Forwarded from PLATONOVA | Z
⚡️⚡️⚡️ Pajhwok Afghan News cсообщают о том, что французский глобалист-философ Бернар-Анри Леви приехал в Афганистан и встречается с сыном Ахмада Шаха Масуда в Панджшире.
#Афганистан #Леви
@dplatonova
#Афганистан #Леви
@dplatonova
Forwarded from Катехон
Запад беспомощен перед триединой силой ислама, Китая и России — польский эксперт
Запад со сломанным позвоночником в виде обанкротившейся леволиберальной идеологии становится беспомощным перед «потоком ислама, силой Китая и агрессивной политикой России». Такое мнение высказал главный редактор Gazeta Polska Томаш Сакевич.
Запад со сломанным позвоночником в виде обанкротившейся леволиберальной идеологии становится беспомощным перед «потоком ислама, силой Китая и агрессивной политикой России». Такое мнение высказал главный редактор Gazeta Polska Томаш Сакевич.
Аналитический центр Катехон. Русский Имперский Ренессанс
Запад беспомощен перед триединой силой ислама, Китая и России —
Запад со сломанным позвоночником в виде обанкротившейся леволиберальной идеологии становится беспомощным перед «потоком ислама, силой Китая и агрессивной политикой России». Такое мнение высказал
Forwarded from Alexander Dugin
"The Final Kingdom: Horizons of the Fourth Political Theory and Geopolitics of the Apocalypse" is out there for however wants an in-depth and full holistic analysis of the World's current political, spiritual, economic, and geopolitical landmarks.
https://pb.orthodoxlogos.com/store/the-final-kingdom/
https://www.amazon.com/-/es/Pyotr-Volkov-ebook/dp/B095N87XGK
https://pb.orthodoxlogos.com/store/the-final-kingdom/
https://www.amazon.com/-/es/Pyotr-Volkov-ebook/dp/B095N87XGK
Forwarded from НЕЗЫГАРЬ
Александр Дугин, лидер Международного евразийского движения, специально для Незыгаря.
[1].
Проблема с российскими выборами состоит в том, что русской политической культуре и традиции совершенна чужда идея представительской демократии и особенно партийной представительской демократии.
При этом Земская демократия, избрание сельских старост ( а до раскола и приходских священников) имеет на Руси долгую историю. В самые критические моменты – как например, по завершении Смутного времени – народ выбирал даже царя, новую династию. А до того именно народным решением было формирование ополчения, особенно второго, которое и спасло страну.
Но русские никогда толком не выбирали партии. Они выбирали людей. Своих, знакомых или тех, кому поверили. Выбирали всегда личностно, не скопом. Русская традиция личностна.
Она выделяет в политической фигуре человека. Хочет понимать его, знать его, доверять ему. А иногда ненавидеть его, презирать его, наказывать его. Но всегда именно человека. Наше представление о мире глубоко человечно. И о политике тоже.
Русские люди не понимают партий. Это нечто чуждое, безличное, отвлеченное. И уже поэтому нечто ложное, поддельное, порочное. Нечто, чего лучше бы не было.
Уже само слово «партия» звучит не по-русски и имеет не русский смысл.
Это «часть». Русские же во всем хотят видеть целое. Поэтому выбор партии из других партий это уже дробление, расчленение.
Партийная демократия для русского человека это что-то вроде маньяка, готового расчленить общество, народ, страну. Да и сами партии как бы подтверждают это: дробятся изнутри, раскалываются, бьются за единоличное лидерство. Партия - это отвратительно. В том числе и эстетически. И никакими усилиями не заставить нас отказаться от нашей брезгливости.
Другое дело, когда партия одна.
Это нравится намного больше. Выбирать одно из одного. Вот настоящий русский выбор. Раз и навсегда выбирают веру, отечество, супруга. Раз и навсегда: одно из одного, но одно единственное.
Наша этика такова: прекрасно то, чему стоит хранить верность всю жизнь. Остальное соблазн и падение. Поэтому в России либо не должно быть партий вообще – есть государство, есть церковь, есть народ, и к этому следовало бы добавить Земство, либо должна быть только одна.
Но одна партия это уже не партия, не часть.
Это целое, это и есть сам народ или само государство. Такая модель устойчива и имеет будущее. Остальное нет.
Правление коммунистической партии в советский период было не только навязано сверху, но и востребовано снизу. Народ и общество хотели единства и цельности. И, как только эта цельность в КПСС исчезла с появлением связок «Ельцин против Горбачева» или «Лигачев против Яковлева» и т.п, страна начала разрушатся.
Не зря самым страшных партийным грехом со времен Сталина были попытки создать внутрипартийные фракции или платформы.
Но о цельности как высшем русском идеале писали еще славянофилы, прежде всего, Хомяков. А во главе партии и государства снова одна личность – вождь-отец. Его лицо, его интонации, его жесты все знают и все чувствуют.
В современных выборах участвует много партий. Уже одно это вызывает отвращение. Куда лезут, зачем… Неприятно.
И все становится неприятным, хочет закрыть всем лица медицинскими масками. У русского человека ощущение: все эти активные суетящиеся фигурки разламывают страну. Они задумали нечто нехорошее.
Лишь две партии являются исключениями – Единая Россия и КПРФ. Обе они важны, поскольку в них можно распознать ту самую одну единственную партию, которую бессознательно ждет народ.
С КПРФ все понятно: это призрак старой единственной партии – КПСС. В КПРФ люди видят советское единство – державы, народов, общества, классов. Конечно, сегодня это всего лишь симулякр, музейный экспонат, но он работает. И если бы КПРФ дали развернуться, на одной этой ностальгии можно было бы очень многое наработать – вплоть до тех цифр, которые у КПРФ были в 90-е, когда она была в Думе в большинстве. Но не дают. Потому что есть другая единая партия. Она так и называется «Единая Россия». Если бы дело было лишь в названии, то этого не достаточно.
[1].
Проблема с российскими выборами состоит в том, что русской политической культуре и традиции совершенна чужда идея представительской демократии и особенно партийной представительской демократии.
При этом Земская демократия, избрание сельских старост ( а до раскола и приходских священников) имеет на Руси долгую историю. В самые критические моменты – как например, по завершении Смутного времени – народ выбирал даже царя, новую династию. А до того именно народным решением было формирование ополчения, особенно второго, которое и спасло страну.
Но русские никогда толком не выбирали партии. Они выбирали людей. Своих, знакомых или тех, кому поверили. Выбирали всегда личностно, не скопом. Русская традиция личностна.
Она выделяет в политической фигуре человека. Хочет понимать его, знать его, доверять ему. А иногда ненавидеть его, презирать его, наказывать его. Но всегда именно человека. Наше представление о мире глубоко человечно. И о политике тоже.
Русские люди не понимают партий. Это нечто чуждое, безличное, отвлеченное. И уже поэтому нечто ложное, поддельное, порочное. Нечто, чего лучше бы не было.
Уже само слово «партия» звучит не по-русски и имеет не русский смысл.
Это «часть». Русские же во всем хотят видеть целое. Поэтому выбор партии из других партий это уже дробление, расчленение.
Партийная демократия для русского человека это что-то вроде маньяка, готового расчленить общество, народ, страну. Да и сами партии как бы подтверждают это: дробятся изнутри, раскалываются, бьются за единоличное лидерство. Партия - это отвратительно. В том числе и эстетически. И никакими усилиями не заставить нас отказаться от нашей брезгливости.
Другое дело, когда партия одна.
Это нравится намного больше. Выбирать одно из одного. Вот настоящий русский выбор. Раз и навсегда выбирают веру, отечество, супруга. Раз и навсегда: одно из одного, но одно единственное.
Наша этика такова: прекрасно то, чему стоит хранить верность всю жизнь. Остальное соблазн и падение. Поэтому в России либо не должно быть партий вообще – есть государство, есть церковь, есть народ, и к этому следовало бы добавить Земство, либо должна быть только одна.
Но одна партия это уже не партия, не часть.
Это целое, это и есть сам народ или само государство. Такая модель устойчива и имеет будущее. Остальное нет.
Правление коммунистической партии в советский период было не только навязано сверху, но и востребовано снизу. Народ и общество хотели единства и цельности. И, как только эта цельность в КПСС исчезла с появлением связок «Ельцин против Горбачева» или «Лигачев против Яковлева» и т.п, страна начала разрушатся.
Не зря самым страшных партийным грехом со времен Сталина были попытки создать внутрипартийные фракции или платформы.
Но о цельности как высшем русском идеале писали еще славянофилы, прежде всего, Хомяков. А во главе партии и государства снова одна личность – вождь-отец. Его лицо, его интонации, его жесты все знают и все чувствуют.
В современных выборах участвует много партий. Уже одно это вызывает отвращение. Куда лезут, зачем… Неприятно.
И все становится неприятным, хочет закрыть всем лица медицинскими масками. У русского человека ощущение: все эти активные суетящиеся фигурки разламывают страну. Они задумали нечто нехорошее.
Лишь две партии являются исключениями – Единая Россия и КПРФ. Обе они важны, поскольку в них можно распознать ту самую одну единственную партию, которую бессознательно ждет народ.
С КПРФ все понятно: это призрак старой единственной партии – КПСС. В КПРФ люди видят советское единство – державы, народов, общества, классов. Конечно, сегодня это всего лишь симулякр, музейный экспонат, но он работает. И если бы КПРФ дали развернуться, на одной этой ностальгии можно было бы очень многое наработать – вплоть до тех цифр, которые у КПРФ были в 90-е, когда она была в Думе в большинстве. Но не дают. Потому что есть другая единая партия. Она так и называется «Единая Россия». Если бы дело было лишь в названии, то этого не достаточно.
Forwarded from НЕЗЫГАРЬ
Александр Дугин, лидер Международного евразийского движения, специально для Незыгаря.
[2].
Но «Единая Россия» - это нечто другое. Это партия сегодняшнего государства.
И у нее есть лицо – это лидер-отец Владимир Путин. Как бы он ни формулировал свое отношение к «Единой России», это его партия, так как это его государство. Он отец России, а значит, он отец всего.
На нынешних выборах «Единая Россия» поступила прямо. Ее список возглавили те, кто воплощает в себе самые лучшие стороны современной российской государственности – армию, внешнюю политику и врачей. Здесь на сей раз нет ни промышленников, ни банкиров, ни монополистов, ни олигархов, ни спортсменов. Вернее, все они есть, но на нижних позициях. В тени.
Тройка «Единой России» обращается к народу: голосуйте не за партию и партии, голосуйте за государство, за державу. Мы вас не соблазняем и не подкупаем. Держава - это серьезно.
И вот лучшие державные стороны – армия (Шойгу), внешнеполитический суверенитет (Лавров), врачи, ценой своей жизни спасающие ваши (Проценко). И над этим русский Отец. На выборы идет само Государство. Точнее, его лучшая, световая сторона. Теневая сторона прячется за прекрасной тройкой. А на вершине пирамиды Путин. И тут начинает работать название – «Единая Россия», что читается как «Единая Партия Единой России». Отлично. Именно так.
Критические голоса с возмущением возразят: это надувательство, это предвыборный трюк… А как же «жулики и воры»? Как же коррумпированные чиновники и сросшийся с властью олигархат? Как же жизнь, которая нам не нравится? Как же несправедливость и цинизм элит? Эта темная сторона, на самом деле, есть.
Но… государство это целое. Всякая вещь отбрасывает тень. Можно, конечно, мерить, у кого тень длиннее, у кого чернее, но не в отношении государства. Не в отношении русского отца.
Рассматривать недостатки и просчеты отца это грех Хама в ковчеге. Ной, напившись, оступился, но Хам сделал нечто более страшное: он попытался разломить семью… Зачем Хам позвал братьев, посмотреть на отца, оказавшегося в невыигрышном виде?
Он хотел создать партию! Все партии созданы хамами. А Ноем создан ковчег. Сим и Иафет поступили правильно: они выбрали отца, а не брата. Он выбрали Ковчег, а не идею разобрать его на доски, а потом продать. Они выбрали государство, а не партию. И совершено правильно сделали. По имени Хама названа земля проклятых – «Ханаан».
Путь партийной демократии в России является игрой марионеток не потому, что «авторитарная власть стремится всем управлять». А потому, что в России ни у какой партии нет и не может быть настоящей легитимности. Партии в России - хамский маскарад с самого начала. Либо вообще все, либо все, кроме одной. Но этой одной партией должно являться само Государство. А если государство не хочет больше играть в демократию, тогда можно было бы начать создавать настоящую – земскую – демократию – без партий, но с полноценными и осмысленными выборами, где будут ответственность, соблюдение масштаба (деятельность избранного будет оцениваться прямо самими избирателями – как работа сельского старосты), открытость и честность.
Качественный отбор лучших не имеет ничего общего с либеральной представительской демократией западного типа. Это только мешает. Равно, как и противопоставление государству надуманного по западном образцу гражданского общества, которое (противопоставление) выражается через многопартийность.
При единственной партии, легитимизированной большинством населения, государство и есть гражданское общество безо всяких противоречий. Это и есть квинтэссенция демократии.
[2].
Но «Единая Россия» - это нечто другое. Это партия сегодняшнего государства.
И у нее есть лицо – это лидер-отец Владимир Путин. Как бы он ни формулировал свое отношение к «Единой России», это его партия, так как это его государство. Он отец России, а значит, он отец всего.
На нынешних выборах «Единая Россия» поступила прямо. Ее список возглавили те, кто воплощает в себе самые лучшие стороны современной российской государственности – армию, внешнюю политику и врачей. Здесь на сей раз нет ни промышленников, ни банкиров, ни монополистов, ни олигархов, ни спортсменов. Вернее, все они есть, но на нижних позициях. В тени.
Тройка «Единой России» обращается к народу: голосуйте не за партию и партии, голосуйте за государство, за державу. Мы вас не соблазняем и не подкупаем. Держава - это серьезно.
И вот лучшие державные стороны – армия (Шойгу), внешнеполитический суверенитет (Лавров), врачи, ценой своей жизни спасающие ваши (Проценко). И над этим русский Отец. На выборы идет само Государство. Точнее, его лучшая, световая сторона. Теневая сторона прячется за прекрасной тройкой. А на вершине пирамиды Путин. И тут начинает работать название – «Единая Россия», что читается как «Единая Партия Единой России». Отлично. Именно так.
Критические голоса с возмущением возразят: это надувательство, это предвыборный трюк… А как же «жулики и воры»? Как же коррумпированные чиновники и сросшийся с властью олигархат? Как же жизнь, которая нам не нравится? Как же несправедливость и цинизм элит? Эта темная сторона, на самом деле, есть.
Но… государство это целое. Всякая вещь отбрасывает тень. Можно, конечно, мерить, у кого тень длиннее, у кого чернее, но не в отношении государства. Не в отношении русского отца.
Рассматривать недостатки и просчеты отца это грех Хама в ковчеге. Ной, напившись, оступился, но Хам сделал нечто более страшное: он попытался разломить семью… Зачем Хам позвал братьев, посмотреть на отца, оказавшегося в невыигрышном виде?
Он хотел создать партию! Все партии созданы хамами. А Ноем создан ковчег. Сим и Иафет поступили правильно: они выбрали отца, а не брата. Он выбрали Ковчег, а не идею разобрать его на доски, а потом продать. Они выбрали государство, а не партию. И совершено правильно сделали. По имени Хама названа земля проклятых – «Ханаан».
Путь партийной демократии в России является игрой марионеток не потому, что «авторитарная власть стремится всем управлять». А потому, что в России ни у какой партии нет и не может быть настоящей легитимности. Партии в России - хамский маскарад с самого начала. Либо вообще все, либо все, кроме одной. Но этой одной партией должно являться само Государство. А если государство не хочет больше играть в демократию, тогда можно было бы начать создавать настоящую – земскую – демократию – без партий, но с полноценными и осмысленными выборами, где будут ответственность, соблюдение масштаба (деятельность избранного будет оцениваться прямо самими избирателями – как работа сельского старосты), открытость и честность.
Качественный отбор лучших не имеет ничего общего с либеральной представительской демократией западного типа. Это только мешает. Равно, как и противопоставление государству надуманного по западном образцу гражданского общества, которое (противопоставление) выражается через многопартийность.
При единственной партии, легитимизированной большинством населения, государство и есть гражданское общество безо всяких противоречий. Это и есть квинтэссенция демократии.
Forwarded from Листва: Петербург
28 августа в 18:00 у нас пройдёт лекция к. ф. н. Валентина Чередникова: «Денди: этика эстетизма»!
Что такое дендизм? Свободный жест, вызывающая поза в сторону удушающей буржуазности мира, стиль жизни или целая культура со своими правилами, табу и знаками? Никогда не шедшие за модой, но всегда диктующие её, — как же можно распознать того, кто тщательно скрывает своё присутствие?
На лекции мы попытаемся увидеть и понять теорию и практику дендизма. Алистер Кроули — наследник той линии великих денди, которая идет от Уайльда, Бёрдсли и Гюисманса — потратил долгое время в Мексике, пытаясь заставить исчезнуть свое отражение в зеркале. Это не только магическая задача, но также этический и эстетический жест. Денди должен оставаться невидимым. Вопреки расхожим утверждениям, будто он не может существовать без посторонних глаз и отражения на иных поверхностях.
Вход свободный: регистрация
Что такое дендизм? Свободный жест, вызывающая поза в сторону удушающей буржуазности мира, стиль жизни или целая культура со своими правилами, табу и знаками? Никогда не шедшие за модой, но всегда диктующие её, — как же можно распознать того, кто тщательно скрывает своё присутствие?
На лекции мы попытаемся увидеть и понять теорию и практику дендизма. Алистер Кроули — наследник той линии великих денди, которая идет от Уайльда, Бёрдсли и Гюисманса — потратил долгое время в Мексике, пытаясь заставить исчезнуть свое отражение в зеркале. Это не только магическая задача, но также этический и эстетический жест. Денди должен оставаться невидимым. Вопреки расхожим утверждениям, будто он не может существовать без посторонних глаз и отражения на иных поверхностях.
Вход свободный: регистрация
Forwarded from Кибернет
Уже достаточно много лет назад в Белферском центре Гарвардского университета вышло исследование по теме миграции как средства ведения войны. Когда после Ливии и Сирии потоки нелегалов в Европу усилились, было очевидно, что кто то ими управляет - выявляли фонды, связанные с Соросом, а анализ социальных сетей показывал, что эпицентрами вбросов были Лондон и США. Эскалация конфликта между талибами и ополчением под руководством Масуда явно будет иметь последствиями новый поток мигрантов. Вопрос в том куда и как они отправятся. В Пакистане, кстати, и так несколько миллионов афганцев уже много лет ютятся... @kyber_net
Forwarded from КРИСТАЛЛ РОСТА
Александр Дугин, русский философ, политолог, общественный деятель, доктор политических наук, доктор социологических наук, кандидат философских наук, лидер Евразийского движения о книге А.Галушки, А.Ниязметова, М.Окулова «КРИСТАЛЛ РОСТА. К русскому экономическому чуду»
В книге собран огромный материал, посвященный экономике нашей страны 1929-55 годов. Это один из редчайших случаев взлета всех показателей. Весь этот период, несмотря на разруху Великой Отечественной войны, является временем стремительного вертикального взлета в экономике, социальной сфере, демографии.
Авторы задаются естественным вопросом: почему?
Какой моделью руководствовался Глава государства, откуда он ее взял и почему ни до, ни после ничего подобного не было?
Книга произвела на меня огромное впечатление и я хотел бы поздравить авторов с успехом, для меня это своего рода экономический детектив, проливающий свет на подлинные причины роста нашей экономики с 1929 по 1955 год и развеивающий ложные мифы.
При этом книга не попадает в наиболее расхожие парадигмы, с которыми наше общество до сих пор вынуждено иметь дело, а фактически формулирует новую парадигму.
По моему мнению, именно на основе этой новой парадигмы и написана книга «Кристалл роста». Она вышла в свет раньше, чем эта парадигма утвердилась. И это естественно. Никогда парадигма не утверждается сама по себе. Вначале возникает прецедент. И книга «Кристалл роста» является таким прецедентом. Сама же парадигма при этом витает в воздухе. Ее реализация будет нащупываться нами для каждой сферы жизни. И нет другого пути, как писать книги, тезисы, программы от лица этой парадигмы.
Так что же это за парадигма?
Я бы хотел назвать ее термином Фукуямы: State Building - государственное строительство. Это, на мой взгляд, и есть ключ книги, которая описывает, как надо строить государство, чтобы его экономика процветала.
Книга не столько об экономике сколько о государстве.
Это именно госстроительство, в котором не раса, не нация, а именно государство становится ценностью, основой той рациональности и пассионарности, которая организует рост экономики.
Такое государство не является отчужденным, оно не менее пассионарно чем предпринимательство.
Мы говорим о будущем, о завтрашнем дне России.
Сейчас очень важно, сделать так, чтобы основные идеи, изложенные в книге, воплотить в жизнь.
России необходимо государство как идея, нужны государственники нового типа - пассионарные госстроители, созидатели.
И с этой точки зрения нам нужно государство не только как институция, а прежде всего как идея, призыв.
Это и есть, по моему мнению, главное содержание книги - послание поколения прошлого в будущее.
Авторы книги профессионально и предметно показывают: успехи экономического развития 1929-55 годов можно повторить!
И сделать это на основе исторического творчества экономического развития и государственного строительства.
В книге собран огромный материал, посвященный экономике нашей страны 1929-55 годов. Это один из редчайших случаев взлета всех показателей. Весь этот период, несмотря на разруху Великой Отечественной войны, является временем стремительного вертикального взлета в экономике, социальной сфере, демографии.
Авторы задаются естественным вопросом: почему?
Какой моделью руководствовался Глава государства, откуда он ее взял и почему ни до, ни после ничего подобного не было?
Книга произвела на меня огромное впечатление и я хотел бы поздравить авторов с успехом, для меня это своего рода экономический детектив, проливающий свет на подлинные причины роста нашей экономики с 1929 по 1955 год и развеивающий ложные мифы.
При этом книга не попадает в наиболее расхожие парадигмы, с которыми наше общество до сих пор вынуждено иметь дело, а фактически формулирует новую парадигму.
По моему мнению, именно на основе этой новой парадигмы и написана книга «Кристалл роста». Она вышла в свет раньше, чем эта парадигма утвердилась. И это естественно. Никогда парадигма не утверждается сама по себе. Вначале возникает прецедент. И книга «Кристалл роста» является таким прецедентом. Сама же парадигма при этом витает в воздухе. Ее реализация будет нащупываться нами для каждой сферы жизни. И нет другого пути, как писать книги, тезисы, программы от лица этой парадигмы.
Так что же это за парадигма?
Я бы хотел назвать ее термином Фукуямы: State Building - государственное строительство. Это, на мой взгляд, и есть ключ книги, которая описывает, как надо строить государство, чтобы его экономика процветала.
Книга не столько об экономике сколько о государстве.
Это именно госстроительство, в котором не раса, не нация, а именно государство становится ценностью, основой той рациональности и пассионарности, которая организует рост экономики.
Такое государство не является отчужденным, оно не менее пассионарно чем предпринимательство.
Мы говорим о будущем, о завтрашнем дне России.
Сейчас очень важно, сделать так, чтобы основные идеи, изложенные в книге, воплотить в жизнь.
России необходимо государство как идея, нужны государственники нового типа - пассионарные госстроители, созидатели.
И с этой точки зрения нам нужно государство не только как институция, а прежде всего как идея, призыв.
Это и есть, по моему мнению, главное содержание книги - послание поколения прошлого в будущее.
Авторы книги профессионально и предметно показывают: успехи экономического развития 1929-55 годов можно повторить!
И сделать это на основе исторического творчества экономического развития и государственного строительства.
