Я правильно понимаю, что отказать писателю «Крым - это аншлюс», «кровавый режим - это Гитлер» в том, чтобы читать тексты на казённой площадке - это цензура и удушение свобод, а отказать Самойлову петь песни на площадке Ельцин-центра - это защита свобод? Или это другое?

https://t.iss.one/newsfrontnotes/17650

#календарь
25 октября (по новому стилю) состоялось Балаклавское сражение 1854 года, после первой массированной бомбардировки осаждаемого коалицией Севастополя и сражения у Чёрной речки, неблагоприятного для русских войск, стремившихся деблокировать город.
«…В 11:35 перед проклятыми московитскими пушками более не осталось британских солдат, кроме мёртвых и умирающих», — писал репортёр Times.

Альфред Теннисон напишет об этом «Атаку лёгкой кавалерии»:
Копыта стучат по тверди,
Пушки маячат вдали,
Прямо в Долину Смерти
Шесть эскадронов вошли.

На Западе это сражение известно, в основном, благодаря самоубийственной атаке легкой кавалерийской бригады лорда Кардигана на русские позиции с целью отбить захваченные перед этим у англичан 10 пушек. Сдача врагу артиллерии считалась позором, поэтому британский главнокомандующий генерал Раглан приказал Кардигану немедленно вернуть орудия во что бы то ни стало, хотя его предупреждали, что риск слишком велик, а успех весьма сомнителен.
Англичане атаковали вдоль долины, которая с трех сторон насквозь простреливалась нашей пехотой и артиллерией. Несмотря на большие потери, им удалось достичь русских позиций и даже на какое-то время вернуть пушки, но конники генерала Рыжова нанесли контрудар и после ожесточенной схватки обратили противника в бегство. Отступать британцам пришлось по той же долине, вновь проскакав ее из конца в конец под ураганным огнем.
Авантюра Раглана обошлась им в 102 солдат и офицеров убитыми, 129 - ранеными (многие из которых впоследствии умерли) и 58 - пленными. Наблюдавший за атакой французский генерал Боске сказал: «Великолепно, но так не воюют. Это было безумием». (Материал с подробностями — https://vikond65.livejournal.com/259294.html)

Почитать: https://topwar.ru/35046-krymskaya-voyna-bitva-pod-balaklavoy.html

А в рубрике #книжная_полка, чтобы дополнить календарные заметки, пусть сегодня будет книга о первой обороне Севастополя Николая Дубровина.
Всё чаще историки называют Крымскую войну Нулевой Мировой. Гораздо реже звучит иное название, вынесенное автором в заглавие книги: Битва за Ясли Господни.
https://history.wikireading.ru/306258

В Луганске увидел свет пятнадцатый номер альманаха «Крылья»: его выпуски составители и создатели называют взмахами.
Один из материалов — это попытка осмысления стихов Лены Заславской.
Автор, Нина Ищенко:
- Важный для меня текст о Дионисе, Аполлоне и поэзии Елены Заславской опубликован в альманахе СП ЛНР "Крылья"
Дионис против Аполлона. Марсий как прообраз поэта / Н. С. Ищенко // Крылья: Взмах пятнадцатый. Литературно-художественный альманах. – Луганск.: ПРЕСС-ЭКСПРЕСС, 2021. – С. 74–80.
Текст в pdf по ссылке:
https://vk.com/doc18554741_614248488

В продолжение балаклавской темы и под влиянием вчерашнего эфира, возможно.
В описании Балаклавского сражения по первой из ссылок неверно указано название деревни, сейчас входящей в черту Балаклавы: она называется Кады-кой (Кадыковка в расхожем варианте).
В середине девяностых там, где шли бои и Крымской, и Великой Отечественной, археологи начали раскопки храма Юпитера: утверждают, что в храме проводили культовые действия военнослужащие римской базы в Балаклаве, в которой на момент существования храма располагался Первый Италийский легион. Время постройки храма датируется 139—161 годами н. э. и относится к периоду правления Антониана Пия и Марка Аврелия. Храм был сожжен, но затем, судя по всему, восстанавливался.
Разрушен ещё раз ориентировочно в 223 году н. э., после чего перестал действовать. Раскопки храма были начаты в 1996—1997 годах, когда на улице Коммунаров был найден фундамент храмового здания, а на улице 40-летия Октября — фундаменты десятка других помещений. Тут были найдены медные и серебряные монеты Херсонеса и Боспорского царства, чаши с именем Юпитера Долихена, изображением орла, быка и луны; сатиры, светильники, статуэтки Коры-Персефоны, скамьи, столовая и кухонная керамика и ионические капители.
В храме найдены постамент статуи с посвящением Геркулесу, алтарь Вулкану, а также нижние части двух известняковых колонн, одна из которых украшена побегами плюща, есть и множество более мелких находок (статуэтки, монеты и др.)
Посвятительная надпись Геркулесу гласит: «За здравие императора Антонина, Августа, и Марка Аврелия, Цезаря. Антоний Валент, военный трибун I Италийского легиона (поставил) при содействии Новия Ульпиана, центуриона того же легиона».

Повторю из уже выложенного.
Этому тексту почти четыре года.
Помню, как дописывала его в аэропорту при отлёте. И сегодня подпишусь под каждым словом, только вот мамы уже нет.
---
Когда на нас спускают всех собак,
взыскуя покаяния и плача,
и наизнанку, словно абырвалг,
историю страны моей иначат,
шельмуют нас с оттягом и с посолом,
я думаю о маме и отце:
станочный папин вспоминаю цех
и мамины призаводские школы.
Они детьми увидели войну:
бомбёжки, холод, голод, страх. И фрицы.
Они ту пору до сих пор клянут,
какое там — простить и примириться…
И мама помнит бабушку в слезах,
когда вернулся дед-связист из Праги
со старшим сыном. Папа помнит, как
другую бабушку спасли в крутом овраге,
когда вели в германский эшелон,
как дом горел, как выжгли всю деревню.
Их призывают немцам бить поклон?
Страна моя, откуда эти бредни?
Бить будут нас! Да, будут. В гриву, в хвост.
Смотри на них. Вот Виктор, вот Мария.
Война их наградила в полный рост:
ему — туберкулёз, ей — малярия,
но радовались солнечной поре,
когда страну отвоевали деды.
Отец студентом на Сапун-горе
встречал десятилетие Победы.
В вечерней школе мама аттестат
парням из заводских цехов вручала.
Букет на выпускной великоват —
не обхватить и в две руки. Начало
семейной жизни согревало их:
пусть общежитие, построят дом — и двушка.
Всего-то скарба было на двоих:
два чемодана, чайник и подушка.
Живи, работай! Что за времена:
растить детей и персики для внучки,
идти домой не с пузырём вина,
а с новой книгой каждую получку.
И не его, и не её вина,
что в одночасье рухнула страна,
когда не о труде, а о деньгах
людей вокруг призвали думать резко,
и сразу стал первейший олигарх
последний из директоров советских.
Давно не слышно заводских гудков,
и корабельный винт не пенит воду,
и лишь тяжёлый мат крановщиков
витает над разграбленным заводом.
Наследье разом обратилось в прах,
тут выжить бы, да как? Да хоть убейся.
Коллеги умирали в отпусках
бессрочных — лишь бы капал стаж для пенсий.
А тот, кто выжил, молча в трюмы лез,
жёг лёгкие волокнами асбеста
на сухогрузах греческих: в ЕС
таким судам не находилось места.
Их тени всё стоят у проходной.
Родители мои пока со мной.
Не дай Господь мне снова испытать
те дни, когда очнёшься вдруг со стоном:
в чужой стране твои отец и мать,
и родина отрезана кордоном.
Я содрогаюсь, думая о маме:
ей правда повезло с учениками:
они её медсёстры и врачи —
все те, кому теперь её лечить,
но ни кровинки на её лице.
Я беспокоюсь о своём отце:
о каждом миокардовом рубце
за каждый с мясом вырванный станок,
за каждый цех, причал, за каждый док.
Когда на части разрывают псы,
страна моя — и на тебе рубцы.
Когда мои пошли голосовать
на референдум вежливого марта,
отец отрезал: нет пути обратно.
Да хоть солому есть, сказала мать.
Мне кажется, ты всё ещё больна,
очнувшись ото сна, моя страна.
А вдруг наш дух пока ещё не смог
воспрянуть после стольких испытаний?
Так сублейкоз съедает костный мозг
фиброзной, ни на что не годной тканью,
и организм убьёт любой пустяк.
А тут ещё и спляшут на костях.
Нам никогда спокойно не дадут
мечтать о мире, где в почёте труд,
растить сады, чтоб по весне цвели,
учить детей и строить корабли.
Наш дом и так был взорван и расколот.
Нас будут бить наотмашь и под дых,
нас будут бить за парус и за штык,
за якорь и за крест, за серп и молот.
Мы застим небо, как ни назови
страну, простёртую на пару континентов.
Мы столько раз всходили на крови.
Мы знаем боль последнего момента,
когда, казалось, вдребезги и вдрызг,
и сразу пот и слёзы, дым и порох.
Нас будут бить в любой удобный миг:
как бьют в Донбассе, бьют — в домах и школах.
За дедов, за отцов и матерей,
за всё, что есть, за раны и мозоли,
нас бьют за веком век — пойми скорей:
нас будут бить, пока мы им позволим.
Нас будут бить по самому больному,
и нам нельзя утратить чувство дома.

Позавчера говорили на видеовстрече с Дмитрием Конаныхиным о том, что Тавриду греки считали окраиной знаемого мира, помещая там разных мифических созданий.
Буквально сегодня попалось на глаза высказывание любимого автора.
#читатель
Алексей Уморин:
- На Кипре нет вечности. История, что бы там ни говорили в ролике музея Айя Напы, отсутствует.
На Цейлоне история есть, а тоже остров. В Крыму, на голом, подветренном Донузлаве есть… Стамбул, Питер, Керчь, Горно-Алтайск и даже, выросший после войны вдруг, на месте двухтысячелетних виноградников Сумгаит (Азербайжан) имеют историю - ощутимую, как обитаемое пространство историю, как некий купол или свод над землёй под твоими ногами.
Кстати, есть города, настолько наполненные историей, что, как в Керчи, она проступает из стен. Их немало, и надо бы составить карту их, мест, где вечность отметилась раз, потом ещё, и, против воли уже, ещё и ещё тысячу раз.
А на Кипре истории нет.
Сегодня, сейчас острова представлено, обильно, ярко полуденно, а позавчера пусто.
Греки говорили, что вход в Аид находится в Элевсине, в Керченском проливе (враньё), где-то еще… и — на одном из островов.
Кипр.
Охотно верю.

«Золотая балка»

На склоне лет пусть будет виноградник,
за рядом ряд стекая вниз с холма
в долину, и уходит там в туман
страницей разлинованной тетради.

Пусть молкнет гул досужих голосов,
а море громко дышит, остывая,
и в скалы бьёт вода его живая,
и солнце в облака просыплет соль.

Пусть будет свет, рассеянный, но яркий,
и осторожным трогает теплом
за бок айву, упавшую на грядки,
и бражник воздух завихрит крылом.

И в небе пусть круги нарежет сокол.
И грозди сняты точно на Покров
янтарные, и время каплет соком:
густое и горячее, как кровь.

#календарь
О памятных датах.
В этот день 101 год назад родился лётчик родом из Алупки, дважды Герой Советского Союза, воспитанник Качинской авиашколы, ас, который после войны стал испытателем космической техники: на борту самолёта под его управлением тренировался перед стартом Гагарин в суловиях искусственно создаваемой невесомости.
А в Великую Отечественную на фюзеляже его самолёта были нарисованы атакующие орлы, и гитлеровцы называли его «Чёрным дьяволом», узнавая безошибочно стиль пилотирования. Он ходил на таран и сбивал самолёты врага над Берлином в конце апреля 1945-го.
Это с его именем рядом на стене парижского аэропорта на мемориальной доске выгравированы слова "Летчик от Бога".
Амет-Хан Султан.
РИА Крым к 95-летию: «Еще в детстве Амет-Хан стал мечтать о небе. Его поражало, что самолет может летать выше горных орлов, паривших над вершинами Ай-Петри.»
https://crimea.ria.ru/society/20151024/1101318202.html

У музея в Алупке

Сегодня опять будет не стихотворное.
Дело в том, что Facebook, навязывающий мне принудительное включение функции Protect, я покину с 28.10 - просто перестану пользоваться аккаунтом из-за невозможностив него войти.
А дюжину лет там копились закладки и материалы на разные темы.
Всех не перевялите, беззвучно разевает вобла.
Очередное напоминание о том, что «Чёрное зеркало» никакая не фантастика в эпоху власти сетевых платформ, которая последовала за эпохой киберпанковых метакорпораций.

Вдогонку: о символизме и датах. Вступление в силу правил фильтрации контента и отслеживания аккаунтов (Facebook Protect), добровольно маркировавших себя (это всё равно что жёлтую звезду нашить, ю ноу) 28 октября — дата и очередная годовщина освобождения Украины от фашистов.
Кстати, пять лет назад, в 2016-м именно на эти дни пришлась скандальная выставка с укронацистами в Сахаров-центре, по поводу которой планировалось коллективное обращение в Следственный комитет.
Кто-нибудь помнит, чем кончилось?

«Сгорит пираканта оранжевым, красным и жёлтым…»: вот она, жёлтая и оранжевая, у арки в честь 200-летия основания Севастополя. Плоды появляются поздней осенью и украшают кустарник до весны

К каким материалам закроет доступ Facebook Protect? Просто пример из закладок (а их только на эту тему сотни)

#злоба_дня сегодня с золотым отливом

Суд в Нидерландах отдает скифское золото Украине. Ничего удивительного.