МАРСИЙ, ВЫЗОВИ ФЕБА

Марсий, того ли ты вызывал
Ристаться на флейтах?!
Бога вызови моего --
Прекрасного Феба!

Он требует полной самоотдачи,
Чтобы не чуя почвы,
Под сбитыми в кровь ногами,
Днем ли темною ночью
Дойти до предела,
До края!
Марсий, вызови Феба!

Он требует полного отреченья,
Чтобы не зная страха,
Стыда за несовершенство
Забрезжилось под рубахой
Свечение
Сердца!
Марсий, вызови Феба!

Он требует полного возгоранья,
Ты осознаешь не сразу,
Что можно выйти за рамки
Только
На пике экстаза!
Марсий!
Вызови Феба!

Он требует полного поклоненья,
Но все же будь ему равным,
Попробуй коснуться неба,
Воплем своей гортани,
Стань продолжением флейты!
Марсий!
Вызови Феба!

Может тогда поймешь ты
Скудным умом сатира,
Как вытащит нож он из ножен:

С ним я
Словно без кожи,
Совсем без кожи,
Чувствую красоту и уродство
Этого мира!

Марсий, вызови Феба!
2016

В прошлом году коллеги-поэты из Севастопольского отделения Союза писателей России обиделись, когда я не поздравила их с Днём работников культуры, заметив: мы чужие на этом празднике жизни (с).
А резон у меня был ровно тот же, что и у Димы Конаныхина: сегодня он напомнил здесь и ниже, что по логике каких-то государственных управляющих литература у нас культурой не считается.
Не по ведомству.

Век электрических сигналов, конечно, привёл к тому, что книги можно отправить в печать за сколько хочешь километров нажатием одной кнопки. К тому, что большинство журналов давно имеют электронные версии; что делиться книгами автор может на собственном сайте или в соцсети, да и читателю купить многие книги тоже удобно онлайн.
Но это всё технические детали.

Да, не будь сети повсеместными и всепроникающими, как мечтали когда-то фантасты, а вслед за ними инженеры, в начале прошлого года не было бы такого всплеска интереса к тому, что пишут люди прямо сейчас.
И нейронные сигналы в мозгу читателя не вторили бы внешним сетевым сигналам.

И всё-таки для людей цифрового ведомства книгоиздание так и остаётся массивом пикселей и импульсов, притом — остаётся делом двоюродным.
А книгосоздание им вообще по большому счёту чуждо. Что это такое — писать? Не стучать по клавиатуре, а именно писать и потом ещё написанное складывать в книги не механически и хронологически, а тоже — по замыслу?
И не на пустом месте, не для аквариумных рыбок, не читающих вчерашние новостные ленты, а для подлинных читателей. И с осознанием того, что у страны когда-то были великие писатели, и вклад они вносили в общую культуру.

Так что с праздником сегодня — причастных, в библиотеках, музеях, театрах много достойных тружеников.
А непричастным, вневедомственным — помнить о родстве (даже если вам в нём отказывают), иметь силы душевные и писать, несмотря ни на что.
И читателей благодарных.

Если вы думаете, что строка из «Абрикоса»: «… и сад в снегу последним утром марта» — это словца красного ради, извольте взглянуть в наши окна.
В начале седьмого снег ещё сыпал, но солнце взошло, небо разъяснилось, и скоро снег на абрикосе в соседнем дворе исчезнет с ветвей и цветов.
Но с урожаем можно попрощаться

Ещё пару дней назад было +15 и вот так

Простите, первое апреля только послезавтра, но надо же готовиться))))) поймут крымчане

Экологическая акция пройдёт 1 апреля на территории Крымского заповедника.

Лаура ЦАГОЛОВА

ЖОВТО-БЛАКИТНЫЙ ВАЛЬС

Кругом давно уже – ни зги,
и небеса плаксивы
над степью
сохнущей
с тоски
имперского разлива.

Покуда солнце и луну
лупцуют веки Вия,
окраинами на кону
бескрайняя Россия!
У свеженажитых могил
лишь вороны-кликуши.
Где оптом Чичиков платил,
там Гоголь ищет души.

Скрипит кондовый тарантас,
артачатся овраги…
Остановить бы всë за час
безумной передряги,
задобрить взмыленных гнедых
озлобленных свободой!
Раскормят вихри племенных
до гибельной икоты.

Темна украинская ночь,
Свечной оплот потушен.
Здесь чёрт
прославиться
не прочь!
А Гоголь ищет души...

2016 г.

Не знала, что записали это.
Спасибо

Война всегда ранит - даже среди мирной жизни вдруг скальпелем, одним напоминанием о себе оставляет рубцы на сердце.

Об этом - новый ролик проекта «Поэзофронт» - народная артистка РФ Ирина Апексимова прочла стих крымской поэтессы Ольги Старушко – «Сухие глаза».

Стихотворение передает пронзительный контраст между счастливой, сонной жизнью курортного юга и молчаливой болью донбасских детей, едва уцелевших при варварских ВСУшных артобстрелах. И никакое море, никакое солнце уже не способны излечить то горе и тот страх, которые испытали эти ребята.

«И горе солёное тридцатиглазо
смотрело на Чёрное море – да так,
что тётка, на клумбе поившая розы,
застыла в молчании, выронив шланг…»

Наш проект – это 20 уникальных видео, в которых лучшие артисты России читают стихи поэтов Донбасса и Украины о борьбе за своё право на самоопределение, право быть русскими.
При поддержке Президентского фонда культурных инициатив.

#опалённыевойной

Накануне Благовещения над Георгиевским монастырём видели ласточек.
Немного света вам

О Крымской наступательной операции и о Сельвинском вспоминают сегодня на полуострове

Аня напомнила о написанном прошлым летом

❗КЕВЛАРОВЫЙ ВЕК (рубрику ведёт Анна Ревякина)

ОЛЬГА СТАРУШКО

ПУАНТЫ


*Стих об убитой ВСУ в августе 2022 года двенадцатилетней балерине Кате Кутубаевой.

Чёрным летом — белый лебедь,
грязно-серый дым.
Чары смертные развеять
нет живой воды.
На бульваре аккуратном,
там, где всё стряслось,
пару ношенных пуантов
кто-то вбил на гвоздь.

Гран батман, мечты о сцене,
где он, твой балет?
Сердце в клочья. Совершенно
нечему болеть.

На стволе, под ветром жгучим
в память о беде
пара туфелек летучих
пляшет па-де-де,

от адажио до скерцо:
то затихнут вдруг,
то как вырванное сердце
снова — стук да стук.

Опалённые войной | Подписаться

Христос Воскресе!

🖋 Я вижу

Братья и сестры!
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!!! ☀

Работа из серии «Христославы» (2023 г.)

БРАТ САШКА
Когда в толпе залаял этот человек, почему-то никто не удивился.
Люди, собравшиеся на пасхальную службу, давно не помещались в храм, густо стояли напротив входа — немощные старушки сидели слева, возле церковной лавки, опоздавшие святить куличи хозяюшки терпеливо мёрзли у столов, разжигая свечи, их мужья укутывали одеялами сонных младенцев, дети баловались, как всегда балуются дети, молодые парни обнимали и грели своих красавиц, взрослые мужики степенно крестились, следуя доносившимся из динамиков возгласам священников. Все были настолько увлечены ожиданием нараставшей радости, что никто не удивился, когда этот человек залаял.
Он появился из тени, в правой руке тащил какой-то пакет, под левую руку шла его дама, которая пыталась держать лицо, как это обычно делают старающиеся сохранить достоинство спивающиеся женщины. Человек озирался на толпу, которая его не замечала, только несколько мужиков покрепче начали досадливо посматривать. И с каждым шагом его лай становился всё громче — человек торопливо вылаивал матерные проклятия и что-то совершенно мерзкое, его колотило, речь становилась какой-то железной, будто ему челюсти сводило, но он боялся и поэтому шёл по широкой дуге, огибая толпу.
Он прошёл мимо меня. В свете прожекторов и яркой луны я увидел его глаза. Я много видел разных алкоголиков. Он был совершенно трезв.
Ему обязательно нужно было пройти мимо церкви.
К ним подошёл полицейский. Человека трясло. Его дама прятала глаза и молчала. Тогда к ним подошли ещё две девчонки-полицейские в кокетливо надетых пилотках и охранник в камуфляже.
Лай и проклятия оборвались только за церковной оградой.
Как отрезало.
Через полчаса после крестного хода я вымерз окончательно. Меня спасала белорусская лампадка, которую я нечаянно купил в церковной лавке. Хотел купить свечек, но что-то толкнуло в сердце, и я купил лампадку. Оказалось, что на ледяном ветру хорошо греть руки, особенно, если лампадку прижать к сердцу. Или там, где душа.
Родители вывезли из храма уснувших детей, поэтому я попробовал втиснуться в густую толпу. Слева от меня стоял парень лет тридцати и гладил ладонью огонь трёх больших свечей. Справа стояла тётка в лиловом платке.
— Вы сожжёте руку. — сказала ему тётка.
— Этот огонь не жжёт. — он ответил как-то странно растягивая слова, будто пел сказочку. — Такой огонь не может сжечь. Я сюда пришёл, а брат не смог.
— А где ваш брат? — заинтересовалась тётка.
— Он на войне. Мой брат на войне. И давно нет весточки. Им звонить нельзя. А я и не знаю, где он. Я пришёл, потому что не хочу, чтобы он погиб. А я не могу ему позвонить. Им нельзя. Поэтому я здесь, я помолюсь за него, и успокоюсь. Я не хочу, чтобы мой брат погиб.
Он говорил полушёпотом, как ребёнок, и всё время гладил огонь, будто гладил котёнка.
— Брат, брат, как же так, Пасха, брат, ты там держись, брат.
От алтаря послышался восторженный дискант священника. Он читал из Иоанна Златоуста. Меня затолкали какие-то две молодые женщины, которые вели больного ребёнка внутрь. Я воспользовался на секунду образовавшимся проходом и сделал шаг вперёд, чтобы хоть чуть согреться в толпе. Лампадка грела мне душу.
Вдруг сзади раздался вскрик. Я сначала не понял, что происходит, потом услышал, как сзади кто-то плачет.
— Брат! Сашка! Сашка, ты что?! Сашка, тебе нельзя звонить!
Парень стоял на коленях у ступенек в храм, он держал телефон, из его глаз брызгали слёзы.
— Сашка! Сашка, ты там держись, брат! Братик, пожалуйста, да, конечно, да, Сашка, воистину воскресе Христос! Воистину воскресе!
К нему подошёл какой-то мужик, мол, "тут люди молятся, а ты по телефону кричишь", парень закивал и куда-то отошёл.
Над головами людей неслось: "Кто же подоспел прийти лишь к одиннадцатому часу — и тот не страшися своего промедления! Ибо щедр Домовладыка: принимает последнего, как и первого; ублажает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и трудившегося с первого часа; и последнего одаряет, и первому воздает достойное; и тому дает, и этому дарует; и деяние принимает, и намерение приветствует; и труд ценит, и расположение хвалит".
Аминь.
#заветырабочихокраин
https://ibb.co/RSR7jZT