На Донбассе создано Духовное управление мусульман ДНР под кураторством муфтия Равиля Гайнутдина

22 апреля 2022 года в г. Шахтёрске прошел учредительный съезд Духовного управления мусульман Донецкой Народной Республики. В мероприятии приняли участие председатели шести мусульманских общин республики: имамы мечетей Донецка, Макеевки, Горловки, Шахтерска, Снежного, Тореза. Из России в качестве почетных гостей на съезд прибыли заместитель председателя ДУМ РФ по науке и образованию Ренат Ислямов и руководитель департамента внутренних дел ДУМ РФ Наиль Шакиров. К участникам съезда с приветственной речью по видеосвязи обратился председатель ДУМ РФ муфтий Равиль Гайнутдин. Кроме духовенства на съезде присутствовали начальник Управления по делам религии и национальностей ДНР Сергей Гавриш, глава администрации г. Шахтерска Александр Шатов и депутат Народного совета ДНР Ринат Билялов.

Итогом съезда стало создание ДУМ ДНР, которое назвали также, как принято именовать региональные духовные управления мусульман в составе ДУМ РФ – Мухтасибат Донбасса. При этом формально ДУМ ДНР не может входить в юрисдикцию ДУМ РФ, поскольку последний не обладает юридической возможностью включать в состав своего муфтията религиозные организации других государств. Но то, что канонически ДУМ ДНР станет ориентироваться на муфтия Равиля Гайнутдина, очевидно. Организационно в ДУМ ДНР заложен принцип двоевластия: председателем стал Рашид Брагин, а мухтасибом стал имам Донецкой соборной мечети Рушан Таиров, заочно обучающийся в Московском исламском институте.

Приблизительно по аналогичной схеме пошло и Духовное собрание мусульман России (муфтий Альбир Крганов), на которое стали ориентироваться мусульманские общины Луганской Народной Республики. 29 марта 2022 года председатель Совета имамов ЛНР, имам Луганской соборной мечети Эльдар Гамбаров подписал в Москве договор о сотрудничестве и духовном единстве с ДСМР.

Однако непонятной остается судьба имама мечети г. Макеевка Рината Айсина, который ориентировался на Центральное духовное управление мусульман муфтия Талгата Таджуддина. В 2012 году, еще в период нахождения Донбасса в составе Украины, Айсин создал Всеукраинское духовное управление мусульман «Единение», которое многими воспринималось как своего рода филиал ЦДУМ на Донбассе. Реальное влияние муфтията «Единение», несмотря на свое обозначение как всеукраинское, дальше Донбасса не распространялось, да и мечети других городов Донецкой области не торопились переходить в юрисдикцию нового ДУМ. Ситуация для Айсина поменялась с провозглашением независимости Донецкой Народной Республики: в 2014-2015 гг. он позиционировал себя в качестве муфтия ДНР, выезжал в Россию, где представлялся в качестве такового, стал даже советником председателя парламента ДНР. Однако объективно дальше мечети в Макеевке влияние Айсина не распространялось, а с началом военной спецоперации России на Украине Айсин совершенно исчез из публичного пространства. Показательно, что на учредительном съезде ДУМ ДНР Айсин не участвовал, однако мусульманская община Макеевки (председатель – Вахид Агишев) вошла в состав ДУМ ДНР.

На сегодняшний день в ДНР насчитывается 7 мечетей: две – в Донецке и по одной в городах Макеевка, Горловка, Торез, Снежное и Шахтерск. Также по одной мечети находится в городах Мариуполь и Константиновка, которые сейчас заняты войсками ДНР и России. Кроме этого имеются мечети в г. Краматорске и строится мечеть в г. Артемовске, которые пока еще не заняты войсками ДНР. Вопрос об их дальнейшей юрисдикции остается открытым. В ЛНР имеется 10 мечетей: по одной в городах Луганск, Красный Луч, Антрацит, Алчевск, Свердловск, Стаханов, Кировское, Брянка, Ровеньки, Петровское. Кроме того, имеется мечеть в Северодонецке, пока еще незанятого войсками ЛНР.

Таким образом, мусульманская умма ДНР и ЛНР была разделена на сферы влияния между двумя московскими муфтиятами ДУМ РФ и ДСМР. Очевидно, что их интеграция в российское исламское сообщество – это естественный процесс.

Новостью, заслужившей упоминания на сайте УПЦ , стало отпевание погибших украинских солдат. При этом авторы новости упоминают епархии западных областей Украины: Волынскую, Винницкую и Черновицкую. Очевидно, на наш взгляд, что такое включение в общеукраинскую повестку без лишних ассоциаций с Москвой - следствие принятого в мае решения о самостоятельности УПЦ. Но тут важно и другое.

Две части пока что одной формально автокефальной Церкви отпевают солдат, погибших по разные стороны окопа, с разным идеологическим сопровождением, разными целями в конфликте. И как российские православные далеки от осуждения условного буковинского священника, отпевающего украинского солдата - так и на украинских церковных медиа как минимум не найти осуждения российских священников, отпевающих участников СВО. Трагичность происходящего в том, что сама необходимость отпевать людей одной поместной Церкви, убивавших друг друга, становится частью повседневной рутины.

Но можно увидеть здесь и важный шаг вперед в отношениях Церкви со светской властью. Шаг дальше от советского прошлого: включенность в тот или иной государственный идеологический нарратив не превращает Церковь в участника конфликта. Священник молится за погибшего православного, помогая ему предстать перед Богом в максимально хорошем положении. И это - важнее, чем формальное выражение солидарности со своим государством. Церковь выходит из состояния условного 1944 года, когда сам факт участия священника в Псковской миссии мог стать основанием отправления в запрет. Церковь деполитизируется, во многом благодаря автономии епархий УПЦ становясь на позицию выше конфликта - и уже этим фактом способствуя его, надеемся, неизбежному прекращению.

Недавно прошедший праздник семьи, любви и верности актуален в стране, где брак как институт, социальный феномен - априори временная история. В 2016 году медианная продолжительность брака была 5-9 лет и почти 70 % распавшихся браков не переступали через 9-летний рубеж. В первый пандемийный год число разводов составляло 73 процента от числа бракосочетаний, и например в Ленинградской области за первые пять месяцев прошлого года число разводов на 31,2 процента было выше, чем число браков. Динамика по РФ в целом показывала , что число разводов растёт быстрее, чем число браков.

О причинах такого состояния дел могут говорить социологи: мы же отметим, что брак для христианина в современном обществе - это вызов, авантюра и в случае успеха (то есть нерасторжения брака в течение 9 лет) - подвиг. Возможно, это говорит о том, что есть смысл переизобретать семью: осмыслять её естественную рамку через базовые категории, которые даёт Евангелие и предание. Отделять нуклеарную семью как таковую от рамок её восприятия, созданных в советское время.

Потомки староверов, обвинявших никониан в подчинении не уберегшим православие порочным грекам, сегодня могут повторить проклятия своих прадедов: в Греции состоялся большой праздник, посвященный крещению детей, которых выносила суррогатная мать для гей-пары.

Детей крестил архиепископ Американский Константинопольского патриархата Элпидифор. С одной стороны, это маркер консервативного настроя собственно элладского духовенства; с другой стороны, это демонстрация хорошего сочетания воли Константинопольского патриархата с духом времени. И если люди других поместных Церквей могут с полным правом обозначить случившееся как "содом" и сфокусироваться на своих делах, то собственно Константинополь в перспективе встаёт перед необходимостью как-то определять по-богословски весь этот сложный мир сорока гендеров и катехизации лгбт-френдли восприемников.

P. S. Аналогичная технически ситуация была у Филиппа Киркорова, крестившего дочь от суррогатной матери - но не светившего публике именно гендерный контекст события. Обсуждение этичности использования суррогатного материнства менее токсичны, чем обсуждение содомии: по крайней мере, в России. По крайней мере, пока.

В СМИ разносится видеозапись со словами кузбасского священника, "вольно толкующего" заповедь "не убий". На первый взгляд, критические комментарии бью мимо цели, ведь священник не говорит ничего особенного. Традиция объяснения войны с религиозной точки зрения едва ли не древнее самой войны как социального феномена, да и военизированный лагерь для подростков готовит их к службе, на которую пойдут не все, а из пошедших на службу далеко не каждый попадет в места, где может понадобиться убивать других людей из служебной необходимости.

Но есть сложность: священник не говорит ничего особенного. Он просто отсылается старой традиции из еще Филаретовского Катехизиса и не считает нужным протолковать тонкость христианского отношения к вооруженному насилию "здесь и сейчас". Поэтому любому СМИ легко использовать обычный комментарий об обычном деле для усиления негативного новостного фона вокруг РПЦ.

Отдельно стоит отметить феномен "ясного неназываемого", который сопровождает РПЦ и прочие религиозные организации на территории России.

Патриотических клубов в России тысячи и это косплей скаутов и славянских "соколов", которые начинали полтора столетия назад - причем например украинский сокольский рух стал одним из корней национального движения. Военно-патриотический клуб, который окормляет священник - обыденность, которая сама по себе не имеет ни позитивного, ни негативного флёра. Далеко не все выпускники таких клубов становятся адептами государственной идеологии либо связывают свою жизнь с силовыми структурами, в том числе с задействованными в СВО.

Однако сама связка в медиасообщении "человек в рясе-оружие-заповедь" рождает у комментаторов отсылки к СВО, к Путину, к Буче и в целом военно-украинскому флёру. Сочетания пары маркеров хватает, чтобы тысячи людей моментально достроили себе сюжет новости до многопланового произведения и понесли это произведение кто в комментарии, а кто и в свои каналы .

Нет оснований думать, что от этого феномена свободны иные религиозные организации. Поэтому, глядя подобные сюжеты и о католиках, и о мусульманах, и о буддистах, важно уметь удерживаться от автоматической достройки их сюжета к своей привычной картине мира.

Красная прошивка картины мира в северной Евразии заменила националистическую прошивку, которую ставили в странах Запада: но Франции и США с масонскими украшениями, а в центре и на востоке с фихтевской уникальностью мышления, культуры и в итоге- крови.

У этой красной прошивки, имеющей безусловно религиозный (связывающий) характер, было две проблемы.

1. Завязанность религиозного нарратива на очень быстро преходящие явления. Пролетариат как гегемон, неизбежность коммунизма, характер организации экономики и промышленности - по мере неизбежной эволюции общества такое содержание религиозного нарратива все более остро выглядело неверным. На крови либо категории "братства" можно спекулировать долго, а вот о пролетариате-гегемоне в стране победившего Михельса - нет.
2. Ленинский императив концентрации власти в одних руках. Без ущерба для экономики удерживать власть было невозможно, по мере выхода на откуп криминалитету либо скрытым этнократиям в республиках составляющих социальной жизни ломалась реальная политическая монополия партии. Эта политическая монополия была одновременно догматом - этаким "живым догматом", который доказывался фактом властвования.

Вполне естественно считать и субъекта, который навязывал эту религиозную конструкцию, религиозным же сообществом (милленаристской сектой по Слёзкину). Мы прошли полноценную модернизацию под властью этой секты и теперь на любом деле будут оставаться её следы.

События 1988-1991 годов можно сравнить с 16-18 веками в Европе, когда разрушалось единое "поле смыслов", выстраиваемое Ватиканом. Католики сохранили организацию и масштаб влияния, а сегодняшнюю Европу невозможно себе представить без католического наследия.

Так и в северной Евразии - мысль о том, что можно построить жизнь без отпечатков красного, неверна. Остатки красного культа ритуалами сохранились в среде людей, и не исключено, что сохранилась даже организация. Также вполне естественно предположить, что в некоторых некрупных сообществах эта религия кристаллизовалась - но уже не в ортодоксальной форме и с особым вниманием к ритуалам, хорошо запавшим в сердца людей. Но это путь к долгому разговору.

Новый законопроект о запрете пропаганды "нетрадиционных ценностей" ставит вопрос о том, какие ценности для РФ традиционны. Если опираться на социальную фактуру, то для РФ традиционен развод . Точнее говоря, российская семейная традиция - это временный брак на 5-8 лет. Больший срок -нарушение живой традиции. Согласно Концепции государственной семейной политики за эти 5-8 лет супруги должны успеть родить хотя бы двоих детей.

Живая традиция связана с религией как социальным регулятором. Следовательно, большинство россиян - не православные и не мусульмане. Продолжая наш рамочный пост, можно сказать, что прощание с прошлой государственной религией совсем не означает отказа от проводимых ей социальных норм.

Религию в посте выше можно понимать максимально инструментально, с отходом от теологической мысли: как духовную связь, которую можно увидеть через живую традицию - то есть массовую воспроизводящуюся социальную практику, освящённую авторитетом нормы.

Каковы "реальная религия" и её духовные корни - это вопрос, на который невозможно дать простого ответа. Более того, добросовестный поиск ответа поставит новый вопрос: можно ли сказать, что в России существует единое "поле ценностей", которое и предполагается защищать новым законом? Или, может быть, Россия здесь представляет собой мозаичное полотно, в котором у каждой из сотен и тысяч общностей своя традиция и своя религия, как следствие - свои традиционные ценности? Если верно второе, новый закон не будет работать: либо будет работать в зависимости от того, есть у конкретной общности свои представители в силовых и контролирующих ведомствах либо нет.

Законопроект об исламском банкинге, который 13 июля анонсировал председатель думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков, уже вторую неделю не оказывается в повестке дня Госдумы. При этом сам Аксаков был более оптимистичен относительно сроков первичного обсуждения. "Коммерсант" со ссылкой на него пишет, что исламский банкинг сначала будет внедрён в Чечне, Дагестане, Татарстане и Башкирии.

В марте 2015 года по теме исламского банкинга прошел круглый стол в Общественной палате. Активное участие в нем приняли зампред ЦБ РФ Александр Торшин, сенатор Сергей Батин, представитель совета муфтиев России Мадина Калимуллина. А Эльвира Набиуллина ещё в далёком 2014 году говорила в Совфеде о необходимости правовой проработки вопроса.

Характерно, что обе вспышки интереса к этой теме со стороны государства относятся к первым месяцам резкого обострения отношений между РФ и западным миром. Резервы исламских финансовых рынков достигают 2, 2 трлн долларов.

При этом собственно текста законопроекта в открытом доступе нет. На его подготовку было почти восемь лет - может быть, сегодня государство только зондирует идею среди элит мусульманских республик РФ и потенциальных зарубежных участников исламского банкинга в России.

Обращение Минюста в Басманный суд с просьбой прекратить работу организации "Сохнут" получит судебную оценку только после 28 июля, однако Израиль реагирует на возможность закрытия организации очень активно: делегация из представителей офиса премьер-министра, израильских министерства иностранных дел, юстиции, репатриации и интеграции планирует выехать в Россию, чтобы добиться позитивной для "Сохнут" определённости в деле правовой оценки её работы.

Сохнут уже почти сто лет занимается алией, она присутствует во всех странах с еврейской общиной, кроме Ирана. Претензии Минюста к ней касаются специфики сбора данных о российских гражданах - однако Минюст не раскрывает публично сущности этих претензий. Таким образом, действия Минюста носят скорее политический, чем чисто правовой характер. Они могут трактоваться как реакция РФ на позицию Израиля в отношении СВО.

Свято-Тихоновский Университет приглашает!
Магистратура по религиоведению:

Религиозные аспекты русской культуры XIX – нач. XX в.
Вечерняя программа. 7 т.р. в месяц /70 т.р. в год
Руководитель программы — проф. ПСТГУ, д.филос.н. К.М. Антонов.

🔹совместная программа с Философским факультетом МГУ
🔹 предлагает комплексное видение истории русской культуры XIX –XX вв.
🔹формирует понимание места и роли религии в культуре
🔹формирует способность к религиоведческому, богословскому и культурологическому анализу общественной и философской мысли указанного периода.

Презентация программы представителями МГУ: https://youtu.be/I5CH_gxdeBU

❗️28 июля в 18:00 подключайтесь к online-консультации о программах!
Для получения ссылки на зум — пишите @abit_pstgu_bot

Традиция и религия

Включимся в дискуссию, начатую НаучПопом.

Традиционные ценности в религиозном аспекте можно понимать от трех оснований:

1. Ценности, исходящие из концепции "интегрального традиционализма" Рене Генона. Исходя из ее основных посылов ключевые ценности составляют этакий "примордиальный модерн", который на выходе рождает фашизм (если мы представим, что 1945 года не было и будем называть феномены без ярлыков). В отношении семьи это история про моногамную и многодетную семью и государственный патернализм.

2. Ценности, исходящие из укоренённой на территории религии. Понятно, что каждая религия предлагает свой вариант "хорошей семьи" и эти варианты могут быть разными даже в рамках одной религии. Например, кябинные браки не очень хорошо бьются с форматом семьи, который принят как нормальный в российской мусульманской среде.

3. "Наблюдаемые ценности", которые требуют ответа на вопрос, какая религия их собственно порождает.

Российское общество очевидно не состоит из адептов Генона, в последние 30 лет оно демодернизируется настолько быстро, что сегодня уже и не стоит говорить о каком-либо едином "обществе". Есть совокупность общностей - некоторые субъекты, а некоторые связаны между собой только локацией. Мы можем говорить о серийной моногамии, не нацеленной на рождение детей: Генон отсюда далеко.

Локаций, в которых тут или иную укорененную религию на должном уровне соблюдает большинство населения, в России очень и очень мало. Даже традиционно крепкие общества трещат под напором современной городской культуры , процент регулярно причащающихся православных даже по отношению к число формально-православных россиян невелик. Но в применении к конкретным сообществам, прежде всего религиозным общинам, мы можем говорить о распространенности там традиционных ценностей в этой оптике.

Наконец, "наблюдаемые ценности" очевидно воспроизводят традиции, частично заданные ещё в советское время - например, относительно спокойное отношение к разводу и супружеским изменам. Само постоянство тех или иных явлений в семейной жизни россиян позволяет говорить о том, что традиционные ценности в этом понимании вполне живы. Другой вопрос -к какой реальной религии они восходят. Под религией мы можем базово понимать то, чему люди отдают свое сердце -и что в ответ задаёт им нормы поведения, в том числе в отношении семьи.

Но разговор о реальных российских религиях обещает быть большим и в чем-то болезненным.

Вчерашний приговор чудом несостоявшемуся массовому убийце, который взорвал СВУ на входе в родную православную гимназию, тоже ставит вопрос о традиционных ценностях - о том, что на самом деле толкает человека на поступок - хороший либо плохой. Тут мы снова возвращаемся к теме, поднятой @alsedanilov

Особенность этого случая в том, что Владислав Струженков практически не артикулировал свои мотивы - просто подготовился и пошел, а после действия раскаялся в нём. В критический момент у выпускника религиозного учебного заведения не оказалось в голове предустановок, тормозящих перед совершением убийства.

При этом само по себе тяготение юноши 18 лет к вооруженному насилию - вещь совершенно естественная. Реагируя на неё, самые разные сообщества инициируют юношей в мужчин - и, возможно, ритуал инициации становится одной из точек сборки ценностей, традиционных для конкретного общества. Юноша в экстремальных условиях учится обращаться со своей волей и тягой к насилию - и культура, определяющая самообладания, содержит в себе массу информации о постоянно воспроизводимых поведенческих нормах, как следствие - о ценностях.

Обсуждаемый случай показывает, что многих российских юношей не охватывает совершенно никакая инициация. Однако, если следовать социологичному (из поста выше) подходу в поиске традиционных ценностей, есть смысл смотреть на конкретные практики инициации в тех или иных сообществах и через них расшифровывать настоящие традиционные ценности, того, что принято называть "российским обществом".

Канат духовного наследия

Сегодня первый раз празднуется день Украинской государственности и президент Украины в первый раз выступал с речью по поводу праздника.

Зеленский прямо говорит , что Украина стояла у истоков христианства в восточной Европе. Это прямая аппроприация традиционно российского исторического нарратива, одного из столпов российской имперской идентичности. Зеленский идет дальше и аппроприирует практически все наследие Киевской Руси.

В какой-то степени это своеобразный ответ на перенос сначала митрополичьей кафедры из Киева в Москву, а потом подчинения Киева московскому патриарху. Тогда это было обусловлено усилением мощи Москвы, которое вполне одобрял Константинополь.
Последний, обладая уже не государственной мощью, но авторитетом и символической властью, противоречиво относился к униатским движениям в будущей Украине. Сегодня роль Константинополя играют Юнеско и ООН - Зеленский обозначает признание ими украинского культурного наследия как один из ключевых аргументов в пользу самодостаточности украинской культуры и украинского государства.

В эту конструкцию автоматически падает и рассказ о первопечатнике Иване Федорове. Полноценно заниматься печатью ему удавалось во Львове и Остроге, а вот из Москвы пришлось уйти. Типографию там сожгли с большой вероятностью люди, близкие к духовенству. В новых для себя городах первопечатник вел всё ту же работу православного просветителя, что и на родине: но родина уже тогда проявляла отношение к религии не совсем такое, какое сложилось на землях будущей Украины.

При этом плотность православных приходов в постсоветское время в/на Украине выше, чем в России (позже сделаем об этом отдельный пост). Таким образом, перенятие статуса наследника Руси имеет и некоторое социальное основание. Возможно, здесь открывается для УПЦ дорога в будущее без репрессий и захватов храмов. Владыка Онуфрий в праздничной речи отметил роль князя Владимира как создателя государства, которому "наследует Украина": и иные иерархи назвали князя Владимира "державотворцем".

Пара слов о том, почему в/на Украине с воцерковленностью дела обстоят лучше, чем в России.

1. Украина более густо населена, чем Россия: плотность населения в ней составляет 75, 98 человека на квадратный километр, в то время как в России этот показатель 8, 39 человека на квадратный километр . При этом основные крупные города Украины появились довольно давно, причем некоторые из них были важными центрами православия: Киев, Острог и т.п. Огромная часть России (Зауралье) только после революции полноценно заселена и множество локаций, в том числе крупных городов (например, Новосибирск) выросли уже в период официального кэнселлинга религии. Таким образом при более редкой заселенности Россия имеет меньший процент городов со старой православной традицией, чем Украина.

2. Западная Украина практически не знала стратоцида 20-30-х годов в СССР, попыток уничтожения духовенства как социального слоя, обновленческого раскола. Поэтому после Великой Отечественной войны галицийские, волынские, подольские юноши частично повторили путь малоросских священников 17 века проводивших реформу Никона: они заполнили множество епархий в СССР, заложив основы церковной жизни в том числе там, где её не было практически никогда. Найти среди старейших священников любой российской епархии Курлюту, Стаднюка или Гомзяка нередко легче, чем Павлова либо Кузнецова.

3. Насколько мы можем судить, люди в/на Украине в целом больше подвержены религиозному чувству, чем в России. Там более крепкие религиозные общины, более теплое и лояльное отношение к священству. Там же хорошо развит протестантизм - на рубеже 2013-14 годов там было порядка 10 000 протестантских приходов, практически столько же, сколько в это время было в России - с её в 3+ раза большим населением.

Неопатриархисты и их воображаемое-1

Сотрудник "Православной энциклопедии", преподаватель ПСТГУ Петр Пашков тоже включается в разговор о традиционных ценностях.

Основной тейк: сторонники взгляда "женщинам не нужна работа/ образование и имущество", "они должны ходить строем под присмотром отца / мужа" и только такой порядок вещей способен сохранить общественную нравственность – реконструкторы и носители какого-то нехристианского взгляда.

"Во всем этом «неопатриархате» (искусственном, реконструкторском) видится не забота о нравственности, а воля к власти, cupido dominandi и прочие неприятные вещи".

Поскольку "неопатриархальный" взгляд на женское часто представляется одной из манифестаций дискурса "традиционых ценностей", стоит отметить, что сам этот дискурс можно представить как плод воображения, представление о "должном" через призму той или иной психологической травмы. В зависимости от культурного багажа представление это бывает более или менее сложным - но это всегда фантазия о должном. Что за травма, спросите вы? Например, травма "отсутствующего отца" в послевоенном СССР. Дети убитых, дети разведенных, дети матерей-одиночек, дети вечно работающих рабочих, дети запойных пьяниц, дети гулящих. Все они ждут, что следующее поколение сыновей вырастет не в однополых семьях "мама+бабушка".

И в этом ракурсе сам дискурс "традиционных ценностей" полезен тем, что через него проговариваются социальные проблемы и травмы. Иными словами, эти ценности нужно рассматривать апофатически, как реакцию на нехватку чего-то в социальной жизни. Но не как нечто, имеющее самостоятельное, цельное содержание.

Слушая в следующий раз Путина, Патрушева, Патриарха Кирилла – попробуйте понять, чего им не хватает.

Быть может, когда что-то в деле строительства будущего России будет зависеть от Вас – этот взгляд поможет правильно применить силы и средства.
—
Без ударов велопробегом по бездорожью.

Оригинальный пост Петра VK

Другое дело, если мы говорим о традиционных ценностях как рамке бытия, вырастающей из конкретной религиозной традиции. Но в этом случае и потенциальная целевая аудитория такого разговора - соблюдающие религиозные нормы адепты конкретной религии. Но такой разговор невозможно вести как касающийся всего общества.

Рискнём предположить, что версия Т.Ц., исходящая из христианской антропологии, будет несколько иной, чем сформированная в рамках культур закрытых мужских сообществ (вот уж где cupido dominandi). Да, и в той, и в другой будет неприятие ЛГБТ. Но модус этого неприятия и его обоснование будет разным. Как и методы борьбы.

Хотя, в анализе обоих "веток дискурса" нам поможет старый добрый постструктурализм.

Вот Пётр Пашков никак не может взять в толк, почему в роли преступников изображен исключительно прекрасный пол.

А всё очень просто.
Добро и зло. Верх и низ. Небо и земля. Дух и плоть. Разум и чувство. И наконец, мужское и женское. Эти оппозиции вшиты в нашу культуру и даже самые заядлые деконструкторы иногда ловят себя на следовании им в своих рассуждениях. Именно поэтому (а также потому что богословские тексты на тему писали безбрачные мужчины) разрушительная сексуальность приписывается женщине, таящей в себе нечто, на что мужчина со своим cupiditas лишь реагирует или даже ведётся.

Приходится тяжело, как герою Льва Толстого ...
—
И прежде мне всегда было неловко, жутко, когда я видал разряженную даму в бальном платье, но теперь мне прямо страшно, я прямо вижу нечто опасное для людей и противузаконное, и хочется крикнуть полицейского, звать защиту против опасности, потребовать того, что- бы убрали, устранили опасный предмет.
(«Крейцерова соната»)

Многие уже испытали странное чувство между стыдом и возмущением в связи с анонсом концерта "Хит-парад СССР" в Зале церковных соборов Храма Христа Спасителя.
Можно много писать об оскорблении чувств верующих, но кажется, для ЦА концерта место проведения лучше было маркировать так:

на месте бывшего бассейна "Москва".

Священник и оружие

Среди мобилизованных в начале СВО луганчан погиб священник с сыном. А не так давно на фронте с украинской стороны погиб иеромонах Пимен (Пеприк), взявший оружие в руки второй раз - ибо был военным до рукоположения.

Эта история ставит вопрос об органичном месте священника на войне. О. Александр Кухта разбирает этот вопрос и приходит к выводу, что задача священника в том, чтобы люди на войне оставались людьми. Священник не должен быть политруком и не должен брать в руки оружие, его профиль довольно-таки узок.

И оба священника из начала поста вышли за пределы этого профиля. И оба примера в потенциале могут обосновываться как нормативные отсылкой к летописным Пересвету и Ослябе, монахам-ветеранам, которые участвовали в Куликовской битве.

Но с историей прославления и почитания Пересвета немало сложностей. Временная утрата могил Пересвета и Осляби указывает на то, что никакого культа вокруг их мощей не существовало и в патериках их имена не фигурировали вплоть до воцарения Романовых. В некоторые связанные с Троице-Сергиевой Лаврой святцы его имя впервые попало лишь в 17 веке, в Троицкий патерик – только в 1896 году. А в общецерковный месяцеслов, по-видимому, лишь в 1981; служба же написана только в 2018 - спустя 500 лет после гибели.

Таким образом, выбор священника и монаха взять в руки оружие попадает в число православных образцов для подражания только в период, когда Церковь находится под тяжелейшим давлением и контролем со стороны того или иного донельзя милитаризованного государства. И сегодня делать такой выбор значит включаться прежде всего в боевой нарратив воюющего субъекта, а не в православное Предание.

Эпопея борьбы между СПЦ и официальной Подгорицей (надеемся) завершается. Премьер-министр Черногории и сербский патриарх Порфирий подписали соглашение, которое конкретизирует имущественные права и в целом юридический статус организации. Патриарх Порфирий исключительно обтекаемо описал причины, которые сделали актуальным подготовку и подписание соглашения:

Није било потребно много речи међу нама да се разумемо да је овакав уговор нешто што је потребно и држави Црној Гори и Српској Православној Цркви. Зашто? Зато што ми Срби у било којој држави да се налазимо или у било којој држави да имамо црквену јурисдикцију, подразумева се, без размишљања хоћемо да поштујемо и поштујемо устав и законе те државе. Отуда мислим да је веома важно да ви, поштујући Устав и законе Црне Горе, и ми, поштујући Устав и законе Црне Горе, нисмо хтели ништа више од било ког грађанина Црне Горе, нити смо имали амбиције да постигнемо било шта више од било које друге верске заједнице, али наравно, логично је и нормално, да није било могуће да прихватимо било шта што је мање од тога.

"Этот договор нужен и нам, и Черногории. Мы сербы, и в любой стране должны уважать её законы. Мы не хотели большего, чем любой гражданин Черногории и не стремились добиться большего, чем любая иная религиозная община - но разумно, что мы не хотели и меньшего".

Но учитывая контекст самих сложных отношений между СПЦ и Черногорией, можно отметить, что сама риторика про то, что "мы сербы и присутствуем в Черногории не так, как в родной Сербии" выглядит как некоторое отступление. Впрочем, со стороны Черногории тоже можно говорить об отступлении, учитывая, её былое благоволение к НПО "Черногорская православная Церковь".