Дело Владимира Мау, [бывшего ректора РАНХиГС] было, пожалуй, единственным примером такой внутриэлитной репрессии после начала войны. Потому что, когда началась война, все эти внутренние разборки с привлечением правоохранительных органов на высоком уровне прекратились. Завершались те дела, которые начались до войны (дело Магомедовых, дело Арашуковых, Абызов), а новых не начиналось. А арест Мау летом 2022 года, был первым знаковым делом в военный год.

«В Политехническом университете у них контракт. Там написано, что он обязан вести научную работу. Всегда высоко ценили публикации за рубежом. Проходит какое-то время, начинается СВО, и хоп: „А вы, оказывается, публиковались за рубежом!“ Так вы же сами хотели, чтобы российская наука была международной. Как надо было — так он и делал. Запретили бы международные публикации, он бы не публиковался. Сначала гнали в зарубежные журналы метлой, а теперь сажают», — говорит он.

“Упыри всегда боятся яркого света. Поэтому их начинает корежить от прямого и рационального высказывания. Стабилизирующий дискурс в итоге был найден в философии диамата или марксизма-ленинизма-сталинизма, которую проповедовали Юдин, Митин и другие руководители Института философии в 30-е годы”.

“Мы наблюдаем конфликт не философский, а чисто аппаратный. Очевидно, что грядет новая каденция президента Путина. Вероятно, появятся новые люди в администрации, в правительстве. Будет ли среди них человек, который сделает ставку на Малофеева, или придут люди, которые посчитают, что с интеллектуальным классом не нужно совсем ссориться, его нужно интегрировать, а не просто сапогом мять, мне неизвестно”.