ЕСЛИ БОГА НЕТ, ТО ВСЁ ДОЗВОЛЕНО
Замечательный фильм «Голгофа» ирландского режиссера Джона Майкла МакДона вышел на экраны российских кинотеатров 17 апреля 2014 года.
В главной роли — несравненный и рыжеусый Брендан Глиссон, который отлично проявил свои актерские комедийные дарования в фильме «Однажды в Ирландии».
В «Голгофе» он предстает в совсем ином свете — в роли священника католической церкви, который служит в захолустье и который никому из прихожан не нужен. Люди этого даже не скрывают, не надевают маски благочестивых прихожан, не притворяются, что они веруют в Бога и что Он им нужен, а плюют священнику в лицо своими тяжкими грехами и цинизмом.
Однако падре горячо верит в Творца, в Его безграничную любовь к людям, в Его милосердие и упрямо не оставляет попыток спасти заблудшие души.
Развязка фильма не веселая, но не лишает упования и надежды на лучшее — причем всех: от падре до окружающих его людей.
Что меня поразило после окончания фильма, так это то, что молодежь, находящаяся в кинозале и жующая попкорн, сидела еще примерно полминуты притихшая, задумчивая, вжатая в кресла смысловой нагрузкой фильма. Очень надеюсь, что ребята что-то вынесли для себя доброе, разумное, вечное, просмотрев «Голгофу».
И это совсем не «черная комедия», как заявлено в аннотации, а трагедия…
Трагедия современного секулярного мiра, которому Бог не нужен, для которого Бог умер. А если Бога нет — то все дозволено.
#кинозал #рецензия #фильм #Голгофа #христианство #вера #католицизм #священник
@AfonNews
Замечательный фильм «Голгофа» ирландского режиссера Джона Майкла МакДона вышел на экраны российских кинотеатров 17 апреля 2014 года.
В главной роли — несравненный и рыжеусый Брендан Глиссон, который отлично проявил свои актерские комедийные дарования в фильме «Однажды в Ирландии».
В «Голгофе» он предстает в совсем ином свете — в роли священника католической церкви, который служит в захолустье и который никому из прихожан не нужен. Люди этого даже не скрывают, не надевают маски благочестивых прихожан, не притворяются, что они веруют в Бога и что Он им нужен, а плюют священнику в лицо своими тяжкими грехами и цинизмом.
Однако падре горячо верит в Творца, в Его безграничную любовь к людям, в Его милосердие и упрямо не оставляет попыток спасти заблудшие души.
Развязка фильма не веселая, но не лишает упования и надежды на лучшее — причем всех: от падре до окружающих его людей.
Что меня поразило после окончания фильма, так это то, что молодежь, находящаяся в кинозале и жующая попкорн, сидела еще примерно полминуты притихшая, задумчивая, вжатая в кресла смысловой нагрузкой фильма. Очень надеюсь, что ребята что-то вынесли для себя доброе, разумное, вечное, просмотрев «Голгофу».
И это совсем не «черная комедия», как заявлено в аннотации, а трагедия…
Трагедия современного секулярного мiра, которому Бог не нужен, для которого Бог умер. А если Бога нет — то все дозволено.
#кинозал #рецензия #фильм #Голгофа #христианство #вера #католицизм #священник
@AfonNews
😢2
📝 Из рецензии в газете
«Картину даже требовали запретить.
Причина столь нервной реакции в том, что перед нами не просто еще один умозрительно-ироничный опус о «железной пяте олигархии», но настоящая социальная утопия, насыщенная плакатной агитпроповской энергией.
Мужики с уральского хутора Романовский, дабы вернуть свою, за их спинами проданную землю, идут войной на «региональную элиту», пускают кровь обкомовцам и кооператорам, а потом символическая тройка головорезов легко расправляется с новорусской Москвой.
В луже крови лежит нефтяной король, заграбаставший мужицкую землю, пылает резиденция мирового зла, напоминающая высотку «Газпрома».
А на уральской земле начинается счастливая жизнь: мужики выводят в поле трактора, бабы рожают детей, восстановлена справедливость и гармония.
Чёрно-белый фильм переполнен цитатами из отечественной киноклассики — фотографическими, словесными, актёрскими...
Чего стоит хотя бы Николай Олялин (символически безликий Советский Солдат из киноэпопеи «Освобождение») в образе каннибала-садиста в чёрных кожаных штанах, который на привале любит раскрыть книжку стихов.
Или Юрий Дубровин в чапаевской папахе — добрый дедушка с блеском палача в глазах. И, наконец, Алексей Пушкин — болезненный отрок, вырастающий в стального вождя; он пародирует одновременно Павку Корчагина и фанатичного Сотникова из «Восхождения», юного Алексея Баталова и теледенди Леонида Парфенова.
Художественный апофеоз фильма — похороны у трёх берез героя по имени Василий Иванович, искупившего кровью свою вину перед народом.
В зрительном зале во время просмотра царила смесь ужаса и веселья. Смех был нервный. Часть аудитории не была способна проглотить острое блюдо с кровопусканиями и пытками, если его не заправить соусом из спасительных тарантиновских аналогий.
Самая непосредственная часть публики примеряла происходящее на экране на себя...
Аналогии можно множить до бесконечности, вплоть до блоковских «Двенадцати», мчащихся сквозь российское дикое поле, сквозь снег и метель, только теперь на мотоцикле с коляской и без Иисуса Христа впереди.
Предложения запретить «Окраину» — не что иное, как двойной стандарт в отношении к фильмам, работающим с «нашим наследием», и причина этого в том, что фильм Луцика талантлив.
Когда речь шла о ерунде и привычном стёбе, принято было умиляться сексапильности тоталитаризма и дурным голосом орать пионерские песни.
Когда кино коснулось, пусть в аллегорической форме, в форме «чёрной сказки», реального положения дел в нашей стране, мастера культуры начали срочно вспоминать, с кем они. Забыв, что кино хоть и идеология, но прежде всего мифология, коллективные грёзы.
Ещё ни один в мире фильм сам по себе не сделал революции.
Но если людям не платить зарплаты, то ни Эйзенштейн, ни Лени Рифеншталь не потребуются в качестве агитаторов».
#рецензия #фильм #Окраина
@AfonNews
«КоммерсантЪ» 1998 года:«Картину даже требовали запретить.
Причина столь нервной реакции в том, что перед нами не просто еще один умозрительно-ироничный опус о «железной пяте олигархии», но настоящая социальная утопия, насыщенная плакатной агитпроповской энергией.
Мужики с уральского хутора Романовский, дабы вернуть свою, за их спинами проданную землю, идут войной на «региональную элиту», пускают кровь обкомовцам и кооператорам, а потом символическая тройка головорезов легко расправляется с новорусской Москвой.
В луже крови лежит нефтяной король, заграбаставший мужицкую землю, пылает резиденция мирового зла, напоминающая высотку «Газпрома».
А на уральской земле начинается счастливая жизнь: мужики выводят в поле трактора, бабы рожают детей, восстановлена справедливость и гармония.
Чёрно-белый фильм переполнен цитатами из отечественной киноклассики — фотографическими, словесными, актёрскими...
Чего стоит хотя бы Николай Олялин (символически безликий Советский Солдат из киноэпопеи «Освобождение») в образе каннибала-садиста в чёрных кожаных штанах, который на привале любит раскрыть книжку стихов.
Или Юрий Дубровин в чапаевской папахе — добрый дедушка с блеском палача в глазах. И, наконец, Алексей Пушкин — болезненный отрок, вырастающий в стального вождя; он пародирует одновременно Павку Корчагина и фанатичного Сотникова из «Восхождения», юного Алексея Баталова и теледенди Леонида Парфенова.
Художественный апофеоз фильма — похороны у трёх берез героя по имени Василий Иванович, искупившего кровью свою вину перед народом.
В зрительном зале во время просмотра царила смесь ужаса и веселья. Смех был нервный. Часть аудитории не была способна проглотить острое блюдо с кровопусканиями и пытками, если его не заправить соусом из спасительных тарантиновских аналогий.
Самая непосредственная часть публики примеряла происходящее на экране на себя...
Аналогии можно множить до бесконечности, вплоть до блоковских «Двенадцати», мчащихся сквозь российское дикое поле, сквозь снег и метель, только теперь на мотоцикле с коляской и без Иисуса Христа впереди.
Предложения запретить «Окраину» — не что иное, как двойной стандарт в отношении к фильмам, работающим с «нашим наследием», и причина этого в том, что фильм Луцика талантлив.
Когда речь шла о ерунде и привычном стёбе, принято было умиляться сексапильности тоталитаризма и дурным голосом орать пионерские песни.
Когда кино коснулось, пусть в аллегорической форме, в форме «чёрной сказки», реального положения дел в нашей стране, мастера культуры начали срочно вспоминать, с кем они. Забыв, что кино хоть и идеология, но прежде всего мифология, коллективные грёзы.
Ещё ни один в мире фильм сам по себе не сделал революции.
Но если людям не платить зарплаты, то ни Эйзенштейн, ни Лени Рифеншталь не потребуются в качестве агитаторов».
#рецензия #фильм #Окраина
@AfonNews
❤1🔥1