«Помогите сохранить памятники искусства и старины, говорящие нам о прошлом, без знания которого нельзя строить будущего». Художник Сергей Черохин. РСФСР. 1923 год.
#плакат #архитектура #искусство
#плакат #архитектура #искусство
Эксгумация захоронений при Орловском концентрационном лагере. Орловская область. РСФСР. СССР. Август 1943 года.
Концлагерь в Орле располагался на территории городской тюрьмы по ул. Красноармейской и был назван немецкими властями «Армейский сборный пункт № 20 2-й танковой Германской армии». Условия содержания заключенных в лагере были направлены на сознательное истребление советских граждан. В неотапливаемых, темных и сырых тюремных камерах в 15-20 кв. метров содержалось до 60-80 человек. От большой скученности узникам приходилось спать стоя или сидя на цементном полу без какой-либо подстилки. Отсутствие воды для питья и умывания, свежего воздуха, крайне скудный рацион питания (200 г ржаного хлеба в сутки, два раза в день водянистый суп из гнилой сои, гречневой муки или ржаной порченой муки из расчета 25 г на человека в день) приводили к массовой смертности. Так, от болезней, вызванных голоданием, в лагере умерло около 3 тыс. человек. Истощенные и больные военнопленные привлекались к тяжелым физическим работам по добыче камня в карьерах, разгрузке снарядов, строительству оборонитеьных сооружений и т.д. В практике наказаний было раздевание военнопленных в зимнее время и регулярное избиение. Обессилевших на работах военнопленных, как правило, расстреливали.
В одном из корпусов тюрьмы, названном заключенными «блоком смерти», немцы оборудовали застенок. Людей здесь подвергали пыткам и расстреливали группами по 6-8 человек по средам и пятницам. Расстрелу в первую очередь подлежали заключенные из числа советского актива, партизан и лиц еврейской национальности. Очевидцы рассказывали, что палачи выводили свои жертвы группами в тюремный двор, ставили лицом к стене либо клали на землю лицом вниз и расстреливали в затылок. Среди расстрелянных во дворе лагерной тюрьмы было гражданское население, в т.ч. дети 13-14 лет. Убитых раздевали, зарывали у стен тюрьмы или бросали в канализационные колодцы.
Член Чрезвычайной государственной комиссии академик Н.Н. Бурденко лично установил систематическое истребление фашистами военнопленных в лагере и в «лазарете» – тюрьме, где содержались раненые красноармейцы. «Картины, - сообщает академик Н.Н. Бурденко, - которые мне пришлось видеть, превосходят всякое воображение. Радость при виде освобожденных людей омрачалась тем, что на их лицах было оцепенение… Очевидно, пережитые страдания поставили знак равенства между жизнью и смертью. Я наблюдал три дня этих людей, перевязывал их, эвакуировал – психологический ступор не менялся. Нечто подобное в первые дни лежало и на лицах врачей. Гибли в лагере от болезней, от голода, от побоев, гибли в «лазарете» - тюрьме от заражения ран, от сепсиса, от голода. Гибли гражданские люди от расстрелов, которые производились в тюремном дворе с немецкой точностью, по расписанию – по средам и пятницам, группами по 5-6 человек. Немцы вывозили осужденных также в отдаленные места, где были траншеи, сделанные русскими войсками перед оставлением города, и там расстреливали. Расстрелянных в городе свозили и бросали в траншеи, преимущественно в лесистой местности. Казни в тюрьме совершались так: мужчины ставились лицом к стене, жандарм производил выстрел из револьвера в затылочную область. Этим выстрелом повреждались жизненные центры, и смерть наступала мгновенно. В большинстве случаев женщины ложились лицом вниз на землю, и жандарм стрелял в затылочную область. Второй способ: группы людей загоняли в траншею и, обернув их лицом в одну сторону, расстреливали из автоматов, направляя выстрел в ту же затылочную область. В траншеях обнаружены труппы детей, которых, по свидетельству очевидцев, закапывали живыми».
Концлагерь в Орле располагался на территории городской тюрьмы по ул. Красноармейской и был назван немецкими властями «Армейский сборный пункт № 20 2-й танковой Германской армии». Условия содержания заключенных в лагере были направлены на сознательное истребление советских граждан. В неотапливаемых, темных и сырых тюремных камерах в 15-20 кв. метров содержалось до 60-80 человек. От большой скученности узникам приходилось спать стоя или сидя на цементном полу без какой-либо подстилки. Отсутствие воды для питья и умывания, свежего воздуха, крайне скудный рацион питания (200 г ржаного хлеба в сутки, два раза в день водянистый суп из гнилой сои, гречневой муки или ржаной порченой муки из расчета 25 г на человека в день) приводили к массовой смертности. Так, от болезней, вызванных голоданием, в лагере умерло около 3 тыс. человек. Истощенные и больные военнопленные привлекались к тяжелым физическим работам по добыче камня в карьерах, разгрузке снарядов, строительству оборонитеьных сооружений и т.д. В практике наказаний было раздевание военнопленных в зимнее время и регулярное избиение. Обессилевших на работах военнопленных, как правило, расстреливали.
В одном из корпусов тюрьмы, названном заключенными «блоком смерти», немцы оборудовали застенок. Людей здесь подвергали пыткам и расстреливали группами по 6-8 человек по средам и пятницам. Расстрелу в первую очередь подлежали заключенные из числа советского актива, партизан и лиц еврейской национальности. Очевидцы рассказывали, что палачи выводили свои жертвы группами в тюремный двор, ставили лицом к стене либо клали на землю лицом вниз и расстреливали в затылок. Среди расстрелянных во дворе лагерной тюрьмы было гражданское население, в т.ч. дети 13-14 лет. Убитых раздевали, зарывали у стен тюрьмы или бросали в канализационные колодцы.
Член Чрезвычайной государственной комиссии академик Н.Н. Бурденко лично установил систематическое истребление фашистами военнопленных в лагере и в «лазарете» – тюрьме, где содержались раненые красноармейцы. «Картины, - сообщает академик Н.Н. Бурденко, - которые мне пришлось видеть, превосходят всякое воображение. Радость при виде освобожденных людей омрачалась тем, что на их лицах было оцепенение… Очевидно, пережитые страдания поставили знак равенства между жизнью и смертью. Я наблюдал три дня этих людей, перевязывал их, эвакуировал – психологический ступор не менялся. Нечто подобное в первые дни лежало и на лицах врачей. Гибли в лагере от болезней, от голода, от побоев, гибли в «лазарете» - тюрьме от заражения ран, от сепсиса, от голода. Гибли гражданские люди от расстрелов, которые производились в тюремном дворе с немецкой точностью, по расписанию – по средам и пятницам, группами по 5-6 человек. Немцы вывозили осужденных также в отдаленные места, где были траншеи, сделанные русскими войсками перед оставлением города, и там расстреливали. Расстрелянных в городе свозили и бросали в траншеи, преимущественно в лесистой местности. Казни в тюрьме совершались так: мужчины ставились лицом к стене, жандарм производил выстрел из револьвера в затылочную область. Этим выстрелом повреждались жизненные центры, и смерть наступала мгновенно. В большинстве случаев женщины ложились лицом вниз на землю, и жандарм стрелял в затылочную область. Второй способ: группы людей загоняли в траншею и, обернув их лицом в одну сторону, расстреливали из автоматов, направляя выстрел в ту же затылочную область. В траншеях обнаружены труппы детей, которых, по свидетельству очевидцев, закапывали живыми».