На фоне — бескрайняя синева да снега. На фото — Михаил Фрибен, и его специализация — радиоэлектронная разведка.

В Екатеринбурге многие знали Михаила как политолога и активиста. Немногие были осведомлены о его редких технических компетенциях. И лишь единицы были в курсе того, что их товарищ пересёк линию фронта.

В составе тактической группы «Сурикаты» боец занимался оперативным выслеживанием и ликвидацией вражеских беспилотников. Это крайне нужные навыки, требующие не только умелых рук, но и редкого оборудования.

К сожалению, прицельный миномётный обстрел врага оборвал жизнь Михаила Фрибена...

Наше знакомство с Михаилом ограничивалось всего лишь одной, но очень важной для меня встречей.

Тогда в Екатеринбурге гремели протесты против Храма святой Екатерины. Серьёзной информации о происходящем и его организаторах в тот момент не выдавалось — кроме совсем очевидных вещей.

Михаил тогда почему-то доверился мне, и мы провели пару часов за подробнейшей беседой в одном из малоизвестных заведений. Он показал анатомию и технологию тех процессов, которые бурлили парой кварталов следом. Помню, что я ушёл с беседы слегка оглушённый — в том числе тем человеческим уровнем, который явил собой мой собеседник.

«Наш товарищ погиб ради Победы, мы же продолжим его дело, а на место одного погибшего встанут десятки добровольцев», — пишет командир «Сурикатов» Игорь Мангушев о гибели Михаила Фрибена.

Красноухов Z

❕ Мигранты устроили массовую драку в Екатеринбурге

Работники распределительного пункта «Озон» — граждане Киргизии и Таджикистана — устроили драку.

Одни сотрудники выходили с рабочей смены и спешили домой, другие наоборот — приехали заступать на работу. На встречном движении эти две группы работников стали толкаться, что быстро перетекло в рукоприкладство. Об этом написала «Лампа».

По информации издания, никто из участников конфликта обращаться в полицию по этому поводу не стал.

Смотрите видео перестрелки в Екатеринбурге

@urallive

🖍 ЗАХВАТ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Писатель Андрей Санников специально для @urallive

Шёл захват. Захватывали нас. Двумя «ГАЗелями» блокировали неказистую машинку, спустили колёса и дёргали двери. Двери пока держались. Машину стали раскачивать, нас болтало, как пассажиров в падающем самолёте. Оксана, оператор, сквозь ещё не выбитые стёкла продолжала снимать вопящую в свете наших фар толпу в балаклавах и камуфляже. УБОП ГУВД Свердловской области, человек пятнадцать.

Я набрал номер жены — «Марина, нас блокировали на Проезжей, сообщи всем!». Раздались хлопки, фары у нас погасли, стекло слева осыпалось от удара прикладом, дверь распахнулась и меня потащили наружу. Почему-то я был очень спокоен. Декабрь, начинающаяся ночь, очень тёмное, полное звёзд небо.

Надо рассказать предысторию. К 2003 году наш фонд «Город без наркотиков» стал поперёк горла не только наркоторговцам, но и местным правоохранителям. Вскрылись такие схемы, такие масштабы, что фонд решили давить. Немедленно и максимально жёстко.

Один значительный человек сообщил, что поздним вечером к реабилитационному центру подъедет УБОП. У УБОПа с собой будет свежий труп и 800 граммов героина. Труп перебросят через забор, потом войдут на территорию и обнаружат этот труп и эти 800 граммов. Всё. Аллес. Вопрос с фондом будет решён. Вот мы и «выставились» на нашей машинке у ворот УБОПа с оператором Оксаной. А когда ворота распахнулись и микроавтобусы с бойцами двинулись на дело, мы поехали следом.

Через некоторое время на Проезжую к нашей машинке примчались фондовцы, отец Владимир и журналисты. Изделие отечественного автопрома было раскурочено, но крови ни внутри, ни снаружи не было. Не было и УПОПа. Нас уже увезли.

С руками за спиной в наручниках — я, с камерой, прижатой к груди — Оксана, мы в то время уже шли по двору базы УБОП. Двор был освещён прожектором настолько ярким, что ломило глаза. Оксану забрали дамы в форме и в балаклавах, меня повели по лестничным клеткам бетонного сарая базы. Наконец, в каком-то боковом тупичке с по-прежнему скованными за спиной руками поставили на колени, головой в стену. В шею упёрся ствол.

Снова скажу — я был очень спокоен. К тем, кто меня волок и избивал, я почему-то обращался только на «Вы». И ровным, абсолютно обыденным голосом. Нечеловеческого телосложения бойцу, который упёр мне в шею автомат, сообщил, что ровно на коленях стоять не смогу, т. к. плохо сгибается оперированная нога. Через некоторое время я попросил бойца достать у меня из кармана чётки и дать мне их в правую руку. Он это сразу же сделал.

Я стал петь про себя «Богородицу» и вдруг понял — завтра 19 декабря, Никола Зимний. А так как церковный день начинается в 6 вечера предыдущего дня, значит Никола Зимний уже наступил. А раз так — всё будет очень хорошо. Святитель меня отсюда вытащит. Никакого страха не было. Голова была ясной.

Если ты прав — не бойся.
Козлы и бараны — разные люди.
«Ельцин-центр» должен быть разрушен.

Продолжение следует…

Читайте также: Мы встали и вышли. Колонка Андрея Санникова

@urallive

Вот вам рецепт: как сделать карьеру в "авторитарном государстве". Больше врать, ненавидеть свою страну, открыто желать ей поражения. И тогда всё получится. Как минимум в Екатеринбурге.
https://t.iss.one/urallive/13609?single

15 декабря – День памяти военных журналистов, погибших при выполнении своего служебного долга https://t.iss.one/anna_news/44101

Самым тяжелым для журналистского сообщества России стал 2014 год, когда на Донбассе погибли: специальный фотокорреспондент "России сегодня" Андрей Стенин, оператор Первого канала Анатолий Клян, корреспондент и звукооператор телеканала "Россия" Игорь Корнелюк и Антон Волошин. Все они посмертно награждены Орденом Мужества.