Сегодня мы начали «После» — левую социалистическую платформу для политического осмысления преступной войны России в Украине, ее предпосылок и последствий. Пока российские вооруженные силы уничтожают целые города и убивают мирное население в Украине, в самой России милитаристская истерика сопровождается тотальной цензурой и ужесточением репрессий. Спустя несколько месяцев самого пристального внимания медиа и комментаторов фундаментальные вопросы об этой войне остаются без ответов. Как она стала возможной? Почему ее не удается остановить и на что опирается ее внутренняя поддержка? И главное — что будет после.

Как социалисты мы уверены, что именно левая позиция способна объяснить происходящее. На «После» мы будем публиковать аналитические материалы, интервью, подкасты и исторические тексты — о прошлом, настоящем и будущем России, Украины и левого движения. Подписывайтесь на наш канал, расшаривайте наши тексты, будьте против войны, империализма, капитализма и репрессий.

Мы поговорили с главным редактором журнала «Гендерные исследования»,  доктором философских наук Ириной Жеребкиной, которая осталась в своем родном Харькове и пережила попытку российской блокады города. Ирина рассказала о том, как можно жить и преподавать под обстрелами, а также о важности феминистской перспективы для антивоенного сопротивления. 

«Война показала, что граница между «украинским миром» и «русским миром» проходит отнюдь не на уровне языка и литературы. И я считаю, что Украина только тогда сможет окончательно освободиться от колониальной зависимости и станет по-настоящему независимой и демократической, когда она перестанет делить жизни своих граждан на более и менее «правильные» и значимые по критерию языка и культурного бэкграунда».

Один из редакторов «После», политолог Илья Матвеев анализирует масштаб и цели экономических санкций против России: они полностью оправданы как возможность остановить войну в Украине, но недопустимы и опасны как способ «сменить режим» и «задушить» страну.
“С началом российского вторжения в Украину западные страны окончательно перешли от политики «умных» избирательных санкций к политике тотальной блокады, ограниченной лишь возможностями их собственных экономик по обрыву связей с Россией — прежде всего сырьевых. Это неизбежно ставит тяжелые вопросы о моральной стороне такой политики".

Левый подкаст "Политический дневник", который вот уже три года ведут Илья Будрайтскис и Илья Матвеев, теперь базируется на сайте "После". В новом выпуске они подвели итоги трех месяцев российского вторжения в Украину и поговорили о его глобальном значении. Слушайте и распространяйте!

https://posle.media/?p=572

Прошел третий месяц войны и Европа, изначально грозившая суровыми мерами против путинского режима, кажется, начинает сомневаться в необходимости коллективной поддержки Украины. Наиболее ярким примером служит, конечно, недавнее выступление Генри Киссинджера на Давосском форуме. Философ Славой Жижек описывает подобную позицию через эксплетивное “нет”, характерное для французского языка. В русском тоже можно найти пример похожего “не”: “Европа боится, как бы Украина не проиграла”. Отрицание в этой фразе служит симптомом и отрицанием истинного желания. А это желание состоит в том, чтобы все оставалось по-старому. Чтобы газ и нефть продолжали поступать из России. Чтобы следующие выборы прошли спокойно и предсказуемо — даже ценой трагедии в Украине. Однако к прежнему положению дел вернуться уже не получится, и сегодня Европа стоит перед выбором. Более подробно об этом в переведенной нашими товарищами из “Невойны” статье Жижека “Герои Апокалипсиса”.

Чуть более месяца назад философ, переводчик, теоретик культуры из Хорватии Борис Буден навлек на себя гнев приверженцев “русского” логоса статьей на E-flux. Гео-политиков, раскрывших “тайные фантазии левачья”, особенно уязвило, что Буден предлагает утопию революции как единственно возможный “реалистический” сценарий выхода из порочного круга братоубийственных войн. (По непонятным причинам, статья о Борисе на русскоязычной Википедии заблокирована).
Возможно, призыв к революции звучит сегодня несколько наивно, однако реалистическая перспектива окончательной победы Запада (или России, ведь отличить одно от другого будет крайне сложно) ценой ядерного Армагеддона, заставляет усомниться в самой ценности “реализма”.

Уже совсем скоро на "После" — новое размышление Будена, написанное специально для нашего сайта.

В интервью “Черте” участник редакторского коллектива “После” Илья Будраитскис рассказывает об основных задачах проекта и о том, почему именно сейчас левым необходимо четко сформулировать свою позицию относительно российской агрессии в Украине.

По просьбе «После» культуркритик и философ Борис Буден написал текст об идеях, питающих войну против Украины, о роли олигархического капитализма и об одержимости российской политики собственным прошлым. В этом ключе сам Буден задается вопросом о будущем — будущем постнациональной России:

«Но что если единственный результат этой войны, к которому действительно стоит стремиться, — это не Россия без Путина, а Россия без самой России, видение людей, освобождающих себя из клетки идентичности, в которой они оказались заперты своим национальным государством и его националистической идеологией, токсичной смесью собственной территории, языка, истории, культуры и религии?»

“Русский мир” — одно из ключевых понятий путинской официальной идеологии и российской внешней политики. Где начинается и кончается русский мир, кто является его частью, каковы истоки и содержание этого понятия? Эволюцию “русского мира” от политики “мягкой силы” до пропаганды оружием реконструирует политический теоретик Илья Будрайтскис.

Украинский журналист и левый активист Андрей Мовчан дает искренний и убедительный ответ на вопрос о том, «где он был последние 8 лет»: последовательно боролся против роста ультраправых в своей стране и вынужден был покинуть ee из-за угрозы жизни. Сегодня Андрей призывает своих российских единомышленников сделать все возможное, чтобы остановить путинскую агрессию.

«После 24 февраля, дорогие российские товарищи, перед вами стоят те же вызовы, которые стояли перед нами восемь лет назад. Причем ваш выбор гораздо легче и очевиднее. Ваша страна, в отличии от Украины 2014 года, не терпит территориальные потери, не решает вопросы своей целостности, не отражает замаскированные интервенции. Россия ведет агрессивную захватническую войну на территории суверенного государства, ставя под сомнение само право на его существование».

Российский павильон на 59-й биеннале современного искусства в Венеции этой весной остался закрытым: представляющие Россию художники Александра Сухарева и Кирилл Савченков, отказались от участия и заявили свой протест против войны. Работает ли сегодня культурный бойкот? И что могут сделать художники в текущей ситуации? Обо всем этом — в интервью Кирилла Савченкова для «После».

Выражаем нашу поддержку преподавателю РАНХиГС Денису Грекову, который был уволен за свою антивоенную позицию и оказался вынужден покинуть страну. Делимся его интервью для сайта Вёрстка (@svobodnieslova) об этой ситуации.

Студенты-активисты рассказали о своей антивоенной работе и поделились опытом самоорганизации. Как обмениваться этим опытом и согласовывать действия между различными городами и регионами? Какие формы протеста возможны сегодня, когда открытые акции оказались под запретом?

На "После" — первая часть большого разговора в рамках студенческого военного сопротивления: прямая речь представителей пяти инициатив. Продолжение разговора ищите в следующем материале сайта.

Российский художник, теоретик и основатель института «База» Анатолий Осмоловский написал о том, каким, по его мнению, должно быть сегодня искусство в России, по следам интервью «После» c художником Кириллом Савченковым.

На "После" — продолжение разговора о студенческом антивоенном сопротивлении. Представители инициатив, работающих в различных городах России, обсудили перспективы протеста и будущее политики в университете.

Что подразумевают, говоря, что в Украине ведется «прокси-война»?

Участник редакции «После» Илья Будрайтскис делится свои мнением: "Это очень скользкая идея, которая часто используется как российской пропагандой, так и, к сожалению, частью западных левых. Понятие «прокси» предполагает, что некая страна и ее армия становятся орудием косвенного военного столкновения ядерных держав. Так как прямой конфликт между ними невозможен, получается, что любая война со второй половины 20 века использует «прокси» – от Вьетнама 1960-х до Сирии 2010-х. Однако сам термин «прокси» не нейтрален, но имеет очевидное политическое значение: подразумевается, что один из реальных участников конфликта ведет такую войну «чужими руками». «Руки» могут лишь исполнять приказы, у них нет собственных целей. В этом виде интерпретация войны в Украине как «прокси» становится ключевым элементом создаваемой Кремлем картины мира, где происходит скрытое столкновение двух сверхдержав, в котором Украина служит просто местом битвы, а ответственность за ее окончание лежит на обеих сторонах (об этом постоянно говорят Лавров с Патрушевым). Помимо того, что эта картина полностью отменяет вопрос об агрессоре и жертве агрессии, она лишает субъектности не только Украину, но и вообще любых акторов освободительных войн. В мире, где есть только «прокси» и их хозяева, нет места в том числе и европейским левым пацифистам, призывающим отказаться от военной помощи Украине – ведь любое их заявление может быть моментально девальвировано как один из эпизодов бесконечных «прокси-войн»".

Обосновывая вторжение в Украину, российское руководство часто обращается к примеру натовских бомбардировок Югославии, а признание так называемых ЛНР и ДНР оправдывает независимостью Косово. Почему подобные параллели проблематичны рассказывает в интервью для “После” философ и бывший советник премьер-министра Косово Агон Хамза.