Человечек вылеплен из глины,
В нем любви мерцает огонёк,
А над ним кружат, как исполины
Птицы на ветру - Судьба и Рок.
С верностью молитве и присяге
Мой герой одолевает быт.
Сделан крепкий домик из бумаги,
Верный пёс калитку сторожит.
А когда ветра качают вишни,
И по веткам пробегает ток,
Шелест вечных птиц так ясно слышен,
Так тревожен тихий огонёк.
В нем любви мерцает огонёк,
А над ним кружат, как исполины
Птицы на ветру - Судьба и Рок.
С верностью молитве и присяге
Мой герой одолевает быт.
Сделан крепкий домик из бумаги,
Верный пёс калитку сторожит.
А когда ветра качают вишни,
И по веткам пробегает ток,
Шелест вечных птиц так ясно слышен,
Так тревожен тихий огонёк.
Приснился в ночь
перед войной
На небе крестик
ледяной.
И бабушка
мне будто
говорит:
«Подпрыгни,
поцелуй,
Пока горит!»
И я ещё как случайно
слышу в дрёме:
«Целее будет в небе,
А не в доме».
Ночными окружённый мотыльками,
Подпрыгнул я, лечу,
Машу руками.
А сам то знаю -
Бабушки давно
на свете нет,
И мне не
восемь лет.
Я от земли все
дальше,
больше крест,
И подо мной
наш тихий город
Брест
И где-то слева
перекрёстки Польши.
Лечу.
Земля все дальше.
Крест все больше.
перед войной
На небе крестик
ледяной.
И бабушка
мне будто
говорит:
«Подпрыгни,
поцелуй,
Пока горит!»
И я ещё как случайно
слышу в дрёме:
«Целее будет в небе,
А не в доме».
Ночными окружённый мотыльками,
Подпрыгнул я, лечу,
Машу руками.
А сам то знаю -
Бабушки давно
на свете нет,
И мне не
восемь лет.
Я от земли все
дальше,
больше крест,
И подо мной
наш тихий город
Брест
И где-то слева
перекрёстки Польши.
Лечу.
Земля все дальше.
Крест все больше.
22 ИЮНЯ
Заговорю тебя на четыре года.
Напишу на спине своё имя йодом.
Это смерть далеко,
а я близко-близко.
Ты не бойся осколка и василиска.
Пусть под ржевским дождём заржавеет пуля.
Пусть ослепнет снайпер Георг в июле.
Мессершмитт поцелуется пусть с утесом.
Захлебнётся косая своим покосом.
Ты уйдёшь, я к Николе поставлю фото.
И Манштейна навек прошибет икота.
Ты уйдёшь, я в больничку пойду к Матроне.
И немецкая рота в Днепре утонет.
Я не ведаю слов о любви высоких,
Но я слышу, как плачет журавль в осоке.
Отольются врагам журавлёвы слёзки.
Пусть невесты на свадьбу им дарят доски.
Как лежала в поле одна дорога.
Да летала душа над ней от порога.
Не боялась остаться она без Света,
Потому что по-русски была бессмертна.
Заговорю тебя на четыре года.
Напишу на спине своё имя йодом.
Это смерть далеко,
а я близко-близко.
Ты не бойся осколка и василиска.
Пусть под ржевским дождём заржавеет пуля.
Пусть ослепнет снайпер Георг в июле.
Мессершмитт поцелуется пусть с утесом.
Захлебнётся косая своим покосом.
Ты уйдёшь, я к Николе поставлю фото.
И Манштейна навек прошибет икота.
Ты уйдёшь, я в больничку пойду к Матроне.
И немецкая рота в Днепре утонет.
Я не ведаю слов о любви высоких,
Но я слышу, как плачет журавль в осоке.
Отольются врагам журавлёвы слёзки.
Пусть невесты на свадьбу им дарят доски.
Как лежала в поле одна дорога.
Да летала душа над ней от порога.
Не боялась остаться она без Света,
Потому что по-русски была бессмертна.
Детям давай имена
В грозные времена,
Связанные с водой,
птицей
или звездой:
Пелагея,
Умай,
Глеб,
Чтобы встав на край,
Каждый ночью и днём
Лёгким был на подъем.
Чтобы вокруг голов
Купол из тайных слов -
Свет невечерних ламп
Тонок был, но не слаб.
С птицами у воды
По любви и плоды,
С песнями за столом
Под надёжным крылом,
Под фонарями звёзд,
Бог с тобой, певчий дрозд!
Бог с тобой, светлячок!
Береги родничок!
Проволочкой задень
Этот господний день.
Я беду отогнал,
Чтобы пошёл сигнал.
В грозные времена,
Связанные с водой,
птицей
или звездой:
Пелагея,
Умай,
Глеб,
Чтобы встав на край,
Каждый ночью и днём
Лёгким был на подъем.
Чтобы вокруг голов
Купол из тайных слов -
Свет невечерних ламп
Тонок был, но не слаб.
С птицами у воды
По любви и плоды,
С песнями за столом
Под надёжным крылом,
Под фонарями звёзд,
Бог с тобой, певчий дрозд!
Бог с тобой, светлячок!
Береги родничок!
Проволочкой задень
Этот господний день.
Я беду отогнал,
Чтобы пошёл сигнал.
Зачеркни про солдатский рай,
Избегай похоронных тем.
Напиши, что повсюду край,
И мы ждем с утра ГСМ.
Человек ведь размером с дом,
Есть в нем правда, любовь, вода.
Хоть про что пиши, хоть о чем,
Но пусть жизнь победит всегда.
Если церковь, то в ней поют.
Без Отечества Бога нет.
Под ногтями не грязь, а труд.
Не потемки душа, но свет.
В русском небе звезда и крест
И прошедших столетий гул.
В Духов день духовой оркестр
Севастопольский вальс вдохнул.
Время топчется у ворот.
Под ногами горит трава.
Слово запах передает.
Осторожней пиши слова.
«Ненадолго и эта ночь, -
Так сказал мне один старлей, -
А захочешь бойцам помочь,
Спой им песню повеселей.»
Избегай похоронных тем.
Напиши, что повсюду край,
И мы ждем с утра ГСМ.
Человек ведь размером с дом,
Есть в нем правда, любовь, вода.
Хоть про что пиши, хоть о чем,
Но пусть жизнь победит всегда.
Если церковь, то в ней поют.
Без Отечества Бога нет.
Под ногтями не грязь, а труд.
Не потемки душа, но свет.
В русском небе звезда и крест
И прошедших столетий гул.
В Духов день духовой оркестр
Севастопольский вальс вдохнул.
Время топчется у ворот.
Под ногами горит трава.
Слово запах передает.
Осторожней пиши слова.
«Ненадолго и эта ночь, -
Так сказал мне один старлей, -
А захочешь бойцам помочь,
Спой им песню повеселей.»
Мы прославляли детский хлев,
Пока не вышла крышка:
Орёл, телёнок, ангел, лев
И олимпийский Мишка.
Ты думал, звёзд лишили нас,
Когда пришёл наместник?
Продали никель, нефть и газ
И твой нательный крестик.
Святее нынешних лгунов
На правильной тусовке -
Никулин, Вицин, Моргунов
В метели на верёвке.
А зверь ввалился не спеша,
На мёртвых ножках Буша.
В том месте, где была душа
Теперь реклама дУша.
Реклама средства от беды!
Чеканит Месси мячик…
Струя пластмассовой воды
И выплеснутый мальчик.
Вот проклинавшие «совок»,
Повестку отработав,
Сидят, проклявши СВО,
В личинах патриотов.
В дистиллированной воде
Притихли трясогузки.
А мальчик выплеснутый где?
Воюет мальчик русский.
Идёт в атаку против зла,
Живет без передышки
За льва,телёнка, за орла,
За ангела и Мишку.
Пока не вышла крышка:
Орёл, телёнок, ангел, лев
И олимпийский Мишка.
Ты думал, звёзд лишили нас,
Когда пришёл наместник?
Продали никель, нефть и газ
И твой нательный крестик.
Святее нынешних лгунов
На правильной тусовке -
Никулин, Вицин, Моргунов
В метели на верёвке.
А зверь ввалился не спеша,
На мёртвых ножках Буша.
В том месте, где была душа
Теперь реклама дУша.
Реклама средства от беды!
Чеканит Месси мячик…
Струя пластмассовой воды
И выплеснутый мальчик.
Вот проклинавшие «совок»,
Повестку отработав,
Сидят, проклявши СВО,
В личинах патриотов.
В дистиллированной воде
Притихли трясогузки.
А мальчик выплеснутый где?
Воюет мальчик русский.
Идёт в атаку против зла,
Живет без передышки
За льва,телёнка, за орла,
За ангела и Мишку.
Поэт
Пёс по кличке Поэт
беззаветно служил языку.
Охранял алфавит, круглосуточно был начеку.
Грыз белёсые кости
молчания возле ольхи,
А потом приносил в окровавленной пасти стихи.
Чтоб хозяин лечил ими
сердце своё и глаза,
Пес шершавой бумагой
всю ночь его руки лизал.
По-собачьи молился
за всех онемевших калек,
понимая слова
человечьи не как человек:
«Не введи в искушенье, носящих ошейник от блох,
Даже если полуночный лай
их навеки заглох!
Дай мне вспомнить, когда окажусь средь людей,
не собак:
что такая петля -
человеческой верности знак.
Тем концом поводок мой провязан к счастливой звезде,
И когда я замолкну навек,
буду слышен везде!
Если стихосложение - есть вычитание тьмы,
Значит мы избежим с непременно словесной зимы!
Захрустят наши яблоки
слов, зазвенят имена,
И на петли дверные
закапает синим слюна.
Ведь от радостной «А» до,
в ресницы целующей, «Ю»,
Я ползу, как могу и
бессмертию лапу даю!»
27.6.24
Рисунок: В.Маяковский
Пёс по кличке Поэт
беззаветно служил языку.
Охранял алфавит, круглосуточно был начеку.
Грыз белёсые кости
молчания возле ольхи,
А потом приносил в окровавленной пасти стихи.
Чтоб хозяин лечил ими
сердце своё и глаза,
Пес шершавой бумагой
всю ночь его руки лизал.
По-собачьи молился
за всех онемевших калек,
понимая слова
человечьи не как человек:
«Не введи в искушенье, носящих ошейник от блох,
Даже если полуночный лай
их навеки заглох!
Дай мне вспомнить, когда окажусь средь людей,
не собак:
что такая петля -
человеческой верности знак.
Тем концом поводок мой провязан к счастливой звезде,
И когда я замолкну навек,
буду слышен везде!
Если стихосложение - есть вычитание тьмы,
Значит мы избежим с непременно словесной зимы!
Захрустят наши яблоки
слов, зазвенят имена,
И на петли дверные
закапает синим слюна.
Ведь от радостной «А» до,
в ресницы целующей, «Ю»,
Я ползу, как могу и
бессмертию лапу даю!»
27.6.24
Рисунок: В.Маяковский
Земному шару
напекло висок.
Располагался рай
наискосок.
Скучал в нем
по России
каждый третий
В семи десятках
световых столетий.
Там время продолжал небесный царь
У звёздочки
по имени Мицар,
Как гениальный врач
за занавеской,
И спорили Сенека с Достоевским,
И были пальцы
в поцелуях пчёл.
А здесь смертельный бой
уж час, как шёл:
Со срезанным лицом наполовину
Сержант упал в божественную глину,
Хлеб Родины своей
подняв с земли.
И вдруг увидел
страшное вдали:
Нас будущих,
расслабленных,
как травы,
Обильно
существующих
без славы,
в отдельно
подзаряженном гробу
С предсказанными
цифрами на лбу.
Сержант Смирнов
смотрел на это дело,
И удивленно
презирал печаль,
А рядом с ним
Мария песню пела,
качаясь, как солдатская медаль.
напекло висок.
Располагался рай
наискосок.
Скучал в нем
по России
каждый третий
В семи десятках
световых столетий.
Там время продолжал небесный царь
У звёздочки
по имени Мицар,
Как гениальный врач
за занавеской,
И спорили Сенека с Достоевским,
И были пальцы
в поцелуях пчёл.
А здесь смертельный бой
уж час, как шёл:
Со срезанным лицом наполовину
Сержант упал в божественную глину,
Хлеб Родины своей
подняв с земли.
И вдруг увидел
страшное вдали:
Нас будущих,
расслабленных,
как травы,
Обильно
существующих
без славы,
в отдельно
подзаряженном гробу
С предсказанными
цифрами на лбу.
Сержант Смирнов
смотрел на это дело,
И удивленно
презирал печаль,
А рядом с ним
Мария песню пела,
качаясь, как солдатская медаль.
Завистники,
как ложные опята
Растут из постаментов - мокрых пней.
Их так волнуют
солнечные пятна,
Впечатанной
в стихи души моей.
Бросаю к их
ногам букет алоэ,
Даст Бог,
не заболеют ОРВи.
Ведь зависть -
беспокойство,
хоть и злое,
Остаток
недоношенной
любви.
Пусть детский контур солнечного круга
Поможет,
ночь разрезав на куски,
Увидеть в каждом
будущего друга.
Без страха,
без надежды,
без тоски.
29.6.24
как ложные опята
Растут из постаментов - мокрых пней.
Их так волнуют
солнечные пятна,
Впечатанной
в стихи души моей.
Бросаю к их
ногам букет алоэ,
Даст Бог,
не заболеют ОРВи.
Ведь зависть -
беспокойство,
хоть и злое,
Остаток
недоношенной
любви.
Пусть детский контур солнечного круга
Поможет,
ночь разрезав на куски,
Увидеть в каждом
будущего друга.
Без страха,
без надежды,
без тоски.
29.6.24
Десятый Филатов Фест - любимая работа. https://vk.com/filatovfest
Когда в «Есенин-центре» надо было придумать выставку про Маяковского и Есенина, я начал с подбора названия и сам себе дал совет: «Влад! Попробуй родить что-нибудь простое, актуальное, московское, а главное такое, чтобы этой выставке сразу дали зелёный свет, а потом не закрыли». И пришло в голову скромное название, внушающее трепет начальству и радующее простых смертных - «Владимир и Сергей». Об этом вспомнил нынче, на отборочных турах нашего юбилейного Десятого Филатов-феста.
Небожители Владимир и Сергей наблюдали за молодыми конкурсантами и были очень даже довольны. Только из-за жары настоятельно попросили сгонять кого-то из них в магазин за холодными напитками. Дедовщину на Третьей мировой поэзии никто не отменял.
Небожители Владимир и Сергей наблюдали за молодыми конкурсантами и были очень даже довольны. Только из-за жары настоятельно попросили сгонять кого-то из них в магазин за холодными напитками. Дедовщину на Третьей мировой поэзии никто не отменял.
Скомороший часослов
1.
Привычка к Европе свыше.
Но там летучие мыши.
По потолку Микеланджело
Размажут Россию заживо.
2.
Пушкин плакал
про Пугачева.
(Бунт его волновал).
А здесь сыграл актёр Горбачева.
(Премия за провал).
3.
Восток предательства
не заметил.
Делал вид, что уснул.
Летят все те же из Шереметьево
в Лондон через Стамбул.
4.
Туманы их там омолаживают,
А ты в своём камуфляже…
Представитель племени Майа.
Группа крови -
Девятое мая.
(IX Ma).
5.
Чуешь, время
поперло наоборот?
Плиты сдвигаются
в сторону русских болот.
Там единственный раз
За все время великих
времён
Расцветёт огонёк с лепестками
из наших имён.
2.7.24
1.
Привычка к Европе свыше.
Но там летучие мыши.
По потолку Микеланджело
Размажут Россию заживо.
2.
Пушкин плакал
про Пугачева.
(Бунт его волновал).
А здесь сыграл актёр Горбачева.
(Премия за провал).
3.
Восток предательства
не заметил.
Делал вид, что уснул.
Летят все те же из Шереметьево
в Лондон через Стамбул.
4.
Туманы их там омолаживают,
А ты в своём камуфляже…
Представитель племени Майа.
Группа крови -
Девятое мая.
(IX Ma).
5.
Чуешь, время
поперло наоборот?
Плиты сдвигаются
в сторону русских болот.
Там единственный раз
За все время великих
времён
Расцветёт огонёк с лепестками
из наших имён.
2.7.24
Лето подобно древнему греку,
Преподаёт латынь:
Петух выпевает: «Кидайся в реку!»
Совы кричат: «Аминь».
Солнце всех своих братьев по крови
Пробует на зубок;
«Ego te intus et in cute novi»* -
Звёздами пишет Бог.
В новые лодки озёра обулись,
Скрипнул дуб-канделябр;
В тех, кто будет рожден в июле
Душу вдохнул октябрь.
Дождь все идёт, ну скажи на милость,
Из одного угла!
Молния в яблоню вдруг влюбилась -
Чуть ее не сожгла.
Ангела слепень
в крыло ужалил,
Капнул из ранки мёд.
А я жду осени.
Так, пожалуй,
Маму телёнок ждёт.
Ждёт и мычит,
от пыльцы чихает,
Лижет на солнце соль.
Вымя у осени набухает,
Зреет в нем алкоголь.
Вижу знакомую
тень уже я,
Вглядываясь в зенит;
И колокольчик
на рыжей шее
Ближе теперь звенит.
Преподаёт латынь:
Петух выпевает: «Кидайся в реку!»
Совы кричат: «Аминь».
Солнце всех своих братьев по крови
Пробует на зубок;
«Ego te intus et in cute novi»* -
Звёздами пишет Бог.
В новые лодки озёра обулись,
Скрипнул дуб-канделябр;
В тех, кто будет рожден в июле
Душу вдохнул октябрь.
Дождь все идёт, ну скажи на милость,
Из одного угла!
Молния в яблоню вдруг влюбилась -
Чуть ее не сожгла.
Ангела слепень
в крыло ужалил,
Капнул из ранки мёд.
А я жду осени.
Так, пожалуй,
Маму телёнок ждёт.
Ждёт и мычит,
от пыльцы чихает,
Лижет на солнце соль.
Вымя у осени набухает,
Зреет в нем алкоголь.
Вижу знакомую
тень уже я,
Вглядываясь в зенит;
И колокольчик
на рыжей шее
Ближе теперь звенит.
Пока жары божок
Летает в небе с линзой,
Слепи мне в этой сизой
Провинции снежок.
Слепи и попади
На вдохе меж лопаток.
Стихов сухой остаток
Колышется в груди.
Но главных слов огонь
Боится злых ужимок
И с лезвия снежинок
Стекает на ладонь.
Любовь всегда
впроброс,
Как волк на птичьем
рынке.
Мы плаваем на
льдинке
И не живем всерьёз.
4.7.24
Летает в небе с линзой,
Слепи мне в этой сизой
Провинции снежок.
Слепи и попади
На вдохе меж лопаток.
Стихов сухой остаток
Колышется в груди.
Но главных слов огонь
Боится злых ужимок
И с лезвия снежинок
Стекает на ладонь.
Любовь всегда
впроброс,
Как волк на птичьем
рынке.
Мы плаваем на
льдинке
И не живем всерьёз.
4.7.24
Forwarded from Группа ЕЩЕ
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
❗Премьера новой песни совместного творчества
Влада Маленко и
группы ЕЩЁ
(слова - Влад Маленко,
музыка- Роман Рыкалов) ❗
🔻 Позывной МОРОЗ
1.
Январь острил,
как Чацкий на балу.
Сегодня он потребует карету.
Еловые иголки на полу
Нам не дадут забыть его
до лета.
2.
Часы торопят время
из угла,
Снеговики пришли толпой
к усадьбе.
У батареи муха ожила
И превратилась в слух
о чьей-то свадьбе.
3.
Баловникам опять
пора на бал,
В подземные затворы богомольцам…
А Дед Мороз подарки
всем раздал
И на войну уехал добровольцем.
#группаеще #владмаленко #романрыкалов #ЕЩЕ #премьера #релиз #музыкапобедителей #музыканаслужбеотечеству #вседляпобеды #рокнроллбезграниц #esheband #позывноймороз
🤝 Подписаться на канал
Влада Маленко и
группы ЕЩЁ
(слова - Влад Маленко,
музыка- Роман Рыкалов) ❗
🔻 Позывной МОРОЗ
1.
Январь острил,
как Чацкий на балу.
Сегодня он потребует карету.
Еловые иголки на полу
Нам не дадут забыть его
до лета.
2.
Часы торопят время
из угла,
Снеговики пришли толпой
к усадьбе.
У батареи муха ожила
И превратилась в слух
о чьей-то свадьбе.
3.
Баловникам опять
пора на бал,
В подземные затворы богомольцам…
А Дед Мороз подарки
всем раздал
И на войну уехал добровольцем.
#группаеще #владмаленко #романрыкалов #ЕЩЕ #премьера #релиз #музыкапобедителей #музыканаслужбеотечеству #вседляпобеды #рокнроллбезграниц #esheband #позывноймороз
🤝 Подписаться на канал
Блюз
Робинзона
Крузо
Музыка!
Как ты на воду похожа!
Только дышать позволь.
Осенью с неба сползает кожа.
Ноты - морская соль.
Волны, знакомые с ритмом блюза,
чаек стряхнули с век.
Пятница, как Робинзона
Крузо
Похоронит четверг.
Там и суббота с привычным штилем.
Альбатрос на корме.
Боги вселенную закрутили,
Ты подплыла ко мне.
За плавники я тебя потрогал.
Золото мягче льда.
Ведь на планете земли не много.
Здесь в основном - вода.
Шли мы по ней.
Не дошли до дома.
После ушли на дно.
Мы же два берега.
«АШ ДВА О» - мы!
Нас превратят в вино.
Это предсказано.
Это - матрица.
Это - атомы мглы.
Вот и суббота хоронит пятницу.
В церкви моют полы.
И опускают в купель кого-то,
В небо задрав весло.
Вот букву «б» уронила суббота
Воскресенье пришло.
Головы наши, колени, руки -
Ветреный океан.
Скоро и нас с тобой прямо из рюмки
Выпьет вдруг великан.
Выпьет и скажет: «Хороший градус,
Это вам не компот!»
Волны запляшут Луне на радость
И побегут вперёд.
Робинзона
Крузо
Музыка!
Как ты на воду похожа!
Только дышать позволь.
Осенью с неба сползает кожа.
Ноты - морская соль.
Волны, знакомые с ритмом блюза,
чаек стряхнули с век.
Пятница, как Робинзона
Крузо
Похоронит четверг.
Там и суббота с привычным штилем.
Альбатрос на корме.
Боги вселенную закрутили,
Ты подплыла ко мне.
За плавники я тебя потрогал.
Золото мягче льда.
Ведь на планете земли не много.
Здесь в основном - вода.
Шли мы по ней.
Не дошли до дома.
После ушли на дно.
Мы же два берега.
«АШ ДВА О» - мы!
Нас превратят в вино.
Это предсказано.
Это - матрица.
Это - атомы мглы.
Вот и суббота хоронит пятницу.
В церкви моют полы.
И опускают в купель кого-то,
В небо задрав весло.
Вот букву «б» уронила суббота
Воскресенье пришло.
Головы наши, колени, руки -
Ветреный океан.
Скоро и нас с тобой прямо из рюмки
Выпьет вдруг великан.
Выпьет и скажет: «Хороший градус,
Это вам не компот!»
Волны запляшут Луне на радость
И побегут вперёд.
Любовь под утро бродит по мосту
И хочет спрыгнуть, чтоб остаться выше.
А ноги то из юности растут!
И ты стихи на щиколотке пишешь.
Слова во рту искрятся, как фреза,
А брекеты похожи на кавычки.
И страха нет, но велики глаза
У вставшей с петухами электрички.
Не стой у края, не играй с огнём,
Не думай про любовь многоэтажно!
Мы все когда-то юность предаём,
В обмен на тридцать... лет-монет - неважно.
Тебя судьба, цветная как бензин,
Полюбит у кровати сняв ботинки.
Душа однажды сделает узи,
Чтоб получить весёлые картинки.
И хочет спрыгнуть, чтоб остаться выше.
А ноги то из юности растут!
И ты стихи на щиколотке пишешь.
Слова во рту искрятся, как фреза,
А брекеты похожи на кавычки.
И страха нет, но велики глаза
У вставшей с петухами электрички.
Не стой у края, не играй с огнём,
Не думай про любовь многоэтажно!
Мы все когда-то юность предаём,
В обмен на тридцать... лет-монет - неважно.
Тебя судьба, цветная как бензин,
Полюбит у кровати сняв ботинки.
Душа однажды сделает узи,
Чтоб получить весёлые картинки.
Из круглой ранки капает сакэ.
Поэзия - оса на поводке,
Привязанном к чеке гранаты ржавой.
Кукушка прилетает в кимоно,
Как вертолет из фильма «Мимино».
Мы - кукушата сломанной Державы.
Я столько важных снов не записал,
Хоть ночью пальцы жалила оса,
Что надо искупать вину романом,
В котором только сел герой за стол,
Но время вдруг безмерное, как вол,
Стащило жизнь наверх
подъемным краном!
А там - плывут направо журавли,
Налево дроны, Родина вдали
С болотами, туманами, песцами;
Уходит в ночь лирический герой,
Забыв о том, что жизни нет второй,
И дождик проступает изразцами.
Царь-Пушкин, научи творить вино,
Как на икону посмотреть в окно,
Залечивать чернилами ошибки!
Оса летит, опережая звук,
И тишина нездешняя вокруг.
Но почему под свитером так липко?
Поэзия - оса на поводке,
Привязанном к чеке гранаты ржавой.
Кукушка прилетает в кимоно,
Как вертолет из фильма «Мимино».
Мы - кукушата сломанной Державы.
Я столько важных снов не записал,
Хоть ночью пальцы жалила оса,
Что надо искупать вину романом,
В котором только сел герой за стол,
Но время вдруг безмерное, как вол,
Стащило жизнь наверх
подъемным краном!
А там - плывут направо журавли,
Налево дроны, Родина вдали
С болотами, туманами, песцами;
Уходит в ночь лирический герой,
Забыв о том, что жизни нет второй,
И дождик проступает изразцами.
Царь-Пушкин, научи творить вино,
Как на икону посмотреть в окно,
Залечивать чернилами ошибки!
Оса летит, опережая звук,
И тишина нездешняя вокруг.
Но почему под свитером так липко?
Ты помнишь
в чёрном
воздухе надрез?
Лебяжий снег
посыпался в июле.
И первый
певчий вдруг
на час воскрес,
Когда все
караульные
уснули.
Он пел о том,
что вечен,
кто влюблён,
Что этот снег
идёт его
подошвам,
Что протяжённость
будущих времён -
Награда тем,
кто не закопан
в прошлом.
Я точно был уверен,
что не сплю
И обещал ему,
не веря чуду,
Что я поля
влюблённым постелю,
И завтра эту встречу
позабуду.
11.7.24
в чёрном
воздухе надрез?
Лебяжий снег
посыпался в июле.
И первый
певчий вдруг
на час воскрес,
Когда все
караульные
уснули.
Он пел о том,
что вечен,
кто влюблён,
Что этот снег
идёт его
подошвам,
Что протяжённость
будущих времён -
Награда тем,
кто не закопан
в прошлом.
Я точно был уверен,
что не сплю
И обещал ему,
не веря чуду,
Что я поля
влюблённым постелю,
И завтра эту встречу
позабуду.
11.7.24
- Стекло протёр и
свет убавил…
- Полнеба в облачной
крупе.
Ключи да очи -
Пётр и Павел
Стоят на первом КПП.
Земля дымится старой свалкой,
Сидят народы у стены,
И хоть с мигалкой ты,
хоть с палкой,
Тут все тревожны,
все равны.
Но умываясь ветром летним,
Дивятся смертные тому,
Что первый станет
вдруг последним,
А нищий входит к Самому.
свет убавил…
- Полнеба в облачной
крупе.
Ключи да очи -
Пётр и Павел
Стоят на первом КПП.
Земля дымится старой свалкой,
Сидят народы у стены,
И хоть с мигалкой ты,
хоть с палкой,
Тут все тревожны,
все равны.
Но умываясь ветром летним,
Дивятся смертные тому,
Что первый станет
вдруг последним,
А нищий входит к Самому.