V Z - ВЗГЛЯД.РУ

СССР можно было спасти раньше, чем попытался ГКЧП
(Борис Толчинский специально для газеты ВЗГЛЯД)

В этом трагедия СССР постсталинской эпохи: из раза в раз за решение задач колоссальной значимости брались люди, по своими человеческим, интеллектуальным, профессиональным качествам совершенно для этого неподходящие. Отсюда все страдания народа и его огромные потери, и ужасный, но закономерный крах в конце.

В 1990 году собрался Съезд народных депутатов, которому по Конституции прописали всю власть в огромной ядерной сверхдержаве. Серьёзно: всю. Разделение властей? Системы сдержек и противовесов? Профессиональное представительство? Нет, не слышали. Съезд мог принять к своему ведению любой вопрос и решить его простым голосованием. И это называлось «демократизацией советской политической системы», а все несогласные или сомневающиеся скопом объявлялись «противниками перестройки». Страна вместо того, чтобы работать, прильнула к экранам телевизоров и смотрела всю эту бесконечную говорильню.

Важнейшие вопросы не решались, исторические вызовы не получали должного ответа, а весь перестроечный пар уходил в свисток. Именно тогда и начался процесс обесценивания и дискредитации демократических институтов власти. Народ, хотя и верил демократам, всё более воспринимал их как бесполезных и опасных болтунов. К лету 1991 года весь перестроечный энтузиазм сошёл на нет, на смену ему пришла депрессия. В головах людей царила жесточайшая разруха.

Итак, людей методично отучали уважать свою страну и тем самым делали слабыми перед свалившимися на неё испытаниями. Былая популярность генсека, а теперь и президента, стала иллюзорной. Его больше ценили за границей (и было за что), чем внутри страны. Один за другим ему отказывали в поддержке прежние горячие сторонники. Для одних он был чересчур радикален в своих «демократических» преобразованиях, для других – радикален недостаточно. И для всех – слишком слаб!

Он правил только по инерции, как условно-компромиссная фигура среди усталости, смятения и ослепления. Уже даже и не правил, ибо реальная власть стремительно ускользала из его рук, а только дрейфовал по течению, тщетно пытаясь удержать на плаву свой тонущий корабль, союзный Центр. Один за другим он упускал все реальные шансы на спасение, а вместо них, как утопающий, хватался за соломинки иллюзий. Всенародный референдум о сохранении СССР весной того же года оказался шагом к неизбежному крушению страны – ведь если вы действительно хотите сохранить свою страну, вы не будете вносить хотя бы толику сомнения, «а надо ли?», в умы её граждан.

В те дни, недели, месяцы идеи разворота и переворота, смещения генсека-президента и отказа от зашедшей в тупик политики перестройки – эти идеи носились в воздухе, о них говорили повсюду и вслух. Грузинский националист Шеварднадзе, которого Горбачёв, придя к власти, сделал главой советской дипломатии, в 1990 году со скандалом ушёл в отставку, объявив, что «грядёт диктатура». Вопрос был только в том, кто, когда и как решится воплотить подобные идеи в жизнь. Решились люди с трясущимися руками из ГКЧП, последние, кому бы стоило за это браться.

Сегодня, 30 лет спустя, не так уж важно, был ли Горбачёв с ними в сговоре. Неважно, кто кого в итоге предал. Неважно, на что всуе надеялись неловкие «путчисты» – всё это уже неважно, ибо историческая альтернатива спасения Советского Союза была безнадёжно упущена намного раньше. Важно, что в итоге проиграли все, от первого и последнего президента СССР до самого обычного её гражданина. Все, кроме тех, кто сумел подсуетиться в эту переломную эпоху и монетизировать её.

Главный урок ГКЧП заключается в том, что спасать страну нужно не тогда, когда она уже потеряна в сердцах людей, а тогда, когда они дорожат ею, отождествляют себя с ней и готовы сами трудиться для её возрождения.

4.6K views14:22