Московская интеллигентщина да патриотовщина бесконечно плачет по поводу Нотр-Дама в Париже, Петра и Павла в Нанте или стамбульской Софии! Понятно, жалко всё, но кто из соотечественников пожалеет тысячи других храмов на Руси-Матушке? Например церковь Вознесения Христова в Нероново, Костромской области.
Треснувший скелет иконостаса, вывернутые ребра врат, пустые глазницы киотов, ссохшаяся кожа икон. Будто с тобой играют в какую-то страшную и правдоподобную игру. Или это очень сложные и дорогие декорации для фильма-катастрофы. Реалистичные полотна паутины, тяжелая пыль, старые листья и лепестки на чугунном полу 1807 года.
Оказалось, физиологический рефлекс "отвалившаяся челюсть" существует на самом деле. Церковь Вознесения Христова была построена между 1790 и 1793 годами. И не закрывалась
никогда до 1995 года.
Пока Москва бесконечно смотрит вовне, увлеченная глобальной политикой, 25 лет местные жители сохраняют это сокровище от воров. 25 лет ждут финансирования государства или частного, хотя бы для базовой консервации крыши. Говорят, что железо уже даже лежит сколько-то лет, нет толковых рук.
Где вы, волонтёры, меценаты, архитекторы, русские люди и государство? У Неронова нет ещё 25 лет.
Фото: Катерина Мирошникова FB.
#костромскаяобласть #солигалич #церковь #XVIIIвек #XXIвек
Треснувший скелет иконостаса, вывернутые ребра врат, пустые глазницы киотов, ссохшаяся кожа икон. Будто с тобой играют в какую-то страшную и правдоподобную игру. Или это очень сложные и дорогие декорации для фильма-катастрофы. Реалистичные полотна паутины, тяжелая пыль, старые листья и лепестки на чугунном полу 1807 года.
Оказалось, физиологический рефлекс "отвалившаяся челюсть" существует на самом деле. Церковь Вознесения Христова была построена между 1790 и 1793 годами. И не закрывалась
никогда до 1995 года.
Пока Москва бесконечно смотрит вовне, увлеченная глобальной политикой, 25 лет местные жители сохраняют это сокровище от воров. 25 лет ждут финансирования государства или частного, хотя бы для базовой консервации крыши. Говорят, что железо уже даже лежит сколько-то лет, нет толковых рук.
Где вы, волонтёры, меценаты, архитекторы, русские люди и государство? У Неронова нет ещё 25 лет.
Фото: Катерина Мирошникова FB.
#костромскаяобласть #солигалич #церковь #XVIIIвек #XXIвек
Музей и Церковь. Или мир никогда уже не будет прежним.
На предпоследний праздник молился в соборе ярославского Преображенского монастыря. Я подумал: «Как хорошо, что здесь музей, а не церковь и как хорошо, что я сегодня здесь на службе!» Простой турист не увидит этих фресок, слишком мало времени, глаза не успеют привыкнуть, накатит усталость. Фрески XVI века, изрядно потертые временем, заметно, что их цитировали мастера XVII века. Хорошо также, что нет иконостаса, мешает он здесь всему и молитве, и восприятию музыки хора и гармонии архитектуры. Жаль, что не написал свои впечатления сразу.
Я рад, что здесь никакого монастыря, похоже и не будет. Видно, что служба в соборе далась нелегко, все перенести, ничего не забыть, помещение древнее, непривычное. Начнутся службы и вечно свежие фрески померкнут, вместо монахов всюду церковные тетки будут собирать "денюжку", продавать пластмассовые безделушки. Где столько монахов-то взять?! Я рад, что в Ярославле музейные храмы по-прежнему остались светскими. Нельзя переступать красные линии, стоит обязательно оставлять место для выбора. Музеи, это место прекрасного, лучше, когда их красота влияет на действующий храм через копии и стилизации, а не наоборот.
Мысли о том, что надо оставлять место светскому, что музеи не менее священное пространство обострились после новости о музее Карье в Стамбуле. Айя-София, это огромное здание с дорогим билетом и заглохшей реставрацией. Отказаться от бакшиша ради смутной идеи, дело нехорошее, но терпимое. Этот процесс в Турции давно идет. Мечети при этом повсюду, они часто закрыты, часто пустуют. Заступиться за византийские храмы оказалось некому, а жаль.
Превращение музея Карье, бывшего монастыря Хора, это издевка. Помещение небольшое, плотно заполненное фресками и мозаиками. Да, какими! Репродукцию фрески Воскресения вы все видели. Это XIV век, время, когда в Италии зреет Ренессанс. Все, что сделано в Хоре, сделано не хуже, чем в Италии по цвету и рисунку. Более того, мастера явно отталкивались здесь от западного творчества, сохраняя то, что мы привычно называем православным каноном. Правду говорил Г.В. Попов, директор музея древнерусского искусства, что Андрей Рублев всего лишь представитель константинопольской школы.
Музей найти нелегко. Надо ехать на автобусе, ориентировался я по бумажной карте, рядом стены Феодосия и высокие башни с видом на весь город. Честно скажу, что маленький музей в бывшем храме произвел не меньшее впечатление, чем гора Афон. Все, кто занимается русским религиозным искусством, должны побывать здесь, ибо здесь его истоки и правильный образец. Очевидно, что цареградские художники держали в уме античные образцы, даже скульптуру, создавая одновременно живые и одухотворенные образы, что часто у нас совсем не получается.
Кафешки во дворе музея дорогие. Внутри была толчея, много американцев в шортах. У них на родине такого нет и не будет. В других византийских местах, я встречал и оценивал осколки того, что впервые увидел в Хоре. Здесь все это представлено концентрировано, нужно жмуриться и молиться, лучше про себя, охранники все равно не дадут. Я вышел из музея другим человеком. Музей, его убранство были лучшим примером гуманизма, завещанного нам умирающей Византией. Не хватает гуманизма, идущего изнутри божественного света нам, братья и сестры! Не были, вероятно, вы в музее Хоры.
Среди фресок есть одна символическая. Переход праведников из тьмы в свет решен очень просто. Черный цвет, это наша обитель греха и смерти. Царство Небесное это свет и воскресение. Словно на пасхальной службе, просто и ясно. Не думал, я тогда, что музей и его святые образы можно будет вот так взять и выключить. Я очень скорблю. Так делать нельзя. Нет принуждения в религии (Коран 2, 256).
Мир никогда уже не будет прежним, если закроется музей Карье.
Отец Александр Парфёнов. Ростов Великий.
На фотографии фреска Страшного суда из музея.
#ярославль #церковь #музей #византия
На предпоследний праздник молился в соборе ярославского Преображенского монастыря. Я подумал: «Как хорошо, что здесь музей, а не церковь и как хорошо, что я сегодня здесь на службе!» Простой турист не увидит этих фресок, слишком мало времени, глаза не успеют привыкнуть, накатит усталость. Фрески XVI века, изрядно потертые временем, заметно, что их цитировали мастера XVII века. Хорошо также, что нет иконостаса, мешает он здесь всему и молитве, и восприятию музыки хора и гармонии архитектуры. Жаль, что не написал свои впечатления сразу.
Я рад, что здесь никакого монастыря, похоже и не будет. Видно, что служба в соборе далась нелегко, все перенести, ничего не забыть, помещение древнее, непривычное. Начнутся службы и вечно свежие фрески померкнут, вместо монахов всюду церковные тетки будут собирать "денюжку", продавать пластмассовые безделушки. Где столько монахов-то взять?! Я рад, что в Ярославле музейные храмы по-прежнему остались светскими. Нельзя переступать красные линии, стоит обязательно оставлять место для выбора. Музеи, это место прекрасного, лучше, когда их красота влияет на действующий храм через копии и стилизации, а не наоборот.
Мысли о том, что надо оставлять место светскому, что музеи не менее священное пространство обострились после новости о музее Карье в Стамбуле. Айя-София, это огромное здание с дорогим билетом и заглохшей реставрацией. Отказаться от бакшиша ради смутной идеи, дело нехорошее, но терпимое. Этот процесс в Турции давно идет. Мечети при этом повсюду, они часто закрыты, часто пустуют. Заступиться за византийские храмы оказалось некому, а жаль.
Превращение музея Карье, бывшего монастыря Хора, это издевка. Помещение небольшое, плотно заполненное фресками и мозаиками. Да, какими! Репродукцию фрески Воскресения вы все видели. Это XIV век, время, когда в Италии зреет Ренессанс. Все, что сделано в Хоре, сделано не хуже, чем в Италии по цвету и рисунку. Более того, мастера явно отталкивались здесь от западного творчества, сохраняя то, что мы привычно называем православным каноном. Правду говорил Г.В. Попов, директор музея древнерусского искусства, что Андрей Рублев всего лишь представитель константинопольской школы.
Музей найти нелегко. Надо ехать на автобусе, ориентировался я по бумажной карте, рядом стены Феодосия и высокие башни с видом на весь город. Честно скажу, что маленький музей в бывшем храме произвел не меньшее впечатление, чем гора Афон. Все, кто занимается русским религиозным искусством, должны побывать здесь, ибо здесь его истоки и правильный образец. Очевидно, что цареградские художники держали в уме античные образцы, даже скульптуру, создавая одновременно живые и одухотворенные образы, что часто у нас совсем не получается.
Кафешки во дворе музея дорогие. Внутри была толчея, много американцев в шортах. У них на родине такого нет и не будет. В других византийских местах, я встречал и оценивал осколки того, что впервые увидел в Хоре. Здесь все это представлено концентрировано, нужно жмуриться и молиться, лучше про себя, охранники все равно не дадут. Я вышел из музея другим человеком. Музей, его убранство были лучшим примером гуманизма, завещанного нам умирающей Византией. Не хватает гуманизма, идущего изнутри божественного света нам, братья и сестры! Не были, вероятно, вы в музее Хоры.
Среди фресок есть одна символическая. Переход праведников из тьмы в свет решен очень просто. Черный цвет, это наша обитель греха и смерти. Царство Небесное это свет и воскресение. Словно на пасхальной службе, просто и ясно. Не думал, я тогда, что музей и его святые образы можно будет вот так взять и выключить. Я очень скорблю. Так делать нельзя. Нет принуждения в религии (Коран 2, 256).
Мир никогда уже не будет прежним, если закроется музей Карье.
Отец Александр Парфёнов. Ростов Великий.
На фотографии фреска Страшного суда из музея.
#ярославль #церковь #музей #византия
