Начало ⬆️

В 1920-е гг. бытовые условия рабочих в столице молодого советского государства были крайне не устроены, это касалось и гигиены. Банное хозяйство Москвы не отвечало потребностям растущего города, поэтому в 1928 г. Московский Совет выделил средства на постройку двух крупных комплексов. Для одного из них был отведен участок на Благуше (тогда Бауманский район). Местность эта в то время не имела канализации, поэтому для очистки сточных вод предполагалось также и устройство биостанции.

Н. И. Гундоров составил проект бани в 1928 г. Планировочно здание состояло из трех крупных частей: мужского и женского отделений и плавательного бассейна. Каждое отделение имело самостоятельный вход с вестибюлями, далее следовала ожидальня, откуда можно было попасть в раздевалки, а затем в мыльные и парильни. Всего было запроектировано четыре мыльных на 100 человек каждая. Кроме того, на втором этаже располагались 35 мужских и женских душевых кабин и по 10 ванн. В то время душевые и ванны были непривычны для большинства посетителей. В новой бане можно было мыться не только по старинке с помощью таза в мыльных, но и новыми способами. Поэтому в печати тех лет баню на Мироновской улице причислили к образцовым постройкам и бытовым "победам".

Бассейн для плавания 33,3 м длиной и до 4,8 м глубиной был оборудован вышкой для прыжков, трибунами зрителей и кабинами для спортсменов. Освещалось помещение бассейна боковым (проемы в верхней части стен) и верхним светом (проем в покрытии).

Строительство бани затянулось, она открыла двери только в 1930 г. Двухэтажное здание было возведено из кирпича. Большепролетное покрытие бассейна устроено по деревянным (досчатым) фермам. При бане также построили отдельно стоящие здания прачечной и котельной.

Здание бань имело симметричный план, во многом обсуловленный функциональным процессом. Со стороны Мироновской улицы к основному прямоугольному объему примкнули полукруглые значительно остекленные части с входной группой на первом этаже и трибунами на втором этаже. Так бани напоминали океанский лайнер. Перспектива 1928 г. показывает, что автор стремился к авангардному образу здания-машины. Он ввел даже круглые окна-иллюминаторы, усиливая этот эффект. И хотя при строительстве, как это часто бывало, внешний вид здания был упрощен, на фоне преимущественно деревянной окружающей застройки оно олицетворяло построение нового мира (см. текст "Интернационала") и нового быта.

С другой стороны, в образе бани угадываются композиционные приемы римских терм. И в этом смысле старый мир, мир классики, вовсе не разрушается авангардом "до основания", а трансформируется, гибко приспосабливаясь к новым временам.

Баня на Мироновской улице была существенно перестроена в середине 1950-х — начале 1970-х годов под Дворец водного спорта. Новые кирпичные стены поглотили старое здание. 

ГУНДОРОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ (1895-1972)

Родился в 1895 г. в Ростове в семье известного врача-гомеопата Ивана Дмитриевича Гундарова и Марии Николаевны Смолиной, дочери художника Николая Михайловича Смолина.

В 1927 г. окончил ВХУТЕИН.

Спроектировал обсерваторию в Сокольниках. Был автором нескольких изобретений.

Репрессирован в 1943 г.

На Соколиной Горе спроектировал баню на Мироновской улице (д. 27).

Умер в 1972 г. в Москве.

Семья:

Дед — Николай Михайлович Смолин (18??-1918), художник ростовской финифти.
Сын — Николай Николаевич Гундоров (1932-2016), инженер-конструктор, художник-макетчик.