​Джованни Коломбини: «почти юродивый» из Сиены

Один из самых известных монашеских орденов Европы – это Орден иезуитов, основанный в XVI веке испанцем Игнатием Лойолой. Он приобрел огромную известность и неоднозначную репутацию. Однако существовал еще один орден с практически идентичным названием – Орден иезуатов. Его история также связана с крайне харизматичным человеком, который, по мнению исследователя юродства Сергея Иванова, больше всех походил на классического «блаженного похаба». Это итальянец Джованни Коломбини (ок. 1304 – 1367).

В его жизни, как и в жизни св. Франциска, был определенный переломный момент, до которого он был типичным представителем богатой семьи, а после – пережил духовный кризис и отрекся от прежнего себя. Катализатором перерождения стало прочитанное им житие св. Марии Египетской, покровительницы блудниц и кающихся. Нам сейчас трудно представить, как один текст может совершить такой переворот в душе человека. Однако это происходило в середине XIV века, и очевидное влияние на умы оказывала и эпидемия Черной смерти – вспомните флагеллантов и феномен danse macabre. Джованни раздал имущество монастырям и госпиталям и ухаживал за больными в собственном доме. А затем начал ходить по улицам Сиены с группой единомышленников, призывая прославлять Имя Иисусово.

Джованни был экстравагантным даже по меркам итальянской духовности. Безумный взгляд, нагота, горячий темперамент и обжигающие речи, после которых даже самый благопристойный клирик мог начать вести себя как ненормальный. Нагота стала отличительным признаком Джованни и испытанием веры для желавших присоединиться к нему. С товарищами он обошел всю Тоскану, но затем все же вновь вернулся в Сиену и занялся благотворительностью и призрением убогих. Он соблюдал строгую аскезу, целовал раны прокаженным, исцелял прикосновениями – в его житии, написанным флорентинцем Фео Белькари в XV веке, представлен практически полный набор «топосов», соответствующих его реальному образу.

Отличительной чертой католичества является то, что рано или поздно практически все формы религиозности приобретают вид упорядоченной организации. Несмотря на свой непристойный вид и провокационные выходки, так напоминающие оные юродивых, Джованни также пошел по этому пути. В 1367 году, незадолго до смерти, он добился от папы Урбана V признания и утверждения его братства в качестве Ордена иезуатов. Свое имя они получили благодаря фразе «Слава Иисусу Христу», которую Джованни и его последователи выкрикивали на улицах и площадях. 31 июля того же года он скончался. Позднее Джованни был канонизирован, а 31 июля стал днем его памяти. Символично, что в этот же день вспоминают и Игнатия Лойолу.

На фото – «Распятие» кисти Перуджино с изображением Джованни Коломбини (фигура справа на заднем плане).

#longread #saints #Italy

Написал еще одну статью для «Ножа», на сей раз по средневековой картографии. Enjoy 🤓

https://knife.media/mappas/

Святая София снова мечеть.

В этой связи вот вам подборка статей, интервью и комментариев (почти все они появились ещё до решения Эрдогана) от византинистов и вокруг про Святую Софию. И краткая выжимка того, что мне кажется там самым важным.

Начнём со статьи историка Сергея Иванова о том, как Святая София стала музеем. Американец Томас Уиттимор был богат и интересовался всем на свете, в том числе, византийским искусством. И очень неплохо понимал в пиаре. Он смог добиться расчистки византийской мозаики из-под слоя штукатурки (работы велись в перерывах между намазами). Потом Уиттимор смог «продать» Ататюрку идею превратить храм в музей. Так Турция обрела свою главную туристическую достопримечательность (а Уиттимор потом добился перевода в статус музея ещё нескольких византийских храмов, за это всё ему большое спасибо).

Дальше комментарий искусствоведа Алексея Михайловича Лидова. Он говорит не только о ценности собора для мировой культуры, но и о политических причинах: желании Эрдогана получить больше голосов мусульман, показать себя средиземноморским «султаном» и провести ревизию наследия Ататюрка (самого популярного человека Турции!). Ну и о том, что мы стоим на пороге культурной катастрофы.

Чуть менее трагично настроен востоковед Александр Васильев (текст по той же ссылке, что и Лидов). Он связывает возвращение статуса мечети с экономическими трудностями, которые Эрдоган пытается затмить политическими успехами (знакомое что-то…). Правительство делает ставку на мусульман, а Турция становится всё менее европейской модерной страной, начинает противостояние с Западом. Это не только пугает турецких партнёров по НАТО, но и усложняет в стране работу западных (и, видимо, российских) учёных

Большая и обзорная статья от «Медузы»: про историю мечети, краткий пересказ истории превращения в музей и рассказ о том, что может ждать памятник. Если вы хотите самое полное описание ситуации, оно, вероятно, тут. И оптимистический мандельштамовский финал: «Мудрое сферическое зданье / Народы и века переживет».

Вот тут у нас материал «Артгида» с переводом письма Международного сообщества византинистов и комментарием Лидова и Иванова. У Сергея Аркадьевича есть интересный пойнт, что главный соперник Эрдогана сейчас — нынешний мэр Стамбула Экрем Имамоглу (во всём нормальном авторитарном мире оппозиция контролирует столицы и только у нас с этим всё не слава Богу). Поэтому правительство Турции стремительно уводит из-под власти стамбульской мэрии все важные символические активы вроде башни Галата и вот теперь Святой Софии.

Ещё у Сергея Аркадьевича есть пугающая меня цитата (сразу вспомнились армянские храмы V века с пластиковыми окнами): «Выведение памятника из-под научной опеки чревато несогласованными новшествами. Возьмем, к примеру, Текфур-сарай — единственный сохранившийся на значительную высоту византийский дворец Стамбула: он подвергся варварскому, я бы сказал, евроремонту изнутри, а снаружи на него, на фасад XIV века, повешен лифт.»

Ну и под конец ещё одна цитата, на этот раз, внезапно, с журнала Warhead: «Возможно, нам стоит согласиться с великим поэтом — и успокоиться по поводу Святой Софии раз и навсегда, обратив внимание на разваливающиеся храмы Средней России. Они нуждаются в нашей помощи гораздо больше, чем Святая София — далёкая, манящая и недостижимая»

​Via Michaelitica: «меч» архангела, охраняющий Средиземноморье

Архангел Михаил – фигура исключительная не только для средневековой Европы, но и для всего средиземноморского мира. Широкое почитание в иудаизме, исламе, католичестве и православии делает его образ своеобразным мостом между культурами и религиями Средиземноморья. Этот мост существует не только в качестве некой умозрительной конструкции. Я говорю о т.н. Via Michaelitica – линии, вдоль которой расположены главные святилища, посвященные Архангелу. Эта линия протянулась от Ирландии на северо-западе до Святой Земли на юго-востоке, объединив попутно Англию, Францию, Италию и Грецию. О некоторых из них пойдет речь ниже.

Скеллиг-Майкл (ирл. «Скала Михаила») – маленький остров неподалеку от юго-западного побережья Ирландии. Он был необитаем до конца VI века, когда там был основан одноименный мужской монастырь августинского толка. Из-за труднодоступности острова там никогда не было много монахов. Это, однако, не мешало викингам неоднократно предпринимать свои грабительские рейды. Кстати, на острове снимали некоторые сцены для новых «Звездных войн».

Следующее святилище расположено на скалистом острове Сент-Майклс-Маунт, что недалеко от Корнуолла (Англия). Попасть на остров с материка можно только во время отлива по специально вымощенной по дну залива каменной дороге. С XI века здесь существовал бенедиктинский монастырь: король Эдуард Исповедник даровал остров монахам из нормандского аббатства Мон-Сен-Мишель. Поэтому Сент-Майклс-Маунт считается почти братом-близнецом нормандской святыни, которая также посвящена Архангелу.

На северо-западе Италии находится аббатство Сакра-ди-Сан-Микеле. Еще в римские времена здесь стоял укрепленный лагерь, а позднее лангобарды возвели крепость для обороны от франков. Монастырь начали строить в X веке, и уже довольно скоро он стал важным пунктом паломнического маршрута на пути в Рим и к главной святыне, посвященной архангелу Михаилу – Монте-Гаргано. Расположенное в пещере святилище ведет свою историю с рубежа V – VI веков и связано с именем св. Лаврентия Майорано, епископа города Сипонто (ныне Манфредония на севере Апулии). Согласно легенде, архангел трижды явился ему в видениях, после которых епископ построил церковь у входа в пещеру. Благодать этого места привлекала паломников со всей Европы.

Еще одна обитель находится на греческом острове Сими и носит название монастыря Панормитис. Он был построен на месте бывшего языческого храма и известен своей чудотворной иконой архангела Михаила. Согласно местной легенде, одна крестьянка нашла ее в бухте и отнесла домой, но на следующий день она исчезла и появилась на прежнем месте. Трижды крестьянка относила икону домой, и трижды она исчезала, пока сам Михаил не повелел ей оставить икону в покое (чем-то напоминает аналогичную легенду Монте-Гаргано, да?). Вокруг иконы затем и возник монастырь.

#culture #saints

​Какие были три основных пункта назначения у средневековых паломников? Во-первых, Сантьяго-де-Компостела – «христианская Мекка» и место захоронения святого апостола Иакова. Несколько больших дорог, пересекавших Западную Европу поперек, вели к пиренейским перевалам (среди них был и знаменитый Ронсеваль) и смыкались в одну главную на севере испанских королевств.

Другим важнейшим пунктом были Рим, столица апостолов Петра и Павла. И чтобы туда попасть, паломники пользовались т.н. Франкской дорогой, Via Francigena. Этот был основной путь, по которому можно было попасть в Вечный город с севера, а при желании – пойти дальше на юг и посетить Монте-Гаргано, например. Или вообще сесть на корабль и отплыть из порта Бари или Бриндизи в Святую землю. Первые известия о существовании маршрута относятся к началу VIII века; наиболее подробно он описан у кентерберийского архиепископа Сигерика Серьезного в его паломническом дневнике (т.н. итинерарии) конца X века.

Via Francigena не была собственно «дорогой» по типу древнеримской. Это была скорее сеть опорных пунктов в виде городов, постоялых дворов или монастырей, в которых можно было найти пищу, ночлег, а при необходимости и медицинскую помощь. Сигерик описал 80 таких пунктов, среди которых – известные итальянские и французские города: Сан-Джиминьяно, Лукка, Павия, Лозанна, Безансон, Реймс и др.; в среднем они располагались на расстоянии 20 км друг от друга или примерно дня пешего пути. Общая длина маршрута английского архиепископа составила почти 1700 км, которые он преодолел меньше чем за три месяца. Но этот маршрут не был основным и единственным: у него существовали свои «ответвления», и паломник мог решить, каким именно путем ему удобнее идти, исходя из тех или иных факторов. Несмотря на это, итинерарий Сигерика стал основным источником и для средневековых паломников, и для тех, кто желает пройти по Via Francigena в наше время.

#culture #Italy

​Трудно себе представить современного туриста, приехавшего в незнакомый город, без путеводителя. В нем он может получить всю необходимую информацию о городе: от описания достопримечательностей до списка недорогих баров. В Средние века с его страстью к паломничествам потребность в текстах с описанием маршрутов и указанием главных святынь также была достаточно большой. На христианском Западе такие тексты назывались итинерариями (об одном из них я писал в прошлом посте), в Византии – проскинитариями. Все они ведут происхождение из античной литературной традиции.

Взять тот же Рим, чьи руины уже с раннего Средневековья стали обрастать различными легендами и поверьями. Наиболее известным итинерарием, содержавшим топографическое описание города и его построек, а также всякие городские байки, считается анонимный текст Mirabilis urbis Romae (лат. Чудеса города Рима). Он был написан на латыни в середине – второй половине XII века и сразу же стал своего рода бестселлером: возникло множество копий и переводов рукописи (порой довольно сильно искажавших оригинал), а пилигримы активно использовали его в своих паломничествах аж до XV века. Такой популярности отчасти способствовал и незамысловатый, а иногда попросту примитивный язык итинерария, понятный любому мало-мальски образованному пилигриму.

Интересно, что в тексте перечислено довольно много языческих памятников: в XII веке многократно вырос интерес к древнеримским древностям. Немецкий ученый XIX века Фердинанд Грегоровиус связывал это с борьбой горожан против папского гнета и недолгим существованием Римской республики (1143 – 1155 гг.), создатели которой как бы вспомнили о величественных сооружениях Древнего Рима. Описания древних строений перемешаны с фольклорными и агиографическими легендами, а также сведениями из древнеримской истории. Для примера приведу небольшой кусочек из текста:

«Здесь (близ форума) находится храм Весты, в котором, по преданию спал Дракон; об этом можно прочесть в житии св. Сильвестра; а там – храм Паллады, и форум Цезаря, и храм Януса, который, как утверждает Овидий в своих Fasti, предвидел все совершающееся в году от его начала и до конца; ныне этот храм называется башней Ченчия Франджипане».

Целью автора, по его собственным словам, было «дать на память потомству возможно ясное описание этих и многих других храмов и дворцов, существовавших в золотом городе в языческие времена и принадлежавших императорам, консулам, сенаторам и префектам, и все эти здания, блиставшие своими украшениями из золота, серебра и бронзы, из слоновой кости и драгоценных камней, мы описали так, как читали о них в древних хрониках, видели собственными глазами и слышали в преданиях». В итоге Mirabilia urbis Romae стал ценным источником именно по средневековой топографии Вечного города и фактически универсальным «гидом» для многих поколений паломников. Что тоже неплохо, согласитесь.

#culture #literature #Italy

​28 июля 754 года в базилике монастыря Сен-Дени король франков Пипин Короткий был вторично помазан на королевство римским папой Стефаном II (III). Первое помазание произошло тремя годами ранее. Считается, что данная церемония закрепила, с одной стороны, священный статус новой династии во Франкском королевстве, с другой – союз между Пипином и Римским престолом. В обмен на помазание король франков предпринял два похода в Италию (в 754 и 756 гг.), в ходе которых разбил лангобардского короля Айстульфа и отнял у него многие города и земли, переданные затем в качестве «дара» римскому папе. Так были заложены основы Папского государства в Италии, просуществовавшего до 1870 года.

#on_this_day #France #Italy

Как пишет Б.А. Успенский, обряд миропомазания Пипина Короткого имел большое значение не только для современников, но и для дальнейшей эволюции представлений о королевской и императорской власти. Ключевыми здесь являются два момента. Первый – это уникальность самого обряда. Известны схожие церемонии у вестготов в VII веке, но именно помазание Пипина в 754 году стало отправной точкой в непрерывной традиции помазания на Западе. С Запада же этот обряд перешел в Византию вместе с клинками крестоносцев после ее завоевания в 1204 году. А из Византии он перешел на Русь приблизительно к концу XV века.

Второй момент – факт именно двойного помазания. Напомню, первый раз Пипин был помазан в 751 году майнцским архиепископом Бонифацием, прозванным «апостолом Германии»; в 754 году это сделал уже папа римский. Здесь Пипин также выступил своего рода первопроходцем – до этого римские епископы никогда не пересекали Альпы. Двойное помазание отсылает к существующей и теперь в католической Церкви традиции, в которой обряд миропомазания как бы разделен между двумя таинствами – крещением (в этом случае его совершает священник) и конфирмацией (собственно таинство помазания; здесь его совершает только епископ). Первоначально эта традиция была специфической чертой римского обряда, и к северу от Альп о ней не знали до конца VIII века.

Само по себе таинство помазания понимается в христианской церкви как обряд посвящения в «царственное священство» и уподобляет христиан самому Христу как «царю и священнику». Царь по-латыни – rex, поэтому также примечательно, что сын Пипина Карл, который в 800 году был провозглашен в Риме императором, при этом не был помазан. Титул imperator ассоциировался прежде всего с римской политической традицией, тогда как rex – со священной властью Христа и иудейских царей. Сам Карл, задолго до принятия императорской короны, был помазан трижды: в 754 вместе с отцом, в 768 после его смерти и в 771 году после смерти брата Карломана. Тройное помазание отсылало к аналогичному библейскому эпизоду тройного помазания иудейского царя Давида. Карл позиционировал себя как его наследника и потомка, чьему роду суждено царствовать до Второго пришествия и конца времен.

#culture #history

Когда я писал статью про музыкальные кодексы, я совсем не коснулся средневековой музыки немецких земель. Между тем они дали миру десятки прекрасных миннезингеров и менестрелей. Богатые немецкие графы, подобно их французским и английским «коллегам», покровительствовали благородному искусству миннезанга, а их дворы становились пристанищем для многих поэтов и музыкантов. Существует даже легенда о состязании придворных певцов-мейстерзингеров в городе Вартбурге (нем. Wartburgkrieg). Она гласит, что в состязании, которое проводилось при дворе ландграфа Германа Тюрингского в 1206 или 1207 году, приняли участие Вальтер фон дер Фогельвейде, Вольфрам фон Эшенбах, Рейнмар фон Цветер, Генрих фон Офтердинген и другие – всего шесть поэтов. Последний является полумифической личностью и одним из главных героев всей легенды.

Состязание было разделено на две части. В первой поэты соревновались в лучшей похвале графу и его жене, графине Софии. Из всех участников именно Генрих сочинил самую элегантную и возвышенную похвалу; однако он восславил не Германа Тюрингского, а другого ландграфа, Леопольда Австрийского. Это вызвало у остальных участников зависть, так что они решили осудить его на смерть. Лишь заступничество графини Софии спасло Генриха, который после этого отправился в Трансильванию, где при дворе Леопольда жил маг и поэт Клингзор (нем. Klingsohr). Образ этого мага занимает важное место в германской литературе и мифологии; в частности, он один из героев поэмы «Парцифаль» того же Эшенбаха. Кроме того, в XII веке жил и миннезингер Никола Клингзор, который считается одним из 12 поэтов-создателей «благословенного искусства» миннезанга. Возможно, в данной легенде оба образа сплелись в один.

Генрих целый год готовился вместе с Клингзором к следующему этапу состязания и отправился в Тюрингию вместе с ним. По одной из версии, Клингзор вселился в Генриха, по другой – сам принял участие в поэтической дуэли с Вольфрамом фон Эшенбахом. И колдун проиграл, ведь он не смог ничего противопоставить таланту прославленного мастера. Клингзор даже призвал демона, но Вольфрам начал петь о христианских мистериях – и демон не смог ничего ему ответить.

Какой вывод мы можем из этого сделать? А черт его знает, это же средневековая легенда, камон

#longread #music #Germany

Многие произведения немецких миннезингеров можно найти в Йенском песеннике (нем. Jenaer Liederhandschrift), составленном в первой трети XIV века, предположительно, в Тюрингии – это область центральной Германии. Там представлены песни и шпрухи Фрауэнлоба, Мейстера Румеланта, Тангейзера, Конрада фон Вюрцбурга и других миннезингеров, живших в XIII – начале XIV вв. Кодекс содержит рассказ и о поэтическом состязании в Вартбурге, о котором я писал выше. Всего в песеннике можно найти имена 31 миннезингера и почти сотню принадлежащих им произведений. Чаще всего это от одной до шести песен одного поэта. Негусто.

Но есть исключение: Йенский песенник содержит аж семнадцать произведений князя Вислава III (ок. 1265 – 1325 гг.), последнего правителя княжества Рюген. Оно располагалось неподалеку от Померании на одноименном острове и соседних территориях. Долгое время там жило славянское племя руян, но в 1168 году они были крещены датским королем Вольдемаром, а княжество стало вассалом Дании. Вот этот самый Вислав III был последним представителем местной династии, и после его смерти княжество стало частью Померанского герцогства. Но в историю он вошел благодаря своему таланту миннезингера. К началу XIV века влияние немецкой культуры на самобытную славянскую уже стало всеобъемлющим, поэтому песни Вислава были написаны на нижненемецком диалекте с примесью местных слов и оборотов. И что важно, в 2018 году был издан диск с произведениями князя Вислава, который вы можете заценить здесь. А сам Йенский песенник также доступен в Сети, вот здесь.

#music #manuscripts #Germany

Выше Фомы, в полосе небесной голубизны, по правую и левую руку от восседающего Христа, изображены фигуры четырех евангелистов, Моисея и апостола Павла. Из уст каждого из них исходит луч, соединяющий их с Фомой. У подножия трона Фомы лежит поверженный Аверроэс, а слева и справа стоят группы людей, в основном, доминиканцев. Идентифицировать их я уже затрудняюсь.

Любопытно сравнить эту картину со знаменитой работой Беноццо Гоццоли (1420-1497), хранящейся сейчас в Лувре. Здесь иконография Фомы уже окончательно оформилась, на груди его сияет солнце веры, сам он уже полностью сидит в золотом круге. В верхней части добавлено прямое обращение Господа к Фоме: "Bene scripsisti de me, Thomma", а в нижней изображены уже не просто группы мирян, но церковный собор, на котором был канонизирован Фома.

В остальном же, очевидно, что именно работа Липпо Мемми стала источником вдохновения и образцом для Беноццо Гоццоли. Он, по сути, полностью копирует Мемми в части сюжета и композиции, незначительно модифицируя ряд деталей. Обновляет он только иконографические детали - солнце веры на груди Аквината, прежде всего. Это для меня даже немного огорчительно - до сегодняшнего дня я думал, что Гоццоли более оригинален :)

Фото: 1) Триумф Фомы Аквинского кисти Липпо Мемми; 2-5) Триумф Фомы Аквинского работы Беноццо Гоццоли.

Одним из крупнейших собраний англосаксонской поэзии считается Эксетерская книга, составленная предположительно в середине – второй половине X века. Свое название кодекс получил от места хранения в библиотеке Эксетерского собора, куда в 1072 году ее преподнес епископ Леофрик. Его внешнее состояние довольно удручающее: многие листы повреждены или утеряны, а часть даже залита то ли пивом, то ли элем (судя по всему, книга служила «подставкой для кружки пьяницы», цитируя одного из английских исследователей рукописи). Данное собрание содержит 126 произведений, из них наибольший интерес у исследователей вызывают загадки, коих 95.

Вообще жанр дидактических загадок был популярен в средневековой словесности VII – VIII веков, особенно на Британских островах. В качестве образца для подражания служили загадки африканского поэта Симфосия (V – VI вв.), написанные гекзаметром в форме трехстишия. В Эксетерском кодексе встречаются как более современные, так и более древние по происхождению загадки. Почти все они написаны на древнеанглийском, одна – на латыни. Имена их автора или, что вероятнее, авторов неизвестны. Загадки объединены в несколько категорий: космологические (о солнце, буре, Творении), зоологические, эротические, о музыкальных и бытовых инструментах. Мне очень понравилась Седьмая загадка о Лебеде. В ней отразилось средневековое представление, что перья лебедя во время полета порождают музыкальную мелодию. Ниже – перевод загадки на современный английский и русский языки:

Silent is my garment when I tread the earth (Платье мое безгласно, пока я по земле ступаю)

or dwell in the towns or stir the waters (пока я тревожу воды, пребываю в селениях).

Sometimes my trappings lift me up over (Но над краем героев порой меня возносят)

the habitations of heroes and this high air (белые мои доспехи и поднебесный воздух),

and the might of the welkin bears me afar (и тут я улетаю, тучами увлекаемый)

above mankind. Then my adornments (прочь от земного народа. И наряд мой белый)

resound in song and sing aloud (звучным и певучим звоном полнится)

with clear melody — when I do not rest (чистым звучанием — когда я разлучаюсь)

on land or water, a moving spirit (с водой и берегом, дух блуждающий).

#culture #literature #England