Ведомости выпустили репортаж о президентских выборах с моими комментариями.
https://www.vedomosti.ru/politics/articles/2024/07/07/1048456-na-viborah-prezidenta

В хорошей компании поговорил об Иране периода поздних Каджаров и Реза-шаха Пехлеви. Сам подкаст и канал тоже рекомендую, очень много интересных сюжетов из истории межвоенной Европы.

​​توجه!

Сегодня ровно полгода, как «Стальной шлем» и «Берсальеры» стали выпускать совместные исторические подкасты. По этому случаю у нас выходит особый подкаст с приглашённым гостем. Мы поговорили со специалистом по Ирану с канала @politiran. Илья Васькин – младший научный сотрудник Центра изучения Ближнего Востока, Кавказа и Центральной Азии НИУ ВШЭ, рассказал нам много интересного об истории Ирана первой половины XX в.

Кризис династии Каджаров, Конституционная революция 1905/1911 гг., Первая мировая на территории Персии, диктатура развития Резы-шаха Пехлеви в 1925/1941 гг. и участие Ирана во Второй мировой – обо всём этом слушайте очередной выпуск нашего подкаста на всех доступных для вас платформах.

stahlhelmdelbersagliere.co.uk

Яндекс.Музыка

Результаты президентских выборов в Иране: долгосрочные тенденции

И ещё один комментарий к прошедшим президентским выборам. Скорее уже о долгосрочных тенденциях. Если посмотреть на динамику разрыва между победителем на выборах и кандидатом, занявшим второе место, видно что он очень сильно сократился - с 60-90% в 1980-е до 10-30% в 2010-2020-е, за исключением выборов 2021 г.

Вероятнее всего, этот тренд говорит о том, что элиты вместо концентрации только в одной группе разделились на две большие. И эти большие группы со временем стали уравновешивать друг друга в плане политической роли и влияния. И даже попытка выборов 2021 г. как-то нарушить эту тенденцию фундаментально её не подорвала.

Написал для РСМД статью про итоги выборов в Иране, в основном про внутреннюю политику.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/neozhidannyy-pezeshkiyan-ili-o-chem-govoryat-itogi-prezidentskikh-vyborov-v-irane-2024-goda/

Права человека в политической теории Мохсена Кадивара

Мохсен Кадивар (р. 1959), будучи студентом Университета Шираза, активно читал работы Али Шариати, аятоллы Махмуда Талегани, Мехди Базаргана. Во время Исламской революции 1978-1979 гг. он был одним из самых активных студентов Университета Шираза. В 1981 г. он поступил в Семинарию Кума для получения религиозного образования, где он изучал работы аятолл Мортезы Мотаххари, Мохаммеда Хосейна Табатабаи, учился исламскому праву великого аятоллы Али Монтазери. Кульминацией его религиозного образования стало получение права на иджтихад (возможность трактовать Коран) от Монтазери и переезд в Тегеран в 1997 г. В 1999 г. он получил PhD в исламской философии и теологии Университета Тарбият Модаррес в Тегеране. В 1999 г. его Специальный суд духовенства приговорил к 18 месяцам тюрьмы за критику теории велаятэ факих.

После освобождения из тюрьмы он стал публично выступать за "духовный ислам", "целеориентированный ислам", "ислам нового мышления". Кадивар стал не столько критиком теории велаятэ факих, сколько предложил свою версию пост-возрожденческого ислама, завязанного на духовном аспекте, однако действующего в рамках исламского правоведения.

Кадирав является представителем относительно молодого поколения усулитов, он учился как в традициях Семинарии Кума, так и Семинарии Наджафа в Ираке. В своих интервью 2003 и 2007 г. он говорил, что к переосмыслению религии и насилия, а также религии и прав человека, его сподвигла серия событий, связанных с убийством противников режима, и его собственный срок в тюрьме.

Летом 2001 г. он опубликовал статью, в которой более важной проблемой для него стали отношения ислама и модерна. Однако по факту в ней он проблематизировал не столько модерн, сколько традиционный экзегезис ислама. Кадивар говорил о том, что на современные нормы у ислама есть два ответа - полный отказ традиционалистами и приватизация религии модернистами, и оба они "экстремистские". К числу этих норм Кадивар относит и права человека., которые он называет одним из важнейших достижений человечества за всю историю. Не смотря на то, что разные шиитские учёные в течение полувека до него сталкивались с этим концептом, никто по мнению Кадивара серьёзно с ним не работал. Они по сути отвергали права человека, т.к.: 1) их содержание и так было в Коране и Суннах; 2) понимание прав человека в исламе богаче, чем в современных концепциях прав человека.

Кадивар же предложил аргумент из двух шагов. Во-первых, не смотря на значимые исключения, конфликт между традиционным экзегезисом ислама в шарите и фикхе с современными правами человека фундаментален, и его нельзя игнорировать. Во-вторых, ислам нельзя сводить к историческому исламу, в то время как "духовный ислам", "целеориентированный ислам" совместим с нормами современных прав человека.

В современном шиизме нормой является аргумент, что поскольку врата итждихада открыты, и любой мутждахид может интерпретировать Коран и Сунны, исламское право не стагнирует и может реагировать на проблемы современной жизни. Кадивар соглашается с этим аргументом, поскольку более двух десятилетий учился в этой рамке. Все его работы с критикой велаятэ факих выполнены в рамке традиционного исламского права.

Что касается прав человека, Кадивар сначала проанализировал все потенциальные источники традиционной юриспруденции. В 2001 г. он на двух страницах очертил конфликт между Всеобщей декларацией прав человек и гражданина и традиционным исламским правом, отправил их самым важным наставникам в Кум. После нескольких месяцев ожидания стало понятно, что у фикха нет ответа на этот вопрос. Потому один из его наставников в Куме порекомендовал ему создать новую юриспруденцию.

Конфликт многоуровневый. Он состоит в том, например, что всеобщее равенство людей не соответствует принципу неравенства между мусульманами и немусульманами, женщинами и мужчинами, свободными людьми и рабами по фикху.

Кадивар определил исторический ислам как парадигму, как и права человека. У каждой из них есть свои основы, аргументы, а также ключевые проблемы.

Для ислама ключевыми проблемами являются: 1) знание и наблюдение за божественными обязательствами, которые создал Аллах; 2) все предписания, которые факихи извлекают из Корана зафиксированы и вечны по природе.

Но несовместимость правовых режимов на уровне основ не значит, что ничего нельзя поменять в рамке традиционного ислама, особенно на практическом уровне. Однако эти изменения возможны только на очень ограниченном уровне, касательно узкого круга тем. В интервью 2003 г. он заявил о том, что необходимо пересмотреть зафиксированные и вечные предписания, чтобы выйти из этого тупика.

Чтобы создать новое исламское право, Кадивар предложил сместить фокус с межличностных отношений на веру, этику и религиозные обряды. Этот подход предполагает переосмысление Корана и действий Пророка Мекканского периода, вместо фокуса на Мединский период. Этот самый подход Кадивар и назвал "духовным и целеориентированным исламом".

У него, помимо прочего, есть три особенности. Во-первых, он полностью пересматривает эпистемологические, религиозные и антропологические основы и предпосылки ислама, смещаясь с обязательств перед Аллахом на доверие к человеку и право свободного выбора. Во-вторых, он предполагает определить источник и способ преодоления фундаментальных проблем современного ислама - в форме "итждихада в основе и принципах". В-третьих, новый подход предполагает фокусировку на духовной стороне, целях религии и шариата.

Таким образом, Кадивар предложил новый подход для исламского экзегезиса, чтобы сделать его совместимым с современностью и правами человека. Также его новая исламская юриспруденция могла бы стать одним из предложений для иранцев от реформаторского движения. Однако в 2007 г. Кадивар был вынужден покинуть Иран. После этого он работал в Виргинском университете, Университете Дьюка и Университете Северной Каролины в Чапель-Хилле, США.

Источник: Matsunaga, Yasuyuki. 2011. Human Rights and New Jurisprudence in Mohsen Kadivar's Advocacy of “New-Thinker” Islam. // Die Welt des Islams. Vol. 51. No. 3-4. P. 358-381.

Лекция Мохсена Кадивара в Университете Калифорнии, Сан-Диего про реформу исламской мысли через структурный итждихад
https://www.youtube.com/watch?v=Jbs7NFTp9nM

Коллективное лидерство у иранского духовенства в 1937-1953 гг.

Среди шиитского духовенства есть две крупные группы: политические активисты и политические квиетисты (сторонники неучастия в политике). В течение почти всего XIX в. среди духовенства преобладали политические квиетисты, однако к концу XIX в. ситуация начала меняться: Табачное движения 1892 г. возглавил в том числе аятолла Мирза Ширази. Помимо этого, духовенство играло большую роль в Конституционной революции 1905-1911 гг., участвовало в создании первой Конституции Персии 1906-1907 гг., активно действовало в Меджлисе страны.

В истории иранского духовенства был период триумвирата шиитских юристов, известный как марджаэ талат (1937-1953 гг.). он связан с воссозданием Семинарии Кума аятоллой Шейхом Хаери-Йазди (1859-1937), когда произошёл сдвиг центра шиитской мысли из Наджафа в Кум к началу 1960-х гг. Это произошло в том числе благодаря политической пассивности духовенства, которое в это время занималось духовным и религиозным развитием Семинарии Кума. К триумвирату относились аятоллы Мохаммед Камари (1883-1953), Мохаммад Хонсари (1888-1952), Садр ад-Дин Садр (1882-1953).

Создание современной Семинарии Кума относится к 1921 г., когда аятолла Хаери-Йазди приехал в Кум. Его прибытие совпало с изгнанием многих улемов из Наджафа. Улемы договорились с Резой-ханом Пехлеви о создании полноценного медресе. Количество студентов на пике достигло тысячи человек в 1935 г., среди них был и Рухолла Хомейни. Параллельно с 1925 г. государство начало давить на духовенство, в 1934 г. заставило ввести ежегодные экзамены, новый учебный план, предложило выпускникам работу на государственных должностях. Всё это было серьёзным испытанием для Хаери. В ответ на реформы он не стал им сопротивляться, вместо этого он предложил сделать так, чтобы новые экзамены управлялись в Куме и проводились администрацией семинарии. Ещё одним заметным шагом со стороны Реза-шаха было создание директората по управления фондами семинарии. В 1936 г. Хаери написал монарху письмо, где выразил несогласие с этим действием. Однако аятолла умер в том же году, не успев получить ответ шаха.

После смерти Хаери его место занял триумвират аятолл, который просуществовал до смерти всех его членов в 1952-1953 гг. Этот триумвират коллективно контролировал Семинарию до 1945 г., когда в неё прибыл аятолла Боружерди, а дальше он действовал как консультанты-советники, каждый из которых признавался как независимый аятолла. Аятолла Хонсари прибыл в Кум в 1921 г. вместе с аятоллой Хаери, аятолла Камари - в 1930 г., аятолла Садр немного пробыл в Куме в 1927 г., постоянно осел там с 1935 г. Двух последних приглашал лично Хаери.

Хаери начал передавать полномочия членам будущего триумвирата ещё при жизни. В частности, Камари и Садр следили за образованием и финансами Семинарии с 1936 г., когда Хаери тяжело болел. Хаери также определил Камари как своего преемника, однако последний не стремился быть единственным наследником, и выступал за коллективное руководство. После смерти Хаери триумвират работал в формате коллегии, даже если его последователи не очень это понимали.

Тогда же Реза-шах стремился ослабить иранское духовенство по примеру Ататюрка. Однако ему это было сделать сложнее, т.к. шиитское духовенство в Иране было автономно от государство, а суннитские улемы Османской империи находились на госслужбе. Тем не менее, количество студентов в Семинарии сократилось до 400 к 1941 г.

Сам триумвират разделил между собой разные сферы: Хонсари отвечал за социальную деятельность, Садр - за административную, включая взаимодействие с государством, Камари - за образовательную. Признавая превосходство Наджафа над Кумом, триумвират избегал конфликтов, т.к. большая часть финансирования шла из Наджафа. Сам подход изменился с активного политического участия на динамический квиетизм с целью сохранения Семинарии. Таким образом, триумвират создал основу для того, чтобы Семинария стала центром сопротивления монархии в 1960-1970-е гг.

После начала оккупации Ирана СССР и Британией в 1941 г., Реза-шах отрёкся от престола, его место занял его сын Мохаммед-Реза шах. В этот период новый монарх был слабым, что позволило Семинарии развиться. В 1941 г. Камари объявил о создании Школы Ходжатийе, которая была закончена в 1947 г., и включала здание бывших бараков британской армии.

В целом период 1941-1953 гг. характеризуется относительной либерализацией политической жизни страны. Однако в это время духовенство не занималось политикой, вместо этого фокусируясь на социальных проблемах типа поставок продовольствия. Во время Второй мировой триумвират выступал за изгнание советских и британских войск из страны, обвиняя их в создании экономического и политического кризиса. При этом он старательно избегал прямого взаимодействия с государством.

Мохаммед-Реза выступал за отказ от коллективного руководства и поддерживал унификацию лидерства духовенства, чтобы было проще бороться с коммунизмом. Также работать с одним лидером для него было проще, чем договариваться с тремя. В 1943 г. аятолла Садр номинировал аятоллу Боружерди как главу Семинарии, хотя по факту последний прибыл в неё только в 1945 г. Тогда же коллективное лидерство во многом перестаёт существовать, фактическим главой Семинарии становится Боружерди.

Боружерди также выступал за политическое неучастие. При этом к 1956 г. количество студентов Семинарии Кума выросло с 2 до 5 тысяч. Боружерди поддерживал хорошие отношения с монархом для защиты интересов друг друга. Когда радикалы из Семинарии во главе с аятоллой Аболь-Касемом Кашани (1877/1882/1885-1962) совершили покушение на Мохаммеда-Резу в 1948 г., Боружерди изгнал их из семинарии. Во время событий начала 1950-х гг. Боружерди также держался подальше от политики.

Таким образом, триумвират аятолл в 1937-1953 гг. сохранил и укрепил Семинарию Кума, создав условия для будущей политизации духовенства и его действия как альтернативы шахской власти в 1960-1970-е гг. Неучастие в политике позволило сосредоточиться на развитии религиозного центра, сведя конфликты с монархами династии Пехлеви до минимума.

Источник: Mesbahi, Mohammad. 2021. Collective hawza leadership in a time of crisis: the period of marajeʿ thalath (1937–1953). // British Journal of Middle Eastern Studies. Vol. 49. No. 5. P. 915–936.

Политическая роль предвыборных соцопросов в Иране

Как предвыборные соцопросы работают в авторитарных режимах? Существующие работы строятся на функциональных их аспектах, однако иранский опыт позволяет интерпретировать их как один из способ демонстрации демократического лоска иранского режима. Два исследователя, Дара Кондуит и Шахрам Акбарзаде решили узнать как он работает на микро-уровне на примере президентских выборов 2017 г.

Демократический лоск долгое время был одной из особенностей иранского политического режима. Возможность по крайней мере ограниченно влиять на то, кто будет избран на должность президента, депутатами в парламент, Совет экспертов или муниципальные советы, была, с одной стороны, одним из способов институционально решать конфликты между элитами, с другой - решением, чтобы выпустить пар для граждан.

Авторы проанализировали 41 опрос между 21 апреля и 19 мая 2017 г.: 21 - организаций, исследующих общественное мнение, 16 - медиа. Они сопоставили их по 12 формальным критериям, типа спонсора, размера выборки, формулировок вопросов, методов и места сбора данных и т.д.

Самыми качественным организациями, проводившими опросы, оказались Iranpoll и IPPO Group, но со своими недостатками. Все остальные опросные и медиа организации предоставили данные значительно менее высокого качества.

При этом присутствие большого количества опросов, не зависящих от государства, послужило бенчмарком, и было одной из своеобразных сдержек для иранского авторитаризма. Иранский режим мог их заблокировать, однако предпочёл проигнорировать. Вероятно, одна из причин - создание видимости плюрализма и конкуренции на выборах в Исламской республике.

Источник: Conduit, Dara; Akbarzadeh, Shahram. 2020. Pre-election polling and the democratic veneer in a hybrid regime. // Democratization. Vol. 27. No. 5. P. 737-757.

Уход за психическим здоровьем в сельском Иране

Проблемы психического здоровья долгое время были важными для Ирана. Первые эксперименты начались ещё в 1940-е гг., однако только после Исламской революции 1979 г. в стране была создана система первичной медпомощи для сельских зон. При том, что изначально эта система не занималась психическим здоровьем, внешние организации и внутренние факторы вынудили её развивать это направление.

В 1942 г. Минздрав Ирана создало программу врачей общей практики. Её целью было создание корпуса работников общественного здравоохранения для села. Программа предполагала 4 года базового образования для выпускников школ. Однако из-за того, что требования по поступлению на неё были идентичными с медицинскими школами, многие выпускники предпочитали последние. В 1952 г. программа закрылась. После этого правительство страны попробовало запустить ещё две похожие: одну в 1972 г. в Западном Азербайджане, и ещё одну через Университет Шираза.

Вплоть до 1940-х гг. иранский подход в лечении ментальных заболеваний опирался на госпитализацию, и приходился в основном на города: Тегеран, Хамадан, Шираз, Исфахан. Впервые психиатрическое отделение было открыто при госпитале Тегеранского университета. Первые иранские психиатры учились во Франции, и использовали в основном биологические подходы для лечения больных. Соответственно, пионеры иранской психиатрии создали такое окружение, в котором к небиологическим методам относились как минимум с подозрением. Послереволюционный подход, также опирающийся на фармацевтику, является прямым следствием дореволюционного фокуса на биологическом подходе.

В 1970-е гг. было создание Общество реабилитации инвалидов (ОРИ), поддерживавшее идею "общественного психического здоровья" через развитие местных центров. ОРИ поддерживал Минздрав, и ОРИ пыталось сместить фокус с уровня госпиталей на местный уровень. В целом подобное смещение было часть глобального сдвига в лечении психических болезней, как в США и Италии.

После Исламской революции Иран в первую очередь сконцентрировался на инфекционных заболевания, и только после этого переключился на психические. Новая система общественного здравоохранения собиралась вокруг бихварз, нового корпуса работников общественного здравоохранения. Они всегда выбирались из сообществ, где они должны были работать. 2-3 сотрудника работали в домах здоровья. Дома здоровья обслуживали около 1500 человек (2-3 деревни).

К 2004 г. дома здоровья охватывали 90% сельского населения, обеспечивали базовый контроль над болезнями, планирование семьи и сбор данных. Такая система позволила уменьшить детскую смертность с 120 на 1000 чел в 1988 до 58 на 1000 чел.

Дома здоровья являются частью более широкой системы общественного здравоохранения. Над ними в иерархии
находятся сельские центры здравоохранения, которые охватывают 5-15 тысяч человек. В них работает как минимум один врач общей практики, медсестра, административный сотрудник, а также сотрудники, специализирующиеся на семейном здоровье, контроле над инфекционными заболеваниями, здоровье окружающей среды и здоровье ротовой полости.

На более высоком уровне находятся районный центр здравоохранения и районный госпиталь. Первый отвечает за административные задачи, связанные с управлением системой здравоохранения, второй - за непосредственно лечение. Районные госпитали в случае сложностей отправляют больных в провинциальные, которые, как правило, привязаны к университетам.

Что касается непосредственно системы психического здоровья, то на её внедрение начали довольно быстро влиять внешние силы. В частности, профессор Нарендра Виг, которого ВОЗ назначила региональным советником по психическому здоровью по Восточному Средиземноморью, устроил тур по региону, подчёркивая важность психического здоровья. В 1985 г. он посетил Иран, где встретился с местными психиатрами и сотрудниками Минздрава, чтобы разработать национальную программу психического здоровья.

Дополнительными факторами развития системы также послужили идеология и Ирано-Иракская война 1980-1988 гг. Согласно идеологии ИРИ, сельским районам страны нужна была дополнительная помощь, поскольку у них отсутствовали преимущества городских районов. Что касается войны, то её ветераны, которые были ею травмированы, нуждались в психологической помощи.

В 1986 г. Тегеранский психиатрический институт вместе с Минздравом запустили пилотное психиатрическое исследование общественной психологической помощи в городе Шахрекорд, оно охватывало также 22 деревни с 28 тысячами населения. Несколько месяцев спустя Исфаханский университет медицинских наук начал похожее исследование в городе Шахреза, готовясь к конференции ВОЗ по психическому здоровью. Эти два исследования оказались успешны, и создали основы для внедрения психической помощи в систему общественного здравоохранения.

Для решения ментальных проблем была разработана система перехода врачей общей практики в психиатры посредством специальных курсов, которые опирались на специальное Диагностические и статистическое руководство по психическим болезням - IV. Психиатры должны были пройти трёхлетний курс обучения, который позволил бы им определять и лечить психические болезни. К концу 1980-х гг. Иран интегрировал систему психического здоровья, опираясь на уже существующие структуры, и не создавая новые.

Сотрудники системы участвовали в трёх ключевых активностях: 1) образование; 2) определение и направление; 3) сбор данных. С самого начала система психического здоровья была спроектирована так, чтобы участвовать в уже существующей системе общественного здравоохранения. В то время как диагностика и лечение проходят на высших уровнях системы, низшие уровни также взаимодействуют с пациентами и направляют их к специалистам.

Само лечение выстроено на фармацевтике. При этом важно понимать, что в системе общественного здравоохранения Ирана лекарства от инфекционных заболеваний бесплатные, а от психических в сельских зонах также бесплатные, в городах же они субсидируются государством. При этом терапия относительно слабо развита, так как требует специализированного знания на низовом уровне, чтобы быть эффективной.

Система психического здоровья была интегрирована в систему общественного здравоохранения, и к 2001 г. она охватывала 63% сельского населения, к 2006 г. - 82%.

Успехи и ограничения иранской системы психического здоровья происходят из одного и того же корня - лечению психических заболеваний как инфекционных. Эта система не создавала новые процессы, а адаптировала старые для новых целей. Однако у неё есть свои ограничения - симптомы не всегда ярко себя проявляют, и часто с ними лучше работать через консультирование и терапию, что в текущих условиях затруднено.

Источник: Smith, Alex Keivahn. 2020. The integration of mental health care in rural Iran. // Iranian Studies. Vol. 53. No. 1-2. P. 93-111.