«Что ты о любви-то знаешь? Разве она такая? – оскалился брат из чащи памяти. – Сегодня этот, завтра тот. Чего ты привязалась-то? Чего взъелась?»

А Петя уходил на дно, скрывался от Феклы, исчезал, унося за собой звездное небо и запах свежего хлеба. Она попятилась, не сводя загнанного взгляда с Матушки – та уже не могла говорить, только хрипела что-то, кровь пузырилась, окрашивала губы в красный, будто брусничный сок.

«Брусника растет там, где проливается кровь невинного», – вспомнилось вдруг Фекле, слезы забурлили в груди, вырвались нервным смехом.