ТЫ ЖДЁШЬ ВЕСНЫ ? Я ТОЖЕ ЖДУ ...
Она приходит раз в году.
Зелёный пух завьёт весь сквер,
И на подъезде тощий сэр,
Пронзая мартовскую ночь,
Во всю мяукнет мочь...
Ручей вдоль края мостовой,
Звеня полоскою живой,
Сверкнёт на перекрёстке вдруг;
Потом нырнёт в прохладный люк
И унесёт в подземный край
Кораблик твой... Пускай!
День стал длиннее чуть-чуть-чуть...
Ещё февраль свистит в окно,
Ещё туман взбивает муть, -
Нам, право, всё равно:
На всех кустах, - пойди-ка в сад, -
Живые почки чутко спят.
И в снежной чаще спит медведь.
Он чует, лапу в пасть зажав,
Что скоро солнечная медь
Заткёт луга узором трав...
И в дальнем Конго журавли
Уже готовят корабли.
Приди ж, дружок-весна, скорей
Из-за лазоревых морей...
Твой первый листик я сорву,
К губам притисну в старом рву
И звонко щёлкну в тишине,
Как белка на сосне!
Саша Черный
Художник Олег Молчанов
Мировая Поэзия|Подписаться
Она приходит раз в году.
Зелёный пух завьёт весь сквер,
И на подъезде тощий сэр,
Пронзая мартовскую ночь,
Во всю мяукнет мочь...
Ручей вдоль края мостовой,
Звеня полоскою живой,
Сверкнёт на перекрёстке вдруг;
Потом нырнёт в прохладный люк
И унесёт в подземный край
Кораблик твой... Пускай!
День стал длиннее чуть-чуть-чуть...
Ещё февраль свистит в окно,
Ещё туман взбивает муть, -
Нам, право, всё равно:
На всех кустах, - пойди-ка в сад, -
Живые почки чутко спят.
И в снежной чаще спит медведь.
Он чует, лапу в пасть зажав,
Что скоро солнечная медь
Заткёт луга узором трав...
И в дальнем Конго журавли
Уже готовят корабли.
Приди ж, дружок-весна, скорей
Из-за лазоревых морей...
Твой первый листик я сорву,
К губам притисну в старом рву
И звонко щёлкну в тишине,
Как белка на сосне!
Саша Черный
Художник Олег Молчанов
Мировая Поэзия|Подписаться
Я по утрам, как все, встаю.
Но, как же мне вставать не хочется!
Не от забот я устаю---
я устаю от одиночества.
Я полюбила вечера
за то, что к вечеру, доверчиво,
спадает с плеч моих жара---
мои дела сдаются к вечеру.
Я дни тяжёлые люблю
за то, что ждать на помощь некого,
и о себе подумать некогда.
От трудных дней я крепче сплю.
Но снова утро настаёт!
И мне опять вставать не хочется
и врать, что всё---наоборот:
что я устала от забот,
что мне плевать на одиночество.
Маргарита Агашина, 1963 год
Мировая Поэзия|Подписаться
Но, как же мне вставать не хочется!
Не от забот я устаю---
я устаю от одиночества.
Я полюбила вечера
за то, что к вечеру, доверчиво,
спадает с плеч моих жара---
мои дела сдаются к вечеру.
Я дни тяжёлые люблю
за то, что ждать на помощь некого,
и о себе подумать некогда.
От трудных дней я крепче сплю.
Но снова утро настаёт!
И мне опять вставать не хочется
и врать, что всё---наоборот:
что я устала от забот,
что мне плевать на одиночество.
Маргарита Агашина, 1963 год
Мировая Поэзия|Подписаться
Открытки Россійской Имперіи впервые в Телеграм!
Почувствуйте настроение дореволюционной эпохи через призму элегантных и роскошных открыток XIX века.
Погрузитесь в мир прошлого, где каждая Открытка - это настоящее произведение искусства...
И еще что-то... таинственное... Совсем неведомое...
Рекомендуем к просмотру и подписке 👇
Почувствуйте настроение дореволюционной эпохи через призму элегантных и роскошных открыток XIX века.
Погрузитесь в мир прошлого, где каждая Открытка - это настоящее произведение искусства...
И еще что-то... таинственное... Совсем неведомое...
Рекомендуем к просмотру и подписке 👇
Всё падал добродушный снег.
И всё судачили сороки.
Весна просилась на ночлег,
Уже суля иные сроки.
А лес был в белое одет.
Ещё он был мохнат. И светел.
И был пушист февральский свет,
И ломкой тенью землю метил.
Ещё за лесом хоронясь,
Весна уже была в засаде.
И всё рвалась сосулек вязь.
И снег рыхлел в лесном посаде.
Уже сосна меняет цвет.
На ветках набухают краски.
И я встречаю здесь рассвет,
Как лесовик из древней сказки.
1970
Сергей Островой
Иллюстрация Нино Чакветадзе
Мировая Поэзия|Подписаться
И всё судачили сороки.
Весна просилась на ночлег,
Уже суля иные сроки.
А лес был в белое одет.
Ещё он был мохнат. И светел.
И был пушист февральский свет,
И ломкой тенью землю метил.
Ещё за лесом хоронясь,
Весна уже была в засаде.
И всё рвалась сосулек вязь.
И снег рыхлел в лесном посаде.
Уже сосна меняет цвет.
На ветках набухают краски.
И я встречаю здесь рассвет,
Как лесовик из древней сказки.
1970
Сергей Островой
Иллюстрация Нино Чакветадзе
Мировая Поэзия|Подписаться
Немногие знают, что стихи известной песни о тонкой рябине, мечтающей "перебраться к дубу" не являются народными. Слова написаны в 1864 г. русским поэтом Иваном Захаровичем Суриковым (1841-1880).
В процессе исполнения в народе немного изменились слова, сократилось количество куплетов. В результате напев стал чище, а песня стала по настоящему народной. Народной еще и потому, что авторство музыки не установлено.
А еще Иван Захарович известен как автор хрестоматийного стихотворения, начинающегося словами: "Вот моя деревня, вот мой дом родной, вот качусь я в санках по горе крутой...", а также автор слов другой не менее известной народной песни "Степь да степь кругом".
«Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?» -
«С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинка,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном, в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растёт высокий.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться».
Мировая Поэзия|Подписаться
В процессе исполнения в народе немного изменились слова, сократилось количество куплетов. В результате напев стал чище, а песня стала по настоящему народной. Народной еще и потому, что авторство музыки не установлено.
А еще Иван Захарович известен как автор хрестоматийного стихотворения, начинающегося словами: "Вот моя деревня, вот мой дом родной, вот качусь я в санках по горе крутой...", а также автор слов другой не менее известной народной песни "Степь да степь кругом".
«Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?» -
«С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинка,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном, в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растёт высокий.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться».
Мировая Поэзия|Подписаться
Когда надломит вас погода жизни бурная,
и вы поникнете, дабы воспрянуть вновь, -
читайте Библию или рассказы Бунина
про лёгкое дыхание и Митину любовь.
Две жизни – вечная и наша, злая, бренная –
тогда обнимут вашу душу крепче сна.
И улыбнётся вам угрюмая вселенная –
звездой надежды – из вечернего окна…
Глеб Горбовский
Художник Кристиан Крог
Мировая Поэзия|Подписаться
и вы поникнете, дабы воспрянуть вновь, -
читайте Библию или рассказы Бунина
про лёгкое дыхание и Митину любовь.
Две жизни – вечная и наша, злая, бренная –
тогда обнимут вашу душу крепче сна.
И улыбнётся вам угрюмая вселенная –
звездой надежды – из вечернего окна…
Глеб Горбовский
Художник Кристиан Крог
Мировая Поэзия|Подписаться
Еще о всходах молодых
Весенний грунт мечтать не смеет.
Из снега выкатив кадык,
Он берегом речным чернеет.
Заря, как клещ, впилась в залив,
И с мясом только вырвешь вечер
Из топи. Как плотолюбив
Простор на севере зловещем!
Он солнцем давится заглот
И тащит эту ношу по мху.
Он шлепает ее об лед
И рвет, как розовую семгу.
Капель до половины дня,
Потом, морозом землю скомкав,
Гремит плавучих льдин резня
И поножовщина обломков.
И ни души. Один лишь хрип,
Тоскливый лязг и стук ножовый,
И сталкивающихся глыб
Скрежещущие пережевы.
Борис Пастернак
Художник Станислав Брусилов
Мировая Поэзия|Подписаться
Весенний грунт мечтать не смеет.
Из снега выкатив кадык,
Он берегом речным чернеет.
Заря, как клещ, впилась в залив,
И с мясом только вырвешь вечер
Из топи. Как плотолюбив
Простор на севере зловещем!
Он солнцем давится заглот
И тащит эту ношу по мху.
Он шлепает ее об лед
И рвет, как розовую семгу.
Капель до половины дня,
Потом, морозом землю скомкав,
Гремит плавучих льдин резня
И поножовщина обломков.
И ни души. Один лишь хрип,
Тоскливый лязг и стук ножовый,
И сталкивающихся глыб
Скрежещущие пережевы.
Борис Пастернак
Художник Станислав Брусилов
Мировая Поэзия|Подписаться
«Если бы этот мальчик остался жить, не нужны были бы ни я, ни Достоевский», сказал однажды о Лермонтове,
Лев Николаевич Толстой.
Так ли это или нет, мы никогда уже не узнаем, но размышлять о превратностях судьбы, природе и масштабах гения Лермонтова, наше законное право.
Настоящая книга - объемное биографическое исследование жизни и творчества поэта, проделанное на основе архивных материалов и свидетельств современников, выдающимся литературоведом Николаем Бродским, автором не раз цитированного Набоковым комментария к «Евгению Онегину», биографий Пушкина
и Тургенева.
Все мы родом из детства.
Тем кто помнит об этом, открытия Бродского возможно помогут разгадать тайну жизни и смерти великого писателя.
Лермонтов. Юные годы.
WB: https://www.wildberries.ru/catalog/206281586/detail.aspx
Ozon: https://ozon.ru/t/wqA8jj8
Лев Николаевич Толстой.
Так ли это или нет, мы никогда уже не узнаем, но размышлять о превратностях судьбы, природе и масштабах гения Лермонтова, наше законное право.
Настоящая книга - объемное биографическое исследование жизни и творчества поэта, проделанное на основе архивных материалов и свидетельств современников, выдающимся литературоведом Николаем Бродским, автором не раз цитированного Набоковым комментария к «Евгению Онегину», биографий Пушкина
и Тургенева.
Все мы родом из детства.
Тем кто помнит об этом, открытия Бродского возможно помогут разгадать тайну жизни и смерти великого писателя.
Лермонтов. Юные годы.
WB: https://www.wildberries.ru/catalog/206281586/detail.aspx
Ozon: https://ozon.ru/t/wqA8jj8
Поведаю вам таинство одно:
Уж сколько раз на свете исчезали
Империи, религии, регальи
И уходили города на дно,
Но сквозь пожары, бедствия и кровь,
Одну и ту ж свершая пантомиму,
И для времен совсем неуязвима
Шла девочка по имени Любовь.
Идет Любовь. Звучат ее шаги,
Как эхо долгожданного свиданья,
Ее шаги волнуют мирозданье,
И между звезд расходятся круги.
Пред ней равны рабы и господа.
Ей нипочем яд лести или злости.
Когда она хоть раз приходит в гости,
В наш дом приходит счастье навсегда.
Юрий Визбор
Мировая Поэзия|Подписаться
Уж сколько раз на свете исчезали
Империи, религии, регальи
И уходили города на дно,
Но сквозь пожары, бедствия и кровь,
Одну и ту ж свершая пантомиму,
И для времен совсем неуязвима
Шла девочка по имени Любовь.
Идет Любовь. Звучат ее шаги,
Как эхо долгожданного свиданья,
Ее шаги волнуют мирозданье,
И между звезд расходятся круги.
Пред ней равны рабы и господа.
Ей нипочем яд лести или злости.
Когда она хоть раз приходит в гости,
В наш дом приходит счастье навсегда.
Юрий Визбор
Мировая Поэзия|Подписаться
От жизни - к жизни. Вечный стук сердец.
Мы - вечность, хоть бессмертья нет на свете.
Мой мир не тот, которым жил отец,
И мир не мой, иной узнают дети.
От жизни - к жизни. Остаётся в нас
Всё то, чему уже не повториться.
Вовеки не прервётся эта связь,
Ведь наши лица - это предков лица.
Я верю в вечность русской красоты.
Вся в бабку внучка, только нет морщинок,
Поёт: "... рябина... до самого тына..."
Уже не понимая слова "тын".
Николай Колычев
Художник Иван Шишкин
Мировая Поэзия|Подписаться
Мы - вечность, хоть бессмертья нет на свете.
Мой мир не тот, которым жил отец,
И мир не мой, иной узнают дети.
От жизни - к жизни. Остаётся в нас
Всё то, чему уже не повториться.
Вовеки не прервётся эта связь,
Ведь наши лица - это предков лица.
Я верю в вечность русской красоты.
Вся в бабку внучка, только нет морщинок,
Поёт: "... рябина... до самого тына..."
Уже не понимая слова "тын".
Николай Колычев
Художник Иван Шишкин
Мировая Поэзия|Подписаться
Ура! Последний день зимы,
В окошко солнце лучик тянет.
И, словно дети, рады мы,
Что календарь весну подарит.
Пусть снег, сугробы по дворам,
Ещё пусть птицы не щебечут,
Но в сердце радостный тамтам
Звучит как марш весне навстречу.
И наполняется душа
Счастливым радостным томлением.
Прощай, холодная зима.
Весну мы ждём все с нетерпением!
Алена Казакова
Картина художника Федота Сычкова
Мировая Поэзия|Подписаться
В окошко солнце лучик тянет.
И, словно дети, рады мы,
Что календарь весну подарит.
Пусть снег, сугробы по дворам,
Ещё пусть птицы не щебечут,
Но в сердце радостный тамтам
Звучит как марш весне навстречу.
И наполняется душа
Счастливым радостным томлением.
Прощай, холодная зима.
Весну мы ждём все с нетерпением!
Алена Казакова
Картина художника Федота Сычкова
Мировая Поэзия|Подписаться
Последний день зимы нам выдан для сомненья:
Уж так ли хороша грядущая весна?
Уж так ли ни к чему теней переплетенья
На мартовских снегах писали письмена?
А что же до меня, не верю я ни зною,
Ни вареву листвы, ни краскам дорогим:
Художница моя рисует белизною,
А чистый белый цвет - он чище всех других.
Последний день зимы, невысохший просёлок...
Ведут зиму на казнь, на тёплый эшафот.
Не уподобься им, бессмысленно весёлым, -
Будь тихим мудрецом, всё зная наперёд.
Останься сам собой, не путай труд и тщенье,
Бенгальские огни и солнца торжество.
Из общей суеты, из шумного теченья
Не сотвори себе кумира своего.
Юрий Визбор
Художник Константин Юон
Мировая Поэзия|Подписаться
Уж так ли хороша грядущая весна?
Уж так ли ни к чему теней переплетенья
На мартовских снегах писали письмена?
А что же до меня, не верю я ни зною,
Ни вареву листвы, ни краскам дорогим:
Художница моя рисует белизною,
А чистый белый цвет - он чище всех других.
Последний день зимы, невысохший просёлок...
Ведут зиму на казнь, на тёплый эшафот.
Не уподобься им, бессмысленно весёлым, -
Будь тихим мудрецом, всё зная наперёд.
Останься сам собой, не путай труд и тщенье,
Бенгальские огни и солнца торжество.
Из общей суеты, из шумного теченья
Не сотвори себе кумира своего.
Юрий Визбор
Художник Константин Юон
Мировая Поэзия|Подписаться
Что это с февралём?
Что он,
сошёл с ума?
С крыши — капель ручьём,
а говорят:
зима...
Звоном разбужена рань, —
как о таком судить?
Что ж это ты, февраль,
шутки вздумал шутить?
Пожалуйста, это брось, —
прими посолидней вид, —
лужи-то хоть
заморозь,
а то ж это просто стыд —
выше нуля в тени,
в парке сплошная грязь...
Слышишь, февраль,
крутани
снегом в последний раз!
Ну-ка, тряхни стариной!
Разбудоражь нам кровь,
снежною белизной
озимь в полях укрой...
Выглядишь киселём.
Стань
настоящим малым!
Будь собою,
будь февралём,
не притворяйся маем!
1956 год
Роберт Рождественский
Художник Игорь Ропяник
Мировая Поэзия|Подписаться
Что он,
сошёл с ума?
С крыши — капель ручьём,
а говорят:
зима...
Звоном разбужена рань, —
как о таком судить?
Что ж это ты, февраль,
шутки вздумал шутить?
Пожалуйста, это брось, —
прими посолидней вид, —
лужи-то хоть
заморозь,
а то ж это просто стыд —
выше нуля в тени,
в парке сплошная грязь...
Слышишь, февраль,
крутани
снегом в последний раз!
Ну-ка, тряхни стариной!
Разбудоражь нам кровь,
снежною белизной
озимь в полях укрой...
Выглядишь киселём.
Стань
настоящим малым!
Будь собою,
будь февралём,
не притворяйся маем!
1956 год
Роберт Рождественский
Художник Игорь Ропяник
Мировая Поэзия|Подписаться