Великая Литература
Сегодня у нас Людвиг Фейербах
«История философии», том 1, §99 "Заключительные критические замечания 1833 г."
Философии Спинозы до тошноты часто ставили в вину то, что она представляет атеизм или пантеизм в обычном пошлом смысле, отождествляет, смешивает бесконечное с конечным, превращает конечное в бесконечное. Но эти упрёки слишком необоснованны, чтобы их подвергать особой критике; ибо никто не придавал богу больше существования, больше реальности, больше возвышенности, чем он, и никто ещё не мыслил бога так возвышенно, так свободно, так объективно, в такой мере очищенным от всех конечных относительных и человеческих черт, как он*.
Кроме этих и других, не стоящих упоминания упрёков, которые делались философии Спинозы, одним из наиболее обычных является тот, что она уничтожает принципы нравственности. Но во всяком случае правильно, что в ней различия добра и зла суть лишь конечные различия, что идея добра и морального совершенства, так как она не есть определение субстанции, не имеет в себе существующей сама по себе и для себя, т.е. субстанциональной, следовательно, истинной, реальности, добро и зло не представляют ничего действительного в вещах самих по себе и для себя, но выражают лишь относительные понятия, которые мы образуем из сравнения вещей между собой**.
* Приведём здесь ещё одно только место в доказательство: "Единичные вещи не могут ни существовать, ни мыслиться без бога, и всё-таки, нельзя сказать, что бог принадлежит к их сущности" (Eth., II pr. 10, schol.)
** Вывод, таким образом, — нет разницы между добрым и злым человеком, и одно и то же, добр ли я или зол и т.п., — также нелеп, как и вывод, сделанный из принципа единства Спинозы, именно что, по его учению, нет разницы между человек и зверем или растением, так как ведь все вещи в основе составляют одну вещь.
("История философии" 1974 г., с. 397)
Товарищ Технокоммунист
Сегодня у нас Людвиг Фейербах
«История философии», том 1, §99 "Заключительные критические замечания 1833 г."
Философии Спинозы до тошноты часто ставили в вину то, что она представляет атеизм или пантеизм в обычном пошлом смысле, отождествляет, смешивает бесконечное с конечным, превращает конечное в бесконечное. Но эти упрёки слишком необоснованны, чтобы их подвергать особой критике; ибо никто не придавал богу больше существования, больше реальности, больше возвышенности, чем он, и никто ещё не мыслил бога так возвышенно, так свободно, так объективно, в такой мере очищенным от всех конечных относительных и человеческих черт, как он*.
Кроме этих и других, не стоящих упоминания упрёков, которые делались философии Спинозы, одним из наиболее обычных является тот, что она уничтожает принципы нравственности. Но во всяком случае правильно, что в ней различия добра и зла суть лишь конечные различия, что идея добра и морального совершенства, так как она не есть определение субстанции, не имеет в себе существующей сама по себе и для себя, т.е. субстанциональной, следовательно, истинной, реальности, добро и зло не представляют ничего действительного в вещах самих по себе и для себя, но выражают лишь относительные понятия, которые мы образуем из сравнения вещей между собой**.
* Приведём здесь ещё одно только место в доказательство: "Единичные вещи не могут ни существовать, ни мыслиться без бога, и всё-таки, нельзя сказать, что бог принадлежит к их сущности" (Eth., II pr. 10, schol.)
** Вывод, таким образом, — нет разницы между добрым и злым человеком, и одно и то же, добр ли я или зол и т.п., — также нелеп, как и вывод, сделанный из принципа единства Спинозы, именно что, по его учению, нет разницы между человек и зверем или растением, так как ведь все вещи в основе составляют одну вещь.
("История философии" 1974 г., с. 397)
Товарищ Технокоммунист
❤1
Великая литература
Сегодня у нас Александр Грибоедов
Монолог Чацкого "А судьи кто?.." из комедии "Горе от ума" (действие II явление 5)
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забыты́х газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют всё песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве
И где не воскресят клиенты‑иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких‑то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожи́ли до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда‑то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлёкся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Товарищ Технокоммунист
Сегодня у нас Александр Грибоедов
Монолог Чацкого "А судьи кто?.." из комедии "Горе от ума" (действие II явление 5)
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забыты́х газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют всё песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве
И где не воскресят клиенты‑иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких‑то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожи́ли до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда‑то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлёкся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Товарищ Технокоммунист
Великая Литература
Сегодня у нас Николай Островский
"Как закалялась сталь", Глава 1
Уже давно началась эта вражда с отцом Василием. Как-то подрался Павка с Левчуковым Мишкой, и его оставили «без обеда». Чтобы не шалил в пустом классе, учитель привел шалуна к старшим, во второй класс. Павка уселся на заднюю скамью.
Учитель, сухонький, в черном пиджаке, рассказывал про землю, светила. Павка слушал, разинув рот от удивления, что земля уже существует много миллионов лет и что звезды тоже вроде земли. До того был удивлен услышанным, что даже пожелал встать и сказать учителю: «В законе божием не так написано», но побоялся, как бы не влетело.
По закону божию поп всегда ставил Павке пять. Все тропари, Новый и Ветхий завет знал он назубок: твердо знал, в какой день что произведено богом. Павка решил расспросить отца Василия. На первом же уроке закона, едва поп уселся в кресло, Павка поднял руку и, получив разрешение говорить, встал:
– Батюшка, а почему учитель в старшем классе говорит, что земля миллион лет стоит, а не как в законе божием – пять тыс… – и сразу осел от визгливого крика отца Василия:
– Что ты сказал, мерзавец? Вот ты как учишь слово божие!
Не успел Павка и пикнуть, как поп схватил его за оба уха и начал долбить головой об стенку. Через минуту, избитого и перепуганного, его выбросили в коридор.
Здорово попало Павке и от матери.
На другой день пошла она в школу и упросила отца Василия принять сына обратно. Возненавидел с тех пор попа Павка всем своим существом. Ненавидел и боялся. Никому не прощал он своих маленьких обид: не забывал и попу незаслуженную порку, озлобился, затаился.
Много еще мелких обид перенес мальчик от отца Василия: гонял его поп за дверь, целыми неделями в угол ставил за пустяки и не спрашивал у него ни разу уроков, а перед пасхой из-за этого пришлось ему с неуспевающими к попу на дом идти сдавать. Там, на кухне, и всыпал Павка махры в пасхальное тесто.
Никто не видел, а все же поп сразу узнал, чья это работа.
("Как закалялась сталь" — М.: "Издательство АСТ", 2019 г., с. 4-5)
Товарищ Технокоммунист
Сегодня у нас Николай Островский
"Как закалялась сталь", Глава 1
Уже давно началась эта вражда с отцом Василием. Как-то подрался Павка с Левчуковым Мишкой, и его оставили «без обеда». Чтобы не шалил в пустом классе, учитель привел шалуна к старшим, во второй класс. Павка уселся на заднюю скамью.
Учитель, сухонький, в черном пиджаке, рассказывал про землю, светила. Павка слушал, разинув рот от удивления, что земля уже существует много миллионов лет и что звезды тоже вроде земли. До того был удивлен услышанным, что даже пожелал встать и сказать учителю: «В законе божием не так написано», но побоялся, как бы не влетело.
По закону божию поп всегда ставил Павке пять. Все тропари, Новый и Ветхий завет знал он назубок: твердо знал, в какой день что произведено богом. Павка решил расспросить отца Василия. На первом же уроке закона, едва поп уселся в кресло, Павка поднял руку и, получив разрешение говорить, встал:
– Батюшка, а почему учитель в старшем классе говорит, что земля миллион лет стоит, а не как в законе божием – пять тыс… – и сразу осел от визгливого крика отца Василия:
– Что ты сказал, мерзавец? Вот ты как учишь слово божие!
Не успел Павка и пикнуть, как поп схватил его за оба уха и начал долбить головой об стенку. Через минуту, избитого и перепуганного, его выбросили в коридор.
Здорово попало Павке и от матери.
На другой день пошла она в школу и упросила отца Василия принять сына обратно. Возненавидел с тех пор попа Павка всем своим существом. Ненавидел и боялся. Никому не прощал он своих маленьких обид: не забывал и попу незаслуженную порку, озлобился, затаился.
Много еще мелких обид перенес мальчик от отца Василия: гонял его поп за дверь, целыми неделями в угол ставил за пустяки и не спрашивал у него ни разу уроков, а перед пасхой из-за этого пришлось ему с неуспевающими к попу на дом идти сдавать. Там, на кухне, и всыпал Павка махры в пасхальное тесто.
Никто не видел, а все же поп сразу узнал, чья это работа.
("Как закалялась сталь" — М.: "Издательство АСТ", 2019 г., с. 4-5)
Товарищ Технокоммунист
❤1
Forwarded from Млечный Путь
Скопление галактик и Нейроны мозга мыши
👍1
Forwarded from СМТ — Научный подход | Борис Цацулин
Энциклопедический Калейдоскоп
Интересный факт: на могиле Петра Яковлевича Чаадаева в любое время года лежат свежие цветы. Это делается, как знак памяти и знак уважения к другу, учителю, а ныне и великому классику и одному из первых борцов с самодержавным режимом Российской Империи.
Товарищ Технокоммунист
Интересный факт: на могиле Петра Яковлевича Чаадаева в любое время года лежат свежие цветы. Это делается, как знак памяти и знак уважения к другу, учителю, а ныне и великому классику и одному из первых борцов с самодержавным режимом Российской Империи.
Товарищ Технокоммунист
👍4
Цитаты Великих Людей
Кто всякому друг, того я другом не считаю
(Жан-Батист Мольер)
Товарищ Технокоммунист
Кто всякому друг, того я другом не считаю
(Жан-Батист Мольер)
Товарищ Технокоммунист
👍1
Заявление
Поскольку у нас пошла революционная тематика, то все ближайшие посты и статьи в рубриках (как минимум до 9 ноября включительно) будем выставлять что-то связанное с этой темой
Поскольку у нас пошла революционная тематика, то все ближайшие посты и статьи в рубриках (как минимум до 9 ноября включительно) будем выставлять что-то связанное с этой темой
❤1👍1👏1