Недаром римляне положили начало науке правоведения – во многом они были педантичны. Скажем, писали письма по определённой схеме: вначале обыкновенно следовало приветствие, а за ним формула «Si vales, bene est; ego valeo», сокращённо S.V.B.E.E.V. («если ты здоров(а), это хорошо; я здоров(а)»), после чего начинался основной текст письма, который замыкало повторное пожелание здравия – например, «Cura, ut valeas», и отметка о месте и дате написания письма.

Писали их первоначально на деревянных дощечках, навощенных с внутренней стороны, позднее на папирусе, который сворачивали, связывали и запечатывали. Доставляли письма, как правило, знакомые, друзья или частные почтальоны.

Вот такое письмо по римскому образцу написала моя ученица Арина: предлагаю вам его перевести и разобрать, отыскав обороты Accusativus cum infinitivo, Ablativus absolutus и объяснив типы придаточных предложений и согласование времён ☺️

Arina Helenae salutem dicit!

Si vales, bene est; ego valeo.

Hodie multa negotia mihi sunt: libros medii aevi, quos iam in bibliotheca Academiae sumpsi (in numero eorum Beowulf, heroicum carmen epicum) legere debeo; deinde ad examina, quae mense Iunio erunt, me praeparatura sum. Ob eam rem paulum ambulo, et parentes mei me admonent, ut plus dormiam: id me adiuvabit, ut melius cogitare possim. His omnibus rebus confectis denique ad mare nostrum venire et calicem vini in taberna bibere potero.

Et tu, ut te habes? Feles tua ut valet? Spero eam iam convaluisse.

Mihi scribe, quaeso, ubi eum librum splendidum de grammatica Latina, quem mihi monstravisses, emeris. Gratias ago!

Cura, ut valeas.

Scr. Moscuae Id. Mai. A.D. MMXXIII

#SL_curiosum

Пусть весна закончится на гармоничной ноте – медитативным советом от Марка Аврелия 🧘🏽

Оригинал: Μηκέτι μόνον συμπνεῖν τῷ περιέχοντι ἀέρι, ἀλλ̓ ἤδη καὶ συμφρονεῖν τῷ περιέχοντι πάντα νοερῷ.

Перевод на русский с древнегреческого: С.М. Роговин
Перевод на латинский с древнегреческого: Вильгельм Гольцман (Ксиландр)

#SL_patronusanni

Вот такой «Гарри Поттер и философский камень» на латыни у меня появился ☺️🎁🔮

Почитаем сегодня отрывок из этой книги, повествующий о токсичных взаимоотношениях Гарри с братцем Дадли накануне очередного учебного года (начало 3 главы).

propter fugam boae constrictoris Brasiliensis Harrius poenam omnium longissimam dedit. cum tandem ei permitteretur rursus armario exire, coeperant feriae aestivae et Dudley iam novam cinematographicam machinulam fregerat, aeroplanum e longinquo directum in terram praecipitaverat, primum in birotula cursoria vectus anum illam, Dominam Figg, deiecerat dum Gestationem Ligustrorum baculis innixa transgreditur.

Harrius gaudebat quod studiis liberatus erat, sed gregem ilium Dudleanum non poterat vitare, qui non omittebat domum cottidie visitare. Piers, Dudley, Malcolm, Gordonque omnes erant magni et stulti, sed Dudley, cum esset omnium maximus et stultissimus, erat dux gregis. ceteris admodum placebat intéresse ludo, quem Dudley maxime amabat, Harrii venandi.

haec erat causa cur Harrius tantum temporis quantum poterat foris duceret, circumerrans et finem feriarum prospiciens, ubi vestigium rerum meliorum videre poterat. mense Septembri abiturus erat ad scholam secundariam et, quod nunquam antea ei contigerat, sine Dudleo futurus erat. Dudley acceptus erat a schola nomine Smeltings cuius Avunculus Vernon alumnus erat. Piers Polkiss quoque illuc iturus erat. Harrius autem iturus erat ad scholam nomine Lapidomurus Altus, quem omnes liberi regionis frequentabant. quod Dudley ridiculissimum esse arbitrabatur.

'apud Lapidomurenses primo die capita hominum in latrinas detruduntur,' dixit Harrio. 'an vis sursum ascendere ut rem ipse experiaris?'

'benigne,' inquit Harrius, abnuens. 'in latrinam illam miseram nunquam quidquam tam horribile quam caput tuum detrusum est - potest fieri ut aegrescat.' tum aufugit, priusquam Dudley intellegeret quid dixisset.

***
Гарри никогда еще так не наказывали, как за историю с бразильским удавом. Когда ему наконец разрешили выходить из чулана, уже начались летние каникулы, а Дадли уже успел сломать новую видеокамеру, разбил самолет с дистанционным управлением и, в первый раз сев на новый гоночный велосипед, умудрился врезаться в миссис Фигг, переходившую Тисовую улицу на костылях, и сбить ее с ног, так что она потеряла сознание.

Гарри был рад, что занятия в школе закончились, но зато теперь ему негде было скрыться от Дадли и его дружков, которые каждый день приходили к нему домой. И Пирс, и Деннис, и Малкольм, и Гордон – все они были здоровыми и безмозглыми, но Дадли был самым здоровым и самым безмозглым, и потому именно он считался их предводителем и решал, что будет делать вся компания. И вся компания соглашалась с тем, что следует заняться любимым спортом Дадли – охотой на Гарри.

По этой причине Гарри проводил как можно больше времени вне дома, шатаясь неподалеку и думая о том, что не так уж много времени осталось до конца каникул, откуда ему светил крошечный лучик надежды. В сентябре он должен был пойти в среднюю школу и наконец-то расстаться с Дадли. Дадли перевели в частную школу, где когда-то учился дядя Вернон, – в «Вонингс». Кстати, туда же устроили и Пирса Полкисса. А Гарри отдали в самую обычную общеобразовательную школу, в «Хай Камеронс». Дадли это показалось невероятно смешным.

– В этой школе старшекурсники в первый же день засовывают новичков головой в унитаз, — сразу же начал издеваться Дадли. – Хочешь подняться наверх и попробовать?

– Нет, спасибо, – ответил Гарри. – В многострадальный унитаз никогда не засовывали ничего страшнее твоей головы – его, бедняжку, может и стошнить.

Гарри убежал раньше, чем Дадли понял смысл сказанного.

***

Полный файл книги – выше. А те, кто хочет почитать книгу на бумаге, могут записаться на занятия ❤️📚✅ @mariascaevola

#SL_lectiones_latinae

Письма как литературный жанр: в продолжение поста о структуре римских писем 📜

Эпистолярный жанр в римской культуре имеет долгую историю, поэтому начнём с истоков: из доцицероновской эпохи нам известно письмо матери Гракхов, Корнелии, содержащее предостережение Гаю – не домогаться трибунской должности (sic! Лучше бы он её послушал). Однако подлинность этого письма недостаточно подтверждена.

Главным любителем попереписываться в классический период был, конечно, Цицерон: он писал и друзьям, и родственникам, и коллегам, его переписка весьма объёмна, начиная от лаконичных личных записок и заканчивая официальными посланиями, в которых взвешено каждое слово. В зависимости от адресата и темы стиль Цицерона сильно меняется. Критерии публичного или частного характера – применение клаузул, приведенные (или опущенные) звания и даты, обращение к эллипсису или намекам, понятным лишь одному читателю – адресату. Самые личные письма включают повседневную речь, пословицы, греческие вставки или цитаты, загадки или аллегории. Официальные послания содержат звание и дату, а вежливее всего переписка с врагами, например, с Антонием.

Таким образом, Цицерон различает несколько жанров письма, прежде всего publicae и privatae («официальные» и «частные»). В других случаях он делит переписку на простые фактические сообщения и письма, которые воздействуют на чувства. Последние распадаются на genus familiare et iocosum и genus severum et grave («дружественный и шутливый» и «серьезный и важный род»).

Превращение письма в полноценный литературный жанр произошло уже при Августе, приняв стихотворную форму: Гораций создает этическое письмо как разновидность гекзаметрической поэзии, Овидий – элегическую форму послания героинь, сборник писем как энциклопедию женской души. Его письма из ссылки раскрывают тему тоски по Риму.

Гораций ведет своих читателей (по большей части молодых людей из окружения Тиберия) мягко и культурно, но целенаправленно к моральному пониманию того, что значит recte vivere, «жить правильно». В утонченности его стихов истина и красота образовали классическое гармоничное единство.

Напротив, героини Овидия не стремятся к внутреннему равновесию, они не желают ни поучать, ни учиться. Эти элегические послания – просто зеркало женской души со своими переживаниями. Его стихи из ссылки проливают свет на тему разлуки с точки зрения мужчины, однако к этому прибавляется намерение растрогать адресата, добиться того, чтобы автора призвали обратно в Рим.

У Сенеки-младшего прозаическое письмо достигает новой высоты и приобретает новый литературный блеск, становясь средством размышления и самодисциплины. Сенека не желает оставлять своего Луцилия (и читателя) в покое, он должен все время его встряхивать: тот должен найти себя в жизни, прожитой сознательно и напряженно. Если у Овидия речь служила для познания душевных глубин, у Сенеки она преследует цель не только постижения, но и самовоспитания.

В ином ключе пишет Плиний. Его переписка – зеркало собственной личности и общества, в котором он живет. Не в последнюю очередь она документирует гражданственное умонастроение Плиния. Главная тема переписки – добродетели, но не философа, а гражданина и чиновника.

Таким образом, на протяжении всего развития эпистолярного жанра форма письма использовалась как оболочка: писались публицистические письма, дидактические письма и целые трактаты в форме письма, посвятительные письма, письма от лица вымышленной фигуры и под псевдонимами. Воистину, есть чем вдохновиться с точки зрения литературы. И, конечно, латинского языка.

#SL_curiosum

Ну что, amici, выходные уже близко: изучаем винную карту на латыни. Соблюдая, конечно, мудрый завет Питтака: Μέτρω χρώ, то есть «лишку ни в чем»☝️

🍹абсент – absinthium
🍹бренди – vinum sublimatum / vinum arsum / vinum adustum
🍹вермут – apsinthiatum / aloxinum
🍹вино белое – vinum album
🍹вино игристое – vinum spumans
🍹вино красное – vinum rubrum
🍹вино молодое – vinum hornotinum
🍹вино столовое – vinum cibarium / vinum mensale
🍹вино сухое – vinum austerum / vinum asperum
🍹вино фруктовое – vinum pomarium / sicera
🍹виски – vischium
🍹водка – vodca / aqua vitae Slavica / valida potio Slavica
🍹глинтвейн – cal(i)dum / calda / vinum fervefactum
🍹джин – vinum iuniperum / temetum iunipereum
🍹коньяк – potio Condatina / vinum Coniacensis / coniacum
🍹кюрасао – liquor aromaticus Currassuviensis
🍹пиво – cer(e)visia / cervesia / ale/ael (indecl.)
🍹пиво бутылированное – cervisia lagoenaria
🍹пиво драфтовое – cervesia de dolio / cervesia de cupa
🍹пильзнер – pilsner / cervesia Pilonica
🍹портвейн – vinum Portucalense
🍹ром – rhomium
🍹сангрия – potio mixta Hispanica
🍹сидр – vinum malinum / vinum pomorum
🍹скотч – vischium Scoticum
🍹спритц – vinum aquatum / vinum dilutum / scormorrium
🍹херес – vinum Astense Hispanicum
🍹шампанское – vinum Campanicum / vinum Campaniense
🍹шнапс – aqua cerasina / cerasinum
🍹узо – anisatum

А что в первую очередь захотели бы попробовать сами римляне, увидев в таверне такой список? Как думаете? 😏

#SL_curiosum

Овощи на латыни 🌽🥕🥑🌶🥒

#SL_CARM

Как проходят уроки и как закрепить полученные на них знания? ☺️ Посмотрите видео практического занятия по латинским падежам: родительному и винительному 🔥🔥🔥

И, конечно, видео будет полезно всем, кто уже изучает латынь ✅

https://youtu.be/V99_JIR3bNQ

#SL_grammatica_1

Когда я начинала перевод Ахилла Бокки, его велеречивость, повышенный градус патетики и нагромождение словес в духе гомеровского эпоса – не буду скрывать – вызывали раздражение. А потом вдруг произошла встреча: после обычных затейливых предисловий-посвящений с описанием санов и гербов и общих рассуждений о любви и добронравии автор включает в книгу стихотворение № 7, глубоко личное, искреннее и жалобное, в стиле Катулла, которое представляет разительный контраст и с предыдущими, и с последующими, и в котором даже упомянуто имя предмета несчастной любви Бокки.

Такое событие для переводчика – уникальный шанс, чтобы понять, чем жил и мыслил автор за пределами светской жизни и официальных обязанностей. Стихотворение приоткрывает тайну сердца важного болонского преподавателя, но вместе с тем – и простого человека, прямодушного и где-то даже наивного поэта, который, вероятно, так же любил гулять по галереям Болоньи и любоваться на башню Азинелли, как и мы в наш век. Такие стихи создают мост между временами и культурами – мост человеческих эмоций, универсальных и понятных в любую эпоху.

В этом стихотворении – ключ ко всем остальным в книге. Чувства автора, те образы, которые он хотел передать (не только в этой, но и в других эпиграммах) были настолько сильными, яркими и пронзительными, что любые слова были бы лишь их бледным отражением. Вот почему он извергает потоки эпитетов, сравнений, спотыкается и повторяется, доходит почти до исступления; несомненно, он был человеком столь же темпераментным, сколь и тонко ощущающим искусство и вообще – окружающий мир.

Наверное, поэтому я переводила это стихотворение так, как писала бы его сама – тоже доходя почти до исступления. Итак, читаем!

Iam dudum in tenues ierunt mea corda favillas,
Iamque cinis factus qui modo pruna fui.
Sed licet in tenues ierint mea corda favillas,
Iamque cinis factus qui modo pruna fui,
Hac tamen assiduis uruntur pectora flammis,
Quoque magis flagrant, hoc magis ipse gemo.
Quoque magis flagrant? redivivi unde ignus origo,
Si sunt in cinerem corda redacta semel?
Nempe faces ipsae flagrant, non cordis imago,
Quam vacuus nunquam figere cessat Amor.
Cur lacrymas augent incendia? liquitur igni
Humoris toto corpore quicquid inest.
Vix credam tanto vitam superesse calori.
Albia sed vitam sufficit una mihi.
Urenteis pariunt semper lenta otia amores,
Unde est mors vivens, irrequieta quies.

Сердце моё уж давно – лишь крупицы бессильные пепла,
И обратился я в прах – а был прежде углём раскалённым.
Но, пусть и сердце моё – лишь крупицы бессильные пепла
И обратился я в прах, что был прежде углём раскалённым,
Всё ещё жжёт мою душу и жжёт непрестанное пламя,
И чем сильнее пылает оно, тем сильнее скорблю я.
Но отчего тот огонь? Отчего воскресает пожаром,
Если в золу превратились уже мои чувства однажды?
Факелы сами пылают – не тенью сгоревшего сердца:
Праздный Амур его призрак терзать будет снова и снова.
О, почему от огня больше слёз? Исчезает в пожаре
Влага любая, что может найтись во всём теле. Едва ли
Верить могу я, что жизнь пощадит этот жар величайший.
Жизнь мне приносит одна только Альбия. Долгую будет
Праздность и ныне любовь порождать, что измучить способна:
И оттого смерть навеки жива, а покой – беспокоен.

Перевод: М.Ю. Ледышева (с)

#SL_lectiones_latinae

Совет для тех, кто любит порефлексировать 😌

Оригинал: Σίκυος πικρός; ἄφες. βάτοι ἐν τῇ ὁδῷ; ἔκκλινον. ἀρκεῖ, μὴ προσεπείπῃς: τί δὲ καὶ ἐγένετο ταῦτα ἐν τῷ κόσμῳ;

Перевод на русский с древнегреческого: С.М. Роговин
Перевод на латинский с древнегреческого: Вильгельм Гольцман (Ксиландр)

Unde venis? Ubi habitas? Откуда ты родом и где живёшь: опции ответа для жителей Московской области 🤓

#SL_cetera

Кто впервые придумал делить ангелов на классы, но своей личности при этом не раскрыл? Автор мистического Corpus Dionysiacum – фундаментального свода сочинений V-VI вв. и источника религиозного вдохновения для последующих эпох, – который предпочёл остаться неизвестным и официально числится в философско-богословской хронике под именем Псевдо-Дионисия Ареопагита. Поначалу бытовало мнение, что автор книги – ученик самого апостола Павла, живший в I в., однако в действительности точных сведений о происхождении сочинений Псевдо-Дионисия и о его жизни до сих пор нет.

Уже в начале VI в. сочинения Псевдо-Дионисия представляли собой цельный корпус, состоящий из известных ныне четырех трактатов: «О божественных именах», «О мистическом богословии», «О небесной иерархии», «О церковной иерархии» и «Десять писем к разным лицам», сопровождаемых прологом и схолиями.

В трактате «О небесной иерархии» даётся очерк свойств Бога, так что произведение можно считать образцом катафатического богословия. Автор исходит из того, что мир организован по иерархическому принципу: в нём есть ступени, определяемые степенью близости к Богу. Таким образом, Псевдо-Дионисий первым в христианском богословии создал подробную и продуманную классификацию ангелов – серафимы, херувимы, архангелы и др. Классификация ангелов из трактата была охотно принята и последующими богословами.

Трактат «О церковной иерархии» логично продолжает линию, начатую предыдущим сочинением: если есть иерархия небесная, то такой же порядок должен быть и в церкви. Церковная иерархия является отражением небесной и включает несколько разрядов – от оглашенных до епископов.

Трактат «О божественных именах» выступает мостом между катафатическим и апофатическим богословием. С одной стороны, автор перечисляет множество имён Бога: Добро, Свет, Красота, Любовь, Сущий и так далее. С другой стороны, Бог выше всех своих многочисленных имён, то есть выше любого знания, он абсолютно трансцендентен. Здесь Псевдо-Дионисий расходится с неоплатониками, которые считали, что человек способен познать Бога через очищение от грехов (катарсис), следовательно, для них трансцендентность Бога была относительной. А для Псевдо-Дионисия познание Бога возможно лишь в тех случаях, когда тот сам открывается человеку.

В коротком трактате «О мистическом (таинственном) богословии» сформулированы концепции Божественного мрака и апофатического (отрицательного) богословия. Поскольку Бог является демиургом, то по отношению к своему творению он выступает как абсолют по отношению к относительному. Для сотворённого Богом мира его создатель пребывает во мраке незнания. Проще всего развеять мрак незнания, если отсекать от понятия Бога те определения, которые ему не присущи.

Corpus Dionysiacum завершил тенденцию проникновения в христианство неоплатонизма, начатую Григорием Богословом и Григорием Нисским. Находясь под влиянием античного философа-неоплатоника Прокла, автор сочинения первым изложил систематическое воззрение на христианское богослужение как на систему символов и священнодействий, служащих таинственным выражением скрытых и возвышенных идей.

Поэтому закономерно, что в течение всех средних веков Псевдо-Дионисий оставался одним из самых сильных и уважаемых авторитетов для представителей всех богословских школ и направлений. Практически сразу после появления корпуса в контексте церковной полемики он был переведен на сирийский язык и в дальнейшем несколько раз переводился на латынь и другие языки.

#SL_libri