С тех самых пор, как кончилась весна,
И дух ее покинул оболочку,
Мне верно служит бабочка одна.
Она всегда подсказывает строчку.

Ее прилёт, как нежный почерк скор,
Ее учитель - снег второго Рима.
На крыльях вмиг меняется узор,
И летний дождик целит капли мимо.

Так служит врач зеркальному ножу,
Так бьется сердце быстрой трясогузки:
Она диктует, я перевожу
С божественного синего на русский.

23.6.22ВМ
Фото автора

Вчера мы заехали с
Ромкой и Глебом
«За ленточку»,
как говорят.
Читали стихи под контуженным небом
Для самых веселых ребят.

Архангелы сверху гудели спросонья,
Как поздний Высоцкий с кассет.
У Родины были бинты
на ладонях,
Но нам она хлопала вслед.

И там оставалась,
на пыльном Донбассе,
А мы с БТРов на бал
Теперь возвратились к московской пластмассе,
Гордясь, что никто
не зассал.

И Ромка коньяк закусил шоколадкой,
И спорили мы про ковид.
У всех же саднит,
и саднит под лопаткой,
Потерянным раем болит.

1. 7. 22

Петру Лундстрему

А добро должно
быть со скрипкой и БТРом,
Чтоб «ба-бах» уступило когда-нибудь место Баху!
Но за восемь лет не увиделся Крым со Сбером,
И поэтому я не кричу о любви по взмаху.

Между серой хрущевкой и
в сотни гектар поместьем
Ходят сестры - Мечта, Победа и Справедливость,
А для них собирают концерты, кричат «Мы вместе!»
Чтоб сквозил позитив, двухтысячная игривость.

Не сработали порно, фейсбук и сосиска в тесте,
Хорошо хоть «Бессмертный полк» не покрыли лаком.
Между серой хрущевкой и в сотни гектар поместьем
Окопалась Россия, скучая по красным флагам.

Так води же смычком
да по скрипке своей
распятой,
Пусть Иван Себастьян изумляется паки, паки.
Нам в тылу победить бы барыг и тогда солдаты
Возвестят о победе
на самом краю атаки.
5.7.22

Что толку восхищаться сладким дымом
И спорить с дураками
сотни лет?
«…ты, ветер, чей?
Ты чья, Луна, над Крымом?
Ты чей, Господь,
открой уже секрет…»
 
Пусть мироточит пограничный столбик.
Шагни домой, чтоб снова жизнь начать.
Ругать Отчизну
за нерайский облик, 
Как стричь по моде старенькую мать.
 
Встречай закаты розовым ламбруско,
Там истина, где личная вина.
Чем тише скорость всей машины русской,
Тем дальше смерть,
тем дольше времена. 
 
И если ты в Полтаве,
Курске, Гродно
Сидишь в сети в свои осьмнадцать лет,
Быть человеком
вроде и не модно -
Тебе внушает «батя»-интернет…
 
Свобода может рабством 
стать невольно,
А воля указать на личный стыд.
Но Родина не там,
где меньше больно, 
А там где что-то главное болит.
 
Где летом под телегой снятся санки,
Где тонет в книгах чеховский студент, 
Где у шоссе в поспешной серебрянке 
Цветов не ждёт солдатский монумент. 
 
Куда летят полжизни божьи птахи,
Весною петь на русском языке, 
Где ты рождён, как говорят, в рубахе,
Чтобы спуститься к морю по реке. 

Земному шару
напекло висок.
Располагался рай
наискосок
Скучал в нем
по России
каждый третий
В семи десятках
световых столетий.
Там время продолжал небесный царь
У звёздочки
по имени Мицар,
Как гениальный врач
за занавеской,
И спорили Сенека с Достоевским,
И были пальцы
в поцелуях пчёл.
А здесь смертельный бой
уж час, как шёл:
Со срезанным лицом наполовину
Сержант упал в божественную глину,
Хлеб Родины своей
подняв с земли.
И вдруг увидел
страшное вдали:
Нас будущих,
расслабленных,
как травы,
Обильно
существующих
без славы,
в отдельно
подзаряженном гробу
С предсказанными
цифрами на лбу.
Сержант Смирнов
смотрел на это дело,
И удивленно
презирал печаль,
А рядом с ним
Мария песню пела,
качаясь, как солдатская медаль.
9.7.22

КОД РОССИЯ
НОВЫЙ ПРОЕКТ
МОЙ КОММЕНТАРИЙ

https://artmoskovia.ru/na-vdnh-eksperty-i-molodezh-iskali-puti-k-ponimaniyu-v-ramkah-proekta-kod-rossiya.html?utm_source=yxnews&utm_medium=mobile&utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews%2Fsearch%3Ftext%3D

Есть.)
https://youtu.be/XteLuC0tmf0

За столетие до финала,
Заглянув в ледяную даль,
Человечество закопало
Данный богом ему рояль.
 
Вместо масок надев улыбки, 
И привычно бродя по дну, 
Мы посыпали пеплом скрипки, 
Но молитву твердим одну:
 
Обесточь уже пилораму,
И туманом зашторь простор!
Мир так хочет обратно в маму, 
В золотистый свой физраствор. 
 
Чтоб размокнуть травою в чане,
Соскоблив всех догадок блеск.
Чтоб не слово, а лишь урчанье 
Или только от вёсел плеск. 
 
Он весны исчерпал запасы,
Наш до-после-военный мир.
И оплыл, как кусок пластмассы, 
Цифровой потребляя жир. 
 
Превратили мы в камни ноты,
Разбросали их по земле. 
И спасаемся от икоты,
Завершая парад-алле.
 
Только, Господи, скоро-скоро,
Обожженный твоей весной,
Я уйду, я сбегу из хора,
Чтобы голос подать иной:
 
Мой единственный композитор -
Ветер, ветер! Гуляй, реви!
Я прильну к тебе, так чтоб свитер 
Загорелся вдруг от любви
 
На московском асфальте прямо,
В переулках среди колец.
Чтобы вновь волноваться, мама,
Отдаляя любой конец.