Увольнение - это не когда хреновый сотрудник уходит, это когда хреновый руководитель остается.

Все в этом канале уже знают, что продакт-менеджеры не нужны. Но тут такое дело, моя хорошая знакомая, Даша Хлопова выясняет, какие операционные проблемы есть у этих странных людей. Если ты один из них, то никому не говори, пройди опрос, причини пользу. Результаты выложим и обсудим.

И снова про продактов. Я сам в шоке, но, кажется, некоторые из них наконец обратили внимание, что в названии их профессии есть слово "менеджер", и это, видимо, что-то да означает. Специально для этих просветленных Юра Агеев организовал новую конфу про управление людьми. Юра херни не делает, так что подтягивайтесь. Меня там тоже можно будет встретить, буду ходить, выискивать оставшихся аджайл-коучей и ехидно спрашивать "Ну шо, помог тебе твой скрам, сынку?"

Вольфганг фон Крис два века назад ввел термин spielraum ("пространство для манёвра") для обозначения зазора между причиной и следствием, люфта между стимулом и реакцией. Где-то в этой щели валяется свобода воли, и бродят настоящие менеджеры.

Когда мы в Джуге для новой конференции про управление выбрали название InBetween, мы, честно говоря, про совсем другое пространство думали (первую версию названия даже говорить не буду). Но вы меня знаете, я философию науки куда угодно приплести могу, да и плюнуть в наивных позитивистов, в фанатов Сапольского с их отрицанием свободы воли и верой в цифры тоже всегда приятно.

Короче, 30 мая конференция не для ребят в бирюзовых шортиках, а для управленцев, к которой я сам приложил руку, проходит за день до BiasСonf и в том же месте.

Верное действие в неверном месте и в неправильное время даёт нулевой результат, даже если это было идеальное действие.

Вывод: Не стоит оправдывать нулевые результаты "неправильными" действиями.

Следствие: "Продуктом" не является что-либо, если оно не имеет явного описания аудитории и рынка.

Парадокс квалификации менеджера: чем выше уровень управленца, тем, как правило, у него больше формальных властных полномочий. Но ирония в том, что тем меньше он в них нуждается и тем больше пользуется неформальным влиянием.

Приходили мужики, просили рассказать, сколько максимально можно нанять исследователей, чтобы от причиненной пользы бизнес не сдох сразу. Попросили не материться со сцены. Я обещать не стал, но сказал, что выступлю.

ИТ-индустрию создали технари, они же ее и погубят. Главная проблема индустрии это бывшие разработчики, которые стали управленцами. Люди, привыкшие требовать хорошее ТЗ, оказались в мире, где требовать вообще не у кого. И вместо того чтобы на конец начать думать, решили требовать ТЗ с самой реальности.

Неопределённость их парализует. Она не укладывается в схемы, её нельзя залить в базу или покрыть тестами. Чтобы не сталкиваться с ней напрямую, они хватаются за метрики, дашборды и фреймворки — как за бронежилет из цифр. Так рождается культ data-driven: когда не ты используешь данные, а данные — тебя.

Дивергентное мышление они не признают: если мысль не ведёт сразу к задаче в Jira, значит, это болтовня. Всё, что не измеряется и не планируется, объявляется «непрактичным» или просто «слишком гуманитарным».

Их вера в технологии — это не сила, а форма испуга. Не принятие сложности, а бегство от неё. Не умение мыслить, а попытка делегировать мышление таблицам и графикам.

Метрика для них — не инструмент. Это алиби.

Они не управляют. Они избегают ответственности — красиво, системно, с автоматическими уведомлениями в Slack.

Когда я был мелкий и шёл в школу на экзамен, я давал себе зарок. Типа, если дойду до кабинета, ни разу не наступив на швы между плитками, то сдам. Прошли годы, и я вижу, как взрослые умные дядьки, делают то же самое. Только плитки теперь называются "метрики".

Вот, например, запилили новую фичу. Выбрали метрику. Пусть будет NPS, ретеншен, LTV — не суть.
И дают себе зарок: если метрика выросла — значит, всё будет хорошо. И начинают следить. Как за плитками.
А почему именно эта метрика? А как она вообще считается? А точно ли она про это? Да и вообще — к чему она чувствительна?
Ответ один: ну, вроде у всех так. И вообще, бизнес это же про цифры.

Data-driven подход, говорите? Карго-культ с дашбордами. Вместо копий аэропортов — графики в Power BI. Вместо шаманов — аналитики, которые сами толком не понимают, что они считают, но считают уверенно.

А рядом другой шаман проводит опрос. Социология, прости Господи, говорит. Формулировки вопросов взял из головы — “вроде норм звучит”. Что именно операционизируют эти формулировки, какие смыслы они несут? Не важно. Главное, цифры получились.
А то, что опрос по сути отвечает не на вопрос “что думают пользователи”, а на вопрос “что пользователи выбрали из заранее заданного набора странных допущений” — ну, это для философов.

В итоге вместо того, чтобы принимать решения, люди гадают.
Вместо того, чтобы исследовать — наблюдают за миганием метрик, как древние жрецы за звездами.
Опросили, посчитали, уверовали.

Грейды, которые так любят в ИТ-конторах, - полная херня. Хочешь понять, с кем говоришь — не слушай, что человек говорит. Слушай, на чём он строит свою аргументацию. Все остальное мелочи, посмотрит, почитает, попробует - разберется.

Джун живёт в мире, где истина существует. Одна. Настоящая. Просто нужно правильно всё расставить — и станет понятно, как надо. Он всё ещё верит, что на любые вопросы есть «правильные ответы»: просто их нужно найти — и всё заработает. Если не работает — значит, кто-то врёт или тупой. Он не спорит — он транслирует свет истины. Откуда-то.

Мидл уже начал подозревать, что истина — это миф, но ещё не готов с этим смириться. Поэтому вместо неё он поклоняется объективности. Он измеряет, нормализует, строит таблички, рисует графики и всё ещё верит, что если собрать достаточно данных, сложить их правильно и добавить таблицу, то правда сама выпрыгнет из экселя. Спойлер: нет.

Сеньор ни в истину, ни в объективность не верит. Ему уже не нужно во что-то верить. Потому что уже ел это дерьмо ложками. Не существует ни правды, ни объективности без контекста, без цели, без власти. Он говорит: «Мне кажется» — и делает, как считает нужным. Потому что понимает: всё есть мнение. Даже тесты. Даже исследования. Даже то, как вы интерпретируете цифры. Особенно — цифры.

Взаимоотношения начальника и подчиненного это не про власть, это про избавление от неврозов. Медленная семейная терапия для абьюзивной мамы и инфантильного сорокалетнего девственника. Только вместо дивана и психолога — таски в джире и one-on-one по вторникам.
Четыре стадии. Ни одну пропустить нельзя. Как нельзя пропустить прыщи, юношеский максимализм и первую любовь.

1. Стадия "Инструкция"
Подчинённый: “Скажи, что делать”
Начальник: “Я всё проконтролирую”
Тотальное недоверие, замаскированное под "структурность". Начальник боится провалов, подчинённый — ответственности. Микроменеджмент встречает инфантилизм. Все несчастны, но чувствуют себя в безопасности.
2. Стадия "Цель"
Подчинённый: “Обозначь результат, остальное я сделаю сам”
Начальник: “Я ставлю понятные задачи”
Начинается игра в менеджмент: цели, KPI, дедлайны. Начальник учится отпускать контроль, подчинённый — брать инициативу. Пока они синхронизированы, всё работает. Пока.
3. Стадия "Проблема"
Подчинённый: “Расскажи, в чём суть затыка — решение найду сам”
Начальник: “Я создаю условия, где люди сами решают”
Рождается мышление. Причем у обоих. Начальник учится формулировать проблемы, подчинённый — разбираться в сути, а не ждать команды. Появляется новый невроз: а вдруг всё развалится?
4. Стадия "Смысл"
Подчинённый: “Зачем я вообще всё это делаю?”
Начальник: “Я помогаю думать”
Это уже не про задачи, не про цели и даже не про проблемы. Это про картину мира. Руководитель больше не раздаёт указания и даже не формулирует затыки — он очерчивает контекст, рамку, в которой мысли вообще обретают форму. Он предлагает систему координат, где "успех", "важное", "ценное" — это не KPI, а культурный код. А подчинённый — уже не исполнитель и не соло-решатель, а соавтор. Он сам ищет, формулирует и решает проблемы, потому что понимает, где он и зачем.

Конфликты в этих отношениях — не баг, а ожидаемый побочный эффект взросления. Один хочет понять, "зачем всё это", другой — "почему ты ещё не сдал отчёт". Один хочет обсудить захват мира, а другой — "сколько вешать в граммах". В этот момент коммуникация ломается: кажется, что тебя не слышат, игнорируют, провоцируют или намеренно саботируют. Но чаще всего это не про злой умысел. Это просто переходный возраст — с прыщами, максимализмом и первой любовью.

Когда в индустрии опрос NPS называют исследованием, а разбивку по соцдему — сегментацией, говорить о том, что нет одного, правильного описания поведения потребителей и что JTBD далеко не во всех случаях лучший выбор — это всё равно что бороться с ветряными мельницами. Но кто мы такие, чтобы оставить этих великанов в покое.

У нас уже сто лет есть неокантианская теория действия — классическая, строгая, предполагавшая, что есть мир смыслов и мир бытия. Она исходила из того, что каждый человек — это немного такой Андрей Болконский под небом Аустерлица, который имеет привычку трансцендировать в мир смыслов, как настоящий веберовский персонаж. То есть сначала он понимает, ради чего действует, возвращается в мир бытия и начинает действовать уже в этой логике. Отсюда растут ноги всех теорий, рассматривающих людей как рациональных экономических агентов, в том числе пресловутый Jobs to Be Done.

Проходит время, социологи добираются до работ Гуссерля, и теперь смыслом принято считать не что-то, что люди вкладывают в свои действия заранее, а то, что они постфактум приписывают своим действиям. Концепция развивается в теории фреймов Гофмана, где действия людей рассматриваются как вписанные в определённые рамки социального опыта. То есть действие — это уже не просто исходящая изнутри инициатива, а нечто, что человек осуществляет, следуя принятым сценариям и правилам взаимодействия, как если бы он разыгрывал роль на сцене. Здравствуйте, методы анализа когнитивных задач.

А потом приходит Латур и заявляет, что если мы настолько девальвировали понятие действия, то, в принципе, стоит признать, что человек не является монопольным субъектом действия. Действуют и материальные объекты вокруг нас. А значит, дело уже не только в субъекте или агенте, а в актанте. Актант — это термин из греймасовской семиотики, который Латур принёс в социологию, чтобы показать, что мы больше не можем говорить о каком-то конкретном, единичном субъекте, вокруг которого крутится весь мир. Теперь речь идёт о сетях агентности.
Я и мои амбиции, телеграм-канал и его формат, аудитория и её ожидания, спонсоры, конференция — всё находится в чудаковатом танце агентности. Субъект умер, его утопили в болоте акторно-сетевых взаимодействий.

На связи Андрей Морозов. BiasConf в мае не будет — она пройдёт в начале сентября в Москве.
Если бы я был настоящим ивент-менеджером, сейчас бы придумал три причины, почему перенос — это всегда выгода для вас. Но давайте по-честному: просто не успел сделать всё так, как хочется. Я вижу BiasConf не как событие «про то, как здорово пользоваться фреймворком X», а как площадку для обсуждения того, как создавать собственные фреймворки.

BiasConf — для тех, кто стремится выйти за узкопрофессиональные рамки готовых решений и интересуется системным, философским, междисциплинарным переосмыслением методов, которыми привык оперировать в индустрии. Короче, это не история для одной конкретной профессии — маркетологов, продактов или UX-аналитиков.

Собирать такую конференцию особенно сложно, потому что у всех свой язык, свои представления о том, что такое «доказательство», «результат» или даже «метод». Но именно поэтому это и важно делать: чтобы люди из разных дисциплин, занимающиеся исследованиями, начали не только слушать друг друга, но и обсуждать, спорить, пробовать переводить свои подходы на чужой язык.

Если вы уже купили билет и не готовы ждать до осени — спокойно пишите на [email protected], мы вернём деньги. Всем, кто остаётся с нами, — спасибо!
А пока до осени есть время, на канале продолжат выходить стримы про использование психодиагностики, семиотики, антропологии в бизнесе и философии науки в жизни.

В этот четверг в 19:00 — очередной стрим.
Гостья — Юлия Тюменева, кандидат наук, преподаватель психологии в ВШЭ.
Обсуждаем психометрику и количественную психологию — то, что лежит в основе доброй половины маркетинговых и продуктовых подходов. Готовьте свои вопросы про опросы и анкеты.

Уже через полчаса встречаемся чтобы обсудить психометрику, заваривайте чаек, готовьте вопросы, их можно писать под этим постом.

Сегодня редкий для этого канала пост в защиту аджайла, коучей и прочих симулякров эпохи постмодерна.

В большинстве случаев всё это, конечно, всего лишь карго-культ — религия, которая требует строить самолёты из говна и палок, а потом маршировать вокруг них в надежде, что привезут много тушёнки. В большинстве. Но не всегда.
Не все самолёты на планете сделаны из говна и палок. Очень редко, конечно, но летающие самолёты встречаются.
То, что их имитируют, не означает, что все самолёты — из говна. Это значит, что кто-то из папуасов видел самолёты не из говна. Они существуют в объективной реальности — иначе почему имитируют именно их?