Интересно, что саудовские ихваны являлись ваххабитским религиозным ополчением из наиболее ревностных бедуинов и естественно не имели никакого отношения к тем ихванам, которые Братья-мусульмане, да и возникли раньше, в начале 20 века.

В то время как китайские ихваны или как их называют ихэваны хотя и возникли много раньше Братьев-мусульман, но будучи реформистским движением были под влиянием египетских реформаторов, таких как Абдо, Рида и наконец Банна. Поэтому в итоге и стали восприниматься как китайская ветвь Братьев-мусульман, с которыми разделяли общие идеологические установки, хотя никогда не были непосредственно связаны друг с другом.

Но вот назвали китайские ихэваны себя ихванами значительно раньше, чем стали отождествляться с аль-ихван аль-муслимин/братьями-мусульман и много раньше чем возникли последние.
Поэтому часто и возникает путаница.

С одной стороны ихэваны близки ихваны, но не идентичны, хотя их и отождествляют часто и часто по делу, с другой китайские ихэваны появились в самом начале 20 в., в то время как египетские только в 30 х годах. 20 века.

Про китайских ихэванов завтра ещё напишу.

Китайские мусульмане - «ихэвани»

Китайские мусульмане или хуэй являются потомками коренных китайцев (ханьцев) перешедших в разные периоды в ислам с вкраплением представителей иных народов. Они прошли долгий путь борьбы в том числе за признания себя «ханьцами» то есть собственно китайцами мусульманского вероисповедания, а не потомками неких переселенцев, как их пытались представить китайские власти, отказывая им в «укоренении».

После революции 1911 года китайские мусульмане пытались встроиться в новое национальное китайское государства на иных началах, нежели в период монархии, когда китайские мусульмане считали необходимым служить императорам, как теми, кто выполняет в отношении них волю Всевышнего, касательно предоставления защиты и безопасности, а также благ.

Однако попытки дискриминировать хуэй, отказ признания их китайцами и как следствия лишения прав привели к Пантайскому и Дунганским восстаниям в разных частях Китая в середине 19 века, населенных мусульманами, которые были самым жестоким образом подавлены цинскими властями.

Хуэй позитивно встретили Синьхайскую революцию, которые открывала перед ними новые возможности.

В поисках исламски-обоснованного ответа на новые вызовы несколько ахонгов (как назывались духовные лидеры хуэй) в 1920-е годы отправились в Египет, в том числе в знаменитый каирский университет Аль-Азхар. Этот опыт помог сформировать их растущий национализм и патриотизм, особенно когда они столкнулись с идеей «хубб аль-ватан мин аль-иман» («любовь к своей стране — предмет веры») мусульманских исламских модернистов в Египте.

Собственно любовь к своей стране и защита ее автономии постепенно стали чем-то близким к предмету веры. Это сочетание национализма и политически мотивированного ислама также проникло в Китай через ахонгов.
Китайский мусульманский учёный Ван Цзинчжай был первым ахуном, популяризировавшим идею «хубб аль-ватан мин аль-иман» на китайском языке. В свободном переводе на лозунг «ай го ай цзяо», или «любовь к нации, любовь к вере», этот призыв стал повсеместным призывом, разжигающим хуэйский ханьский (китайский) патриотизм.

Этот националистический порыв стал еще более сильным во время войны против Японии. Вторжение и оккупация Китая означали, что лидеры хуэй должны были привести в действие свою этику «ай го ай цзяо». Таким образом началась активная мобилизация хуэй, а понятие «ай го ай цзяо» породило новое определение «цзю го цзю цзяо», или «спасая нацию, спасаешь веру». С точки зрения китайских мусульман, это была не просто национальная война за спасение Китая и существования китайцев, так как Китай был родиной народа хуэй; ответственность за его защиту была равносильна священной войне или «джихаду».

Важную роль в формировании этой идеологии сыграл Ху Суншань лидер китайской ветви «братьев-мусульман» или «ихэвани» (в Китае была и более ранняя организация с этим названием не имевшая отношения к «братьям-мусульманам»). Тогда это движение превратилось из антиассимиляционистского фундаменталистского братства в модернистскую китайскую националистическую партию, которую поддерживала Китайская националистическая партия Гоминьдана. Ихэвани действовали в тесной связке с мусульманскими военачальники клики Ма, которые были членами Гоминьдан.

Пользуясь поддержкой Гоминадан китайские «ихэвани» смогли маргинализиовать суфийские ордна Джахрия и Хафия, а также разгромить и подавить активность китайских салафитов.

Китайские мусульмане - «ихэвани» в войне против Японии.


«Мечом» ихэванов против салафитов был генерал-мусульманин Ма Буфан из клики Ма, который прославился в войне против Японии.

В 1937 году в битве при Бэйпине-Тяньцзине, лучшая элитная кавалерия Ма Буфана, состоящая из мусульман была отправлена против Японии.

Из-за ожесточенного сопротивления мусульманской кавалерии Ма Хункуя и Ма Буфана японцам так и не удалось достичь и захватить Ланьчжоу во время войны. Ма Буфанг также препятствовал попыткам японских агентов проникнуть на Тибет и связаться с тибетцами.

В тот период Сюэ Вэньбо, ведущий ахун в школе Чэнда, близкий к ихэванам, в 1938 году, написал стих под названием «Чжунго Хуэйцзу Канчжанге», или «Песнь о хуэйском сопротивлении», в котором военные действия против Японии в поэтических терминах описываются как священный долг:

Вражеские кони пьют Желтую реку, священный джихад поднимается гневными волнами;
Хуэй полны мужества, суетная жизнь постыдна — сражаться благородно;
Храм поклонения теперь представляет собой выжженную землю, невинные женщины и дети обагрены кровью.

Этот эмоциональный призыв со стороны хуэйских литераторов отражался в важном вклад хуэй на полях сражений против Японии.

Целые дивизии и корпуса китайской армии состояли почти исключительно из мусульман, а хуэйские генералы вели многие из наиболее важных сражений в антияпонской войне.

Когда японские войска начали наступления на провинцию Суйюань и Нинся в 1940 году, битву за Западный Суйюань возглавили генералы-мусульмане Ма Хунбинь и Ма Хункуй и их мусульманские дивизии.

Эта успешная защита Суйюаня и Нинся предотвратила попытки Японии вторгнутся на территории, населенные мусульманами, где те хотя и были в меньшинстве, но сыграли главную роль в отражении наступления.

За свою доблесть на поле боя против японских захватчиков Ма Хунбинь, Ма Хункуй и еще один мусульманский генерал по имени Ма Фубан были прозваны «Си Бэй Сан Ма», или «Три Мастера Северо-Запада».

Но наиболее прославленным генералом-мусульманином Китая был Мао Бяо, мусульманские войска которого разгромил тибетцев, союзных Японии.

В 1936 году китайский литератор Шао Хунси написал и представил в «Школах Прогрессивного совета ислама» Цинхая пьесу о войне против Тибета, в которой в пьесе появляется роль Ма Бяо, где он победил тибетцев. В пьесе Ма Бяо и Ма Буфан представлены как герои, которые защищали Юшу от захвата тибетцами, и сравнивают это с японским вторжением в Маньчжурию, заявляя, что мусульмане предотвратили повторение того же сценария в Юшу. Ма Бяо и его борьба против японцев приветствовались в школах Прогрессивного исламского совета Цинхая.

Акцент на военной подготовке в школах и их усилиях по защите Китая были подчеркнуты мусульманами в журнале «Куньлунь» и способствовали набору в мусульманские дивизии Китая.

В 1939 году его сражения против японцев привели к признанию Мяо Бяо во всем Китае.

Мао Бяо  также в 1940 году вновь разбил японцев в битве при Хуайяне, а его 8-я мусульманская дивизия устроила успешную засаду на наступающих японцев, которые предприняли наступление на мусульманские войска Цинхая.

Но это лищь малая часть списка участия мусульманских генералов и их дивизий в войне против Японии.

Уцулы - мусульмане, проживающие на китайском острове Хайнань. Хотя сейчас они говорят на диалектах китайского, сами являются переселенцами из Вьетнама, из государства Чампа, которое как в своё время и государстаа Нусантары прошли путь от индуизма к исламу.

Уцулы могли прибыть на Хайнань в качестве мусульман колонистов из Чампы и беженцев, сперва от своих же не-мусульманских правителей, а затем от тех своих правителей, после того как они отошли от ордоксального ислама Так, уцулы исповедуют суннизм, в то время как последние правители Чампы придерживались синкретических культов, основанных на шиитском исламе и местных верованиях. Поэтому ортодоксальные сунниты вытеснялись либо на север на остров Хайнань, где уже существовали общины мусульман, либо на юг, в устье Мекгонга, где до сих пор сохранились суннитские общины мусульман - суннитов бану-чама в южном Вьетнаме и Камбодже.

Чампа это могущественное государство, обладавшее множеством колоний и торговых факторий, которое занимало значительную часть современного Вьетнама без самых северных и самых южных районов. Его основали чамы - австронезийский народ, тогда значительно более влиятельный чем вьеты.

В Чампе, которое сперва было индуистским шла долгая борьба между индуизмом и исламом. Самыми ранними известными материальными доказательствами продолжающегося распространения ислама являются документы эпохи династии Сун из Китая, в которых записано, что чамы начали обращаться в ислам в конце 10-го и начале 11-го веков.

Однако наиболее активно ислам начал распространяться сперва во время монгольского господства в Чампе в 14 веке когда чамы утратили своё могущество, а затем после укрепления торговых и политических связей с Султанатом Малакка.

Показательно, что распространению ислама у своего народа способствовали сами цари-индуисты Чампы.

Например, в  испанской записи конца 1580-х годов сообщается, что «многие мусульмане живут в Чампе, чей индуистский король хотел, чтобы ислам был распространен и преподавался, в результате чего появилось много мечетей наряду с индуистскими храмами».

В итоге уже в середине 17 века Чампа стала мусульманским государством. Европейские миссионеры описывали Чампу в 1670-х годах как страну, где большинство населения составляли мусульмане, ими правил мусульманский султан, у которого был мусульманский двор.

Однако хотя ислам в Чампе стал госудаоственной религией, он вскоре обрёл синкретические черты превратившись в особую шиитскую секту Бани Авал ( или Бини Ралаох, люди Аллаха ). Это произошло после того Нгуены вторглись в Чампу в 1690-х годах и заперли государство Чам в полной изоляции, что привело к разрыву между чамами и малайско-исламским миром.

К началу 1800-х годов большинство мусульман Чамов в Старой Чампе (Центральный Вьетнам) исповедовали шиизм Бани Аваль и используя традиционную письменность Акхар Тхра Чам. В основе их веры было то, что якобы ислам в Чампу принёс один из сыновей Али бин Аби Талиба. Сравнительная устная традиция из камбоджийских общин Чамов также гласит: «Господь Али послал Мухаммада ибн аль-Ханафийю в Чампу, чтобы учить исламу».

Тем временем большинство чамов Камбоджи и дельты Меконга остались ортодоксальными мусульманами-суннитами и приняли письменность Джави, произошедшую от арабского языка. Они же поднимали восстания (джихад) против угнетения со сторонв императоров Вьетнама. Так восстания 1832 года против вьетнамского императора Минь Манга привело к массовому исходу мусульман чамов в Камбоджу, Малайу и на Хайнань.

Но в КНР потомки чамов - уцулы не признаются отдельным этносом и включены в состав хуэй (ханьцы-мусульмане).

Лето этого года открыл с небольшого недельного круиза на теплоходе по Волге и Дону, вот и завершить его решил и открыть осенний сезон также с недельного круиза, но теперь решил пройти по Оке и Москва-реке.

Хотя уже ходил по Оке в прошлом году, решил закрепит впечатление.

Но что точно могу сказать, на самой Москва-реке после выхода из Москва смотреть нечего. Вдоль берегов расположены бесконечные промзоны, стройки, в лучшем случае агрохолдинги.
Поэтому конечно идти каналом имени Москвы на Волгу намного душевнее. Хотя конечно с самой Волгой ни в какое сравнение не идёт.

Вокруг канала сложился еще с советского времени соответствующий досуговый кластер, с домами отдыха, дачами,  плюс были созданы водохранилища, а вдоль берегов канала сохранили леса и высадили новые лесопосадки.

Хотя и на Москва-реке в сторону Оки есть и довольно живописные участки, но это дальше от Москвы, обычно там где дачные посёлки и спускающаяся к самой воде растительность. И даже можно встретить редкие теплоход. По Оке и Москве-реке из кажется всего три ходит.

ХАМАС выступил с заявлением, возложив на премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху и администрацию США ответственность за провал попыток достичь соглашения о прекращении огня и обмене пленными в секторе Газа.

Группа также обвинила Нетаньяху в гибели израильских пленных, заявив, что они «были убиты пулями его армии».

«Попытки ввести в заблуждение общественное мнение, предпринимаемые преступником Нетаньяху посредством его постоянной политики обмана и лжи, чтобы уйти от ответственности за [тупик], в который зашли переговоры, не освободят его от полной ответственности за продолжающуюся фашистскую агрессию в секторе Газа и навязывание дополнительных условий, которые препятствуют усилиям посредников по достижению прекращения огня», — говорится в заявлении.

Иззат аль-Ришек, член политического бюро ХАМАС, заявил, что шестеро пленников, найденных мертвыми израильской армией, «были убиты исключительно в результате сионистской бомбардировки».

Для ОАЭ Судан важен отнюдь не только как источник нефти и золота и прочих полезных ископаемых.

ОАЭ рассчитывают взять под контроль сельхозугодья Судана и использовать их как собственную сельскохозяйственную житницу, в первую очередь.

Поддержка Эмиратами Хемедти также обусловлена тем, что только он может, с точки зрения Абу-Даби, гарантировать те схемы получения продукции, которые ОАЭ внедрили в Судане и в которые продолжали инвестировать значительные средства.

Бурхан же мог оспорить эти сделки, как коррупционные. Их гарантом изначально выступали Хемедти и его RSF.

Незадолго до начала войны
Эмираты предпринимали попытки договориться о сельскохозяйственных сделках в Судане с руководством страны. Однако они были отклонены правительством Судана из-за неприемлемых условий. После этого ОАЭ начали работать напрямую с Хемедти.

ОАЭ уже контролирует несколько земельных и сельскохозяйственных корпораций в Судане.

Эмиратские компании International Holding Company (IHC) и Jenaan Investment обрабатывают более 50 000 гектаров сельхозугодий в Судане.

Но ещё более масштабным выглядит Abu Hamad — сельскохозяйственный проект, реализуемый IHC в партнерстве с Dal Group, крупнейшей частной компанией Судана. Этот проект свяжет сельскохозяйственную зону с новым портом Красного моря, портом Абу Амама, построенным и эксплуатируемым AD Ports Group.

Сельскохозяйственный проект Абу Хамада охватит еще 162 000 гектаров обрабатываемых земель. 

Судан будет иметь право на 35 процентов прибыли морского порта но при этом порт Абу-Амама позволит ОАЭ контролировать сухопутные и торговые пути Судана, играя решающую роль в его военной, охранной и логистической стратегиях.

ОАЭ инвестировали в проект первоначальные 6 миллиардов долларов.

Факт нахождения израильских заложников мертвыми никак не отразится на процессе мирного урегулирования, полагает эксперт РСМД Кирилл Семенов.

При этом это скажется на внутриполитической ситуации в Израиле, считает эксперт, где оппозиция будет усиливать давление на Нетаньяху с посылом, что он не предпринял для освобождения необходимых усилий. При этом, по мнению аналитика, для интересов лично Нетаньяху самые страшные сценарии по развитию событий вокруг заложников могут, с другой стороны, в циничной логике, развязать ему руки и давать еще большую свободу действий.

Текие Ших-Али в Касимове