Представить себе масштаб трагедии. Сбоку от панно с портретами — полный список, виден только уголок плаката.
Спасибо за снимки Элеоноре Царёвой-Миловидовой
Спасибо за снимки Элеоноре Царёвой-Миловидовой
Сайт линкора «Новороссийск» хранит снимки членов экипажа в галерее. Вот команда на Сапун-горе, у входа в Херсонес, на Братском кладбище, ещё не зная своей судьбы быть погребёнными там же, рядом с героями первой обороны…
А эта фотография подписана так — «На Приморском бульваре
А эта фотография подписана так — «На Приморском бульваре
#прослова
Моя тёзка из Симферополя рассказывает:
Спешу на работу. По парку гуляет бабушка с мааааленьким йорком.
Йорк семенит без поводка, бабушка сзади пытается его изловить:
— Стой, стой!
Йорку пофиг, бабушке тяжело.
С расстройства бабушка переходит на иную лексику:
— От же ж тварюка. Тварюка невстийна!
Ну вот как это перевести???
Один из ответов в комментариях:
— Вот напомнила мне ты, наверное, не совсем в собачью тему, как моя баба Зина ругалась в мамином детстве (Забайкалье). "Антихристы, троцкисты проклятые!».
Какие времена, такие и нравы!
Моя тёзка из Симферополя рассказывает:
Спешу на работу. По парку гуляет бабушка с мааааленьким йорком.
Йорк семенит без поводка, бабушка сзади пытается его изловить:
— Стой, стой!
Йорку пофиг, бабушке тяжело.
С расстройства бабушка переходит на иную лексику:
— От же ж тварюка. Тварюка невстийна!
Ну вот как это перевести???
Один из ответов в комментариях:
— Вот напомнила мне ты, наверное, не совсем в собачью тему, как моя баба Зина ругалась в мамином детстве (Забайкалье). "Антихристы, троцкисты проклятые!».
Какие времена, такие и нравы!
Forwarded from Исторический Ефремоff (Ефремов Александр)
Вспомним подвиг священника, иеромонаха Антония (Смирнова), совершённый 29 октября 1914 года на минном заградителе «Прут», на Чёрном море - рядом с мысом Фиолент, под Севастополем.
110 лет назад минный заградитель «Прут» был встречен в море германским линейным крейсером «Гёбен». На крейсере подняли сигнал с предложением сдаться: бой небольшого заградителя против Грозного судна нельзя было представить.
Но сдаваться было нельзя: на «Пруте» был ценный груз - 710 мин, в том числе новой конструкции. Захваченные боеприпасы немцы, конечно же, обратили бы против русских кораблей.
Командир «Прута», капитан II ранга Г.А. Быков решил затопить заградитель. Немецкий крейсер обстрелял и поджёг русский корабль. Но моряки уже открыли кингстоны, команда покидала судно. Когда «Прут» начал уходить под воду, судовой священник Антоний (Смирнов) уступил своё место в шлюпке матросу.
Иеромонах остался на тонущем судне, благословляя крестом отплывающих. Мужественный воин Христов погиб вместе с «Прутом».
#флот
@aefremoff80
110 лет назад минный заградитель «Прут» был встречен в море германским линейным крейсером «Гёбен». На крейсере подняли сигнал с предложением сдаться: бой небольшого заградителя против Грозного судна нельзя было представить.
Но сдаваться было нельзя: на «Пруте» был ценный груз - 710 мин, в том числе новой конструкции. Захваченные боеприпасы немцы, конечно же, обратили бы против русских кораблей.
Командир «Прута», капитан II ранга Г.А. Быков решил затопить заградитель. Немецкий крейсер обстрелял и поджёг русский корабль. Но моряки уже открыли кингстоны, команда покидала судно. Когда «Прут» начал уходить под воду, судовой священник Антоний (Смирнов) уступил своё место в шлюпке матросу.
Иеромонах остался на тонущем судне, благословляя крестом отплывающих. Мужественный воин Христов погиб вместе с «Прутом».
#флот
@aefremoff80
А вот об этой дате напоминает не крымский канал. Кто помнит, какая достопримечательность Южного берега связана с этой историей, стоившей Александру Третьему здоровья и в конечном счёте жизни?
Telegram
Солоно. Стихи. Ольга Старушко
29 октября 1888 года у железнодорожной станции Борки произошло крушение императорского поезда, в котором российский царь Александр III возвращался с женой и детьми после отдыха в Крыму.
Катастрофа произошла днем, в 14 часов 14 минут.
В момент крушения поезда…
Катастрофа произошла днем, в 14 часов 14 минут.
В момент крушения поезда…
Чуть ли не день в день, да коридор затмений пришёлся на начало, а не конец октября
Forwarded from Солоно. Стихи. Ольга Старушко
I
Каштаны ветер разбросал
И лист ореховый.
У моря нежился вокзал.
А я уехала.
В ливрее новенькой состав
с двойными шторками.
Луны взошедшей полнота
была подчёркнута
полосками от облаков.
Порой осеннею
насквозь из Крыма, далеко —
как раз в затмение.
II
На станции новой наискось
белеет по плитке надпись:
наушники, мол, сними.
Дорога-то — через сердце.
И курят мужчины в берцах
без шума и толкотни.
Скользнув из тепла на ветер,
который в Тамани встретил,
глазами найди луну,
притушенную затмением,
как будто — портал во времени
в утерянную страну.
III
Курско-Харьково-Азовская,
где под Борками откос.
Словно выломана кость.
И вагона крыша жёсткая
на плечах у императора.
То наследие утратили,
и вернуть не довелось.
Над степями ветры во поле.
Ржавы рельсы к Мелитополю,
колея пока пуста
к Лозовой от Севастополя:
шесть тоннелей, два моста.
Только церковь Вознесения
над Форосом на скале
светом чагинского гения
в лихолетье как знамение
маяком горит во мгле.
IV
В такие ночи, сквозь провал времён
просачиваясь, брезжит и надежда
на то, что мы однажды обретём
утерянное вновь, как было прежде,
что из тоннеля выберемся мы
на свет.
Пройдём сквозь коридор затмений,
хотя пока не верится самим.
Тепло.
Луна.
И поезд — не последний.
Каштаны ветер разбросал
И лист ореховый.
У моря нежился вокзал.
А я уехала.
В ливрее новенькой состав
с двойными шторками.
Луны взошедшей полнота
была подчёркнута
полосками от облаков.
Порой осеннею
насквозь из Крыма, далеко —
как раз в затмение.
II
На станции новой наискось
белеет по плитке надпись:
наушники, мол, сними.
Дорога-то — через сердце.
И курят мужчины в берцах
без шума и толкотни.
Скользнув из тепла на ветер,
который в Тамани встретил,
глазами найди луну,
притушенную затмением,
как будто — портал во времени
в утерянную страну.
III
Курско-Харьково-Азовская,
где под Борками откос.
Словно выломана кость.
И вагона крыша жёсткая
на плечах у императора.
То наследие утратили,
и вернуть не довелось.
Над степями ветры во поле.
Ржавы рельсы к Мелитополю,
колея пока пуста
к Лозовой от Севастополя:
шесть тоннелей, два моста.
Только церковь Вознесения
над Форосом на скале
светом чагинского гения
в лихолетье как знамение
маяком горит во мгле.
IV
В такие ночи, сквозь провал времён
просачиваясь, брезжит и надежда
на то, что мы однажды обретём
утерянное вновь, как было прежде,
что из тоннеля выберемся мы
на свет.
Пройдём сквозь коридор затмений,
хотя пока не верится самим.
Тепло.
Луна.
И поезд — не последний.
Forwarded from Вожак
В Уманском больше нет жилых домов,
Как нет в России кладбища без флага.
Я награждён медалью «За отвагу» -
В ней поселились души пацанов,
Однажды не вернувшихся с задачи.
Вы знали, что медали тоже плачут?
Я слышу по ночам их тонкий плач.
Ещё они не терпят пошлых песен
И постепенно прибавляют в весе
По мере выполнения задач.
Ещё не виден у войны конец,
Граница не обведена пунктиром.
Вчера на Мавик наскребли всем миром,
А значит, завтра путь лежит в Донецк.
На «Маяке» часов примерно в восемь
Мы купим «птицу» (тушку) и не спросим,
Откуда продавец её достал.
«Купил в Москве», - поверим этой сказке.
И только его масляные глазки
Нам скажут то, чего он не сказал.
Стучится осень. В лесополосе
Рыжеют вязы, головой поникли…
Опять сегодня выживут не все,
Но к этому мы, в общем-то, привыкли.
И будет враг унижен и разбит,
Но отчего же так душа болит,
Вся в шрамах и порезах, и в заплатах?
Нагретые стволы фонят теплом -
Вот так душа орёт с закрытым ртом,
Она ни в чём, ни в чём не виновата.
Мы третий год штурмуем небеса,
И где растёт та лесополоса,
Которая окажется последней, -
Никто не знает. И не в этом суть.
Стихами смерть, увы, не обмануть,
Не убаюкать, песню не пропеть ей.
Но снова надо двигаться вперёд,
Месить ногами ледяную глину,
Надеяться, что РЭБ не подветёт,
В патроннике патрон не встанет клином.
Пусть будет так, как повелит Господь…
Опять разрыв. Осколок ищет плоть
И почему-то пролетает мимо.
Враг человеческий опять стреляет в нас,
Но он ещё не знает в этот час,
Что с нами Бог. Что мы непобедимы.
Как нет в России кладбища без флага.
Я награждён медалью «За отвагу» -
В ней поселились души пацанов,
Однажды не вернувшихся с задачи.
Вы знали, что медали тоже плачут?
Я слышу по ночам их тонкий плач.
Ещё они не терпят пошлых песен
И постепенно прибавляют в весе
По мере выполнения задач.
Ещё не виден у войны конец,
Граница не обведена пунктиром.
Вчера на Мавик наскребли всем миром,
А значит, завтра путь лежит в Донецк.
На «Маяке» часов примерно в восемь
Мы купим «птицу» (тушку) и не спросим,
Откуда продавец её достал.
«Купил в Москве», - поверим этой сказке.
И только его масляные глазки
Нам скажут то, чего он не сказал.
Стучится осень. В лесополосе
Рыжеют вязы, головой поникли…
Опять сегодня выживут не все,
Но к этому мы, в общем-то, привыкли.
И будет враг унижен и разбит,
Но отчего же так душа болит,
Вся в шрамах и порезах, и в заплатах?
Нагретые стволы фонят теплом -
Вот так душа орёт с закрытым ртом,
Она ни в чём, ни в чём не виновата.
Мы третий год штурмуем небеса,
И где растёт та лесополоса,
Которая окажется последней, -
Никто не знает. И не в этом суть.
Стихами смерть, увы, не обмануть,
Не убаюкать, песню не пропеть ей.
Но снова надо двигаться вперёд,
Месить ногами ледяную глину,
Надеяться, что РЭБ не подветёт,
В патроннике патрон не встанет клином.
Пусть будет так, как повелит Господь…
Опять разрыв. Осколок ищет плоть
И почему-то пролетает мимо.
Враг человеческий опять стреляет в нас,
Но он ещё не знает в этот час,
Что с нами Бог. Что мы непобедимы.
Так, я буду в дороге более суток, ведите себя как хотите, но не волнуйтесь, что молчу
Forwarded from Православный Крым
В Севастополе открыт памятник военному священнику иеромонаху Антонию (Смирнову) +29.10.1914 год
Служение ценой жизни
29 октября 1914 года минный заградитель «Прут» встретил в море недалеко от Севастополя германский линейный крейсер «Гебен» в ходе его рейда по портам Чёрного моря, позднее получившего имя «Севастопольская побудка». Из-за его подавляющего преимущества по скорости и вооружению командир «Прута» капитан 2-го ранга Георгий Быков приказал готовить корабль к затоплению. «Гебен» обстрелял «Прут» и поджёг его. Команда открыла кингстоны и начала высаживаться на шлюпки.
Когда судно стало погружаться в воду, иеромонах Антоний уступил своё место на шлюпке матросу, а сам с тонущего корабля благословлял отплывающих матросов. Погиб вместе с кораблём. За этот подвиг иеромонах Антоний был посмертно награждён орденом Святого Георгия 4-й степени.
Подвиг минного заградителя у мыса Херсонес.
На своем корабле они подняли турецкий флаг, то есть флаг государства, которое не объявляло войну. В то время это был самый мощный крейсер с крупнокалиберными орудиями. На борту нашего корабля находилось более трехсот человек (экипаж и батальон пехоты, который из Ялты следовал в Севастополь) и семьсот морских мин, это примерно семьдесят тонн тротила. Силы были неравными. Снаряды с малых пушек заградителя даже не долетали до немецкого крейсера.
Минзаг поднял на мачтах флаги и пошел к берегу. Командир принял решение затопить корабль. Сразу была объявлена водяная тревога и открыты кингстоны. Быков сначала уничтожил шифры и секретные документы. Были спущены шлюпки. Но места в них всем не хватало, личный состав бросался за борт со спасательными поясами и койками.
В 7 час. 35 мин. крейсер зашел с правого борта минзага и открыл артиллерийский огонь из 150-мм орудий с дистанции около 25 кабельтовых. Бил наверняка, как по мишени на учениях. Под огнем вражеского корабля на «Пруте» начался пожар, был разбит полубак. Желая ускорить затопление «Прута», командир приказал произвести подрыв днища. Для этой цели на корабле были заранее заложены подрывные патроны, провода от которых были сведены в одном месте на жилой палубе. Подрыв днища осуществили минный офицер корабля лейтенант Рогузский и минный кондуктор. Запас мин не сдетонировал. Через 10-15 минут после открытия огня «Гебен» ушел в сторону мыса Сарыч, поручив добивать русский корабль турецким миноносцам «Самсун» и «Ташос». Они продолжили обстрел горящего корабля.
Примерно в 8 час. 40 мин. «Прут» встал почти вертикально и с развевающимися на мачтах флагами затонул в 10 милях к западу от мыса Феолент. С нижней ступеньки трапа моряков до последней секунды благословлял корабельный священник 70-летний иеромонах Антоний. Личный состав корабля пытался спастись на шлюпках, койках и спасательных поясах. Турки взяли в плен трех офицеров, в т.ч. командира, корабельного врача Алёшина, мичмана Архангельского, двух кондукторов и 69 матросов. Вражеские эсминцы ушли. На место затопления минзага пришла из Балаклавы подводная лодка «Судак». Она подняла из воды оставшихся членов экипажа в составе трех офицеров и 199 матросов и позже передала их на борт госпитального судна «Колхида». В бою погибли лейтенант Рогузский, мичман Смирнов, иеромонах Антоний, боцман Колюжный и 25 матросов.
Если взять координаты, переданные с борта минзага «Прут», и проложить его путь к ближайшему берегу (мыс Херсонес) с тем условием, что хотя бы 30 минут корабль шел с максимальной скоростью—13,5 узла, то можно предположить, что «Прут» затонул в районе 44°37”N 33°12”E.
Православный Крым
Служение ценой жизни
29 октября 1914 года минный заградитель «Прут» встретил в море недалеко от Севастополя германский линейный крейсер «Гебен» в ходе его рейда по портам Чёрного моря, позднее получившего имя «Севастопольская побудка». Из-за его подавляющего преимущества по скорости и вооружению командир «Прута» капитан 2-го ранга Георгий Быков приказал готовить корабль к затоплению. «Гебен» обстрелял «Прут» и поджёг его. Команда открыла кингстоны и начала высаживаться на шлюпки.
Когда судно стало погружаться в воду, иеромонах Антоний уступил своё место на шлюпке матросу, а сам с тонущего корабля благословлял отплывающих матросов. Погиб вместе с кораблём. За этот подвиг иеромонах Антоний был посмертно награждён орденом Святого Георгия 4-й степени.
Подвиг минного заградителя у мыса Херсонес.
На своем корабле они подняли турецкий флаг, то есть флаг государства, которое не объявляло войну. В то время это был самый мощный крейсер с крупнокалиберными орудиями. На борту нашего корабля находилось более трехсот человек (экипаж и батальон пехоты, который из Ялты следовал в Севастополь) и семьсот морских мин, это примерно семьдесят тонн тротила. Силы были неравными. Снаряды с малых пушек заградителя даже не долетали до немецкого крейсера.
Минзаг поднял на мачтах флаги и пошел к берегу. Командир принял решение затопить корабль. Сразу была объявлена водяная тревога и открыты кингстоны. Быков сначала уничтожил шифры и секретные документы. Были спущены шлюпки. Но места в них всем не хватало, личный состав бросался за борт со спасательными поясами и койками.
В 7 час. 35 мин. крейсер зашел с правого борта минзага и открыл артиллерийский огонь из 150-мм орудий с дистанции около 25 кабельтовых. Бил наверняка, как по мишени на учениях. Под огнем вражеского корабля на «Пруте» начался пожар, был разбит полубак. Желая ускорить затопление «Прута», командир приказал произвести подрыв днища. Для этой цели на корабле были заранее заложены подрывные патроны, провода от которых были сведены в одном месте на жилой палубе. Подрыв днища осуществили минный офицер корабля лейтенант Рогузский и минный кондуктор. Запас мин не сдетонировал. Через 10-15 минут после открытия огня «Гебен» ушел в сторону мыса Сарыч, поручив добивать русский корабль турецким миноносцам «Самсун» и «Ташос». Они продолжили обстрел горящего корабля.
Примерно в 8 час. 40 мин. «Прут» встал почти вертикально и с развевающимися на мачтах флагами затонул в 10 милях к западу от мыса Феолент. С нижней ступеньки трапа моряков до последней секунды благословлял корабельный священник 70-летний иеромонах Антоний. Личный состав корабля пытался спастись на шлюпках, койках и спасательных поясах. Турки взяли в плен трех офицеров, в т.ч. командира, корабельного врача Алёшина, мичмана Архангельского, двух кондукторов и 69 матросов. Вражеские эсминцы ушли. На место затопления минзага пришла из Балаклавы подводная лодка «Судак». Она подняла из воды оставшихся членов экипажа в составе трех офицеров и 199 матросов и позже передала их на борт госпитального судна «Колхида». В бою погибли лейтенант Рогузский, мичман Смирнов, иеромонах Антоний, боцман Колюжный и 25 матросов.
Если взять координаты, переданные с борта минзага «Прут», и проложить его путь к ближайшему берегу (мыс Херсонес) с тем условием, что хотя бы 30 минут корабль шел с максимальной скоростью—13,5 узла, то можно предположить, что «Прут» затонул в районе 44°37”N 33°12”E.
Православный Крым
Forwarded from Поэтесса Zаславская (Elena Zaslavskaja)
Уже несколько дней активно репетируем спектакль в Луганске. Задача стоит большая: собрать всё в единую композицию.
Александра Куликова делится впечатлениями от совместной работы с оркестром:
«Уникальный текст луганчанки Елены Заславской впервые встретился с великой классической музыкой в исполнении музыкантов Луганска. И совсем юных — студентов Академии М. Матусовского, и опытных исполнителей Луганской филармонии.
Полное доверие нашему музыкальному руководителю и дирижёру Валерии Путре. Включённость и самоотдача.
Для меня очень и очень ценно, что именно луганские музыканты будут с нами рассказывать эту луганскую историю любви и войны.
Вчера с утра были обстрелы, эвакуируют жителей Камброда.
Камброд — район Луганска (Каменнобродский). Впервые я узнала об этом названии именно из поэмы Заславской:
"Выхожу на балкон, гляжу в сторону Камброда до рези в глазах. Темно. Светомаскировка."
И тут же:
"И вот трассера разрывают небо, потрошат облака..."
Строки написаны в 2014-м.
А снаряды продолжают потрошить облака. И не только.
Но музыка и поэзия продолжают звучать.
"Любовь не сдаётся"…»
Билеты приобретайте в кассе театра Луспекаева! Информация, бронирование по телефону: +7 (857) 250-11-43
Проект реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдлякреативныхкоманд #Сильнее_себя
#Музыка_и_слово
Александра Куликова делится впечатлениями от совместной работы с оркестром:
«Уникальный текст луганчанки Елены Заславской впервые встретился с великой классической музыкой в исполнении музыкантов Луганска. И совсем юных — студентов Академии М. Матусовского, и опытных исполнителей Луганской филармонии.
Полное доверие нашему музыкальному руководителю и дирижёру Валерии Путре. Включённость и самоотдача.
Для меня очень и очень ценно, что именно луганские музыканты будут с нами рассказывать эту луганскую историю любви и войны.
Вчера с утра были обстрелы, эвакуируют жителей Камброда.
Камброд — район Луганска (Каменнобродский). Впервые я узнала об этом названии именно из поэмы Заславской:
"Выхожу на балкон, гляжу в сторону Камброда до рези в глазах. Темно. Светомаскировка."
И тут же:
"И вот трассера разрывают небо, потрошат облака..."
Строки написаны в 2014-м.
А снаряды продолжают потрошить облака. И не только.
Но музыка и поэзия продолжают звучать.
"Любовь не сдаётся"…»
Билеты приобретайте в кассе театра Луспекаева! Информация, бронирование по телефону: +7 (857) 250-11-43
Проект реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдлякреативныхкоманд #Сильнее_себя
#Музыка_и_слово