Харьков.

Под каждым флагом - человек.

Под каждым флагом - русский человек.

Под каждым флагом - обманутый и пропитанный ненавистью русский человек. Или - втащенный на бойню насильно русский человек.

У каждого флага - близкие. Отец и мать, брат и сестра, сын и дочь.

А значит - минимум разорванная душа от того, что своего убили свои. Максимум - ненависть, в кровь, на поколения.

Ширина могилы - метр. И примерно на столько же каждая могила расширяет пропасть между русскими и русскими.

Пока героизм солдат направляют на освобождение уничтоженных русских городов, а дома на Банковой и Сикорского - стоят, как стояли.

Друзья, сегодня в 21 час по Москве пообщаюсь с Владиславом Шурыгиным в эфире Сольвьев Лайф, присоединяйтесь, будет интересно!

https://t.iss.one/SolovievLive?livestream

А вот и Mavic 3T, дрон с тепловизором, который мы приобрели на деньги, пожертвованные вами в рамках объявленого не так давно сбора.

Уже совсем скоро этот коптер, а также еще 5 его собратьев в дневном исполнении, а также еще один, подаренный Романом Алехиным, попадут на фронт и заступят на боевое дежурство в небе!

Спасибо вам, наш дорогой тыл, что никогда не оставляете нас!

Появилась запись вчерашнего эфира с Владиславом Шурыгиным.

Пора расставить приоритеты

Враг «поздравил» Россию с наступающим Новым годом. 110 раненых и 22 убитых мирных жителей в одном только Белгороде. Сколько еще в ДНР, в ЛНР...

Враг и раньше бил, и вновь будет бить по нашим городам, убивать наших мирных граждан. Бил, бьет и будет бить ровно до тех пор, пока мы ему это позволяем. Как там с целями нашей СВО — безопасность гражданских от ракет в них еще входит? Наверное, входит, вот только цель еще не достигнута. Как и ни одна другая.

Последние дни интернет и ТВ полны итогов года, прогнозов, пожеланий. Одни эксперты пророчат войну еще на два года, кто-то — на пять, а кто-то и на 10. И вот это действительно — реальный итог года. Нас всех: солдат, офицеров, гражданских, волонтеров, экспертов — потихонечку уломали, уговорили, убедили, что затяжная война — это неизбежность, что всё, что может делаться, уже делается, что иначе мы не сохраним какой-то там баланс в экономике... В конечном счете, очень многих из нас удалось убедить, что то, что делается — разумно и достаточно, а иного не дано.

Но это — обман.

Нет, не сделано всё, что можно было сделать. Не сделала же РФ за два года такого скачка, как СССР с 1941-го по 1943-й, или кому-то кажется иначе? Нет, вместо того чтобы перестроить страну так, чтобы победить решительно, мы по-прежнему живем в мире рыночных химер, где какие-то туманные показатели и метрики всё еще важнее, чем скорейшая победа и меньшие жертвы.

Разве не знаем мы, что вся военная экономика сводится к двум ресурсам: финансам и труду? Так почему бюджет тратит миллиарды на праздники, сомнительное кино, и еще тысячи вещей, без которых можно было бы обойтись в течение хотя бы одного года. Почему работу на оборонных предприятиях приходится рекламировать на федеральных каналах? Вместо введения распределения. Почему так трясемся о сохранении свободы «бизнеса» и свободы «выбора» — они нам дороже права на жизнь донецких и белгородских детей?

Хорошо, давайте не об экономике. Может, у нас уже разработана и введена сетецентрическая система связи на войне? Может, уже производим столько снарядов, что можем объявить «безлимит» на всех направлениях и стрелять круглые сутки? Может, у нас в достатке высокоточных боеприпасов и дронов? Может, новейшая бронетехника, защищенная новейшим РЭБ, выезжает из-за каждого угла?

Есть сотни аспектов и вещей, которые нужны и которые еще не сделаны, не созданы, не придуманы, не произведены в нужном объеме. А ведь можно сделать! — если бы мы всей страной, а не отдельными очагами перестали себя жалеть, утешать, а начали воевать так, чтобы потом уже вовсе не воевать.

Мы имеем право выйти из этой войны только победителями. Потому что другой выход — вперед ногами.

Я не хочу, чтобы 2024-й стал годом науки, международного сотрудничества, культуры или чего-то там еще разумного, доброго, вечного. В России 2024-й должен стать годом мобилизации всего — лучше всей страной на год затянуть пояса, чем еще пять лет терпеть убийства на площадях наших городов, терроризм на наших железных дорогах, предательство наших элит.

Войне нужно всё:
Люди? — давайте мобилизуем столько, сколько нужно. Без суеты и спешки подготовим их и наберем такое превосходство в живой силе, которое нам захочется. Почему нет?
Разработки? — давайте завалим деньгами или национализируем IT и частные КБ или создадим новые, да хоть шарашки, главное — чтобы работало и дало результат вовремя...
Производство? — если можно было строить больницы за 10 дней и закупать оборудование на триллионы для борьбы с вирусом, почему это нельзя сделать сейчас...

У нас есть всё, чтобы добиться превосходства и перелома в этой войне. Необходима только мобилизация воли. Необходимо перестать себя жалеть, нужно всерьез воевать — чтобы потом жить мирно, а не тянуть этот ужас через наши жизни.

Пора расставить приоритеты. Хотим мы жить в мире, где война — это нормально, или мы готовы потерпеть, пожертвовать чем-то и вновь вытолкнуть войну за пределы жизни. Через уверенную и окончательную победу.

Что выбираете вы?

Нам нужна одна Победа!

Сегодня для меня оказалось невозможным радоваться. Невозможно оказалось заставить себя настроиться на оптимистичный лад. Невозможно преисполниться ожиданием светлого будущего. Настоящее уж слишком темно.

2023 год я встретил в небольшом окопе, в тесном кругу фронтовых друзей, под сильным артиллерийским обстрелом противника. Из тех ребят, с кем я тогда был близок, двоих уже давно нет с нами, одному оторвало ногу, третий чудом оправился от тяжелой контузии, перестал дергаться всем телом. У другого — ранение в живот, еще у одного — десятки осколков в руке и ноге... И это перечисление невозможно закончить, мозг перебирает страдания и гибель, свидетелем которых пришлось стать за этот год.

Особенно смерть. Год смерти начался для меня с Аметиста, отважного связиста, до последней минуты жизни пытавшегося дать связь своей оставшейся в одиночестве роте, и закончился бравым и опытным командиром штурмовиков Боке, сердечно жавшим мне руку за успешные совместные действия едва ли за сутки перед тем, как уйти в свой последний штурм.

Доблестная смерть... Случайная смерть... Смерть по глупости... Смерть из-за чужой ошибки... Смерть играла сотнями оттенков весь этот год.

И наступающий год будет полон смерти. Нет, не время для оптимизма. Время для трезвого и строгого разговора с собой:

Всё ли я сделал для победы? Все ли я сделал, чтобы уберечь товарищей? Где я недоработал? Где мог сделать лучше?

На каждый из этих вопросов я нахожу в себе болезненный ответ. Можно и нужно делать больше. Только в этом и есть надежда на 2024-й. Надежда быть чуть лучше, спасти чуть больше, чем удалось в 2023-м.

Пока идет эта война, нет места для праздника, есть место лишь для тяжелого труда над собой и над окружающим. Труда, преображающего мир. Труда, который должен положить конец этой войне. Привести к победе.

Да мне и не нужен праздник. Мне и моим товарищам нужна одна Победа.
Одна на всех — мы за ценой не постоим.

6 дронов, закупленных благодаря Вашим пожертвованиям в рамках сбора, а также дрон и анти-дрон ружье от Романа Алёхина доехали до наших воинов. Уже завтра эти бесценные средства высокотехнологичной войны будут использоваться в боевой работе.

Спасибо Вам, наш крепкий тыл! Наши победы – благодаря Вам!

Наша работа продолжается!

Безумное ТВ

По одному федеральному каналу — полуторачасовой фильм про развитие в России частного виноделия. Лоснящиеся виноделы жалуются, что туристический сезон в 2023 году в Крыму был не очень.

По другому каналу — передача про молодого сварщика-кулибина, который употребил свой талант, чтобы сделать транспортное средство в виде автобусной остановки и веселить прохожих! Какой молодец!

Хотите про Кулибиных? — где передачи про тележки Филатова? Хотите про частный бизнес, чтобы с гос. идеологией не расходилось? — где передачи про частников, которые поднимают наши отрасли БПЛА, тепловизоров, РЭБ?

Нет, так они не могут. Ведь в праздники положено радоваться. А каждый, кто этого не понимает, — фу, моветон!

За что воюем?

Каждый раз, когда я, оказавшись на гражданке, критикую что-либо, в комментариях появляются высказывания, общий смысл которых сводится к тому, что «вы там за то и сражаетесь, чтобы у нас тут всё было по-старому».

Вот, например, после недавнего поста:

«Ребята воюют и за нашу землю, и за наше вино, и за наших «смешных» Кулибиных, чтобы это всё продолжалось и развивалось. От добра добра не ищут!»

Такие комментаторы часто поддерживают наше общее дело, болеют душой за нашу армию...

И всё же, когда я читаю такие комментарии, сердце мое наполняется печалью. Потому что такой взгляд на вещи означает смирение с несправедливостью, невозможной, абсурдной, людоедской несправедливостью, в которой мы живем.

Нет, скажу я вам, ни один солдат на фронте не бьется и не умирает за то, чтобы билет на поезд из Петербурга в Москву на Новый год стоил больше средней месячной зарплаты в обеих столицах. Солдаты не умирают с мыслями о том, как хорошо жить в обществе, где по телевизору рекламируют в основном то, что львиная доля населения не может и уже не надеется себе позволить, не умиляются, сидя в сыром окопе, тому, какие высокие заработки у «защищаемых» ими знаменитостей и бизнесменов.

Нет, на фронте мы не защищаем прекрасную жизнь народа России. Просто потому, что жизнь народа России далеко не прекрасна. Для большинство она — тяжелый труд без права на ошибку или даже тяжелую болезнь, а для многих — так и просто борьба за выживание. И только счастливые десять процентов нашего многострадального народа — те, кто по разным причинам может хотя бы не бояться увольнения или болезни, не сидит в глубокой кредитной яме, смотрят на жизнь через розовые очки и, попивая апельсиновый сок или что-нибудь покрепче, говорят: «В той России, которую знаем мы, всё прекрасно, всё растет и развивается, именно ее вы и защищаете».

А в России, в которой живет вся остальная Россия, ты уже преуспел, если можешь позволить себе не смотреть на ценники в продуктовом магазине, ты счастливчик, если можешь вставить зубы тогда, когда они выпали, а не «когда-нибудь потом», ты практически король жизни, если имеешь свое жилье и выплатил все кредиты.

Нет, воюем мы не за такую Россию, как бы кому ни хотелось верить в обратное. Мы воюем за сохранение маленького, почти невидимого шанса, что в нашей стране можно повернуть жизнь к лучшему. Как в материальном, так и в духовном плане. Большинство из нас не знают, не имеют представления, как этот поворот может и должен произойти, но мы знаем, что поражение в этой войне уничтожит этот шанс, сделает какую бы то ни было надежду на лучшее в России — несбыточной.

Вот за нее мы и воюем. За надежду. И борьба за эту надежду будет продолжена и после войны. Эта борьба уже идет, она в каждом из нас. И начинается она с того, чтобы признать: то общество, в котором мы живем, — ненормально, уродливо, глубоко больно. Только признав это, можно начать искать пути к оздоровлению.

И каждый, кто говорит, пусть и с экрана телевизора, что «всё хорошо, всё растет, всё развивается, всё по плану», — точно не заботится об общем благе. Умиротворение и успокоение не есть путь к победе. Ни над собой, ни над врагом, ни над социальными недугами.

Нам всем давно уже пора по-хорошему разозлиться.

Для всех, кто живет за пределами войны, размещаю пост моего товарища Глеба Эрвье, прекрасно иллюстрирующий жизнь гражданских на войне. Действие, как я понимаю, происходит в городе-герое Донецке, где я прожил шесть увлекательных и удивительных месяцев своей жизни, вплоть до мобилизации.

С утра жутко захотелось теплого хлеба с топленым молоком. Умылся салфетками(воды нет), оделся, обуваюсь в прихожей. Вдруг где-то рядом три мощных прилёта.

Теперь решаю типичный для местных реалий вопрос: выходить в магазин или можно поголодать?

Мой неизменный совет тем, кто хочет хотя бы отдаленно, краешком души ощутить то, что испытывают мирные жители ДНР:

Подпишитесь на этот канал, здесь сухо отмечают каждый обстрел населенного пункта в республике. Никаких страшных фото, только страшные цифры: столько-то снарядов такого-то калибра, по такому то району или поселку. Подпишитесь и включите уведомления, чтобы телефон пиликал каждый раз, когда в ДНР на улицах рвутся снаряды.

Только за сегодня в ДНР было зафиксировано более 40 обстрелов населенных пунктов. Не 40 снарядов. 40 обстрелов.

Новая мобилизация?

Я считаю, что нам нужна мобилизация. Нам необходима мобилизация духа, мобилизация культуры, мобилизация промышленности, мобилизация всех сфер жизни.

Но и мобилизация в самом прямом военном смысле тоже нужна. Будь я военным экспертом преклонных годов, я бы мог длинно рассуждать, что без численного перевеса не может быть большого резерва, без большого резерва не может быть ударных кулаков и ротации, восстановления боеспособности частей, да и много чего еще...

Но есть и куда более простая логика. Если мы хотим, чтобы эта война закончилась нашей победой и закончилась в обозримом будущем, а не тянулась бесконечно в полузамороженном состоянии, то обществу необходимо дать армии столько бойцов, сколько армии действительно нужно. Армия не должна довольствоваться теми, кто приходит самотеком, не должна быть вынуждена решать нерешаемую задачу — откуда взять прямо сейчас пополнение, скажем, штурмовиков, если никого по-настоящему годного в штурмовики не пришло на контракт вот конкретно в эту неделю или в этот месяц.

Я глубоко убежден, и в этом для меня нет никакой радости, что без новой мобилизации быстро и эффективно эту войну не выиграть. Более того, я убежден, что если мобилизацию проводить с умом, последовательно и постепенно и так же с умом распоряжаться мобилизованными новой волны, то за счет этого свежего человеческого ресурса можно значительно снизить совокупные потери, а не увеличить их.

Скажу больше, я уверен, что мобилизация будет. Вопрос только в том, как именно она будет проводиться и насколько сильно запоздает. Дьявол, как всегда, в деталях. И конечно же, одна из главных, ключевых деталей — насколько общество будет готово к мобилизации, какая доля мобилизованных придет с энергией и энтузиазмом, а какая — с самосознанием жертвы и телячьими глазами. Чем больше будет первых, тем лучше для вторых.

Первая мобилизация стала для меня сигналом к действию, я пошел ей навстречу. Я думал, что готов, но глубоко заблуждался — очень многому пришлось учиться с нуля.

Если вы мужчина, если вы служили в армии, если вы моложе 50, потратьте время с пользой — начните готовиться. Вам нужно подготовить тело — хотя бы просто начать бегать понемногу пару раз в неделю, вспомнить азы военной службы — тут помогут обучающие видео и каналы в ТГ, и главное, вам необходимо подготовить себя и близких эмоционально.

Да, повестка может прийти, да, таков долг каждого гражданина нашей страны, приносившего присягу, да, война может казаться из гражданской жизни иррациональным, бессмысленным занятием и зачастую такой и является.

Но всё это на фронте будет не важно. На фронте важно выполнить боевую задачу, бороться за свою жизнь и жизнь товарищей. И для будущих мобилизованных подготовка к этой борьбе, а значит, и сама борьба, должна начаться уже сейчас.

Отпуска для фронтовиков?
За и против

В ходе поездки на Чукотку президент сказал, что «отпуск у бойцов, которые его не «отгуляли», не должен пропадать, у них должна быть возможность использовать его позднее».

А до этого, почти год назад он сказал, что отпуск у участников спецоперации, в том числе мобилизованных, должен быть по 14 дней каждые полгода.

И тем не менее, у меня предостаточно знакомых мобилизованных, которые не были в отпуске ни разу за 15 месяцев службы, и довольно много знакомых контрактников, которые не были в отпуске по году и более.

Нет, нельзя сказать, что в отпуск не отпускали никого вообще. Это далеко не так. Или что те или иные должностные лица вот так взяли и дружно положили на слова и желания верховного главнокомандующего что-нибудь тяжеловесное. Нет, думать так было бы поверхностно.

Просто закрепленное в законе и подкрепленное словами президента право фронтовиков на отпуск зачастую оказывается на последнем месте в списке приоритетов разных должностных лиц. Есть обстановка на фронте, есть логистика, воспитательная работа, наконец... Всегда есть тысяча и одна задача, которую надо выполнить, и для всего нужны люди. А тут на тебе — какой-то там отпуск им положен!

А с отпуском ведь еще целая головная боль: доставь человека с фронта в часть, разберись с билетами до дома, каждому дай разное количество дней на дорогу, всё это надо учесть, рассчитать обратную логистику, притом что все возвращаются в разные дни! Это сколько же работы! А ведь вместо всего этого люди могли бы трудиться на передовой, а не прохлаждаться!

И здесь у должностного лица закрадывается желание срезать углы: дать всем одинаковое количество дней, невзирая на то, что одному из части до дома ехать два часа, а другому — двое суток; или отменить очередную партию отпускников, потому что в прошлой партии кто-то не прибыл из отпуска без уважительной причины; или отменить, потому что с привычным видом транспорта трудности, а другой организовать — снова работа; или еще что-нибудь в подобном духе.

И обо всех этих ужасных трудностях такие должностные лица как правило не стесняются рассказывать тем самым солдатам, которым отменили или урезали отпуск: «Понимаете, мужики, вас некем заменить; понимаете, с транспортом беда; понимаете, как же мы дадим кому-то 14 дней, а кому-то 18, потом же вас очень долго собирать»... Конечно же, всем отпускникам очень важно знать, по какой именно причине в данном конкретном случае будут ущемлены их права, почему именно они не увидятся со своими родными и близкими. Такие объяснения всегда невероятно «поднимают» боевой дух.

К сожалению, далеко не все понимают, а многие еще и готовы поспорить, что отдохнувший солдат выполнит задачу лучше, чем уставший. Что мысли о доме и нерешенные житейские проблемы, неизбежно скапливающиеся за долгое время, тянут человека вниз, а не придают ему инициативности и бодрости духа. Что отпуск и отдых есть часть боевой готовности, а не досадная помеха боевой работе.

Но это ничего! Есть и другие примеры! Кое-где за эти же 15 месяцев мобилизованные солдаты успели сходить в отпуск по три раза, причем иногда и по 30, а не по 14 дней! Это тоже перегиб. Так, наверное, если сложить все перегибы, в среднем по стране и получится по 14 дней на 6 месяцев на брата! Это ведь и есть справедливость!

Или всё же нет?

Война прошлого и будущего

Проезжая по дорогам войны на броне какого-нибудь БМД-2, 1985 года разработки, в ночное время и ясную погоду почти всегда можно увидеть проплывающие над головой стройными рядами и светящиеся, как светлячки, спутники системы Илона Маска «Старлинк». Добравшись до позиций, одни начинают запускать новейшие беспилотники, другие — минировать местность с помощью противотанковой ТМ-62М, принятой на вооружение более полувека назад и до сих пор являющейся универсальным действенным ответом на все достижения мирового танкостроения. В карманах бойцов и командиров соседствуют старый-добрый компас Андрианова и телефон со спутниковыми снимками местности. Приложение простой мускульной силы к качественной лопате выливается в более надежную защиту от дронов, чем новейшие средства радиоэлектронной борьбы. И во всем этом калейдоскопе переплетенных друг с другом технологий, старых и новых, остается неизменным человек — с его страхами, убеждениями, романтизмом и цинизмом, бесценной жизнью, которая под час как будто совсем ничего не стоит.

Хотелось бы верить, что следующая большая война уже будет вестись роботами против роботов, беспилотниками против беспилотников… Вот только жить в эту пору прекрасную уж не придется…

Еще одна война началась на нашей планете

Йеменские хуситы напрямую противостоят США. И наша война, и сектор Газа, и Йемен — всё это части одной головоломки. Западный гегемон слабеет, угрозы силы уже не хватает, приходится применять саму силу. Наверное, этот период в истории когда-нибудь назовут Третьей мировой гибридной войной и будут спорить, откуда начинать отсчет: с Украины, с Газы или с Йемена.

Сколько продлится эта новая эпоха войн, не знает никто. Но мир точно не останется прежним. Возврата не будет. Если победит глобальный Восток, в который входим и мы, то нам нужно будет строить свой новый мир, и ему будет недостаточно просто быть «не Западом», нужно будет свое видение будущего и свои идеалы. А за идеалы тоже частенько воюют. Если же победят США и их вассалы, то после победы они своё господство будут воплощать в жизнь уже без всякого либерализма, второй раз они на те же грабли не наступят.

Но до этого светлого или темного будущего еще надо дожить, это удастся далеко не всем. Мир стремительно выходит из-под чьего-либо контроля. А у человечества всё еще остаются средства и способы полностью себя уничтожить. Конец истории может перестать быть метафорой. И здесь никакая демократия, никакие благие пожелания не помогут. Круг принимающих решения слишком узок. Остается уповать на их... нет, не на мудрость или профессионализм, просто на человечность и здравый смысл.

Главное — не смотрите
наверх/на ценники/на ЖКХ/на СВО (нужное подчеркнуть)

Расскажу притчу. Здесь всё чистая метафора, этакая сферическая история в вакууме:

1. Некие специалисты обнаруживают прямую и непосредственную угрозу выживанию всего своего сообщества, причем до катастрофы, вызванной этой угрозой, остается очень немного времени.

2. Специалисты сразу же формируют и предлагают политическому руководству обоснованный и выполнимый план по предотвращению угрозы. План требует радикальных мер, быстрого напряжения очень большого количества ресурсов.

3. Политическое руководство ставит под сомнение саму реальность угрозы, в угоду политической игре решает не принимать никаких действий, замести всё под ковер.

4. Специалисты, стремясь спасти всех окружающих, пытаются через СМИ донести весть об угрозе и необходимости срочных мер. Однако их послание оказывается слишком мрачным, не согласуется с жизнелюбиво-приподнятой атмосферой, созданной в медиаполе, а также с гедонистическими настроениями в обществе. Их весть остается неуслышанной.

5. Через некоторое время обстановка меняется, политическому руководству становится выгодно предстать спасителями, и они вновь призывают к себе специалистов и начинают воплощать их план по спасению всех.

6. Олигархическая верхушка находит в создавшейся ситуации и самой угрозе возможность для сверхприбыли и саботирует радикальное и обоснованное специалистами решение проблемы, взамен продавливая через власти свой вариант решения — затяжной, авантюрный, прибыльный и малоэффективный с точки зрения специалистов. Сами специалисты оказываются не у дел.

7. За небольшое время до катастрофы угроза становится так очевидна, что не требуется быть специалистом, чтобы ее увидеть и осознать, она буквально перед глазами. Тогда специалисты вновь предпринимают попытку привлечь внимание общественности к проблеме, а власть всё так же упорно проводит кампанию, согласно которой всё под контролем и даже идет очень хорошо, и на угрозу не надо обращать никакого внимания, ее даже и нет вовсе.

8. План олигархов по нейтрализации угрозы с треском проваливается (чего специалисты и ожидали), сообщество погибает. Спасаются олигархи и политическая элита, тоже не в полном составе и не надолго.

Конец. Вот такая вот притча.

Эту притчу придумал не я. Это очищенная от всякой конкретики фабула фильма «Не смотрите наверх». Этот фильм я категорически и настоятельно рекомендую к просмотру для понимания сегодняшней действительности (не только у нас, но и во всем мире). К счастью, в нашей, пока еще в очень значительной степени свободной стране его можно легко найти в открытом доступе в прекрасной русской озвучке. Фильм вышел в конце 2021 года и уже тогда смотрелся отлично, но сейчас и вовсе заиграл новыми красками.

Но вернемся к сюжету, к притче.

Может показаться, что она о том, что надо всегда слушать специалистов, до какой-то степени это так. Но тут и многое другое. Для меня один из главных смыслов фильма в том, что власти не нужно бояться откровенного разговора с обществом. Даже если раскрытие всех карт может вызвать панику, паника не продлится вечно, не будет абсолютной. Как и в жизни отдельного человека, паника в обществе — это лишь первый шаг, одна из возможных первых реакций на проблему. Она неизбежно сменится постепенным принятием, а далее и выработкой плана действий, на основе нового понимания ситуации. Общество в единстве с властью всегда может существенно больше, чем одна власть со всеми ее ресурсами. И даже с олигархами.

Но есть и другая сторона медали — общество и каждый человек в отдельности не должны забывать, что у власти и прочих групп влияния всегда были и будут на уме не только (а зачастую и не столько) интересы общества в целом, а свои собственные интересы, и действовать они будут соответсвенно. То есть обществу жизненно необходимо быть начеку, чтобы не проворонить угрозу. И иногда как бы ни неприятно и «не круто» было то, что прорывается в информационное пространство через все поставленные властью барьеры, оно может оказаться горькой или даже трагической правдой.

Собрать себя по кусочкам

Каково это — вернуться домой после нескольких месяцев на фронте? Вернуться не насовсем, а на коротенькую побывку, в отпуск или после ранения, зная, что вот-вот ехать назад, на войну...

Война меняет нас, мы становимся жестче, смеемся над тем, над чем не принято смеяться, в нас умирает брезгливость, меняются привычки. То, что когда-то было неприемлемо, стало нормой, старая норма теперь воспринимается совсем иначе. Мы возвращаемся на побывку домой другими людьми.

Вот только мы и сами не знаем, кто этот другой человек и насколько он отличается от прежнего.

И, попадая обратно в привычную жизнь, мы начинаем, как пазл, собирать старого себя по кусочкам: проводить время с близкими, встречаться с друзьями, проводить досуг так, как проводили раньше. Мы в спешке пытаемся сделать дела, решить бытовые проблемы, накопившиеся за время отсутствия, успеть повидаться со всеми «своими» людьми и найти время побыть с собой наедине. Мы совершаем привычные действия, но зачастую не получаем привычных эмоций.

И каждый шаг по родному городу, каждая встреча с близким человеком, каждая тарелка домашнего супа — всё подвергается тщательному анализу где-то в глубине нашего сознания: а так же ли я чувствую это, как чувствовал раньше? Как много от меня довоенного осталось? Сколько кусочков пазла не хватает?

И каждый раз, возвращаясь домой, мы непременно обнаруживаем, что от нас старых осталось всё меньше и меньше.

Мы становимся другими — наверное, во многом лучше. Но главное — другими. Знакомое лицо и незнакомый взгляд, знакомое тело и новые повадки. Это преображение на первый взгляд незаметно, но оно идет. С нами может быть трудно, потому что мы изменились. И еще потому, что мы здесь ненадолго. Нет времени пускать корни, нет времени на поиски себя. С собой разберемся после Победы.

Передышка, крепкие объятия близких, и снова – ратное дело!

Хотел писать совсем о другом, но Донецк, ставший мне родным многострадальный Донецк… Только посмотрите на фото и видео оттуда! 25 убитых и еще 25 раненых мирных жителей за 30 минут обстрела рынка, у раненых оторваны конечности, внутренности прошиты осколками…

Раньше, будучи военкором, я считал, что такие кадры не надо показывать, что их не надо даже снимать. Много спорил с коллегами. Зря спорил. Они были правы. Мы все не имеем права забывать, но, не видя, всё равно забываем. Значит, надо видеть, показывать. Я бы хотел, чтобы кадры, подобные этим, висели по коридорам и кабинетам наших министерств и ведомств — вместо красивых картин и фото с парадов и учений, чтобы на фотовыставках в сытой Москве были не новенькие дома в Мариуполе, их можно и после войны показать, а мирные дончане и белгородцы, ставшие жертвами. И не скромные фото лиц с черной полоской в углу, а сразу рядом две фото: вот — человек смеется на празднике, а вот — он, искореженный, лежит в своей крови.

Все эти люди погибли не потому, что не вовремя пошли на рынок, не потому, что им не повезло, не потому, что они решили не уезжать из родного города. Они были убиты потому, что их государство, их власть, их армия их не защитили. Не смогли, не захотели, не приняли мер. Не выполнили до сих пор даже самой базовой цели спецоперации. И поэтому самое малое, что представители власти могут и должны сделать, чтобы, может быть, хоть слегка ускорить шаг, немного поднапрячься, — это посмотреть по пути на работу на этих людей, погибших по их вине.

Да, именно вину я чувствую, когда смотрю на эти кадры, потому что и я — часть той громадной силы, которая до сих пор не способна защитить город Донецк, и я несу часть коллективной ответственности за этих людей.

Я убежден, что на этой войне нашей страной сделано куда меньше, чем можно было сделать за без малого два года. Я считаю, что множества смертей можно было избежать. Я уверен, что есть провалы, за которые мы несем ответственность больше, чем атакующий противник. И незаживающая кровоточащая рана — беззащитность Донецка — это один из таких провалов.

Смотрите, даже если вам больно смотреть, всё равно смотрите. Ваша и моя боль — ничто по сравнению с тем, что испытывают близкие. В нашей боли мы можем и должны найти силы делать больше. Чем скорее победа, тем скорее конец этой боли.

Мы не имеем права закрывать глаза.