🗣 Тертухина: Кто такие диссиденты? Можно ли считать, что все диссиденты настроены антироссийски?

Аксенов: У термина диссидент есть широкое и узкое значения. В широком смысле это любой инакомыслящий. Причем необязательно в политической сфере. Мы можем говорить о диссидентах в церкви, в науке и т.д.

В узком значении термина — это общественное движение в СССР 1960-х – 1980-х годов.

Это широкий идейный спектр: среди них были верующие, националисты, монархисты, марксисты-ревизионисты. И самое большое движение — движение правозащитников.

Диссидентов-правозащитников нельзя называть антигосударственными. Потому что они призывали соблюдать действующие законы СССР, Конституцию. Под лозунгом «Уважайте советскую Конституцию!» 5 декабря 1965 года прошел первый публичный митинг диссидентов-правозащитников.

В этом смысле Олег Петрович продолжает эту традицию российского диссидентского движения и интеллигенции.

🗣 Защитник Муратов: Чем чревато для вас как для историка замалчивание позиции, которую высказывает Орлов?

Аксенов: Это приводит к тому, что общество перестань верить правительству и печатному слову. А его место занимают всевозможные слухи.

Ваш вопрос позволяет нам вскрыть сам механизм революции.

Происходящее сегодня меня как историка пугает, потому что не может не наталкивать на исторические аналогии.

🗣 Судья спросила, корректно ли проводить аналогии с началом ХХ века, ведь тогда, например, не было соцсетей.

Аксенов: Компаративистика предполагает, что не всегда можно сравнивать однотипные явления. Но есть контраргумент. Общество развивается. Не было соцсетей, но была печать, телефонные сети.

В феврале 17-го года, когда началась революция, в Петрограде вдруг отключается телефон. И люди пошли за информацией на улицы, пополняя тем самым потоки митингующих демонстрантов.

Вы правы, что проводить прямые аналоги невозможны, но тревожные звоночки, которые позволяют вспомнить о том трагическом моменте истории, звучат.

⏺ Следующий свидетель защиты — Никита Петров, историк, член «Мемориала».

Петров рассказывает суду о себе. В «Мемориале» он с 1988 года. Участвовал в научных семинарах, вел научные программы «История карательной и исправительно-трудовой политики в СССР» и «История советских органов госбезопасности».

С июня 1990 года — заместитель председателя Совета Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал».

В Амстердамском университете в 2008 году защитил докторскую диссертацию по теме: «Сталин и органы НКВД-МГБ в советизации стран Центральной и Восточной Европы в 1945–1953 годы».

Автор более 200 научных статей и 30 книг.

🗣 Тертухина: Как вы, как историк, оцениваете статью Орлова?

Петров: В статье Олег Петрович ставит вопросы и пытается в них разобраться. Это, по сути, диалог с самим собой. Он размышляет и пытается дать ответ на вопрос, в каком историческом этапе мы находимся, в каком обществе мы живем и др.

Я знаком с Орловым более 30 лет. Он человек исключительный в своей честности, порядочности и искренности. Не было случаев, чтобы он кривил душой.

Петров говорит, что Орлов никогда не продавливал свою точку зрения, всегда дискутировал корректно, никогда не навязывал свое мнение.

⏺ Затем Петров приводит исторические примеры.

Двух моих друзей в середине 1980-х годов осудили по статье об антисоветской агитации в устной форме.

Первый — осужденный в 1986 году на четыре года Андрей Миронов. Его обвинили в том, что войну в Афганистане он «квалифицировал как экспорт революции с помощью военной силы», как «попытку помешать афганскому народу строить свою жизнь», что он «обвинял Советский Союз в учинении препятствий по урегулированию проблем вокруг Афганистана и провоцировании гражданской войны в этой стране». Кроме того, именовал советское вторжение в Афганистан «варварским актом, нарушением принципов международного права, вмешательством во внутренние дела этой страны».

Петров: Второй мой друг, Игорь Ивахненко, был осужден в июле 1986 года на семь лет. Он был обвинен в том, что «искажал интернациональный характер помощи Чехословакии и Демократической республике Афганистан».

Прошло всего лишь три года, и Съезд народных депутатов дал постановление от 24 декабря 1989 года. Съезд осудил войну в Афганистане, оценив ввод войск в эту страну в 1979 году заслуживающим «морального и политического осуждения».

Петров: Это два лично известных мне примера, но мы можем вспомнить и другие — Сахарова, Кукобаку, Дядькина.

⏺ Мои два друга — и Миронов, и Ивахненко — были реабилитированы и признаны жертвами политических репрессий.

Осуждение боевых действий в Советском союзе было наказуемо. Но мы знаем, что это был за строй.

В 1990-е годы в обществе открыто обсуждали целесообразность или законность военных действий, которые велись от имени нашего государства. Например, в Чеченской Республике.

С антивоенной позицией выступала, например, партия «Демократический выбор России» и Егор Гайдар.

Олег и Мемориал фиксировали преступления. И одновременно Олег выходил на антивоенные пикеты. В 1995 Орлов был на пикете, и я там был. Никаких санкций, а уж тем более уголовного преследования не последовало.

🗣 Тертухина: На одном из предыдущих заседаний свидетель обвинения заявил, что он давно наблюдает за деятельностью «Мемориала» и сообщил, что позиция в отношении «Мемориала» была выработана его партией более десяти лет назад. Он пришел к выводу, что «такого рода организации должны быть искоренены».

🗣 Петров: Удивительно! Что ж он столько времени выжидал, а обратился с заявлением только в прошлом году? Где он был 10 лет? Что же, знал и бездействовал? Ждал какого-то сигнала?

А вообще это интересно, как сегодня всё выворачивается наизнанку.

Когда в Верховном суде в декабре 2021 года рассматривалось заявление прокуратуры о ликвидации Международного Мемориала, представитель прокуратуры Алексей Жафяров заявил, что «Мемориал» «спекулирует на теме репрессий» и «создает лживый образ СССР как террористического государства».

⏺ Петров цитирует оценку советскому прошлому в постановлении Конституционного суда от 30 ноября 1992 по «делу КПСС»:

«В стране в течение длительного времени господствовал режим неограниченной, опирающейся на насилие власти узкой группы коммунистических функционеров, объединенных в политбюро ЦК КПСС во главе с генеральным секретарем ЦК КПСС».

⏺ Петров также процитировал формулировку из закона «О реабилитации жертв политических репрессий»:

«За годы Советской власти миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства, подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения по социальным, национальным и иным признакам. Осуждая многолетний террор и массовые преследования своего народа как несовместимые с идеей права и справедливости, Федеральное Собрание Российской Федерации выражает глубокое сочувствие жертвам необоснованных репрессий, их родным и близким, заявляет о неуклонном стремлении добиваться реальных гарантий обеспечения законности и прав человека».

🗣 Петров: Вот эта защита прав человека — это то, на чем основывается работа «Мемориала». «Мемориал» разделяет и решение высших судебного и законодательного органов.

Кстати, интересно, что тогда же в Верховном суде Жафяров сделал реверанс в адрес «Мемориала, упомянув о заслугах общества и о пользе от его деятельности, «но в прошлом».

И тут же сказал:

«Изначально Мемориал создавался в целях восстановления исторической правды и увековечения памяти жертв политических репрессий, но все мы с течением времени меняемся. Несмотря на все попытки представить себя исключительно общественно-полезной организацией, деятельность Мемориала к настоящему времени фактически в основном направлена на фальсификацию истории нашей страны, на постепенное переформатирование массового сознания населения с памяти победителей на необходимость покаяния за советское прошлое».

🗣 Петров: Вот это важное саморазоблачение: «Все мы меняемся». Но ведь Олег Петрович остался тем же. Он написал бы такую же статью 20 лет назад, но с другой фактурой. И «Мемориал» не изменился. Уставные цели и задачи те же, что и были 30 лет назад.

А же изменилось? Государство.

🗣 Муратов: Государство должно нести ответственность за поставки, которые привели к массовой гибели людей?

🗣 Петров: Есть люди, сакрализирующие государство. А есть люди, которые считают, что их гражданский долг — протестовать, когда государство делает что-то не так.

И кто оказался прав? Я убежден, что сам ход российской истории Олега Петровича оправдает. Как это уже случалось в нашей истории.

Я уверен, что скоро Олег Петрович будет реабилитирован, а те, кто фабрикует его дело, будут наказаны.

🗣 Тертухина: Расскажите свою историю, как вы обратились к Олегу Петровичу и в «Мемориал».

🗣 Гасангусейнов: Я отец безвинно убитых сыновей. В 2016 году они пасли скот и возвращались домой. Заранее сделав засаду, их расстреляли. Младший получил 11 пуль, старший — восемь.

На них надели чужие куртки. И вот так сделали из пастухов террористов.

Куда бы я ни обращался, мне говорили: «Ваши сыновья покушались на жизнь сотрудников правоохранительных органов, ответным огнем были убиты».

Как только это случилось, филиал ПЦ «Мемориал» в Дагестане первый предложил помощь. Но нас отговорили и подсунули другого адвоката. И пять месяцев этот человек ничего не делал и работал против нас. Когда находили гильзы, он их терял. И я сказал, что хочу отказаться от этого адвоката.

И тогда я обратился в ПЦ «Мемориал». И тут же меня сделали потерпевшим. Они сделали все возможное, чтобы снять это клеймо боевиков-террористов. И доказали всему миру, что братья Гасангусейновы — не террористы, а обычные пастухи.

⏺ Адвокат Тертухина сообщила судье, что одного из свидетелей попросту не пропустили в суд.

Сейчас все ждут, когда его проверят — уже минут 10.

«Наверное, заблудился», — комментирует пристав.

Каляпин рассказывает, что, как и Орлов, состоял в Совете по правам человека при президенте. Он пришел позже Орлова, но знает причину, по которой Олег Петрович покинул совет.

🗣 Каляпин: После убийства Анны Политковской Путин заявил, что Политковская своей смертью принесла больше вреда, чем своими публикациями. Там было это сказано в определенном контексте и звучало оскорбительно.

Именно это стало поводом для его ухода. В президентском совете далеко не все люди были фанатами президента и приходили туда, чтобы объяснять и доказывать что-то президенту.

Но для того, чтобы взаимодействовать с президентом, нужно испытывать некое уважение. Олег Петрович, я так понимаю, после этого высказывания испытывать к нему уважение не мог.

Каляпин рассказывает о работе КПП и «Мемориала» в Чечне.

🗣 Каляпин: После убийства Натальи Эстемировой ПЦ «Мемориал» принял решение эвакуировать тех, кто с ней работал.

У КПП не было ресурсов взять на себя ту часть работы, которой занималась Эстемирова в Мемориале, самые опасные дела.

Мы решили создать сводную группу из представителей разных организаций. И тогда мы с Орловым в течение длительного времени взаимодействовали.

Каляпин комментирует позицию экспертов о «правозащитной антироссийской позиции».

🗣 Каляпин: Мне как человеку, который читал Конституцию, это понять не дано. В Конституции написано, что права и свободы человека являются у нас в стране высшей ценностью. Видимо, эксперты с этим не согласны и имеют в виду другую страну.

Если правозащитник защищает права человека, его работа антироссийской быть не может, согласно Конституции. Ну, если он при этом кого-то убивает или грабит, тогда стоит привлечь его к ответственности.