Вспоминая Хельмута Бергера, хочу процитировать фрагмент из занятной книги “Искусство стильной бедности” обедневшего немецкого аристократа Александра фон Шёнбурга.

“Осенью 1992 года сгорела его [Бергера] римская квартира. В огне погибли картины Миро, Шагала, Шиле, керамика работы Пикассо, собрание ваз и мебели в стиле немецкого модерна, множество писем и памятные вещи. Бергер потерял практически все свое имущество. <…> У него кончились Деньги и теперь он снова живет у матери в Зальцбурге.
<…>
В «Захер Зальцбург» вошел человек, с виду смахивавший на клошара, но полный такого внутреннего достоинства, что люди в вестибюле отеля расступались перед ним и с почтительного расстояния наблюдали за актерской игрой, которая, в их представлении, всегда сопутствует Хельмуту Бергеру. Когда взъерошенный Бергер, забросив за плечи концы своего кашне, вошел в вестибюль через стеклянную дверь-вертушку, лицо администратора исказилось от ужаса. И в то же время на нем можно было прочесть: «Этот человек — величайший сын нашего города после Моцарта, его трогать нельзя. Если он испугает каких-то японских туристов, если пройдет мимо них с дьявольскими гримасами и покажет язык, то ничего страшного».
<…>
Иногда Хельмут Бергер выходит на улицу, блоками покупает сигареты, тайком крадет в «Лидле» лососевое филе, и если его ловят с поличным, то обходятся с ним самым что ни на есть вежливым образом. Ведь зальцбуржцы все-таки культурные люди.
Во время нашей встречи он стащил из киоска дешевую зажигалку и почтовую открытку, хотя за минуту до того купил сигарет почти на 100 евро. Все это он делает, чтобы не выходить из роли, навязанной ему окружающим миром: роли гран-сеньора, превратившегося в клошара.

Пока мы гуляли по Зальцбургу, он не раз предупреждал меня, что его в любой момент может вырвать, и когда перед домом Моцарта увидел кучу смятых картонных коробок, то облегчился на них с неповторимым чувством стиля, на миг перевоплотившись в бомжа. Кажется, даже после смерти этот человек будет выглядеть безукоризненно”.

Не смог пройти мимо этих снимков Бергера, сделанных на 10-летии журнала Zoo в Берлине (это вам не вегетарианский GQ Man of the year). Снимок в очках с фэшн-шоу в Кельне.

#occhiali

Знаете ли вы, что за винтажными очками Alitalia 500 Sport идет охота?
Брендированные очки не были новостью в 1982 году, когда Alitalia стала продавать их своим пассажирам. Однако уникальный для своего времени дизайн очков авторства Kuno Prej-De Meyo, чья история остается загадкой, был номинирован на престижную итальянскую премию “Золотой циркуль” (Compasso D'Oro).

Благодаря специальной конструкции моста на переносице, в очках можно было менять линзы, а их дужки сгибались в разных направлениях. Поклонником этой модели в 1980-х был Карл Лагерфельд, всегда примечавший все самое модное, а в наши дни в них щеголял Канье Уэст - до того, как успел пострадать от культуры отмены и сменил очки на мешок на голове.

Mr.F

Это Андре Курреж? Маржела для Hermes?
Нет, это рабочая одежда. Завис на час в музее костюма в очаровательном городке Виана-До-Каштелу на севере Португалии. Сделал несколько удивительных открытый, о которых подробнее рассказываю тут.

Это традиционный костюм местных сборщиков водорослей, которые использовали для удобрения полей. Занимались этим промыслом мужчины и женщины, которые целый день проводили на палящем солнце, пронизывающем ветру и по колено в холодной воде. Мужской костюм напоминал халат, женский состоял из юбки и блузы на пуговицах (заметьте, рукав 3/4).
Шили его из неокрашенной грубой овечьей шерсти, которая назыавется “бранкета”. Даже мокрая она, подобно гидрокостюму, сохраняла тело в тепле. В то же время, солнце не так сильно нагревало светлую ткань. Для защиты головы использовали пропитанные льняным маслом хлопковые шляпы, отличного, надо сказать, дизайна. А на последнем фото - не Чубакка, а сделаннная из тростника горная накидка, защищавшая от ветра, снега и дождя.