Пошли разговоры про якобы прорыв главной нашей линии обороны под Работино в районе Орехово — Токмак и как следствие — долгожданный перелом в контрнаступе. Нам представляется, что никакого прорыва и перелома нет, и вот почему.

Итак, примерно две недели назад ВСУ достигли переднего края нашей обороны восточнее Работино и с тех пор пытаются сделать две вещи: расширить плацдарм и преодолеть этот передний край. Из карты в конце поста видно, почему нельзя бросать все силы вперед: получится глубокая и уязвимая кишка, чреватая фланговыми ударами и окружением. Даже нынешнее вклинение с этой точки зрения уже опасно, и именно поэтому противник так отчаянно штурмует Работино: взятие данного села и окрестных высот позволит расширить фронт влево, ликвидировав фланговую угрозу с этой стороны.

Одновременно ВСУ наступают вдоль главной линии обороны вправо, на Вербовое. Судя по всему, замысел здесь — вынудить наши войска к северу от Вербового отступать, чтобы не быть отрезанными. Цель такая же: расширить плацдарм и ликвидировать фланговую угрозу. Только после этого можно бросать все силы вниз, на юг, на преодоление возвышенности, по которой проходит линия обороны.

Проблем здесь несколько. Во-первых, наступление вдоль фронта, да еще и в низине между двух командных высот, делает уязвимыми фланги, которые будут растягиваться по мере продвижения вперед. В полной мере это можно было наблюдать к западу, под Старомайорским и Урожайным, где точно так же ВСУ наступали там, где могли (по низине), в конце концов завязли и даже откатывались назад.

Во-вторых, попытки наступать с небольшого плацдарма по трем направлениям (вперед и вбок) требуют втрое больше сил и средств, которые нужно доставить на передовую под обстрелами по полям и единственной проселочной дороге. С этим, судя по ежедневным кадрам разгромленной техники, проблемы.

Но самое главное — это медленный темп. Понятие «прорыв фронта» уместно тогда, когда счет идет на часы, максимум дни. Тогда противник не успевает среагировать, и можно двигаться дальше, взламывая оборону и выходя на оперативный простор. Это похоже на бильярд, когда умелый игрок, не промахиваясь, может закончить партию за минуты, не дав сопернику даже шанса на ответный удар.

Здесь не так. Бои под Работино идут уже почти три месяца, а последний месяц на южном фронте — почти только под Работино. За это время обороняющимся можно не только не спеша подтянуть резервы, но и укрепить оборонительные линии, при необходимости — выстроить новые, застелить свежие минные поля, оборудовать огневые точки. В некотором смысле, ВСУ сейчас в худшем положении, чем три месяца назад: тогда они пользовались преимуществом выбора направления удара, а сейчас уже всё, из колеи под Работино никуда не деться, и с большой вероятностью понятно, что и как они будут делать.

Чтобы развить успех, ВСУ нужно кратно усилить наступающую группировку. Сомнительно, что они не могли этого сделать раньше, но смогут сейчас, не оголяя другие участки фронта. Без кратного же усиления даже локальный успех ни к чему не приведет: цель операции — не Работино, не Вербовое и даже не преодоление первой линии обороны. Цель — дойти до моря, и она так же далека, как и три месяца назад. Шанс у ВСУ был в начале июня, в попытке резкого броска вперед, и они его не реализовали.

Теперь на оперативный простор выйти невозможно, по мере продвижения он будет заполняться новыми рубежами и укрепрайонами, новыми неприступными работиными. Времени же все меньше, впереди осень, дожди и зима.

Зафиксируем: вместе с министром обороны на Украине меняют правила мобилизации, грести будут более широким гребнем. На фронт теперь поедут ограниченно годные, снимается часть броней в промышленности и образовании, пошли разговоры о том, как бы достать сбежавших за границу, и так далее.

Действительно ли потери ВСУ настолько велики, что немедленно требуют таких крутых мер? Представляется, что все же нет. Общие потери ВСУ за отчаянное лето вряд ли выше 100 тыс. человек, а скорее — 50-60 тыс., до половины из которых после лечения вернётся в строй.

Да, побиты ударные части, наиболее подготовленные и мотивированные, и отловленные на улице туберкулезники таких бойцов не заменят в соотношении 1 к 1, нужно больше. Но все же 10-15% выбитого личного состава можно было бы пополнить прежними методами, цифры не особо велики.

Оценивают, что призвать по новым правилам можно до 10% населения Украины, то есть, ещё как минимум полтора, а то и два миллиона, если считать реально оставшихся в стране и не прошедших через армию мужчин призывного возраста.

Будут ли всех их призывать сразу, и если да, то с какой целью? Как мы уже не раз писали, это зависит от Запада, который своим снабжением и делает из толпы призванных тарасов ударную силу. Если в ближайшие месяцы будут объявлены новые пакеты помощи, кратно превышающие всё, что поставлялось до этого, то это значит, эскалация переходит на следующий уровень, и из этих полутора-двух миллионов (или их части) будут сколачивать новую ударную группировку, чтобы в будущем, возможно, следующей весной повторить попытку контрнаступа в новых масштабах.

Если же масштабной западной военной помощи не будет, если не будет сотен танков и тысяч единиц бронетехники, сотен самолетов, миллионов снарядов и ракет, причем не растянутых на годы, а сразу, это значит, что полутора-двум миллионам людей будет нечем наступать.

Так зачем же сейчас киевские власти будоражат украинское общество такими, мягко говоря, непопулярными решениями?

Во-первых, это подготовка базы, чтобы в случае чего быстро и без осечек мобилизовать много людей. То есть, это зеркальная мера на реформу российской мобилизационной системы, которая у нас идет с прошлой осени и тоже, так сказать, про запас.

Во-вторых, по новым правилам вполне могут набрать несколько десятков, а может, и пару сотен тысяч людей, для того чтобы держать фронт против набирающей силу российской армии. В обороне сидеть проще, особенно если это оборона в городе, и для обороны не так важна тяжелая бронетехника и артиллерия, которых у ВСУ не хватает. Оборону, в отличие от наступления, можно обеспечить кое-как вооруженным числом, паллиативами вроде фпв-дронов и так далее. Короче, без западных поставок наступать эта масса солдат вряд ли сможет, а вот обороняться — вполне.

Проблема в том, что на таких масштабах уже начинает в полный рост сказываться демографическая разница и, как следствие, — разница в мобресурсе Украины и России. Даже официально в России в 3,5 раза больше населения, чем на Украине, а фактически, с учетом беженцев и занятых Россией территорий — в 4-5 раз. И вот, в армию России приходит с начала года почти 300 тыс. контрактников (пусть даже половина из них — перешедшие на контракт мобилизованные), а Украине приходится это компенсировать последним резервом, который, к тому же, пока что нечем вооружать.

В целом, похоже, что стороны начали готовиться к кампании следующего года. Она обещает быть более масштабной и, кто знает, — возможно, решающей.

Не можем промолчать на тему новости про Су-34 и "Кинжал".

Зайдём с козырей — не поверим, пока не покажут настоящим образом.

Теперь по деталям.

1) Су-34 может утянуть на себе ракету из состава авиационного гиперзвукового ракетного комплекса "Кинжал".

2) Су-34 не может с этой ракетой выйти на те скорости, с которых, предположительно, изделие 9-С-7760 запускают МиГ-31И или МиГ-31К (в чем разница, мы до конца не понимаем), и, соответственно, вряд ли возможны те же дальности и скорости самой ракеты.

3) Отдельный вопрос — собственно, механизм ввода полетного задания и пуска. Су-34 — очень другой самолет, и катапультные устройства для пуска ракет у него тоже другие. Возможно, и ракета здесь очень другая, о чем скажем ниже.

4) Да, у нас есть кейс прикручивания на самолеты советской школы все новых и новых ракет "воздух-земля" западного образца. Но там носитель, фактически, повозка, насколько можно судить. Загрузка полетных заданий наверняка происходит на земле*, из кабины дается только команда на сброс в заданной точке с заданной скоростью. Кинжал — более сложная история.

5) При этом мы хорошо помним, например, истории за возможность целеуказания для Кинжалоносцев из внешних источников. Правда, как именно это технически реализовано, мы не в курсе, могли быть костыли на костылях.

6) Кроме того, совсем нельзя исключать, что источник ТАСС™ вообще говорил про какое-то иное изделие. Возможно, тоже скоростное. Возможно, с повышенной проникающей способностью. А может, даже тоже гиперзвуковое, но совсем другое.

7) В любом случае, СВО стимулирует развитие авиационных средств поражения для всех видов носителей, равно как и средств противодействия таковым. В очередной раз выскажем надежду, что опыт должным образом собирается, анализируется и не отправится на пыльные полки.

8) Да, и еще одна маленькая деталь. "Кинжалы" у нас в Дальней авиации, как известно. Если вдруг таки Су-34 теперь тоже кинжалоносец, то это очень много вопросов организационного характера. Не говоря уж про влияние на перспективы контроля над вооружениями...


*вероятно, таким же образом группа поддержки Киева следит за неприменением соответствующих изделий за пределами так называемых международно признанных границ Украины.



#гиперхайп
#заклепки

Канцлер ФРГ Шольц опубликовал в соцсетях первое фото после полученной во время занятий спортом травмы: у него глазная повязка.

Перед поездкой Эрдогана в Сочи аналитики с немецкого радиоканала Deutschlandfunk предполагали, что символическая уступка Эрдогана в виде приезда в Россию в положении просящего об услуге как-то повлияет на судьбу зерновой сделки. Как оказалось, интересы и возможности сторон оказались важнее символов, что, впрочем, происходит примерно всегда именно таким образом.

Тем больше забавляет искреннее недоумение и разочарование корреспондентов радиостанции, как же так получилось-то, вроде бы всем сделка хороша, и санкций отсыпали всего чуть-чуть, а Путин её не хочет.

Забавно выйдет, конечно, если Трамп вылетит из кандидатов из-за судебных тяжб, а Байден — по состоянию здоровья. Тогда выбирать придётся натурально из хрен пойми кого.

Впрочем, мы по Ельцину знаем, какие чудеса способны творить американские политтехнологи. Время, чтобы раскрутить никому не известных выскочек на замену, наверное, ещё есть.

Спрашивают, что за дела в районе Времеевского выступа, где сообщают об атках ВСУ на Новодонецкое и Новомайорское.

Снова смотрим на карту рельефа и на наши укрепления. Первую половину лета ВСУ наступали здесь по низине вдоль речки Мокрые Ялы, дошли до Урожайного и завязли. В районе Новодонецкого и Новомайорского боев в это время толком не шло, и фронт не двигался.

Похоже, завязнув в Урожайном, ВСУ теперь пытаются выйти к р. Мокрые Ялы с востока, и если не форсировать реку, то хотя бы взять под огневой контроль идущее по западному ее берегу шоссе (обозначено черной линией) и перебить тем самым снабжение важного нашего узла обороны в Старомлыновке.

Проблем для противника тут две. Во-первых, и Новодонецкое, и Новомайорское — в низинах, то есть, ВСУ снова атакуют не там, где нужно, а там, где проще. После занятия этих сел по пути к р. Мокрые Ялы нужно штурмовать высоты, на которых в п. Керменчик — мощный наш опорник, фактически, дополнительная линия обороны.

Во-вторых, в отличие от Работино, на данном направлении ВСУ все еще в 12-15 км от нашей главной линии обороны, и даже Старомлыновка тоже находится перед главной линией. То есть, даже успех этого локального наступления не даст ВСУ ничего в стратегическом плане: они в лучшем случае займут часть полосы обеспечения, которая, собственно, и не предназначена для длительной обороны, но держит ее вот уже три месяца.

Посмотрим, как пойдут дела, но пока это похоже на очередную имитацию бурной деятельности по взятию очередных никому не нужных бабкосел, которое за неимением других новостей можно будет подавать как великую перемогу.

Эти танки горят и будут гореть — так же, как остальные. Цели специальной военной операции будут достигнуты. — Дмитрий Песков о планируемых поставках танков Challenger 2. 16 января 2023 г.

This didn't age well. Как говорится, яка держава, такий и D-Day.

Сегодня — ровно три месяца контраступу. Интересно, дотянут ВСУ ли до 4,5 месяцев Соммы?

Вот и докатилась история про перспективы возвращения американских ядерных авиабомб на британские острова до традиционных СМИ и официальных спикеров. Не остались в стороне, делимся авторской версией комментария (несколько провокационной:)).

Вряд ли можно говорить о каком-то радикальном изменении ситуации в части как ядерной доктрины США, так и особенностей совместных ядерных миссий НАТО. Более того, Великобритания, как и США, являются "легитимными" странами-обладательницами ядерного оружия согласно ДНЯО, соответственно, даже существующая критика в части размещения ЯО на территории неядерных держав и обучение их вооруженных сил его боевому применению тут не работает.

В чем можно быть уверенным — так это в том, что любые переговоры по нестратегическому ЯО легче от такого вероятного шага в любом случае не станут.

При этом в идеальном мире это вообще говоря можно было бы рассмотреть как ловкий способ сохранить американское ТЯО в Европе, но вывести его из неядерных стран НАТО, однако это своего рода wishful thinking.

#стратдела

Типичного москвича трудно удивить, он все воспринимает как должное.

Вот первый поезд на вновь открытую станцию Яхромская. Вот пассажиры, которые утром на работу уезжали на автобусе с пересадкой, а возвращаются уже на метро.

Что делает типичный москвич? Он выходит в первый раз на новой станции и, уткнувшись в телефон, идёт к выходу, как будто так и было всегда, как будто не было этих тридцати лет ожидания.

В лучшем случае москвич замешкается, чтобы в первый и последний раз посмотреть на указателе, куда ему, собственно, выходить.

Насчет Илона Маска, который похвастался своему биографу, как отключил Старлинк над Крымом, и которого после этого стали записывать чуть ли не в нашего человека в Америке, последнюю надежду мирового сообшества и единственный противовес вашингтонской военщине.

Во-первых, Маск — человек совершенно системный. Бизнес такого масштаба, как у Маска, да еще и с таким уровнем госзаказа и интеграции в госструктуры невозможен без четкого следования государственной линии.

Государственная линия США с начала СВО — не дать Украине проиграть и не дать при этом конфликту выйти за пределы Украины, исключить втягивание в конфликт США и НАТО в качестве воюющих сторон. Старлинк — важнейший военный инструмент, и условия его применения на Украине полностью контролируются американским государством.

Максимум возможного — это игры разных крыльев Капитолия, они будут обостряться перед выборами, и тяготеющий к республиканцам Маск, конечно, будет на словах играть против нынешней администрации, но на деле как выступал, так и будет выступать в роли правительственного подрядчика на ТВД, в роли интернет-ЧВК, если угодно. Соответственно, приказ не включать доступ к спутникам Starlink в пределах 100 км от побережья Крыма Маск мог отдать только с ведома Вашингтона.

Во-вторых, личные предпочтения Маска в этом деле роли не играют никакой, и не дайте его пиар-талантам себя обмануть. Уж что-что, а новостные поводы из ничего Маск делать умеет. Не зря его в этом смысле сравнивают со Стивом Джобсом, апокрифическую биографию которого, кстати, тоже писал Уолтер Айзексон.

Кирилл Копылов (@Greatwarchannel) прочитал в московской Листве (@listva_books_msk) классную лекцию о сходствах и различиях Первой мировой войны и СВО, а после лекции и слушатели добавили кое-что из сказанного ниже.

О многочисленных сходствах — а здесь и массированная воздушная разведка уровня рота-батальон, и особые штурмовые подразделения, и позиционный тупик как таковой, — так вот, об этих сходствах читайте в канале Кирилла, мы же перечислим принципиальные различия, которых три.

► Во-первых, Великую войну вели ведущие индустриальные державы мира на пике своего могущества. Именно поэтому, столкнувшись с затягиванием войны и снарядным голодом, стороны смогли на три порядка нарастить производство: с сотен тысяч снарядов в год до сотен миллионов. Аналогичным был рост выпуска других средств: самолётов, пулеметов, пушек, автомобилей, аэростатов и так далее. Сейчас даже двух-трехкратный рост военного производства — уже большая проблема, и это ограничивает масштабы применения артиллерии в частности и масштабы конфликта в целом.

► Во-вторых, о масштабах. Главные воюющие державы Первой мировой мобилизовали до 15–20% населения, а потеряли — до 10%. Сейчас даже на Украине, имеющей максимальное мобилизационное напряжение, в армии не больше 3–3,5% населения, потеряно из них, по самым кровожадным оценкам, до 1%. В России в армии меньше процента населения. То есть, такими темпами до последнего украинца можно воевать еще лет десять.

► В-третьих, о позиционном тупике. Выход из него был найден и успешно применен во Вторую мировую, когда плотную оборону научились прорывать ударными танковыми армиями, которые в сочетании с подвижной артиллерией, мотопехотой и при поддержке авиации могли меньшим количеством людей, чем в Первую мировую, в считанные дни и недели громить целые фронты или группы армий противника. Сейчас это не работает опять-таки в силу меньших масштабов конфликта: бронетехника есть, но применяется она для непосредственной поддержки пехоты и как подвижные огневые точки, а чем заканчиваются редкие попытки прорыва фронта бронетанковым кулаком, мы все могли видеть в начале июня. Иными словами, ни одна из сторон не может набрать нужную критическую массу, чтобы запустить блицкриг в стиле Второй мировой. В Первую мировую причина тупика была обратной: у противников имелась максимально возможная масса войск, но не было инструментов для прорыва фронта.

Вообще, СВО по меркам XIX – начала XX века — это заурядная войнушка, не стоящая особенного внимания. Побольше Русско-Турецкой, поменьше Русско-Японской. Россия всем своим видом говорит: мол, ничего такого не происходит, мы просто возрождаем красивую традицию. С Первой же мировой СВО сравнивают главным образом на Западе, и там же придают ей такое же всемирно-историческое значение. И тем парадоксальнее практическая линия Запада, который весьма старательно локализует конфликт, дозирует военные поставки, не мобилизует промышленность, а главное — делает все, чтобы не влезать самим.

Куда это нас заведет, решительно непонятно.

А еще забавно, что посол США в Японии Рам Эммануэль, сравнивая китайские события с романом Агаты Кристи «Десять негритят», сам роман не смог назвать его настоящим названием, употребив вместо него принятый сейчас политкорректный аналог: And Then There Were None, «И никого не стало».

Мы сравним это с романом Дж. Оруэлла «1984», в котором общество приучали к правильному образу мыслей путем изъятия из языка вредных слов.

Выглядит как описание путешествия настоящего диктатора, боящегося народа!

До президента США, правда, не дотягивает.

^^ По просьбе читателя спросили у Кандинского, как выглядит поезд-крепость.

Как долго еще продлится украинское наступление на Запорожском фронте? Вот Марк «Киев за три дня» Милли считает, что у ВСУ есть еще месяц-полтора, а потом всё, дожди, генерал Грязь, и нужно будет прекращать. То есть, где-то до середины осени, в зависимости от погоды.

Куда важнее вопрос — зачем? Ну возьмут ценой сотен, а то и тысяч жизней еще пару лесопосадок, еще несколько опорников, если повезет — еще один-другой поселок. К победе это Украину не приблизит, к вожделенному Азову не приблизит.

Думаем, причин тут две. Во-первых, пока сражение идет, оно как бы не проиграно. Можно говорить о том, что вот-вот, еще чуть-чуть, навалимся, прорвемся, и враг побежит. Проигранное сражение тяжело продавать как своему населению, так и спонсорам, которые как раз осенью будут определяться с планами и поставками на будущий год. Если ВСУ смогут предъявить хоть что-то кроме сожженных танковых колонн, то и выбивать поставки будет проще. Именно поэтому они любой ценой стремятся показать прогресс: смотрите, мы учимся, мы можем, у нас прогресс. Дайте нам еще оружия, дайте нам второй шанс, и на будущий год мы точно не облажаемся.

Во-вторых, и это самое главное, ВСУ продолжают атаки для того, чтобы сковать наши силы. Можем спорить: что контрнаступ не достигнет своих целей, стало очевидно как украинским, так и натовским штабистам уже в первые дни. Но остановиться — значит, выпустить инициативу и подставиться под наш масштабный ответный контрудар. С приходом же дождливой осени и российская армия не сможет наступать в полную силу, а это значит, у ВСУ будет время на передышку, на то, чтобы подготовить пополнение из свежемобилизованных, чтобы перейти к обороне.

Продолжаем размышлять про украинский фронт и его перспективы. Вот, сходили в телевизор, на @tv_zvezda.

Запад сейчас на развилке. Не просто проиграна военная кампания этого года — не сработала стратегическая ставка на разгром России руками украинской армии, и нужно принимать принципиальное решение, что делать дальше. Реальных вариантов два:

а) Снова собрать танковую, самолетную и прочие коалиции по оружию, снова накачать ВСУ и попробовать еще раз. Проблема в том, что нужно будет кратно больше и танков, и самолетов — не десятки устаревших, а сотни новейших, плюс кратно усиливать саму украинскую армию, где-то брать офицеров. Если будет выбран этот путь, мы об этом узнаем — будет шумно в прессе.

б) Пытаться склонить нас к перемирию на собственных условиях: например, к прекращению огня, фиксации линии фронта, каким-то еще формальным договоренностям, но на фоне тотального непризнания «оккупации» Украины. Для этого на фронте ВСУ могут перейти к стратегической обороне, то есть, повторить то, что мы сделали год назад, попытаться поменяться с нами местами. С начала лета Украина снабжается на уровне «чтобы не сдохла»: текущие поставки не очень-то восполняют потери, не дают возможности наступать, но, наверное, с новыми мобилизованными позволят кое-как пересидеть в обороне зиму, а то и дольше.

Если им удастся сорвать наши военные планы, наше возможное наступление, тут-то Запад и может предложить нам перемирие, которое для убедительности подкрепит различными провокациями: в Крыму, на Крымском мосту, на Черном море, попытками новых атак дронов на наши города — в общем, давление на как можно большее количество наших болевых точек. Тишина на фронте и такие громкие уколы Вашингтон в предвыборный год вполне устроят.

В кампании этого года нашей армии и нашему Генштабу удалось переиграть противника, получится ли еще раз — скоро узнаем.

В посте — мой блок, а полная запись эфира по ссылке. Первым там выступает кореевед Константин Асмолов (@korea_meow) — послушайте, он как всегда филигранен в формулировках.

^^ К высказанному соавтором хочется добавить, что в западных СМИ и мозговых центрах наблюдается признание неудачи контрнаступления, но всё ещё преобладает линейная экстраполяция: предполагается, что к следующему сезону Украина скопит новые более сильные силы и снова будет прорывать ту же линию фронта — теперь с абрамсами и F-16, а потом снова и снова. России отводится роль пассивного игрока, который, если не бежит от одного вида западной техники, то, по крайней мере, сидит на месте и ожидает, когда его, наконец прорвут.

Через несколько минут представитель Ватфора будет зажигать на Конференции по космической безопасности, присоединяйтесь.

Тезисами и впечатлениями поделимся дополнительно.

По поводу ударов по Крыму. Похоже, нам пришлось оттянуть часть комплексов ПВО ближнего прикрытия на столичное направление, что ослабило эшелонирование как в Крыму, так и отчасти на фронте и облегчило задачу перегрузки ПВО на данных направлениях.

Мы уже не раз писали, что противник будет нащупывать наши болевые точки и давить на них. Территория Крыма — одна из таких точек, с позиции как Запада, так и Украины — это законная цель, поэтому свои успехи они будут стремиться масштабировать, в том числе, и с использованием новейших натовских ракет.

Как противостоять? Во-первых, усиливать эшелонирование, производить и поставлять в войска больше «Панцирей», чтобы их хватало везде, параллельно искать новые дешевые и эффективные способы борьбы с дальними беспилотниками типа Мугин (как сообщают, ими вчера били по Крыму для перегрузки ПВО) и типа «Бобер», которые летают вглубь России.

Во-вторых, продолжать и наращивать атаки военных и инфраструктурных объектов в украинском тылу, совершенствовать собственную ракетную тактику. Хотя нанесение ударов на максимально возможную глубину и должно бы сопровождаться единым замыслом и иметь стратегическое измерение, заставлять противника размазывать тонким слоем по умолчанию ограниченные ресурсы в сфере ПВО-ПРО — ясная и последовательная военная логика.

Это, кстати, полезно понимать пропагандистам обеих строн, пишущим каждый раз про террористические атаки.