Ильенков и совфилы (3-2)

Можно соглашаться или возражать – но трудно возненавидеть самого автора. Да и фото его посмотрите – лицо, нормальное лицо.

Так о чем же Ильенков? Главным образом – о гуманизме. Но – черпал он этот гуманизм из Гегеля, Маркса и Ленина. Человек реально верил к коммунистическую идеологию и выводил свои любимые темы – идеал, красота, гармония, нравственность – из диалектического материализма. Ну например:

Реальная действительность прозаична и враждебна поэтической красоте идеала, поскольку, как прекрасно понимал [Гегель], идеал неразрывен с красотой, а красота - со свободным, гармонически всесторонним развитием человеческой индивидуальности, что никак несовместимо с прозой и цинизмом буржуазного строя жизни.

…мысль Маркса стала революционной, сделавшись мыслью революции. Революции не во имя иллюзорных идеалов, а во имя самых что ни на есть земных - материальных - условий развития, образования и жизнедеятельности для всех людей и для каждого человека на земле. Во имя коммунизма. Во имя великой задачи, сочетающей в себе подлинный гуманизм с подлинным материализмом и чуждой любому Идолу, даже Идолу под маской «прекрасного идеала».

До сих пор гармоническое соединение развитой логической способности с развитой силой художественно-культурного воображения еще не стало всеобщим правилом. В той «предыстории» человечества, где развитие способностей было «отчуждено» как Друг от друга, так и от большинства индивидуумов, такое соединение оказывалось скорее редким исключением, счастливой случайностью судьбы. Талант, а в еще большей степени гений, и оказывался редкостью, исключением, уклонением от общей нормы индивидуального развития.
Коммунизм - то «царство свободы и красоты», которое мы уже начали строить, - сделает нормой как раз гармоническое сочетание равно развитой силы художественного воображения с равно развитой культурой теоретического интеллекта.

Человек в это верил. Он выстроил такую философию, в рамках которой все это прекраснодушие о «всесторонне-развитом человеке» как-то сочеталось с советской теорией и практикой.

Что можно сказать. С одной стороны – дурак. С другой - милый человек. Которого травили, мурыжили и – то ли довели до суицида, то ли убили. Как и многих других. У нас, к слову, сейчас как-то подзабыто, что отсутствие массового террора в позднем Совке никак не отменяло адресных, точечных убийств не вполне форматных, но известных людей. Василий Шукшин, Константин Васильев, Вильям Похлебкин, Юрий Гагарин…

В итоге: стоит ли читать? Нет. «Верное не ново, новое не верно».

С Днем Победы, русские люди!

Мой текст по Ильенкову не появился бы, если бы подписчик не задал соответствующий вопрос.

Даже если таковой задан предельно лаконично – ответ на него писать проще, чем выдумывать тему из головы. В связи с этим повторю, что испросить меня можно, написав на имейл [email protected]. Указывайте тему: «вопрос для велецких тетрадей». Письмо, где в теме не будет «вопроса», будет рассматриваться как комментарий.

Я постараюсь ответить, если будут соблюдены два условия:
1) вопрос соответствует тематике блога и
2) задан с целью получить на него ответ.

Потому просьба не писать тексты вроде: «Не думаете ли Вы, что…» и далее рассуждения на несколько тысяч знаков. Это комментарий, а не вопрос. Комментарии присылать можно, но нужно быть готовым, что на него может не последовать ответа – или ответ будет дан не на канале, а письмом. Старайтесь обойтись максимум 400 знаками.

Также не будут публиковаться полемические письма – особенно не слишком учтивые. Практика показывает, что ежели читатель чем-то не доволен или с чем-то не согласен – переубедить его почти невозможно. Зачем тратить свое и мое время?

Да, хотя пока большинство текстов на канале так или иначе посвящены философии, можно спрашивать и о предметах других наук – о литературе, политологии, истории или еще о чем.

Короче, спрашивайте, если действительно хотите что-то узнать. Не обещаю, что отвечу сразу, но постараюсь не тянуть с ответом – насколько это возможно.

Константин Крылов пишет:

««Человек терзает человека», и вот эти терзания и заполняют всю историю человечества. Ибо люди – убогие твари, и ничего, кроме жизни в говне и ужасе, они НЕ ДОСТОЙНЫ.
Но боги сжалились над людьми и сотворили Древнюю Грецию.
Фактически, греки не были людьми, но полубогами. Или наоборот – именно греки и были людьми, а остальные – животными.
Именно в Греции появилось всё, что делает жизнь человека человеческой. И самое главное – немыслимое и святое чудо Капитализма.»
https://www.facebook.com/k.a.krylov/posts/2270325589700486

Античность, действительно, выглядит странно – если брать предыдущую и последующую историю вплоть до наших дней. Интересно то, что у Античности нет антипода – как нет антипода у Единого неоплатоников. Она и апофатична – не является ни чем из остального сущего (то есть ни с чем не может быть сопоставлена), и катафатична – поскольку все последующее (по крайней мере, в рамках европейского мира, но не только его) содержит в себе ее черты.

Сейчас понятно, что противопоставлять Античности Средневековье – это как минимум глупо, поскольку последнее является всего лишь ответвлением от древности, хотя бы в этическом и метафизическом плане.

Вообще, считать преемницей Античности «Эпоху Возрождения» - это, конечно, надо быть совсем отбитыми. Дело не только в том, что Ренессанс – обозначение чисто номинальное. Просто Средневековье также наследует Античности во многих отношениях. До сих не принято вспоминать о том, что наиболее «отрицательные» черты христианского богословия, которые всегда ставятся ему в упрек, на самом деле проистекают из Античности. Дуализм материи и духа, ориентация на вечное в противовес земной жизни и даже евхаристия с «первородным грехом» - все это имело место в языческой Греции, и задолго до эпохи эллинизма. Даже до Сократа. Все христианское, что не коренится в Античности, вообще не имеет ценности – и годится только для детских религиозных книжек.

Другое дело, что и Средневековье, и Ренессанс, будучи прямыми следствиями двух главных линий древности (условно «метафизической» и условно «физикалистской») безбожно скучнее, плоше и гаже Античности.

Да, я понимаю, что текст Крылова не про историю культуры, а про чудеса капитализма и частной собственности. И что главное, о чем говорится в тексте – что человек по своей природе не очень-то понимает, что такое частная собственность. Плюс самостоятельно додуматься до такого – невозможно: необходимо откровение, и этим откровением стали греки.

Это похоже на правду – сама идея, что есть «чужое» и его не только «нельзя брать», но и думать о таком – это почти верх мудрости. Вспомните что бывало, когда вы приносили в детский сад и в школу еду или игрушку: «дай поиграть», «дай кусить»… У большинства людей эта естественная (но не значит «небезобразная») реакция сохраняется на всю жизнь.

По литературной надобности искал выдержки из Нового Завета по поводу полового воздержания. Вот что сказано в 1 послании коринфянам (глава 7:5) в синодальном переводе: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим.

Текст не вполне ясен с первого прочтения. Можно понимать стих двояко:
1) после периода молитвы и поста совокупляйтесь, чтобы бесы не взяли
2) молитесь и поститесь, ибо без этого даже в брачном совокуплении вас бесы возьмут.

Непонятка возникает из-за соседства двух противоположных категорий – «уклонения [от сношений]» и «невоздержания». Если сократить стих, по получится следующее: «не воздерживайтесь друг от друга, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим». В молитве и посте люди воздерживаются, но при этом одновременно и наоборот – так что ли?

Из конструкции текста выходит первый вариант. На это же указывает и толкование Феофилакта Болгарского. Но сама мысль, хоть и не схватывается сразу, весьма оригинальна: само уклонение от интимного общения с женой ведет к блуду, поскольку отсутствие здорового интима может перерасти в нездоровый. Павел показывает недурное понимание как человеческой психологии, так и диалектической логики.

Но все равно фраза звучит нелогично. Решил посмотреть греческий текст с подстрочником (я в эллинском наречии слабоват) – может, там какой-то другой смысл. Очевидно, все же верен вариант номер один – что сексуальные отношения между супругами есть преграда для падения в бездны невоздержности. Это явно следует из подстрочника. Да и вообще сопоставление текстов дало писчу для размышления, притом весьма калорийную.

Во-первых, оригинальный текст гласит: «…чтобы вы занялись молитвой и опять в месте…». А где слово «пост»? Откуда оно взялось в русском (а до того в старославянском) переводе?

Во-вторых, любопытно, что отечественный «сатана» писался в оригинале с большой буквы «Σατανάς».

И, в-третьих, самое главное. Слово «невоздержание» в оригинале является известным словом «акрасия». Акрасии (или акратейе) посвящена вся седьмая книга «Никомаховой этики» Аристотеля. И, надо сказать, в переводе «Никомаховой этики» Брагинской также значится «невоздержность» - так что тут претензий к синодальному переводу нет. Точнее, есть претензия и к тому, и к другому.

О переводах Аристотеля надо говорить отдельно – сейчас речь о Новом Завете. Возможно, в Древней Руси «невоздержание» имело другой оттенок, который был шире сегодняшнего смысла этого слова, но конкретно сегодня оно строго ассоциируется с сексуальной сферой.

По-гречески же акрасия означает нечто принципиально большее. Дословно это «а-красия», «без-властие», «не-владение собой». И это «не-владение» имеет у Аристотеля множество самых разных оттенков. Чтобы не пересказывать, отсылаю всех к седьмой книге – одному из самых наглядных примеров аристотелевского гения. Акрасия может быть и бессилием (слабоволием), и порывистостью, и распущенностью, и изнеженностью. Все это различные модальности не-владения собой, как имеющие разные причины, так и ведущие к разному поведению.

Так вот, акрасию из текста апостола Павла не следует, на мой взгляд, переводить как «невоздержание», поскольку из поля зрения читателя исчезает общий смысл слова. Павел говорит, как мне кажется, о том, что конкретно половое воздержание может иметь для человека негативные последствия из-за общей ведомости человека его телесной природой. В греческом тексте говорится: «чтобы не искушал вас Сатана из-за [акрасии] вашей», а не, как в русском, «…сатана невоздержанием вашим». То есть Сатана использует вашу акрасию в целом для побуждения к блудодеянию в частности.

Только через эту трактовку становится понятным местоимение «вашим». Акрасия как несвобода от тела имеется у всех людей, тогда как половая невоздержность свойственна отнюдь не всем. Потому, опять же, акрасию следовало бы перевести по-другому. «Влекомость», «ведомость», «отсутствие самообладания», «неумеренность».

К слову. Далее Павел пишет, продолжая тему семьи и брака: «желаю, чтобы все люди были, как и я», то есть оставались девственниками. Все люди. Все. Если бы христиане первых веков были поблагочестивее, само распространение новой религии было бы весьма затруднительно. Это к размышлению всем тем кликушам, что любят рассуждать про «христианские семейные ценности, которые нужно охранять от пропаганды чайлд-фри». Вообще, христиане, льющие слезы по демографии («народ вымирает!»)… Ох, либо трусы, либо крестик, как говорится.

Ладно, оставим тему.

Представим себе самую великолепную женщину, которую только можно помыслить.

Она невероятно красива — у нее не только отменные внешние данные, но и фантастичесеий вкус в том, как себя украшать. Она красива и умеет быть красивой — и то, и другое совершенно естественно для нее.
Она удивительно умна и даже мудра — она сочетает филигранность абстрактных умозаключений с силой «практического разума».
Она очень богата и успешна — и деньги, и слава даются ей легко, равно как и красота, и мудрость.
Она великолепна по «женской части», но при этом добродетельна — переменчивость ее страстной натуры прекрасно уживается с внутренней добродетельностью, с естественным чувством меры. И страстность, и умеренность всегда у нее к месту — первое не перерастает в разнузданность, а второе — в лицемерное ханжество.

Ей 30 лет. Она, еще раз повторим, красива, умна, мудра, богата, успешна, жизнелюбива и добродетельна.

По жизни ей находится столь же замечательная пара — мужчина, несколько младше ее, но с похожим набором внешних благ и внутренних качеств в их благоприятном и органичном единстве.

О внешних благам нужно заметить следующее: богат, здоров, хорош собой, обладает прекрасной репутацией и наделен высокой властью. Но при этом чрезвычайно умерен: целеустремлен, но не самодоволен, рационален, но не лишен жизнелюбия, властен, но справедлив, отважен, но не заносчив, красив, но лишен самолюбования и т. д.

Они создают прекрасный союз — объединяют ресурсы, ставят общие цели, рожают детей. Решения принимает он, но всегда советуется с ней.

Так они живут несколько лет, являя миру образец идеальной пары — союз, который вечно будет символом всего лучшего, что только может соединять в себе мужчина и женшина как таковые...

А потом... а потом они совершенно добровольно отказываются от власти и опускаются на самое дно. Они бросают свои апартаменты и переезжают на городскую свалку. Они забывают все, что знали и что умели и теперь изучают только этикетки от продуктов. Они выбрасывают весь свой гардероб и одеваются в выброшенные старые вещи, выбирая наиболее дрянные. Они даже не соблюдают базовые правила гигиены, отчего их волшебные тела постепенно превращаются в кишащую паразитами гниющую массу.

При этом они убеждают друг друга и своих детей (которые, правда, стараются жить более-менее цивилизованно), что прежняя жизнь была гнусной, порочной, греховной, а теперь они живут богоугодно, искупая изобилие прежних лет.

Через несколько лет они расходятся — муж переехал на новую свалку, где нашел новую бабу.

Зачем? Зачем они это сделали? Да затем, что жизнь на помойке куда проще, чем жизнь в славе, богатстве, власти и мудрости. Потому что не нужно выбирать, где спать, чем заниматься и как поступать. Не нужно ни к чему стремиться. Не нужно себя блюсти. Не нужно брать ответственность. От широты, глубины и высоты прежней жизни они устали — и решили уйти туда, откуда исхода уже нет.

Вот почему Древняя Греция и Древний Рим в итоге сделали тот религиозный выбор, который сделали.

Небольшой прогноз по Игре Престолов.
(Перемотайте или не читайте, если Вас бесят спойлеры)








Моя ставка - безумную королеву убьет Серый Червь. Поскольку это единственный человек с оружием, кого она не побоится подпустить к телу.
Такого варианта я ни у кого не видел. Букмекеры принимают ставки только на очевидных претендентов - Арью, Сократа Сноу и Тириона. Но это было бы слишком просто. Допускаю также, что убить ее может Бронн - но мотивов у него нет.

Ждем

Ну не угадал

Прекрасная литературная компания в лице Михаила Харитонова ("Золотой Ключ, или Похождения Буратины"), Тараса Бурмистрова ("Курортный детектив"), Дмитрия Боброва ("Записки военнопленного") и примкнувшего к ним ноунейма ("Несть").

Чем бог Гегеля "лучше" бога Платона (1)

Поскольку текстов давно не было, хочу поблагодарить подписчиков за терпение и неотписку.

Поговорим о Гегеле. Подробно не будем – хотя, если есть желание получить краткий синопсис его системы и метода – пишите на мейл. Могу изложить самым простым и коротким объемом. Гегель – автор необычайно сложный, если относиться к нему с религиозным пиететом, но необычайно простой – если относиться к нему адекватно.

Что необходимо знать об учении Гегеля – помимо, собственно, его содержания? Его упрекают в мистицизме, панлогизме, политизированности и прочем, но о главном упоминают редко.

Гегельянство – это не только философия. Это религия. От других религий она отличается только качеством выделки: теория и практика, теология и философия, физика и духовность здесь строго соотнесены друг с другом и выводятся одни из других. Здесь нет разницы между пророком, богословом, прихожанином и священником. Таковыми одновременно являются все люди просто по факту своего существования. Наша жизнь, даже если мы ничего не знаем о Гегеле, является и свидетельством истинности гегелевского бога, и исповеданием этого бога, и им самим. И вообще все сущее своим наличием (а также отсутствием, разумеется!) также являются частью гегелевской теологии.

Если Вы поняли предыдущий абзац, то Вы доказали правильность этой религии. Если не поняли, то также ее доказали. И любой последовательный гегельянец исторически и логически покажет Вам, как это самое понимание/непонимание следует из бога и природы – и как оно выводится из всеобщей истории от зарождения мира до сегодняшнего дня. И любой другой феномен также следует из логики всеобщей истории, поскольку бог, история и всякое сущее суть разные аспекты одного и того же процесса саморазвертывания всего во все. В этом смысле гегельянство совершено/завершено само в себе и во всем остальном и не требует никакого внешнего обоснования.

Чем бог Гегеля "лучше" бога Платона (2)

С любой другой религией дело обстоит иначе. Ее создают пророки, на которых нисходит высшее откровение. Ее развивают богословы. Ее распространяют святые и священники. Ее исповедуют рядовые обыватели. И, если вдуматься, все эти категории людей очень несходны друг с другом. И только в гегельянстве нет ничего вне гегельянства, до гегельянства и против гегельянства. Учение Гегеля может описать все что угодно без недомолвок и умолчаний, без ссылок на «неисповедимость путей господних» и без апелляций к мистике и авторитетам. Разбилась тарелка, погасла звезда, зачесался копчик, обновился авторский телеграм-канал – все это легко объясняется из Гегеля. Не Гегелем, нет. Из него. Вы сами можете объяснить и строго обосновать, почему спустя 13 миллиардов 700 лет после Большого Взрыва Вы сидите читаете о том, как вы читаете о Гегеле, хотя думаете не о нем, а, как всегда, о бабах. Овладев методом Гегеля, понимать бога в себе и во всем другом становиться делом техники.

То есть если Вы согласны, что всякое единичное можно вывести из всеобщего, то Вы вполне себе гегельянец. А если Вы не считаете, то… Вы также гегельянец, поскольку сам принцип отрицания является гегельянским. И Ваше отрицание гегельянства является логически и исторически необходимым – и подтверждающим гегельянство.

Короче, это как с алкоголизмом. Вам говорят: «ты алкоголик». Если Вы соглашаетесь, то признаете себя алкоголиком. А если отрицаете, то также являетесь алкоголиком, поскольку, как известно, ни один алкоголик не считает себя таковым.

Гегельянство настолько тотально и внутренне согласованно, что ни одна философия, ни одна религия и ни одна наука даже рядом не стоят с его самодостаточностью.

Есть только одна причина, по которой эта религия не завоевала мир: отсутствие учения о спасении. В конце концов, в религии важна не теология, а именно сотериология – и ищущий своего бога обычно глубоко равнодушен к тео-логике. Ему самое утонченное богословие ехало и болело. И это притом, что тоже гегельянство имеет – помимо этой самой логичности и самодостаточности – одно неоспоримое преимущество над всеми иными формами теизма.

Чтобы его понять, нужно сравнить Гегелевскую и платоновскую теологию. Напишем «платоновскую» с маленькой буквы, поскольку речь не только и не столько о теологии Платона, сколько о принципе платонизма – вечный бог порождает временную природу. В принципе, все известные нам религии с древнейших времен до современности – платонические. Есть нечто высшее – и от него нечто низшее и смертное.

Гегель предложил нечто иное – и тем самым решил труднейший и самый опасный теологический вопрос, которым всегда будут мучиться все религии.

Вопрос о зле.

Продолжение следует.

Чем бог Гегеля “лучше” бога Платона (3)

Еще раз поясним, в чем отличие гегелевской религии от всех прочих религий. Религиозное мировоззрение тем и отличается от философского (научного), что оперирует с нечеловеческим знанием. То есть невозможно создать христианство или другую религию за письменным столом – и признаться в этом ее адептам: «я тут посидел, подумал и понял, что бог такой-то и такой-то, ему угодно то и это, а поклоняться мы ему будем так и этак – я до этого сам додумался, но знайте, что это и есть истина». Нет, не прокатит – необходимо сослаться на некое откровение – «мне явился ангел», «у меня был вещий сон», «чудеса я видел многие», «и сказал он мне, что я избран спасти вас» и так далее. То есть религия всегда строятся на откровении, а философское умозрение выступает лишь в качестве той самой пресловутой «служанки богословия». Истина в религии уже дана свыше, но рационально не осмыслена – а потому под эту истину впоследствии подверстываются философские тексты.

Гегель делает совсем по-другому – он создает учение, совершенно религиозное по содержанию, но философско-научное по форме. Есть Абсолютная Идея или Мировой Дух – который есть все сущее и не-сущее в прошлом, настоящем и будущем. Вся история мироздания есть лишь моменты развития этой Идеи, ее самопознания. И она познала себя через Гегеля, но не потому что Гегель по себе такой офигенный, а просто потому что вся история мироздания необходимым образом замкнулась в той точке, где оказался Гегель. То есть Мировой Дух познал себя через Гегеля, но мог бы, в принципе, и через кого-то еще – если бы Гегель, к примеру, умер бы в младенчестве.

То есть речь идет не о том, что Гегель был избран Идеей-Духом в качестве пророка, а в том, что Дух Времени породил Гегеля – и таким образом объяснил себя себе. В этом – главное отличие гегельянства от прочих религий: оно строиться не на откровении, а на умозрении. Это – спекулятивная (умозрительная) религия.

Так в чем же ее преимущество перед религиями откровения, помимо тотальной завершенности и логичности? В вопросе о зле – в так называемой теодицее, «оправдании бога».

Посмотрим, как религии объясняют существование зла в мире. Обычно – через один из двух вариантов:
1) Помимо бога, который хороший и добрый, существует также и злые силы, которые с этим богом борются;
2) Помимо бога, который хороший и добрый, никаких злых сил нет, а зло существует лишь как умаление высшей благости.

Первый вариант – условно «бог против дьявола» имеет множество логических недостатков. Если бог есть абсолютное благо (и сила, и знание, и мудрость, и милость), то как же он попускает существование дьявола, который уступает (обязательно обязательно уступает) ему в могуществе? Почему он дьявола не разгромит? Если он этого не хочет – то какое же он Благо? Если не может – то какая же он Сила? Либо он не всеблаг, либо не всесилен. Проблемка.

Выход из этого тупика предложил платонизм (в особенности неоплатонизм): зла как такового не существует, потому что невозможно представить себе абсолютное зло как идею. То есть. Допустим, зло есть. Какие у него должны бы быть атрибуты? Ну хотя бы могущество. И хитрость. Бессильное и бесхитростное зло – это оксюморон, согласитесь.

Чем бог Гегеля “лучше” бога Платона (4)

Но если довести эту мысль до завершения, получится еще больший абсурд. Для могущества нужна сила – а странно было бы допустить, что сила как таковая принадлежит злу. Максимум силы есть только у бога, а у дьявола она имеется в меньшей степени. Да и сама идея силы не является «злой». Также и с хитростью. Для хитрости необходим ум, а полнота ума принадлежит богу и является одной из главных характеристик бога. И если зло как нечто самосущее существует, но его атрибутами должны были бы быть такие благие идеи как сила и ум. Но если в идее зла помещаются благие качества, то зло уже не абсолютно. В нем есть примесь добра/блага. И если мы будем помышлять абсолютное зло, но при этом изымать из него все благие идеи, то что от него останется? Получается, что зло есть ничто, и существует оно не само по себе, а только как некая модальность добра. А именно как умаление блага, искажение изначально благих идей, порча благости.

Например, больной человек есть «порченный» здоровый человек: здоровье выступает в качестве самостоятельной идеи, а болезнь – в качестве недостатка здоровья. Болезнь не есть прямая противоположность здоровью, а есть лишь «недо-здоровье». Также и с бессилием, безнравственностью и всяким другим безобразием. Кстати, слово безобразие наилучшим образом передает суть проблемы: «то, что имело некий образ, теперь утратило его и стало без-образным». Образ, кстати, вполне можно перевести на греческий как эйдос. Без-эйдосность, без-идейность и есть без-образие – но существует это безобразие не само по себе, а лишь по недостатку изначального образа-идеи. Идеи – самосущие вечные образцы, чуждые всякой порчи, но реальные вещи – куда менее совершенны. И из-за несоответствия вещи идее мы говорим о «зле». Но речь не идет о зле как таковом, ибо зло есть ничто.

Возьмем сочетание «бесчеловечный человек». Оно означает, что конкретный индивид не соответствует идее человека. Человек должен быть благим, разумным и всяким еще разным, но неизменно каким-то хорошим. Но когда мы наблюдаем отсутствие должной хорошести, мы говорим о его бесчеловечности. Однако можно ли представить, что в самом дурном человеке нет ничего человеческого? Вот прям ничего, в том числе ДНК, речи, головного мозга и прочего? В таком случае он не мог бы существовать. То есть такой человек все еще соответствует идее человека, но в неполном виде. Его человечность ничтожна в сравнении с человечностью как таковой, но не отсутствует вовсе. Короче, злых людей не бывает, бывают лишь минимально благие люди.

И зла нет. Есть недо-добро. Такова логика платонизма и примкнувшего к нему христианства.

Как логика – она вполне недурна. Но наша совесть и здравый смысл подсказывают, что что-то тут не так…

Чем бог Гегеля “лучше” бога Платона (5)

Если допустить, что платонизм прав, то получается довольно любопытная космогония и онтология. Кто/что есть Абсолютное Благо? Очевидно, бог. Он сотворил мир? Он – а кто еще-то… Итак, всеблагой и тотально положительный абсолют создает все сущее – но при этом сущее оказывается уже не таким благим как его создатель. Зла бог не создает, но все сущее несет на себе изначальный изъян – оно хуже, чем бог. Неизбежно хуже.

И во всех религиях постулируется ущербность созданного мира в сравнении с создателем – притом не важно, как именно он создал мир и кем этот бог-создатель является. В авраамических религиях мир творится из ничего, в индоевропейских – из тела Бога. В пантеистических теологиях от досократиков до Возрождения мир и является богом, но все же подлинная природа божества стоит над своими порождениями и является чем-то лучшим в сравнении со своим материальным телом. То есть если изначальный бог порождает из себя материальную природу, то все же он возвышается над ней.

Итак, при всех различиях схема чрезвычайно проста. Бог – наверху. Мир – внизу. Бог благ, а мир – местами благ, а местами не очень. В неоплатонизме эта модель явлена наилучшим образом. Бог-создатель есть полнота блага и благо как таковое. Все сущее есть результат излияния бога вовне – но, разумеется, с потерей качества. Отдельные боги прекрасны, разумеется, но они лишь частные аспекты высшего единства и благости, а потому уступают ему. Человек, конечно, хорош, но в сравнении с богами – не фонтан. Растения хороши в сравнении с камнями, но не в сравнении с животными. То есть изначальная всеблагость все больше слабеет и рассеивается, а духовность все более материализуется. Так и живем – согласно теологии большинства религий.

Ну хорошо. Допустим, что зла нет, а есть лишь оскудение благости бога в сущем как необходимый и неизбежный побочный эффект. А как быть, например, вот с этим:

«Весь … пол большого гаража был залит… стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками …. стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи… Рядом с этим местом ужасов в саду лежали наспех зарытые 127 трупов последней бойни… у всех трупов размозжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы… Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а… отрывались… мы натолкнулись в углу сада на другую более старую могилу, в которой было приблизительно 80 трупов… лежали трупы с распоротыми животами, у других не было членов, некоторые были вообще совершенно изрублены. У некоторых были выколоты глаза… головы, лица, шеи и туловища были покрыты колотыми ранами… У нескольких не было языков… Тут были старики, мужчины, женщины и дети. Одна женщина была связана верёвкой со своей дочкой, девочкой лет восьми. У обеих были огнестрельные раны.»

Это не сценарий фильма ужасов, а описание реальной большевистской чрезвычайки. Что же получается, если платоники правы: «большевизм не зло, а лишь недостаток благости, так как зла не существует». Серьезно? Всеблагой и всесильный бог созидает сущее – но в сущем возможны большевики… А также все душевные и телесные страдания и всяческая иная мерзость, коей в истории и современности не перечесть. Интересный такой мир создал добрый бог. Не противоречит ли платоническое (и христианское) оправдание бога здравому смыслу и нашему нравственному чувству? И даже если такой мир и такая природа человека есть наилучшее, что он может создать – почему бы тогда богу не ограничиться самим собой? Зачем созидать сущее, в котором столько ужасов и страданий? Как оправдать такого бога?

Чем бог Гегеля “лучше” бога Платона (6)

Это – проклятый вопрос платонизма. Да, христианство как наиболее распространенная версия платонизма создала невероятное количество объяснений и оправданий нашему миру и его творцу, но вопрос от этого не становится менее острым. Одно дело – верить в такого бога, но другое – любить его. Его, попускающего страдания, мучения, смерть и большевизм. Отсюда, кстати, растут корни гностицизма: раз миром правит бог, но мир полон ужаса, то и бог ужасен. Логика не столь изящная, как у платоников, но вполне разумная, если вдуматься.

И вот появляется Гегель, который находит реальный выход из проблемы оправдания бога. Его бог не нисходит в мир и не творит мир сверху вниз. Наоборот – он созидает его из себя по восходящей. Изначально он не знает себя. Он пускается в становление, делаясь материальной природой. Материальная природа – от атомов и молекул – делается все более сложной – так возникает биосфера. Биологическая жизнь эволюционирует в человека, а человек созидает духовный мир. История искусства, религии и философии также идут по восходящей и, наконец, эволюционируют в гегельянство, которое и есть ответ бога на вопрос о себе. Бог для того и стал атомами и фотонами, чтобы появилась жизнь, а потом человек, а потом философия, а потом гегельянство – и бог-дух понял наконец, кто он, где и зачем.

В чем же состоит оправдание бога у Гегеля? В самом факте эволюции и прогресса. Бог движется от самой низшей точки – элементарной материи – к самой высшей, коей является философия самого Гегеля – и далее продолжает свое противоречивое и поступательное движение к разумному, доброму и вечному. Все зло этого мира не есть попущение странного демиурга, а лишь необходимые моменты в становлении и самопознании Абсолютного Духа, который действует в нас, но не ведает добра и зла, покуда его становление не завершено. То есть зло присутствует в мире в качестве болезней роста, но это зло исторически преодолимо, если мы будем улучшать сущее и не допускать зла в будущем.

Такая теодицея куда удачнее платоновской. Гегель избавляет нас от вопроса «Господи, где же ты был?» и «за что ты с нами так?». Он вселил надежду на будущее – ибо в будущем Дух, будучи нами и действуя в нас, преодолеет и оставит в прошлом все зло этого мира…

Хорошо, что он не дожил до того, как его последователи и толкователи из международной террористической банды «Интернационал» начали отрывать головы невинным людям и по-иному массово уничтожать русский народ. Да и другие его последователи – с правого фланга – тоже были левым под стать.

И тут уже можно сформулировать проклятый вопрос гегельянства (возможно, кто-то его уже задал): если Дух познал себя через Гегеля и пошел дальше, освященный этим знанием, то такого хрена далее он пошел черт знает как и куда? Похоже, ему понравилось гегелевское оправдание – оно подняло ему самооценку и развязало руки.

Но все же гегелевский бог выглядит получше платоновского – он хотя бы оставляет надежду. Жаль, что эта надежда – лишь плод частного умозрения, то есть весьма элегантной, но все же чисто кабинетной спекуляции одного швабского масона на прусской зарплате.

«Лампа» Пелевина (1)

Прослушал аудиокнигу Пелевина «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами». На прозу времени у меня особенно нет, а за рулем делать нечего – потому аудиокниги вполне котирую. Увы, хороших аудиокниг мало, потому что мало нормальных дикторов (или как они там называются?). Многожды пытался найти хорошие аудиокниги по философии – но на них будто специально (впрочем, почему «будто» – на нашей территории ничего дурного случайно не делается) находят самых ужасных актеров. Приятным исключением являются озвучки двух книг Ницше: «Ecce Homo» прекрасно прочел Дмитрий Оргин, а «Антихриста» – Илья Ид. Остальные произведения Ницше прочтены двумя актерами со столь отвратительными голосами и манерами речи, что слушать их невозможно даже за деньги.

С прозой все не так хреново. Книги, прочитанные Чонишвили, Горевым и Клюквиным – звучат отлично.

Так вот. Сегодня я дослушал пелевинскую «Лампу». Что сказать? Вообще, ранее я к Пелевину относился с предубеждением. Кокетливые названия книг, избыточное ерничество, шутеечки да смехуечки – все это раздражало. И тем более, что его как-то принято было ставить с один ряд с Сорокиным – автором совершенно другого стиля и размаха, такого широкого, классичного и монументального. Пелевин выглядел как памфлетист – типа Шендеровича, только умного. (Я не читал Шендеровича, но помню его передачу «Куклы» – ну вот их и напоминал мне Пелевин). Но после «Снаффа» я свое мнение переменил. «Снафф», к слову, я тоже слушал в аудио – кстати, вот этот известный прикол как раз оттуда: https://www.youtube.com/watch?v=_GUogAU1KoU

Что не может не радовать в Пелевине – так это его вполне прорусская позиция. Автор живет своей жизнью, нигде не светится, ни в ком не нуждается и уже давно признан всеми сторонами, но явно сочувствует русским. В сравнении с тем же Сорокиным – огромный плюс. Сорокин при всем своем величии все же гнусен откровенной работой на зарубежную и либеральную публику. Если в «Теллурии» русофобия все же дозирована, но в «Манараге» он уже явно вымаливает у западных издателей прощение за свое этническое происхождение. Понятно, что быть русским и при этом котироваться на Западе – задача почти невыполнимая, но это не отменяет того отвратительного факта, что Сорокин – вырусь. При этом великий русский писатель. Увы, так бывает.

А вот Пелевин хоть и уступает Сорокину в художественной части, но смысловое содержание… «Вау».

Притом он не пишет ничего особенно нового, но просто называет вещи своими именами. Да, Россия управляется извне – и все внешнеполитические потуги нашей колониальной администрации – попытка заслужить прощение зарубежных хозяев. Да, российские либералы спонсируются ФСБ. Да, современное западное левачество – попытка отвлечь электорат от реальных проблем. Да, советская власть являлась порождением одной из ветвей европейского масонства. Да, доллар ничем не обеспечен, а ФРС – объебальная контора. Да, Галковский (у Пелевина «Голгофский») – великий автор.

Все это и так известно человеку русских национальных взглядов. Но чтобы недавний кумир либералов посвятил этому целую книгу – это круто.

«Лампа» Пелевина (2)

Вот несколько выдержек:

«Либералы (биол.) – объединенная характерным фенотипом группа приматов, коллективно выживающая в холодном климате европейской России за счет суггестивного гипноза других популяций и групп. …
Российский либерал – вовсе не носитель политического (или хотя бы бытового) либерализма. Это человек, свято верящий, что миром правит всесильное жидомасонское правительство, с энтузиазмом берущий на себя функции его российского агента (как он их понимает) – но при этом яростно отрицающий существование такого правительства, так как оно, по убеждению российского либерала, желает оставаться секретным…»

Согласимся, что такое определение можно хоть сейчас заносить в академические словари. И далее -

«Сирил, конечно, во многом прав – но, помимо секретного мирового правительства, российский либерал вполне способен служить и тайному ордену чекистов. У каждого из нас есть ватная сторона, о которой многие не подозревают, пока не вострубит горн – а случается это обычно в среднем возр

асте, когда человек начинает догадываться, что жидомасоны его не озолотят, но все еще верит, что это могут сделать чекисты. Парадокс (и величайшая Русская Тайна) в том, что чекисты действительно иногда платят – но только тем, кто беззаветно трудится на воображаемых жидомасонов.»

И вот еще:

«Проституция – это когда из пизды извлекают прибыль. А феминизм – это когда из пизды хотят извлечь сверхприбыль.»

Есть много пассажей про экономику (первая часть книги как раз об этом):

«Удивительно, но сегодня мы оказались в мире, где нет реального мерила всеобщей стоимости. Если, конечно, не считать таковым листочки пресованной мацы с портретами масонов восемнадцатого века, обеспеченные долгами сидящих на вэлфере афроамериканцев»

А вот генерал ФСБ призывает своего агента-гомосексуала опубликовать гейский роман:

« – Нормально перепишешь, оформим по высшему разряду. Сначала обосрем в «Комсомолке», потом дадим пару премий, обольем зеленкой и отправим в Лондон. Эта, на независимый фестиваль врагов России. Оттуда все время заявки на пидарасов приходят, а нам послать некого, все тихарятся. Международным человеком станешь…»

Или один из героев так рефлексирует по поводу честности русского человека:

«Но я отчего-то грустен; мнится мне, мы вторгаемся в ход вещей обманом, а не так, как это пристало русским.
Хотя, может быть, все беды нашего Отечества оттого именно и возникают, что мы не можем действовать с хитрым и подлым многолетним расчетом, спрятанным за лживыми уверениями и улыбками – как те нации, что мы берем себе за пример? Стараемся удивить кого-то широтой и беззаветностью благородства, обливаемся кровью, да еще и выставляем себя на посмешище…»

Короче, Пелевин – наш, а книга – стопроцентный мастрид для любого человека, который хоть что-то хочет понять в том, как устроена отечественная и мировая политика.