Востоковед-африканист и арабист, источниковед, доктор исторических наук Виктор Владимирович Матвеев (1928 - 1995гг.) так описывает ибадитов Мзаба в 1969 году:

«Довелось побывать в ибадитских общинах
в долине Уэда Мзаб в Алжире и даже прожить неделю в мзабитском городе Геррара, который не входит в туристский комплекс вокруг знаменитой Гардайи, а расположен в 117 км от него и в 75 км от большой шоссейной дороги. В 1969 г. в Герраре продолжали сохраняться стереотипы жизни, сложившиеся в течение многих веков. Постороннего особенно поражали и поражают такие качества ибадитов-мзабитов, как трудолюбие,-их великое умение в торговле (торговля является для них главным источником доходов, что и позволяет им в настоящее время продолжать жизнь в сахарских оазисах и заниматься земледелием),их удивительная способность быстро вникнуть в любое, совершенно новое для них дело и прекрасно освоить его, и особенно их солидарность и взаимопомощь. Совсем не все они одинаково богаты, хотя число богатых довольно велико. Но все они стремятся сделать свой маленький город более благоустроенным и удобным и сохранить в нем собственную культурную традицию.
Несмотря на малые размеры, город является центром ибадитского образования и учености. Школа представляет собой предмет гордости жителей Геррары. Она оснащена технически не хуже хорошей европейской школы. Ее строительство, благоустройство, оснащение и снабжение были и остаются делом рук и кошелька каждого из жителей. Она была построена силами самих жителей и представляет собой одноэтажное здание, расположенное по периметру квадрата со стороной примерно в 100 м. Вдоль стен, снаружи и внутри, выстроены сводчатые галереи, в самом здании — классы. В классах нет парт и, как обычно на Востоке, полы устланы циновками. В школе оборудован медпункт, с достаточно широким набором лекарств, имеется водопровод, электричество, школа радиофицирована. Все необходимое, что невозможно было сделать своими руками, было закуплено состоятельными жителями и бесплатно передано в школу. Бедные люди принимали участие в деле своим трудом. Именно они выстроили само здание школы и благоустроили его, работая каменщиками, водопроводчиками, электромонтерами и т. п.
Преподавание вели в старших классах учителя-шейхи, а в
младших — их ученики.
Помимо школы в Герраре находится высшее ибадитское духовное училище, которое жители и преподаватели называют университетом. В нем преподаются традиционные мусульманские науки и готовятся специалисты по ибадитскому учению. Сюда приезжают учиться молодые люди не только из Алжира,но и из других стран Северной Африки, из ибадитских общин Восточной Африки и Южной Аравии, в частности из Омана. Для них в училище устроен интернат, в котором они живут в продолжение нескольких лет учебы. Община на протяжении веков не утратила своего уравнительного характера.»

МЗАБ
Регион долины Мзаб или Гардайя (Алжир), населенный амазигами ("берберами"), исповедующими ибадизм и кроме собственного, владеющих и наиболее чистым арабским языком в регионе.

В Мзаб по прежнему ведущую роль играет собственная система управления ибадитов - Аззаба (Σezzaba), которая продолжают регулировать все сферы общественной жизни области. Её основой является так называемый «Федеральный совет» - Меджлис Амми-Саид, объединяющий представителей (шейхов - улемов) семи городов Мзаба, а также ибадитского города Уаргла, расположенного в 200 км к юго-востоку от долины.

Этот совет образует неформальное федеральное правительство, деятельности которого не препятствуют власти Алжира. Оно рассматривает религиозные, социальных и культурные вопросы. и является «Исламским типом правительства уникальным на сегодняшний день».

Кроме таких частных вопросов, как размер махра, длина свадебных торжеств, совет также и налагает наказания, включающие изгнание (вместо смертной казни) или tabriyya, то есть "карантин", "изоляция", "бойкот" преступников, нарушающих предписания.

Кроме того, в каждом из городов действует свой отдельный меджлис (который охватывает все население) и совет Аззаба.

Особой привилегией, которую сохранили за собой мозабиты в Алжире, это их право никого не впускать из посторонних ночью в свои города. Ворота городов на ночь запираются и все пришельцы должны их покинуть.

Однако, следует учесть, что подобная система могла сохраниться прежде всего из - за активного участия ибадитов Мзаба в алжирской освободительной войне против Франции. Вот так описал Мзаб журналист из ГДР, посетивший эту область вскоре после обретения Алжиром независимости -

«В Алжире ничто не расслабляет больше, чем уединение в Мзабе, каменистой пустыне, расположенной в 650 километрах к югу от столицы. Именно здесь, в безлюдном месте, нашли убежище от религиозных преследований и построили семь потрясающих городов (таких как Гардая, Малика, Бени- Узген и Эль-Атеф) последние истинные ибадиты.

И именно здесь они, без каких бы то ни было послаблений, придерживались своей суровой интерпретации ислама и исламско- демократических традиций.Этнические берберы, говорившие, тем не менее, на лучшем арабском во всей стране, мзабиты активно участвовали в вооруженной борьбе против французской оккупации, ведь в этих местах располагался штаб южного вилаята (военного района) сил ФНО (Фронт национального освобождения) .

Но после войны мзабиты отказались от наград, государственных пособий ветеранам партизанской борьбы и других привилегий, которые градом посыпались на бойцов ФНО. Они боролись только ради Аллаха и Его уммы. Кроме того, они успешнее, чем кто-либо другой в этой стране, защищались от проникновения социализма».

Следует упомянуть, что автором слов алжирского гимна также являеться ибадит из Мзаба "поэт арабской революции" Муфди Закария.

Тем не менее в последнее время алжирское правительство начало попытки заселения региона алжирцами из других мест, что вызвало столкновения мозабитов с пришельцами в 2011 - 12 и 15 гг.

Мали, которое теперь стало так близко к России, является мусульманской страной с древнейшими центрами Ислама к югу от Сахары.

Именно с Мали началось распространение ислама в транссахарском регионе и Сахеле и происходило это исключительно мирным путём.

При этом ислам в Мали принесли не суннитские проповедники, но мусульмане-ибадиты, которые вели борьбу с Омейядами и смогли создать собственные государства, в том числе и в Северной Африке.

Так, если ибадитам из Омана распространением Ислама обязана Восточная Африка, куда совершили переселения вожди ибадитов Омана Сулейман и Сайид со своими сторонниками после того как Хаджадж ибн Юсуф от имени правителя Абд аль-Малика из Бану Омейя завоевал Оман.

То ислам к югу от Сахары начал распространяться по причине активной деятельности Имамата Рустамидов - другого государства ибадитов, существовавшего в 8-10 вв на территории современного Алжира и взявшего под контроль все торговые пути через Сахару. А ибадиты стали первооткрывателями земель на Западном Ниле, как тогда называли реку Нигер.

Если оманские ибадиты использовали для колонизации и распространения ислама в Восточной Африки свои доу - морские корабли, то ибадиты государства Рустамидов использовали «корабли пустыни», то есть верблюдов, на которых пересекали песчаный океан.

Сам имам Афлах (Йафлах) ибн ‘Абд аль-Ваххаб ар- Рустами правитель государства Рустамидов (824-872гг ) хотел лично совершить путешествие в Мали, чтобы убедить местного правителя и его народ принять ислам, но здоровье не позволило ему. И тогда имам послал в Мали своего сына Али, которые и обатил правителя Мали и его народ в ислам.

Поэтому естественно, что на первом этапе исламской истории Мали исповедывало ислам ибадитского толка, а главным центром Ислама в этой стране становится, основанный Рустамидами город Гао, который являлся и их крупнейшей торговой факторией.

Но после того, как Имамат Рустамидов был уничтожен еретиками - фатимидами, влиянию ибадитов в 11-12 вв к югу от Сахары приходит конец и туда начинают беспрепятственно прибывать проповедники, торговцы и переселенцы, придерживающиеся маликитского мазхаба. А вместо ибадитского Гао, новыми центром становится маликитский Тимбукту.

Тем не менее, переход от ибадизма к суннизму маликитского толка в Мали занял достаточно долгое время.

В частности, ибадиты там проживали ещё в 14 веке и назывались «саганого». Их, в частности упоминает Ибн Баттута. Также ибадитом был и сонни Али, правитель Сонгайской державы. Но после XV в., если судить по доступным источникам, все мусульмане Мали были уже маликитами.

Тем не менее, архитектура малийских мечетей до сих пор несёт в себе ибадитские черты и очевидна близость этой архитектуры с архитектурой мечетей ибадитского региона Мзаб/Гардайя в Алжире, который также являлся осколком Имамата Рустамидов.

Триггер будущей нормализации между Анкарой и Дамаском это билатеральные торгово-экономические связи и транспортные коридоры.

Для Сирии торговые связи с Турцией имеют особое значение.
Даже сейчас, когда отношения, в том числе и торгово-экономические, официально не восстановлены, Турция оказывается крупнейшим торговым партнёром правительства в Дамаске.

В частности, по данным, опубликованным турецкой статистической службой, большие объемы турецкого экспорта направляются в Сирию, в районы, контролируемые вооруженными группировками, поддерживаемыми Анкарой, но количества товаров значительно превышают потребности этих протекторатов, поэтому, делается вывод, что главным направлением турецкого импорта остается контрабандный доступ к территориям, контролируемым правительством в Дамаске.

Официальное открытие торговли между двумя странами окажет серьёзную услугу сирийскому рынку, обеспечив большую часть его потребностей по гораздо более низким ценам, и это будет способствовать снижению затрат у населения, изнывающего от экономического кризиса.

Собственно и первым сигналом к возможной нормализации стало открытие контрольно-пропускного пункта Абу-аз-Зендин в сельской местности Алеппо, который разделяет районы, находящиеся под контролем режима Асада и территории, удерживаемые протурецкими формированиями. После чего появились фотографии, полученные из Камишли, на которых изображены правительственные сотрудники, восстанавливающие контрольно-пропускной пункт Нусайбин на границе с Турцией.

В свою очередь товарооборот Турции со странами Персидского залива, по официальным турецким данным, достиг в 2023 году около 23 миллиардов долларов, а с Иорданией - почти миллиарда долларов, поэтому для Анкары важно открыть сухопутные транспортные коридоры в эти государства по кратчайшему маршруту – через Сирию. Это позволит сэкономить и высвободить значительные средства.

Интересно, что восемь лет назад во время сирийской кампании, начиная с весны 2016 года, наметилось российско-американское взаимопонимание по Сирии.

Это продолжалось с весны по август 2016 года, когда на сирийское поле уже в качестве полноценного участника вошла Турция, начав операция «Щит Евфрата» и спутав карты американцам.

Но проект российско-американского военного взаимодействия и координации операций в Сирии начинает принимать видимые очертания летом того же года. Хотя до этого, еще в конце февраля, была первая попытка установления прекращения огня под эгидой российской и американской сторон.

А 14 июля 2016 года состоялась встреча Путин - Керри, главной темой которой стало обсуждение возможного присоединение РФ к озвученной американской стороной инициативе - совместные действия против «Фронта ан-Нусра» (запрещенная в РФ террористическая организация). В ответ американцы рассчитывали на вывод из под ударов тех групп, за которые «поручатся» в Вашингтоне.

При этом, по словам представителей госдепартамента, внешнеполитическому ведомству в преддверии встречи удалось преодолеть серьезное сопротивление «паникеров» из Пентагона, считавших подобный формат сотрудничества с РФ слишком доверительным и недопустимым в подобных условиях сохранения напряженности в двусторонних отношениях.

В итоге все эти разговоры и остались разговорами, а новое перемирие в Алеппо под эгидой РФ и США так не состоялось.

Турция открыто вмешалась в эту игру и после этого влияние США как на оппозицию, так и на события в Сирии стало резко снижаться.

А первое перемирие, которое действительно продержалось значительное время было заключено под эгидой России, Ирана и Турции. Тогда же и появился астанинский формат.

В Ливии неделю назад произошёл очередной конфликт, связанный с местными сообществом мусульман-ибадитов, к которому принадлежат практически все ливийские берберы (амазиги), составляющие до 10 процентов от численности населения Ливии.

Ещё во времена Каддафи ливийским ибадитам было отказано в праве исповедывать свою религию, а ведущие шейхи ибадитов были убиты или репрессированы.

Каддафи пытался искоренить ибадизм, как важный элемент берберской идентичности в Ливии. Многие ливийские берберы изначально были обращены в ислам ибадитского толка проповедниками-ибадитами прибывшими из Басры. А как известно Каддафи же отказывал в праве берберам на существование в качестве отдельного народа.

После свержения Каддафи, в котором по понятным причинам сыграли важную роль и берберы, ибадизм начал возрождаться. Однако теперь укоренившиеся в Ливии салафиты/ваххабиты узурпировавшие комитет по фетвам, который действовал под эгидой Халифы Хафтара объявили ибадитов «неверными без достоинства» в своей фетве от 2017 года. Берберы-ибадиты на это ответили разгромом сил Хафтара на самом западе Ливии и изгнанием его формирований из военной базы Аль-Ватийя, спустя 3 года.

Теперь же т.н. Главное управлением по делам пожертвований и ислама при ПНЕ Дбейбы опубликовало заявление шейха Сахнуна аль-Малики, в котором он объявляет вероучение ибадитов одной из доктрин еретиков, выводя их из ислама.

Однако сам Дбейба и Высший государственный совет осудили подобное заявление (в отличие от Салеха и Хафтара в 2017 г), также против этой точки зрения выступил и ливийский муфтий Садик аль-Гарьяни, который назвал нападки на ибадитов провокацией внешних сил.

Тем не менее, в рядах самих ливийских ибадитов подобный подход вызвал гнев и недоумение, поскольку ибадиты Ливии также являются теми, чьи интересы должно было представлять Главное управление по делам пожертвований и религии.

В связи с этим Верховный совет ибадитов Ливии в своем заявлении призвал Государственный совет и министров принять срочные меры по роспуску Управления пожертвований и его восстановлению таким образом, чтобы обеспечить уважение Конституционной декларации и представительство в органе власти всех исламских направлений ливийского общества.

Кроме того, муниципалитеты региона Джебель-Нафуса, где проживают ибадиты, а также городов Кабау, Налут, Яфран, Джаду и Тандимира закрыли офисы Управления пожертвований и призвали Высший совет ибадитов Ливии и Высший совет амазигов Ливии создать собственное Управление пожертвований и религии для берберов-ибадитов.

Это может стать первым шагом на пути к возвращению ливийских берберов к самоопределению и требованиям автономии, от которых они отказались, хотя и имеют собственные организационные структуры и армию (включая один из лучших в Ливии танковых полков).

Верховный муфтий Омана шейх Ахмад бин Хамад аль-Халили, наиболее авторитетный исламский учёный из числа ибадитов, в свою очередь поблагодарил Государственный совет Ливии за его позицию по защите прав ибадитского меньшинства в Ливии.

Нападение на мечеть в Омане

В понедельник вечером в районе Вади Аль-Кабир на востоке столицы Омана города Маскат произошла атака на прихожан шиитской мечети. По сообщениям Полиции Султаната Омана по меньшей мере четыре человека были застрелены, а ещё несколько ранены в результате стрельбы. Однако реальные цифры погибших могут быть ещё выше (разные сообщения называют от 15 до 20 убитых).

Арабские СМИ и соцсети публикуют видео хаотичных сцен, последовавших за стрельбой, когда сотни прихожан мечети Имама Али пытались покинуть место атаки. Нападение произошло во время собрания в мечети большого числа прихожан, посвящённого мученической смерти Имама Хусейна.

Крайне редкое и трагично событие для Омана, который традиционно считается одной из наиболее безопасных стран мира, следующей умеренной форме ибадитского ислама. Так, после событий арабской весны, роста регионального экстремизма и дестабилизации, в Омане не было зафиксировано ни одной заметной террористической атаки, оманцы не фигурировали в списках боевиков, присоединившихся к террористическим группам. Поэтому и сейчас основные подозрения в проведении атаки идут на приезжих в Оман иностранцев.

Так или иначе это нападение может оказать негативное воздействие на туристический потенциал Султаната и должно заставить силы безопасности усилить внимание к предотвращению угрозы терроризма в стране.

Дополняя Кирилла Семенова могу отметить и христианство в Мали, которое развивалось иначе:

▪️Католицизм начал распространяться со второй половины XIX в., после захвата этой территории французами. Первые римско-католические миссионеры появились здесь в 1868 г.

После получения страной независимости Римско-католическая церковь стала самоуправляемой, а не миссионерской.

Свыше половины сторонников Римско-католической церкви сосредоточено в двух епархиях — Бамако и Сан. Больше всего католиков проживает на территории области Сегу (до 40% малийских католиков).

Возглавляет Римско-католическую церковь Мали архиепископ (малиец), которому подчинено пять еписко- пов (из них три иностранных —миссионеры-французы) и свыше 150 священнослужителей, среди которых много миссионеров- иностранцев.

Римско-католическая церковь в своем распоряжении имеет свыше 40 соборов, церквей и других культовых сооружений, около 70 различного профиля учебных заведений, в которых обучается более 10% всех учащихся малийцев.

▪️Что касательно других деноминаций, то протестантизм начал распространяться в Мали только в начале ХХ в.

Миссионерской деятельностью занимаются в первую очередь представители североамериканских организаций пресвитерианской церкви.

❗️Так что, пускай христиане в стране малочислены, но большинство из них - представители знати и торговцы, занимая нишу среднего класса. Но из-за наличия иностранных миссионеров, они являются более франкофильной группой, чем остальные.

P.S. Что касается Буркина-Фасо, то Ибрагим Траоре - протестант, но об этом в другой раз

Отвратительное зрелище, когда муфтию Омана шейху Ахмаду бин Хамаду аль- Халили в ответ на его соболезнования в связи с терактом в шиитской мечети Маската в комментарии набежали "светские такфиристы", да, светские, а не какие то там сторонники запрещенного ИГИЛ и без всяких бород и никабов, а в костюмах и очках, с европейскими стрижками и стали обвинять шейха в том, что он назвал шиитов общиной мусульман и посмел выразить им соболезнования.

Это были деятели из соседнего Йемена сторонники марионеточных просаудовских и проэмиратских правительств, ненависть которых к Ирану и «Ансар Аллах» настолько ослепила, что они готовы уже оправдывать теракты ИГИЛ в Омане.

Не исключено, что эти же люди не считают мусульманином и самого шейха Аль-Халили, который является ибадитом.

В проблематике бесконтрольного наплыва мигрантских орд на территорию РФ, есть одна малоизученная, в социологическом плане тема: отношение к бесконтрольной миграции нерусских коренных народов России.
Я этот вопрос внимательно изучаю с середины 2000-х, и, не углубляясь сейчас особо, хочу пока выделить два момента.

1. Один из тезисов прибалтийского сепаратизма в СССР в конце 1980-х, состоял в том, что "русские притащили к нам в Вильнюс, Ригу, Таллин - хачей". Этот тип мышления никуда не пропал. Определенная часть жителей национальных республик связывает нашествие орд мигрантов со своим нахождение в составе РФ и механически делает тот же вывод, что и прибалты: если уйти от России, то и "эти" уедут.
Такое мышление не доминирующее, но оно есть.

2. Существует страх, что нашествие мигрантов спровоцирует в русской среде рост радикальных настроений, не делающих различия между мигрантами и коренными жителями РФ. При этом точик Насрулло уедет, а куда деваться коренным? Как следствие - это порождает ощущение осажденной крепости внутри российских народов, стремление их к внутренней концентрации, удаление от общероссийский процессов в ожидании неизбежной бури, создание благоприятных условий для того, чтобы пережить надвигающуюся русско-мигрантскую бойню подобно корейской общине ЛА во время событий 1992 года.

3. Тезисы мусульманского единства никогда не работали, и не работают внутри РФ. Все российские мусульмане давно уже понимают, что мигранты аппелируют к принципам мусульманского единства только тогда, когда им что-то надо, от тех же татар, например.
По факту же мигранты держат на первом месте принципы крови и почвы (землячества), и на их счет никто никаких иллюзий не испытывает.
Я еще помню те времена, когда часть татар и башкир поддерживали пришествие народов из Азии, видя в нем увеличение родственных душ и противовес великодержавному русскому шовинизму.
Но сейчас так мыслят очень немногие.
Этнический фашизм, господствующий в мигрантской среде, пренебрежительное отношение к коренным российским мусульманам, как к испорченным русским влиянием, одинаково безобразное поведение пришельцев на всех территориях РФ, сыграли свою роль.
Конечно же, неприязнь между коренными мусульманскими народами РФ и диаспорными мигрантами не имеет столь ярко выраженного характера, как между ними и русским.

Но татарскую поговорку "про топор за спиной" никто не отменял.

Таким образом, не будет большим преувеличением прямо сказать, что коренные мусульманские народы РФ в текущей ситуации ощущают себя между Сциллой и Харибдой, испытывая очень нехорошие чувства, наблюдая все более и более повышающийся градус этнической напряжённости в стране, ощущая себя заложниками ситуации и с опаской наблюдая как за растущим беспределом мигрантов, так и за повышающимся ростом праворадикальных настроений в русской среде.

П.С. Как-то мне довелось общаться с одним косовским адыгом, попавшим в переплет в 1998-1999 году.
Албанские нацики из ОАК прессанули его за то, что он не их крови, а сербы за то, что он не их веры.
Вот не дай Бог попасть никому в такой заплет на земле, где твои предки жили веками.

Даниил всё верно отметил
Мы видим как сейчас активно используются тезисы, что те или иные положения ислама, которые преподносятся как «радикальные» занесли в РФ именно мигранты, хотя эти явления связаны с возрождением исламской жизни в самой России после советского упадка и к мигрантам, как и к «радикализации» не имеют никакого отношения. Это касается даже такого всеобщего атрибута как хиджаб или же распространения халяльного питания, которые также пытаются увязать с мигрантами, не говоря уже о строительстве мечетей.

Именно чтобы попытаться запретить те или иные предписания ислама в России активно вбрасываются фейки об их якобы «мигрантском» происхождении и «чуждости» их коренным российским мусульманам.

В целом же, в решении проблем, связанных с бесконтрольной миграцией, заинтересованы прежде всего сами российские мусульмане.

Хотя действительно многие считают, что наплыв мигрантов-мусульман из соседних государств укрепляет в РФ позиции ислама. Это не так, если, конечно, под укреплением позиций ислама не считать расширения сети халяльных магазинов и кафе класса «эконом» в районах, где проживают мигранты, чей ассортимент товаров в большей степени вреден для здоровья из-за своего низкого качества, нежели соответствует нормам халяль.

Кроме того, муссирование проблемы миграции мусульманского населения из соседних государств в информационных повестках в качестве положительного фактора для продвижения ислама со стороны некоторых мусульманских активистов ставит Россию в один ряд с европейскими государствами, где есть такая же проблема миграции, но нет коренного мусульманского населения.

Трудовая миграция мусульманского населения из соседних стран, наоборот, размывает этот фактор, который присущ только России, но отсутствует в государствах Европы, где нет коренных мусульманских народов, хотя зачастую можно услышать аналогии между проблемами Европы и России в связи с исламом и миграцией.

Наплыв мигрантов из государств ЦА также препятствуют самим российским мусульманам в реализации собственных прав.

Например, этот фактор уже привёл к резкому завышению того порога, после которого власти приходят к пониманию необходимости разрешить строительство мечетей (опять же, если им удастся преодолеть сопротивление националистических групп). Таким образом, и коренные российские мусульмане оказываются заложниками проблемы мигрантов.

Как-то во времена Российской империи существовала норма, которая позволяла в городе или уезде или части города, если речь шла о крупных городах, строить мечети, если количество мусульман в этом районе достигало 500 человек. Так, например была возведена мечеть в Твери, где было примерно 500 мусульман, а в Астрахани на одной улице в татарской слободе мусульмане возвели аж три мечети рядом друг с другом без каких-либо проблем. При том, что тогда мусульман там проживало значительно меньше, чем в наши дни.

Теперь же часто за запретами строить мечети стоит оправдание, что их основными прихожанами будут приезжие, несмотря на наличие существенной общины российских мусульман, значительно превышающей те самые «500 душ» времен Российской империи. Поэтому у иных религиозных групп, чьи общины значительно меньше мусульманских, обычно не возникает проблем с открытием культовых сооружений и религиозных центров.
Таким образом, именно антимигрантская повестка активно используется и чтобы не допустить возрождения исламской жизни в ряде российских регионов.

Креативные решения Россотрудничества по продвижению гуманитарной политики через НКО на местах, в том числе, в Ираке, воспринимается коллегами позитивно.

В Ираке 45 миллионов человек, и страна готова к культурному взаимодействию с Россией.

Мнение Кирилла Семенова по ссылке:
https://t.iss.one/semenovkirill/7964

А Григорий Лукьянов подчеркивает:

"Сейчас в плане внешнего влияния и проекции мягкой силы в науке, образовании и культуре Ирак – высококонкурентная среда, замечает Лукьянов. По его словам, на федеральном уровне и уровне провинций там активно действуют и приветствуются местными властями гуманитарные британские, немецкие, французские, общеевропейские, американские организации.
Но в Ираке как у федеральных, так и у провинциальных властей есть желание диверсифицировать внешние контакты в сторону, противоположную Западу. «Это дает возможности продвижения российской гуманитарной политики. Власти и общество Ирака готовы принять наше присутствие в образовательной, информационной сфере, которого объективно мало», – заключает эксперт.

Мой новый текст для ИА Регнум о том, почему первый теракт в истории Омана случился именно сейчас.

О том какие отношения связывают ибадитское большинство султаната с местными суннитами и шиитами, а также о прежних неудачных попытках террористов атаковать Оман.

О партнёрских отношениях Маската с Москвой, Тегераном и хуситами и о жёсткой антиизраильской позиции оманского верховного муфтия. Всё это естественно вызывает раздражение и неприятие у США и их союзников.

Текст целиком:
https://regnum.ru/article/3902661

Итоги 9 месяцев войны в Газе:
у палестинцев теперь нет иной идеологии, кроме идеологии ХАМАС, вокруг которой они бы могли объединиться.

Это не значит, что те кто ещё вчера не любил ХАМАС вдруг стали его последователями. Просто все иные силы теперь рассматриваются как сообщники Израиля.

Ошибка Израиля была в том, что палестинцы попытаются объявить виновным во всех своих бедах ХАМАС. Этого не произошло, палестинцы знают кто для них источник бед и разрушений на протяжении 80 лет, а ХАМАС это сопротивление этой деструктивной, разрушающей силе, бросившее ей вызов. В то время как иные смирились и покорно идут в те двери, которые им открыли угнетатели, где вместо выхода очередной загон, тупик.