А вот и Андрей Воробьев. Человек на чьём креативе и свежей мысли держится это дело. Всегда за работой. Все идеи музея принадлежат ему.
#переславль
#переславль
История страны в истории одного храма
Спасо-Преображенский собор. Устроен в 1152 году великим князем Георгием Владимировичем Долгоруким и благоукрашен сыном его, великим князем Андреем Боголюбским.
В 1238, 1252 и 1281 был разграблен и разорен татарами. В 1293 был сожжен князем Андреем Городецким. В 1385 хан татарский Тохтамыш, а в 1409 ордынский князь Едигей снова разграбили и сожгли его. В 1611-1612 сильно пострадал от литовцев. И хотя, за семь веков ни раз отстраивался, но потеряв наружнее и внутреннее украшение от огня врагов, он внутри начал ветшать. В 1891-1894 храм, как древняя святыня граждан, с разрешения археологической комиссии, возобновлен и украшен попечением и иждевением почётного гражданина Петра Николаевича Ножевникова и с архипастырского благословения Высокопреосвященнейшего Сергия Архиепископа Владимирского и Суздальского освящен 28 августа 1894 года.
#околопоэзия
#переславль
Спасо-Преображенский собор. Устроен в 1152 году великим князем Георгием Владимировичем Долгоруким и благоукрашен сыном его, великим князем Андреем Боголюбским.
В 1238, 1252 и 1281 был разграблен и разорен татарами. В 1293 был сожжен князем Андреем Городецким. В 1385 хан татарский Тохтамыш, а в 1409 ордынский князь Едигей снова разграбили и сожгли его. В 1611-1612 сильно пострадал от литовцев. И хотя, за семь веков ни раз отстраивался, но потеряв наружнее и внутреннее украшение от огня врагов, он внутри начал ветшать. В 1891-1894 храм, как древняя святыня граждан, с разрешения археологической комиссии, возобновлен и украшен попечением и иждевением почётного гражданина Петра Николаевича Ножевникова и с архипастырского благословения Высокопреосвященнейшего Сергия Архиепископа Владимирского и Суздальского освящен 28 августа 1894 года.
#околопоэзия
#переславль
ЦАРЕУБИЙСТВО И РУССКИЕ ПОЭТЫ
«Стоим, ждём трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный выкрик: – Расстрел Николая Романова! Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым! Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая, и тоже (то же!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего. Хоть бы кто! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отводят глаза – куда? Да так, в пустоту. А может, трамвай выколдовывают. Тогда я, Але, сдавленным, ровным и громким голосом (кто таким говорил – знает): – Аля, убили Русского Царя, Николая II. Помолись за упокой Его души!»
Марина Цветаева, дневник, 1918 г.
«Мы пересекали Садовую наискось по трамвайным рельсам, по которым трамваи шли редко, появляясь неизвестно откуда. Внезапно на нас налетел оголтело орущий мальчишка-газетчик. Слов мы не разобрали, и только когда он заорал, вторично промчавшись мимо нас, расслышали: "Убийство Царской Семьи в Екатеринбурге!"
Сознание не сразу воспринимает смысл. Мы стоим, кажется, даже без мыслей, долго ли — не знаю, на нас нашел столбняк. Потом — это было первое движение, одно на двоих — Гумилёв рванулся и бросился за газетчиком, схватил его за рукав, вырвал из его рук страничку экстренного выпуска, не уплатив, — я испуганно следила за его движеньями, — вернулся, прислонился ко мне, точно нуждаясь в опоре. Подлинно, он был бел, и казалось — еле стоял на ногах.
Раскрывал он этот листок — одну вдвое сложенную страничку — вечность, ясно вижу её и сегодня. Буквы были огромные. Гумилёв опустил левую руку с газетой, медленно, проникновенно перекрестился, и только погодя, сдавленным голосом сказал: "Царствие Им небесное. Никогда им этого не прощу". <…> Кому им? <…> Конечно, большевикам. На календаре было 17 июля 1918 года».
Ирина Кунина, "Моя гумилёвская весна"
«Гражданского мужества у Гумилёва было больше, чем требуется. Не меньше, чем легкомыслия. Однажды на вечере поэзии у балтфлотцев, читая свои африканские стихи, он особенно громко и отчётливо проскандировал:
«Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего Государя.»
По залу прокатился протестующий ропот. Несколько матросов вскочило. Гумилёв продолжал читать спокойно и громко, будто не замечая, не удостаивая вниманием возмущённых слушателей. Кончив стихотворение, он скрестил руки на груди и спокойно обвёл зал своими косыми глазами, ожидая аплодисментов.
Гумилёв ждал и смотрел на матросов, матросы смотрели на него.
И аплодисменты вдруг прорвались, загремели, загрохотали.
Всем стало ясно: Гумилёв победил. Так ему здесь ещё никогда не аплодировали.
— А была минута, мне даже страшно стало, — рассказывал он, возвращаясь со мной с вечера. — Ведь мог же какой-нибудь товарищ-матрос, «краса и гордость красного флота», вынуть свой небельгийский пистолет и пальнуть в меня, как палил в «портрет моего Государя». И, заметьте, без всяких для себя неприятных последствий. В революционном порыве, так сказать».
Ирина Одоевцева, «На берегах Невы»
#околопоэзия
«Стоим, ждём трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный выкрик: – Расстрел Николая Романова! Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым! Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая, и тоже (то же!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего. Хоть бы кто! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отводят глаза – куда? Да так, в пустоту. А может, трамвай выколдовывают. Тогда я, Але, сдавленным, ровным и громким голосом (кто таким говорил – знает): – Аля, убили Русского Царя, Николая II. Помолись за упокой Его души!»
Марина Цветаева, дневник, 1918 г.
«Мы пересекали Садовую наискось по трамвайным рельсам, по которым трамваи шли редко, появляясь неизвестно откуда. Внезапно на нас налетел оголтело орущий мальчишка-газетчик. Слов мы не разобрали, и только когда он заорал, вторично промчавшись мимо нас, расслышали: "Убийство Царской Семьи в Екатеринбурге!"
Сознание не сразу воспринимает смысл. Мы стоим, кажется, даже без мыслей, долго ли — не знаю, на нас нашел столбняк. Потом — это было первое движение, одно на двоих — Гумилёв рванулся и бросился за газетчиком, схватил его за рукав, вырвал из его рук страничку экстренного выпуска, не уплатив, — я испуганно следила за его движеньями, — вернулся, прислонился ко мне, точно нуждаясь в опоре. Подлинно, он был бел, и казалось — еле стоял на ногах.
Раскрывал он этот листок — одну вдвое сложенную страничку — вечность, ясно вижу её и сегодня. Буквы были огромные. Гумилёв опустил левую руку с газетой, медленно, проникновенно перекрестился, и только погодя, сдавленным голосом сказал: "Царствие Им небесное. Никогда им этого не прощу". <…> Кому им? <…> Конечно, большевикам. На календаре было 17 июля 1918 года».
Ирина Кунина, "Моя гумилёвская весна"
«Гражданского мужества у Гумилёва было больше, чем требуется. Не меньше, чем легкомыслия. Однажды на вечере поэзии у балтфлотцев, читая свои африканские стихи, он особенно громко и отчётливо проскандировал:
«Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего Государя.»
По залу прокатился протестующий ропот. Несколько матросов вскочило. Гумилёв продолжал читать спокойно и громко, будто не замечая, не удостаивая вниманием возмущённых слушателей. Кончив стихотворение, он скрестил руки на груди и спокойно обвёл зал своими косыми глазами, ожидая аплодисментов.
Гумилёв ждал и смотрел на матросов, матросы смотрели на него.
И аплодисменты вдруг прорвались, загремели, загрохотали.
Всем стало ясно: Гумилёв победил. Так ему здесь ещё никогда не аплодировали.
— А была минута, мне даже страшно стало, — рассказывал он, возвращаясь со мной с вечера. — Ведь мог же какой-нибудь товарищ-матрос, «краса и гордость красного флота», вынуть свой небельгийский пистолет и пальнуть в меня, как палил в «портрет моего Государя». И, заметьте, без всяких для себя неприятных последствий. В революционном порыве, так сказать».
Ирина Одоевцева, «На берегах Невы»
#околопоэзия
Расколоты головы храмов
и скручены руки-кресты.
Не яма, а Ганина яма -
терновый венец да кусты.
Кому больше ста лет не спится,
напиться бы, всё изменить.
Не может цареубийца
кровь мучеников отмыть.
Всё больше сжимается сердце,
а дверца всё так же скрипит.
Молитесь за нас Страстотерпцы,
ведь мы не умеем любить.
Дождливою ночью июльской
потрескивает свеча.
Поправлю лампадку я тусклую
и дальше продолжу молчать.
#а_ас
16 июля 2022
и скручены руки-кресты.
Не яма, а Ганина яма -
терновый венец да кусты.
Кому больше ста лет не спится,
напиться бы, всё изменить.
Не может цареубийца
кровь мучеников отмыть.
Всё больше сжимается сердце,
а дверца всё так же скрипит.
Молитесь за нас Страстотерпцы,
ведь мы не умеем любить.
Дождливою ночью июльской
потрескивает свеча.
Поправлю лампадку я тусклую
и дальше продолжу молчать.
#а_ас
16 июля 2022
Мёдом гречишным солнце горчит.
Перед Пречистой инок молчит.
Теплет лампадку в келье своей.
Льёт за посадкой дождик-елей.
Свечечки-сосны клонятся ниц.
Стынут погосты в свете зарниц.
Звёзды на небе ткут полотно.
Птичьи словечки льются хмельно.
Ночь мажет сажей дали полей.
Травы развяжет Полиелей.
Хвалится Имя в утренний час.
Матушка Сына ищет средь нас.
#а_ас
Перед Пречистой инок молчит.
Теплет лампадку в келье своей.
Льёт за посадкой дождик-елей.
Свечечки-сосны клонятся ниц.
Стынут погосты в свете зарниц.
Звёзды на небе ткут полотно.
Птичьи словечки льются хмельно.
Ночь мажет сажей дали полей.
Травы развяжет Полиелей.
Хвалится Имя в утренний час.
Матушка Сына ищет средь нас.
#а_ас
Вот о чем сказал Святейший Патриарх на сегодняшней проповеди в Лавре:
Время, когда нес послушание Сергий было не простым. Он
сокрушался, что Русь находилась под иноземной властью. Да, власть не посягала на веру, но хотела разграбить Отечество. А любое ослабление - это захват страны.
Святой Преподобный осознавал опасность. Молился и трудился чтобы страна сбросила инощемное иго.
Он благословил Дмитрия Донского на Куликово поле. Это было рискованое предприятие, на отражение татаро-монголов. Он понимал, если войска проиграют, то как же благословение?
Речь тогда шла о победе духа и веры, в первую очередь. На Куликовом поле не было видимого победителя, но это была победа национального самосознания.
Самый сильный противник не победил Русь.
Без молитвы наш народ никогда не вступал в борьбу с врагом.
Потом Наполеон хотел покончить с Россией, у него была сила намного превышающая нашу армию. И снова молитва. Кутузов молился Пресвятой Богородице. Мы дыже когда слабее, идем на врага. Врагу был нанесен урон, от которго было сложно восстановиться.
В окопах не бывает атеистов. Диалоги отступают в бою перед лицом смерти. Совесть говорит.
Сегодня иные времена. Силой оружия вряд ли нас сокрушат. Но другими орудиями сокрушают веру и самосознание.
Мы продолжаем оставаться другими. В Европе люди образованные боятся признать себя верующими. У нас же через годы гонений вера только укрепляется.
Верой сильна Россия. Собрались мы тут еще раз помолиться об Отечестве. Да поможет Господь сохранить веру, самосознание, великие подвиги духовные.
Святейший Патриарх приподнес Троице - Сергиевой Лавре подарок, икону св. Кирилла, создателя старославянской азбуки и св. Владимира, святителя Руси.
Время, когда нес послушание Сергий было не простым. Он
сокрушался, что Русь находилась под иноземной властью. Да, власть не посягала на веру, но хотела разграбить Отечество. А любое ослабление - это захват страны.
Святой Преподобный осознавал опасность. Молился и трудился чтобы страна сбросила инощемное иго.
Он благословил Дмитрия Донского на Куликово поле. Это было рискованое предприятие, на отражение татаро-монголов. Он понимал, если войска проиграют, то как же благословение?
Речь тогда шла о победе духа и веры, в первую очередь. На Куликовом поле не было видимого победителя, но это была победа национального самосознания.
Самый сильный противник не победил Русь.
Без молитвы наш народ никогда не вступал в борьбу с врагом.
Потом Наполеон хотел покончить с Россией, у него была сила намного превышающая нашу армию. И снова молитва. Кутузов молился Пресвятой Богородице. Мы дыже когда слабее, идем на врага. Врагу был нанесен урон, от которго было сложно восстановиться.
В окопах не бывает атеистов. Диалоги отступают в бою перед лицом смерти. Совесть говорит.
Сегодня иные времена. Силой оружия вряд ли нас сокрушат. Но другими орудиями сокрушают веру и самосознание.
Мы продолжаем оставаться другими. В Европе люди образованные боятся признать себя верующими. У нас же через годы гонений вера только укрепляется.
Верой сильна Россия. Собрались мы тут еще раз помолиться об Отечестве. Да поможет Господь сохранить веру, самосознание, великие подвиги духовные.
Святейший Патриарх приподнес Троице - Сергиевой Лавре подарок, икону св. Кирилла, создателя старославянской азбуки и св. Владимира, святителя Руси.
У лета много запахов, вкусов, звуков и образов. Поймать все невозможно, остаётся лишь раствориться и быть. Ловлю себя на мысли, что писать легче "в между". Когда лето перетекает в осень, а зима в весну. На стыке или сломе. Острее чувствовуешь. А в моменте нужно лишь быть.
#заметкинаполях
#заметкинаполях