В Москве открыли памятную доску Жванецкому

Очевидно, что это сделано назло всем патриотам, которые возмущались появлением памятника в Ростове-на-Дону. «Мы вас не боимся», - тем самым говорят расхрабрившиеся новиопы.

Повторяю снова: если мы в культурной сфере в ближайшие годы от всей этой шелупони не избавимся, то вооруженные наганами «премьер Ходорковский» и «министр просвещения Эйдельман» в будущем окажутся не таким уж фантастическим сценарием.

Культура – базис. Все остальное – надстройка.

Наше общество даже не заметило, как российские колонии превратились в фабрики религиозного экстремизма.

Криминолог Данил Сергеев: «Я бы сказал, что сейчас все зоны в какой-то степени зеленые: даже в знаменитом Владимирском централе из религиозных соображений уже не закупают свинину для заключенных».

Речь, разумеется, идет не о простой исламизации. Радикальные идеи быстрее распространяются в скученном мужском коллективе, нежели на свободе. Все это я наблюдал воочию: не интересовавшиеся религией гастарбайтеры начинают совершать намазы, а уже погруженные в исламскую культуру выходцы с Северного Кавказа переходят к обсуждению политических доктрин мирового халифата.

И угроза тут коренится вовсе не учреждениям и сотрудникам пенитенциарной системы, а обществу, в которое затем будут интегрироваться освободившиеся заключенные.

Конечно, это прекрасно, что старую криминальную систему наконец-то побороли, но сопряженные с «зеленым лекарством» побочные эффекты не могут не вызывать тревогу.

Из всех православных стран власти Греции ведут себя наиболее отвратительно.

Я даже сказал бы так: греки уже поляков переплюнули и приближаются к прибалтам. Впрочем, до «небратьев» им еще далеко.

Премьер Мицотакис назвал Россию врагом Европы и Греции, и заодно пообещал поддерживать Киев «сколько потребуется». «Вы нас не испугаете», - грозит он своим маленьким кулачком Москве.

Греки совсем берега попутали. Все это непременно надо записывать и учитывать в геополитических раскладах на будущее. Фракия кому-то, кажется, слишком сильно жмет.

Единственное, что должно спасти окончательно офанариотившихся наследников Эллады и Византии – приход ко власти в Афинах адекватно относящегося к России правительства.

Волна национализма захлестнула Португалию

Уже 10 марта в этой стране состоятся внеочередные парламентские выборы, на которых националистической партии Chega («Хватит!») сулят 19% голосов. Так это будет или нет, пока говорить сложно.

Но динамика очевидна. Португалия до недавних пор считалась последней в Европе страной без влиятельных националистических политсил. В 2019 году юрист, бывший спортивный эксперт и фанат «Бенфики» Андре Вентура основал Chega, которая выступает с жесткими антимигрантскими лозунгами, требует борьбы с цыганской преступностью и отстаивает католические семейные ценности. Главным своим противником партия считает «коммунистов, марксистов и прочих левых». Лидер Chega Вентура использует яркие эмоциональные выступления для закрепления своего образа.

На президентских выборах 2021 года Вентура набрал 12% голосов и занял третье место. На парламентских выборах в 2022 году Chega увеличила поддержку с 1,3% до 7,15%. Сейчас ей пророчат более чем двухкратный прирост голосов и возможность повлиять на формирование правительства.

Стоит отметить, что Chega, как и ее испанский аналог Vox, с начала СВО выступила в поддержку Украины. Впрочем, сейчас партия выступает против оказания финансовой помощи Киеву. Также в партии есть деятели вроде Антониу Танжера и Марии Виейра, которые считают действия России на Украине оправданными и критикуют НАТО. Тем не менее, харизматичный ореол Вентуры служит сдерживающим партийные «разброд и шатание» фактором.

Задачка на «задуматься»

Шульгин о состоянии русских перед революцией

«Русские исторические сословия: дворянство, духовенство, купечество, крестьянство — не были хорошо организованы... Все были в разброде, все во взаимном недоброжелательстве, во взаимном недоверии и с ярко выраженной тенденцией — «выругаться, а потом в подворотню»... Представим себе атомы, не обладающие атомной сцепкой, таким атомам невозможно соединиться в ком — в единое тело. Каждый атом лежит отдельно сам по себе. Если они случайно собьются в кучу, то малейший толчок разбивает их опять во все стороны, как пыль... Таковы были русские, кроме казаков, когда началась революция».

Шульгин «1919 год»

Интересный исторический факт: автор того самого обращения Деникина к народу Малороссии - это Шульгин.

Вот как сам писатель рассказывает об этом в мемуарах:

«Однажды ко мне немного взволнованный пришел В. А. Степанов.

— Так вот, В[асилий] В[итальевич]… стало быть, «царь Антон» решил: «манифест» будет! Для редакции его составят, конечно, комиссию… и все такое… но мы, так сказать, заранее сговорились: манифест должны написать вы!

— Я? Нет… вы ведь знаете: я «вышел из строя»…

— Знаю, все знаю. И все же в этом деле вы не можете отказаться… Это, так сказать, ваше кровное дело. Подумайте сами: наступила решающая минута… как сейчас наметится, так и пойдет. Можно сказать: судьба Малороссии в ваших руках…

Такие слова всегда если не соблазняют, то запугивают… Я согласился.

Я согласился, и это меня встряхнуло…

...«Манифест» подвергся в комиссии малым изменениям. Деникин также почти его не тронул — только приписал конец».

Шульгин «1919 год»

Парламентские выборы в Португалии – триумф националистов из Chega.

Прогнозы сбылись. Португальская национально-консервативная партия Chega после внеочередных парламентских выборов финишировала третьей, улучшив свой результат с 7% до 18%. Первое место у правоцентристского «Демократического альянса» (28,66%), второе – у Социалистической партии (28,63%). Лидер Chega Андре Вентура уже заявил о «конце двухпартийности» и анонсировал «освобождение Португалии от левых и крайне левых».

Стоит подчеркнуть, из 230 депутатов португальского парламента 48 будут националистами.

Вместе с тем непонятно, кто и как будет формировать правительство. Лидер социалистов Педру Нуну Сантуш уже объявил об уходе его партии в оппозицию, а коалиция из «Демократического альянса» и Chega пока что выглядит весьма сомнительной.

Многие интересуются, что делать на близящихся выборах президента. Напротив кого ставить галочку, и ставить ли вообще.

Я считаю, что каждый должен поступать сообразно своим совести и желанию.

Сейчас в России сложилась ситуация, когда лидерство действующего главы государства неоспоримо, и остальные кандидаты ему не конкуренты. В принципе, они и раньше ему не были конкурентами, но так отчетливо это не выглядело еще никогда.

Вместе с тем Россия нуждается в сохранении курса на победу и ограждение от потрясений, что может гарантировать ей только сохранение нынешнего президента во главе государства в ближайшие годы.

Самое важное сейчас для страны – продолжить траекторию спокойного эволюционного развития и добиться национально приемлемого результата в украинском конфликте. В стратегическом отношении для России будет иметь огромное значение степень готовности элит к неминуемым транзиту власти и трансформации режима, условиях для которых закладываются уже сейчас.

В Госдуму внесли законопроект о признании недействительным решения о передаче Крыма из состава РСФСР в состав Украинской ССР.

К оной замечательной идее причастен коллега – политолог Иван Скориков.

От себя добавлю, что данная инициатива после принятия и утверждения позволит создать прецедент в отношении аналогичных территориально-административных решений советской власти и властей вышедших из состава СССР государств, и даст основу для признания их нелегитимными.

Кроме того, российское государство получит дополнительный инструмент для защиты интересов соотечественников за рубежом.

По поводу странного (и чего уж там - пугающего!) многонационального ролика из Ставропольского края, снятого местными властями.

Выскажусь не просто как публицист и русский патриот, но и как человек, который родился и вырос на Ставрополье и до сих пор посещает его почти каждый год.

Легенда о «многонациональном» Ставрополье была выпестована в то же самое время, когда проводились украинизация Донбасса, финнизация Карелии, а в Средней Азии из массива тюркских племен и народностей создавали новые нации. Догмы ленинской национальной политики были очень хорошо усвоены Горбачевым, который в своей книге «Жизнь и реформы» писал о «местном патриотизме» жителей Ставрополья следующее: «Была у этого патриотизма своя очень важная особенность: он формировался не в мононациональной среде, а в условиях удивительного, я бы сказал, многоязычия, многообличия и многонародия». Так что тут, увы, ничего нового, - региональные чиновники лишь продолжают ленинско-горбачевские традиции.

Причем в реальности на Ставрополье никакого «многоязычия» и «многообличия» никогда не было. Когда я пошел в первый класс, в нем учились 25 русских и шесть армян. Когда я заканчивал школу, класс был почти полностью русским, не считая одного грека. Около 82% населения края – русские, единственное количественно выделяющееся меньшинство – армяне. С армянами я в детстве приятельствовал и дружил, и связывал нас с ними именно русский язык. Когда я ходил на танцы, то некоторое время моей партнершей была ногайка, чье ногайство заключалось только в ее фамилии. Если бы каждый небольшой народ Ставрополья заговорил бы со всеми на своем языке, то автоматически отрезал бы себя от общества и обрек на изоляцию. То есть русские в нашем регионе всегда были крупной и мощной звездой, которая до сих пор притягивает остальные планеты, вращающиеся вокруг нее. Исчезни эта звезда или хотя бы уменьшись до размера соседних планет, местная вселенная разлетелась бы в тартарары.

Скажу даже больше: Ставрополье даже более русский регион, чем Москва. Именно поэтому я до сих пор люблю его с его спокойным и монотонным течением жизни без всей этой с ума сводящей пестрящей многосложности столицы.

Шульгин про «мазепинцев» и «богдановцев»

«Мазепинцами мы называли тех украинцев, которые сделали измену России своим единственным козырем и оружием. Мазепинцам мы противопоставляли так называемых «богдановцев», т. е. последователей политики Богдана Хмельницкого. Этими богдановцами и была наша «киевлянинская группа», к которой, впрочем, примыкало большинство населения города Киева. Богдановцы были прирожденные жители края, крепко его любившие, по мере сил за него боровшиеся, воспитанные на преданиях нашей киевской старины, но вместе с тем понимавшие, что Киеву надо держать твердую связь с Москвой. Мы отлично понимали, что Москве без Киева не быть Россией, а только Московией, а Киеву без Москвы не быть Русью, а всего лишь продолжением Австрии.

Борьба между этими двумя направлениями и составляла всю сущность вопроса о том, как называть край: «Украиной» или «Малороссией», а народ, его населяющий, «украинским» или «малорусским». Под этими, казалось бы, «словами» таилась пропасть, отделявшая две ориентации — на Москву и на Вену (вернее — на Берлин)».

Шульгин «1919 год»

Как французы воевали на «Украине»

В последний раз это было во время французской интервенции в «поддержку белых» в годы Гражданской войны. Поддержали так, что руководство белых было только радо скорому отъезду лягушатников.

Масштабы тотального разложения французского войска в Одессе описал В.В.Шульгин.

«Гвалт, крик, женский визг… От Екатерининской до Собора пьяные французские солдаты бродят сворами… Хватают проституток. Наши проститутки не привыкли к такому обращению. Даже большевики никогда не устраивали такого уличного дебоша. Женщины пищат, матросы поют, солдаты ходят цепью, приплясывают, орут, ругаются, случайно попавшиеся сюда офицеры спешат пройти сторонкой, как бы не замечая…

Среди этого сплошного кабака — вдруг услышал тяжелый шаг идущей в ногу части. Ну, слава Богу — сейчас патруль их приструнит…

Часть подходит… Но что это?

— Левое плечо вперед… М-марш!..

Так это наши! И в каком порядке… Рота заворачивает за угол. Крепко держат ногу и равнение. При свете фонаря видны подтянутые лица и стройные ряды, правильными радиусами делающие поворот. Словно для контраста с этой бандой…

Офицер пропускает их мимо себя. Он остановился около меня.

— Раз, два!.. раз, два!.. раз, два!..

И вдруг, оглянувшись на тротуарную сарабанду, роняет:

— Союзнички!..» (Шульгин «1919 год»).

Оно и понятно. Одно дело – защищаться от нашествия фрицев, другое дело – на другом конце Европы бороться за чужую страну. Поэтому неудивительно, что разлагающая пропаганда большевиков и петлюровцев сделала французские части небоеспособными настолько быстро.

Я почти уверен, что на изрядно обкорнанной Украине рано или поздно наступит некоторое прозрение.

Но не такое: мол, ошиблись мы, малороссы, давайте же обнимемся с братьями великороссами и забудем все обиды.

Нет, русофобия в украинском обществе неистребима и вывести ее полностью невозможно. За последнее десятилетие оно пустило слишком глубокие корни, а обильно политая кровью почва сделала их еще крепче.

Зато чего следует ожидать, так это просветления гарных хлопцев, что сотни тысяч их погибли или же стали калеками по воле этнически чуждого президента и его заморских покровителей. Что их неправильно «использовали» и посылали в «мясные штурмы» и забеги вглубь российской территории только ради сиюминутного пиара и рекламы. «Сволочи сверху не дали нам одержать победу» станет повсеместным настроением, которое некоторые особенно ушлые политики постараются использовать в собственных целях.

В общем, погромам на Украине быть.

Нет, русский национализм – это не антимигрантский сентимент.

Хотя, без сомнений, мигрантская повестка для националистов играет большое значение. С этим спорить невозможно.

Но все-таки любой национализм, хоть русский, хоть французский, — это прежде всего сила центростремительного объединения. «Люди одной культуры должны жить в одном государстве», — примерно так можно сформулировать один из главенствующих принципов национализма. Отсюда и проистекает борьба с инокультурным миграционным давлением. Но не только она.

Объяснить нынешнюю СВО вне привязки ее к сущности и целям русского национализма невозможно. На это можно сколько угодно закрывать глаза, осуществлять подмену понятий, подставлять какие-то иные (советские, антифашистские, евразийские) смыслы, но ведущаяся борьба с государственным проектом «Украина» есть прежде всего борьба за воссоединение русских земель с русскими жителями и их освобождение от тлетворной пропаганды антироссийской идеологии, коей и является украинство.

В этом смысле, не имея в своем руководящем составе ни одного идейного русского националиста, российская власть осуществляет чисто русскую национальную задачу. Да, зачастую криво и неумело, с грехом пополам, но осуществляет.

Что будет с Россией дальше, точно никто не знает. Но любая попытка элит организовать сход с национальных рельсов скажется на стране крайне болезненно и даже чревата катастрофой.

Тут коллеги напоминают, что у русских есть славная традиция раз в столетие бить не только немцев, но и французов.

Прадеды воевали, так сказать.

Желающим помочь чубатым забывчивым мусью, кстати, хорошее напоминание.

На самом деле щедро лайкающие посты о поджогах избиркомов псевдолиберальные ждуны – люди с невероятной моралью.

То есть они прекрасно понимают, что украинские спецслужбы используют их соратников и умственно ограниченных (а как еще назвать после звонка незнакомых дядек соглашающихся на подобное?) на потеху мировой чупакабре. И что реального вреда от сотни испорченных бюллетеней власти примерно никакого, зато купившиеся на сладкие посулы СБУ (и кинутые ею) сядут на несколько лет.

Заодно появится повод поговорить о «новых политзаключенных» «кровавого режыма». Двух зайцев одним выстрелом, так сказать.

То есть атрофия нравственного у этих людей достигла такой степени, что даже дьяволу должно стать немножко стыдно.

Борем-борем, все никак не поборем.

Псевдолибералы все мечтают лечить русских от несуществующей болезни.

Некоторое время казавшийся чуть-чуть умным эмигрант Пастухов порет какую-то чушь про «страхующие программы, блокирующее раковое перерождение имперского кода». И опять у новиопа во всем оказываются виноваты Пушкин и Чехов.

Не надо русских прививать от того, от чего они давно привиты. За советскую эпоху такую дозу антиимперской вакцины получили, что хватит на столетия. Да и если бы даже захотели, витальные силы уже не те. Кто не верит — гляньте на демографические показатели.

Зато воссоединение населенных соотечественниками территорий нам вполне по плечу. Можете даже это назвать движением от Великороссии к Великой России. Но это, простите меня, ни на грамм не имперство, а ирредента и самый банальный национализм.

А Пастухов с остальными беглецами пусть лучше свою Британию от имперскости лечат. Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия уже который век изнемогают под английским гнетом, а лондонские сидельцы все на Россию косятся.

Седьмые выборы президента России за мою жизнь. Пятые – в которых участвует и побеждает Путин.

Если в 2012 году победа нынешнего руководителя государства у меня вызвала искреннее возмущение, то сейчас я уверен, что в сложившихся условиях лучшего варианта для России не найти. Попробуйте убедить меня в обратном.

За эти 12 лет мои политические взгляды почти не изменились. Почти – кроме одного пункта. Касательно демократических процедур.

Мировой опыт парламентской демократии с каждым годом убеждает меня в том, что она отнюдь не является идеальным методом обновления власти. Победивший на Украине комик сделал все возможное для наступления самого масштабного со времен Второй мировой войны конфликта; в Аргентине народ тоже выбрал артиста, который все еще путает правление страной с рок-концертом. Во Франции население постоянно возмущается Макроном, но на очередных выборах снова и снова грызет кактус и выбирает его в противовес «фашистке» Ле Пен.

Стоит признать, что, если демократические институты и работают, то не лучше авторитарных.

Какой способ правления самый лучший, - на этот вопрос у меня готового ответа нет. Видимо, многое зависит от актуальных внешних обстоятельств и условий внутренней среды – о них в будущем стоит написать поподробней.

Что же касается нашего случая, то думаю, что мы близки к «золотой середине». Но будет ли она оставаться таковой через 6 или 12 лет – вопрос, над которым стоит задуматься.

Ключевая проблема демократии в России – ее девальвация вследствие чужеродности самих «демократов» подавляющему большинству населения страны.

Потому что получилось как в том анекдоте - русские либералы, как морская свинка: как последняя совсем не морская и никакая не свинка, так и первые и не русские, и не либералы.

Кто они такие на самом деле, в свое время с помощью понятия «малый народ» прекрасно объяснил академик Шафаревич. Сейчас принято говорить о новиопах, но суть данного явления от этого не меняется.

Так вот, в отличие от стран Восточной Европы, где ввиду отсутствия массовых репрессий и частичной инкорпорации удалось сохранить национально мыслящие элиты, в России отрыв элит от почвы приобрел гипертрофированные формы. А так как представители «малого народа» своим знаменем на смену коммунизму избрали западную демократию, то последняя была дискредитирована в самые короткие сроки и в таком состоянии остается и по сей день.

Само собой, что никакие ссылки на опыт парламентаризма в Российской империи тут не работают: большинству такие детали не интересны, да и сам вектор развития института представительства оказался роковым образом связан с кризисом 1917 года.

Можно ли будет отмыть пока что не существующие русские демократию и либерализм от многокилометровых слоев отходов и грязи, покажет время. А до тех пор жизнеспособной альтернативы авторитарному пути у российского государства нет.

У российского авторитаризма есть две проблемы

Говоря о слабости демократии в России, мы должны признать и отсутствие у нынешнего авторитаризма идейной и институциональной баз. В будущем это представляет для нашей страны определенные риски и угрозы.

В риторике спикеров режима присутствуют элементы традиционализма, консерватизма и даже русского национализма. Вместе с тем говорить о том, что вышеперечисленное является полноценной идеологией Кремля, не приходится. Определенные шаги в сторону того, что еще в нулевые годы наша власть считала андеграундом и маргинальщиной, были предприняты в ответ на конфликт с Западом. При этом нет оснований утверждать, что консервативные установки прочно вошли в мышление хоть сколько-нибудь значимой части руководства страны и бюрократического аппарата.

Тоже самое и с институтами, которые могли бы поддерживать российский авторитаризм после ухода из власти его главного символа. Все провластные массовые организации носят скорее потешный характер. Армия до сих пор так и не стала политическим субъектом и действует в строго отведенных ей профессиональных рамках. Силовые структуры обладают широкими полномочиями и технической инфраструктурой, но говорить об их влиянии на политические процессы тоже не приходится.

Стоит констатировать, что постпутинская реальность, которая на самом деле не за горами, будет сильно отличаться от нынешнего положения вещей. Но какой именно она будет, пока что говорить очень сложно.