Восстановление / воссоздание
В том, что такое советская икона, чем реновация отличается от реставрации, и что имеют в виду архитекторы, когда говорят о дыньках, мы будем разбираться в новой рубрике «Словарь».
Очень часто в терминах из мира искусства, архитектуры и градозащиты путаются даже специалисты: так что эта рубрика будет отличным упражнением и для нас!
Обязательно комментируйте посты, спорьте и не соглашайтесь с нами – только вместе мы сможем выработать тот язык, на котором будет удобно говорить о наследии всем, а не только экспертам и эксперткам.
Восстановить можно обвалившуюся ограду, утраченные детали иконостаса и целый город после войны. Но вот более точные синонимы восстановления зависят от того, в каком объеме будут вмешательства и добавления.
Воссоздание обычно не очень заботится об историческом контексте. Например, стоявший до 1933 года в Московском Кремле собор Спаса на Бору в 2010-х годах воссоздали в подмосковном наукограде Королеве (но с новым посвящением – святому Владимиру).
Пожалуй, сейчас это не совсем корректно, хотя в первой половине прошлого века с вами бы точно согласились. Сегодня реставрация – это больше не восстановление памятника в том виде, в котором он существовал в прошлом. Современные реставраторы борются за то, чтобы сохранить объект в том виде, в котором он дошел до нас, и воспрепятствовать его дальнейшему разрушению.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
В лесах
Во вчерашнем посте мы призывали вас комментировать наши посты, спорить и не соглашаться с нами, потому что только вместе мы сможем выработать тот язык, на котором будет удобно говорить о наследии всем, а не только экспертам и эксперткам.
❓Пишите в комментарии, стоит ли восстанавливать полностью разрушенные памятники архитектуры? И если да, то какие?
❓Пишите в комментарии, стоит ли восстанавливать полностью разрушенные памятники архитектуры? И если да, то какие?
📝#влесах_истории
Северные экспедиции Коровина и Серова: как Савва Мамонтов пиарил север России?
В 1894 году Савва Мамонтов получил разрешение на строительство железного полотна от Вологды до Архангельска. Это был не просто коммерческий проект – Мамонтов организовал целую пиар-компанию, которая должна была формировать публичный образ загадочного и прекрасного севера России.
Мамонтов пригласил двух «русских импрессионистов», Валентина Серова и Константина Коровина, проехать вдоль строящихся рельсов до Архангельска, а потом по воде в Мурманск, Норвегию и Швецию, чтобы написать картины, которые могли бы украсить стены железнодорожных станций.
Двое художников, старые друзья Мамонтова, согласились. По пути они общались с поморами и финнами, слушали местные легенды, наблюдали северное сияние и делали эскизы.
Два года спустя, в 1896 году Мамонтов построил для Нижегородской промышленной и художественной выставки павильон Крайнего Севера. Художником-оформителем павильона стал Коровин, а задача его была «создать… то впечатление, вызвать у зрителя то чувство, которое... испытал там, на Севере».
Усилия Мамонтова принесли плоды. Буквально через несколько лет на север ринулись натуралисты, охотники, художники и просто искатели приключений.
Северные экспедиции Коровина и Серова: как Савва Мамонтов пиарил север России?
В 1894 году Савва Мамонтов получил разрешение на строительство железного полотна от Вологды до Архангельска. Это был не просто коммерческий проект – Мамонтов организовал целую пиар-компанию, которая должна была формировать публичный образ загадочного и прекрасного севера России.
Мамонтов пригласил двух «русских импрессионистов», Валентина Серова и Константина Коровина, проехать вдоль строящихся рельсов до Архангельска, а потом по воде в Мурманск, Норвегию и Швецию, чтобы написать картины, которые могли бы украсить стены железнодорожных станций.
Двое художников, старые друзья Мамонтова, согласились. По пути они общались с поморами и финнами, слушали местные легенды, наблюдали северное сияние и делали эскизы.
Два года спустя, в 1896 году Мамонтов построил для Нижегородской промышленной и художественной выставки павильон Крайнего Севера. Художником-оформителем павильона стал Коровин, а задача его была «создать… то впечатление, вызвать у зрителя то чувство, которое... испытал там, на Севере».
Усилия Мамонтова принесли плоды. Буквально через несколько лет на север ринулись натуралисты, охотники, художники и просто искатели приключений.
👷♀️#влесах_починили
Госпиталь Верх-Исетского завода в Екатеринбурге, теперь культурно-выставочный комплекс «Синара Центр» (Михаил Малахов, 1824-1926 годы; реконструирован в 2016-2019 годах архитектором Александром Долговым)
2016 / 2019
Госпиталь Верх-Исетского завода в Екатеринбурге, теперь культурно-выставочный комплекс «Синара Центр» (Михаил Малахов, 1824-1926 годы; реконструирован в 2016-2019 годах архитектором Александром Долговым)
2016 / 2019
👩🔧#влесах_люди
Мы продолжаем знакомить вас с теми, кто пишет для нас тексты. И у нас новый формат – блиц-интервью!
Юля Карпенкова – авторка материала о подмосковном наукограде Протвино. В нем вы узнаете: как строились города для ученых? Где в Протвине искать советские мозаики и интерьеры? Почему город считался закрытым, но туда приезжали иностранцы и даже премьер-министр Франции Жорж Помпиду?
✍️ Если вам хочется узнать больше о архитектуре и искусстве советского модернизма, то оставляйте комментарии – Юля постарается на них ответить.
Мы продолжаем знакомить вас с теми, кто пишет для нас тексты. И у нас новый формат – блиц-интервью!
Юля Карпенкова – авторка материала о подмосковном наукограде Протвино. В нем вы узнаете: как строились города для ученых? Где в Протвине искать советские мозаики и интерьеры? Почему город считался закрытым, но туда приезжали иностранцы и даже премьер-министр Франции Жорж Помпиду?
✍️ Если вам хочется узнать больше о архитектуре и искусстве советского модернизма, то оставляйте комментарии – Юля постарается на них ответить.
🏚#влесах_руины
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Новой Романовке, Брянская область (1811 год).
1911 / 2019
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Новой Романовке, Брянская область (1811 год).
1911 / 2019
📝#влесах_истории
Почему российские города продолжают расти, когда население стремительно уменьшается?
Даниил Веретенников придумал не только термин «капиталистический романтизм». Вместе с коллегами он изучает города, которые перестали расти и ведет о них канал «построст».
Постсоветская Россия – страна сжимающихся городов. Стремительнее других теряют население города Крайнего Севера и Дальнего Востока, а также монопрофильные центры, где градообразующие предприятия не смогли безболезненно перестроиться на рыночную модель в 1990-е годы. Однако и тут есть исключения. Удивительно, но самым динамично сжимающимся городом в России долгое время был Санкт-Петербург: с 1991 по 2008 годы он потерял 440 тысяч человек и разрушил миф о том, что отток населения – удел депрессивных периферийных моногородов.
Вопреки этим трендам, в российском городском планировании по-прежнему господствует культ роста. Генеральные планы городов как будто создают с расчетом на то, что численность населения волшебным образом вновь начнет увеличиваться. Рост воспринимается как нормальное положение вещей, а убыль – как временная трудность. В результате основной документ, определяющий стратегию развития города, оказывается оторван от реальности.
Почему российские города продолжают расти, когда население стремительно уменьшается?
Даниил Веретенников придумал не только термин «капиталистический романтизм». Вместе с коллегами он изучает города, которые перестали расти и ведет о них канал «построст».
Постсоветская Россия – страна сжимающихся городов. Стремительнее других теряют население города Крайнего Севера и Дальнего Востока, а также монопрофильные центры, где градообразующие предприятия не смогли безболезненно перестроиться на рыночную модель в 1990-е годы. Однако и тут есть исключения. Удивительно, но самым динамично сжимающимся городом в России долгое время был Санкт-Петербург: с 1991 по 2008 годы он потерял 440 тысяч человек и разрушил миф о том, что отток населения – удел депрессивных периферийных моногородов.
Вопреки этим трендам, в российском городском планировании по-прежнему господствует культ роста. Генеральные планы городов как будто создают с расчетом на то, что численность населения волшебным образом вновь начнет увеличиваться. Рост воспринимается как нормальное положение вещей, а убыль – как временная трудность. В результате основной документ, определяющий стратегию развития города, оказывается оторван от реальности.
📽#влесах_кино
Продолжаем делиться впечатлениями участниц и участников нашей команды. Сегодня редакторка Кристина рассказывает про фильм Сергея Соловьева «Сто дней после детства»:
«Сто дней после детства» – один из моих любимых фильмов. Для меня он, в числе прочего, про роль искусства, наследия в формировании личности.
По сюжету «Сто дней…» похож на многие позднесоветские фильмы про подростков – первая любовь, разбитое сердце, пионерский лагерь. Но когда начинаешь смотреть, сразу становится понятно, что этот лагерь – не совсем обычный.
Вожатым здесь работает скульптор, который цитирует Микеланджело, учит детей смотреть на Джоконду, обсуждает с ними стихи и камни. А еще – ставит с ними лермонтовский «Маскарад», играя в котором школьники учатся думать и говорить о своих чувствах.
Лагерь находится в старинной дворянской усадьбе, которая играет в фильме огромную роль. Думаю, не меньшую, чем актеры. Почти все важнейшие объяснения происходят у живописных руин усадебных ворот, в медицинском кабинете высятся мраморные колонны, а старушка-хранительница усадьбы обращается к школьнику «князь» (хоть и имея в виду его роль в спектакле). Все это создает ощущение абсолютной вневременности. И вот уже пионеры и пионерки чувствуют себя (и немножко становятся) дворянами XIX века.
Продолжаем делиться впечатлениями участниц и участников нашей команды. Сегодня редакторка Кристина рассказывает про фильм Сергея Соловьева «Сто дней после детства»:
«Сто дней после детства» – один из моих любимых фильмов. Для меня он, в числе прочего, про роль искусства, наследия в формировании личности.
По сюжету «Сто дней…» похож на многие позднесоветские фильмы про подростков – первая любовь, разбитое сердце, пионерский лагерь. Но когда начинаешь смотреть, сразу становится понятно, что этот лагерь – не совсем обычный.
Вожатым здесь работает скульптор, который цитирует Микеланджело, учит детей смотреть на Джоконду, обсуждает с ними стихи и камни. А еще – ставит с ними лермонтовский «Маскарад», играя в котором школьники учатся думать и говорить о своих чувствах.
Лагерь находится в старинной дворянской усадьбе, которая играет в фильме огромную роль. Думаю, не меньшую, чем актеры. Почти все важнейшие объяснения происходят у живописных руин усадебных ворот, в медицинском кабинете высятся мраморные колонны, а старушка-хранительница усадьбы обращается к школьнику «князь» (хоть и имея в виду его роль в спектакле). Все это создает ощущение абсолютной вневременности. И вот уже пионеры и пионерки чувствуют себя (и немножко становятся) дворянами XIX века.