Mad Mullah
2.55K subscribers
341 photos
47 videos
25 files
491 links
Канал об исламской политике и не только. На стыке политологии и востоковедения. Название для канала взял у сомалийского борца с колониализмом Сайида Мухаммада Абдиле Хасана, которого британцы прозвали Mad Mullah.
Download Telegram
Forwarded from Kirill Semenov
#СИРИЯ

11 лет Сирийской революции

Таха Алабдувахед, сирийский журналист:

«Оценивая ситуацию в
Сирии, многие исходят из субъективного восприятия, игнорируя природу сирийского кризиса и объективные факторы, которые привели к его возникновению.

До 2011 года никто не нарушал суверенитет и территориальную целостность
Сирии, но, несмотря на «суверенитет и территориальную целостность», в стране не было стабильности и безопасности, и режим создавал постоянную угрозу жизни граждан, поскольку он использовал «кулак безопасности», репрессии и запугивание в управлении страной.

В отсутствие
верховенства закона, законы джунглей регулировали жизнь в сирийских городах, и если вы являетесь представителем власти, или у вас есть родственник во власти, или если вы один из богатых, интересы которых сходятся с институтами власти, тогда вы можете делать все, что захотите, даже если ваш бизнес нарушает законы и права других людей. И если кто-то пытается возражать против такой практики, силы безопасности арестовывают его без санкции суда или прокуратуры, без предъявления обвинений и без материалов дела, просто похищают репрессированного, после чего гражданин исчезает, и после этого он уже не вернется в свою семью.

Короче говоря, суть сирийского кризиса не имеет ничего общего с «нарушением суверенитета», и кризис не был конфронтацией между терроризмом, "которого не было в
Сирии", и властями ... суть сирийского кризиса заключается в грубом и вопиющем нарушении государством свобод и прав граждан, и можно сказать, что кризис закончится только в случае фундаментального изменения этой политической реальности.

Политическое урегулирование, которое не учитывает это, не приведет к решению кризиса, а скорее к созданию нового, более серьезного кризиса.»
Forwarded from Kirill Semenov
#СИРИЯ

Позиция Башара Асада по Конституционному комитету раскрывает суть того, почему этот проект можно было и не начинать.

Асад никогда не признавал оппозицию оппозицией, а лишь террористами или иностранными агентами. Поэтому и в работе конституционного комитета изначально никакого смысла не было, пока сирийский режим отказывается признавать оппозицию и вести с ней диалог.

Именно поэтому в работе Конституционного комитета не было представителей правительства, а лишь люди «озвучивающие точку зрения правительства». Все потому что само правительство не ведёт диалога с оппозицией, которую считает террористами и предателями, а революцию - «террористической атакой».

Парадокс в том, что Россия или ООН считают Конституционный комитет именно форматом диалога между представителями оппозиции и правительства, а Асад прямо противоречит этой позиции.

Асад в интервью RT arabic:

«Если говорить о Конституционном комитете, то нужно добиться принятия конституции. Конституция - как предполагается - отражает желания, нравы, стремления и культуру сирийского народа как компромисс между различными сегментами и течениями, существующими в этом сообществе. Если мы хотим прийти к такому результату, то по логике вещей мы говорим о диалоге между сирийцами, назовем его сирийско-сирийским, если предположить, что в данном случае есть две стороны но главное - сирийские стороны. В вопросе Конституционной комиссии, речь идет о двух партиях: первая была предложена сирийским правительством, она не представляет сирийское правительство и не является его сотрудником, и поэтому они не являются дипломатическими сотрудниками, но они утверждают или представляют точку зрения сирийского правительства, и есть еще одна партия, назначенная Турцией. Закономерен вопрос, насколько правильно иметь сирийско-сирийский диалог с сирийской стороной и с турецкой стороной? Вот в чем проблема, поэтому мы ничего не достигаем, потому что первая сторона выражает чаяния сирийского народа, а другая сторона просто выражает чаяния турецкого правительства.»