«Мерӓн муро – Шачемаа». Меря-ремикс тотемского поэта Федос Сапин (1865—1915). К Всемирному дню поэзии.

Нягдам ӧрамын лопша,
Нягдам нурак па ӓнгак –
Теда волганна тара,
Теда мерӓн кундола!

Кулмам мурак пӧртама,
Йукан тӱйык тошкама...
Теда – ихалак палемын,
Теда – куштама ульмын!

Нягдам тойбак-инезак
Нягдам йугак па яхрак –
Теда мерӓнак сына,
Теда шачемаа миня!

Кулмам мурак тырыма,
Кулмам шушкак шушкыма.
Теда волганна сырька,
Теда Мерӓмаа миня!

***

Вижу чудное приволье,
Вижу нивы и поля –
Это волжское раздолье,
Это мерьская земля!

Слышу песни хоровода,
Звучный топот трепака...
Это – радости народа,
Это – пляска мужика!

Вижу кручи-исполины,
Вижу реки и моря –
Это мерьские картины,
Это родина моя!

Слышу песни жаворонка,
Слышу трели соловья.
Это волжская сторонка,
Это Мерямаа моя!

#меря #поэзия

нила куу ондӹк костромаса кекан пӓзарсна мин кек-пянек нӓлӓм. ойнягдам тошо ми ныгӱна ныя ондӹк. йошто вудамамте пелекиц. лум лумыс – йугак ойтартам ӓтӓк. кек-пянек чиж-суран – мийымсна сӹране анчышть. коча чанталася ныя капыс минь нягда муныс ойсынан юкаш. илаш тамёпель йанакла кудым шанам-шаным – шывыкпель ихалан па итькаме,
енмерекпель пурызакан па ӱран – мин толамым па ныя кюсым. мӧжыркиц колмасяда юксак – варазем пӓзарсна. нушман ярыш нӓлӓм витадешакиц юксак. витасядакиц юксак нӓлӓм шуян шышем – енам пӓлӓн. кек-пянек теда-куде – кекак кугем. ойпимбӹ, ойказылӓ.

четыре месяца назад на птичьем рынке в костроме я купил овсянок. раньше я никогда их не видел там. ноябрь вытягивался за половину. шел снег – но реки еще не застыли. лимонно-серые – овсянки сердито смотрели на меня. продававший их дед уловив мой взгляд бесцветным голосом произнес: овсянки. покрутившись враздумье по рядам с живностью – потолкавшись с веселыми и плачущими детьми, добродушными и нервными взрослыми – я подошел и попросил их. триста рублей за пару – единственную на рынке. взял зерновой смеси на пятьдесят рублей. купил за пятьсот овальную клетку – довольно большую. овсянки ведь – крупные дутыши. не зяблики, не чижи

электричкеса толым пертесе. мин кекак ойтохтым нӓлым. па кундеман рӱдӹгасна тюзӓн масам весӹмланно тӱн вирге улым. шап улы – па шап ойкужо кане. мин кекан пӓзарак вечкам. кек-пянек мийым манешть. мин есӹк тундам: йошто – кууым нӓлӓмак. сырь кесата – ӧрамык пӓзар. лоркаш, тоштамаш ёлам кӹле ичеке. беретакта ораказакым па тёбаупшакта муназакым икшенпель лумге мыянпяль вуйак тутыметь. мин ихалпель колу вуй масан шиндам. пелемапель йошто кууым.

ехал домой в электричке. я не собирался покупать птиц. и в разукрашенной своей областной столице был совсем по другому поводу. было время – и некуда было пойти. а я люблю птичьи рынки. овсянки поманили меня. при том что я твердо знаю: ноябрь – месяц покупок. конец года – ярмарка чудес. когда нужно быть импульсивнее, решительнее. береты художников и колпаки магов падают на наши головы с первым снегом. лично я всегда с радостью подставляю свою. жду ноябрь с волнением.

*

мас неясна илам. вареш теда нинепель – нынеполц ныгӱ шанамдома. нея йуге – костроман вар. варак вологдан па костроман хоклаше. нея унжасна валам-пырам. васкан корны лач йонь. сяда кесак шеньклеш изилокема тыш ляктыс – тёжата индешасята витадеша кандешан ийеса (1958) варекш манема. неяошто костромаошо пеле корнысна – сайнын енаш галивон-мерӓн йереш сырьнна. галивонын йутсыраш – чухломан йер па чухлома вареш. сулным нимак мерӓошто кадася – финн-угорым палӹк – ниласяда ийаштоле куромаш шуламся славянак коклаш, тундемаш кудын. теда – ныя йутсыран колко такуна. йутсыран колкан катыран колу. мерӓкан шке ульнан теше лодам шуеть. мерӓн йылма ойтундеть. коклан кадандоме мерӓн пӓлак комтаметь рушан кальке. тедыношто каля юка кураш. лапсырӹ: кок кугыж-тунемак шушкодомпель али шарьяпель – согакална плееракошто пелилнак кечамо ныйолэ: – тынолэ шӱдырзе йонь?.. – ӱке.. – а куде настӱк?.. – настӱк ойшӱдырзе – ихалан лач...

я живу в нее. этот город из тех – о которых никто не думает. река нея – костромской лес. между вологодским и вятским лесами. нея впадает в унжу. правда есть железная ветка. сто лет назад здесь возник полустанок – названный городом в 1958-м. в полпути от неи до костромы – более примечательный галич мерьский на берегу галичского озера. севернее галича – чухломское озеро и город чухлома. прекрасные имена оставшиеся от мери – финского племени – лет четыреста назад как известно окончательно растворившегося среди славян. это – некогда их северная окраина. северные окраины всегда памятливее. тут многие мерей себя
продолжают считать. мерянского конечно не знают. но иногда закрывают русскими кальками незабытые мерянские смыслы. от этого речь звучит характерно. ну например: разговаривают два старшеклассника из шушкодома или из шарьи – наушники от плееров висят у них на воротниках: – у тебя есть веретеница?.. – нет.. – а настя?.. – настя не веретеница – просто веселая..

продолжение 👇

#мерянскийязык #овсянки #перевод

начало 👆

оцын муташ шӱдырзе манышть вечканзе тесе. мерӓнпяль йылман йукамыс куде сына – ныгӱ тене ойаштамыс.

по всей видимости словом веретеница здесь называли возлюбленную. как оно звучало по-меря – сейчас никто не вспомнит.

ино – ӧраман палемо теше. чурик ойвалган нӧрӹся мелнак куде. ӱпак па шинзак пӓлӹн сыношо. шыпан воймэк пыдашан. полан лавырма. тулгак ойлыргашеть. шарамак, шуламак па ӹшкем-ӹшке шуламак пыдтыш нягдан ойёлеть. сима ойтӹркан колу, кардагаш-пурдомася.. коко важнышсна кнагак кудын финношо этнографий!тлык тедасна тете-пертык па тӧрлан интернат-школ шуке – а шарнактымак. архитектурым ӱке нӓрӹк. югак – шыгоран сотан – ӓрдык енмереть ӱдорак кудын –шулынпель копшагак па кекак цыйнын пихан: вохтома – вига – унжа – векса – шача – мера – покша – нея – межа – меза – лух – кусь – вая – шуя – согожа – лежа..

народ странноват тут – да. лица невыразительные как сырые оладьи. волосы и глаза непонятного цвета. глубокие тихие души. половая распущенность. страсти не кипят. частые разводы, убийства и самоубийства не имеют видимых оснований. ласка всегда внезапна, исступленно-отчуждена.. все как
в старинных книжках по финской этнографии! в этом углу много детских домов и коррекционных школ-интернатов – а памятников архитектуры почти нет. реки – узкие светлые – как бедра взрослеющих девочек – из звона насекомых и пиков крошечных птиц: вохтома – вига – унжа – векса – шача –мера – покша – нея – межа – меза – лух – кусь – вая – шуя – согожа – лежа..

варпӱчкак па целлюлозо. пугам ӱпш тепловоз шикшла – нёв формуло нея вареш мутошо. нонынгеошо тыш нӹкамдомаш изаш – но анчактеть мӧихалаш унык. куфтак мыян толадометь теште тӧцаметь койяш. ольмак шачышть кушо ёламеть теда гӹна. ӹшке такуна мин шӱдырзен йомам – тедаошто тохтым сына петербургасна илам. мый тошо иктеш фотошколасна тунемыма. сына масан улым – обводный каналанта. мый теда итькыма куна пуракыма.. мый – мерӓк – пеш вечкема варешак па болак тундедоман масан.

лесопилки и целлюлоза. запах древесных внутренностей на тепловозный дым – вот формула хоть бы города неи. к приезжим здесь несколько недоверчивы – хоть и покажут что рады гостям. наши женщины стараются не уезжать отсюда замуж. мужчины тем более живут где родились. я и сам когда-то потерял веретеницу – оттого что она хотела жить в петербурге. мы учились там вместе в фотошколе. она была местной – с обводного канала. мы так плакали когда прощались.. мы – меряне – очень любим свои безвестные поселки и города.

текст: аист сергеев. овсянки. нея 2006. (С)
перевод на мерянский: анди мерӓн (С)
фото: нейросеть bing

#мерянскийязык #овсянки #перевод

Ровно 11 лет назад вышла в свет наша первая книга по мерянскому языку.

В книге содержались 763 слова реконструированного мерянского языка. 100 мерянских дохристианских личных имен. (Из топонимики, региональных фамилий, русского средневекового ономастикона). 162 русские фамилии постмерянского происхождения. (Региональные фамилии Костромы и Ярославля)

#меря #мерянскийязык

Финно-угорская географическая терминология в русских говорах по реке Унже.

В географической терминологии северных русских говоров по р. Унже мерянская и ф-у лексика составляет разнообразную группу слов. Ее изучение, в частности выяснение происхождения, географического распространения и отражения в топонимии, представляет значительный интерес, так как позволяет установить особенности формирования географической терминологии в местных говорах. В заметке использованы лексические и топонимические материалы Севернорусской топонимической экспедиции, работавшей в 1975—1977 гг. на территории Кологривского, Межевского и Нейского районов Костромской области. К мерянской географической терминологии отнесены также слова с неустановленной этимологией, которые не объясняются на славянской почве и по фонетическим приметам и географии могут рассматриваться как финно-угорские. Термины приводятся в алфавитном порядке.'

Вахта «болото, поросшее вахтой» (вахта — болотное растение Menyanthes trifoliata). В основе образования термина перенос с названия болотного растения на само болото. Ср., например, мох «болото» в каргопольских говорах. (1) Только в топонимии: Демидова Вахта, бол. (Кологр.). Ср. также Вахтино, бол. (Конош.), Вахтанское, бол. (Кирил.), Вахта, Вахтяное болотце («через Ягановский путь на Вахтяное болотцо, от Вахты чернядью до Вымла» — АСВР II, 260, с. 173), Вахтанская Янга, бол. (Плес.). Лексема вахта в значении «болотное растение» вошла в говоры европейского Севера из какого-то вымершего финского языка. К примеру мерянского. Ср. фин. vehka, карел, vehku, вепс, vehk, эст. vohk (2), «белокрыльник» (3).

Ингерь, йнгирь «река, речка». Только в топонимии: Ингирь, пр. р. Нельша (Нейск.), Ингерь, пр. р. Кильня (Нейск.); в бассейне Унжи по письменным источникам известно также название речки Левангирь. (4)

Согласно М. Фасмеру, название Ингирь часто встречается на территории былого расселения мери и связано с мар. arjgar, enger «ручей, речка»; приводится также ненецкое jer\e «ручей» (Фасмер, II, 130). /Сор, кдрк, кдрг, кдрх «заливной покос на мысу». Вот места, где косят на реках, так называют корхом. Фее корха к реке, весной затопляет (Нейск.). В топонимии: Евсеев Кор, Мокин Кор (вар. Мокин Корг, Мокин Корх), Корк, Корх, Котов Корх, покосы на мысах (Нейск.). Значение и фонетическая форма слова близки распространенному на русском Севере термину корга, обозначаю-щему мелкое место на реке. То и другое слово могло войти в рус-ские говоры из прибалтийско-финских языков, ср., например, карел. horgo, ливв. korko «утес, мель, маленький остров» (Kalima, 129). Однако костромское слово усвоено скорее из вымершего мерянского языка.

Курпага «яма в реке». Смотри ф курпагу не попади, то не выплысти (Кологр.). Термин также распространен в бассейне р. Юг. В говорах Архангельской области со сходным значением («яма с водой, окно в болоте») зафиксирован термин куртага. Колебание т — п в основе нельзя объяснить на почве русского языка. Вероятно, данные лексемы вошли в соответствующие говоры из различных субстратных финских языков.

Курья «залив; яма в реке» (?) Только в топонимии: Курьи, пок. (Нейск.), Курья, руч. (Кологр.). Широко распространено в лексике и в топонимии на европейском Севере, Урале и в Сибири. Термин мог войти в русские говоры из какого-либо субстратного финно-угорского языка. Ср. фин. kuru «длинное узкое углубление, заливчик или ложбина», саам, kurra, kurr «отверстие; лощина между горами» (5,6).

Лива «лужа, болото». Большая лыва, осока растет, мы на етой лыве косили (Нейск.). В топонимии: Заливное, пок. (Меж.), Лыва, бол. (Меж.), Лыва, пок. (Нейск), Гарина Лыва, пок. (Нейск.). Термин широко известен в русских говорах Севера Европейской части СССР, Урала и Сибири. Считается прибалтийско-финским заимствованием, ср. карел. liiva, фин. liiva «грязь, грязная масса, ил».

Няига «грязь со снегом; застойная вода». Вода не течет, фее зацвело, одна няша (Кологр.). В топонимии не зафиксировано. Широко распространено на более северных и восточных территориях. Ссаам. njoeuiiue «грязь, мусор».

Продолжение 👇

#топонимия #меря #костромскаяобласть

👆Пёндус «высохшее, заросшее травой болото». На пендусах косили, в болоте-то (Кологр.). В топонимии: Пендуса (Пентуса), пок. (Кологр.). Термин известен в Архангельской и Вологодской областях. А. И. Попов склонен считать это слово заимствованием из ныне исчезнувших финно-угорских языков (7,8).

Сузём «дальний лес». У нас тут на сорок вёрст фсё сузём (Кологр.). В топонимии не зафиксировано. Термин известен в Архангельской и Вологодской областях.
<приб.-фин., ср. фин. susma «лесная глушь, сплошной удаленный лес» (Kalima, 221).

Холуй «островок на реке». На етакой холуй насели (Кологр.). В топонимии: Холуй, место на реке (Нейск.), Холуёк, луг (Нейск.). Термин распространен на русском Севере.
<приб-фин., ср. фин. kolu «рыболовный закол из свай и прутьев, куча камней», а также эст. kalu «дрянь, хлам» (Kalima, 136—137).

Шалуга, шалыга «поляна, небольшой покос в лесу». Большая шалуга, кругом её ягоды и грибы (Нейск.). Вон на шалыгу попал, грибоф набрал (Кологр.). В топонимии не зафиксировано. Не исключено, что слово по происхождению связано с вымершим мерянским языком, ср. карел, tuelga, фин. selka «кряж, грива», а также фин. saloy карел, tualo «большой глухой лес» (9).

Шохра «лес на болоте». Д> таку шохру залезла, так едва вылез¬ла (Нейск.). В топонимии: Шохра, пр. р. Межа (Меж.), Шохрау лес (Нейск.), К Шохреу пок. (Нейск.)'. Слово явно связано с распространенными севернее и восточнее терминами шогра и согра имеющими то же значение. Однако колебания согласных не могут быть объяснены на почве русского языка. Термины вошли в русские говоры, по-видимому, из вымерших финно-угорских языков.

Заимствованная географическая терминология русских говоров по р. Унже в отношении сферы бытования может быть распределена по трем группам.

Первая группа — термины, представленные и в лексике и в топонимии: лывау коргу пентус, холуйу шохра; вторая группа — термины, распространенные только в лексике: курпага, няшау сузёму шалуга; третья группа — термины, представленные лишь в топонимии: вахта, ингирьу курья.

Большая часть заимствованной географической терминологии русских говоров по р. Унже известна севернее — в Архангельской и Вологодской областях. Однако некоторые термины распространены только в Костромской области: ингирь, корг, шалуга, шохра.

Анализ заимствованной географической терминологии позволяет сделать вывод, что русскими говорами на исследуемой территории заимствовались прежде всего географические термины, обозначающие объекты не преобразованной человеком природы. Характерно, что среди многочисленных географических терминов, относящихся к земледелию, нет ни одного заимствованного, .

Ссылки и источники:

1 Л.Г. Гусева. Географические термины, обозначающие болото и его части, в апеллятивной лексике и топонимике Каргопольского края.— В сб.: Вопр. топономастики. Свердловск, 1972, № 6, с. 123.
2 По техническим причинам сняты надстрочные знаки при обозначении гласных; шипящие согласные передаются буквами русского алфавита.
3 В.А. Меркулова. Очерки по русской народной номенклатуре растений.
4 М.( 1967, с. 38; А. К. Матвеев. Русская топонимика финно-угорского происхождения на территории Севера Европейской части СССР. Докт. дис. М., 1970, с. 350—351.
5 Списки населенных мест Российской империи, Костромская губерния. СПб.,
(872, т. 18, с. 270.
6 А.К- Матвеев. Русская топонимика финно-угорского происхождения..., с. 502.
7 Т.I. Itkonen. Lappische Lehnworter im Russischen.— Suomen Tiedeakatemian Toimituksia. Helsinki, 1931, Bd. 27, S. 55.
8 А.И. Попов. Из истории славяно-финно-угорских лексических отношений.— Acta Linguistica. Akademiae scientiarum Hungaricae, Budapest, 1955, m. 5, c. 16—17.
9 A.К. Матвеев. Русская топонимика финно-угорского происхождения..., с. 302.

Автор: О.В. Востриков.

Источник: Вопросы ономастики

#топонимия #меря #костромскаяобласть

Схема родства финно-пермских языков, народов и этногрупп.

Подробная схема родства финно-пермских народов и этногрупп, составлена на основе схемы межъязыковых лексических расстояний.

На самом деле, эти расстояния не сильно-то и отгораживают языки друг от друга. Все финно-пермские языки в большей или меньшей степени содержат в себе пласты общих лексических основ. Можно сказать, что все эти языки связаны общей лексикой и как бы притягиваются ею друг к другу. Кругами "взаимопритяжения" попытался донести эту мысль средствами графики.

Автор: Васка Шёмтолгай. Кохма.

#мерянскийязык #финноугорскиеязыки

Ростовское прозвище «Кунда».

Намедни написала одна жительница Ярославской области: «Случайно нашла информацию о Вас как о специалисте по мерянскому языку. Мой пра...дед с 1859 года в ИР записан с припиской (прозвищем) «Кунда». Проживал в Ростовском уезде, деревня Рылово (приход с. Полянки). Мне интересно, что обозначало его прозвище? Слышала, что современные земли Ростова и его окрестностей можно считать столицей Мерян. Может прозвище моего предка как раз и связано с их языком? В интернете прочитала версии про деньги и про куниц, но есть какое-то сомнение в душе. Причём и в Метрических книгах это прозвище так же прописано. Сына женил: "..Фёдора Федоровича Кундина сын Максим..."».

Очень интересный кейс.

Приходское село Полянки стоит на Сотьме. Недалеко, прямо напротив Татищева погоста, через реку Луть находится деревня Рылово. Между ними, рядом с мостом через Луть, располагается раннесредневековое мерянское селище. Именно с этой мерянской деревни 1000 лет назад начиналось село Татищев погост.

Прозвище «Кунда» вряд ли связано со славянским раннесредневековым денежным термином «куна». Ко времени XIX века в русском денежном счете давно уже использовались термины «денга» > «деньги», «алтын» и д.р.. Нет такого термина и ярославско-костромском диалекте, в отличие от рязанского и тамбовского. Также сомнительно, что оно может быть связано с чисто мезенским словом «кунда», ж. «тот, кто навязчиво при стает к кому-либо, подлипала». Мезен. Арх., 1885.

Мирское прозвище «Кунда», вероятнее всего, связано с ростово-переславским топонимическим термином «кунда» в значении «несколько отдельно или в отдельности стоящих домов», «часть деревни или села с краю, где-то в сторонке, далеко», «плохая дальняя деревня». Также это слово может обозначать 1. «маленькую группу людей», «небольшое скопление народа»; 2. «уединенное место».

Кундой назывался один из районов, или как тогда говорили «концов, средневекового Ростова, а также переславские местности Кундылка и Кундыловка.

Первоначальную мерянскую основу кунд(V)- можно сопоставить с финно-угорской основой *kunta «родня», «семейство», «общество»: сродни с фин. kunta «коммуна», «община»; др.-мар. Л. кундем, Г. кындем 1. «местность», «край», «сторона», 2. «место»; «пространство земной поверхности, которое занято или может быть занято чем-либо», «область расположения, обитания рода, племени; ср. елем/илем «жилье», «жилое место, хозяйство родового клана, отделения рода, семьи»; кунду/кундо 1. «номен рода» 2. «родич», «отпрыск рода»; ср. энец. kode «род», «поколение». Возможно сюда же относится мокш. końd’ä, kuńd’ä «друг», «товарищ».

Таким образом, прозвище «Кунда», скорее всего, дано по месту жительства человека, жившего на «отшибе». Оттопонимные основы в наших фамилиях нередки. В качестве примера можно привести ростовскую фамилию Сахотский (житель окрестностей болота Сахта) или костромскую Удгодский (житель окрестностей реки Удгода).

Так обстоит дело и с прозвищем «Кунда» — житель «кунды», т.е. местности (хутора, улочки, местности) на отшибе какой-то деревни. Возможно, само Рылово некогда так называлось, похоже, оно возникло значительно позднее Татищева погоста, и может быть выселками с него. Точно сейчас никто не скажет, увы...

В дополнение к ростово-переславскому топонимическому, и возможно родовому, термину «кунда».

В бывшем Череповецком уезде Новгородской губернии в 1910 году отмечена пустошь Кундыбой (бой < из раннего слоя топонимии, соотносимое с саамским vuoi «ручей»). В ярославско-костромском, вологодском и владимирском диалекте есть выражение «кунды-мунды», означающее «пожитки», «имущество», «вещи», перен. «хозяйство», мн., Влад., Волог., Череп., Яросл., 1853, а во владимирском диалекте слово «кундак», а, м. «пирог». Влад., 1857.

Возможно, помыслу, череповецкая топооснова кунд-, и перечисленные диалектные лексемы также связаны с финно-угорской основой *kunta обозначающей «родню», «семейство», «общину», «место», «жилье», «хозяйство», «отпрыск рода», «товарищ».

#ростоввеликий #меря #мерянскийязык #ономастика

Прекрасный наличник с мерянскими петушками из ивановской деревни с мерянским названием - Пырешево.

Пырешево деревня. Ивановская область, Заволжский район, Междуреченское сельское поселение.

Антропотопоним от имени Пы(и)реш. Сродни марийским именем Пирешка, Пирышка м. др.-мар. пире, пиры—комп, др.-мар. тотем, имен: зоол. «волк» (зверь сем. псовых)+шка-суф. Вар. Пирска, Пируш, Пирша. Коз. у. д. Чернышева, 1717; дд. Б.Шӱдермар, Шапхиял, 1747; Уф. у. 1762. Пирса, Пирша м. др.-мар. стяж.ф. от Пире+са, -ша-суф. Коэ. у. дд. Арда, Тогашева, 1717; Гал. д. в. Порат, 1748. (С.Я. Черных).

#меря #ономастика #топонимия #ивановскаяобласть

Намедни, переводя одно из стихотворений Ольги Ракитянской из ее костромского цикла, поймал себя на мысли, что у части мерянских слов должны быть двойные ударения при которых слово произносится нараспев. Каковы были мои удивление и радость когда встретил подобное в эрзянском/мокшанском.

Вечером зафрендил меня в ВК один поэт, прочел у него:

Шка́сь юты́ а ку́рок ды́ а са́сто,
Со́нзэ мо́лема́зо э́сензэ́!
Ва́дря, бу́ти па́ро ме́льсэ ва́стат,
А́нсяк, а́ пола́втови́ть кинзэ́!

Се́кс лексе́ма ве́се ме́штесэ́нек,
Э́рямо́нть, прок ча́дыве́дь нее́мс!
А́ ёма́втнема́ стяко́сто те́нек,
А́нсяк э́сеть се́дейсэ́ тее́мс!

В русском языке двуударные слова, как правило, сложные. А вот в шведском примерно половина слов - с двойным ударением (в транскрипции обозначается обратным апострофом - "грависом"), при этом сложными они не являются, как и подавляющее большинство двуударных слов в мерянском.

#мерянский

Грязовецкий Ёлузь.

Еще одно свидетельство бытования ёлуся в ИМЗ, на сей раз из южновологодского Грязовца. Лингвист-мерянист академик Орест Ткаченко считал ярославско-костромской оборот Ёлусь па ёлусь - однозначным мерянизмом и сделал попытку объяснить смысл выражения с марийского — лийже - буквально – «пусть есть», «пусть будет и будет», которое в свою очередь сродне мордовскому — улезэ. В пользу толкования его в качестве именно мерянской традиционной формы говорят доводы лингвогеографии — фиксация оборота исключительно на древней мерянской территории.

На мой взгляд это выражение происходит от общефинского корня ела-, йола-, ёлу-, дающего целый пучок слов в финно-волжских и прибалтийско-финских языках: финск. elaja — «житель», «обитатель», «жилец», финск. elama — «жизнь», эстонск. elu — «жизнь», elus — «в жизни», мар. йолай — «всегда улыбающийся», «жизнерадостный», горно.мар. йолай — «улыбка».

Таким образом, ёлусь па ёлусь — это та самая праформа постмерянского русского глагола-кальки «живи-поживай» (да добра наживай).

#ёлусь #мерянскийязык #ярославскокостромскойдиалект

"Отец иврита" Элиэзер Бен-Йехуда (Лейзер-Ицхок Перельман) не был профессиональным лингвистом, окончил реальное училище в Динабурге (Даугавпилс), изучал медицину в Париже. В 1881 году вместе с будущей женой Дворой Йонас он уехал в Землю Израиля, на родине сменил имя на Элиэзер Бен-Йехуда и занялся возрождением иврита. В семье Бен-Йехуды говорили только на иврите, его сын Бен-Цион (более известный как Итамар Бен-Ави) стал первым носителем иврита как родного языка спустя более тысячи лет после прекращения его разговорной функции.

Языки возрождают прежде всего не кабинетные ученые (несмотря на то, что их труд тоже очень важен), а прежде всего Фанаты. Вот что в 1908 году, в газете «Ха-цви», писал Элиэзер Бен-Йехуда:

«Для каждого дела нужен только один мудрый и энергичный человек, готовый приложить к нему все силы, и дело пойдёт, несмотря ни на какие препятствия… Для каждого новшества, для каждого, даже самого малого шага на пути прогресса необходим первопроходец, который не знает отступления».

Если хочешь изменений — стань ими!

#ревитализация #мерянскийязык #иврит

Сахта, мох, чисть, болото.

В продолжении интересной темы поднятой вчера Князем ярославским. Коллега с канала Череповецкая губерния рассказывает про названия болота на Севере. Там широко распространены два местных гелонима: "мох" и "чисть" имеющие новгородское происхождение.

А в топонимии нашей "Мерянской исторической области" (ИМЗ) сохранился собственный, мерянский, термин для обозначения заболоченной местности: "сахта".

Мерянская основа сахт- встречается в Волго-Окском междуречье: Сахта (Сахотское) болото, Сахта река, (Иван. о.). Сахтыш, нас. п., Сахтышское болото (заболоченное озеро) (Иван. о.); в Костромском крае: Сахтусское болото (Нижег. о. близ границы с КК). Сюда же, видимо, относятся реки Сохоть (Яр. о.) и Сохтинка (Костр. к.)

Матвеевым этимология топоосновы сохт- связывается с *сохта < фин.-перм. *säksä "грязь": саам. Кола sāikse, Кильдин, Нотозеро sāxs "грязь", морд. эрз. seks, sekśe, мокш. seksa "грязь (на теле)", удм. ses, коми se̮s "нечистый", "поганый", сюда же, по-видимому, можно отнести мар. шакше "безобразный, скверный".

Этимология подтверждается реалиями и неясным по происхождению заимствованием сахта, засвидетельствованным на Русском Севере в значениях "поросшая кустарником болотистая местность", "лес на болоте", "торфяное болото", "топь, трясина", "зыбкое топкое место на берегу или у берега озера", "топкая грязь". Соответствие *ks ~ *xt (кс ~ хт) может объясняться по-разному. Но при всех возражениях приходится признать, что на Русском Севере и в ИМЗ оно является реальностью, с которой приходится считаться. В свете всех этих данных, по мнению Матвеева, нарицательное "сахта" может быть связано с мерянским языком.

#топонимика #меря #мерянскийязык

В продолжение темы офеньского.

ДУ́ЛЕКЪ — огонь, жаръ, происходит из финно-волжского, по-видимому мерянского: ТУЛ - "огонь".

Эта офеньская лексема дает целый пучок слов:

ДУ́ЛИКЪ — пожаръ
ДУ́ЛИКЪ — свеча
ДУ́ЛИКЪ, ДУ́ЛЕКЪ, ДУЛЬЯ́СЪ — огонь, жаръ
ДУ́ЛИТЬ — жечь
ДУ́ЛИТЬСЯ — гореть
ДУ́ЛЬНИЦА — кузница
ДУЛЬЯ́СНИКЪ — шандалъ
ДУЛЬЯ́СНОЕ — жаркое
ДУЛЬЯ́СНО — красно, жарко
ДУЛЬЯ́СНЫЙ, ДУЛЬЯ́НЪ — красный, алый

Куу пашке Нёрола. Шошо толыс.

Наша атмосфера.

Фото: Сандыр Парпеш-атя. 2024. Ростов.

#ростов #неро

Родословное древо финно-пермских языков с учетом мерянской группы.

Мертвые языки обозначены *.

Протосаамский субстрат — палеоевропейский(е) язык(и) древнего населения, ассимилированного носителями саамского праязыка, принадлежавшего саамско-прибалтийско-финско-мордовской общности.

Юго-восточный саамский — мертвые языки юга Финляндии и Карелии, Приладожья, Прионежья и Русского Севера, родственные саамским, но не испытавшие влияния протосаамского субстрата.

Севернофинский — языки дорусского населения междуречья Ваги, Сухоны и Северной Двины, принадлежавшие (по А. К. Матвееву) саамско-прибалтийско-финско-мордовской общности, но не входившие ни в одну из исторически известных ее групп.

Марийско-мерянская общность и ее составляющие.

Язык гидронимов на -юг (южанский) — языки дорусского населения восточных районов Вологодской и Костромской областей, бассейна р. Юг и северо-западных районов Кировской области, которые авторы, дискутируя с А. К. Матвеевым, склонны сближать
с пермскими языками.

#мерянскийязык