Перечитала эту статью Харуна - да, пожалуй, там поставлена довольно решительная точка в вопросе отношения Ислама и достижений и наследия прошлых эпох, национальных культур. Причём начинаешь даже понимать весь ужас современного западного адепта культа музеев, переживающего за своё наследие перед лицом "варваров", поскольку всё, о чём здесь написано, существует пока только в теории.

https://www.harunsidorov.info/2018/03/04/%D0%A6%D0%B8%D0%B2%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F-%D0%98%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%BC%D0%B0-%D1%81%D1%83%D1%89%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C-%D0%B8-%D0%BF%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BF%D0%B5/

Женщине в традиционном обществе не приходило в голову в познании чего-либо исходить из самой себя, из своего сугубо женского существа. Мужской онтологический принцип довлел над нею; его не обязательно было понимать - достаточно было принимать. Женская (бытийственно-женская) точка зрения не могла рассматриваться как какая бы то ни было альтернатива. Разумеется, у женщин существовал свой естественный мир, но он не выходил за пределы женской половины дома. Да и там, думаю, вовсе не было какого-то тотального бабьего царства. Ибн Хазм пишет о том, что вырос на женской половине дома и, таким образом, научился хорошо понимать женщин. Они и дальше ему были глубоко интересны, как явление.
Сегодня всякие женские паблики (в том числе зачастую и мусульманские) - это гендерные гетто. Ни один нормальный мужчина туда не зайдёт, а если зайдёт - так скиснет от обсуждаемых там тем, самой манеры обсуждений. Та ли это вожделенная сегерация, либо всё тот же тренд современного мира, в котором мужчины и женщины разделились на два лагеря?

Сегодня прочитала совершенно параллельную мысль о том, что Илиаде и Одиссее как бы само собой полагается занять такое же место для мусульман-европейцев, какое занимала, например, Шахнаме у персов. Рада, что не только у меня крен в эту сторону, и мысль эта не вовсе маргинальна. Это такие старые глубокие корни, без осознания которых никакого развития, по большому счёту, не мыслимо. Там выведены основные архетипы европейского характера, в его лучших и сильнейших проявлениях. Вся последующая европейская классическая культура - это уже, в сущности, эдакое "оперное" развитие Гомера - арии, вариации, и т.д.
Как раз изучаю сейчас знаменитую в исламской традиции касыду "аль-Бурда" сподвижника Ка'аба ибн Зухейра (которую он читал на собрании мусульман в присутствии Пророка, мир ему, объявив о своём Исламе), и вот там как раз это видно с особой наглядностью - как именно на стыке старого героического этоса и призыва Откровения и происходит взрыв невиданной силы.

Из ФБ - популярные коды современного исламского информационного пространства, список можно продолжить. :) Тут схвачено, что по сути "гламурный" и "суровый" дискурсы лежат в одной парадигме симулякра.

К Толкиену отношусь как к добронамеренному, хотя и несколько наивному "христианизатору" культурного облика Средневековья. По его творчеству можно умозрительно представить себе, каким было бы эдакое рафинированное Средневековье, если лишить его плоти язычества и вдохновений Ислама. В этом смысле он был из последних адептов Романтизма и, конечно, изрядный модернист. Он бы ужаснулся постмодерному феномену субкультуры, выросшей на почве его творчества. Он был прекрасный филолог, но, на мой взгляд, так себе мифолог. Когда Арагорн пафосно извлекает уныло перекованный эльфами Элендил перед роханскими всадниками, я прямо удивляюсь, что тех не разобрало на смех (впрочем, я понимаю, что модернизм этого как раз не предполагает). Но у Вагнера (тоже модерниста) от переработки того же самого мифа просто захватывает дух.
И всё же, меня пленяет сама идея, что в творчестве можно исходить из глубокой религиозности, а Толкиен, этот добрый католик, несомненно от этого и отталкивался. Его попытку создать христианский по сути мир, не напичкав его при этом проповедями и атрибутикой, можно считать действительно состоявшейся.

Эстетические предпосылки толкиенизма, на мой взгляд, лежат вот в этом общем художественном порыве переосмысления Средневековья веком раньше. Из серии гравюр Гюстава Доре, "The tales of the King".

Собрала отдельные заметки на эту тему в одну статью:

https://telegra.ph/Islam-i-evropejskoe-rycarstvo-03-20

Да, хочу сказать, я в курсе, что эта линия культурно-исторических штудий в принципе неплохо представлена у шиитов, однако с характерным перетягиванием одеяла в свою сторону, не говоря уже о явных спекуляциях. Так что этой статьёй я хотела показать, что нам скорее ближе дух приведённых там примеров, нежели характерный для шиитов ресентимент.

В продолжение музыкальной темы - такой интересный пример. Вот польско-украинская народная песня времён восстания против Российской Империи 1830 года. Чистая a capella, никакой вам харамной музыки. Однако всякий, кто обладает хоть небольшим чутьём, прекрасно поймёт, что она там, на самом деле, есть. Вот и возникает вопрос, а что же, собственно, считать музыкой в пространстве европейского искусства.

https://youtu.be/VHb00UI5oyg

Интересные наблюдения. Войны прошлого, конечно, никогда не исходили из экономических причин. - это какой-то марксистский миф.

Автор конечно же выдает желаемое за действительное. Исторические связи Португалии с арабским мусульманским миром, мусульманское влияние на Португалию, не являются причиной отсутствия исламофобии. Такие же связи есть у Испании, южной Италии, стран Балканского полуострова, это никак не спасает от исламофобии, скорее наоборот.

Утверждение о том, что "после изгнания мусульман в XV веке из Пиренеев, конфликт Португалии с исламским регионом носил скорее экономический, нежели военный характер, и заключался в том, чтобы попытаться захватить торговые пути, идущие в Индию" - весьма странное. Все раннее новое время португальцы вели войны с мусульманами, от Марокко до Ачеха. Конечно, у них были экономические мотивы, как в любой войне, но неужели битва при Джидде в 1517 или битва трех королей при Ксар аль-Кабире в 1578 (когда погиб сам король Португалии), были экономическими", а не военными мероприятиями, и не носили характера священной войны для обеих сторон?

У Португалии действительно были свои уникальные отношения с исламским миром, что, впрочем, можно сказать про любую из колониальных империй Запада. И в принципе, лузитанский империализм кажется был всегда более открытым к "другому", чем скажем англо-саксонский империализм. Существенное отличие от той же Франции или Испании, например, заключается в том, что португальцы не вели долгие кровавые колониальные войны с мусульманами. Напротив, мусульман под конец империи стали считать союзниками в колониальных войнах. Поэтому, у португальцев нет свежей памяти о войнах с мусульманами, нет травмы.

Но главная причина отсутствия исламофобии (точнее, ее относительно малого присутствия) - это незначительное присутствие самих мусульман в Португалии.

https://islamosfera.ru/pochemu-islamofobiya-ne-pustila-korni-v-portugalii/

В теме харрасмента всё как всегда поставлено с ног на голову. Интересно, что в Коране именно женскому домогательству, вернее, уходу от него, посвящена целая сура "Юсуф". Потому что это гораздо более серьёзная и опасная тема. Женщине не так уж сложно избежать нежелательного мужского внимания, если соблюдать достоинство в одежде и поведении. А вот мужчине всё это
вряд ли поможет, ведь женская логика здесь устроена принципиально иначе.
Кстати, выход из такого рода ловушек традиционно был важной частью инициатического повествования, поскольку он, при определённых обстоятельствах, действительно совершается на пределе. И хадис о том, что такой человек окажется под сенью Аллаха в Судный День, это только подтверждает.

"Ланселот и четыре королевы" - известный сюжет из Мэлори, "Смерть Артура". Ну и вообще, такого полно в старом искусстве, начиная с Одиссея и сирен. Это вам не бездарные флэшмобы.)))

Просто чтоб не потерялось:

https://telegra.ph/Islam-i-faustianstvo-03-22

Вот был у Джемаля этот хусну-з-занн, иррациональная уверенность, эта надежда в безнадёжном. И да, это было заразительно.

Идентичность это, строго говоря, то, что устремлено к воспроизводству, будущему, в отличие от бэкграунда как данности прошлого и настоящего.

Похоже, романтика лобового столкновения с тиранией для мусульман в некотором смысле уходит в прошлое. Драма нашего Zeitgeist'а - это драма человека, который, впитав в себя кровавые слёзы этой борьбы и будучи по натуре к ней готовым, тем не менее уходит в глухую оборону и занимает позицию выжидания. Он не уходит от мира, каков бы он ни был, а живёт в нём, в состоянии сохранения и утверждения своего бытия, используя его преимущества и внутреннее превосходство. И если некому пока вытаскивать меч из камня, так он не станет хотя бы профанировать сие действо, а подождёт, когда настанет время, прекрасно понимая, что ожидание это может продлиться всю жизнь. На это нужно немало мужества, по пути приходится выносить немало боли и упрёков, да ещё и хоронить друзей молодости, которые для себя решили иначе...

Как ярко проявляется плебейская сущность людей власти когда они не могут спокойно выйти к народу без охраны, тем более в минуты опасности, страха и трагедии, вдохновить, поддержать, успокоить и если нужно насытить жажду справедливого возмездия. Вспомнил как один из горских князей, после поражения от русской армии, просил не трогать его народ, а весь гнев направить на него, его семью и имущество полностью принимая на себя ответственность за свое поражение.