Интернете значительно раньше, чем вышло на официальный уровень). Теперь они не хотят, чтобы его судьбу повторили следующие, особенно в условиях, когда прогнозы, связанные с демографией и производительностью труда, не сулят ничего хорошего.
Алексей Макаркин
1. На сегодняшний момент имеет место minor incursion, а не invasion, если пользоваться терминологией Байдена. Потому и санкции будут соответствующими. США рассчитывают на локализации в рамках ДНР-ЛНР, что означает признание Россией де-юре положения дел, существующего с 2014 года.
2. Конец долгого прощания с Европой, продолжавшегося полтора десятилетия. После провала берлинских переговоров политсоветников для Путина окончательно исчезли как значимые факторы Германия и Франция, которые не стали давить на Украину с целью реализации Минских соглашений в изначальной (устраивающей Россию) последовательности. Этот процесс был очевиден еще в ноябре, когда Россия обнародовала дипломатическую переписку по «нормандскому формату». С ними можно поддерживать отношения, но больших ставок не будет.
3. Признание ДНР-ЛНР не производит впечатления элемента четкого поэтапного плана, реализуемого с прошлого года. Скорее, давно рассматриваемый запасной вариант, актуализированный после того, как первоначальный не был реализован из-за более высокой, чем ожидалось, степени консолидации Запада. Минские соглашения на этом завершены, так как слабые надежды на их реализацию окончательно исчезли после берлинских переговоров. В Украине среди парламентских партий (кроме, разумеется, ОПЗЖ) есть негативный консенсус по их поводу.
4. Обращение Путина к истории создания и распада СССР - сигнал не только Украине, но и другим постсоветским странам, которых Сталин не догадался навсегда закрепить в составе страны (исторической России), а Горбачев фактически выпустил на волю. Отзвук быстрого сворачивания операции ОДКБ в Казахстане в прошлом месяце.
5. В России нет политбюро, если понимать под ним коллективное руководство. Страна моноцентрична, что вполне соответствует исторической традиции. Иное было исключением в переходные периоды, после чего система снова возвращалась в привычное состояние.
Алексей Макаркин
2. Конец долгого прощания с Европой, продолжавшегося полтора десятилетия. После провала берлинских переговоров политсоветников для Путина окончательно исчезли как значимые факторы Германия и Франция, которые не стали давить на Украину с целью реализации Минских соглашений в изначальной (устраивающей Россию) последовательности. Этот процесс был очевиден еще в ноябре, когда Россия обнародовала дипломатическую переписку по «нормандскому формату». С ними можно поддерживать отношения, но больших ставок не будет.
3. Признание ДНР-ЛНР не производит впечатления элемента четкого поэтапного плана, реализуемого с прошлого года. Скорее, давно рассматриваемый запасной вариант, актуализированный после того, как первоначальный не был реализован из-за более высокой, чем ожидалось, степени консолидации Запада. Минские соглашения на этом завершены, так как слабые надежды на их реализацию окончательно исчезли после берлинских переговоров. В Украине среди парламентских партий (кроме, разумеется, ОПЗЖ) есть негативный консенсус по их поводу.
4. Обращение Путина к истории создания и распада СССР - сигнал не только Украине, но и другим постсоветским странам, которых Сталин не догадался навсегда закрепить в составе страны (исторической России), а Горбачев фактически выпустил на волю. Отзвук быстрого сворачивания операции ОДКБ в Казахстане в прошлом месяце.
5. В России нет политбюро, если понимать под ним коллективное руководство. Страна моноцентрична, что вполне соответствует исторической традиции. Иное было исключением в переходные периоды, после чего система снова возвращалась в привычное состояние.
Алексей Макаркин
Стремление Европы предстать единой в связи с решением Кремля эскалировать военно-политический кризис вокруг Украины не помешало ЕС и Британии вновь вынести на поверхность свои противоречия по вопросам взаимного сосуществования после брексита. В понедельник состоялось очередное заседание Совместного комитета по выполнению Соглашения о выходе Великобритании из ЕС, на котором в основном обсуждался ход давно идущих в рабочих группах переговоров по реализации североирландского протокола. Этот протокол с целью сохранения открытости сухопутной границы между Северной Ирландией и Республикой Ирландия предусматривает таможенные проверки британских товаров в ольстерских портах. Лондон настойчиво требует пересмотра условий протокола, чтобы убрать большинство таможенных барьеров. Брюссель готов идти на определенные уступки, но не на пересмотр сути протокола.
После заседания Совместного комитета его председатели – министр иностранных дел Британии Лиз Трасс и вице-президент Еврокомиссии Марош Шефчович – выпустили весьма обтекаемое общее заявление, в котором говорится о «постоянной готовности обеих сторон заниматься нерешенными вопросами в контексте протокола и находить долгосрочные решения на благо граждан, бизнеса и стабильности в Северной Ирландии». Однако на пресс-конференции Шефчович не стал приукрашивать реальность, признав, что заседание не принесло «ни прорыва, ни провала». Он отметил лишь два реальных достижения переговоров за последнее время: договоренность о свободном допуске в Северную Ирландию лицензированных британских лекарств и тот факт, что инспекторы ЕС наконец получили доступ к электронным базам данных таможни в ольстерских портах.
Разногласия по главному вопросу – относительно объема требований к санитарным и фитосанитарным проверкам продовольственных товаров, идущих из Великобритании, – сохраняются. Брюссель настаивает на том, чтобы Лондон применял к этим товарам стандарты, принятые в ЕС. Британия продолжает обвинять Еврокомиссию в зацикленности на крайне маловероятных гипотетических сценариях, согласно которым контрабандные товары из Британии через Ольстер могут попадать на единый рынок ЕС. Кроме того, Лондон упорно добивается выведения североирландского протокола из-под юрисдикции Суда ЕС, а Брюссель подчеркивает, что это требование противоречит Соглашению о выходе Великобритании из ЕС.
Правда, как ожидается, в ближайшие месяцы переговоры будут продолжаться в более тихом режиме, поскольку обе стороны хотят избежать роста напряженности в преддверии выборов в Ассамблею Северной Ирландии, которые должны пройти 5 мая. На этих выборах Демократическая юнионистская партия (ДЮП) – крупнейшая пробританская партия Ольстера – будет выдвигать в центр своей кампании вопрос об отмене североирландского протокола. В начале февраля представитель ДЮП демонстративно ушел с поста первого министра правительства Ольстера, по существу, обрушив нормальное функционирование исполнительной власти в регионе. Кроме того, Лиз Трасс, которая получила полномочия по переговорам с ЕС лишь в конце 2021 года и поначалу выказывала напористый подход, сейчас не хочет акцентировать разногласия. После крайне неудачного визита в Москву глава Форин-офис подчеркивает важность укрепления отношений с ЕС, чтобы совместно давать отпор России. Она прямо заявила о такой необходимости накануне переговоров с Шефчовичем.
Александр Ивахник
После заседания Совместного комитета его председатели – министр иностранных дел Британии Лиз Трасс и вице-президент Еврокомиссии Марош Шефчович – выпустили весьма обтекаемое общее заявление, в котором говорится о «постоянной готовности обеих сторон заниматься нерешенными вопросами в контексте протокола и находить долгосрочные решения на благо граждан, бизнеса и стабильности в Северной Ирландии». Однако на пресс-конференции Шефчович не стал приукрашивать реальность, признав, что заседание не принесло «ни прорыва, ни провала». Он отметил лишь два реальных достижения переговоров за последнее время: договоренность о свободном допуске в Северную Ирландию лицензированных британских лекарств и тот факт, что инспекторы ЕС наконец получили доступ к электронным базам данных таможни в ольстерских портах.
Разногласия по главному вопросу – относительно объема требований к санитарным и фитосанитарным проверкам продовольственных товаров, идущих из Великобритании, – сохраняются. Брюссель настаивает на том, чтобы Лондон применял к этим товарам стандарты, принятые в ЕС. Британия продолжает обвинять Еврокомиссию в зацикленности на крайне маловероятных гипотетических сценариях, согласно которым контрабандные товары из Британии через Ольстер могут попадать на единый рынок ЕС. Кроме того, Лондон упорно добивается выведения североирландского протокола из-под юрисдикции Суда ЕС, а Брюссель подчеркивает, что это требование противоречит Соглашению о выходе Великобритании из ЕС.
Правда, как ожидается, в ближайшие месяцы переговоры будут продолжаться в более тихом режиме, поскольку обе стороны хотят избежать роста напряженности в преддверии выборов в Ассамблею Северной Ирландии, которые должны пройти 5 мая. На этих выборах Демократическая юнионистская партия (ДЮП) – крупнейшая пробританская партия Ольстера – будет выдвигать в центр своей кампании вопрос об отмене североирландского протокола. В начале февраля представитель ДЮП демонстративно ушел с поста первого министра правительства Ольстера, по существу, обрушив нормальное функционирование исполнительной власти в регионе. Кроме того, Лиз Трасс, которая получила полномочия по переговорам с ЕС лишь в конце 2021 года и поначалу выказывала напористый подход, сейчас не хочет акцентировать разногласия. После крайне неудачного визита в Москву глава Форин-офис подчеркивает важность укрепления отношений с ЕС, чтобы совместно давать отпор России. Она прямо заявила о такой необходимости накануне переговоров с Шефчовичем.
Александр Ивахник
Президент Азербайджана посетил Россию. Ильхам Алиев, по его же собственным словам, до февраля 2022 в качестве главы государства года побывал в РФ уже 47 раз! Однако его февральский визит представляет интерес в силу нескольких очевидных причин. И они отнюдь не сводятся к формально-церемониальным аспектам (Алиев прибыл в Москву в преддверии тридцатилетнего юбилея установления дипотношений между двумя странами).
Во-первых, важнейшим итогом пребывания президента Азербайджана в России стало подписание двусторонней Декларации о союзническом взаимодействии. Ранее в Москве Баку обычно называли стратегическим партнером, союзником определяли Армению. Но 22 февраля Алиев и его российский коллега Владимир Путин заявили о «новом этапе развития» двусторонних отношений. Означает ли это переориентацию Москвы с Еревана на Баку? Ответ, скорее всего, отрицательный. Россия всегда подчеркивала (и в этом ее коренное отличие от Турции), что в процессе урегулирования армяно-азербайджанского конфликта она стремится не к полной победе какой-то из сторон, а к нахождению взаимовыгодного компромисса, который обеспечивал бы и российское влияние в обеих странах. И потому продвижение на армянском треке Москва всегда компенсирует на азербайджанском, как, впрочем, и наоборот. И неслучайно, что 21 февраля, буквально синхронно с визитом Алиева премьер-министр Армении Никол Пашинян получил приглашение от Владимира Путина посетить РФ с официальным визитом.
Во-вторых, прибытие азербайджанского лидера в Москву было синхронизировано с таким важным не только для внешней политики России, но и европейской безопасностью шагом Кремля, как признание независимости двух «народных республик» Донбасса. По факту именно Алиев стал первым иностранным лидером, который вступил в переговоры со своим российским коллегой после его «исторического» решения. При этом его позиция, как последовательного сторонника принципа «территориальной целостности» известна. И в случае с Грузией, и в ситуации с Украиной азербайджанское руководство строго придерживается признания Абхазии, Южной Осетии, Крыма и Донбасса в качестве соответственно грузинских и украинских регионов.
Означают ли переговоры с Путиным на мажорной ноте, что Баку скорректировал свои прежние подходы? Ответ также будет отрицательным. Ценя стратегическое взаимодействие с Анкарой, Азербайджан ни разу не включился в кампании по продвижению признания Турецкой республики Северного Кипра. Не вклбючится он и в гонку по поддержке российского суверенитета над Крымом или независимости Л/ДНР. Для Азербайджана первична прагматика. Россия- ключевой игрок в Карабахе и в армяно-азербайджанском урегулировании, и потому конструктивные отношения с ней важны. Союзничество же с Грузией и Украиной не являлось для Баку всеобъемлющим, поддержка неких общих принципов не приводит к формированию устойчивой оси, тем более на антироссийской основе.
Сергей Маркедонов
Во-первых, важнейшим итогом пребывания президента Азербайджана в России стало подписание двусторонней Декларации о союзническом взаимодействии. Ранее в Москве Баку обычно называли стратегическим партнером, союзником определяли Армению. Но 22 февраля Алиев и его российский коллега Владимир Путин заявили о «новом этапе развития» двусторонних отношений. Означает ли это переориентацию Москвы с Еревана на Баку? Ответ, скорее всего, отрицательный. Россия всегда подчеркивала (и в этом ее коренное отличие от Турции), что в процессе урегулирования армяно-азербайджанского конфликта она стремится не к полной победе какой-то из сторон, а к нахождению взаимовыгодного компромисса, который обеспечивал бы и российское влияние в обеих странах. И потому продвижение на армянском треке Москва всегда компенсирует на азербайджанском, как, впрочем, и наоборот. И неслучайно, что 21 февраля, буквально синхронно с визитом Алиева премьер-министр Армении Никол Пашинян получил приглашение от Владимира Путина посетить РФ с официальным визитом.
Во-вторых, прибытие азербайджанского лидера в Москву было синхронизировано с таким важным не только для внешней политики России, но и европейской безопасностью шагом Кремля, как признание независимости двух «народных республик» Донбасса. По факту именно Алиев стал первым иностранным лидером, который вступил в переговоры со своим российским коллегой после его «исторического» решения. При этом его позиция, как последовательного сторонника принципа «территориальной целостности» известна. И в случае с Грузией, и в ситуации с Украиной азербайджанское руководство строго придерживается признания Абхазии, Южной Осетии, Крыма и Донбасса в качестве соответственно грузинских и украинских регионов.
Означают ли переговоры с Путиным на мажорной ноте, что Баку скорректировал свои прежние подходы? Ответ также будет отрицательным. Ценя стратегическое взаимодействие с Анкарой, Азербайджан ни разу не включился в кампании по продвижению признания Турецкой республики Северного Кипра. Не вклбючится он и в гонку по поддержке российского суверенитета над Крымом или независимости Л/ДНР. Для Азербайджана первична прагматика. Россия- ключевой игрок в Карабахе и в армяно-азербайджанском урегулировании, и потому конструктивные отношения с ней важны. Союзничество же с Грузией и Украиной не являлось для Баку всеобъемлющим, поддержка неких общих принципов не приводит к формированию устойчивой оси, тем более на антироссийской основе.
Сергей Маркедонов
После решения российского руководства начать специальную военную операцию в Донбассе, украинская тематика ожидаемо оказалась в центре всеобщего внимания. Столь же ожидаемо она стала обсуждаться в контексте продолжающегося противостояния между Россией и Западом. Однако в украинском уравнении не стоит забывать и о такой переменной, как Турция.
Буквально за день до начала специальной военной операции состоялся разговор президентов Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана. Турецкий лидер предельно четко обозначил свою позицию. По его словам, Анкара не признает и не собирается признавать независимость двух «народных республик» Донбасса и вообще отказываться от поддержки территориальной целостности Украины. Он также особо отметил, что военный конфликт не принесет дивидендов ни Киеву, ни Москве. В то же время, общаясь 23 февраля с журналистами, Эрдоган заявил, что его страна не готова отказаться от контактов с Россией даже несмотря на обострение на Украине и вокруг нее. «Турция не может делать выбор в пользу России или Украины. Мы нацелены на такие шаги, которые бы решили этот вопрос, не нанося ущерба нашим связям с этими странами», - резюмировал он.
Но на следующий день история получила продолжения. Эрдоган провел заседание Совета безопасности Турецкой республики. Вне всякого сомнения, риторика на этой площадке была довольно жесткая. Так российские действия после выступления президента Владимира Путина были названы «атакой на Украину, которая разрушила Минские соглашения и международное право». По словам турецкого президента, такие действия неприемлемы. Совбез продолжался в течение двух часов, и все то, что за день Эрдоган проговаривал про суверенитет и территориальную целостность Украины, прозвучало и 24 февраля.
Интересное совпадение! Но в этот же день в Вене прошла вторая по счету встреча спецпредставителей Армении и Турции Рубена Рубиняна и Сердара Кылыча но нормализации двусторонних отношений. Этот диалог без поддержки России проблематичен, как минимум. Возвращаясь к заседанию Совбеза, высшие турецкие чиновники при всем их критическом настрое по отношению к действиям Москвы в Донбассе, тем не менее обсудили «инициативы, которые можно было бы запустить вместе с Россией на разных международных платформах». Анкара, как видим, не готова рвать с Москвой и полностью солидаризироваться с союзниками по НАТО. Однако тональность турецкой стороны становится более жесткой. Усиление России в Черноморье Турция, очевидно, рассматривает, как серьезный вызов своим интересам.
Сергей Маркедонов
Буквально за день до начала специальной военной операции состоялся разговор президентов Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана. Турецкий лидер предельно четко обозначил свою позицию. По его словам, Анкара не признает и не собирается признавать независимость двух «народных республик» Донбасса и вообще отказываться от поддержки территориальной целостности Украины. Он также особо отметил, что военный конфликт не принесет дивидендов ни Киеву, ни Москве. В то же время, общаясь 23 февраля с журналистами, Эрдоган заявил, что его страна не готова отказаться от контактов с Россией даже несмотря на обострение на Украине и вокруг нее. «Турция не может делать выбор в пользу России или Украины. Мы нацелены на такие шаги, которые бы решили этот вопрос, не нанося ущерба нашим связям с этими странами», - резюмировал он.
Но на следующий день история получила продолжения. Эрдоган провел заседание Совета безопасности Турецкой республики. Вне всякого сомнения, риторика на этой площадке была довольно жесткая. Так российские действия после выступления президента Владимира Путина были названы «атакой на Украину, которая разрушила Минские соглашения и международное право». По словам турецкого президента, такие действия неприемлемы. Совбез продолжался в течение двух часов, и все то, что за день Эрдоган проговаривал про суверенитет и территориальную целостность Украины, прозвучало и 24 февраля.
Интересное совпадение! Но в этот же день в Вене прошла вторая по счету встреча спецпредставителей Армении и Турции Рубена Рубиняна и Сердара Кылыча но нормализации двусторонних отношений. Этот диалог без поддержки России проблематичен, как минимум. Возвращаясь к заседанию Совбеза, высшие турецкие чиновники при всем их критическом настрое по отношению к действиям Москвы в Донбассе, тем не менее обсудили «инициативы, которые можно было бы запустить вместе с Россией на разных международных платформах». Анкара, как видим, не готова рвать с Москвой и полностью солидаризироваться с союзниками по НАТО. Однако тональность турецкой стороны становится более жесткой. Усиление России в Черноморье Турция, очевидно, рассматривает, как серьезный вызов своим интересам.
Сергей Маркедонов
Как нередко считают, первая холодная война началась с Фултонской речи Черчилля и довольно быстро стала тотальной. В СССР уже в 1946 году было издано постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград», в 1947-м были запрещены браки с иностранцами, учреждены суды чести и была развернута кампания по борьбе с низкопоклонством перед «буржуазной культурой Запада», в 1948-м началась борьба с космополитизмом. На Западе в 1947-м коммунисты были исключены из правительств Франции и Италии, в 1948-м, после громких шпионских разоблачений, начались суды над членами компартии США. В короткие сроки СССР и Запад превратились из союзников во врагов.
Новая холодная война началась 22 февраля 2014 года – но по сравнению с предыдущей это была странная война. В течение восьми лет она шла на двух скоростях. На политическом уровне велась весьма активно и целеустремленно, переходя в горячую фазу от Донбасса до ЦАР. Но при этом на Западе было немало политиков, считавших, что есть возможность притушить эту войну, выступить в качестве посредников, если не вернуться к ситуации до 22 февраля, то хотя бы найти некий компромисс, позволяющий добиться разрядки (которая, в свою очередь, является смягченной частью холодной войны).
Что же до обществ, то они в основном жили своей жизнью. К санкциям и контрсанкциям быстро привыкли как к неприятной, но в то же время не фатальной реальности. В России давление на оппозицию усилилось только после митингов в Москве 2019 года, законодательство об иноагентах, ужесточенное уже в 2014-м, было существенно ужесточено несколько позже. Но и в этих условиях большинство населения как в России, так и на Западе находилось в состоянии демобилизации, не принимая логику холодной войны. В США был всплеск, связанный со взломами в ходе избирательной кампании 2016 года, но он не консолидировал страну, а разделил ее (республиканцы не поверили). В России донбасская тема к концу 2021 года интересовала преимущественно пенсионеров-телезрителей.
Сегодняшний военный день перевел новую холодную войну в тотальный формат. На Западе Россия полностью стигматизирована – началась жесткая санкционная война, европейские отставные политики срочно выходят из советов директоров российских компаний – репутационные издержки перевешивают материальные выгоды. Все, что связывается с Россией – от политики до спорта – воспринимается как опасное и неприемлемое, причем это длительный процесс, который только начинается. В России сейчас основной тренд – это растерянность, непонимание ситуации, значительная часть общества (если не большинство) вообще не хочет думать на эту тяжелую тему. Но тотальность войны от этого никуда не исчезнет. Так, для вестернизированного слоя общества сама вестернизация, которая в «довоенный» период была конкурентным преимуществом, может стать токсичной. А широкие слои населения будут вовлекаться в более мощные, чем раньше, антизападные кампании, которые должны играть мобилизующую роль в условиях пустеющего холодильника. Мир не только не будет прежним – он будет совсем другим.
Алексей Макаркин
Новая холодная война началась 22 февраля 2014 года – но по сравнению с предыдущей это была странная война. В течение восьми лет она шла на двух скоростях. На политическом уровне велась весьма активно и целеустремленно, переходя в горячую фазу от Донбасса до ЦАР. Но при этом на Западе было немало политиков, считавших, что есть возможность притушить эту войну, выступить в качестве посредников, если не вернуться к ситуации до 22 февраля, то хотя бы найти некий компромисс, позволяющий добиться разрядки (которая, в свою очередь, является смягченной частью холодной войны).
Что же до обществ, то они в основном жили своей жизнью. К санкциям и контрсанкциям быстро привыкли как к неприятной, но в то же время не фатальной реальности. В России давление на оппозицию усилилось только после митингов в Москве 2019 года, законодательство об иноагентах, ужесточенное уже в 2014-м, было существенно ужесточено несколько позже. Но и в этих условиях большинство населения как в России, так и на Западе находилось в состоянии демобилизации, не принимая логику холодной войны. В США был всплеск, связанный со взломами в ходе избирательной кампании 2016 года, но он не консолидировал страну, а разделил ее (республиканцы не поверили). В России донбасская тема к концу 2021 года интересовала преимущественно пенсионеров-телезрителей.
Сегодняшний военный день перевел новую холодную войну в тотальный формат. На Западе Россия полностью стигматизирована – началась жесткая санкционная война, европейские отставные политики срочно выходят из советов директоров российских компаний – репутационные издержки перевешивают материальные выгоды. Все, что связывается с Россией – от политики до спорта – воспринимается как опасное и неприемлемое, причем это длительный процесс, который только начинается. В России сейчас основной тренд – это растерянность, непонимание ситуации, значительная часть общества (если не большинство) вообще не хочет думать на эту тяжелую тему. Но тотальность войны от этого никуда не исчезнет. Так, для вестернизированного слоя общества сама вестернизация, которая в «довоенный» период была конкурентным преимуществом, может стать токсичной. А широкие слои населения будут вовлекаться в более мощные, чем раньше, антизападные кампании, которые должны играть мобилизующую роль в условиях пустеющего холодильника. Мир не только не будет прежним – он будет совсем другим.
Алексей Макаркин
В пятницу вечером министры иностранных дел стран ЕС формально утвердили пакет санкций против России в связи с [Роскомнадзор] против Украины, одобренный ночью на экстренном саммите союза. Да, отключение от межбанковской платежной системы SWIFT в них не вошло. На саммите лидеры Германии, Италии и Австрии выступили против этого. Но, во-первых, это решение в принципе не отвергается и может быть задействовано в случае дальнейшего катастрофического развития ситуации. Во-вторых, и принятые санкции по масштабам значительно превосходят те, что были введены в 2014 году. Быстрее всего их действие почувствуют на себе крупные российские банки с госучастием, которые, по сути, отрезаются от европейских рынков капитала. Эта мера незамедлительно ударит и по значительному числу простых граждан. Серьезно скажется на российской экономике запрет на поставки современного оборудования для нефтеперерабатывающих заводов и ограничение доступа российских компаний к передовым технологиям в сфере производства полупроводников и программного обеспечения. Болезненным будет и запрет на экспорт в Россию новых самолетов и авиационных запчастей. И вишенка на торте: сегодня было решено дополнить пакет санкций замораживанием европейских активов Владимира Путина и Сергей Лаврова. Понятно, что это чисто символический жест, вероятно обусловленный недовольством Владимира Зеленского «мягкостью» ответа ЕС на действия России, но символы в политике тоже имеют немалое значение.
В связи с реакцией Евросоюза на вторжение российских войск в Украину стоит отметить еще одно обстоятельство. Данное решение Кремля оказалось настолько шоковым для европейских лидеров, что они реагировали на редкость единодушно, расценив действия России как ничем не спровоцированную военную агрессию против суверенного государства. Даже вечный диссидент ЕС Виктор Орбан, у которого были тесные связи с Москвой и свои претензии к Киеву по поводу прав венгров в Закарпатье, заявил на видео в Фейсбуке: «Вместе с нашими союзниками по ЕС и НАТО мы осуждаем военную акцию России». Глава МИД страны Питер Сийярто вызвал посла России и подчеркнул: «Венгрия поддерживает территориальную целостность и суверенитет Украины и будет частью совместного ответа ЕС». Другой давний друг Москвы, президент Чехии Милош Земан в своем обращении к народу заявил: «Россия совершила преступление против мира». Всего несколько дней назад Земан утверждал, что русские не будут атаковать Украину, поскольку «они не сумасшедшие, чтобы начинать операцию, которая принесет им больше вреда, чем пользы». В четверг он прямо признал, что ошибался. Прага закрыла два консульства РФ в стране и прекратила выдачу виз россиянам. Наконец, президент Болгарии Румен Радев (кстати, бывший военный летчик), всегда относившийся с симпатией к России, счел нужным подчеркнуть: «В Европе в 21 веке наносить удары с воздуха и с моря против суверенного государства абсолютно недопустимо».
Как бы ни развивались дальнейшие события, уже ясно, что симпатизантов Москвы в Европе среди политиков государственного уровня больше не осталось. Отношения России с ЕС оказались подорваны настолько глубоко и масштабно, что их восстановление в обозримом будущем вообще не представляется возможным. Конечно, в Москве любят повторять, что Европа ничего не решает и что курс Запада в отношении России определяется в Вашингтоне. Но львиная доля российского товарооборота и внешних экономических связей приходится как раз на Европу.
Александр Ивахник
В связи с реакцией Евросоюза на вторжение российских войск в Украину стоит отметить еще одно обстоятельство. Данное решение Кремля оказалось настолько шоковым для европейских лидеров, что они реагировали на редкость единодушно, расценив действия России как ничем не спровоцированную военную агрессию против суверенного государства. Даже вечный диссидент ЕС Виктор Орбан, у которого были тесные связи с Москвой и свои претензии к Киеву по поводу прав венгров в Закарпатье, заявил на видео в Фейсбуке: «Вместе с нашими союзниками по ЕС и НАТО мы осуждаем военную акцию России». Глава МИД страны Питер Сийярто вызвал посла России и подчеркнул: «Венгрия поддерживает территориальную целостность и суверенитет Украины и будет частью совместного ответа ЕС». Другой давний друг Москвы, президент Чехии Милош Земан в своем обращении к народу заявил: «Россия совершила преступление против мира». Всего несколько дней назад Земан утверждал, что русские не будут атаковать Украину, поскольку «они не сумасшедшие, чтобы начинать операцию, которая принесет им больше вреда, чем пользы». В четверг он прямо признал, что ошибался. Прага закрыла два консульства РФ в стране и прекратила выдачу виз россиянам. Наконец, президент Болгарии Румен Радев (кстати, бывший военный летчик), всегда относившийся с симпатией к России, счел нужным подчеркнуть: «В Европе в 21 веке наносить удары с воздуха и с моря против суверенного государства абсолютно недопустимо».
Как бы ни развивались дальнейшие события, уже ясно, что симпатизантов Москвы в Европе среди политиков государственного уровня больше не осталось. Отношения России с ЕС оказались подорваны настолько глубоко и масштабно, что их восстановление в обозримом будущем вообще не представляется возможным. Конечно, в Москве любят повторять, что Европа ничего не решает и что курс Запада в отношении России определяется в Вашингтоне. Но львиная доля российского товарооборота и внешних экономических связей приходится как раз на Европу.
Александр Ивахник
Ускоренное вступление Украины в Евросоюз может быть частью плана по достижению компромисса. Что может быть связано со вчерашним разговором Путина и Макрона и с российско-украинскими переговорами, первый раунд которых прошел вчера, а второй ожидается завтра.
Исторически вопрос о вступлении Украины в НАТО возник именно в контексте европейской интеграции. Страны Евросоюза исходили из того, что Украина в течение еще многих десятилетий не будет соответствовать стандартам ЕС. А атлантическая интеграция рассматривалась как часть процесса транзита Украины в ЕС, который прошли и другие страны-кандидаты. Существовало представление, что надо стимулировать украинские элиты и общество, предлагая конкретные реализуемые задачи (НАТО, безвизовый режим и др.), достижение которых поддерживало бы еврооптимизм.
Однако членство в ЕС отнюдь не обязательно означает одновременное членство в НАТО (Австрия с ее постоянным нейтралитетом, закрепленным в Государственном договоре 1955 года; Финляндия, Швеция). Более того, есть прецедент Сербии, когда отказ (по понятным историческим причинам) от вступления в НАТО не стал препятствием для процесса евроинтеграции.
Поэтому сейчас Украина может получить свою мечту в виде интеграции в ЕС в короткие сроки (в какие именно – вопрос обсуждаемый). По моральным соображениям отказать ей в этом сейчас невозможно – даже Венгрия (при всех непростых отношениях с Украиной из-за венгерского меньшинства) не может возражать против ускоренной процедуры. В этих условиях внеблоковый (в военном смысле) статус может пойти «в пакете». Таким образом у Украины не будет ощущения, что ее бросили – наоборот, будет реализована – хотя и в трагических условиях – европейская мечта. А вступление в НАТО в реальности невозможно.
Реалистичность такого варианта ограничена тем, что для российской стороны принципиален вопрос о признании Украиной ДНР-ЛНР в границах украинских областей, что в случае компромисса может означать обмен занятыми в настоящее время территориями. Смогут ли украинские власти и общество принять это в обмен на уход под крыло Европы и на перспективу в четко очерченные сроки стать частью объединенной Европы (и, скорее всего, на мощный аналог «плана Маршалла») – вопрос непростой. Удастся ли найти – при участии Европы – приемлемый вариант, сказать сложно.
Еще одна проблема – уже российская. В случае достижения такого компромисса арест с ее денег на Западе может быть снят, авиасообщение восстановлено. Но многие формальные и неформальные санкции никуда не исчезнут – нельзя будет вернуться к состоянию дел на середину февраля и продолжать жить дальше. В том числе и ставка Европы на максимальное снижение газовой зависимости от России носит долгосрочный стратегический характер. И все это понимают.
Алексей Макаркин
Исторически вопрос о вступлении Украины в НАТО возник именно в контексте европейской интеграции. Страны Евросоюза исходили из того, что Украина в течение еще многих десятилетий не будет соответствовать стандартам ЕС. А атлантическая интеграция рассматривалась как часть процесса транзита Украины в ЕС, который прошли и другие страны-кандидаты. Существовало представление, что надо стимулировать украинские элиты и общество, предлагая конкретные реализуемые задачи (НАТО, безвизовый режим и др.), достижение которых поддерживало бы еврооптимизм.
Однако членство в ЕС отнюдь не обязательно означает одновременное членство в НАТО (Австрия с ее постоянным нейтралитетом, закрепленным в Государственном договоре 1955 года; Финляндия, Швеция). Более того, есть прецедент Сербии, когда отказ (по понятным историческим причинам) от вступления в НАТО не стал препятствием для процесса евроинтеграции.
Поэтому сейчас Украина может получить свою мечту в виде интеграции в ЕС в короткие сроки (в какие именно – вопрос обсуждаемый). По моральным соображениям отказать ей в этом сейчас невозможно – даже Венгрия (при всех непростых отношениях с Украиной из-за венгерского меньшинства) не может возражать против ускоренной процедуры. В этих условиях внеблоковый (в военном смысле) статус может пойти «в пакете». Таким образом у Украины не будет ощущения, что ее бросили – наоборот, будет реализована – хотя и в трагических условиях – европейская мечта. А вступление в НАТО в реальности невозможно.
Реалистичность такого варианта ограничена тем, что для российской стороны принципиален вопрос о признании Украиной ДНР-ЛНР в границах украинских областей, что в случае компромисса может означать обмен занятыми в настоящее время территориями. Смогут ли украинские власти и общество принять это в обмен на уход под крыло Европы и на перспективу в четко очерченные сроки стать частью объединенной Европы (и, скорее всего, на мощный аналог «плана Маршалла») – вопрос непростой. Удастся ли найти – при участии Европы – приемлемый вариант, сказать сложно.
Еще одна проблема – уже российская. В случае достижения такого компромисса арест с ее денег на Западе может быть снят, авиасообщение восстановлено. Но многие формальные и неформальные санкции никуда не исчезнут – нельзя будет вернуться к состоянию дел на середину февраля и продолжать жить дальше. В том числе и ставка Европы на максимальное снижение газовой зависимости от России носит долгосрочный стратегический характер. И все это понимают.
Алексей Макаркин
В комментариях к нынешнему геополитическому катаклизму, вызванному военной операцией России в Украине, некоторые околовластные эксперты обращают внимание на то, что позиции США и Европы различаются. Согласно этому нарративу, американцы стремятся бросить Европу в топку новой холодной войны, создать для европейцев безвыходную ситуацию и давить на них, толкая в сторону обрубания всех связей с Россией, а сами хотят сохранить свободу рук, минимально втягиваясь в конфликт. Цель Вашингтона при этом – отвлечь силы России и Европы на борьбу друг с другом и спокойно сосредоточиться на противоборстве с Китаем. Эта конструкция выглядит искусственной, думается, она является плодом рафинированной, оторванной от живой реальности концепции большой геополитической игры.
Если судить по вчерашнему обращению президента Байдена к нации, то риторически выступления лидеров США и европейских стран в осуждении российского вторжения в Украину почти не отличаются. Но на практике позиция США действительно выглядит более сдержанной и гибкой. Это касается и санкций, и обещаний военной помощи Украине. Но подобная осторожность вполне понятна. Как на одной из двух ядерных сверхдержав, на США лежит главная ответственность за то, чтобы эскалация противостояния с Россией окончательно не вышла из-под контроля и не привела к ядерной катастрофе. Кроме того, нельзя забывать, что рядовые американцы традиционно не слишком озабочены международными проблемами, даже такими острыми, как сейчас. Где находится Украина, большинство из них слабо представляют.
Совсем не так дело обстоит с Европой, в границах которой и разворачивается конфликт. Во-первых, при всех противоречиях внутри политической элиты континента, все ее части разделяют базовые европейские ценности: уважение к международному правопорядку, соблюдение прав и свобод человека, гуманитарная солидарность. Ультраправые симпатизанты России, резко усилившие свое влияние в период миграционного кризиса 2015-16 годов, сейчас совершенно маргинализированы, в том числе и потому, что нынешняя волна украинских беженцев никак не похожа на поток мусульман из Северной Африки и Ближнего Востока. Кроме того, широко распространяемые европейскими СМИ всё новые и новые видео с разрывами в городских кварталах, с ранеными и погибшими, с плачущими детьми в бомбоубежищах и на вокзалах оказывают сильнейшее эмоциональное воздействие не только на политиков или правозащитников, но и на простых обывателей, поскольку всё это происходит всего в нескольких сотнях километров.
Во-вторых, мощную европейскую морально-политическую реакцию и применение максимально возможного инструментария экономических санкций стимулировало и то, что речь идет именно об Украине. Не лишне напомнить, что цепочка трагических событий в Украине началась с того, что президент Янукович в конце 2013 года под давлением Москвы отказался от подготовленного Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС, а в июне 2014 года это соглашение все же было подписано уже новыми украинскими властями. В европейских столицах было немало претензий к Киеву по поводу непоследовательности реформ, недостаточно эффективной борьбы с коррупцией и чрезмерного влияния олигархов в стране. Присутствовал и скептицизм в отношении действий политического новичка Зеленского на президентском посту. Но в нынешних обстоятельствах всё это уже не имеет значения. Европейские лидеры могут только аплодировать проявляющему выдержку и смелость Зеленскому, который вновь и вновь подчеркивает европейский выбор Украины и настаивает на ее скорейшем принятии в союз. Понятно, что вступление в ЕС страны, находящейся в состоянии вооруженного конфликта, абсолютно невозможно, но само обращение Зеленского стимулирует европейскую поддержку.
Так что реакция Европы на военную операцию России в Украине и на нарастающую гуманитарную катастрофу не могла быть никакой иной. Вызывает удивление, как в Москве могли этого не предвидеть.
Александр Ивахник
Если судить по вчерашнему обращению президента Байдена к нации, то риторически выступления лидеров США и европейских стран в осуждении российского вторжения в Украину почти не отличаются. Но на практике позиция США действительно выглядит более сдержанной и гибкой. Это касается и санкций, и обещаний военной помощи Украине. Но подобная осторожность вполне понятна. Как на одной из двух ядерных сверхдержав, на США лежит главная ответственность за то, чтобы эскалация противостояния с Россией окончательно не вышла из-под контроля и не привела к ядерной катастрофе. Кроме того, нельзя забывать, что рядовые американцы традиционно не слишком озабочены международными проблемами, даже такими острыми, как сейчас. Где находится Украина, большинство из них слабо представляют.
Совсем не так дело обстоит с Европой, в границах которой и разворачивается конфликт. Во-первых, при всех противоречиях внутри политической элиты континента, все ее части разделяют базовые европейские ценности: уважение к международному правопорядку, соблюдение прав и свобод человека, гуманитарная солидарность. Ультраправые симпатизанты России, резко усилившие свое влияние в период миграционного кризиса 2015-16 годов, сейчас совершенно маргинализированы, в том числе и потому, что нынешняя волна украинских беженцев никак не похожа на поток мусульман из Северной Африки и Ближнего Востока. Кроме того, широко распространяемые европейскими СМИ всё новые и новые видео с разрывами в городских кварталах, с ранеными и погибшими, с плачущими детьми в бомбоубежищах и на вокзалах оказывают сильнейшее эмоциональное воздействие не только на политиков или правозащитников, но и на простых обывателей, поскольку всё это происходит всего в нескольких сотнях километров.
Во-вторых, мощную европейскую морально-политическую реакцию и применение максимально возможного инструментария экономических санкций стимулировало и то, что речь идет именно об Украине. Не лишне напомнить, что цепочка трагических событий в Украине началась с того, что президент Янукович в конце 2013 года под давлением Москвы отказался от подготовленного Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС, а в июне 2014 года это соглашение все же было подписано уже новыми украинскими властями. В европейских столицах было немало претензий к Киеву по поводу непоследовательности реформ, недостаточно эффективной борьбы с коррупцией и чрезмерного влияния олигархов в стране. Присутствовал и скептицизм в отношении действий политического новичка Зеленского на президентском посту. Но в нынешних обстоятельствах всё это уже не имеет значения. Европейские лидеры могут только аплодировать проявляющему выдержку и смелость Зеленскому, который вновь и вновь подчеркивает европейский выбор Украины и настаивает на ее скорейшем принятии в союз. Понятно, что вступление в ЕС страны, находящейся в состоянии вооруженного конфликта, абсолютно невозможно, но само обращение Зеленского стимулирует европейскую поддержку.
Так что реакция Европы на военную операцию России в Украине и на нарастающую гуманитарную катастрофу не могла быть никакой иной. Вызывает удивление, как в Москве могли этого не предвидеть.
Александр Ивахник
Автаркия – это красивое слово, но экономики, основанные на этом принципе, обречены на упадок (классический пример – сравнение двух Корей). Иранская экономика держится на плаву, но ее основные достижения пришлись на период шахской «белой революции» 1960-1970-х годов, когда страна была максимально открыта. Дальше была экономическая деградация, где ставка на подконтрольный «стражам исламской революции» ВПК сочеталась с традиционным иранским базаром – и все это помножено на мощный фактор религиозной идеологии.
Советская индустриализация проходила в парадоксальное время, когда выезд из страны был резко ограничен, но при этом въезд нужных иностранцев всячески приветствовался. Главным консультантом строительства Днепрогэс был американец Хью Купер, гидротурбины для станции поставляла General Electric, в проекте участвовали заводы Круппа. ГАЗ в мире называли «Русским Детройтом», так как он был построен в результате партнерства с Фордом. Знаменитый американский промышленный архитектор Альберт Кан спроектировал и организовал строительство более пятисот объектов – тракторных и автомобильных заводов, кузнечных и металлических цехов, многих других предприятий.
В этих условиях СССР много работал над своей «мягкой силой», демонстрируя максимальную привлекательность образа «свободной советской страны». Маяковский и Вавилов, Мейерхольд и Эренбург успешно продвигали этот образ в мире, привлекая симпатизантов из ведущих западных стран. Смена подхода, откровенный изоляционизм начался лишь в середине 1930-х годов, когда индустриализация была в целом завершена и нужда в западных ресурсах отпала (а вскоре погибли и многие из тех, кто формировал этот образ). Но во время войны выяснилось, что советская экономика – даже после индустриализации – не может эффективно противостоять нацистской в условиях автаркии. И потребовался ленд-лиз, чтобы компенсировать нехватку необходимых ресурсов.
Так что мечты об автаркии – это путь в лучшем случае в экономический тупик. А в худшем – к обрыву.
Алексей Макаркин
Советская индустриализация проходила в парадоксальное время, когда выезд из страны был резко ограничен, но при этом въезд нужных иностранцев всячески приветствовался. Главным консультантом строительства Днепрогэс был американец Хью Купер, гидротурбины для станции поставляла General Electric, в проекте участвовали заводы Круппа. ГАЗ в мире называли «Русским Детройтом», так как он был построен в результате партнерства с Фордом. Знаменитый американский промышленный архитектор Альберт Кан спроектировал и организовал строительство более пятисот объектов – тракторных и автомобильных заводов, кузнечных и металлических цехов, многих других предприятий.
В этих условиях СССР много работал над своей «мягкой силой», демонстрируя максимальную привлекательность образа «свободной советской страны». Маяковский и Вавилов, Мейерхольд и Эренбург успешно продвигали этот образ в мире, привлекая симпатизантов из ведущих западных стран. Смена подхода, откровенный изоляционизм начался лишь в середине 1930-х годов, когда индустриализация была в целом завершена и нужда в западных ресурсах отпала (а вскоре погибли и многие из тех, кто формировал этот образ). Но во время войны выяснилось, что советская экономика – даже после индустриализации – не может эффективно противостоять нацистской в условиях автаркии. И потребовался ленд-лиз, чтобы компенсировать нехватку необходимых ресурсов.
Так что мечты об автаркии – это путь в лучшем случае в экономический тупик. А в худшем – к обрыву.
Алексей Макаркин
В Армении появился новый президент. Пятым по счету главой республики за все время после обретения ею независимости стал Ваагн Хачатрян.
Нельзя сказать, чтобы его успешное избрание не прогнозировалось. Согласно армянской Конституции президента избирают голосами депутатов Национального собрания. В парламенте Армении большинство (71 голос) принадлежит проправительственной фракции «Гражданский договор». Но с первой попытки избрать президента не получилось. Две оппозиционные фракции «Армения» (29 мандатов) и «Честь имею» (7 депутатов) бойкотировали процедуру выборов, а для успешного прохождения с первой попытки претенденту требовалась поддержка 81 депутата.
Впрочем, для второй попытки было достаточно 65 голосов, и правящая партия их обеспечила. Какие выводы мы можем сделать из этого события? Никол Пашинян теперь уже не только де-факто, но и де-юре полностью консолидировал высшую власть в стране. Его соратники, сподвижники или протеже контролируют все ветви власти и институты в стране, а также в непризнанной Нагорно-Карабахской республике. «Бархатную революцию» можно считать завершенной.
Однако властная вертикаль имеется только на общенациональном уровне. На муниципальном же ситуация не так благостна для Пашиняна. В октябре и в декабре 2021 года в Армении прошли выборы в различных общинах. В октябре его партия «Гражданский договор» проиграла выборы в таких важных общинах, как Гюмри, Горис и Мегри (в трех из шести). В декабре же правящая партия уступила в третьей части из 36 общин. Мэром Ноемберяна стал представитель оппозиционной партии «Страна для жизни» Армен Агабабян. Записать это в актив ведущим общенациональным оппозиционным силам не получится, на местах «бал правят», скорее местные блоки. Но они не встраиваются в вертикаль.
Осенью 2022 года состоятся выборы в Совет старейшин Еревана, а такие кампании, как правило, приравниваются к общенациональным. Как никак, а порядка трети всех избирателей сосредоточено в армянской столице. Более, чем репрезентативный получается плебисцит. Тем более, что в кампании 2021 года по выборам в Национальное собрание Пашинян только в Ереване взял уровень меньше 50%. И после выборов он сделал все, чтобы убрать с поста мэра Айка Марутяна, показавшегося ему недостаточно лояльным.
Скорее всего, главным фаворитом предстоящей гонки станет Тигран Авинян, который в 2018-2021 гг. занимал пост вице-премьера Армении. Он близок премьеру, скорее всего именно его Пашинян хотел бы видеть во главе столицы республики. Однако оппоненты власти постараются дать бой Авиняну. Для них Ереван станет своеобразным тестом с прицелом на будущие электоральные баталии общенационального значения. А если повезет, то и удастся зацепиться за городскую власть.
Сергей Маркедонов
Нельзя сказать, чтобы его успешное избрание не прогнозировалось. Согласно армянской Конституции президента избирают голосами депутатов Национального собрания. В парламенте Армении большинство (71 голос) принадлежит проправительственной фракции «Гражданский договор». Но с первой попытки избрать президента не получилось. Две оппозиционные фракции «Армения» (29 мандатов) и «Честь имею» (7 депутатов) бойкотировали процедуру выборов, а для успешного прохождения с первой попытки претенденту требовалась поддержка 81 депутата.
Впрочем, для второй попытки было достаточно 65 голосов, и правящая партия их обеспечила. Какие выводы мы можем сделать из этого события? Никол Пашинян теперь уже не только де-факто, но и де-юре полностью консолидировал высшую власть в стране. Его соратники, сподвижники или протеже контролируют все ветви власти и институты в стране, а также в непризнанной Нагорно-Карабахской республике. «Бархатную революцию» можно считать завершенной.
Однако властная вертикаль имеется только на общенациональном уровне. На муниципальном же ситуация не так благостна для Пашиняна. В октябре и в декабре 2021 года в Армении прошли выборы в различных общинах. В октябре его партия «Гражданский договор» проиграла выборы в таких важных общинах, как Гюмри, Горис и Мегри (в трех из шести). В декабре же правящая партия уступила в третьей части из 36 общин. Мэром Ноемберяна стал представитель оппозиционной партии «Страна для жизни» Армен Агабабян. Записать это в актив ведущим общенациональным оппозиционным силам не получится, на местах «бал правят», скорее местные блоки. Но они не встраиваются в вертикаль.
Осенью 2022 года состоятся выборы в Совет старейшин Еревана, а такие кампании, как правило, приравниваются к общенациональным. Как никак, а порядка трети всех избирателей сосредоточено в армянской столице. Более, чем репрезентативный получается плебисцит. Тем более, что в кампании 2021 года по выборам в Национальное собрание Пашинян только в Ереване взял уровень меньше 50%. И после выборов он сделал все, чтобы убрать с поста мэра Айка Марутяна, показавшегося ему недостаточно лояльным.
Скорее всего, главным фаворитом предстоящей гонки станет Тигран Авинян, который в 2018-2021 гг. занимал пост вице-премьера Армении. Он близок премьеру, скорее всего именно его Пашинян хотел бы видеть во главе столицы республики. Однако оппоненты власти постараются дать бой Авиняну. Для них Ереван станет своеобразным тестом с прицелом на будущие электоральные баталии общенационального значения. А если повезет, то и удастся зацепиться за городскую власть.
Сергей Маркедонов
В связи с невиданной конфронтацией между Западом и Россией энергетическая повестка в Европе меняется удивительно быстро. Еще совсем недавно в Брюсселе всячески акцентировалась цель «зеленого перехода», направленная на минимизацию изменений климата. При этом подчеркивалась первоочередная необходимость быстрейшего отказа от использования угля как самого вредного для окружающей среды источника энергии. На этом пути и Еврокомиссия, и отдельные страны ЕС поддерживали использование природного газа как заменителя угля на период полного перехода к возобновляемым источникам энергии. Всего месяц назад Еврокомиссия, несмотря на возражения экологистов, включила в классификацию экологически устойчивых видов энергии выработку электрической и тепловой энергии на газовом топливе.
Однако крепнущее намерение сократить поставки природного газа из России скорректировало установки Брюсселя. В четверг первый заместитель главы ЕК Франс Тиммерманс, ответственный за Зеленый курс, признал, что страны, планирующие использовать уголь в качестве альтернативы российскому газу, могут делать это, не выходя за рамки климатических целей ЕС. «Всё изменилось, – заявил Тиммерманс. – Я имею в виду, что история сделала очень крутой поворот неделю назад, и нам нужно справляться с этим историческим изменением. В такой ситуации нет никаких табу». По его словам, Европа, которая импортирует более трети потребляемого газа из России, должна избавляться от этой зависимости «гораздо быстрее, чем мы предполагали». Тиммерманс пояснил, что Польша и некоторые другие страны, которые под давлением Брюсселя планировали переходить от угля к возобновляемым источникам энергии через временное расширение потребления газа, теперь могут дольше использовать уголь.
Это касается не только крайне зависимой от добычи угля Польши. Премьер-министр Италии Марио Драги на днях заявил в парламенте, что вследствие конфликта с Россией, возможно, придется вновь открывать работавшие на угле электростанции, чтобы в краткосрочном периоде заполнить дефицит энергии. Даже в Германии, где разрабатываются планы резкого увеличения использования возобновляемых источников энергии, в энергетическую политику вносятся серьезные поправки. В воскресенье министр экономики и климата (и, кстати, представитель партии Зеленых) Роберт Хабек отметил, что не исключает отсрочки закрытия в стране угольных и ядерных электростанций. Так что, когда гремят пушки, голос Греты Тунберг и ее многочисленных сподвижников слышен гораздо глуше.
Александр Ивахник
Однако крепнущее намерение сократить поставки природного газа из России скорректировало установки Брюсселя. В четверг первый заместитель главы ЕК Франс Тиммерманс, ответственный за Зеленый курс, признал, что страны, планирующие использовать уголь в качестве альтернативы российскому газу, могут делать это, не выходя за рамки климатических целей ЕС. «Всё изменилось, – заявил Тиммерманс. – Я имею в виду, что история сделала очень крутой поворот неделю назад, и нам нужно справляться с этим историческим изменением. В такой ситуации нет никаких табу». По его словам, Европа, которая импортирует более трети потребляемого газа из России, должна избавляться от этой зависимости «гораздо быстрее, чем мы предполагали». Тиммерманс пояснил, что Польша и некоторые другие страны, которые под давлением Брюсселя планировали переходить от угля к возобновляемым источникам энергии через временное расширение потребления газа, теперь могут дольше использовать уголь.
Это касается не только крайне зависимой от добычи угля Польши. Премьер-министр Италии Марио Драги на днях заявил в парламенте, что вследствие конфликта с Россией, возможно, придется вновь открывать работавшие на угле электростанции, чтобы в краткосрочном периоде заполнить дефицит энергии. Даже в Германии, где разрабатываются планы резкого увеличения использования возобновляемых источников энергии, в энергетическую политику вносятся серьезные поправки. В воскресенье министр экономики и климата (и, кстати, представитель партии Зеленых) Роберт Хабек отметил, что не исключает отсрочки закрытия в стране угольных и ядерных электростанций. Так что, когда гремят пушки, голос Греты Тунберг и ее многочисленных сподвижников слышен гораздо глуше.
Александр Ивахник
Наряду с военным противостоянием на Украине вопросы о санкциях против России стали одним из ключевых сюжетов сегодняшнего дня. Новостные ленты не успевают размещать сообщения о новых пакетах ограничений, вводимых США, ЕС в целом, отельными странами Евросоюза в отношении к РФ. Наряду с государством в санкциях участвуют и отдельные компании, а также союзники Вашингтона и Брюсселя, которые пока что не имеют еэсовской прописки
На этом фоне сообщения о том, что такие ближайшие союзники Украины, как Грузия и Молдавия не присоединились к общему станционному хору, представляют, как минимум, интерес. В чем мотивация Тбилиси и Кишинева. Напомню, что Грузия вместе с Украиной получила обещание стать членом НАТО еще в апреле 2008 года. С тех пор кейсы двух стран зачастую рассматривали через запятую. Молдавия – иной случай. Формально нейтральная страна, стремящаяся в ЕС, но не в Североатлантический альянс, но при этом имеющая общий с Киевом интерес в отношении к Приднестровью. Все три страны- члены интеграционного объединения ГУАМ (Организации за демократию и экономическое развитие). Все три образуют трио лидеров в проекте «Восточное партнерство», подписав Соглашение об Ассоциации с ЕС. И все три получили безвизовый Шенген. Киев, Кишинев и Тбилиси ориентированы на прозападный внешнеполитический вектор. Однако военное противостояние на Украине не сплотило эту тройку постсоветских диссидентов.
Причин несколько. И Тбилиси, и Кишинев стоят перед дилеммой конфликтов в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье. Первые два заморожены, а с точки зрения Москвы, урегулированы, чего не скажешь о ситуации на Днестре. В этом контексте ни Майя Санду, ни Ираклий Гарибашвили не хотели бы становиться заложниками украинской динамики. Велика угроза мультипликации конфликтов и того, что не самые жаркие противостояния вдруг актуализируются.
При этом и у Грузии, и у Молдавии своя повестка в отношениях с Россией. Страны, несмотря на многочисленные проблемы на российском направлении, сохраняют связи с нашей страной, и экономические, и культурные, и социально-гуманитарные. Для Молдовы это энергетический сектор, а Грузия поставляет свою продукцию (винную, например) на российский рынок. Поставить эти связи на карту не готовы ни в Тбилиси, ни в Кишиневе. И снова, и снова. Любые интеграционные проекты на постсоветском пространстве просеиваются через сито национальных интересов. И здесь зачастую прагматика идет впереди лозунгов о солидарности.
Сергей Маркедонов
На этом фоне сообщения о том, что такие ближайшие союзники Украины, как Грузия и Молдавия не присоединились к общему станционному хору, представляют, как минимум, интерес. В чем мотивация Тбилиси и Кишинева. Напомню, что Грузия вместе с Украиной получила обещание стать членом НАТО еще в апреле 2008 года. С тех пор кейсы двух стран зачастую рассматривали через запятую. Молдавия – иной случай. Формально нейтральная страна, стремящаяся в ЕС, но не в Североатлантический альянс, но при этом имеющая общий с Киевом интерес в отношении к Приднестровью. Все три страны- члены интеграционного объединения ГУАМ (Организации за демократию и экономическое развитие). Все три образуют трио лидеров в проекте «Восточное партнерство», подписав Соглашение об Ассоциации с ЕС. И все три получили безвизовый Шенген. Киев, Кишинев и Тбилиси ориентированы на прозападный внешнеполитический вектор. Однако военное противостояние на Украине не сплотило эту тройку постсоветских диссидентов.
Причин несколько. И Тбилиси, и Кишинев стоят перед дилеммой конфликтов в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье. Первые два заморожены, а с точки зрения Москвы, урегулированы, чего не скажешь о ситуации на Днестре. В этом контексте ни Майя Санду, ни Ираклий Гарибашвили не хотели бы становиться заложниками украинской динамики. Велика угроза мультипликации конфликтов и того, что не самые жаркие противостояния вдруг актуализируются.
При этом и у Грузии, и у Молдавии своя повестка в отношениях с Россией. Страны, несмотря на многочисленные проблемы на российском направлении, сохраняют связи с нашей страной, и экономические, и культурные, и социально-гуманитарные. Для Молдовы это энергетический сектор, а Грузия поставляет свою продукцию (винную, например) на российский рынок. Поставить эти связи на карту не готовы ни в Тбилиси, ни в Кишиневе. И снова, и снова. Любые интеграционные проекты на постсоветском пространстве просеиваются через сито национальных интересов. И здесь зачастую прагматика идет впереди лозунгов о солидарности.
Сергей Маркедонов
Относительно особенностей общественного мнения можно вспомнить роман Владимира Дудинцева «Белые одежды». В нем есть гениальная сцена – во время публичной проработки очередного разоблаченного врага-генетика (мухолюба-человеконенавистника) пропагандист вдруг заходит слишком далеко даже для тогдашней аудитории, и обвиняет свою жертву в симпатиях к фашизму. Тут зал начинает возмущаться, так как жертва – заслуженный ветеран недавно закончившейся войны, раненый и награжденный. Контраст оказывается слишком большим, и пропагандисту не удается сохранить инициативу.
И тогда инициативу пытается перехватить критикуемый, который, воспользовавшись видимым переломом в настроении зала, начинает доказывать свою правоту, рассказывая о шарлатанстве «народного академика», авторитет которого для зала бесспорен. Но его попытка «открыть глаза» аудитории завершается полной неудачей. У аудитории (где тоже немало воевавших) возникает мощный когнитивный диссонанс, из которого она выходит просто – мы думали, что пропагандист врет, что рядом с нами свой, а этот «свой» сам себя разоблачил. Значит, несмотря на все заслуги и регалии, он враг, сбросивший с себя маску. А, значит, пропагандист может быть где-то в частностях и ошибался, но в главном оказался прав. И дальше проработка идет по стандартной схеме.
Таким образом общественное мнение настроено нелинейно. Для него чрезвычайно важно, чтобы объект симпатий идентифицировался со «своими». Если это происходит, оно готово встать на его сторону, проявляя порой даже нонконформизм в конформистской по своей сущности среде. Если же человек оказывается в перпендикуляре с мейнстримными настроениями, то он выглядит для аудитории «чужим». Со всеми вытекающими последствиями.
Алексей Макаркин
И тогда инициативу пытается перехватить критикуемый, который, воспользовавшись видимым переломом в настроении зала, начинает доказывать свою правоту, рассказывая о шарлатанстве «народного академика», авторитет которого для зала бесспорен. Но его попытка «открыть глаза» аудитории завершается полной неудачей. У аудитории (где тоже немало воевавших) возникает мощный когнитивный диссонанс, из которого она выходит просто – мы думали, что пропагандист врет, что рядом с нами свой, а этот «свой» сам себя разоблачил. Значит, несмотря на все заслуги и регалии, он враг, сбросивший с себя маску. А, значит, пропагандист может быть где-то в частностях и ошибался, но в главном оказался прав. И дальше проработка идет по стандартной схеме.
Таким образом общественное мнение настроено нелинейно. Для него чрезвычайно важно, чтобы объект симпатий идентифицировался со «своими». Если это происходит, оно готово встать на его сторону, проявляя порой даже нонконформизм в конформистской по своей сущности среде. Если же человек оказывается в перпендикуляре с мейнстримными настроениями, то он выглядит для аудитории «чужим». Со всеми вытекающими последствиями.
Алексей Макаркин
После завершения «осенней войны» 2020 года ситуация в непризнанной Нагорно-Карабахской республике обсуждалась нечасто. Геополитический контекст вытеснил на второй план все проблемы, касающиеся внутреннего развития этого де-факто образования. НКР после ноября 2020 года существенно изменился, утратив ряд территорий, а также оккупированные районы вокруг (в Степанакерте их называли «поясом безопасности»). Фактическими гарантами существования непризнанной республики стали российские миротворцы. Вопрос же о статусе НКР не решен. Баку считает вопрос закрытым, а Ереван, хотя и настаивает на обсуждении данной темы, не обладает достаточными ресурсами для обеспечения выгодного результата.
И тем не менее, внутри непризнанной НКР продолжается политическая жизнь, несмотря на все описанные выше обстоятельства. Еще в конце января 2022 года была анонсирована конституционная реформа, ее параметры все это время активно обсуждаются. 4 марта влиятельное армянское издание «Грапарак» сообщило, что глава непризнанной республики Араик Арутюнян принял окончательное решение не выдвигать свою кандидатуру на будущих президентских выборах. Напомню, что на свой пост Арутюнян заступил незадолго до второй карабахской войны. В апреле 2020 года он во втором туре выиграл президентскую кампанию, а в мае прошел инаугурацию. Затем на его долю выпало военное противостояние, кардинально изменившее статус-кво в конфликтном регионе.
Сегодня Арутюнян намерен уйти, хотя еще в декабре 2020 года он говорил, что не исключает такой возможности. На 2023 год в непризнанной НКР намечены парламентские выборы, а затем должны состояться выборы главы республики. Предполагается в будущем эти две кампании разделить. Впрочем, перспективы выборов и конституционной реформы- вопрос, явно выходящий за рамки внутренней повестки НКР. Очевидно, что всякие выборы, которые намекают на статус де-факто образования вне Азербайджана Баку приветствовать не будет. Напротив, может оказать давление. В непростой ситуации оказываются и российские миротворцы. Для них важно сохранять политическую стабильность до того, как вопрос об окончательном статусе НКР будет решен в ту или иную сторону. Но сам факт заслуживает внимания: непризнанные республики даже в сложнейших и неблагоприятных условиях сохраняют свою собственную повестку, которая по обыкновению теряется в геополитических контекстах.
Сергей Маркедонов
И тем не менее, внутри непризнанной НКР продолжается политическая жизнь, несмотря на все описанные выше обстоятельства. Еще в конце января 2022 года была анонсирована конституционная реформа, ее параметры все это время активно обсуждаются. 4 марта влиятельное армянское издание «Грапарак» сообщило, что глава непризнанной республики Араик Арутюнян принял окончательное решение не выдвигать свою кандидатуру на будущих президентских выборах. Напомню, что на свой пост Арутюнян заступил незадолго до второй карабахской войны. В апреле 2020 года он во втором туре выиграл президентскую кампанию, а в мае прошел инаугурацию. Затем на его долю выпало военное противостояние, кардинально изменившее статус-кво в конфликтном регионе.
Сегодня Арутюнян намерен уйти, хотя еще в декабре 2020 года он говорил, что не исключает такой возможности. На 2023 год в непризнанной НКР намечены парламентские выборы, а затем должны состояться выборы главы республики. Предполагается в будущем эти две кампании разделить. Впрочем, перспективы выборов и конституционной реформы- вопрос, явно выходящий за рамки внутренней повестки НКР. Очевидно, что всякие выборы, которые намекают на статус де-факто образования вне Азербайджана Баку приветствовать не будет. Напротив, может оказать давление. В непростой ситуации оказываются и российские миротворцы. Для них важно сохранять политическую стабильность до того, как вопрос об окончательном статусе НКР будет решен в ту или иную сторону. Но сам факт заслуживает внимания: непризнанные республики даже в сложнейших и неблагоприятных условиях сохраняют свою собственную повестку, которая по обыкновению теряется в геополитических контекстах.
Сергей Маркедонов
Вчера Эммануэль Макрон сделал то, чего от него давно ожидали: объявил о своем выдвижении на второй президентский срок. Любопытно, что сделал он это не в выступлении по телевидению, а в письме, опубликованном одновременно в ряде национальных и региональных газет. В Елисейском дворце пояснили, что Макрон хотел избежать устного выступления, которое могло быть сочтено неуместным в ситуации острейшего международного конфликта. В своем письме президент попросил французов оказать ему доверие на новый мандат. «Перед лицом вызовов нашего века я являюсь кандидатом, который будет вместе с вами давать единый французский и европейский ответ. Я являюсь кандидатом, намеренным защищать наши ценности, которым угрожают потрясения в мире», – заявил Макрон.
Президент перечислил основные достижения своего пятилетнего правления. В частности, он указал, что в период до пандемии ему удалось сократить безработицу до самого низкого за 15 лет уровня (сейчас безработица составляет 7,4%), снизить дефицит госбюджета, увеличить инвестиции в здравоохранение и исследования, а также расходы на оборону, уменьшить зависимость Франции от ископаемого топлива. В случае своей победы Макрон обещает сохранить курс на снижение налогов и одновременно бороться против неравенства, продолжить совершенствование здравоохранения. Также он подчеркнул, что Франция должна больше инвестировать в сельское хозяйство, в возобновляемые источники энергии и ядерную энергетику.
Но понятно, что в центре предвыборной кампании Макрона будут не социально-экономические вопросы, и даже не проблемы миграции и безопасности, на которые делали упор его соперники справа: Марин Ле Пен, Эрик Земмур и Валери Пекресс. Всё это сейчас отошло на второй план. А на первом плане – военная операция России в Украине и связанный с этим невиданный геополитический кризис. В этой ситуации Макрон на протяжении последних недель действовал как самый активный и влиятельный европейский лидер, пытавшийся выступить посредником между Москвой и Киевом, а сейчас прикладывающий усилия к прекращению боевых действий. И хотя результат этих усилий близок к нулю, французы ценят, что их президент стремится сделать всё от него зависящее. А двум кандидатам с крайне правого фланга – Ле Пен и Земмуру – приходится извиняться за свои недавние пророссийские высказывания и оперативно выступать с критикой действий Кремля.
По опросам, Макрон и прежде существенно опережал всех своих соперников по первому туру выборов, который состоится 10 апреля. А недавние замеры показывают, что его отрыв увеличился. Так, согласно данным опроса IFOP, опубликованным 28 февраля, электоральный рейтинг Макрона возрос на 2 п.п. и достиг 28%. На втором месте Марин Ле Пен с 16%, на третьем – Земмур с 14%. Рейтинг кандидата от правоконсервативной партии «Республиканцы» Валери Пекресс опустился до 13%. Опросы относительно второго тура выборов дают Макрону явное преимущество по отношению к любому из соперников. Так что исход президентских выборов можно считать предрешенным.
Александр Ивахник
Президент перечислил основные достижения своего пятилетнего правления. В частности, он указал, что в период до пандемии ему удалось сократить безработицу до самого низкого за 15 лет уровня (сейчас безработица составляет 7,4%), снизить дефицит госбюджета, увеличить инвестиции в здравоохранение и исследования, а также расходы на оборону, уменьшить зависимость Франции от ископаемого топлива. В случае своей победы Макрон обещает сохранить курс на снижение налогов и одновременно бороться против неравенства, продолжить совершенствование здравоохранения. Также он подчеркнул, что Франция должна больше инвестировать в сельское хозяйство, в возобновляемые источники энергии и ядерную энергетику.
Но понятно, что в центре предвыборной кампании Макрона будут не социально-экономические вопросы, и даже не проблемы миграции и безопасности, на которые делали упор его соперники справа: Марин Ле Пен, Эрик Земмур и Валери Пекресс. Всё это сейчас отошло на второй план. А на первом плане – военная операция России в Украине и связанный с этим невиданный геополитический кризис. В этой ситуации Макрон на протяжении последних недель действовал как самый активный и влиятельный европейский лидер, пытавшийся выступить посредником между Москвой и Киевом, а сейчас прикладывающий усилия к прекращению боевых действий. И хотя результат этих усилий близок к нулю, французы ценят, что их президент стремится сделать всё от него зависящее. А двум кандидатам с крайне правого фланга – Ле Пен и Земмуру – приходится извиняться за свои недавние пророссийские высказывания и оперативно выступать с критикой действий Кремля.
По опросам, Макрон и прежде существенно опережал всех своих соперников по первому туру выборов, который состоится 10 апреля. А недавние замеры показывают, что его отрыв увеличился. Так, согласно данным опроса IFOP, опубликованным 28 февраля, электоральный рейтинг Макрона возрос на 2 п.п. и достиг 28%. На втором месте Марин Ле Пен с 16%, на третьем – Земмур с 14%. Рейтинг кандидата от правоконсервативной партии «Республиканцы» Валери Пекресс опустился до 13%. Опросы относительно второго тура выборов дают Макрону явное преимущество по отношению к любому из соперников. Так что исход президентских выборов можно считать предрешенным.
Александр Ивахник
Новая реальность. Часть 1.
Одно из главных следствий текущих драматических событий, связанных с разломом между Россией и Западом, заключается в том, что на Западе больше не будут стремиться понять загадочную русскую душу.
На эмоциях Миланский университет Бикокка отменил маленький курс лекций по Достоевскому, который объявил писатель и переводчик Паоло Нори (который переводил русский классический литературный канон - Пушкина, Лермонтов, Гоголя, Толстого, Тургенева, Гончарова – и «Москву-Петушки» Венедикта Ерофеева, вошедшую в канон современный). Вскоре курс восстановили – чтобы не обижать заслуженного человека. Но эмоция осталась надолго, и сомнительно, чтобы этот или аналогичный курс объявили в следующем году.
У интеллектуалов Запада многие десятилетия есть комплекс вины перед русским народом, победившим абсолютное зло – фашизм – и заплатившим за эту победу многими миллионами (сейчас официальная цифра – 27 миллионов) человеческих жизней. В обществах, где честью считалось уже «моральное сопротивление», то есть несотрудничество с оккупантами (см. «Молчание моря» Веркора – одну из главных книг Сопротивления во Франции), существовало своего рода благоговение перед загадочной страной, в которой такое несотрудничество было отклонением от нормы (и анкетное «находился на оккупированной территории» могло стать мощным препятствием для карьеры, поездок за границу и др.). А нормой официально признавалось участие в действенном сопротивлении врагу в подполье или партизанском отряде.
Этот комплекс постепенно уходил со сменой поколений, но инерция все равно оставалась сильной. Теперь ее больше нет. Россию будут продолжать изучать – более того, потребность в профессиональном анализе может даже увеличиться, как это было в период холодной войны, когда появился феномен советологии. Но это будет уже другая история, в том числе в существенно меньшей степени основанная на апелляции к литературе, как классической, так и современной (а в большей – на социологических методах). Основным не только на средне-, но, видимо, и на долгосрочный период будет ощущение опасности – со всеми вытекающими последствиями.
Алексей Макаркин
Одно из главных следствий текущих драматических событий, связанных с разломом между Россией и Западом, заключается в том, что на Западе больше не будут стремиться понять загадочную русскую душу.
На эмоциях Миланский университет Бикокка отменил маленький курс лекций по Достоевскому, который объявил писатель и переводчик Паоло Нори (который переводил русский классический литературный канон - Пушкина, Лермонтов, Гоголя, Толстого, Тургенева, Гончарова – и «Москву-Петушки» Венедикта Ерофеева, вошедшую в канон современный). Вскоре курс восстановили – чтобы не обижать заслуженного человека. Но эмоция осталась надолго, и сомнительно, чтобы этот или аналогичный курс объявили в следующем году.
У интеллектуалов Запада многие десятилетия есть комплекс вины перед русским народом, победившим абсолютное зло – фашизм – и заплатившим за эту победу многими миллионами (сейчас официальная цифра – 27 миллионов) человеческих жизней. В обществах, где честью считалось уже «моральное сопротивление», то есть несотрудничество с оккупантами (см. «Молчание моря» Веркора – одну из главных книг Сопротивления во Франции), существовало своего рода благоговение перед загадочной страной, в которой такое несотрудничество было отклонением от нормы (и анкетное «находился на оккупированной территории» могло стать мощным препятствием для карьеры, поездок за границу и др.). А нормой официально признавалось участие в действенном сопротивлении врагу в подполье или партизанском отряде.
Этот комплекс постепенно уходил со сменой поколений, но инерция все равно оставалась сильной. Теперь ее больше нет. Россию будут продолжать изучать – более того, потребность в профессиональном анализе может даже увеличиться, как это было в период холодной войны, когда появился феномен советологии. Но это будет уже другая история, в том числе в существенно меньшей степени основанная на апелляции к литературе, как классической, так и современной (а в большей – на социологических методах). Основным не только на средне-, но, видимо, и на долгосрочный период будет ощущение опасности – со всеми вытекающими последствиями.
Алексей Макаркин
Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган в очередной раз выступил с посреднической инициативой. 10 марта на полях форума в Анталье должен состояться диалог министров иностранных дел РФ и Украины Сергея Лаврова и Дмитрия Кулебы. С начала проведение Россией специальной военной операции на украинской территории представители Москвы и Киева провели три раунда переговоров. Но еще ни разу часы не сверяли руководители МИД двух государств.
Прогнозировать итоги встречи двух министров- задача неблагодарная. Однако действия турецкого президента заслуживают комплексной оценки. Эрдоган последовательно воздерживается от присоединения к хору союзников по НАТО, которые солидарно осуждают Россию. Более того, он обрушивает громы и молнии на международные интеграционные структуры, обвиняя их в неэффективности в деле урегулирования конфликтов. По его мнению. их реакция, «в том числе СБ ООН, ограничивается заявлениями. Это постыдно!» Эта его оценка прозвучала на заседании парламентской фракции его партии 9 марта. Турецкий президент не поддерживает санкции против России, но в то же самое время настаивает на территориальной целостности Украины. «Турция прилагает усилия для прекращения боев в Украине. Мы надеемся на долгосрочный режим прекращения огня. Анкара проводит сбалансированную политику, оставляя открытыми каналы диалога для Москвы и Киева», - резюмировал Эрдоган. Налицо его стремление выступить в роли «честного маклера».
Нельзя не заметить, что свою активность на украинском направлении турецкий лидер стремится дополнить активностью и на других театрах. Критику мирового сообщества за пассивность в отношении военных действий на Украине он дополняет негативными оценками ООН и других международных структур за их якобы бездействие в Сирии.
При этом 9 марта произошло другое знаковое событие. Турцию посетил израильский президент Ицхак Герцог. С того момента, как один из его предшественников, всемирно известный политик Шимон Перес побывал в Анкаре в 2007 году, никто из глав Еврейского государства не ступал на турецкую землю. С 2010 года Турция и Израиль, два государства-союзника США находятся в состоянии «холодного мира». Анкара пытается взять на себя лидерство на Ближнем Востоке. И президент Эрдоган сделал немало, чтобы подвергнуть ревизии «юдофильский курс» своих предшественников, переместив фокус на поддержку Палестины. Похоже, турецкий лидер хочет найти общий язык с Израилем, не полагаясь всецело на поддержку американцев. Его цель – повышение геополитической капитализации на фоне стремительно меняющегося мира. И поддержка украино-российских переговоров, как и попытка «перезагрузки» отношений с Еврейским государством выглядят, как звенья одной цепи.
Сергей Маркедонов
Прогнозировать итоги встречи двух министров- задача неблагодарная. Однако действия турецкого президента заслуживают комплексной оценки. Эрдоган последовательно воздерживается от присоединения к хору союзников по НАТО, которые солидарно осуждают Россию. Более того, он обрушивает громы и молнии на международные интеграционные структуры, обвиняя их в неэффективности в деле урегулирования конфликтов. По его мнению. их реакция, «в том числе СБ ООН, ограничивается заявлениями. Это постыдно!» Эта его оценка прозвучала на заседании парламентской фракции его партии 9 марта. Турецкий президент не поддерживает санкции против России, но в то же самое время настаивает на территориальной целостности Украины. «Турция прилагает усилия для прекращения боев в Украине. Мы надеемся на долгосрочный режим прекращения огня. Анкара проводит сбалансированную политику, оставляя открытыми каналы диалога для Москвы и Киева», - резюмировал Эрдоган. Налицо его стремление выступить в роли «честного маклера».
Нельзя не заметить, что свою активность на украинском направлении турецкий лидер стремится дополнить активностью и на других театрах. Критику мирового сообщества за пассивность в отношении военных действий на Украине он дополняет негативными оценками ООН и других международных структур за их якобы бездействие в Сирии.
При этом 9 марта произошло другое знаковое событие. Турцию посетил израильский президент Ицхак Герцог. С того момента, как один из его предшественников, всемирно известный политик Шимон Перес побывал в Анкаре в 2007 году, никто из глав Еврейского государства не ступал на турецкую землю. С 2010 года Турция и Израиль, два государства-союзника США находятся в состоянии «холодного мира». Анкара пытается взять на себя лидерство на Ближнем Востоке. И президент Эрдоган сделал немало, чтобы подвергнуть ревизии «юдофильский курс» своих предшественников, переместив фокус на поддержку Палестины. Похоже, турецкий лидер хочет найти общий язык с Израилем, не полагаясь всецело на поддержку американцев. Его цель – повышение геополитической капитализации на фоне стремительно меняющегося мира. И поддержка украино-российских переговоров, как и попытка «перезагрузки» отношений с Еврейским государством выглядят, как звенья одной цепи.
Сергей Маркедонов
Будет ли в России восстановлена смертная казнь в связи с возможным выходом из Совета Европы (пока о выходе официально не объявлено, но грозное заявление МИДа делает такое развитие событий вполне вероятным)? Автоматически нет, потому что мораторий основан прежде всего на национальном документе – решении Конституционного суда от 2009 года, в котором было зафиксировано, что « формировались устойчивые гарантии права не быть подвергнутым смертной казни и сложился легитимный конституционно-правовой режим, в рамках которого - с учетом международно-правовой тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, - происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни, как исключительной меры наказания, носящей временный характер ("впредь до ее отмены") и допускаемой лишь в течение определенного переходного периода, т.е. на реализацию цели, закрепленной статьей 20 (часть 2) Конституции Российской Федерации».
Впрочем, статья 20 не исключает смертную казнь, хотя в ней действительно содержится положение о возможности ее отмены. Она гласит: «1. Каждый имеет право на жизнь. 2. Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей».
Таким образом в случае выхода России из Совета Европы возможно возвращение к теме смертной казни. Тем более, что в прошлом году Валерий Зорькин высказался о теме смертной казни довольно двусмысленно. Приведя набор аргументов из трудов Канта, Гегеля и Чичерина в пользу ее соответствия правовому принципу равенства, он отметил «сложность, неоднозначность и по сути своей – нерешенность рассматриваемой правовой проблемы». «То обстоятельство, что Конституционный Суд принял решение, делающее невозможным применение смертной казни в России на данном историческом этапе ее развития, не исключает возможности возврата к этой мере наказания в будущем», - утверждал Зорькин.
А в прошлом месяце Дмитрий Медведев заявил, что выход из Совета Европы – это «хорошая возможность восстановить ряд важных институтов для предотвращения особо тяжких преступлений в стране — типа смертной казни для опаснейших преступников». И добавил, что смертная казнь активно применяется в США и Китае.
Ревизия постановления Конституционного суда от 2009 года может быть проведена на основе аргументации, выработанной еще в 2005 году, когда он фактически пересмотрел собственное решение о выборности губернаторов (в 90-е годы суд считал, что выборность необходима, в нулевые – что необязательна). А именно: «Поскольку положения Конституции РФ проявляют свое регулятивное воздействие как непосредственно, так и посредством конкретизирующих их законов в определенной системе правового регулирования, притом в развивающемся социально-историческом контексте, правовые позиции, сформулированные Конституционным Судом РФ применительно к проверявшемуся нормативному акту в системе прежнего правового регулирования и имевшей место в то время конституционной практики, могут уточняться либо изменяться, с тем чтобы адекватно выявить смысл тех или иных конституционных норм, их букву и дух, с учетом конкретных социально-правовых условий их реализации, в том числе с учетом изменений в системе правового регулирования».
Так что можно заявить, что «социально-исторический контекст» изменился и на этом основании признать смертную казнь законной. Обществу можно объяснить, что она будет распространяться на особо одиозных преступников – типа террористов или маньяков. Однако отечественный опыт показывает, что в случае наличия смертной казни у государства есть соблазн максимально расширить ее применение – вплоть до валютчиков, как это было при Хрущеве в тогдашнем «социально-историческом контексте».
Алексей Макаркин
Впрочем, статья 20 не исключает смертную казнь, хотя в ней действительно содержится положение о возможности ее отмены. Она гласит: «1. Каждый имеет право на жизнь. 2. Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей».
Таким образом в случае выхода России из Совета Европы возможно возвращение к теме смертной казни. Тем более, что в прошлом году Валерий Зорькин высказался о теме смертной казни довольно двусмысленно. Приведя набор аргументов из трудов Канта, Гегеля и Чичерина в пользу ее соответствия правовому принципу равенства, он отметил «сложность, неоднозначность и по сути своей – нерешенность рассматриваемой правовой проблемы». «То обстоятельство, что Конституционный Суд принял решение, делающее невозможным применение смертной казни в России на данном историческом этапе ее развития, не исключает возможности возврата к этой мере наказания в будущем», - утверждал Зорькин.
А в прошлом месяце Дмитрий Медведев заявил, что выход из Совета Европы – это «хорошая возможность восстановить ряд важных институтов для предотвращения особо тяжких преступлений в стране — типа смертной казни для опаснейших преступников». И добавил, что смертная казнь активно применяется в США и Китае.
Ревизия постановления Конституционного суда от 2009 года может быть проведена на основе аргументации, выработанной еще в 2005 году, когда он фактически пересмотрел собственное решение о выборности губернаторов (в 90-е годы суд считал, что выборность необходима, в нулевые – что необязательна). А именно: «Поскольку положения Конституции РФ проявляют свое регулятивное воздействие как непосредственно, так и посредством конкретизирующих их законов в определенной системе правового регулирования, притом в развивающемся социально-историческом контексте, правовые позиции, сформулированные Конституционным Судом РФ применительно к проверявшемуся нормативному акту в системе прежнего правового регулирования и имевшей место в то время конституционной практики, могут уточняться либо изменяться, с тем чтобы адекватно выявить смысл тех или иных конституционных норм, их букву и дух, с учетом конкретных социально-правовых условий их реализации, в том числе с учетом изменений в системе правового регулирования».
Так что можно заявить, что «социально-исторический контекст» изменился и на этом основании признать смертную казнь законной. Обществу можно объяснить, что она будет распространяться на особо одиозных преступников – типа террористов или маньяков. Однако отечественный опыт показывает, что в случае наличия смертной казни у государства есть соблазн максимально расширить ее применение – вплоть до валютчиков, как это было при Хрущеве в тогдашнем «социально-историческом контексте».
Алексей Макаркин
Российская военная операция в Украине и введение Западом невиданных антироссийских санкций мощно вторглись в ход переговоров в Вене по реанимации иранской ядерной сделки. В последние недели казалось, что после 11 месяцев сложных и напряженных дискуссий делегации Ирана и США при посредничестве переговорщиков от европейских держав (Франции, Британии и Германии), России и Китая совсем близко подошли к подписанию соглашения, нацеленного на возвращение США и Ирана к условиям Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), заключенного в 2015 году. Судя по всему, этому способствовала резко возросшая после 24 февраля готовность Вашингтона идти на уступки требованиям Тегерана. По некоторым данным, даже стал прорисовываться компромисс в отношении иранского требования об изъятии Корпуса стражей исламской революции из американского списка террористических организаций.
Однако на этой неделе переговорный процесс столкнулся с неожиданным препятствием. Во вторник глава российских переговорщиков Михаил Ульянов представил политическому директору Европейской внешнеполитической службы Энрике Мора, который координирует переговоры в Вене, внезапные требования Москвы. Согласно этим требованиям, соглашение о возвращении к СВПД должно включать гарантии того, что в будущем любое торговое, экономическое и инвестиционное сотрудничество России с Ираном не должно подпадать под санкции со стороны США и ЕС. Западные переговорщики считают, что российские требования невозможно удовлетворить, поскольку предметом венских переговоров является возвращение Ирана к условиям ядерной сделки и отмена антииранских санкций, объявленных Трампом после выхода из СВПД в 2018 году, но не санкции против России, введенные в связи с военной операцией в Украине. Так что, скорее всего, теперь переговоры в Вене встанут на паузу, чтобы Россия и Иран в двусторонних консультациях прояснили ситуацию.
Действия Москвы, вероятно, продиктованы озабоченностью в отношении того, что скорое заключение соглашения о возврате к условиям СВПД приведет к появлению на мировом рынке большого объема иранской нефти и соответственно к снижению зависимости Европы от поставок российской нефти. Западные дипломаты считают, что теоретически возможно восстановление иранской ядерной сделки без России. Но для этого потребуется, чтобы вместо России другая страна (в этой связи называется Китай и даже Казахстан) согласилась принять у себя накопленные в Иране запасы обогащенного урана (в последние месяцы уровень обогащения там составлял 60% вместо допущенных сделкой 2015 года 3,67%), а в обмен поставляла природный уран. Вариант с Казахстаном представляется крайне маловероятным – у России достаточно рычагов влияния в этой стране. А вот позицию Китая предсказать сложнее.
Александр Ивахник
Однако на этой неделе переговорный процесс столкнулся с неожиданным препятствием. Во вторник глава российских переговорщиков Михаил Ульянов представил политическому директору Европейской внешнеполитической службы Энрике Мора, который координирует переговоры в Вене, внезапные требования Москвы. Согласно этим требованиям, соглашение о возвращении к СВПД должно включать гарантии того, что в будущем любое торговое, экономическое и инвестиционное сотрудничество России с Ираном не должно подпадать под санкции со стороны США и ЕС. Западные переговорщики считают, что российские требования невозможно удовлетворить, поскольку предметом венских переговоров является возвращение Ирана к условиям ядерной сделки и отмена антииранских санкций, объявленных Трампом после выхода из СВПД в 2018 году, но не санкции против России, введенные в связи с военной операцией в Украине. Так что, скорее всего, теперь переговоры в Вене встанут на паузу, чтобы Россия и Иран в двусторонних консультациях прояснили ситуацию.
Действия Москвы, вероятно, продиктованы озабоченностью в отношении того, что скорое заключение соглашения о возврате к условиям СВПД приведет к появлению на мировом рынке большого объема иранской нефти и соответственно к снижению зависимости Европы от поставок российской нефти. Западные дипломаты считают, что теоретически возможно восстановление иранской ядерной сделки без России. Но для этого потребуется, чтобы вместо России другая страна (в этой связи называется Китай и даже Казахстан) согласилась принять у себя накопленные в Иране запасы обогащенного урана (в последние месяцы уровень обогащения там составлял 60% вместо допущенных сделкой 2015 года 3,67%), а в обмен поставляла природный уран. Вариант с Казахстаном представляется крайне маловероятным – у России достаточно рычагов влияния в этой стране. А вот позицию Китая предсказать сложнее.
Александр Ивахник