Нам жить разрешено свободно,
Лишь сидя в клетке под дождем.
Нам говорить что хочешь можно,
Но лишь с закрытым напрочь ртом.
Нам рассказали как нам жить, когда рыдать, когда ругаться, когда нам стоит дальше плыть, когда учить, когда еб@ться, и с кем и где нам вместе быть, кто хуже и кто лучше.
Нам рассказали, что есть зло, добро.
Нам показали как жить лучше.
Но я считаю - это бредни,
Ведь каждый должен сам решать,
Когда ему идти гулять, когда стихи сидеть писать, когда кого и где нам слушать, зачем и почему дышать.
Kommentator
Лишь сидя в клетке под дождем.
Нам говорить что хочешь можно,
Но лишь с закрытым напрочь ртом.
Нам рассказали как нам жить, когда рыдать, когда ругаться, когда нам стоит дальше плыть, когда учить, когда еб@ться, и с кем и где нам вместе быть, кто хуже и кто лучше.
Нам рассказали, что есть зло, добро.
Нам показали как жить лучше.
Но я считаю - это бредни,
Ведь каждый должен сам решать,
Когда ему идти гулять, когда стихи сидеть писать, когда кого и где нам слушать, зачем и почему дышать.
Kommentator
Будь спокоен,
Неутолим,
Непобедим ,
Не бойся трудностей, гори!
Будь неотразим,
Щедр,
Горд,
Иди всегда вперед!
Будь предан,
Один?
И что?
Выбирай с умом!
Будь крепок,
Духом, телом,
За шанс любой - хватайся смело
И будут почести твои, и слава
Ты будь собой
Не отрекайся, не теряйся
Мечту любую воплоти
Упал? Встань и иди!
Неутолим,
Непобедим ,
Не бойся трудностей, гори!
Будь неотразим,
Щедр,
Горд,
Иди всегда вперед!
Будь предан,
Один?
И что?
Выбирай с умом!
Будь крепок,
Духом, телом,
За шанс любой - хватайся смело
И будут почести твои, и слава
Ты будь собой
Не отрекайся, не теряйся
Мечту любую воплоти
Упал? Встань и иди!
Борис Царьков
С собой короб спичек,
Кривая набивка,
Прятался ночью
Подле Марьинки.
Искали нас двое
На синей машине:
Реваншем, конвоем
Бежал я за ними.
То было зимою,
Того мы хотели,
Приблизиться к горю
Средь вьюг и метели.
Меня укрывали
В горячем подъезде,
Но мои трали-вали,
Мои переезды.
Я думал о рае -
Кончаемый вакуум.
Жильцы наорали,
Я даже заплакал.
Я вышел с подъезда
Около рынка.
Известно, известно,
То была синька.
Но всё же искали
Под шум проводов,
Нет мыслей о рае,
Как и больших городов.
17.12.2023.
С собой короб спичек,
Кривая набивка,
Прятался ночью
Подле Марьинки.
Искали нас двое
На синей машине:
Реваншем, конвоем
Бежал я за ними.
То было зимою,
Того мы хотели,
Приблизиться к горю
Средь вьюг и метели.
Меня укрывали
В горячем подъезде,
Но мои трали-вали,
Мои переезды.
Я думал о рае -
Кончаемый вакуум.
Жильцы наорали,
Я даже заплакал.
Я вышел с подъезда
Около рынка.
Известно, известно,
То была синька.
Но всё же искали
Под шум проводов,
Нет мыслей о рае,
Как и больших городов.
17.12.2023.
Чудо случится, не унывай!
И на земле, отстроим мы рай!
Не то враньё, что с церквей слышим
Рай настоящий, который увидим.
Мир тот прескучный и запустелый,
Ветхий, гнилой и кажется серый,
Будет разрушен, верь мне, прошу
И мы исполним любую мечту.
Хватит терпеть все принижения!
Хватит молчать, не вечно ж терпенье!
Надо достать жизнь из забвенья,
Надо толкнуть всех на верно решенье!
И надо будет ум сохранить,
То что любили, дальше любить,
Много придётся слёз нам пролить,
Ведь рай далёк, долго нам плыть
По морю из денег, злости и крови,
На нашем плоте, лишь из свободы,
Не будем встречать красивые зори,
Но мы проберёмся чрез алчные штормы!
Автор @Jetik_iw
И на земле, отстроим мы рай!
Не то враньё, что с церквей слышим
Рай настоящий, который увидим.
Мир тот прескучный и запустелый,
Ветхий, гнилой и кажется серый,
Будет разрушен, верь мне, прошу
И мы исполним любую мечту.
Хватит терпеть все принижения!
Хватит молчать, не вечно ж терпенье!
Надо достать жизнь из забвенья,
Надо толкнуть всех на верно решенье!
И надо будет ум сохранить,
То что любили, дальше любить,
Много придётся слёз нам пролить,
Ведь рай далёк, долго нам плыть
По морю из денег, злости и крови,
На нашем плоте, лишь из свободы,
Не будем встречать красивые зори,
Но мы проберёмся чрез алчные штормы!
Автор @Jetik_iw
При небрежной раздаче даров
он
получил слишком много.
Веру. Надежду. Любовь.
И мешок золотых на дорогу.
Только все обменял и оставил.
Шел слишком щедро, под Богом.
Ненужным
клок сердца на память,
Из стали в железо да
переплавить.
Шел против попутного ветра.
Шел на перекрестьях без выбора.
Тщетно.
И теперь спутники его - негативные триггеры.
По сто
На
Сантиметр.
Отбивался от голодных собак,
В унисон с ними лаять...
Было темно - он свет подарил.
Внутренний факел нуждающимся.
А сам шагнул снова
во мрак.
Я справлюсь, встану
в стане сражающихся.
И неважно, Детройт, Чикаго, Небраска.
Когда сердце огнем и правдой обласканное...
Поливают васаби с табаско.
Как ком снежный
обещания розданные,
Слышь, ты чего такой нежный?
Плетью и розгами.
Из себя на выход с вещами
Не прощаясь и
На побережье.
Под эхо стихами Бродского.
Ваза хрустальная ломается хрупко,
Душа моя мается, сквозь мясорубку пропущенная.
Раздвинул стены сознания, оказались несущими.
Солнце оставляет ожоги, кислород разъедает до язв.
Обивал все пороги, стряхивая налипшую грязь.
Ничего не боясь,
Зигзагом и наискось, пьяный.
Он падал, если не в бездну, то в эмоциональную яму.
Куда бы ни шел - бесполезно.
И трезво, и напролом, и упрямо...
Дай время энергии накопиться.
За спиной целый мир неохватный.
А ты лицом в угол наказанный.
Листаешь проклеенные страницы.
Спазмы от Недосказанности.
Хотел
Все и сразу, но
Загнал в дебри себя непролазные.
И это ещё не предел, камера газовая...
За чертогами желаний и разума.
Чувство вины чёрное, липкое, вязкое.
С запахом аммиака, к черту все,
сел и заплакал,
Только слезы бетонном засохнут.
Собираю себя да по крохам.
От желания сдохнуть до welcome на похороны.
Искрится проводка, салютом огненных брызг,
Тормозов надрывный ссаднящий визг.
Вот как.
Он видел рентгеном насквозь
Тех, кто забил
тот самый последний гвоздь.
Что сломано... уже не сраслось,
Осталась лишь прогорклая злость.
От амбиций на асфальте
мокрые пятна, меловой силуэт.
Надорвал струны и связки.
Попусту зубы не скальте.
Без наркоза дайте ей скальпель,
Вырезать сердце и на перевязку.
он
получил слишком много.
Веру. Надежду. Любовь.
И мешок золотых на дорогу.
Только все обменял и оставил.
Шел слишком щедро, под Богом.
Ненужным
клок сердца на память,
Из стали в железо да
переплавить.
Шел против попутного ветра.
Шел на перекрестьях без выбора.
Тщетно.
И теперь спутники его - негативные триггеры.
По сто
На
Сантиметр.
Отбивался от голодных собак,
В унисон с ними лаять...
Было темно - он свет подарил.
Внутренний факел нуждающимся.
А сам шагнул снова
во мрак.
Я справлюсь, встану
в стане сражающихся.
И неважно, Детройт, Чикаго, Небраска.
Когда сердце огнем и правдой обласканное...
Поливают васаби с табаско.
Как ком снежный
обещания розданные,
Слышь, ты чего такой нежный?
Плетью и розгами.
Из себя на выход с вещами
Не прощаясь и
На побережье.
Под эхо стихами Бродского.
Ваза хрустальная ломается хрупко,
Душа моя мается, сквозь мясорубку пропущенная.
Раздвинул стены сознания, оказались несущими.
Солнце оставляет ожоги, кислород разъедает до язв.
Обивал все пороги, стряхивая налипшую грязь.
Ничего не боясь,
Зигзагом и наискось, пьяный.
Он падал, если не в бездну, то в эмоциональную яму.
Куда бы ни шел - бесполезно.
И трезво, и напролом, и упрямо...
Дай время энергии накопиться.
За спиной целый мир неохватный.
А ты лицом в угол наказанный.
Листаешь проклеенные страницы.
Спазмы от Недосказанности.
Хотел
Все и сразу, но
Загнал в дебри себя непролазные.
И это ещё не предел, камера газовая...
За чертогами желаний и разума.
Чувство вины чёрное, липкое, вязкое.
С запахом аммиака, к черту все,
сел и заплакал,
Только слезы бетонном засохнут.
Собираю себя да по крохам.
От желания сдохнуть до welcome на похороны.
Искрится проводка, салютом огненных брызг,
Тормозов надрывный ссаднящий визг.
Вот как.
Он видел рентгеном насквозь
Тех, кто забил
тот самый последний гвоздь.
Что сломано... уже не сраслось,
Осталась лишь прогорклая злость.
От амбиций на асфальте
мокрые пятна, меловой силуэт.
Надорвал струны и связки.
Попусту зубы не скальте.
Без наркоза дайте ей скальпель,
Вырезать сердце и на перевязку.
Тьма
Устало вглядываясь в тьму,
Рутинным, землянистым взглядом
И словно тьма с тобою рядом,
(А тьма и вправду очень рядом),
Давать позорно слабину.
Надрез по шву непринужденно,
Срезает жизненный лоскут.
Грядущее темно и пьяно,
Подобно зарослям бурьяна
Гнетёт сомнениями пут.
Окоченевшей круговертью,
Безропотно смотреть в окно,
Силками мыслей делать вызов,
Шурша ошмётками сюрпризов,
Не ожидая ничего.
Автор: Станислав Еремеев (https://t.iss.one/astroganos)
Устало вглядываясь в тьму,
Рутинным, землянистым взглядом
И словно тьма с тобою рядом,
(А тьма и вправду очень рядом),
Давать позорно слабину.
Надрез по шву непринужденно,
Срезает жизненный лоскут.
Грядущее темно и пьяно,
Подобно зарослям бурьяна
Гнетёт сомнениями пут.
Окоченевшей круговертью,
Безропотно смотреть в окно,
Силками мыслей делать вызов,
Шурша ошмётками сюрпризов,
Не ожидая ничего.
Автор: Станислав Еремеев (https://t.iss.one/astroganos)
Взошла Луна,
А Мир все крутится по кругу
Лишь неподвижно я сижу
Сижу в степи, на земле холодной
Никем не понятый, чужой
Сижу во тьме, во мраке ночи
Со страхом прикрывая очи
Сижу, а в небе звезды пляшут
И больше ни о чем не скажут
Сижу один, безмолвно созерцая каждое мгновение
А где-то там за горизонтом
лежит в земле прекрасное стремление.
А где-то там за той горой прекрасный сад…
Тот сад сидит, посажён был он кем-то
И я сижу, но он меня милей.
Его прекрасным сотворили
Меня же бросили, забыли,
Как нежеланный проблеск тьмы,
Меня ведь так уж не возлюбили, Меня никем не сотворили, меня как будто нет.
Я точно странник без смятенья, что все пытается забыть,
Что хочет море бороздить, но не способен он отплыть.
Тот сад, тот сад за тёмными горами, он продолжает жить
Я лишь небрежно существую, надеясь хоть чего-нибудь достичь.
,,Тот сад прекраснее меня’’-
Я лишь об этом повествую
Но вдалеке не дремлет сад, к земле прикованный, цветёт он.
Он ветви поднимает к небу.
И будто ничего не ждёт. Он молвит тихо безмятежно:
„Чего же ждет он?
Он свободен, способен что угодно слышать,
Способен верить и любить,
Способен лгать и ненавидеть, Способен правду говорить,
Мечтать способен он и жить.
Себя он может сотворить таким каким желает…“
И прав тот сад, слова его красивы. Есть все для жизни у меня, но я сижу, сижу под гнетом ночи.
Что же мешает просто встать?
Наверно убеждение.
Я убеждён, что этот сад затмит собою все мое стремление.
Софья Пилягина
А Мир все крутится по кругу
Лишь неподвижно я сижу
Сижу в степи, на земле холодной
Никем не понятый, чужой
Сижу во тьме, во мраке ночи
Со страхом прикрывая очи
Сижу, а в небе звезды пляшут
И больше ни о чем не скажут
Сижу один, безмолвно созерцая каждое мгновение
А где-то там за горизонтом
лежит в земле прекрасное стремление.
А где-то там за той горой прекрасный сад…
Тот сад сидит, посажён был он кем-то
И я сижу, но он меня милей.
Его прекрасным сотворили
Меня же бросили, забыли,
Как нежеланный проблеск тьмы,
Меня ведь так уж не возлюбили, Меня никем не сотворили, меня как будто нет.
Я точно странник без смятенья, что все пытается забыть,
Что хочет море бороздить, но не способен он отплыть.
Тот сад, тот сад за тёмными горами, он продолжает жить
Я лишь небрежно существую, надеясь хоть чего-нибудь достичь.
,,Тот сад прекраснее меня’’-
Я лишь об этом повествую
Но вдалеке не дремлет сад, к земле прикованный, цветёт он.
Он ветви поднимает к небу.
И будто ничего не ждёт. Он молвит тихо безмятежно:
„Чего же ждет он?
Он свободен, способен что угодно слышать,
Способен верить и любить,
Способен лгать и ненавидеть, Способен правду говорить,
Мечтать способен он и жить.
Себя он может сотворить таким каким желает…“
И прав тот сад, слова его красивы. Есть все для жизни у меня, но я сижу, сижу под гнетом ночи.
Что же мешает просто встать?
Наверно убеждение.
Я убеждён, что этот сад затмит собою все мое стремление.
Софья Пилягина
Forwarded from Veta (Liz)
Сделка
Отдам себя в жертву искусству,
И если есть смысл — буду страдать.
И заключу я сделку на чувства —
Их дьяволу ночью нужно продать.
Могу убить человека во имя творчества,
Я — архетип, превращённый в плоть.
Ищи экстаз в моём одиночестве —
Лишь бы мрак внутри побороть.
Нормальность наводит ужас
На бездну, покорность и страсть.
Любовь, сострадание, эрос —
Дают бесконечную власть.
Я не сниму сторисы с макияжем
И никому не стану женой.
Я буду музой — и просто пейзажем,
Останусь на память с тобой.
И в образе себя растворю,
И напою весь мир я любовью.
Я никогда, клянусь, не умру —
В слиянии чистой трагедии с ролью.
Перед сном / апрель 2025
Отдам себя в жертву искусству,
И если есть смысл — буду страдать.
И заключу я сделку на чувства —
Их дьяволу ночью нужно продать.
Могу убить человека во имя творчества,
Я — архетип, превращённый в плоть.
Ищи экстаз в моём одиночестве —
Лишь бы мрак внутри побороть.
Нормальность наводит ужас
На бездну, покорность и страсть.
Любовь, сострадание, эрос —
Дают бесконечную власть.
Я не сниму сторисы с макияжем
И никому не стану женой.
Я буду музой — и просто пейзажем,
Останусь на память с тобой.
И в образе себя растворю,
И напою весь мир я любовью.
Я никогда, клянусь, не умру —
В слиянии чистой трагедии с ролью.
Перед сном / апрель 2025