Хотя мы часто употребляем словосочетание "новые территории" (что довольно абсурдно, "новыми" они были больше 200 лет назад, а сейчас просто освобожденные), следует понимать ограниченную пригодность этого термина.

История Крыма не похожа на историю двух донбасских губерний, а история Херсона и Александровска/Запррожья и вовсе очень отдельна.

Когда мы говорим об общественных настроениях на "новых"/освобождённых территориях, то мы имеем в виду прежде всего Херсон, Александровск и Мариуполь.

Это естественно, ибо в собственно Донецке и Луганске ничего сколько нибудь значимого проукраинского не осталось уже очень давно.

В прочих же городах они ещё недавно были довольно заметны.

Если суммировать главные впечатления от нынешней поездки в освобождённые губернии, то на ум приходит слово "нормализация".

Выражается она в двух вещах: деньгах и языке. Обе отражают естественный выбор человека (часто даже не вполне осознаваемый). Так вот из этих объективных пространств т н "Украина " ушла совсем.

Кажется забавным, что итальянцы, к примеру, до сих пор иногда переводят евро в лиры. Так вот в Мелитополе или Геническе уже никто не переводит рубли (которые в ходу всего чуть больше года) в гривны, и никто, даже на рынках, не назначает цен в гривнах. Всего за год рубль стал естественной валютой освобождённых губерний. Обыватели мыслят в рублях, а не в гривнах.

2. То же самое можно сказать про т н "мову". Её следы видны повсеместно, однако, на говирке невозможно найти ничего, появившегося за последние пару лет. Причём речь идёт не об официальных вывесках, городских указателях и надписях (которые можно объяснить политикой властей), но и о частных объялениях на столбах. Можно сказать, что мова, как и "украина" в целом уходит из освобождённых регионах впечатляющими темпами, несмотря на жёсткое тридцатилетнее насаждение железом и кровью.

Люди, приехавшие из "старой" России иногда сетуют, что "украины" все ещё слишком много и указывают в качестве примера на сохраняющиеся мовные вывески и украинские номера машин.

Мне же кажется, однако, что удивляться следует не этому, а тому, насколько быстро и без малейшего следа "украина" исчезает как только уходит террористическое насилие киевского режима.

Как говорили мне в художественных училищах и университетах, "в прошлом году были проблемы с желающими учится по российской программе, мы бегали и уговаривали родителей, но сейчас уже снова конкурс".

Так что я вернулся из этой поездки ещё более оптимистичным относительно перспектив интеграции малороссийских и новороссийских губерний в Россию после освобождения, чем раньше.

Мышьяк И Старые Кружева

Главное, что следует понимать про философию, что это наука в ещё меньшей степени, чем, к примеру, история. То есть вообще ни в какой.

Философские концепции не могут быть верифицированы и фальсифицированы в попперовских терминах, а потому представляют собой просто взгляд на мир. Такой же, как, скажем, теология или сказки/мифы.

Ни одно из философских построений никогда не было и в принципе не может быть ни доказано, ни опровергнуто. По этой причине вы можете выбрать любую прглянувшуюся философского концепцию и сделаться её апологетом. Или можете для оригинальности придумать и представить миру свою.

Когда я в конце 00х последний раз сталкивался с академической философией (дело было в аспирантуре Дипломатической Академии), то поразило меня вот что.

Её основной курс, читавшийся известной философиней и переводчиком научных трудов, профессором Кукарцевой вообще не содержал намёка на русскую философскую мысль. Её как будто вообще не существовало. И лишь в самом конце курса, будто вспомнив, что Россия в этой части тоже кое что делала, читались две лекции о воззрениях Вернадского и старшего Щедровицкого (довольно неожиданный выбор).

Философия в московском своём академическом изводе выглядела ровно так, как в университете где нибудь в Британии и или САСШ.

Вероятно, именно по этой причине там в изобилии были представлены классики постмодерна типа Ханны Арендт или Мишеля Фуко. Там же я впервые услышал слово "квир".

После прохождения курса у меня сложилось чёткое представление, что современной русской философской мысли как академического феномена не существует. Она глубоко вторична и несамостоятельна.

Хотя возможно, проблема не в самой русской философии, а в её представлении учащемуся юношеству именно в таковом качестве.

Но в любом случае очевидно, что современная русская философия нездорова и нуждается в курсе общественной терапии.

А ставшие уже регулярными скандалы определенного характера в Институте Философии АН РФ лишь подтверждают эту истину.

Мышьяк И Старые Кружева

Я довольно много читал о кино вообще и о русском кино времен Великой Отечественной войны в частности.

Так вот практически все современники в один голос говорили, что во времена той кровавой Войны самой большой популярностью пользовались фильмы не о героических фронтовых подвигах и не духоподъемные патриотические ленты, а лёгкие комедии, часто вообще из "красивой жизни", никак не связанные с войной.

Людям на фронте хотелось не того, что они видели каждый день, им нужны были мечты о прекрасной жизни после войны. О большой любви, балах и красивых нарядах.

И это, кстати, прекрасно чувствовало советское кино. И напряженно-героические фильмы, проникнутые ненавистью к врагу (типа "Она защищает Родину") довольно скоро сменились лёгкими комедиями, имевшими крайне малое отношение к страшной войне (например, "Небесный тихоход") или не имевшие никакого вообще (во время Войны были сняты "Сильва" или "Свадьба").

То же самое, кстати, было у немцев. Самая известная картина Рейха "Девушка моей мечты" (снятая - напомню - чуть не за полгода до падения Берлина, когда положение немцев было критическим) сделана так, что в ней вообще нет никакой войны. Только любовь, лёгкая музыка и красивые платья.

Все это следует сейчас учитывать России, которая ведёт тяжёлую и кровавую войну с Мировым Злом. Общественная мобилизация, необходимая для Победы (и которая у нас пока так, к сожалению, не состоялась) не равна постоянной концентрации исключительно на высоком и героическом. Более того общественная мобилизация как раз предполагает смех и прекрасные картины лёгкого будущего, от которого нас отделяет только одно - решительная победа над злобным и коварным врагом.

Мышьяк И Старые Кружева

Не знаю уж, почему и у нас, и за границами возлагают немалые надежды на приход к власти в САСШ Дональда Трампа. Почему то считается, что он непременно закончит "украинскую войну" на условиях, приемлемых для России. Эти надежды безосновательны и опасны.

Напомним, что главное обвинение Трампа действующим властям в Белом Доме всегда состояло в "слабости". Именно он ещё во время своей прошлой предвыборной кампании заявлял, что непременно отдал бы приказ сбить российские самолёты, демонстративно пролетавшие над американскими кораблями в Средиземном море. И нет оснований считать, что он не исполнил бы угрозу.

Да, Трамп в качестве главы Белого дома скорее всего не влез бы в глупую и малозначимую для Америки украинскую войну. Но сейчас, когда она уже идёт, если Трамп снова окажется в Белом Доме, он несомненно её не сольет.

Трамп бесспорно понимает, что украинская война не нужна интересам Америки как он их понимает. Для него America first. А не виртуальные фантомы глобального либерализма.

Но именно потому что для него America first, он никогда не согласится на такие условия мира, которые будут трактоваться как поражение САСШ. Ибо, "хуже войны только проигранная война".

Поэтому - вопреки тому, что обычно мыслится - в случае прихода к власти Трампа логично ожидать следующего:

- Москве делается мирное предложение более-менее на условиях статус - кво на поле боя.

- В случае отказа Москвы от подобного "мира" (а объективных предпосылок для него нет никаких), будет происходить активизация американского участия в малороссийской кампании.

Именно поэтому, России следует не только не рассчитывать на облегчение внешних военных условий для победы на бывшей "украине", но напротив - готовиться к активизации боевых действий.

И всегда помнить, что на данном этапе "украинский вопрос" имеет только одно решение. И это решение - военное...

Мышьяк И Старые Кружева

Вроде как должно быть очевидно, что во время войны объём свобод не может быть тем же самым, что и в "обычное" мирное время.

И, раз это очевидно, встаёт вопрос новых рамок общественно- и юридически дозволенного.

И вот тут мы сталкиваемся с проблемой: если рамки приемлемого во время войны не определены официально, то они неизбежно будут определяться разными формальными и неформальными группами.

Именно это мы и видим сейчас: собственными критериями и оценками дозволенного оперирует государство (или вернее различные "башни Кремля") , "патриоты", "мракобесы", "либералы" и т п.

При этом официально никаких ограничений не объявляется и "по закону" по-прежнему, вроде как "можно все".

В результате все это приводит ровно к тому, к чему приводит: "философов" из соответствующего института ловят на очевидной измене, они же делают губки бантиком и вопрошают "ачотакого? мы философы, мы так видим".

"Голую вечеринку" ловят на сомнительном во время войны поведении, и сразу встаёт тот же вопрос: "ачотакова? всегда так делали..."

Решится эта колизия в соответствии с принципами справедливости может только одним образом - нормативным закреплением новых рамок дозволенного. Мы (русское общество и власть) чётко (желательно законом) объявляем что можно, а что в новых условиях неприемлимо. Все же остальное остаётся свободным и нестесняемо развивается в соответствии с нормами гражданского общества.

Это единственный способ справедливо и понятным нации образом сохранить максимально возможные общественные свободы во время экзистенциальной войны.

Мышьяк И Старые Кружева

С удивлением замечаю, что многие с искренним интересом наблюдают за результатами правления новоизбранного аргентинского персонажа. Типа, что же из всего этого "либертарианства" выйдет.

Мне кажется, что, если не произойдёт никаких неожиданностей, то можно довольно уверенно предсказать, что именно из всего этого получится.

Ибо на самом деле эти "либертарианские" эксперименты содержат очень мало нового (в этом подлунном мире вообще, как известно, нового немного). Судьбу милейских реформ запросто можно отследить на примере реформ Мишико Саакашвили.

Именно Михеил николозыч первым из всех запутавшихся в экономических и политических проблемах emerging стран сделал самые решительные шаги по разгосударствлению всего, что возможно. И - надо сказать - во многом добился таки своего: впечатдяющие положительные плоды его деятельности были весьма заметны в Грузии времен позднего Саакашвили.

Правда, тут же оказалось, что такая "либерализация" внутри стране была по душе не всём. И чтобы убедить сомневающихся и недовольных г. Саакашвили установил довольно жёсткую диктатуру с физическим уничтожением противников своего "либертарианства".

В результате сильно исхудавший г. Саакашвили ныне кормит вшей на тифлисском кичмане.

Нет никаких оснований полагать, что в Аргентине дела пойдут по другому. Только не стоит забывать, что в Аргентине (в отличие от Грузии) наличествует ещё и богатая традиция переворотов и военного правления.

Так что будущее аргентинского эксцентрика выглядит довольно предсказуемым и печальным.

Ps: любопытно, что в Аргентине, совсем как в Грузии, имеется даже своя ЮОсетия/Абхазия в лице Мальвинских островов.

Мышьяк И Старые Кружева