Здание Народного комиссариата земледелия, 1933
И снова на страницах «Вестника» это одно из самых во всех смыслах заметных конструктивистских зданий Москвы. В 2018 году Наркомзему вернули исторический цвет — приглушили огненную рыжину, в которой дом стоял где-то с 1990-х, если судить по Pastvu. Сейчас вызывающий окрас перешёл на соседнюю новостройку (2). Голландские архитекторы, которые её проектировали, поясняли, что стремились вписаться в архитектурный контекст. Новостройке бывший цвет Наркомзема идёт, кстати.
Но есть и другой привет Наркомзему. Он нашёлся на Таганке, где на углу 1-го Котельнического переулка и Гончарной улицы недавно достроился новый бизнес-центр (3,4). Вряд ли его проектировало иностранное бюро, но авторы явно вдохновлялись архитектурой конструктивизма. Круглые окна, акцентные углы и балконы очень характерные. И посмотрите на это горизонтальное ленточное окно, совсем как в щусевском Наркомземе!
Удивительным образом у меня нашлось и фото с предшественником этого «привета», вернее, с его фрагментом. Двухэтажный дом причта церкви Космы и Дамиана (5) снесли в 2018 году. А сама церковь на Гончарной исчезла ещё раньше — в 1930-х, когда её перестроили в жилой дом с конторами (6).
Вот такая закольцованная конструктивизмом история.
И снова на страницах «Вестника» это одно из самых во всех смыслах заметных конструктивистских зданий Москвы. В 2018 году Наркомзему вернули исторический цвет — приглушили огненную рыжину, в которой дом стоял где-то с 1990-х, если судить по Pastvu. Сейчас вызывающий окрас перешёл на соседнюю новостройку (2). Голландские архитекторы, которые её проектировали, поясняли, что стремились вписаться в архитектурный контекст. Новостройке бывший цвет Наркомзема идёт, кстати.
Но есть и другой привет Наркомзему. Он нашёлся на Таганке, где на углу 1-го Котельнического переулка и Гончарной улицы недавно достроился новый бизнес-центр (3,4). Вряд ли его проектировало иностранное бюро, но авторы явно вдохновлялись архитектурой конструктивизма. Круглые окна, акцентные углы и балконы очень характерные. И посмотрите на это горизонтальное ленточное окно, совсем как в щусевском Наркомземе!
Удивительным образом у меня нашлось и фото с предшественником этого «привета», вернее, с его фрагментом. Двухэтажный дом причта церкви Космы и Дамиана (5) снесли в 2018 году. А сама церковь на Гончарной исчезла ещё раньше — в 1930-х, когда её перестроили в жилой дом с конторами (6).
Вот такая закольцованная конструктивизмом история.
Обложки советских журналов о радио, издававшихся в 1920–1930-х годах
Среди множества дней чего-то и кого-то я никогда не забываю отметить два — день печати и день радио. Просто однажды я из печати перешла в связь и, в общем-то, продолжаю связывать две эти отрасли печатным словом:)
«Радио всем», «Друг радио», «Радиолюбитель», «Радиофронт» — все эти издания объединяла любовь к радио.
Это была не просто отраслевая периодика, а журналы для широкого круга людей, болевших радио. С их страниц читатели узнавали о последних достижениях радиотехники и связи, о новинках оборудования, рацпредложениях и экспериментах. Авторы погружались в проблематику использования связи во всех сферах жизни — в быту, искусстве и на производстве. А в оформлении обложек встречались все актуальные тогда методы и приёмы: шрифтовые композиции, коллажи, графика.
Легко представить, что каждого выпуска радиолюбители ждали, как праздника:)
В общем, с днём радио всех связанных!
Источник картинок: www.radio.ru
Среди множества дней чего-то и кого-то я никогда не забываю отметить два — день печати и день радио. Просто однажды я из печати перешла в связь и, в общем-то, продолжаю связывать две эти отрасли печатным словом:)
«Радио всем», «Друг радио», «Радиолюбитель», «Радиофронт» — все эти издания объединяла любовь к радио.
Это была не просто отраслевая периодика, а журналы для широкого круга людей, болевших радио. С их страниц читатели узнавали о последних достижениях радиотехники и связи, о новинках оборудования, рацпредложениях и экспериментах. Авторы погружались в проблематику использования связи во всех сферах жизни — в быту, искусстве и на производстве. А в оформлении обложек встречались все актуальные тогда методы и приёмы: шрифтовые композиции, коллажи, графика.
Легко представить, что каждого выпуска радиолюбители ждали, как праздника:)
В общем, с днём радио всех связанных!
Источник картинок: www.radio.ru
Ленинградский конструктивизм на картинах художника Владимира Гринберга (1896–1942)
Этот во всех смыслах живописный архитектурный авангард давно лежит в моём редакционном портфеле. День рождения родного города — повод достать их оттуда и празднично повесить🎂
Цикл пейзажей, посвящённых новому строительству в Ленинграде, Гринберг написал в 1934–1935 годах. На этих картинах необычные на тот момент для города здания не выглядят дерзким вторжением в классическую петербургскую среду, они вписаны в неё даже как-то поэтично. Немного деревьев, пушистые сугробы, уютный свет в окнах — и вот уже новые дома выглядят старыми. Своими.
Интересно, что Гринберг писал эти полотна не с натуры, а в мастерской, используя свои зарисовки и заметки о цвете в блокноте. Возможно, поэтому объекты на картинах переданы не с чертёжной точностью, а названия не всегда соответствуют изображённым объектам. Например, на картине «Фабрика-кухня» (4) — явно железнодорожная академия на Кронверкском проспекте, на одном из её фасадов появились круглые окошки, которые у «модели» на самом деле прямоугольные. Мне кажется, это делает картины особенно тёплыми и трогательными. А добавление новых элементов или изменение реальных показывает, как Гринберг вник в детали стиля:)
Всего в цикле, посвящённом новому Ленинграду, 17 картин. Среди них и вот эти четыре. Открытки тебе, Петербург!❤️
1 — Школа им. 10-летия Октября, 1927
2 — Дом общества политкаторжан, 1929
3 — Дворец культуры Московско-Нарвского района, 1927
4 — Академия железнодорожного транспорта (у Гринберга — фабрика-кухня), 1933
Этот во всех смыслах живописный архитектурный авангард давно лежит в моём редакционном портфеле. День рождения родного города — повод достать их оттуда и празднично повесить🎂
Цикл пейзажей, посвящённых новому строительству в Ленинграде, Гринберг написал в 1934–1935 годах. На этих картинах необычные на тот момент для города здания не выглядят дерзким вторжением в классическую петербургскую среду, они вписаны в неё даже как-то поэтично. Немного деревьев, пушистые сугробы, уютный свет в окнах — и вот уже новые дома выглядят старыми. Своими.
Интересно, что Гринберг писал эти полотна не с натуры, а в мастерской, используя свои зарисовки и заметки о цвете в блокноте. Возможно, поэтому объекты на картинах переданы не с чертёжной точностью, а названия не всегда соответствуют изображённым объектам. Например, на картине «Фабрика-кухня» (4) — явно железнодорожная академия на Кронверкском проспекте, на одном из её фасадов появились круглые окошки, которые у «модели» на самом деле прямоугольные. Мне кажется, это делает картины особенно тёплыми и трогательными. А добавление новых элементов или изменение реальных показывает, как Гринберг вник в детали стиля:)
Всего в цикле, посвящённом новому Ленинграду, 17 картин. Среди них и вот эти четыре. Открытки тебе, Петербург!❤️
1 — Школа им. 10-летия Октября, 1927
2 — Дом общества политкаторжан, 1929
3 — Дворец культуры Московско-Нарвского района, 1927
4 — Академия железнодорожного транспорта (у Гринберга — фабрика-кухня), 1933
Жилой дом с магазином кооператива «Правдист», 1925
Вот уж где не ожидала найти конструктивизм, так это в Столешниковом переулке. А он там есть! Это дом жилищного кооператива «Правдист» на углу Столешникова и Большой Дмитровки, 1925, построенный, а вернее, достроенный для сотрудников редакции газеты «Правда» (1).
В 1914 году здесь начали возводить доходный дом купца Мозгина по проекту архитектора Николая Эйхенвальда. Стройка совпала с началом Первой мировой войны, потом тоже, как известно, актуальнее было разрушить до основанья. Спустя 10 лет к долгострою вернулись, достраивать дом поручили тому же архитектору. А он сделал это в набирающем силу конструктивистском стиле.
В прессе выстроенный кооперативный дом раскритиковали. Журнал «Строительство Москвы» (№6, 1928) написал, что здание не соответствует пропорциям соседей по улице и нарушает высотную гармонию улицы (фотопруф тоже опубликовал, 2). «Мы в действительности часто наблюдаем в Москве, где рядом с одноэтажным домом возвышается шести- или семиэтажный колосс, или между двумя шестиэтажными домами стоит четырехэтажный, в результате чего получается впечатление провала. Таков, например, достроенный в 1925 году дом на углу Столешникова пер. и Большой Дмитровки». Из этой же публикации известно, что «гладкий, заурядный, неказистый» фасад дома был окрашен клеевой краской. Эх, жаль, что критик не указал, какого цвета.
А ещё на первом этаже здания всегда были торговые помещения, и эта функция, как видно, сохранилась. Только случилась филологическая ирония: была «Правда», стала Prada.
1 — моё
2 — «Строительство Москвы» //№6, 1928 (сайт Электронекрасовки)
Вот уж где не ожидала найти конструктивизм, так это в Столешниковом переулке. А он там есть! Это дом жилищного кооператива «Правдист» на углу Столешникова и Большой Дмитровки, 1925, построенный, а вернее, достроенный для сотрудников редакции газеты «Правда» (1).
В 1914 году здесь начали возводить доходный дом купца Мозгина по проекту архитектора Николая Эйхенвальда. Стройка совпала с началом Первой мировой войны, потом тоже, как известно, актуальнее было разрушить до основанья. Спустя 10 лет к долгострою вернулись, достраивать дом поручили тому же архитектору. А он сделал это в набирающем силу конструктивистском стиле.
В прессе выстроенный кооперативный дом раскритиковали. Журнал «Строительство Москвы» (№6, 1928) написал, что здание не соответствует пропорциям соседей по улице и нарушает высотную гармонию улицы (фотопруф тоже опубликовал, 2). «Мы в действительности часто наблюдаем в Москве, где рядом с одноэтажным домом возвышается шести- или семиэтажный колосс, или между двумя шестиэтажными домами стоит четырехэтажный, в результате чего получается впечатление провала. Таков, например, достроенный в 1925 году дом на углу Столешникова пер. и Большой Дмитровки». Из этой же публикации известно, что «гладкий, заурядный, неказистый» фасад дома был окрашен клеевой краской. Эх, жаль, что критик не указал, какого цвета.
А ещё на первом этаже здания всегда были торговые помещения, и эта функция, как видно, сохранилась. Только случилась филологическая ирония: была «Правда», стала Prada.
1 — моё
2 — «Строительство Москвы» //№6, 1928 (сайт Электронекрасовки)