О науке и нумерологии
Люди рационального склада ума должны благодарить Вселенную за то, что в обычном году 365 суток. Это крайне неудобное число – оно делится только на 5, но результат – 73 – является простым числом (то есть делится только на себя и на единицу). Из-за этого невозможно составить четкий календарь – число дней в любом случае варьируется от месяца к месяцу. А из-за этого никак не получается четко соотнести месяцы с неделями и годами (недели все время вылезают за границы месяцев и годов).
Допустим, было бы иначе – скажем, в году помещалось бы строго 392 дня (безо всяких високосных годов). Тогда можно было бы сделать 14 месяцев по 28 дней (4 недели в каждом). Или (даже лучше) наоборот – 28 месяцев по 14 дней. Получилось бы строгая числовая пропорция: 7, 14, 28. Множители – 2 и 4 – обозначали бы соответственно полугодия и сезоны. Каждое полугодие длилось бы 196 дней = 14х14 (квадратное число!). Каждый сезон – 98 дней = 14х7. А если перемножить 7, 14 и 28, получилось бы 2744 дней, то есть 7 (опять 7!) лет. А 2744 – это 14х14х14! Даже я (когда сейчас случайно обнаружил все это) почувствовал легкое волнение. Оно и понятно – любая, самая простая нумерология, немного кружит голову. А если бы все это обнаружили составители настоящего (не выдуманного) календаря, они бы впали в религиозный экстаз.
А если бы не впали, то это сделали бы нумерологи. И они не дали бы развиться эмпирической науке – поскольку были бы опьянены гармонией чисел и создали бы религию вокруг все этих пропорций. И каждого, кто посмел бы усомниться в незыблемости этой теокосмогонической пирамиды (28-14-7), ждали бы большие неприятности. Мир казался бы людям стабильным и статичным – потому любая гипотеза, которая допускала бы наличие случайности, хаоса, многовариантности и прочего, сразу объявлялось бы богохульной.
Собственно, с подобной ситуацией столкнулись древние греки. Эмпирическая наука спокойно себе развивалась в Милете – но, на ее беду, Пифагор вычислил свою теорему. Нам сегодня трудно осознать, насколько это открытие снесло грекам голову. Берешь любой прямоугольный треугольник, применяешь формулу – и все сходится! Всегда! И, главное, 3x3 + 4x4 = 5x5. Красота!
Вокруг этого дела пифагорейцы замутили 1) новую религию (где числа были объявлены богами), 2) иерархическую секту, 3) идеократическую фундаменталистскую политическую организацию.
Помимо этого, открытие теоремы Пифагора изменило историю мысли – без него философия была бы невозможна (собственно, Пифагор и был первым, кто назвал себя философом, а не софосом, мудрецом), потому что вопрос об онтологическом статусе чисел подорвал авторитет эмпиризма. Числа ведь существуют только в нашем уме – но при этом не мы (субъективно) определяем значение числовых операций, нет. Мы лишь открываем эти значения – значит, они существуют сами по себе и вне зависимости от времени: ведь 3x3 + 4x4 = 5x5 работает всегда – и даже если мир погибнет, эта формула не перестает быть верной (хотя ее и некому будет применить). Еще раз: даже до того, как теорема Пифагора была открыта, она была верна. И если наступит конец света, она все равно будет верна, хотим мы этого или нет. Отсюда следует простой, но в сущности верный вывод: существует нечто вечное и объективное – и в этом может убедиться каждый, кто возьмется вычислить стороны любого конкретного «земного» треугольника. Грекам оставалось полшага до идеализма и дуализма вечного и временного – его проделал Платон.
Люди рационального склада ума должны благодарить Вселенную за то, что в обычном году 365 суток. Это крайне неудобное число – оно делится только на 5, но результат – 73 – является простым числом (то есть делится только на себя и на единицу). Из-за этого невозможно составить четкий календарь – число дней в любом случае варьируется от месяца к месяцу. А из-за этого никак не получается четко соотнести месяцы с неделями и годами (недели все время вылезают за границы месяцев и годов).
Допустим, было бы иначе – скажем, в году помещалось бы строго 392 дня (безо всяких високосных годов). Тогда можно было бы сделать 14 месяцев по 28 дней (4 недели в каждом). Или (даже лучше) наоборот – 28 месяцев по 14 дней. Получилось бы строгая числовая пропорция: 7, 14, 28. Множители – 2 и 4 – обозначали бы соответственно полугодия и сезоны. Каждое полугодие длилось бы 196 дней = 14х14 (квадратное число!). Каждый сезон – 98 дней = 14х7. А если перемножить 7, 14 и 28, получилось бы 2744 дней, то есть 7 (опять 7!) лет. А 2744 – это 14х14х14! Даже я (когда сейчас случайно обнаружил все это) почувствовал легкое волнение. Оно и понятно – любая, самая простая нумерология, немного кружит голову. А если бы все это обнаружили составители настоящего (не выдуманного) календаря, они бы впали в религиозный экстаз.
А если бы не впали, то это сделали бы нумерологи. И они не дали бы развиться эмпирической науке – поскольку были бы опьянены гармонией чисел и создали бы религию вокруг все этих пропорций. И каждого, кто посмел бы усомниться в незыблемости этой теокосмогонической пирамиды (28-14-7), ждали бы большие неприятности. Мир казался бы людям стабильным и статичным – потому любая гипотеза, которая допускала бы наличие случайности, хаоса, многовариантности и прочего, сразу объявлялось бы богохульной.
Собственно, с подобной ситуацией столкнулись древние греки. Эмпирическая наука спокойно себе развивалась в Милете – но, на ее беду, Пифагор вычислил свою теорему. Нам сегодня трудно осознать, насколько это открытие снесло грекам голову. Берешь любой прямоугольный треугольник, применяешь формулу – и все сходится! Всегда! И, главное, 3x3 + 4x4 = 5x5. Красота!
Вокруг этого дела пифагорейцы замутили 1) новую религию (где числа были объявлены богами), 2) иерархическую секту, 3) идеократическую фундаменталистскую политическую организацию.
Помимо этого, открытие теоремы Пифагора изменило историю мысли – без него философия была бы невозможна (собственно, Пифагор и был первым, кто назвал себя философом, а не софосом, мудрецом), потому что вопрос об онтологическом статусе чисел подорвал авторитет эмпиризма. Числа ведь существуют только в нашем уме – но при этом не мы (субъективно) определяем значение числовых операций, нет. Мы лишь открываем эти значения – значит, они существуют сами по себе и вне зависимости от времени: ведь 3x3 + 4x4 = 5x5 работает всегда – и даже если мир погибнет, эта формула не перестает быть верной (хотя ее и некому будет применить). Еще раз: даже до того, как теорема Пифагора была открыта, она была верна. И если наступит конец света, она все равно будет верна, хотим мы этого или нет. Отсюда следует простой, но в сущности верный вывод: существует нечто вечное и объективное – и в этом может убедиться каждый, кто возьмется вычислить стороны любого конкретного «земного» треугольника. Грекам оставалось полшага до идеализма и дуализма вечного и временного – его проделал Платон.
В результате мы получили философию как (самую) авторитетную подлинно научную дисциплину, в которой умозрение было поставлено выше зрения, и вообще мышление – выше чувства. Но мы отсрочили научно-технический прогресс, уже набиравший обороты в той же Ионии, потому что пифагорейская нумерология затмила своей элегантностью опытную науку.
И не только опытную, но и собственно математическую. Думается, Освальд Шпенглер был прав в том, что отношение каждой конкретной культуры к математике является характерным симптомом ее онтологии. Проще говоря, то, как культура видит число, так она видит и мир. Так вот, пифагорейское открытие касалось треугольника – законченной, статичной фигуры – потому и греческий космос представлял собой нечто статичное, идеальное, вечно-настоящее (для Платона, опять же, было принципиально важно то, что если нет ничего неподвижного, то наука невозможна). Потому-то, по мнению Шпенглера, постпифагорейские греческие интеллектуалы, несмотря на свою помешанность на математике и геометрии, так и не дошли до дифференциального и интегрального исчисления. Мне кажется, он был прав в том, что открытия Декарта и Лейбница (где число переставало быть величиной, но становилось функцией) не были сделаны потому, что своим фактом опровергали бы статус чисел как вечных и неподвижных сущностей – а значит, нарушали бы пифагорейскую гармонию.
А теперь вновь представим, что было бы, если бы календарь был 392-хдневным. Миром тысячелетиями правили бы настолько кондовые мракобесы, что не только пифагорейцы – даже жрецы Майя казались бы эталоном скептицизма и эвристики.
----
Патроны-Метафизики E.Abw, Eso Terikwa, Иван Гаврилов-Астафьев, Tanshe, Никита Гироскоп, Быть, Alex X, История России, Ravil Bildanov, Denis Evdokimov, Иван, Михаил Демьяненко, Vladislav, Alexma, Gaming Score, Тимофей Чернышов, Дарья Москаленко, Sergey Donskoy, Александр Черевков, Алексей Деркачёв, masha maltseva, Constantine Kosmynin, Константин Викторов, Boris, Иван Иванов – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Иван Зотов, Randolf, Семён Попов, kapitanKukan, Fabulous Bill, священник Василий Корда, Жан Бубенцов, Рустам Кашапов, Philellin7, Beresklet – вам особое почтение и благодарность!
И не только опытную, но и собственно математическую. Думается, Освальд Шпенглер был прав в том, что отношение каждой конкретной культуры к математике является характерным симптомом ее онтологии. Проще говоря, то, как культура видит число, так она видит и мир. Так вот, пифагорейское открытие касалось треугольника – законченной, статичной фигуры – потому и греческий космос представлял собой нечто статичное, идеальное, вечно-настоящее (для Платона, опять же, было принципиально важно то, что если нет ничего неподвижного, то наука невозможна). Потому-то, по мнению Шпенглера, постпифагорейские греческие интеллектуалы, несмотря на свою помешанность на математике и геометрии, так и не дошли до дифференциального и интегрального исчисления. Мне кажется, он был прав в том, что открытия Декарта и Лейбница (где число переставало быть величиной, но становилось функцией) не были сделаны потому, что своим фактом опровергали бы статус чисел как вечных и неподвижных сущностей – а значит, нарушали бы пифагорейскую гармонию.
А теперь вновь представим, что было бы, если бы календарь был 392-хдневным. Миром тысячелетиями правили бы настолько кондовые мракобесы, что не только пифагорейцы – даже жрецы Майя казались бы эталоном скептицизма и эвристики.
----
Патроны-Метафизики E.Abw, Eso Terikwa, Иван Гаврилов-Астафьев, Tanshe, Никита Гироскоп, Быть, Alex X, История России, Ravil Bildanov, Denis Evdokimov, Иван, Михаил Демьяненко, Vladislav, Alexma, Gaming Score, Тимофей Чернышов, Дарья Москаленко, Sergey Donskoy, Александр Черевков, Алексей Деркачёв, masha maltseva, Constantine Kosmynin, Константин Викторов, Boris, Иван Иванов – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Иван Зотов, Randolf, Семён Попов, kapitanKukan, Fabulous Bill, священник Василий Корда, Жан Бубенцов, Рустам Кашапов, Philellin7, Beresklet – вам особое почтение и благодарность!
О всесилии корпораций
Всю жизнь слышу рассуждения о том, что в будущем государства отомрут, и миром будут править корпорации. Потому что государства – это, мол, пережиток прошлого, а чем дальше, тем более усиливается влияние транснациональных компаний. Они могущественны своей экстерриториальностью, неподотчетностью и неописуемой алчностью. Благодаря последней они куда опаснее и изворотливее громоздких государственных машин – потому последние они коррумпируют, а затем отменят и превратят весь наш несчастный шарик в арену межкорпоративных войн. Если же они и сохранят государства, то будут манипулировать ими из тени.
Эта занимательная футурология насколько идиотская, что тут не знаешь, с чего начать ее критику. Потому лучше поискать ее корни, а уже потом обсуждать частности. Вера в могущество корпораций базируется на одном простом заблуждении, которое свойственно роду людскому. Оно состоит в том, что большинство людей сравнительно небогаты – в сравнении с реально имущим меньшинством. Главная власть, от которой страдает человек – это власть денег, а точнее власть безденежья. Да, отдельных граждан мучают карательные органы, но все мы в целом страдаем именно от бремени денег, которое заставляет нас заниматься не тем, чем мы хотим. Мы скованы финансовой ограниченностью – и, к тому же, видим, что власть в любой стране живет гораздо лучше того народа, которому служит или якобы служит.
Так возникает связка деньги=власть, которую с удовольствием популяризуют все, кому не лень. В результате нетрудно сделать следующий шаг и представить ситуацию, в которой корпорации накапливают большую часть мировых денег – и перекупают государства.
Все это глупости. Да, деньги могут приводить к власти, а власть можно монетизировать, но природа власти принципиально отлична от природы денег. Главное свойство денег – это возможность нечто купить. Главное свойство власти – это возможность нечто отнять. Для финансовой сделки необходима добровольность, а для насильственной – нет. Для иллюстрации сработает даже самая примитивная бытовая аналогия: если лицом к лицу встретятся первое лицо списка Forbes и самый занюханный гопник с ножом в руке, то победит последний – потому что у него есть нож.
Да, корпорация может купить власть – но может и не купить, если последняя откажется продаваться. Но зато власть может уничтожить корпорацию – и согласие ей не потребуется. В общем решение всегда за властью – и деньги могут лишь влиять на нее. Иначе говоря, у корпораций есть совещательный голос, но решающий – никогда. Все это давно и куда более лаконично описано Пушкиным:
«Все мое», — сказало злато;
«Все мое», — сказал булат.
«Все куплю», — сказало злато;
«Все возьму», — сказал булат.
«Но корпорации – очень хитрые, а потому они в перспективе смогут обзавестись силой, сравнимой с государственной!». Ну что ж, посмотрим конкретные примеры. Еще недавно у нас считалось, что олигархи правят государством – вы помните, наверно, слово «семибанкирщина». Ну и? Куда делась их власть? Вспомним пример товарища Ходорковского, бывшего до посадки самым богатым человеком России – который как раз пытался зайти во власть через формирование лояльного парламента. Это привело его к лобовому столкновению с Кремлем – ну и сколько дней продержалась его армия? Ноль дней, ноль минут, ноль секунд – потому что никакой армии у него не было. И даже если представить, что он смог бы нанять несколько тысяч опытных военных и сформировать из них частную армию, то в сравнении с несколькими миллионами силовиков это был бы потешный полк. Да, его могли бы и не трогать, но захотели – и тронули. Была корпорация – нет корпорации. Близкие к Ходорковскому журналисты и публичные люди строчат гневные статьи, Запад выражает озабоченность, народ аплодирует – ну и все. Власти его проглотили и не заметили.
Всю жизнь слышу рассуждения о том, что в будущем государства отомрут, и миром будут править корпорации. Потому что государства – это, мол, пережиток прошлого, а чем дальше, тем более усиливается влияние транснациональных компаний. Они могущественны своей экстерриториальностью, неподотчетностью и неописуемой алчностью. Благодаря последней они куда опаснее и изворотливее громоздких государственных машин – потому последние они коррумпируют, а затем отменят и превратят весь наш несчастный шарик в арену межкорпоративных войн. Если же они и сохранят государства, то будут манипулировать ими из тени.
Эта занимательная футурология насколько идиотская, что тут не знаешь, с чего начать ее критику. Потому лучше поискать ее корни, а уже потом обсуждать частности. Вера в могущество корпораций базируется на одном простом заблуждении, которое свойственно роду людскому. Оно состоит в том, что большинство людей сравнительно небогаты – в сравнении с реально имущим меньшинством. Главная власть, от которой страдает человек – это власть денег, а точнее власть безденежья. Да, отдельных граждан мучают карательные органы, но все мы в целом страдаем именно от бремени денег, которое заставляет нас заниматься не тем, чем мы хотим. Мы скованы финансовой ограниченностью – и, к тому же, видим, что власть в любой стране живет гораздо лучше того народа, которому служит или якобы служит.
Так возникает связка деньги=власть, которую с удовольствием популяризуют все, кому не лень. В результате нетрудно сделать следующий шаг и представить ситуацию, в которой корпорации накапливают большую часть мировых денег – и перекупают государства.
Все это глупости. Да, деньги могут приводить к власти, а власть можно монетизировать, но природа власти принципиально отлична от природы денег. Главное свойство денег – это возможность нечто купить. Главное свойство власти – это возможность нечто отнять. Для финансовой сделки необходима добровольность, а для насильственной – нет. Для иллюстрации сработает даже самая примитивная бытовая аналогия: если лицом к лицу встретятся первое лицо списка Forbes и самый занюханный гопник с ножом в руке, то победит последний – потому что у него есть нож.
Да, корпорация может купить власть – но может и не купить, если последняя откажется продаваться. Но зато власть может уничтожить корпорацию – и согласие ей не потребуется. В общем решение всегда за властью – и деньги могут лишь влиять на нее. Иначе говоря, у корпораций есть совещательный голос, но решающий – никогда. Все это давно и куда более лаконично описано Пушкиным:
«Все мое», — сказало злато;
«Все мое», — сказал булат.
«Все куплю», — сказало злато;
«Все возьму», — сказал булат.
«Но корпорации – очень хитрые, а потому они в перспективе смогут обзавестись силой, сравнимой с государственной!». Ну что ж, посмотрим конкретные примеры. Еще недавно у нас считалось, что олигархи правят государством – вы помните, наверно, слово «семибанкирщина». Ну и? Куда делась их власть? Вспомним пример товарища Ходорковского, бывшего до посадки самым богатым человеком России – который как раз пытался зайти во власть через формирование лояльного парламента. Это привело его к лобовому столкновению с Кремлем – ну и сколько дней продержалась его армия? Ноль дней, ноль минут, ноль секунд – потому что никакой армии у него не было. И даже если представить, что он смог бы нанять несколько тысяч опытных военных и сформировать из них частную армию, то в сравнении с несколькими миллионами силовиков это был бы потешный полк. Да, его могли бы и не трогать, но захотели – и тронули. Была корпорация – нет корпорации. Близкие к Ходорковскому журналисты и публичные люди строчат гневные статьи, Запад выражает озабоченность, народ аплодирует – ну и все. Власти его проглотили и не заметили.
Другой пример. Когда Россия вернула Крым, то западные компании получили запрет на торговлю с ним. Вот так коварные капиталисты, готовые на что угодно за триста процентов прибыли, ни в одной западной стране не смогли пролоббировать свое право на сотрудничество – потому что было принято политическое решение. А когда речь заходит о политике, экономика бессильна.
Но вернемся к тому, как власти насекомят корпорации. Например, в 2016 году оказалось, что Фольксваген подделывал эко-тесты двигателей. Результат – почти пятнадцать ярдов в пользу американской казны. Представим, что было бы, если бы они решили организовать вооруженное вторжение или угрожать главе разведки (купить его они могли бы попытаться, но запугать – нет, никак нет, никогда нет, никак и никогда нет) – их заводы в два счета превратились бы в Дрезден 1945го.
Но если вы корпорация, и у вас нет возможности организовать военную кампанию, то у вас нет власти, сравнимой с государственной. Да, в мирное время можно мутить всякие схемки с заносами и откатами – но как только власть высасывает все соки из бизнеса, она его кидает – или поддерживает, чтобы он дал новые соки. А если корпорации борзеют, их очень быстро приводят в чувство даже не группы спецназа, а безоружные судебные приставы. И никакая охрана не окажет им даже декоративного сопротивления.
Другой пример со штрафами. В 2008 году начался ипотечный кризис, вызванный безумной политикой американского государства. Но кого же сделали крайними? Конечно, банки! Вот кто во всем виноват – а власть, которая обычно регулирует каждый чих банковской системы бесчисленными законами, была тут совсем не причем! Вот и пришлось всяким голдмансаксам, джипиморганам и ситигрупам отдать государству помногу миллиардов просто за то, что они выполняли наказ этого же государства – обеспечить граждан дешевыми кредитами на жилье. «Но ведь у них же действительно были нарушения!». Да, но почему их не замечали раньше? Как так получилось, что страшные банкиры организовали мировой кризис, а «товарищ Сталин не знал, что в политбюро пробрались враги»?
К слову о Сталине. Когда этот английский политик спросил коллегу Черчилля, сколько у Ватикана имеется танковых дивизий, то был, в сущности, прав – в условиях войны имеет значение только сила. Потому прежде чем рассуждать о могуществе корпораций, следует задать себе тот же вопрос – сколько у них танковых дивизий. Вот если завтра Икея или Макдональдс обзаведутся ядерным оружием, тогда будет о чем говорить. До того – нет смысла даже начинать.
Главная уловка футурологов, предсказывающих всесилие финансовой закулисы, состоит в том, что корпорации представляются чем-то растущим, а государство – чем-то увядающим. Все наоборот. Это раньше какой-нибудь Сесиль Родс или Ермак могли владеть здоровенными частями суши – ну и где таковые сегодня? Куда делась Ост-Индская компания, которая в начале XIX века имела армию в 150 тысяч человек (!), часть из которых располагалась даже в Лондоне?
А теперь посмотрим на то, что стало с государствами – за последний век они достигли могущества, аналогов которому не было в истории. Обратите внимание, как быстро западные страны безо всякого обоснования заставили свое население носить маски и сидеть по домам еще тогда, когда природа коронавируса не была изучена. Какой тиран прошлого мог так подчинить своих подданых?
Сегодня государство как институт находится в точке максимума – и со временем будет только усиливаться. А если какая-нибудь корпорация или даже картель захотят приватизировать власть, ее хозяева будут уничтожены с военных дронов – и в новостях скажут, что они спустили маски на подбородок.
Напоследок нужно сказать одну важную вещь – о том, кто и для чего создает мифы о силе корпораций. Помимо вангователей, делающих это по наивности, у таких мифов имеется очевидный заказчик – государство. То самое, которое создает ипотечные агентства, заставляет банки обеспечивать кредиты – а потом наказывает их за свои собственные ошибки под радостное улюлюканье толп. Стравливать бизнес и народ – любимая стратегия государства. И действует она безотказно.
Но вернемся к тому, как власти насекомят корпорации. Например, в 2016 году оказалось, что Фольксваген подделывал эко-тесты двигателей. Результат – почти пятнадцать ярдов в пользу американской казны. Представим, что было бы, если бы они решили организовать вооруженное вторжение или угрожать главе разведки (купить его они могли бы попытаться, но запугать – нет, никак нет, никогда нет, никак и никогда нет) – их заводы в два счета превратились бы в Дрезден 1945го.
Но если вы корпорация, и у вас нет возможности организовать военную кампанию, то у вас нет власти, сравнимой с государственной. Да, в мирное время можно мутить всякие схемки с заносами и откатами – но как только власть высасывает все соки из бизнеса, она его кидает – или поддерживает, чтобы он дал новые соки. А если корпорации борзеют, их очень быстро приводят в чувство даже не группы спецназа, а безоружные судебные приставы. И никакая охрана не окажет им даже декоративного сопротивления.
Другой пример со штрафами. В 2008 году начался ипотечный кризис, вызванный безумной политикой американского государства. Но кого же сделали крайними? Конечно, банки! Вот кто во всем виноват – а власть, которая обычно регулирует каждый чих банковской системы бесчисленными законами, была тут совсем не причем! Вот и пришлось всяким голдмансаксам, джипиморганам и ситигрупам отдать государству помногу миллиардов просто за то, что они выполняли наказ этого же государства – обеспечить граждан дешевыми кредитами на жилье. «Но ведь у них же действительно были нарушения!». Да, но почему их не замечали раньше? Как так получилось, что страшные банкиры организовали мировой кризис, а «товарищ Сталин не знал, что в политбюро пробрались враги»?
К слову о Сталине. Когда этот английский политик спросил коллегу Черчилля, сколько у Ватикана имеется танковых дивизий, то был, в сущности, прав – в условиях войны имеет значение только сила. Потому прежде чем рассуждать о могуществе корпораций, следует задать себе тот же вопрос – сколько у них танковых дивизий. Вот если завтра Икея или Макдональдс обзаведутся ядерным оружием, тогда будет о чем говорить. До того – нет смысла даже начинать.
Главная уловка футурологов, предсказывающих всесилие финансовой закулисы, состоит в том, что корпорации представляются чем-то растущим, а государство – чем-то увядающим. Все наоборот. Это раньше какой-нибудь Сесиль Родс или Ермак могли владеть здоровенными частями суши – ну и где таковые сегодня? Куда делась Ост-Индская компания, которая в начале XIX века имела армию в 150 тысяч человек (!), часть из которых располагалась даже в Лондоне?
А теперь посмотрим на то, что стало с государствами – за последний век они достигли могущества, аналогов которому не было в истории. Обратите внимание, как быстро западные страны безо всякого обоснования заставили свое население носить маски и сидеть по домам еще тогда, когда природа коронавируса не была изучена. Какой тиран прошлого мог так подчинить своих подданых?
Сегодня государство как институт находится в точке максимума – и со временем будет только усиливаться. А если какая-нибудь корпорация или даже картель захотят приватизировать власть, ее хозяева будут уничтожены с военных дронов – и в новостях скажут, что они спустили маски на подбородок.
Напоследок нужно сказать одну важную вещь – о том, кто и для чего создает мифы о силе корпораций. Помимо вангователей, делающих это по наивности, у таких мифов имеется очевидный заказчик – государство. То самое, которое создает ипотечные агентства, заставляет банки обеспечивать кредиты – а потом наказывает их за свои собственные ошибки под радостное улюлюканье толп. Стравливать бизнес и народ – любимая стратегия государства. И действует она безотказно.
Давно не призывал вас становиться патронами – а сегодня есть отличный повод: опубликован 125й текст. Это много меньше, чем я ожидал написать, но все равно терпимо.
В последний раз я делал список аннотаций еще в июле, а потому – вот проспект материалов за без малого два месяца (кроме тех, что публиковались здесь, в «Тетрадях»):
Очерки:
- Об обывательской бездуховности: о том, что упреки обывателям плохо говорят только о самих упрекающих
- Враги рода людского: не первый, но важный текст о сущности левых
- Мораль против истины: об одном из главных конфликтов человеческой истории
- Постмодерн как фикция: о проблемах с термином «Постмодерн» и о том, почему философам и ученым следует бережно выбирать понятия
- Маска как новый дресс-код: о ритуальном характере антиковидных ограничений.
Маргиналии:
- к Фрейду: о том, как античные люди объясняли природу полового влечения
- к Сенеке: о том, является ли сострадание добродетелью, и чем эмпатия лучше сострадательности
- к Демокриту: о влиянии этики Демокрита на Аристотеля, а также о том, почему историкам философии не всегда нужно доверять
- к Декарту: о смысле знаменитого «мыслю, следовательно, существую» и о том, почему без бога наука невозможна
- к Руссо: о том, как следование установлениям религии может быть отказом от совести
- к Талебу: о том, что для нас, людей, плохой прогноз хуже никакого
- к Пико делла Мирандоле: почти что лонгрид: сумбурные размышления об эпохе Возрождения и о том, почему из дуалиста-каббалиста сделали гуманиста
- к Анаксимену: об изящном решении вопроса первоначала и о том, как Аристотель предпочел теологию естественной науке
- к Крылову: о том, что такое стиль 90х годов для тех, кто их забыл или не застал
- к Фейерабенду: о том, что теория познания не может и не должна руководить самим познанием
- к Борхесу: о различии между жизнью и творчеством, а также об ограничениях анкетного метода Галковского
- к Ницше: очередная порция критики в отношении Ницше
- к Паланику: о том, как любой факт превратить в обвинение – на примере русофобской пропаганды
- к Пселлу: крупная маргиналия о важном уроке из истории Византии: что стабильные элиты являются лучшей защитой от смут
- к Ахутину: важный текст о том, что нельзя превращать философию в психотерапию и считать это занятие личной доблестью
- к Проклу: маргиналия-лонгрид о том, как философы избавляются от страха перед миром через грандиозные, но примитивные идеи
- к Дугину: о психологии реакционности: о том, почему многим людям приятнее быть пессимистами, чем оптимистами.
Белый шум – 6 выпусков о всякой всячине: об эвфемизмах и дисфемизмах, незаблоченных смартфонах, иностранных именах, быстрой заморозке, кино про подростков, смысле понятия антиномии, страдании грыжей, однополых коллективах, походах в гости, меркантильных футболистах, ожиданиях и опозданиях, значении посыла нафиг, вешании занавесок, фильмах Тарантино, слове «ботва», новостях в будущем времени, аудиокнигах, квасе, решении проблемы ж/д переездов и еще бог знает о чем.
Лонгриды (не считая лонгридов-маргиналий):
- Апории политической философии: о пяти проклятых вопросах политики
- О высшей ценности современных людей: о том, что таковой сегодня являются отнюдь не человеческая жизнь
- Семь добродетелей Александра Дугина: лонгрид, венчаемый надеждой на то, что Дугин в конце концов одумается и встанет на сторону Света.
В последний раз я делал список аннотаций еще в июле, а потому – вот проспект материалов за без малого два месяца (кроме тех, что публиковались здесь, в «Тетрадях»):
Очерки:
- Об обывательской бездуховности: о том, что упреки обывателям плохо говорят только о самих упрекающих
- Враги рода людского: не первый, но важный текст о сущности левых
- Мораль против истины: об одном из главных конфликтов человеческой истории
- Постмодерн как фикция: о проблемах с термином «Постмодерн» и о том, почему философам и ученым следует бережно выбирать понятия
- Маска как новый дресс-код: о ритуальном характере антиковидных ограничений.
Маргиналии:
- к Фрейду: о том, как античные люди объясняли природу полового влечения
- к Сенеке: о том, является ли сострадание добродетелью, и чем эмпатия лучше сострадательности
- к Демокриту: о влиянии этики Демокрита на Аристотеля, а также о том, почему историкам философии не всегда нужно доверять
- к Декарту: о смысле знаменитого «мыслю, следовательно, существую» и о том, почему без бога наука невозможна
- к Руссо: о том, как следование установлениям религии может быть отказом от совести
- к Талебу: о том, что для нас, людей, плохой прогноз хуже никакого
- к Пико делла Мирандоле: почти что лонгрид: сумбурные размышления об эпохе Возрождения и о том, почему из дуалиста-каббалиста сделали гуманиста
- к Анаксимену: об изящном решении вопроса первоначала и о том, как Аристотель предпочел теологию естественной науке
- к Крылову: о том, что такое стиль 90х годов для тех, кто их забыл или не застал
- к Фейерабенду: о том, что теория познания не может и не должна руководить самим познанием
- к Борхесу: о различии между жизнью и творчеством, а также об ограничениях анкетного метода Галковского
- к Ницше: очередная порция критики в отношении Ницше
- к Паланику: о том, как любой факт превратить в обвинение – на примере русофобской пропаганды
- к Пселлу: крупная маргиналия о важном уроке из истории Византии: что стабильные элиты являются лучшей защитой от смут
- к Ахутину: важный текст о том, что нельзя превращать философию в психотерапию и считать это занятие личной доблестью
- к Проклу: маргиналия-лонгрид о том, как философы избавляются от страха перед миром через грандиозные, но примитивные идеи
- к Дугину: о психологии реакционности: о том, почему многим людям приятнее быть пессимистами, чем оптимистами.
Белый шум – 6 выпусков о всякой всячине: об эвфемизмах и дисфемизмах, незаблоченных смартфонах, иностранных именах, быстрой заморозке, кино про подростков, смысле понятия антиномии, страдании грыжей, однополых коллективах, походах в гости, меркантильных футболистах, ожиданиях и опозданиях, значении посыла нафиг, вешании занавесок, фильмах Тарантино, слове «ботва», новостях в будущем времени, аудиокнигах, квасе, решении проблемы ж/д переездов и еще бог знает о чем.
Лонгриды (не считая лонгридов-маргиналий):
- Апории политической философии: о пяти проклятых вопросах политики
- О высшей ценности современных людей: о том, что таковой сегодня являются отнюдь не человеческая жизнь
- Семь добродетелей Александра Дугина: лонгрид, венчаемый надеждой на то, что Дугин в конце концов одумается и встанет на сторону Света.
Большие работы (доступны только для двух высших уровней подписки):
- Системы античной аретологии: этика Аристотеля, Эпикура и Эпиктета: критика кинизма, гедонизма и стоицизма, резюме учения Аристотеля, исчерпывающая характеристика эпикурейства и многое другое (18000 слов)
- Презревший Благо: теология первоначала у Плотина: о корне различий между Платоном и Плотином, а также между классической Грецией и поздним эллинизмом (3300 слов)
- Афины и Иерусалим: Важный текст о различиях между античными и христианскими взглядами на сущность бога, космоса, человека и морали с весьма значимыми выводами (8500 слов)
В этом месяце будет опубликована работа о сущности Нового Завета (около 13000 слов).
Увы, несколько рубрик сильно просели – так что написано далеко не все из задуманного и заявленного в описании тиров. Увы, дефицит времени сильно сказывается на продуктивности.
Тем не менее, вам будет что почитать, так что призываю вас поддержать мою деятельность – на Бусти или Патреоне – как это сделали уже 40 читателей, в том числе:
Патроны-Метафизики Gaming Score, История России, Никита Гироскоп, Дарья Москаленко, Иван, E.Abw, Иван Иванов, Vladislav, Constantine Kosmynin, Tanshe, Eso Terikwa, Тимофей Чернышов, Alex X, Иван Гаврилов-Астафьев, Boris, masha maltseva, Sergey Donskoy, Denis Evdokimov, Константин Викторов, Александр Черевков, Михаил Демьяненко, Быть, Алексей Деркачёв, Alexma, Ravil Bildanov – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Vladimir S, Рустам Кашапов, Beresklet, Fabulous Bill, kapitanKukan, Randolf, Philellin7, Иван Зотов, Семён Попов, Жан Бубенцов, священник Василий Корда – вам особое почтение и благодарность!
Напоследок скажу, что в своих текстах я почти не занимаюсь разъяснением того, что и так можно найти в учебниках и по открытым источникам – я стараюсь заниматься философией (в самом широком смысле слова), а не историей философии. Нормальной философией – от антропологии и гносеологии до философии политики – без банальностей, занудства и мозгоблудия.
- Системы античной аретологии: этика Аристотеля, Эпикура и Эпиктета: критика кинизма, гедонизма и стоицизма, резюме учения Аристотеля, исчерпывающая характеристика эпикурейства и многое другое (18000 слов)
- Презревший Благо: теология первоначала у Плотина: о корне различий между Платоном и Плотином, а также между классической Грецией и поздним эллинизмом (3300 слов)
- Афины и Иерусалим: Важный текст о различиях между античными и христианскими взглядами на сущность бога, космоса, человека и морали с весьма значимыми выводами (8500 слов)
В этом месяце будет опубликована работа о сущности Нового Завета (около 13000 слов).
Увы, несколько рубрик сильно просели – так что написано далеко не все из задуманного и заявленного в описании тиров. Увы, дефицит времени сильно сказывается на продуктивности.
Тем не менее, вам будет что почитать, так что призываю вас поддержать мою деятельность – на Бусти или Патреоне – как это сделали уже 40 читателей, в том числе:
Патроны-Метафизики Gaming Score, История России, Никита Гироскоп, Дарья Москаленко, Иван, E.Abw, Иван Иванов, Vladislav, Constantine Kosmynin, Tanshe, Eso Terikwa, Тимофей Чернышов, Alex X, Иван Гаврилов-Астафьев, Boris, masha maltseva, Sergey Donskoy, Denis Evdokimov, Константин Викторов, Александр Черевков, Михаил Демьяненко, Быть, Алексей Деркачёв, Alexma, Ravil Bildanov – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Vladimir S, Рустам Кашапов, Beresklet, Fabulous Bill, kapitanKukan, Randolf, Philellin7, Иван Зотов, Семён Попов, Жан Бубенцов, священник Василий Корда – вам особое почтение и благодарность!
Напоследок скажу, что в своих текстах я почти не занимаюсь разъяснением того, что и так можно найти в учебниках и по открытым источникам – я стараюсь заниматься философией (в самом широком смысле слова), а не историей философии. Нормальной философией – от антропологии и гносеологии до философии политики – без банальностей, занудства и мозгоблудия.
Forwarded from Быть
Джентельменский набор «Религиозного телеграмма» от Быть
Церковные новости
Религия сегодня - лучший агрегатор значимых религиозных новостей в ТГ
Православие
Отец Z — короткие zаметки из жизни служителя. Все совпадения случайны.
Научпоп — научно-популярный канал священника Александра Данилова, современно, модно, с умом
Дневник священника (Николай Бабкин) — канал инстаграм-знаменитости, священника РПЦ Николая Бабкина
Батюшка Лютер — размышления о реформе в Православной Церкви
Костромская духовная семинария - жизнь современной семинарии с богатой историей
o.thg — канал самого «неформатного» архимандрита Феогноста Пушкова. Лучше его записей только его видео.
Православный футуролог — размышления о будущем православной церкви от священника Святослава Шевченко
ОВЧА — дневник священника Александра Овчаренко, читаю как агрегатор и за редкие, но очень точные размышления
Букварь — канал о народном православии на Русском Севере (и не только)
Корнилий Сотник — молодой канал мирянина с размышлениями о церкви и своем месте в ней
Cyril Hovorun — канал архимандрита Кирилла Говоруна
Георгий Кочетков — канал отца Георгия Кочеткова, основателя Преображенского братства
Лютеранство
Fides Quaerens Intellectum — канал пастора Дмитрия Розета, апологета и секретаря богословской комиссии Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии
Ислам
Харун Вадим Сидоров — канал основателя НОРМ, национальной организации русских мусульман
Иудаизм
Иудаизм без фильтра — канал раввина реформаторской общины из Израиля
Буддизм \ Индуизм
Индийский дневник — короткие заметки о жизни в Индии, индуизме, буддизме и их переплетении
Вишнуитские священные тексты — канал русского рамаита (это как кришнаит, только рамаит)
Махровый кришнаит — канал русского кришнаита (это как рамаит, только кришнаит)
itivuttaka / གསར་འགྱུར་ — канал девушки, сменившей южный буддизм на северный
Язычество
Paganka — канал о язычестве от кельтского язычника Сергея "Паганки"
Языческий Традиционализм — язычество, Генон и путь Левой руки
ФТР | Фонд Традиционных Религий — общественная организация язычников России, отстаивают свои права, фиксируют нарушения
Атеизм
Мысли Атеиста — в последнее время автор задается вопросами о том, что такое вера и атеизм. Возможно, из этого что-то и выйдет
(около)Религиоведение
Научная критика ислама! — канал, в котором христианские апологеты разбирают хадисы и странные места Корана
Александр Дворкин (ЦРИ) — сектовед всея Руси и его помощники
Платья, мужики и антропология — заметки настоящего антрополога-религиоведа
sacred violence - о религии и насилии: концепты, размышления, истории, тотал хейт
Центр апологетических исследований — неконфессиональная апологетика
Сакральные тексты — филиал крупного сообщества из Вконтакта, любопытные заметки
Дары Реформации — самый недооцененный канал, сборник подкастов про деятелей ранней Реформации от религиоведа Оксаны Куропаткиной
Околорелигия
Апокалиптическая Минаж — много апокалиптический картинок и немного интересных размышлений
Лаконские щенки — много русской философии и Достоевского
Велецкие тетради — канал русского философа и писателя Максима Велецкого, в последнее время основная активность перешла в Патреон
Церковные новости
Религия сегодня - лучший агрегатор значимых религиозных новостей в ТГ
Православие
Отец Z — короткие zаметки из жизни служителя. Все совпадения случайны.
Научпоп — научно-популярный канал священника Александра Данилова, современно, модно, с умом
Дневник священника (Николай Бабкин) — канал инстаграм-знаменитости, священника РПЦ Николая Бабкина
Батюшка Лютер — размышления о реформе в Православной Церкви
Костромская духовная семинария - жизнь современной семинарии с богатой историей
o.thg — канал самого «неформатного» архимандрита Феогноста Пушкова. Лучше его записей только его видео.
Православный футуролог — размышления о будущем православной церкви от священника Святослава Шевченко
ОВЧА — дневник священника Александра Овчаренко, читаю как агрегатор и за редкие, но очень точные размышления
Букварь — канал о народном православии на Русском Севере (и не только)
Корнилий Сотник — молодой канал мирянина с размышлениями о церкви и своем месте в ней
Cyril Hovorun — канал архимандрита Кирилла Говоруна
Георгий Кочетков — канал отца Георгия Кочеткова, основателя Преображенского братства
Лютеранство
Fides Quaerens Intellectum — канал пастора Дмитрия Розета, апологета и секретаря богословской комиссии Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии
Ислам
Харун Вадим Сидоров — канал основателя НОРМ, национальной организации русских мусульман
Иудаизм
Иудаизм без фильтра — канал раввина реформаторской общины из Израиля
Буддизм \ Индуизм
Индийский дневник — короткие заметки о жизни в Индии, индуизме, буддизме и их переплетении
Вишнуитские священные тексты — канал русского рамаита (это как кришнаит, только рамаит)
Махровый кришнаит — канал русского кришнаита (это как рамаит, только кришнаит)
itivuttaka / གསར་འགྱུར་ — канал девушки, сменившей южный буддизм на северный
Язычество
Paganka — канал о язычестве от кельтского язычника Сергея "Паганки"
Языческий Традиционализм — язычество, Генон и путь Левой руки
ФТР | Фонд Традиционных Религий — общественная организация язычников России, отстаивают свои права, фиксируют нарушения
Атеизм
Мысли Атеиста — в последнее время автор задается вопросами о том, что такое вера и атеизм. Возможно, из этого что-то и выйдет
(около)Религиоведение
Научная критика ислама! — канал, в котором христианские апологеты разбирают хадисы и странные места Корана
Александр Дворкин (ЦРИ) — сектовед всея Руси и его помощники
Платья, мужики и антропология — заметки настоящего антрополога-религиоведа
sacred violence - о религии и насилии: концепты, размышления, истории, тотал хейт
Центр апологетических исследований — неконфессиональная апологетика
Сакральные тексты — филиал крупного сообщества из Вконтакта, любопытные заметки
Дары Реформации — самый недооцененный канал, сборник подкастов про деятелей ранней Реформации от религиоведа Оксаны Куропаткиной
Околорелигия
Апокалиптическая Минаж — много апокалиптический картинок и немного интересных размышлений
Лаконские щенки — много русской философии и Достоевского
Велецкие тетради — канал русского философа и писателя Максима Велецкого, в последнее время основная активность перешла в Патреон
Telegram
Религия сегодня
Религия и общество. Аналитика и прогнозы. Мировые тренды и российские реалии.
По вопросам сотрудничества: @RelToday1
Сайт: https://reltoday.com/
По вопросам сотрудничества: @RelToday1
Сайт: https://reltoday.com/
Патрон-Теург Андрей Бересклет, автор незаслуженно маленького канала Les baies de l'euonymus об экономике и инвестициях (где он ничего не продает и не предлагает никаких схем быстрого заработка, а только информирует), в закрытом канале написал воззвание, которое я (с его разрешения) публикую.
«На данном канале не было, нет и не будет рекламы. Как и в «Ягодах Бересклета».
То, что я напишу ниже — совет. И в некотором смысле просьба.
После смерти Константина Анатольевича Крылова, я могу назвать только одного человека его ума и стиля в РФ (я напомню, РФ не Россия, по крайней мере недостаточно Россия, и лишь пока, я уверен в этом). Опустим фигуру Галковского, ладно?
Это Максим Велецкий. Автор Велецких тетрадей https://t.iss.one/velnotes.
Я крайне рекомендую вам, mes amies, подписаться на этот канал.
Максим также является автором абсолютно мозгосрывной книги «Несть». Лучшее из прочитанного мной за этот год на текущий момент.
Я рекомендую вам, достопочтенное собрание, купить на литресе эту книгу. 69 рублей или около.
Я крайне НЕ рекомендую эту книгу дамам.
Максим — русский философ и публицист. Я крайне и очень настоятельно рекомендую вам подписаться на его Патреон. Желательно на tier Теург (7 долларов — это два пива в нормальном московском баре в центре). Потому что талантливый русский писатель, публицист и философ должен быть баловнем судьбы. И не есть консервы из конины, как ел когда-то Константин Анатольевич, наш с Максимом общий О-Сэнсэй.
Мы никогда не должны допустить повторения подобного.
Да-да, я знаю, Секацкий — лучший русский философ сейчас. Но те ложечки дерьма, инвективы в адрес русского народа, которыми он сдабривает свои книги... нет, дамы и господа, спасибо, не надо, я это не ем.
Я лучше почитаю спокойную и жестокую критику Дугина. Или препарирование того же Секацкого. Или его, Максима (наши фамилии из наших бывших, и, несомненно, будущих западных губерний), прекрасные маргиналии (именно им вы обязаны чтению моих беллетризаций и маргиналий). Или, скажем... а дальше на Патреоне:)
Я невероятно благодарен Максиму за его творчество. Я очень надеюсь, но совсем не тороплю (напротив, прошу полениться) его, что увижу его эссе, которое я как Теург заказал.
Это к предыдущему посту про помощь. 7 долларов, господа. 7 долларов.
A. B., n. v.»
Сравнение с Крыловым – это высший комплимент для меня.
Андрею – благодарность, которую невозможно передать словами.
«На данном канале не было, нет и не будет рекламы. Как и в «Ягодах Бересклета».
То, что я напишу ниже — совет. И в некотором смысле просьба.
После смерти Константина Анатольевича Крылова, я могу назвать только одного человека его ума и стиля в РФ (я напомню, РФ не Россия, по крайней мере недостаточно Россия, и лишь пока, я уверен в этом). Опустим фигуру Галковского, ладно?
Это Максим Велецкий. Автор Велецких тетрадей https://t.iss.one/velnotes.
Я крайне рекомендую вам, mes amies, подписаться на этот канал.
Максим также является автором абсолютно мозгосрывной книги «Несть». Лучшее из прочитанного мной за этот год на текущий момент.
Я рекомендую вам, достопочтенное собрание, купить на литресе эту книгу. 69 рублей или около.
Я крайне НЕ рекомендую эту книгу дамам.
Максим — русский философ и публицист. Я крайне и очень настоятельно рекомендую вам подписаться на его Патреон. Желательно на tier Теург (7 долларов — это два пива в нормальном московском баре в центре). Потому что талантливый русский писатель, публицист и философ должен быть баловнем судьбы. И не есть консервы из конины, как ел когда-то Константин Анатольевич, наш с Максимом общий О-Сэнсэй.
Мы никогда не должны допустить повторения подобного.
Да-да, я знаю, Секацкий — лучший русский философ сейчас. Но те ложечки дерьма, инвективы в адрес русского народа, которыми он сдабривает свои книги... нет, дамы и господа, спасибо, не надо, я это не ем.
Я лучше почитаю спокойную и жестокую критику Дугина. Или препарирование того же Секацкого. Или его, Максима (наши фамилии из наших бывших, и, несомненно, будущих западных губерний), прекрасные маргиналии (именно им вы обязаны чтению моих беллетризаций и маргиналий). Или, скажем... а дальше на Патреоне:)
Я невероятно благодарен Максиму за его творчество. Я очень надеюсь, но совсем не тороплю (напротив, прошу полениться) его, что увижу его эссе, которое я как Теург заказал.
Это к предыдущему посту про помощь. 7 долларов, господа. 7 долларов.
A. B., n. v.»
Сравнение с Крыловым – это высший комплимент для меня.
Андрею – благодарность, которую невозможно передать словами.
Маргиналия к Оруэллу
«Скотный двор» Оруэлла является гениальной аллюзией на Советский Союз – от октябрьского переворота до распада. Несмотря на то, что повесть была окончена в 1944 году, автор предугадал и дальнейшее развитие страны – ее постепенную трансформацию из военно-лагерного коммунизма в олигархию. Но, разумеется, второй этап описан достаточно общо, а вот то, что было между 17м и 44м годами – более чем подробно. И главный эпизод в недолгой истории «Скотного двора» – внутрипартийный переворот, в результате которого свинья Наполеон (Сталин) изгнала с фермы свинью Снежка (Троцкого) и установила культ своей свиноличности:
«Наполеона теперь называли не просто Наполеоном, а лишь сугубо официально — нашим вождем товарищем Наполеоном, и свиньи старались перещеголять одна другую, изобретая для него все новые титулы: Отец Животных Всего Мира, Гроза Рода Человеческого, Мудрый Пастырь, Лучший Друг Утят и тому подобные. Стукач произносил речи о Наполеоновой мудрости, доброте ко всем животным и особенно к угнетенным животным соседних ферм, прозябавшим в невежестве и рабстве. Стало привычным любое достижение, любую удачу приписывать Наполеону. Нередко можно было услышать, как одна курица говорит другой: “Под водительством товарища Наполеона мне удалось снести пять яиц за шесть дней” или как две коровы на водопое восхищаются: “До чего же вкусная сегодня вода, и все благодаря мудрому руководству нашего вождя товарища Наполеона”.»
Понятно, что этот культ стал возможен благодаря ежедневной идеологической обработке – но, если внимательно посмотреть на историю тоталитарных режимов, то у всего этого раболепия обнаружится и второе дно. Дело в том, что при тоталитаризме вода действительно вкуснее. Объективно это то же H2O, но субъективно, психологически – это святая вода, потому что средний гражданин при тоталитарном строе с удовольствием мифологизирует и даже сакрализирирует все государственное.
При нормальном политическом устройстве – капиталистическом и демократическом – мифологий слишком много, а потому ни одна из них не способна навязать обществу один-единственный миф. Каждая онтология (религиозная и светская, правая и левая, национальная и космополитическая, пассеистская и прогрессистская) все равно остается локальной. В таком обществе разные точки зрения не просто имеют право на существование, но имеют публичное представительство – в политике, в науке, в искусстве. То есть политическая мифология присутствует и там – но она сравнительно слаба, потому что одним из главных атрибутов мифа является то, что он не является объектом рефлексии: если человек задумывается об истинности/ложности мифа, то автоматически ставит себя вне его. Так человек время от времени выпадает из одних мифов и припадает к другим. Тотальности не образуется.
Проблема в том, что весь этот плюрализм мнений пусть и приносит обществу пользу, но создает дискомфорт. Нужно думать, вникать, выбирать. Это неприятно, это отнимает время и силы. Каждый, кто хотя бы однажды тратил полдня на выбор одежды, знает, насколько выматывает этот процесс – и как в голову поневоле влетают опасные мысли: «Почему все так сложно? Выдавали бы всем одну одежду по размерам – было бы проще». Тоталитарные режимы избавляют человека от этого бремени свободы – они устраняют и материальное изобилие, и разномыслие. Перефразируя прототипа товарища Наполеона, жить становиться хуже, но веселей.
Наше мышление устроено так, что стремится к построению единой целостной (тотальной) модели сущего. Тоталитаризм замечательно эксплуатирует эту нашу особенность, потому что каждую вещь встраивает во всеобщую картину мира, где индивидуальное, политическое и космическое становятся подобными друг другу. «Я сегодня пошел на завод – и вся страна пошла на завод. Я не просто отработал смену вместе со всеми – нет, через меня в эти часы осуществлялась всеобщая история всего. История – и ведущая меня, и ведомая моими мозолистыми руками!». Действительно, приятнее мыслить себя необходимым элементом пространства и времени, истины и жизни, прошлого и будущего, чем просто индивидом, ходящим на работу ради оплаты счетов.
«Скотный двор» Оруэлла является гениальной аллюзией на Советский Союз – от октябрьского переворота до распада. Несмотря на то, что повесть была окончена в 1944 году, автор предугадал и дальнейшее развитие страны – ее постепенную трансформацию из военно-лагерного коммунизма в олигархию. Но, разумеется, второй этап описан достаточно общо, а вот то, что было между 17м и 44м годами – более чем подробно. И главный эпизод в недолгой истории «Скотного двора» – внутрипартийный переворот, в результате которого свинья Наполеон (Сталин) изгнала с фермы свинью Снежка (Троцкого) и установила культ своей свиноличности:
«Наполеона теперь называли не просто Наполеоном, а лишь сугубо официально — нашим вождем товарищем Наполеоном, и свиньи старались перещеголять одна другую, изобретая для него все новые титулы: Отец Животных Всего Мира, Гроза Рода Человеческого, Мудрый Пастырь, Лучший Друг Утят и тому подобные. Стукач произносил речи о Наполеоновой мудрости, доброте ко всем животным и особенно к угнетенным животным соседних ферм, прозябавшим в невежестве и рабстве. Стало привычным любое достижение, любую удачу приписывать Наполеону. Нередко можно было услышать, как одна курица говорит другой: “Под водительством товарища Наполеона мне удалось снести пять яиц за шесть дней” или как две коровы на водопое восхищаются: “До чего же вкусная сегодня вода, и все благодаря мудрому руководству нашего вождя товарища Наполеона”.»
Понятно, что этот культ стал возможен благодаря ежедневной идеологической обработке – но, если внимательно посмотреть на историю тоталитарных режимов, то у всего этого раболепия обнаружится и второе дно. Дело в том, что при тоталитаризме вода действительно вкуснее. Объективно это то же H2O, но субъективно, психологически – это святая вода, потому что средний гражданин при тоталитарном строе с удовольствием мифологизирует и даже сакрализирирует все государственное.
При нормальном политическом устройстве – капиталистическом и демократическом – мифологий слишком много, а потому ни одна из них не способна навязать обществу один-единственный миф. Каждая онтология (религиозная и светская, правая и левая, национальная и космополитическая, пассеистская и прогрессистская) все равно остается локальной. В таком обществе разные точки зрения не просто имеют право на существование, но имеют публичное представительство – в политике, в науке, в искусстве. То есть политическая мифология присутствует и там – но она сравнительно слаба, потому что одним из главных атрибутов мифа является то, что он не является объектом рефлексии: если человек задумывается об истинности/ложности мифа, то автоматически ставит себя вне его. Так человек время от времени выпадает из одних мифов и припадает к другим. Тотальности не образуется.
Проблема в том, что весь этот плюрализм мнений пусть и приносит обществу пользу, но создает дискомфорт. Нужно думать, вникать, выбирать. Это неприятно, это отнимает время и силы. Каждый, кто хотя бы однажды тратил полдня на выбор одежды, знает, насколько выматывает этот процесс – и как в голову поневоле влетают опасные мысли: «Почему все так сложно? Выдавали бы всем одну одежду по размерам – было бы проще». Тоталитарные режимы избавляют человека от этого бремени свободы – они устраняют и материальное изобилие, и разномыслие. Перефразируя прототипа товарища Наполеона, жить становиться хуже, но веселей.
Наше мышление устроено так, что стремится к построению единой целостной (тотальной) модели сущего. Тоталитаризм замечательно эксплуатирует эту нашу особенность, потому что каждую вещь встраивает во всеобщую картину мира, где индивидуальное, политическое и космическое становятся подобными друг другу. «Я сегодня пошел на завод – и вся страна пошла на завод. Я не просто отработал смену вместе со всеми – нет, через меня в эти часы осуществлялась всеобщая история всего. История – и ведущая меня, и ведомая моими мозолистыми руками!». Действительно, приятнее мыслить себя необходимым элементом пространства и времени, истины и жизни, прошлого и будущего, чем просто индивидом, ходящим на работу ради оплаты счетов.
И, конечно, приятнее пить воду при товарище Наполеоне – потому что она выпущена целым государством, а не какой-то там частной лавочкой, созданной чисто для «прибылей». Пить государственную воду – это не утоление жажды, а причастие: это общая вода, мировая вода, живая вода. Пополнивший водный баланс человек возвращает государству его милость честным упорным трудом. Так поддерживается вселенская гармония.
И, напротив, самая вкусная «капиталистическая» вода немного горька – ведь она не требует от потребителя ничего, кроме оплаты стоимости. «Эх, вас только деньги интересуют, мы вам не нужны». А человеку хочется быть нужным.
Не стоит обольщаться: речь идет не о каких-то люмпенах и недоумках – все это есть в каждом из нас. Помню, как в юности я не без любострастия читал про тоталитарные режимы – и не очень-то солидаризировался с их жертвами. Потому что быть на стороне целого приятнее, чем на стороне части. А еще приятнее быть на стороне целого, обладающего силой. А совсем приятно приятнее быть стороне монолитного безжалостного целого. Молодые люди – всегда немного жертвы: в мир взрослых они еще не вхожи, а свой мир им уже не нравится. А потому так приятно – хотя бы виртуально, хотя бы гипотетически – солидаризироваться с теми, кто готов сносить «По тысяче голов сразу / С плахи к пречистой тайне». Мысленно поддерживая палача и дегуманизируя жертву, чувствуешь себя и сильнее, и мудрее. И думаешь – вот бы еще государственной воды выпить…
Чувствовать себя на стороне зла – вообще приятно, тем более для тех, кто не способен и свинью зарезать. А чувствовать себя на стороне мирового и исторически необходимого зла – волшебно. Отсюда и берутся все эти мамкины сталинисты.
Потому, кстати, я так часто нападаю на социализм и социалистов – потому что это не просто идеология, а психология. Идеология социализма тем и опасна, что апеллирует к самым гнусным, самым грязным, самым гадким сторонам нашей души. И бороться с левыми идеями нужно постоянно – потому что это борьба с собой, со скотным двором внутри нас.
И, к слову об Оруэлле, когда наше Отечество будет окончательно освобождено от советской оккупации, «Скотный двор» станет неотъемлемой частью школьной программы и образовательного минимума русских людей. Чтобы, как говорится, больше никогда.
---
Патроны-Метафизики Вонифатий, Андрей Иванов, Николай Карпузов, Никита Гироскоп, Константин Викторов, Иван, Eso Terikwa, Александр Черевков, Алексей Деркачёв, История России, E.Abw, Gaming Score, Тимофей Чернышов, Ravil Bildanov, Vladislav, masha maltseva, Иван Иванов, Дарья Москаленко, Иван Гаврилов-Астафьев, Alex X, Михаил Демьяненко, Sergey Donskoy, Constantine Kosmynin, Быть, Alexma, Tanshe – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Alexander, George O., Denis Evdokimov, KapitanKukan, Vladimir S, священник Василий Корда, Иван Зотов, Семён Попов, Beresklet, Рустам Кашапов, Randolf, Philellin7, Fabulous Bill, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
И, напротив, самая вкусная «капиталистическая» вода немного горька – ведь она не требует от потребителя ничего, кроме оплаты стоимости. «Эх, вас только деньги интересуют, мы вам не нужны». А человеку хочется быть нужным.
Не стоит обольщаться: речь идет не о каких-то люмпенах и недоумках – все это есть в каждом из нас. Помню, как в юности я не без любострастия читал про тоталитарные режимы – и не очень-то солидаризировался с их жертвами. Потому что быть на стороне целого приятнее, чем на стороне части. А еще приятнее быть на стороне целого, обладающего силой. А совсем приятно приятнее быть стороне монолитного безжалостного целого. Молодые люди – всегда немного жертвы: в мир взрослых они еще не вхожи, а свой мир им уже не нравится. А потому так приятно – хотя бы виртуально, хотя бы гипотетически – солидаризироваться с теми, кто готов сносить «По тысяче голов сразу / С плахи к пречистой тайне». Мысленно поддерживая палача и дегуманизируя жертву, чувствуешь себя и сильнее, и мудрее. И думаешь – вот бы еще государственной воды выпить…
Чувствовать себя на стороне зла – вообще приятно, тем более для тех, кто не способен и свинью зарезать. А чувствовать себя на стороне мирового и исторически необходимого зла – волшебно. Отсюда и берутся все эти мамкины сталинисты.
Потому, кстати, я так часто нападаю на социализм и социалистов – потому что это не просто идеология, а психология. Идеология социализма тем и опасна, что апеллирует к самым гнусным, самым грязным, самым гадким сторонам нашей души. И бороться с левыми идеями нужно постоянно – потому что это борьба с собой, со скотным двором внутри нас.
И, к слову об Оруэлле, когда наше Отечество будет окончательно освобождено от советской оккупации, «Скотный двор» станет неотъемлемой частью школьной программы и образовательного минимума русских людей. Чтобы, как говорится, больше никогда.
---
Патроны-Метафизики Вонифатий, Андрей Иванов, Николай Карпузов, Никита Гироскоп, Константин Викторов, Иван, Eso Terikwa, Александр Черевков, Алексей Деркачёв, История России, E.Abw, Gaming Score, Тимофей Чернышов, Ravil Bildanov, Vladislav, masha maltseva, Иван Иванов, Дарья Москаленко, Иван Гаврилов-Астафьев, Alex X, Михаил Демьяненко, Sergey Donskoy, Constantine Kosmynin, Быть, Alexma, Tanshe – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Alexander, George O., Denis Evdokimov, KapitanKukan, Vladimir S, священник Василий Корда, Иван Зотов, Семён Попов, Beresklet, Рустам Кашапов, Randolf, Philellin7, Fabulous Bill, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
Вчера опубликовал шикарный лонгрид, посвященный двум вопросам: 1) как и почему у нас формируются симпатии и антипатии, и 2) что они могут сказать о нас самих. Там подробно разобрана пара архетипов Персона/Тень герра Юнга с кучей примеров.
Поговорили о том, действительно ли гомофобия является показателем латентного гомосексуализма, почему яжемамки так нагло качают права, а старушки видят во всех соседках коллег святой равноапостольной Марии Магдалины. В конце даны примеры того, как даже несущественные эмоциональные реакции могут стать ключом к пониманию глубинных жизненных ориентаций. В общем, рекомендую подписываться.
К слову о подписчиках: Метафизики Real Human Bean, Nick Karpuzov, Alex X, Константин Викторов, masha maltseva, Иван Иванов, Александр Черевков, Tanshe, Быть, Михаил Демьяненко, Тимофей Чернышов, Ravil Bildanov, Vladislav, Дарья Москаленко, История России, Иван Гаврилов-Астафьев, Вонифатий, E.Abw, Gaming Score, Алексей Деркачёв, Иван, Андрей Иванов, Constantine Kosmynin, Sergey Donskoy, Alexma, Николай Карпузов, Eso Terikwa, Никита Гироскоп – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Иван Мищенков, Vladimir S, Beresklet, Fabulous Bill, Иван Зотов, KapitanKukan, Denis Evdokimov, священник Василий Корда, George O., Семён Попов, Рустам Кашапов, Alexander, Randolf, Philellin7, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
Ниже – текст месячной давности.
---
Мораль против истины
Данный очерк является спонтанным наброском тезисов, которые, конечно же, следовало бы раскрыть подробнее. Сейчас я хочу только лишь наметить некоторые ориентиры – так сказать, на будущее, «на подумать».
Между человеческой природой и культурой имеется конфликт, связанный с тем, что природа противоречит главным интенциям культуры. Человеческая природа неотрывна от общебиологической природы: благодаря эволюции в нас закрепились три базовых потребности. Во-первых, в социальном доминировании – мы хотим быть лучше других: успешнее, богаче, красивее и так далее. Во-вторых, в покое, сытости и безмятежности – мы хотим отдыхать и наслаждаться. В-третьих, в размножении и производном от него сексуальном удовлетворении – мы хотим беспрепятственно совокупляться со всем, что нам нравится.
Однако наличие автономного разума и, как следствие, морального сознания, приводит к тому, что мы не принимаем это свое эволюционное наследие. И строим (точнее, стремимся построить) культуру, политику и все остальное таким образом, чтобы они были отрицанием трех базовых инстинктов. Получается, что наша биологическая природа хочет одного, а наше мышление – иного. В результате культурные нормы опосредуются и производят нежизненные идеалы. Они недостижимы, но они нам нравятся – и мы даже научились не только верить в них, но и им следовать.
Поговорили о том, действительно ли гомофобия является показателем латентного гомосексуализма, почему яжемамки так нагло качают права, а старушки видят во всех соседках коллег святой равноапостольной Марии Магдалины. В конце даны примеры того, как даже несущественные эмоциональные реакции могут стать ключом к пониманию глубинных жизненных ориентаций. В общем, рекомендую подписываться.
К слову о подписчиках: Метафизики Real Human Bean, Nick Karpuzov, Alex X, Константин Викторов, masha maltseva, Иван Иванов, Александр Черевков, Tanshe, Быть, Михаил Демьяненко, Тимофей Чернышов, Ravil Bildanov, Vladislav, Дарья Москаленко, История России, Иван Гаврилов-Астафьев, Вонифатий, E.Abw, Gaming Score, Алексей Деркачёв, Иван, Андрей Иванов, Constantine Kosmynin, Sergey Donskoy, Alexma, Николай Карпузов, Eso Terikwa, Никита Гироскоп – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Иван Мищенков, Vladimir S, Beresklet, Fabulous Bill, Иван Зотов, KapitanKukan, Denis Evdokimov, священник Василий Корда, George O., Семён Попов, Рустам Кашапов, Alexander, Randolf, Philellin7, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
Ниже – текст месячной давности.
---
Мораль против истины
Данный очерк является спонтанным наброском тезисов, которые, конечно же, следовало бы раскрыть подробнее. Сейчас я хочу только лишь наметить некоторые ориентиры – так сказать, на будущее, «на подумать».
Между человеческой природой и культурой имеется конфликт, связанный с тем, что природа противоречит главным интенциям культуры. Человеческая природа неотрывна от общебиологической природы: благодаря эволюции в нас закрепились три базовых потребности. Во-первых, в социальном доминировании – мы хотим быть лучше других: успешнее, богаче, красивее и так далее. Во-вторых, в покое, сытости и безмятежности – мы хотим отдыхать и наслаждаться. В-третьих, в размножении и производном от него сексуальном удовлетворении – мы хотим беспрепятственно совокупляться со всем, что нам нравится.
Однако наличие автономного разума и, как следствие, морального сознания, приводит к тому, что мы не принимаем это свое эволюционное наследие. И строим (точнее, стремимся построить) культуру, политику и все остальное таким образом, чтобы они были отрицанием трех базовых инстинктов. Получается, что наша биологическая природа хочет одного, а наше мышление – иного. В результате культурные нормы опосредуются и производят нежизненные идеалы. Они недостижимы, но они нам нравятся – и мы даже научились не только верить в них, но и им следовать.
Если сильно огрублять, то получается следующее: культура-мораль всю историю пытается нас убедить в естественности противоестественных вещей (приводить примеры не будем – каждый без труда может их вспомнить):
I. В отношении иерархического инстинкта культура пытается нас убедить в том, что:
1) Бедность не хуже богатства;
2) Внешнее уродство не хуже внешней красоты;
3) Низкое социальное положение не хуже знатности;
4) Неразумие и необразованность не хуже ума и образования;
5) Безвластие не хуже обладания властью.
II. В отношении стремления к гедонизму (не как к философии, а просто как к образу жизни):
1) Страдания лучше, чем удовольствия;
2) Самопожертвование лучше самосохранения.
III. В отношении инстинкта размножения:
1) Воздержание выше активной половой жизни;
2) Духовная любовь выше плотской.
Моральное чувство желало бы, чтобы все это было правдой. Но, к сожалению для морального чувства, все это так или иначе лукавство. Почти любой человек понимает, что это не так, но сопротивляется собственному пониманию.
Таким образом, история «человеческого» представляет собой поле битвы между природой и культурой, между истиной и моралью. Компромиссы между ними возможны, но, как и любые компромиссы, несут на себе печать недосказанности.
Решений этой коллизии (несовпадения того как есть и того как хотелось бы) может быть несколько. Во-первых, можно сказать, что подлинной природой человека является моральный императив, а эволюционное наследие пусть и присутствует в нас, но в сущности нам чуждо. В этом есть доля истины: если разум выделяет нас среди прочих животных, следует считать нами настоящими только его (моральные) требования. Такой вывод может быть сколько угодно логичен, но он не отменяет власти базовых инстинктов. Иными словами, понимание того, что моральность лучше инстинктивности, еще не дает свободу от последней. И тем более не может убедить в этом остальных людей.
Во-вторых, можно объявить моральные требования «противоестественными» и обвинить в их господстве кого-то постороннего. Например, так делал Ницше, который свалил эту ответственность на христианство. Однако, это не объясняет того, почему «противоестественная» мораль имела, имеет и всегда будет иметь успех – то есть почему тезисы из пп. I-III отлично приживаются не только среди культурных людей, но и среди широких народных масс. Проще говоря, ответ в ницшеанском духе не проливает свет на то, почему сериал с названием «Богатые тоже плачут» всегда будет популярнее, чем гипотетический сериал «Плачут только бедные». Более того: те, кто по молодости бунтуют против морали, с удовольствием смиряются с ней как только вырастают и обзаводятся потомством – это-то как объяснить?
Проблема любой морали в том, что ее идеал – добро, благо (что бы под ними ни понималось) – вступает в противоречие с тем, каково наше действительное устройство, то есть с истиной (не в возвышенном смысле, а в самом обиходном, где истина – это «то, как на самом деле»). Таким образом человек как разумное существо желает, чтобы мораль совпадала с истиной, но по факту они живут отдельными жизнями.
Этот конфликт делает человеческую историю – и реальную историю, и духовную – чрезвычайно интересной. Потому что мы не такие и не может быть такими, какими хотели бы быть.
I. В отношении иерархического инстинкта культура пытается нас убедить в том, что:
1) Бедность не хуже богатства;
2) Внешнее уродство не хуже внешней красоты;
3) Низкое социальное положение не хуже знатности;
4) Неразумие и необразованность не хуже ума и образования;
5) Безвластие не хуже обладания властью.
II. В отношении стремления к гедонизму (не как к философии, а просто как к образу жизни):
1) Страдания лучше, чем удовольствия;
2) Самопожертвование лучше самосохранения.
III. В отношении инстинкта размножения:
1) Воздержание выше активной половой жизни;
2) Духовная любовь выше плотской.
Моральное чувство желало бы, чтобы все это было правдой. Но, к сожалению для морального чувства, все это так или иначе лукавство. Почти любой человек понимает, что это не так, но сопротивляется собственному пониманию.
Таким образом, история «человеческого» представляет собой поле битвы между природой и культурой, между истиной и моралью. Компромиссы между ними возможны, но, как и любые компромиссы, несут на себе печать недосказанности.
Решений этой коллизии (несовпадения того как есть и того как хотелось бы) может быть несколько. Во-первых, можно сказать, что подлинной природой человека является моральный императив, а эволюционное наследие пусть и присутствует в нас, но в сущности нам чуждо. В этом есть доля истины: если разум выделяет нас среди прочих животных, следует считать нами настоящими только его (моральные) требования. Такой вывод может быть сколько угодно логичен, но он не отменяет власти базовых инстинктов. Иными словами, понимание того, что моральность лучше инстинктивности, еще не дает свободу от последней. И тем более не может убедить в этом остальных людей.
Во-вторых, можно объявить моральные требования «противоестественными» и обвинить в их господстве кого-то постороннего. Например, так делал Ницше, который свалил эту ответственность на христианство. Однако, это не объясняет того, почему «противоестественная» мораль имела, имеет и всегда будет иметь успех – то есть почему тезисы из пп. I-III отлично приживаются не только среди культурных людей, но и среди широких народных масс. Проще говоря, ответ в ницшеанском духе не проливает свет на то, почему сериал с названием «Богатые тоже плачут» всегда будет популярнее, чем гипотетический сериал «Плачут только бедные». Более того: те, кто по молодости бунтуют против морали, с удовольствием смиряются с ней как только вырастают и обзаводятся потомством – это-то как объяснить?
Проблема любой морали в том, что ее идеал – добро, благо (что бы под ними ни понималось) – вступает в противоречие с тем, каково наше действительное устройство, то есть с истиной (не в возвышенном смысле, а в самом обиходном, где истина – это «то, как на самом деле»). Таким образом человек как разумное существо желает, чтобы мораль совпадала с истиной, но по факту они живут отдельными жизнями.
Этот конфликт делает человеческую историю – и реальную историю, и духовную – чрезвычайно интересной. Потому что мы не такие и не может быть такими, какими хотели бы быть.
На этой неделе число подписчиков канала впервые пробило 2000, а число патронов впервые вплотную приблизилось к 50. Двум верхним тирам – мои традиционные славословия:
Патроны-Метафизики Айнур Абдуллин, Vened, M M, Никита Гироскоп, Вонифатий, Андрей Иванов, Алексей Деркачёв, Alexma, Иван Гаврилов-Астафьев, Иван, Alex X, Иван Иванов, masha maltseva, Дарья Москаленко, Vladislav, Александр Черевков, Тимофей Чернышов, Быть, Константин Викторов, Михаил Демьяненко, Nick Karpuzov, Ravil Bildanov, E.Abw, Sergey Donskoy, Constantine Kosmynin, Николай Карпузов, История России, Eso Terikwa, Real Human Bean – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Рустам Кашапов, Alexander, Denis Evdokimov, Fabulous Bill, Vladimir S, Иван Зотов, Philellin7, Семён Попов, KapitanKukan, священник Василий Корда, George O., Beresklet, Иван Мищенков, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
---
Маргиналия к Секацкому
«Вот ориентированный на систематическую аскезу прилежный ученик желает изучить древнеиндийскую философию. Он открывает первый том “Махабхараты”, почтительно пролистывает его и мечтательно вздыхает, предвкушая, как все это чарующее знание он будет знать. Восторженный ученик, разумеется, начинает чтение с первой страницы предисловия, и перед ним сразу же раскрывается бездна предварительной эрудиции, которой неплохо было бы обзавестись: история Индии, теория ритуала и, конечно же, санскрит. Книга откладывается вплоть до приобретения учебника санскрита. И так далее, прогрессию откладывания можно продолжать долго, и стремление к ложной основательности рано или поздно заводит в тупик. Застрявшие в предисловиях, унесенные ветром неосуществимой гиперфундаментальности пополняют ряды аутсайдеров, глубоко несчастных в своей нереализованности.»
Эту ошибочную стратегию автор очень удачно назвал «ошибкой ложной основательности». К сожалению, это весьма распространенное явление. Думаю, у каждого из нас есть свое кладбище из неизученных предметов – к которым мы в свое время побоялись подойти слишком халатно. Как избежать этой ловушки?
Во-первых, не нужно ни к каким авторам, книгам, темам и сферам относиться чересчур почтительно – точнее, перед знакомством с ними лучше снижать градус ожиданий. «Это же сам Аристотель! Господи, я сейчас буду его читать! Его! Я! Страшно-то как, волнительно-то как!», «История Китая! Такой огромный Китай! Такая огромная история! Такая огромная книга! Такой маленький я!».
Вот не надо этого. «Ну Аристотель и Аристотель», «ну Китай и Китай» – с таким настроем изучение пойдет легче, потому что порог входа в тему будет снижен.
Во-вторых, не нужно читать предисловия. Предисловия – главный враг читателя. Ну если уж совсем непонятно, о чем книга и что за автор, пролистайте его, пробегите глазами по диагонали. Минута, максимум две – и переходите к содержанию. Авторские вступления тоже можно опустить. Мы же никогда не читаем правила пользования эскалатором перед тем, как на него ступить, правильно?
В-третьих, не нужно каждый раз отвлекаться на сноски – их прочтение прерывает и затягивает основное чтение. Нужно понимать, что каждый новый автор или тема заставляет мозг испытывать стресс – потому что мы поставили перед ним новую задачу. Ему, мозгу, тяжело – он хочет отвлечь нас, чтобы мы дали ему передышку. А тут – сноска! Если она внизу страницы, то еще ничего – а если она в конце книги, то у организма появляется несколько секунд, в течение которых он подселяет к нам выгодные ему (не нам) мысли: «А вдруг тебе что-то написали в соцсетях, а не хочешь чаю, а сколько весит солнце».
Сноски нужно читать скопом, когда их накапливается штук десять-пятнадцать. «Но я ведь уже не помню, к чему они отсылали, на какое место они были даны». Ну нет и не надо – невелика потеря.
Патроны-Метафизики Айнур Абдуллин, Vened, M M, Никита Гироскоп, Вонифатий, Андрей Иванов, Алексей Деркачёв, Alexma, Иван Гаврилов-Астафьев, Иван, Alex X, Иван Иванов, masha maltseva, Дарья Москаленко, Vladislav, Александр Черевков, Тимофей Чернышов, Быть, Константин Викторов, Михаил Демьяненко, Nick Karpuzov, Ravil Bildanov, E.Abw, Sergey Donskoy, Constantine Kosmynin, Николай Карпузов, История России, Eso Terikwa, Real Human Bean – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Рустам Кашапов, Alexander, Denis Evdokimov, Fabulous Bill, Vladimir S, Иван Зотов, Philellin7, Семён Попов, KapitanKukan, священник Василий Корда, George O., Beresklet, Иван Мищенков, Жан Бубенцов – вам особое почтение и благодарность!
---
Маргиналия к Секацкому
«Вот ориентированный на систематическую аскезу прилежный ученик желает изучить древнеиндийскую философию. Он открывает первый том “Махабхараты”, почтительно пролистывает его и мечтательно вздыхает, предвкушая, как все это чарующее знание он будет знать. Восторженный ученик, разумеется, начинает чтение с первой страницы предисловия, и перед ним сразу же раскрывается бездна предварительной эрудиции, которой неплохо было бы обзавестись: история Индии, теория ритуала и, конечно же, санскрит. Книга откладывается вплоть до приобретения учебника санскрита. И так далее, прогрессию откладывания можно продолжать долго, и стремление к ложной основательности рано или поздно заводит в тупик. Застрявшие в предисловиях, унесенные ветром неосуществимой гиперфундаментальности пополняют ряды аутсайдеров, глубоко несчастных в своей нереализованности.»
Эту ошибочную стратегию автор очень удачно назвал «ошибкой ложной основательности». К сожалению, это весьма распространенное явление. Думаю, у каждого из нас есть свое кладбище из неизученных предметов – к которым мы в свое время побоялись подойти слишком халатно. Как избежать этой ловушки?
Во-первых, не нужно ни к каким авторам, книгам, темам и сферам относиться чересчур почтительно – точнее, перед знакомством с ними лучше снижать градус ожиданий. «Это же сам Аристотель! Господи, я сейчас буду его читать! Его! Я! Страшно-то как, волнительно-то как!», «История Китая! Такой огромный Китай! Такая огромная история! Такая огромная книга! Такой маленький я!».
Вот не надо этого. «Ну Аристотель и Аристотель», «ну Китай и Китай» – с таким настроем изучение пойдет легче, потому что порог входа в тему будет снижен.
Во-вторых, не нужно читать предисловия. Предисловия – главный враг читателя. Ну если уж совсем непонятно, о чем книга и что за автор, пролистайте его, пробегите глазами по диагонали. Минута, максимум две – и переходите к содержанию. Авторские вступления тоже можно опустить. Мы же никогда не читаем правила пользования эскалатором перед тем, как на него ступить, правильно?
В-третьих, не нужно каждый раз отвлекаться на сноски – их прочтение прерывает и затягивает основное чтение. Нужно понимать, что каждый новый автор или тема заставляет мозг испытывать стресс – потому что мы поставили перед ним новую задачу. Ему, мозгу, тяжело – он хочет отвлечь нас, чтобы мы дали ему передышку. А тут – сноска! Если она внизу страницы, то еще ничего – а если она в конце книги, то у организма появляется несколько секунд, в течение которых он подселяет к нам выгодные ему (не нам) мысли: «А вдруг тебе что-то написали в соцсетях, а не хочешь чаю, а сколько весит солнце».
Сноски нужно читать скопом, когда их накапливается штук десять-пятнадцать. «Но я ведь уже не помню, к чему они отсылали, на какое место они были даны». Ну нет и не надо – невелика потеря.
В-четвертых. Главное. Не нужно пытаться вникать в каждое слово. Ни в коем случае. Вчитываться вообще ни во что не нужно – по крайней мере, при первом прочтении. Если читаете с бумаги, можно аккуратно отчеркнуть заинтриговавший фрагмент и написать на полях краткую маргиналию вроде «перечитать» или «разобраться». Главное – не нужно бояться упустить что-то важное – вы упустите гораздо больше в том случае, если забросите прочтение на третьей странице.
Задача при первом прочтении – забраться как можно дальше. Все понять – это ложная цель. Понять хоть что-то – вот цель, достойная настоящего интеллектуала.
В-пятых, не нужно стесняться пролистывать то, что не нравится или не понятно. Не стопоритесь – идите дальше. Наша задача – удержать интерес, которому сопротивляется все естество. Это мы, только мы хотим знать больше. Наш патос не хочет знать больше – он хочет только жрать и спариваться. Застрянем на сложном фрагменте – и патос победит логос.
Также не нужно стесняться читать с середины. С конца. По диагонали. Справа налево. Задом наперед. Нужно стесняться только того, чтобы не читать – но и этого, если честно тоже не нужно стесняться. Давно не брали в руки шашек (то есть книг) – ну и не беда, зато сегодня взяли, молодцы.
И уж совсем глупо комплексовать из-за того, что книга не дочитана. Хуже, если она не начата. «Надо подготовиться, выделить время – такую важную тему нельзя изучать между делом». Можно.
В-шестых, не нужно бояться переходить от книги к книге, статье, видеоролику и прочему в любом порядке. Открываете, например, Платона – а у него упоминание гераклитовцев. Открываете Гераклита, чтобы понять, о чем речь, а у него претензии к Ксенофану. «Кто это такой, что-то знакомое…». Листаете Ксенофана – в сносках информация о том, что он повлиял на элеатов. Смотрите элеатов – они, мол, дали первое определение бытия. Кстати, а что такое бытие – смотрите энциклопедическую статью. Там ссылка на понятие существования – переходите на нее, а потом на экзистенциализм. Там Кьеркегор, Камю, Сартр. Сартр – писатель? – хм, что у него есть из малой прозы? Вот рассказик «Герострат», вроде небольшой. Читаете, скучно. Кстати, а чей храм сжег Герострат? А, Артемиды. Кстати, а чьей дочерью была Артемида? Натыкаетесь на упоминание догреческого матриархата – скачиваете Бахофена и Гимбутас. У последней видите упоминание об индоевропейцах. А где они вообще зародились? Смотрите теорию Иванова-Гамкрелидзе. Краем глаза видите, что у Иванова на ютубе много роликов. Смотрите: хм, что-то о Велимире Хлебникове. Листаете, видите указание на футуризм, смотрите историю. Маринетти, Муссолини. О, кстати! А чем фашизм отличается от нацизма? Оккультный рейх, ариософия, Анненербе, Герман Вирт, Дугин, старообрядцы, сектанты, хлысты, Распутин, Пуришкевич, IV Дума, Первая Мировая, Эльзас-Лотарингия, Бисмарк, Парижская коммуна, история Франции, Каролингское просвещение, Карл Великий, императрица Ирина, иконоборчество, Максим Исповедник, Византия, юродство, Диоген Синопский, Антисфен, сократики, Сократ, Платон – оп-па, с него ведь и начинали, теперь стало понятнее…
Вот он – идеальный вечер мудрого человека.
Но не лучше ли вместо серфинга по ссылкам просвещаться последовательно и вдумчиво – с основ, с начал, с фундамента? Да, можно – конечно, так лучше. Но только при одном условии – если за пазухой имеется парочка философских камушков, то есть если в запасе есть хотя бы лет триста. В ином случае – нет.
Иначе будет так, как написал Секацкий: «Застрявшие в предисловиях, унесенные ветром неосуществимой гиперфундаментальности пополняют ряды аутсайдеров, глубоко несчастных в своей нереализованности». Оно нам надо?
Задача при первом прочтении – забраться как можно дальше. Все понять – это ложная цель. Понять хоть что-то – вот цель, достойная настоящего интеллектуала.
В-пятых, не нужно стесняться пролистывать то, что не нравится или не понятно. Не стопоритесь – идите дальше. Наша задача – удержать интерес, которому сопротивляется все естество. Это мы, только мы хотим знать больше. Наш патос не хочет знать больше – он хочет только жрать и спариваться. Застрянем на сложном фрагменте – и патос победит логос.
Также не нужно стесняться читать с середины. С конца. По диагонали. Справа налево. Задом наперед. Нужно стесняться только того, чтобы не читать – но и этого, если честно тоже не нужно стесняться. Давно не брали в руки шашек (то есть книг) – ну и не беда, зато сегодня взяли, молодцы.
И уж совсем глупо комплексовать из-за того, что книга не дочитана. Хуже, если она не начата. «Надо подготовиться, выделить время – такую важную тему нельзя изучать между делом». Можно.
В-шестых, не нужно бояться переходить от книги к книге, статье, видеоролику и прочему в любом порядке. Открываете, например, Платона – а у него упоминание гераклитовцев. Открываете Гераклита, чтобы понять, о чем речь, а у него претензии к Ксенофану. «Кто это такой, что-то знакомое…». Листаете Ксенофана – в сносках информация о том, что он повлиял на элеатов. Смотрите элеатов – они, мол, дали первое определение бытия. Кстати, а что такое бытие – смотрите энциклопедическую статью. Там ссылка на понятие существования – переходите на нее, а потом на экзистенциализм. Там Кьеркегор, Камю, Сартр. Сартр – писатель? – хм, что у него есть из малой прозы? Вот рассказик «Герострат», вроде небольшой. Читаете, скучно. Кстати, а чей храм сжег Герострат? А, Артемиды. Кстати, а чьей дочерью была Артемида? Натыкаетесь на упоминание догреческого матриархата – скачиваете Бахофена и Гимбутас. У последней видите упоминание об индоевропейцах. А где они вообще зародились? Смотрите теорию Иванова-Гамкрелидзе. Краем глаза видите, что у Иванова на ютубе много роликов. Смотрите: хм, что-то о Велимире Хлебникове. Листаете, видите указание на футуризм, смотрите историю. Маринетти, Муссолини. О, кстати! А чем фашизм отличается от нацизма? Оккультный рейх, ариософия, Анненербе, Герман Вирт, Дугин, старообрядцы, сектанты, хлысты, Распутин, Пуришкевич, IV Дума, Первая Мировая, Эльзас-Лотарингия, Бисмарк, Парижская коммуна, история Франции, Каролингское просвещение, Карл Великий, императрица Ирина, иконоборчество, Максим Исповедник, Византия, юродство, Диоген Синопский, Антисфен, сократики, Сократ, Платон – оп-па, с него ведь и начинали, теперь стало понятнее…
Вот он – идеальный вечер мудрого человека.
Но не лучше ли вместо серфинга по ссылкам просвещаться последовательно и вдумчиво – с основ, с начал, с фундамента? Да, можно – конечно, так лучше. Но только при одном условии – если за пазухой имеется парочка философских камушков, то есть если в запасе есть хотя бы лет триста. В ином случае – нет.
Иначе будет так, как написал Секацкий: «Застрявшие в предисловиях, унесенные ветром неосуществимой гиперфундаментальности пополняют ряды аутсайдеров, глубоко несчастных в своей нереализованности». Оно нам надо?
Опубликовал на неделе большой текст о Новом Завете на 90 тысяч знаков. В нем подробно разбирается тезис о том, почему христианство не имеет никакого отношения к светскому гуманизму последних веков.
Подвергается рассмотрению Нагорная проповедь, которую до сих пор принято воспринимать в качестве образца миро- и человеколюбия. Я показываю, что ее смысл совершенно иной. Слова Иисуса касались только тех, к кому он обращался тогда, в 30м году – речь была не проповедью, а методическим пособием рекрутированным близ Капернаума неофитам.
Также исчерпывающе изложены четыре новозаветных императива – требования веры, надежды, любви и бодрствования. Никаких домыслов, никаких отсылок к еретикам и гностикам – только новозаветные цитаты и святоотеческие толкования.
Главный вывод: благочестивая добродетельная жизнь в благодарности богу, труде, благотворительности, культурном и духовном развитии (словом, все то, что сегодня понимается под христианской жизнью) не имеет никакого отношения к тому, что говорил и, главное, чего хотел Иисус.
Текст доступен для патронов двух высших тиров. Как обычно, перечислю их поименно:
Патроны-Метафизики M M, E.Abw, Дарья Москаленко, Real Human Bean, Sergey Donskoy, Быть, Ravil Bildanov, Nick Karpuzov, Eso Terikwa, Тимофей Чернышов, Айнур Абдуллин, Андрей Иванов, Constantine Kosmynin, Константин Викторов, Иван Гаврилов-Астафьев, Иван, Alexma, Михаил Демьяненко, Alex X, История России, Никита Гироскоп, Vened, Vladislav, Вонифатий, Александр Черевков, Алексей Деркачёв – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, Иван Иванов, Denis Evdokimov, Beresklet, KapitanKukan, Vladimir S, Иван Зотов, Рустам Кашапов, Иван Мищенков, George O., Philellin7, священник Василий Корда, Семён Попов – вам особое почтение и благодарность!
Во вторник опубликую маргиналию к Джону Леннону – о том, в чем правые будут вечно проигрывать левым.
Подвергается рассмотрению Нагорная проповедь, которую до сих пор принято воспринимать в качестве образца миро- и человеколюбия. Я показываю, что ее смысл совершенно иной. Слова Иисуса касались только тех, к кому он обращался тогда, в 30м году – речь была не проповедью, а методическим пособием рекрутированным близ Капернаума неофитам.
Также исчерпывающе изложены четыре новозаветных императива – требования веры, надежды, любви и бодрствования. Никаких домыслов, никаких отсылок к еретикам и гностикам – только новозаветные цитаты и святоотеческие толкования.
Главный вывод: благочестивая добродетельная жизнь в благодарности богу, труде, благотворительности, культурном и духовном развитии (словом, все то, что сегодня понимается под христианской жизнью) не имеет никакого отношения к тому, что говорил и, главное, чего хотел Иисус.
Текст доступен для патронов двух высших тиров. Как обычно, перечислю их поименно:
Патроны-Метафизики M M, E.Abw, Дарья Москаленко, Real Human Bean, Sergey Donskoy, Быть, Ravil Bildanov, Nick Karpuzov, Eso Terikwa, Тимофей Чернышов, Айнур Абдуллин, Андрей Иванов, Constantine Kosmynin, Константин Викторов, Иван Гаврилов-Астафьев, Иван, Alexma, Михаил Демьяненко, Alex X, История России, Никита Гироскоп, Vened, Vladislav, Вонифатий, Александр Черевков, Алексей Деркачёв – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, Иван Иванов, Denis Evdokimov, Beresklet, KapitanKukan, Vladimir S, Иван Зотов, Рустам Кашапов, Иван Мищенков, George O., Philellin7, священник Василий Корда, Семён Попов – вам особое почтение и благодарность!
Во вторник опубликую маргиналию к Джону Леннону – о том, в чем правые будут вечно проигрывать левым.
Маргиналия к Леннону
«Вообрази – это совсем нетрудно:
Нет государств.
Не для чего убивать и умирать,
И религий тоже нет.
Вообрази: все люди
Живут себе мирно.
Ты можешь сказать, что я мечтатель,
Но я не один.
Я надеюсь, однажды ты будешь с нами,
И мир станет одним целым.
Вообрази (мне интересно, сможешь ли):
Нет имуществ.
Нет причин для жадности и голода.
Братство всех людей.
Вообрази: все люди
Сообща владеют миром.»
(Мой перевод песни «Imagine»)
Беда идеологии консерватизма в том, что, в сравнении с левыми (и либералами), правые воззрения выглядят до боли уныло. У консерваторов могут быть привлекательные лозунги типа патриотизма, национального достоинства, культуры, веры, семьи, честного труда и прочего, но в одном они автоматически проседают: они не сулят людям счастья. То есть они не рисуют идеальных картинок будущего – такого, которое бы принципиально отличалось от прошлого и настоящего.
«Сейчас у нас рост экономики 1% в год, а мы сделаем 3%, а может и 4!», «сейчас налог на продажи составляет 15%, а мы сделаем 13,75%, и это позволит нам увеличить предпринимательскую активность на 4% и тем самым создать 102000 рабочих мест!». Все это может быть правдой и даже иметь у избирателей успех, но только в одном случае – если электорат достаточно здравомыслящ.
Конечно, консерваторы могут апеллировать и к чувствам – например, говорить о том, что «укрепив семейные ценности, мы вернемся к старым добрым временам». Но беда старых добрых времен в том, что они уже когда-то были – но реальность не превратилась в сказку.
А что предлагают левые? Если предельно сужать их программу, то они предлагают Сказку, Мечту – о чем-то принципиально новом. Новом не в смысле качества жизни, а в смысле нового типа жизни. Левая идеология настаивает на том, что сможет изменить человека как такового. Она про то, что мир может быть иным – экзистенциально, субстанционально иным. Вчитаемся в Imagine – в главный, на мой взгляд, левый текст: он замечателен тем, что выражает не только букву, но и дух социализма. Он ведь не про, что война запрещена, границы открыты и голод побежден благодаря мудрой социально-экономической политике. Нет, речь о ином мироощущении у людей иного типа. Это видно уже по названию, ведь imagine – это нечто между представь, вообрази и помечтай. Слово imagine даже звучит обворожительно – от него будто веет теплотой.
Консерватизм никогда не сможет предложить человеку ничего похожего – если только не уйдет в религиозный фундаментализм. Но любой фундаментализм является революционной идеологией, пусть и прикрывающейся образами мифологического прошлого. Его пафос в том, что, мол, давайте все отменим, всё переделаем – точнее, всех переделаем. Нормальный же консерватизм говорит о приоритете количественных изменений над качественными – и потому слаб перед бессмысленными мечтаниями об ином типе существования, о преображении человека.
«Вообрази – это совсем нетрудно:
Нет государств.
Не для чего убивать и умирать,
И религий тоже нет.
Вообрази: все люди
Живут себе мирно.
Ты можешь сказать, что я мечтатель,
Но я не один.
Я надеюсь, однажды ты будешь с нами,
И мир станет одним целым.
Вообрази (мне интересно, сможешь ли):
Нет имуществ.
Нет причин для жадности и голода.
Братство всех людей.
Вообрази: все люди
Сообща владеют миром.»
(Мой перевод песни «Imagine»)
Беда идеологии консерватизма в том, что, в сравнении с левыми (и либералами), правые воззрения выглядят до боли уныло. У консерваторов могут быть привлекательные лозунги типа патриотизма, национального достоинства, культуры, веры, семьи, честного труда и прочего, но в одном они автоматически проседают: они не сулят людям счастья. То есть они не рисуют идеальных картинок будущего – такого, которое бы принципиально отличалось от прошлого и настоящего.
«Сейчас у нас рост экономики 1% в год, а мы сделаем 3%, а может и 4!», «сейчас налог на продажи составляет 15%, а мы сделаем 13,75%, и это позволит нам увеличить предпринимательскую активность на 4% и тем самым создать 102000 рабочих мест!». Все это может быть правдой и даже иметь у избирателей успех, но только в одном случае – если электорат достаточно здравомыслящ.
Конечно, консерваторы могут апеллировать и к чувствам – например, говорить о том, что «укрепив семейные ценности, мы вернемся к старым добрым временам». Но беда старых добрых времен в том, что они уже когда-то были – но реальность не превратилась в сказку.
А что предлагают левые? Если предельно сужать их программу, то они предлагают Сказку, Мечту – о чем-то принципиально новом. Новом не в смысле качества жизни, а в смысле нового типа жизни. Левая идеология настаивает на том, что сможет изменить человека как такового. Она про то, что мир может быть иным – экзистенциально, субстанционально иным. Вчитаемся в Imagine – в главный, на мой взгляд, левый текст: он замечателен тем, что выражает не только букву, но и дух социализма. Он ведь не про, что война запрещена, границы открыты и голод побежден благодаря мудрой социально-экономической политике. Нет, речь о ином мироощущении у людей иного типа. Это видно уже по названию, ведь imagine – это нечто между представь, вообрази и помечтай. Слово imagine даже звучит обворожительно – от него будто веет теплотой.
Консерватизм никогда не сможет предложить человеку ничего похожего – если только не уйдет в религиозный фундаментализм. Но любой фундаментализм является революционной идеологией, пусть и прикрывающейся образами мифологического прошлого. Его пафос в том, что, мол, давайте все отменим, всё переделаем – точнее, всех переделаем. Нормальный же консерватизм говорит о приоритете количественных изменений над качественными – и потому слаб перед бессмысленными мечтаниями об ином типе существования, о преображении человека.
Корень проблемы непривлекательности правых в том, что они отказываются называть вареньем дерьмо, тогда как левые мечтают о волшебном превращении дерьма в варенье. Консерваторы, в отличии от своих противников, говорят правду: мол, максимум, что мы можем – это улучшить то, что было и есть. Мы можем сделать улицы более безопасными, доходы – более высокими, образование – более современным, добродетели – более престижными. Мы не сможем победить человеческие пороки – потому что они «слишком человеческие», но мы сделаем так, чтобы эти пороки минимально вредили и даже помогали обществу. Например, мы не будем мечтать об искоренении алчности. Напротив, мы даже дадим ей волю – пусть каждый богатеет – но мы не допустим, что алчность нарушала свободу и справедливость. Мы не уверуем во всеобщую духовную чистоту – но мы поставим заслон откровенному аморализму, отведя ему место на обочине жизни. Мы не обещаем мира во всем мире – но мы готовимся к войне именно потому, что хотим мира.
Не люблю В.С. Соловьева, но одна его цитата чудо как хороша: «Государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад» (цит. по «Философии неравенства» Бердяева). Левые возражают: «А давайте попробуем создать рай! У нас есть интересные идеи, но они потребует искоренить…» – вот с этим умонастроением ничего, увы, не поделать. Человек как сущность и мир как явление не могут удовлетворить никого из нас – и каждый, полагаю, не раз пытался придумать сценарии всеобщего преображения. Грандиозные идеи тотального передела могут быть сколь угодно различными – хоть мессианскими, хоть ницшеанскими, хоть марксистскими – но все они упираются в наши видовые ограничения. Консерватизм как политическая философия хорош тем, что понимает эти ограничения – но плох тем же самым как политическая идеология: он уязвим для критики.
Тем паче, уязвим политический национализм – «национальность – это неприлично, нельзя делить людей, главное, чтобы человек хороший был». По сути, предлагается следующее: сделать вид, что национальность не имеет значения. Но если это так, то почему же одни этносы до сих пор притесняют другие – и что с этим делать? Националисты всего лишь пытаются сказать, что если проблема этнических конфликтов существует, ее нужно принимать, а не отводить глаза. «Нет, это выдуманная проблема, нужно быть выше предрассудков». Видимо, жертвы этнических чисток должны перед смертью утешать себя тем, что не имеют предрассудков, что они лучше тех, кто их убивает – и петь ленноновское Imagine.
Вот аналогичная частная ситуация: у девушки проблемы со здоровьем (а также личной жизнью) из-за серьезного лишнего веса. Она идет к врачу – он говорит: вы неправильно питаетесь. Она обижается на такую бестактность и идет ко второму. Потом к третьему, пятому, десятому – и слышит то же самое. А потом заходит к специалисту по оттопыриванию чакр – и тот говорит ей, что у нее сильная аура и зашибенная энергетика, и что ее имя в сочетании со знаком Зодиака предвещает ей астральные страсти и космические богатства – надо только снять порчу. Девушка выходит счастливая – наконец-то нашелся человек, который не ругает ее за прожорливость, а видит ее средостением биокосмогонических первостихий. Теперь можно продолжать питаться в прежнем объеме, но уже с радостью и гордостью.
Консерваторы похожи на врача, который говорит неприятную правду и предлагает адекватное лечение. Левые и либералы (включая либертарианцев) предлагают составить гороскоп и снять порчу. Беда только в том, что если побеждают последние, то плохо становится всем – лишь оттого, что нашлось достаточно глупых и невоздержных людей, которые решили предпочесть критическое мышление некритичному воображению.
«Вообрази…». Нет. Не стоит.
Не люблю В.С. Соловьева, но одна его цитата чудо как хороша: «Государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад» (цит. по «Философии неравенства» Бердяева). Левые возражают: «А давайте попробуем создать рай! У нас есть интересные идеи, но они потребует искоренить…» – вот с этим умонастроением ничего, увы, не поделать. Человек как сущность и мир как явление не могут удовлетворить никого из нас – и каждый, полагаю, не раз пытался придумать сценарии всеобщего преображения. Грандиозные идеи тотального передела могут быть сколь угодно различными – хоть мессианскими, хоть ницшеанскими, хоть марксистскими – но все они упираются в наши видовые ограничения. Консерватизм как политическая философия хорош тем, что понимает эти ограничения – но плох тем же самым как политическая идеология: он уязвим для критики.
Тем паче, уязвим политический национализм – «национальность – это неприлично, нельзя делить людей, главное, чтобы человек хороший был». По сути, предлагается следующее: сделать вид, что национальность не имеет значения. Но если это так, то почему же одни этносы до сих пор притесняют другие – и что с этим делать? Националисты всего лишь пытаются сказать, что если проблема этнических конфликтов существует, ее нужно принимать, а не отводить глаза. «Нет, это выдуманная проблема, нужно быть выше предрассудков». Видимо, жертвы этнических чисток должны перед смертью утешать себя тем, что не имеют предрассудков, что они лучше тех, кто их убивает – и петь ленноновское Imagine.
Вот аналогичная частная ситуация: у девушки проблемы со здоровьем (а также личной жизнью) из-за серьезного лишнего веса. Она идет к врачу – он говорит: вы неправильно питаетесь. Она обижается на такую бестактность и идет ко второму. Потом к третьему, пятому, десятому – и слышит то же самое. А потом заходит к специалисту по оттопыриванию чакр – и тот говорит ей, что у нее сильная аура и зашибенная энергетика, и что ее имя в сочетании со знаком Зодиака предвещает ей астральные страсти и космические богатства – надо только снять порчу. Девушка выходит счастливая – наконец-то нашелся человек, который не ругает ее за прожорливость, а видит ее средостением биокосмогонических первостихий. Теперь можно продолжать питаться в прежнем объеме, но уже с радостью и гордостью.
Консерваторы похожи на врача, который говорит неприятную правду и предлагает адекватное лечение. Левые и либералы (включая либертарианцев) предлагают составить гороскоп и снять порчу. Беда только в том, что если побеждают последние, то плохо становится всем – лишь оттого, что нашлось достаточно глупых и невоздержных людей, которые решили предпочесть критическое мышление некритичному воображению.
«Вообрази…». Нет. Не стоит.
Forwarded from Быть
Об одной работе Максима Велецкого (1)
Получил несколько настойчивых просьб прочитать и прокомментировать новую статью Максима Велецкого про нравственность и христианство. Работа доступна для подписчиков его Бусти / Патреона, так что вам придётся или поверить мне в этой разгромной рецензии или подписаться, чтобы составить собственное мнение
Начну с вводных: Максим философ и Максим придерживается мнения, что человек добродетелен, может и должен совершенствовать себя. В новой работе, Максим препарирует этическое учение Христа, чтобы показать — оно совсем не этическое. Не в том смысле, что оно безнравственно, нет. Лишь в том, что оно ведёт человека к другой цели, отличной от построения идеального общества на Земле и мира во всём мире.
Нельзя сказать, что Велецкий не прав. Наоборот, этика действительно никак не связана с благодатью. Однако, на этом плюсы работы заканчиваются, т.к. парадоксальным образом, он пытается обосновать эту мысль, базовую для всякой христианской церкви, совершенно окольными путями. Христос у него подаётся в виде полевого командира (привет, Юлия Латынина), но и это лишь меньшая из бед. Главное, что основным источником для понимания слов Христа, Максим выбирает принцип ... *барабанная дробь* — «ну это же очевидно!».
Вот это самое «очевидно!», заставляет его многократно, буквально на каждой странице, ошибаться в христианском учении, выдавая пассажи вроде «эти слова Иисуса [Мк. 13:1-33, прим. Быть] невозможно истолковать как послание будущим поколениям», игнорируя, что уже второе-третье поколение христиан трактовало их именно так. Хватает в тексте и фактических ошибок, которые выдают слабое знание евангельского текста, как уверение, что «ведь недаром … он [Христос, прим. Быть] триумфально въедет в столицу и войдет святая святых Иерусалимского Храма».
Получил несколько настойчивых просьб прочитать и прокомментировать новую статью Максима Велецкого про нравственность и христианство. Работа доступна для подписчиков его Бусти / Патреона, так что вам придётся или поверить мне в этой разгромной рецензии или подписаться, чтобы составить собственное мнение
Начну с вводных: Максим философ и Максим придерживается мнения, что человек добродетелен, может и должен совершенствовать себя. В новой работе, Максим препарирует этическое учение Христа, чтобы показать — оно совсем не этическое. Не в том смысле, что оно безнравственно, нет. Лишь в том, что оно ведёт человека к другой цели, отличной от построения идеального общества на Земле и мира во всём мире.
Нельзя сказать, что Велецкий не прав. Наоборот, этика действительно никак не связана с благодатью. Однако, на этом плюсы работы заканчиваются, т.к. парадоксальным образом, он пытается обосновать эту мысль, базовую для всякой христианской церкви, совершенно окольными путями. Христос у него подаётся в виде полевого командира (привет, Юлия Латынина), но и это лишь меньшая из бед. Главное, что основным источником для понимания слов Христа, Максим выбирает принцип ... *барабанная дробь* — «ну это же очевидно!».
Вот это самое «очевидно!», заставляет его многократно, буквально на каждой странице, ошибаться в христианском учении, выдавая пассажи вроде «эти слова Иисуса [Мк. 13:1-33, прим. Быть] невозможно истолковать как послание будущим поколениям», игнорируя, что уже второе-третье поколение христиан трактовало их именно так. Хватает в тексте и фактических ошибок, которые выдают слабое знание евангельского текста, как уверение, что «ведь недаром … он [Христос, прим. Быть] триумфально въедет в столицу и войдет святая святых Иерусалимского Храма».
Telegram
Велецкие тетради
Опубликовал на неделе большой текст о Новом Завете на 90 тысяч знаков. В нем подробно разбирается тезис о том, почему христианство не имеет никакого отношения к светскому гуманизму последних веков.
Подвергается рассмотрению Нагорная проповедь, которую до…
Подвергается рассмотрению Нагорная проповедь, которую до…
Forwarded from Быть
Об одной работе Максима Велецкого (2)
В целом, читая Максима, сложно избавиться от ощущения, что это все пишет какой-то либеральный пастор вроде почившего Спонга. Почерк тот же: ноль внимания истории или взгляду церкви, главное, что его волнует — это его собственный «экспертный» взгляд, который он продает как «очевидный». Не знаю как вам, но мне скучно читать таких пасторов и других лидеров с замашками сектостроителей. Не скажу, что Велецкий такой, но эта работа явно принадлежит к такому типу говорения
Не буду разбирать все 34 страницы, т.к. для этого пришлось бы написать не меньше. Скажу лишь, что начиная за упокой, заканчивает Велецкий на той же ноте, вставая на кафедру и предлагая очередной «очевидный» взгляд на христианское учение в качестве нормативного и истинно правильного. Хочется обратиться с очевидным советом: Максим, для того, чтобы быть убедительней в этой роли, вам стоит как минимум отказаться от светского статуса и объявить себя пророком или контактером, это добавит хотя бы какой-то вес вашей позиции
Самое главное, что в этой словесной лазаньи, где вместо слоев — мешанина и самомнение, Велецкий ухватывает суть христианства, говоря, что дела ничего не значат в этой парадигме, но Христос требует их и требует в таком объёме, что выполнить их человеку невозможно. Другое дело, что выводы, к которым он приходит и которыми обосновывает эту позицию говорят о нём, как человеке, который находится вне Церкви, не понимая и не видя ничего, кроме форм.
2000 лет назад, такие же философы, как Максим, на полном серьёзе заявляли, что христиане проводят свальные пирушки (они же называются вечера любви, а что там ещё может быть, кроме оргий, это же очевидно!) и занимаются каннибализмом (по слухам, они там едят и пьют человеческую Плоть и Кровь, очевидно, что младенцев!). В общем, можно сказать, что в определённом смысле Велецкому действительно удалось достичь уровня античной философии в её понимании христианства.
В целом, читая Максима, сложно избавиться от ощущения, что это все пишет какой-то либеральный пастор вроде почившего Спонга. Почерк тот же: ноль внимания истории или взгляду церкви, главное, что его волнует — это его собственный «экспертный» взгляд, который он продает как «очевидный». Не знаю как вам, но мне скучно читать таких пасторов и других лидеров с замашками сектостроителей. Не скажу, что Велецкий такой, но эта работа явно принадлежит к такому типу говорения
Не буду разбирать все 34 страницы, т.к. для этого пришлось бы написать не меньше. Скажу лишь, что начиная за упокой, заканчивает Велецкий на той же ноте, вставая на кафедру и предлагая очередной «очевидный» взгляд на христианское учение в качестве нормативного и истинно правильного. Хочется обратиться с очевидным советом: Максим, для того, чтобы быть убедительней в этой роли, вам стоит как минимум отказаться от светского статуса и объявить себя пророком или контактером, это добавит хотя бы какой-то вес вашей позиции
Самое главное, что в этой словесной лазаньи, где вместо слоев — мешанина и самомнение, Велецкий ухватывает суть христианства, говоря, что дела ничего не значат в этой парадигме, но Христос требует их и требует в таком объёме, что выполнить их человеку невозможно. Другое дело, что выводы, к которым он приходит и которыми обосновывает эту позицию говорят о нём, как человеке, который находится вне Церкви, не понимая и не видя ничего, кроме форм.
2000 лет назад, такие же философы, как Максим, на полном серьёзе заявляли, что христиане проводят свальные пирушки (они же называются вечера любви, а что там ещё может быть, кроме оргий, это же очевидно!) и занимаются каннибализмом (по слухам, они там едят и пьют человеческую Плоть и Кровь, очевидно, что младенцев!). В общем, можно сказать, что в определённом смысле Велецкому действительно удалось достичь уровня античной философии в её понимании христианства.