Не вдаваясь в подробности того, должна ли живопись подражать или копировать натуру — я думаю, что нет, нет и еще раз нет, — следует в защиту великого Веласкеса сказать, что парадный придворный портрет — жанр, хм, специфический, отчасти халтурный, но главное другое — приводимая в пример уважаемыми Велецкими тетрадями работа (https://t.iss.one/velnotes/163) — это не Веласкес. Точнее, да, в Прадо имеется такая картина, указано авторство Веласкеса, но вообще-то конкретно этот конный портрет Изабеллы Бурбон был создан другим художником (Кардуччи, что ли), а Веласкеса лишь попросили его хоть как-то улучшить-переписать сколько возможно. Поэтому-то он такой кондовый. Лицо-то не перепишешь особо. Зато посмотрите на коня, платье, воротник плиссе!

​​А вот это настоящий Веласкес в припадке гениальности. Никакие молодые сербские художницы с пристани Савы (или какой у них там аналог Старого Арбата?) ни единого мазка не стоят. Великий художник 20 века Бэкон (без всякого сарказма великий, глыба, Голова!), по собственному честному признанию не умевший вообще рисовать, был заворожен этой работой, всю жизнь писал с нее римейки в своем стиле. Это, как говорят в определенных кругах, вышак.

Гностический Голливуд (1)

Американское кино с навязчивой настойчивостью продвигает совершенно определенный род героев, распадающийся на два вида.

Первый вид – это супергерой с суперспособностями. Он принципиально отличается от обычных людей и сражается с себе подобным суперантигероем, побеждает его и спасает мир. Второй тип – это обычный и не очень успешный человек, который бросает вызов системе (либо отдельному злу, которое система не замечает), побеждает ее и спасает мир. Этот герой второго типа в прошлом мог быть военным, службистом или иным специальным товарищем, но все равно он действует самостоятельно. В обоих случаях общество представляет собой сборище статистов – ибо такие герои действуют в одиночку (ну плюс-минус пары персонажей, немного им помогающих).

Интересно то, что зрителю почти всегда демонстрируется их выбор в пользу добра. «Вся надежда только на тебя». Нередка и тема избранничества, проводимая максимально топорно.

Я не слишком хорошо знаю европейское кино, но не помню в нем таких персонажей. Британские супергерои (на ум приходят Джеймс Бонд и Гарри Поттер) работают не от себя. Оба – агенты спецслужб, за которыми стоит начальство. Они – исполнители, работающие на огромную организацию (Бонд – на разведку, Гарри – на контрразведку). От остальных членов организации их отличает то же, что в футболе отличает таранного центрфорварда от опорного полузащитника. Они – наконечники копья, на которых делаются голевые пасы. Американский герой совсем иной – опять же, если он агент, то бывший и забытый. Он самостоятелен и свободен в своем выборе.

Многочисленность этих героев-одиночек указывает на религиозно-философскую основу американской культуры. Это культура христианская, но не просто христианская, а христианско-гностическая. Как известно, США основали многочисленные протестантские секты, потому и супергерой, и «избранный» обыватель вполне заходят тамошней публике.

Здесь необходимо сделать два пояснения. Первое касается самой природы христианства. В первые века христианство формировалось под влиянием трех идейных течений, каждое из которых внесло в него свою лепту, но при этом официальной церковью было впоследствии осуждено. То есть у христианства имеется три источника-конкурента, три антипода-побратима.

1) Иудаизм. Это чисто внутренний источник, от которого христианам пришлось отгораживаться по нескольким причинам, о которых нужно говорить отдельно. Главной из них было даже не отвержение иудеями учения Иисуса, а разгром Израиля римскими войсками. У первых христиан были тяжелые отношения с духовной метрополией, но когда Иерусалим таки всё (в 70м году), держаться за иудаизм стало вдвойне бессмысленно.

2) Античное язычество. Афоризм Ницше о том, что «христианство – это платонизм для народа» не очень справедлив в отношении этой религии в целом, но абсолютно истинно в отношении христианской теологии. Конечно, эта теология является просто одной из версий античного платонизма, также как христианская обрядность (и эстетика в целом) является правопреемницей религии Диониса.