Заглавие текста определяет стратегию его прочтения. Так, называние стихотворения «натюрмортом», «пейзажем» или, скажем, «литографией» вовлекает читателя в определенный тип прочтения. В таких текстах изобразительное и выразительное находятся в сложных отношениях взаимодополнения, а изобразительное искусство становится фоном-пректекстом литературного текста. Не менее интересны и те произведения, которые не имеют подобных заглавий, но явно тяготеют к таким особым «жанрам» (композиционно-речевым формам).

В этом докладе будут проанализированы несколько стихотворений Елены Шварц, явно отсылающих к изобразительным видам искусства. В фокусе внимания будут: работа Шварц с пространством, композиция ее текстов, движение взгляда в лирическом тексте, ориентированном на поэтику визуального и др.

Помимо работы В. Я. Малкиной о «портрете», «пейзаже» и «натюрморте» как заглавиях лирических стихотворений, рекомендую важные для этого доклада исследования Л. Геллера и А. В. Михайлова. Первый пишет об экфрасисе как форме репрезентации визуального в литературном тексте, второй — об особенностях барочной поэтики и барочного мироощущения, важных для творчества Шварц.

• Геллер Л. Воскрешение понятия, или Слово об экфрасисе. // Экфрасис в русской литературе: труды Лозаннского симпозиума / под ред. Л. Геллера. М., 2002. С. 5 — 22.
• Малкина В. Я. «Пейзаж», «натюрморт» и «портрет» как заглавия лирических стихотворений. // Славянский мир в третьем тысячелетии. 2011. № 1—2. Т. 14. С. 186—205.
• Михайлов А. В. Поэтика барокко: завершение риторической эпохи // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. (URL: https://17v-euro-lit.niv.ru/17v-euro-lit/articles/mihajlov-barokko.htm)

Тексты Е. Шварц:
«Натюрморты»:
«Свалка», «Утренний натюрморт», «Натюрморт» (из триптиха «Портрет блокады через жанр, натюрморт и пейзаж»)

«Пейзажи»:
«Пейзаж», «Пейзаж с разговором», «Смещенный пейзаж» (из того же триптиха, см.: выше)

”Ting som bär våra minnen” или «Вещи, которые хранят наши воспоминания» – книга Дины и Ювана Райс, переживших Холокост. Каждая ее глава – это история об одной вещи, связанной с определёнными воспоминаниями, временем и пространством. Такие предметы, как, например, фотография родителей, помолвочное кольцо, менора, становятся местами памяти для некоторой группы людей. Но место, совершенно материальное, не является местом памяти, если воображение не наделит его символической аурой – пишет исследователь П. Нора в работе «Проблематика мест памяти». В докладе мы рассмотрим, как взаимосвязь памяти и воображения формирует места памяти в избранной нами книге.

1. Нора П. Проблематика мест памяти. СПб.: С.-Петерб, 1999. (URL: https://ec-dejavu.ru/m-2/Memory-Nora.html)
2. Барт, Ролан. Camera lucida. Комментарий к фотографии / Ролан Барт; пер. с фр., послесл. и коммент. Михаила Рыклина. — М.: ООО «Ад Маргинем Пресс», 2011.
3. Хирш М. Поколение постпамяти: письмо и визуальная культура после Холокоста / М. Хирш ; пер. с англ. Н. Эппле. – Москва : Новое издательство, 2021.

Следствием плотной занятости Мишеля Фуко в архивах судов, тюрем и психиатрических больниц – помимо работ о дисциплинарной власти в обществе модерна – стал небольшой текст, озаглавленный «Жизнь бесславных людей». Предполагавшийся быть введением к замысленному философом проекту по изданию «антологии… жизней в несколько строчек или страниц» (по большей части нереализованному), текст этот представляет самостоятельный интерес. Характеризуя собственные ощущения во время знакомства с фрагментированными записями архива, Фуко вводит слово «новелла», а с ним – проблематику историчности некоторых режимов чтения. В частности – литературного. Литературе как таковой, тоже уделяется здесь важное место. Однако актуальная и с точки зрения поэтики современность остаётся в зоне умолчания, на открываемом исследованием горизонте. Цель доклада: выявить эти, не всегда проговорённые прямо, моменты, связав чрезвычайно, на наш взгляд, ценные интуиции «Жизни бесславных людей» не только с положениями, сделанными Фуко в некоторых других его текстах, но и наметками тенденций развития прозы в ХХ столетии, осуществлённых в разное время на поле литературоведения. В том числе, неожиданно, в рамках русской формальной школы, интерес к которой в среде французских интеллектуалов известен.

1. Фуко М. Жизнь бесславных людей
2. Шкловский В. О теории прозы / В. Шкловский. – М.: Федерация, 1929. – 278 с.
3. Todorov T. Théorie de la littérature: textes des formalistes russes / Tzvetan Todorov. – Paris: Éditions du Seuil, 1965. – 351 p. (URL: https://archive.org/details/theoriedelalitte0000todo/page/n7/mode/2up)

Будем рады видеть и слышать всех, кто изучает слово и язык — как с филологической точки зрения, так и с использованием социологической, антропологической, исторической и любых других методологических оптик. Мы открыты к диалогу между дисциплинами и рассмотрению текстов в широком смысле.