​​Я неоднократно писала на канале о том, что беспрецедентны меры, которые были приняты правительством Иордании в самом начале пандемии (как в последствии оказалось – абсолютно бессмысленные и ненужные) очень болезненно отражаются и отразятся на жителях королевства, экономике и будущем королевства…Последствия текущего кризиса по-настоящему начинают оцениваться и ощущаться только сейчас, а всецело проявятся в течение этого и следующего года.

Помимо всего прочего пандемия дала новый толчок очень болезненному тренду: росту детского труда. Тренд, ввиду бедности многих иорданских семей и натурализованных палестинцев, и баснословно дорогой жизни (Амман, к примеру, самый дорогой город для проживания на Ближнем Востоке) далеко не новый. Еще в 2016 году официальная государственная статистика показала, что 76 000 детей задействованы на трудовом рынке. Однако в настоящее время эта неблагоприятная тенденция усиливается.

Владельцы небольших бизнесов, магазинов и мастерских оказываются неспособными позволить себе наемных работников. (К слову, минимальная оплата труда в Иордании составляет 190 динар (порядка 6 динаров в день)). Но им по-прежнему требуются рабочие руки, чтобы не потерять бизнес. В некоторых случаях на работу помогать родителям выходят дети владельцев. Бесплатно, конечно. В остальных – нанимаются дети.

Рост детского труда стал в частности возможным и из-за закрытых уже почти год школ. Далеко не всем детям оказалось доступно он-лайн образование, в виду элементарного отсутствия компьютеров и денег на оплату интернета.

И хотя в Иордании минимальный возраст для найма на работу составляет 16 лет, сейчас, да и раньше тоже не особо, никого и ничто не останавливает перед наймом и более юных работников, ведь на кону стоит выживание обеих сторон: семей работодателя и семей юного наемного работника.

Просто, как живой пример: Иорданский мальчишка 14 лет, Омар, мечтает стать пилотом. Но сейчас ему приходится работать по 12 часов в день в мастерской по ремонту керосиновых обогревателей. «Работа меня не утомляет, – говорит он, – самое неприятное – это запах керосина. От него невозможно избавиться».

Его школа закрыта. Отец потерял работу в начале пандемии, и не может найти новую, перебиваясь подработками. В мастерской Омар получает 3 динара (4,25 $), что помогает его семье оплачивать ежемесячную арендную плату в 130 динаров. Его вклад в семейный бюджет в эти тяжелые времена бесценен. Но мальчик мечтает вернуться в школу, продолжить обучение и действительно стать пилотом: «Я не хочу, чтобы коронавирус убил мою мечту». И таких детей, мечтающих о лучшей судьбе, но вынужденных работать, очень много.

С февраля в классы возвращаются дошколята, младшие и выпускные классы. Остальные остаются «на удаленке», которая так за все время и не оказалась полноценно реализованной. Стоит ли говорить, как сильно просело образование за этот год, сколько детей отстали на год по школьной программе и пока решения этого вопроса нет.

Снижение образования всегда ведет за собой такие последствия, как рост экстремизма, преступности, отбрасывает общество назад. Помножив это на на растущий уровень бедности и накопившиеся за многие годы нерешенные проблемы и вызовы, мы получим достаточно мрачную перспективу, которая может лишить в скором времени Иорданию статуса относительного островка и стабильности в регионе.

#Иордания #Иорданские_заметки