Операция «Сунька» и другие приключения Журова
Балабанов в «Грузе 200» показывает, кто на самом деле угробил советскую власть. Сразу же, в прологе, режиссер не просто соединяет профессора и военкома за одним столом на балконе с видом на церковь, но и объявляет зрителю, что они родные братья. Как выяснится позже, это братство слабых перед лицом абсолютного зла. Питерский режиссер с тяжелой обреченностью заводит историю о власти и бессилии с грязью, пьянью и мухами в безнадежный тупик. Только Бог остался и никогда не выключаемый телевизор.
Девка в наручниках. Мертвечина в койке. Расстрел бедного вьетнамца, утописта в балабановской тельняшке и маньяка в погонах. И пока одни гибнут на войне за Родину, другие эту Родину продают как брэнд, потому что это бабки. И никто не замечает, потому что мы, как опухшая от водки старуха, уткнулись в экран телевизора, где песни и пляски заглушают весь ужас бытия. Остается сидеть и молиться, как трусливый атеист-интеллигент. Очевидно, этот мрачный культурно-философский хоррор вовсе не о социализме, а сопляк-фарцовщик в красной майке «СССР» — страшнее мента-насильника.
Балабанов в «Грузе 200» показывает, кто на самом деле угробил советскую власть. Сразу же, в прологе, режиссер не просто соединяет профессора и военкома за одним столом на балконе с видом на церковь, но и объявляет зрителю, что они родные братья. Как выяснится позже, это братство слабых перед лицом абсолютного зла. Питерский режиссер с тяжелой обреченностью заводит историю о власти и бессилии с грязью, пьянью и мухами в безнадежный тупик. Только Бог остался и никогда не выключаемый телевизор.
Девка в наручниках. Мертвечина в койке. Расстрел бедного вьетнамца, утописта в балабановской тельняшке и маньяка в погонах. И пока одни гибнут на войне за Родину, другие эту Родину продают как брэнд, потому что это бабки. И никто не замечает, потому что мы, как опухшая от водки старуха, уткнулись в экран телевизора, где песни и пляски заглушают весь ужас бытия. Остается сидеть и молиться, как трусливый атеист-интеллигент. Очевидно, этот мрачный культурно-философский хоррор вовсе не о социализме, а сопляк-фарцовщик в красной майке «СССР» — страшнее мента-насильника.
Этот скоростной боевик – не такая безделица, как «Серый человек», но и не новое слово в жанре. А Брэд Питт – красавчик, как всегда.
Американская культура по природе наивна, не отягощена комплексами, излишним знанием и излишней памятью о прошлом. Стыда здесь меньше, а желания романтизма — больше. Одна из самых привлекательных и отвратительных черт американской культуры — ее бесстыдство.
Дэвиду Финчеру — 60
Каждая его картина с первого взгляда кажется жанровой, и каждая оказывается преодолением жанра. Сегодня написал о любимом (помимо «Зодиака») криминальном триллере, который ничуть не постарел.
Каждая его картина с первого взгляда кажется жанровой, и каждая оказывается преодолением жанра. Сегодня написал о любимом (помимо «Зодиака») криминальном триллере, который ничуть не постарел.
Биопанк о культе плоти, опасных методах и деформациях тела и духа. Мягко говоря, не лучший фильм Дэвида Кроненберга.
Питеру Фальку — 95
Едва ли среди читателей найдется хоть один, не знакомый с прозорливым лейтенантом Коломбо из Лос-Анджелеса, где убийства совершаются только богатыми интеллектуалами. Коломбо никогда не ошибается, и коли ему что-то кажется, значит, так оно и есть. Герой то и дело обещает не мешать и все-таки мешает, божится, что сейчас уйдет, но не уходит. Он дурит подозреваемого, с видимым удовольствием превращает его из тайного преступника в явного, что выглядит как профессиональное унижение.
«Коломбо», первый эпизод которого был снят еще молодым Спилбергом, демонстрирует нам отношения человека и закона, гражданина и власти как внешне респектабельную, но по сути жестокую игру не на жизнь, а на смерть. Говорят, Питер Фальк, выступивший в образе виртуозного сыщика-простака в мятом плаще и с потухшей сигарой, сыграл лучшие роли в драмах Джона Кассаветиса, но именно этот сериал хранится в сознании каждого зрителя.
Едва ли среди читателей найдется хоть один, не знакомый с прозорливым лейтенантом Коломбо из Лос-Анджелеса, где убийства совершаются только богатыми интеллектуалами. Коломбо никогда не ошибается, и коли ему что-то кажется, значит, так оно и есть. Герой то и дело обещает не мешать и все-таки мешает, божится, что сейчас уйдет, но не уходит. Он дурит подозреваемого, с видимым удовольствием превращает его из тайного преступника в явного, что выглядит как профессиональное унижение.
«Коломбо», первый эпизод которого был снят еще молодым Спилбергом, демонстрирует нам отношения человека и закона, гражданина и власти как внешне респектабельную, но по сути жестокую игру не на жизнь, а на смерть. Говорят, Питер Фальк, выступивший в образе виртуозного сыщика-простака в мятом плаще и с потухшей сигарой, сыграл лучшие роли в драмах Джона Кассаветиса, но именно этот сериал хранится в сознании каждого зрителя.
Всегда актуальная (особенно сегодня) сатира, которая озадачивает своим фундаментальным абсурдом.
https://kinotoday.ru/read/retsenzii/ne-govori-nikomu-kak-semeynaya-poezdka-obernulas-strashnoy-tragediey/ Европейская толерантность оказывается мифом, и этот миф о дружном обществе разрушается вопиющей жестокостью.
kinotoday.ru
«Не говори никому»: как семейная поездка обернулась страшной трагедией
Благими намериниями вымощена дорога в ад.
Карпентер вскрыл страх человека не быть собой. Фильм демонстрирует самую радикальную форму диктатуры, которая варварски уродует человека, превращая его в безобразную биомассу, враждебную обществу.
Виктор Матизен: Когда я замечал швы, то думал уже не о том, что происходит в фильме [«Груз 200»], а о том, что происходит у него [режиссера Алексея Балабанова] в голове. Если начальник милиции средь бела дня везет к себе в квартиру похищенную дочь секретаря райкома, а его подчиненные приносят туда гроб с покойником, то на какой планете это происходит и какое имеет отношение к советской реальности? Это же элементарный кинофокус.
Андрей Звягинцев: Перефразируя Гамлета, скажу: «Жизнь может преподнести настолько фантастичный сюжет, друг Матизен, что и не снилось нашим сценаристам». И потом есть же законы стиля, метода, поэтики. Есть гротеск, которым прекрасно владел Балабанов. А то, что его художественные сгущения основаны на том, что вполне могло происходить в советской реальности, я не сомневаюсь. Ничуть. Так что вопросы сворачиваются, если ты открыт зрелищу и с доверием воспринимаешь то, что тебе предлагает экран.
Виктор Матизен: Ну если отключить голову... И вообще, критик – профессиональный скептик.
Андрей Звягинцев: Перефразируя Гамлета, скажу: «Жизнь может преподнести настолько фантастичный сюжет, друг Матизен, что и не снилось нашим сценаристам». И потом есть же законы стиля, метода, поэтики. Есть гротеск, которым прекрасно владел Балабанов. А то, что его художественные сгущения основаны на том, что вполне могло происходить в советской реальности, я не сомневаюсь. Ничуть. Так что вопросы сворачиваются, если ты открыт зрелищу и с доверием воспринимаешь то, что тебе предлагает экран.
Виктор Матизен: Ну если отключить голову... И вообще, критик – профессиональный скептик.
Смотреть «Блондинку» нелегко. Фильм полон тоски, горечи, ужаса и эротики, хоть и выглядит как реклама дорогих духов. И я еще раз убедился, что Ана де Армас – дивная женщина и прекрасная актриса.
I SELL SHIT
Свобода, равенство и братство невозможны, потому что все продается, и решает все гламур. Не пропустите эту абсурдную сатиру о модных и богатых.
Свобода, равенство и братство невозможны, потому что все продается, и решает все гламур. Не пропустите эту абсурдную сатиру о модных и богатых.
Игра – судьба слепца, а падение – неизбежность. Финчер показал могущество капитала, который играючи надзирает и наказывает.
Голливуд зациклен на маньяке, чтобы было что продать на Хэллоуин, но распятие убийцы кухонными ножами кажется заслуженным финалом этой кровавой саги.
Дурацкий детектив о тайном обществе и политическом заговоре. Тощий Кристиан Бейл прекрасен, но что толку?
