📕#влесах_книги
Участники команды Лесов продолжают делиться важными для себя книгами. Сегодня шеф-редакторка Соня рассказывает о книге Ирины Сандомирской «Past discontinuous. Фрагменты реставрации».
Наверное, у всех есть книги «на потом». В исследовательском порыве они скачиваются на телефон, а затем открываются только в длинных очередях, поездах или самолетах (то есть довольно редко). В прошлом году для меня такой книгой стали «Фрагменты реставрации» Ирины Сандомирской, и лишь вчера я добралась до конца книги.
Несмотря на академический формат и порой избыточность формулировок эта книга имеет очень четкий сюжет. Продвигаясь по теории и истории реставрации Нового времени, главным образом советской, Сандомирская фиксирует этапы дематериализации исторического памятника и его постепенное превращение в часть индустрии наследия, связанной больше с эмоциями и ритуалами, чем с конкретикой вещи.
Взгляд этот, однако, далек от уже набившей оскомину критики постмодернизма: Сандомирская показывает, что такое развитие обусловлено не какой-то «испорченностью» субъекта общества потребления, а самой историей ХХ века с ее революциями, войнами и тотальным разрушением.
Для человека, как и я, находящегося внутри индустрии наследия – очень бодрящее чтение.
Участники команды Лесов продолжают делиться важными для себя книгами. Сегодня шеф-редакторка Соня рассказывает о книге Ирины Сандомирской «Past discontinuous. Фрагменты реставрации».
Наверное, у всех есть книги «на потом». В исследовательском порыве они скачиваются на телефон, а затем открываются только в длинных очередях, поездах или самолетах (то есть довольно редко). В прошлом году для меня такой книгой стали «Фрагменты реставрации» Ирины Сандомирской, и лишь вчера я добралась до конца книги.
Несмотря на академический формат и порой избыточность формулировок эта книга имеет очень четкий сюжет. Продвигаясь по теории и истории реставрации Нового времени, главным образом советской, Сандомирская фиксирует этапы дематериализации исторического памятника и его постепенное превращение в часть индустрии наследия, связанной больше с эмоциями и ритуалами, чем с конкретикой вещи.
Взгляд этот, однако, далек от уже набившей оскомину критики постмодернизма: Сандомирская показывает, что такое развитие обусловлено не какой-то «испорченностью» субъекта общества потребления, а самой историей ХХ века с ее революциями, войнами и тотальным разрушением.
Для человека, как и я, находящегося внутри индустрии наследия – очень бодрящее чтение.
📝#влесах_истории
Мерлон и пантеон. Советская архитектура памяти времен Второй мировой войны
Мемориалы, посвященные Второй мировой, окружают буквально каждого, кто живет в современной России: памятные знаки располагаются в школах, на улицах больших и малых городов, на обочинах сельских дорог. Одни славят советское оружие, иные – говорят о скорби. А какой должна быть архитектура памяти о войне? Вместе с историком искусства Валерией Литовченко разбираемся в том, какой ответ на этот вопрос давали в Советском союзе.
Весной 1942 года Союз советских архитекторов инициировал проведение первого конкурса проектов мемориальных сооружений, посвященных войне: надгробий над местами массовых захоронений, монументов защитникам Москвы, временных памятных знаков.
Итоги конкурса подвели в 1943 году, организовав в стенах Третьяковской галереи выставку «Героический фронт и тыл». Авторы проектов активно эксплуатировали символику Красной Армии: пятиконечные звезды, знамена. Не меньшей популярностью пользовались образы мирового архитектурного наследия, призванные на службу героизации советских солдат: от египетских обелисков и пирамид до триумфальных арок и амфитеатров.
После фактической реабилитации церкви, произошедшей в 1943 году после встречи Сталина с православными иерархами, архитекторы стали активно использовать формы древнерусского зодчества. Наряду с мерлонами (зубцами) кремлевских стен появлялись аллюзии на образы древнерусских храмов – с шатровыми и купольными навершиями, владимиро-суздальской резьбой по белому камню, закомарами и даже фресками.
Именно с мемориальных проектов военных лет (подавляющее большинство из которых остались нереализованными) в классицистическую архитектуру СССР стали внедряться мотивы древнерусского зодчества, ставшие впоследствии одной из его узнаваемых черт – в первую очередь, благодаря «сталинским высоткам».
Мерлон и пантеон. Советская архитектура памяти времен Второй мировой войны
Мемориалы, посвященные Второй мировой, окружают буквально каждого, кто живет в современной России: памятные знаки располагаются в школах, на улицах больших и малых городов, на обочинах сельских дорог. Одни славят советское оружие, иные – говорят о скорби. А какой должна быть архитектура памяти о войне? Вместе с историком искусства Валерией Литовченко разбираемся в том, какой ответ на этот вопрос давали в Советском союзе.
Весной 1942 года Союз советских архитекторов инициировал проведение первого конкурса проектов мемориальных сооружений, посвященных войне: надгробий над местами массовых захоронений, монументов защитникам Москвы, временных памятных знаков.
Итоги конкурса подвели в 1943 году, организовав в стенах Третьяковской галереи выставку «Героический фронт и тыл». Авторы проектов активно эксплуатировали символику Красной Армии: пятиконечные звезды, знамена. Не меньшей популярностью пользовались образы мирового архитектурного наследия, призванные на службу героизации советских солдат: от египетских обелисков и пирамид до триумфальных арок и амфитеатров.
После фактической реабилитации церкви, произошедшей в 1943 году после встречи Сталина с православными иерархами, архитекторы стали активно использовать формы древнерусского зодчества. Наряду с мерлонами (зубцами) кремлевских стен появлялись аллюзии на образы древнерусских храмов – с шатровыми и купольными навершиями, владимиро-суздальской резьбой по белому камню, закомарами и даже фресками.
Именно с мемориальных проектов военных лет (подавляющее большинство из которых остались нереализованными) в классицистическую архитектуру СССР стали внедряться мотивы древнерусского зодчества, ставшие впоследствии одной из его узнаваемых черт – в первую очередь, благодаря «сталинским высоткам».
📣#влесах_актуальное
Как «военный преступник» смотрел праздничный концерт к 9 мая?
Северная граница между Россией и Эстонией проходит по реке Нарва. Пересечь ее можно по мосту, соединяющему одноименный город с эстонской стороны и Ивангород с российской.
Над мостом возвышаются две средневековые крепости. Иваногородская была заложена при Иване III в конце XV века. Ее задачей было стать противовесом Нарвскому замку, который принадлежал в то время Ливонии. С тех пор смотрящие друг на друга твердыни переходили из рук в руки: от ливонцев к русским, затем к шведам и обратно.
Символическое противоборство продолжается и сегодня. К 9 мая на стене Нарвский крепости повесили баннер со словами «Путин – военный преступник», а под стенами Ивангородской устроили праздничный концерт. Присутствовать на нем, вероятно, было довольно сложно – звуки из динамиков добивали до эстонской земли.
Как «военный преступник» смотрел праздничный концерт к 9 мая?
Северная граница между Россией и Эстонией проходит по реке Нарва. Пересечь ее можно по мосту, соединяющему одноименный город с эстонской стороны и Ивангород с российской.
Над мостом возвышаются две средневековые крепости. Иваногородская была заложена при Иване III в конце XV века. Ее задачей было стать противовесом Нарвскому замку, который принадлежал в то время Ливонии. С тех пор смотрящие друг на друга твердыни переходили из рук в руки: от ливонцев к русским, затем к шведам и обратно.
Символическое противоборство продолжается и сегодня. К 9 мая на стене Нарвский крепости повесили баннер со словами «Путин – военный преступник», а под стенами Ивангородской устроили праздничный концерт. Присутствовать на нем, вероятно, было довольно сложно – звуки из динамиков добивали до эстонской земли.
В лесах
📕#влесах_книги Святослав Паршиков «Казанский капром» Как вы помните, наш мартовский «В ЛЕСАХ.Разговор» был посвящен архитектуре капрома. Дискуссию посетил Святослав Паршиков – автор канала Urban Geek и, по совместительству, книги о казанском капроме. Мы…
🏦#влесах_капром
Прогулка по казанскому капрому со Святославом Паршиковым
Пару недель назад мы рассказывали о книжке «Казанский капром» Святослава Паршикова – автора канала Urban Geek. Сегодняшний пост – это небольшая прогулка вместе со Святославом по его любимым зданиям Казани.
🚇 Станция метро «Аметьево» – единственная в Казани наземная станция эстакадного типа, расположенная на крытом двухъярусном метромосту. На нижнем ярусе находятся пути, а на верхнем – пешеходная галерея. Это дважды роднит ее с Москвой: со станцией метро «Воробьёвы горы» и торгово-пешеходным мостом «Багратион». Станция представляет собой своего рода ворота в новые районы города, поэтому и выглядит соответствующе.
⛪️ Храм всех религий – самый что ни на есть капром, хоть и не вписывается в общую хронологию стиля. Капиталистический он потому, что строится на частной земле на частные деньги, ну а романтического здесь хоть отбавляй — как в утопической идее объединить всех верующих в одном месте, так и в архитектурных решениях.
🕌 Мечеть Кул-Шариф – и это тоже капром? Да! Сама по себе идея построить что-то в Кремле, а особенно «возродить» утраченную 500 лет назад мечеть – очень смелая и романтичная. И, конечно же, здесь присутствует баснословный капитал.
Прогулка по казанскому капрому со Святославом Паршиковым
Пару недель назад мы рассказывали о книжке «Казанский капром» Святослава Паршикова – автора канала Urban Geek. Сегодняшний пост – это небольшая прогулка вместе со Святославом по его любимым зданиям Казани.
🚇 Станция метро «Аметьево» – единственная в Казани наземная станция эстакадного типа, расположенная на крытом двухъярусном метромосту. На нижнем ярусе находятся пути, а на верхнем – пешеходная галерея. Это дважды роднит ее с Москвой: со станцией метро «Воробьёвы горы» и торгово-пешеходным мостом «Багратион». Станция представляет собой своего рода ворота в новые районы города, поэтому и выглядит соответствующе.
🕌 Мечеть Кул-Шариф – и это тоже капром? Да! Сама по себе идея построить что-то в Кремле, а особенно «возродить» утраченную 500 лет назад мечеть – очень смелая и романтичная. И, конечно же, здесь присутствует баснословный капитал.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🖇#влесах_подобие
Автовокзал в Сочи, Вячеслав Морозов, 1967 год и Магазин Apple в торговом центре Aventura Mall в Майами, бюро Foster + Partners, Джони Айв, 2019 год.
Автовокзал в Сочи, Вячеслав Морозов, 1967 год и Магазин Apple в торговом центре Aventura Mall в Майами, бюро Foster + Partners, Джони Айв, 2019 год.