Небольшое наблюдение. Все мы знаем классический образец обложки книг из серии «Жизнь замечательных людей», где всегда находится место портрету героя биографии. В 1969 году издательство «Молодая гвардия» выпустило биографию Ивана Худякова из этой серии. Биография коротенькая, но хорошая, написана Эмилией Виленской, одним из главных специалистов по истории революционного движения 1860-х годов.

Иван Александрович Худяков – участник революционного движения, живший в середине 1860-х годов в Петербурге. Он стал одним из фигурантов следствия и суда над каракозовцами в 1866 году, поскольку был неплохо знаком с участниками московского тайного общества, возглавляемого Ишутиным, и, весьма вероятно, был «контактным лицом» самого Дмитрия Каракозова, когда тот приехал в столицу совершать покушение на Александра II. Есть ощущение, что Худяков, в отличие от большинства – если не всех – подсудимых, был самым скрытным и понимающим толк в конспирации человеком. Написанные им в Сибири воспоминания, а также записанные подосланным агентом сведения из личных разговоров оставляют ощущение недосказанности.

И что же мы видим на обложке биографии? Отсутствие портрета. И, вы знаете, это типичная ситуация для революционеров 1860-х годов. Мы знаем, как выглядели многие народники следующего десятилетия, а вот об участниках кружков шестидесятников такого не скажешь. Да, самые известные из них попали в объектив, но я, например, с большим интересом увидел бы портреты участников «Сморгонской академии», о которой написал целую книгу. Но их просто нет, за исключением тех, кто продолжил общественную деятельность после 60-х годов.

Какие забавные слухи порой порождают громкие общественные события. Вот пример с покушением Каракозова. Напомню, что никто из революционеров Каракозова в день покушения 4 апреля 1866 года не сопровождал и за ним не следил – по крайней мере, если бы такие сведения реально были, то мимо следствия они бы не прошли. Но вот что писали в газетах...

– – –

В одно время с государем в Летнем саду гулял с женою генерал-адъютант Тотлебен: и муж, и жена были удивлены замечательно дурным выражением лица какого-то человека, бледного, с растрёпанными волосами, который кинулся бежать по другую сторону набережной, как только услыхал выстрел. Генерал-адъютант Тотлебен, спешивший на место события, остановил тотчас этого молодого человека, которого затем в народе, бывшем свидетелем события, признали за товарища посягателя. Оказалось, что эти два лица и ещё третий, несхваченный, всё время, пока государь гулял в Летнем саду, толкались у входа в народе, держались все трое под руку, а свободные руки свои прятали в карманах панталон. Эти необычные приёмы обратили даже внимание многих, и счастливый костромич (крестьянин Осип Комиссаров. – В. К.), которому удалось отвести руку убийцы, говорят, тотчас же возымел подозрение и был настороже, смутно чуя что-то недоброе.

Источник: О покушении на жизнь государя императора, о крестьянине Осипе Ивановича Комиссарове и выражении народных чувств по поводу события 4 апреля 1866 г. М.: Тип. Бочарова и К°, 1866. С. 6.

Немного об условиях студенческой жизни в конце XIX века. Забавно, что если поменять даты на 1860-е годы, то вроде как в целом мало что изменится. Даже если принять во внимание, что это обобщение, основанное на выборочном цитировании свидетельств современников, отрицать явление студенческой бедности было бы странно. Отсюда тянутся ниточки нескольких важных последствий для студенческой среды.

Во-первых, требование касс взаимопомощи и иных материальных послаблений было реальной потребностью, а не прихотью. Во-вторых, меньшее внимание к образовательному процессу ухудшало возможность будущего профессионального трудоустройства и карьеры, что, конечно, лишь усугубляло маргинальность положения бедного студенчества, и оно оказывалось словно в замкнутом круге своего подвисшего социального положения, не в силах ни вернуться обратно в привычную для себя сословную среду, ни выбиться в люди. В-третьих, бедность и маргинальность вне образовательной и интеллигентской среды могла бы просто вгонять в депрессию, а внутри неё легко приводила к поиску политических ответов на вопросы, которые циркулировали через распространяемую литературу, молодёжные кружки и иные формы коммуникации.

– – –

На новый 1899 г. газета «Сибирская жизнь» высказывала новогоднее пожелание: «Студентам – быть сытыми круглый год». Та же газета писала: «Голодный студент – фраза более чем привычная для нашего уха», вместе с фразой «голодный учитель» она «так примелькалась для нашего внимания, обозначаемый ею факт так часто наблюдается, что фраза эта скоро обратится в пословицу».

Сумма 30 руб. в месяц была более или менее достаточна для студенческого существования. В Горном институте в начале 90-х годов студент мог с некоторым трудом прожить на 18–20 руб. в месяц. Стипендия в 35 руб. обеспечивала безбедное существование.

Большинство студентов не только не имело этого минимума, но, как, например, установили переписи московских студентов в 1892–1893 гг., половина из нуждающихся была лишена средств существования, ничего не получая из дому или получая мелкие суммы. «Минимальный бюджет, постоянное недоедание, квартирный вопрос, отсутствие сносного заработка и вообще внешняя неустроенность сопутствуют нашему студенту. Тратить 15 коп. в день на обед, питаясь чаем, сыром и чёрным хлебом, жить в прославленных мрачных казармах – „Гиршах“ – или в затхлых, сырых „студенческих“ квартирах на Козихе или Бронных переулках, бегать на уроки с Плющихи на Лубянку, служить конторщиком, контролёром на петровском трамвае, лидировать для рекламы фирмы на велосипеде» и т. д. – эти обычные условия студенческой жизни в Москве не только вредны для здоровья, но и невыносимы для серьёзных занятий, писал В. В. Святловский.

Историк П. Н. Милюков отмечал в конце XIX в., что, в условиях когда студенты вынуждены были добывать средства существования, университетское образование должно было качественно понизиться: студенты, несмотря на запрещения, переставали посещать лекции, ограничиваясь изучением литографированных курсов, экзаменационные испытания были соответственно упрощены.

Источник: Лейкина-Свирская В. Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. М.: Мысль, 1971. С. 29.

Случайным образом попал в руки скан книги, которую давно хотелось иметь в электронном виде. А то приходилось всё время бегать по библиотекам, что неудобно. С учётом общественного интереса к этой работе с удовольствием распространяю данный файл.

Гамбаров, Александр. В спорах о Нечаеве. К вопросу об исторической реабилитации Нечаева. М.; Л.: Московский рабочий, 1926. 147 с.

В 1926 году в издательстве «Московский рабочий» вышла книга Александра Гамбарова «В спорах о Нечаеве», где отразились дискуссии о значении личности и деятельности Сергея Нечаева, создателя «Народной расправы», революционера конца 1860-х – начала 1870-х годов. В основном в мемуарной литературе, а также в исследовательских и публицистических работах фигуру Нечаева оценивали критически, однако Гамбаров предложил положительную оценку его деятельности, считая, что Нечаев, гораздо раньше большевиков, выдвинул в революционной работе принцип классовой борьбы. Книга получила множество критических отзывов как у современников Гамбарова, так и у последующих исследователей. Вместе с тем в постсоветское время позицию Гамбарова нередко преподносят как свидетельство исторической реабилитации Нечаева и даже его героизации большевиками.

Содержание:

Предисловие
I. Исторические наслоения вокруг Нечаева и Нечаевского движения
II. Исторические корни Нечаевского движения
III. Революционный путь Нечаева
IV. Политические взгляды Нечаева
V. Заключение

Скачать книгу можно в комментариях к этой записи, в филиале Блога в VK, а также через Rutracker (пользующиеся торрентами могут на первых порах поддержать раздачу).

По работе задействован в создании выставки о Пушкине. Немного неожиданная для меня тема, но в этом особенности музейной занятости: никогда не знаешь заранее, куда тебя забросят. Мог ли я предположить, например, несколько лет назад, что придётся работать в команде над созданием экспозиции по истории международных отношений? Ну а теперь Пушкин.

Так уж и быть, поищу пересечения Пушкина с революционной тематикой. Вот что говорил о Пушкине Кропоткин в своём курсе лекций по истории русской литературы для зарубежной аудитории.

– – –

Английские читатели до некоторой степени были когда-то знакомы с Пушкиным. Просматривая ценную коллекцию журнальных статей, относящихся к русским писателям, которая была предоставлена в моё распоряжение профессором Кулиджем (Кембриджского университета в штате Массачусетс), я нашёл, что в 1832 году и позднее, в 1845 году, о Пушкине упоминалось как о писателе более или менее известном в Англии, причём в журналах давались даже переводы некоторых из его лирических произведений. Позднее о Пушкине до известной степени позабыли в самой России, а тем более за границей, и вплоть до настоящего времени в английской литературе не имеется перевода его произведений, достойного великого поэта. Во Франции, напротив, — благодаря Тургеневу и Просперу Мериме, который видел в Пушкине одного из великих мировых поэтов, — а равным образом и в Германии все главные произведения русского поэта знакомы литературно образованным людям в хороших переводах, причём некоторые из них отличаются не только точностью, но и поэтической красотой. Должно заметить, впрочем, что в массе читающей публики русский поэт, за исключением его родной страны, очень мало известен.

Легко понять, почему Пушкин не успел сделаться любимцем западноевропейских читателей. Его лирические произведения — неподражаемы: они могли быть написаны лишь великим поэтом. Его самое крупное произведение в стихах, «Евгений Онегин», отличается таким блеском и легкостью стиля, таким разнообразием и живописностью образов, что его можно рассматривать как единственное в своём роде произведение в европейской литературе. Его пересказы в стихах русских народных сказок вызывают восхищение читателя. Но, за исключением его поздних произведений в драматическом стиле, в поэзии Пушкина нет тех глубоких и возвышенных идей, которые так характерны для Гёте, Шиллера, Шелли, Байрона, Броунинга или Виктора Гюго. Необыкновенное изящество, простота и выразительность образов, необычайное умение владеть формой, — короче говоря, красота формы, а не красота идей отличают поэзию Пушкина. Но люди ищут в поэзии более всего высоких вдохновений, благородных идей, которые делали бы их лучшими. А этого у Пушкина мало. При чтении пушкинских стихов русскому читателю постоянно приходится восклицать: «Как чудно это сказано! Нельзя, невозможно подыскать другого более красивого или более точного выражения». По красоте формы Пушкин действительно стоит не ниже самых величайших поэтов. Он является, несомненно, великим поэтом в его способе описания самых незначительных мелочей повседневной жизни, в разнообразии человеческих чувств, нашедших место в его поэзии, в изящном выражении различных оттенков любви и, наконец, в яркой индивидуальности всех его произведений.

Источник: Кропоткин П. А. Лекции по истории русской литературы. М.: Common place, 2016. С. 50–51.

В 2014 году, когда создавался этот Блог в социальной сети VK, я стремился к тому, чтобы он постепенно превратился в сайт-библиотеку. Но довольно быстро мой энтузиазм в деле создания сайта уменьшился из-за нежелания обеспечивать его красивый и содержательный внешний вид и оплачивать хостинг. Долгое это дело, а некоторые периоды моей жизни за последние десять лет были настолько нищими и беспросветными, что поддерживать существование сайта с возможностью выкладывания сотен мегабайтов и даже гигабайтов файлов было невозможно.

Тем не менее, множество целей от учебных заданий в студенческие годы до музейных и преподавательских задач привели к тому, что личная библиотека электронных копий книг и статей копилась сама по себе. Она не рассортирована, занимает большое пространство на личном компьютере, в разных облачных хранилищах, в Блоге VK и даже на торрентах. Попробую в честь десятилетия существования Блога привести её в порядок и сделать её фактическим онлайн-филиалом Блога под названием Библиотеки историка и отщепенца.

Библиотека будет существовать в виде облачного хранилища на Яндекс.Диске. В основном она будет посвящена истории революционного движения в России, но вместе с тем там будут складироваться и иные книги и статьи, с которым так или иначе приходилось работать по разным темам. Библиотека не преследует цель полного охвата историографии и публикаций по истории революционного движения.

Файлы представлены в виде pdf и djvu с сохранением изображений сканированных страниц. Иные формы текстов (doc, docx, epub, fb2 и т.д.) я не сохраняю и предпочитаю с ними не работать. Библиотека не носит коммерческого характера: я не собираю никаких пожертвований на подписку облачного хранилища и не пытаюсь монетизировать чужой труд – как авторов и издателей, так и энтузиастов, которые сканируют и оформляют в электронный вид многочисленную литературу.

Поскольку Библиотека является моим личным складом, я сортирую файлы так, как мне удобно и понятно. Но чтобы вы не запутались, в корневой папке лежит каталог. Для поиска нужной работы можно искать ключевые слова, имена или названия по каталогу. Первая колонка указывает папку и название файла. Вторая представляет библиографическую ссылку, которая особо полезна при отсутствии указаний на издание в статьях из журналов и сборников. В третьей содержится мой краткий комментарий по изданию, а также по необходимости издательская аннотация и содержание; содержание полезно при поиске статей и разделов внутри сборников.

Сейчас Библиотека представляет собой, что называется, бета-версию. Некоторые папки пустые. В ближайшие недели и месяцы, думаю, она значительно пополнится: сначала книгами и статьями, которые я много лет выкладывал в Блоге VK, потом другими «заначками». Тем не менее, не вижу препятствий поделиться ей и сейчас: качайте, читайте, пользуйтесь. Когда я сочту Библиотеку более-менее крупной, то внесу ссылку на неё в описание Блога.

Буду ли я сам заниматься сканированием в дальнейшем, не знаю. В аспирантские годы мне нравилось этим заниматься, но потом просто не было свободного времени, а кроме этого, пропали технические возможности: в аспирантуре МГУ я нагло пользовался абонементами в библиотеке и сканером в факультетской типографии. Вместе с тем для удобства работы с файлами, прежде чем поместить их в Библиотеку, я буду просматривать их и дополнять, где это не трудоёмко, интерактивным оглавлением.

https://disk.yandex.ru/d/JTcUqq4wh7xFTg

Своеобразная популярность в интернетах нелепого вестерна Александра Курицына «Нападение на Рио Браво» дала дополнительную известность жизни и судьбе русского эмигранта Ивана Турчанинова. Его реальная фигура значительно интереснее образа Курицына, но да что обсуждать эту киноподелку. Давайте лучше почитаем, что писал о Турчанинове крупный специалист по истории русского революционного движения Владислав Гросул.

– – –

Из прибывших в Америку больше известно о другом эмигранте – полковнике генерального штаба И. В. Турчанинове. Он окончил Артиллерийское училище на год раньше учившегося в том же училище одного из крупнейших народников П. Л. Лаврова. Участвовал в Венгерской кампании, затем закончил в 1852 г. Академию генерального штаба. В 1856 г. он взял заграничный отпуск для лечения, но, по-видимому, еще тогда решил эмигрировать из России и обосновался в Америке. Известно, что в том же 1856 г. он посетил Герцена и затем направился в Америку, где приобрёл участок земли под Нью-Йорком, но уже в 1857 г. разразился известный циклический кризис, и Турчанинов лишился и земли, и денежных средств и превратился в обычного безработного. Начались годы скитаний по новому континенту, и примерно через три года после знакомства с Герценом Турчанинов посылает ему своё первое из двух известных его писем. Письмо датируется 22 марта 1859 г. и послано из штата Иллинойс. Это письмо было опубликовано в 1955 г. и с тех пор неоднократно комментировалось специалистами. Их прежде всего привлекло описание американской действительности и американских нравов, которые отнюдь не настраивали на оптимистический лад. Он вспомнил свой разговор с Герценом и его предостережения и прямо писал: «Разочарование моё полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос; это тот же сбор нелепых европейских предрассудков и монархических и религиозных начал, в голове которых стоит не королевская палка, а купеческий карман; не правительство управляет бараньим стадом, а бодливые, долларами гремящие козлы-купцы...» И далее бывший полковник продолжал: «Это республика-рай для богатых; они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые чёрные происки окупаются деньгами».

Кто был Турчанинов по своим взглядам, точно неизвестно. Считают, что он был увлечён идеями утопического социализма. По-видимому, это соответствует действительности и он собрался в Америку для строительства здесь не только свободного земледельческого поселения, но и, возможно, какого-то подобия фаланстера. Но он не был чужд и идей социальной революции. Во всяком случае в обширном и чрезвычайно содержательном его первом письме имеются следующие примечательные слова: «Скажу только одно, что эта республика постоянна, никогда не износится и будет процветать века веков; везде, где хотите, даже в России, скорей может осуществиться что-нибудь похожее на социальную республику, только не в Америке».

Признания Турчанинова, конечно, были чистосердечными, тем более, что в подобном духе писала и его жена, приложившая к этому письму и своё письмо. Они не могли не быть замечены Герценом, ещё более укреплявшимся в своих взглядах на необходимость избежать капитализма и всячески пропагандировать пути русской самобытности. Однако, каков был ответ Герцена на это письмо и реакция на те сочинения, которые послали Герцену супруги Турчаниновы для опубликования, неизвестно. С самим же Турчаниновым нам ещё придётся встретиться и отметить его активное участие на стороне Севера в Гражданской войне в США, где он будет командовать полком волонтёров.

Источник: Гросул В. Я. Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине XIX века. М.: Политическая энциклопедия, 2001. С. 24–25.

Проскочила новость, что умер журналист Николай Сванидзе. Многие вспомнили замечательное телевизионное шоу «Суд времени», где Сванидзе выступал в роли «независимого» судьи, фактически подыгрывая общественно-политической позиции Леонида Млечина. А вот мне больше вспомнилась история так называемого «дела Вдовина – Барсенкова».

В 2010 году, когда я учился на историческом факультете МГУ, вокруг истфака сгустились тучи политического скандала. Учебное пособие по истории России XX века под авторством профессоров Барсенкова и Вдовина стало громко обсуждаться в прессе и с общественных трибун. Ряд журналистов, публицистов и так называемых правозащитников обвинила авторов книги в разжигании межнациональной розни на том основании, что в учебнике приводились разные сведения о национальном составе советской элиты, репрессированных и дезертиров в годы Великой Отечественной войны. Да, возможно, какие-то из этих данных были неверными – но взяты они были не с потолка, а из имеющейся исследовательской литературы.

Авторы учебника (в первую очередь Александр Вдовин, отвечавший за текст по сталинскому периоду истории) не «оправдывали» те или иные решения в национальной политике СССР, как это расценили журналисты, а пытались объяснить, в чём состояла логика политических решений. Я не претендую на какую-то оценку справедливости выводов, которые приведены в учебнике. Но они представляли срез историографии в том виде, в котором она сложилась к началу XX века. А поскольку речь идёт не о школьном учебнике, а об учебном пособии для студентов-историков, обилие дискуссионных вопросов не вредило этой работе, а, напротив, делало её интересным изданием, по которому на фоне порой пресных и нудных лекций можно было готовиться к экзаменам.

К травле Вдовина и Барсенкова присоединился Сванидзе. Более того, он сделался чуть ли не главным двигателем этой травли. При его участии как председателя Комиссии по межнациональным отношениям и свободе совести проходило заседание Общественной палаты, где не имеющие никакого отношения к исторической науке лица объясняли декану истфака Карпову, как нужно и как не нужно преподавать историю и каких наглых фальсификаторов он пригрел у себя на факультете. Как признавалась Ирина Карацуба, именно Сванидзе принадлежала идея обратиться за помощью к президенту Чечни Рамзану Кадырову: в учебнике было упомянуто, сколько чеченцев нарушило присягу в годы войны – отчего бы защитникам свободы совести не привлечь в качестве союзников чеченское лобби? Забавно, что эти же люди потом вопрошают, кто же написал миллион доносов...

На всякий случай подчеркну, что не хотел бы обсуждать политические взгляды «сторонников» и «противников» учебника. Меня возмущал сам факт политизации этого вопроса. Под каким флагом происходила эта политизация – дело вторичное. Несмотря на то, что современный этап политизации истории и исторического образования происходит явно не по ценностям Сванидзе, думаю, он сыграл свою роль в том, чтобы эта тенденция в нашем обществе и государстве пускала корни и крепла. Там, где Сванидзе пользовался возможностью публично линчевать «сталинистов» и «националистов» среди историков, сегодня другие люди распинают «либералов» и «иноагентов». Для меня разница несущественная.

Такое вот воспоминание. Такой, понимаешь, некролог.

Начал читать «с карандашиком» последнюю монографию Гросула. Буду периодически выкладывать интересные цитаты под специальной рубрикой.

Однако первое впечатление от двухтомника было изрядно испорчено качеством редактуры-корректуры. Опечатки и пропущенные знаки препинания мне попадаются чуть ли не на каждом развороте! Честно, это отвратительно. Особенно с учётом, что в книге указана должность корректора. Чем корректор занимался, непонятно. Издательству «Квадрига» жирный минус.

Впрочем, культура издательства книг и редактуры текстов сегодня нередко прихрамывает.

✍️ Конспектируя Гросула

Гросул решил подойти к теме капитально и начал свою монографию по истории революционного движения второй половины XIX века с обстоятельного изложения состояния этого движения к 1850-м годам. Обзор революционных событий в Европе в первой половине столетия он завершил довольно банальным, но аргументированным замечанием, которое полезно держать в голове.

– – –

Мнение о том, что в революцию идут только маргиналы и неудачники, не подтверждалось конкретной действительностью. Активным революционером во Франции был выдающийся математик, основатель современной алгебры Эварист Галуа. Деятельным участником революции в Германии, прежде всего в Дрездене, был великий немецкий композитор Рихард Вагнер. С итальянскими карбонариями вплотную сотрудничал великий английский поэт Джордж Гордон Байрон, погибший в огне греческой революции в 20-х гг. Революционный пласт прослеживается и в европейской культуре того времени. Достаточно обратиться к немецкой литературе тех лет. Революционно-демократическое направление в немецкой литературе представляли Георг Бюхнеменер, Георг Гервег, Фердинанд Фрейлиграт, Георг Веерт, да и один из крупнейших поэтов Германии Генрих Гейне был весьма близок к революционной Германии и поддерживал личные добрые отношения с К. Марксом. Один из виднейших английских поэтов – Перси Биши Шелли – тоже приходит к выводу о необходимости революционной борьбы. В своей поэме «Восстание ислама», написанной ещё в 1817 г., он воспевает революцию, которая несёт освобождение от власти аристократии и богачей. Да и почти во всех других странах Европы среди учёных, писателей, музыкантов и философов можно найти представителей революционной мысли. Это и венгерский поэт Шандор Петефи, и валашский историк и экономист Николае Бэлческу, и французский художник Оноре Домье, и итальянский писатель Франческо Доменико Гверацци, и многие, многие другие. У революционной Европы были свои герои и мученики, имевшие сотни тысяч, а может быть и миллионы поклонников. Когда в 1881 г. скончался Бланки, то за его гробом шла стотысячная траурная процессия, провожавшая в последний путь своего кумира.

Источник: Гросул В. Я. Российское революционное движение во второй половине XIX века: Монография. В 2 т. Т. 1. М.: Квадрига, 2023. С. 57.

Из рабочих моментов. Вдруг кто-то из читателей канала живёт или собирается в ближайшее время побывать в Южно-Сахалинске? Там в конце августа открылась выставка, где ваш покорный слуга руку приложил. Приложил дистанционно и очень скромно, поскольку к проекту меня подключили довольно поздно, значительный объём работы по подбору экспонатов выполнял главный куратор выставки, да и на Сахалин меня не отправили. Тем не менее, этикетаж и вводный текст по второму «советскому» залу выставки был написан мной.

Кроме этого, как мне сказали сегодня, спонсор выставки таки сподобился дать денег на печатный каталог, где я, получается, буду одним из авторов. Мелочь, но приятно. А саму выставку, по инсайдерской информации, собираются продлить до января, очень уж она местным понравилась.

Про парочку любопытных экспонатов выставки, имеющих отношение к истории КВЖД, я как-нибудь расскажу позже. Они меня настолько заинтересовали, что думаю написать о них статью. Но это тоже когда-то потом.