Forwarded from Коммерсантъ FM
👀 #СвоимиГлазами: Корреспондент #ЪFM Владимир Расулов — о пресс-конференции Владимира Путина
Первая особенность — ограничение размеров плакатов, с которыми приходили журналисты, чтобы привлечь внимание президента. Это было заметно в зале — раньше могли появляться какие-то огромные транспаранты, которые мешали телевизионщикам получать хорошую картинку; в этот раз больших транспарантов, плакатов, каких-то способов дать о себе знать я не заметил. Хотя один человек умудрился каким-то образом пронести гирлянду, которая засветилась ближе к концу пресс-конференции.
Второй момент — по моим наблюдениям, по количеству вопросов внутренняя российская повестка преобладала. Это были вопросы и региональной какой-то проблематики, социальной политики, пенсионной реформы. Очень много говорили и журналисты, и Владимир Путин об исторических моментах — в частности, о развале Советского Союза и даже о роли Владимира Ленина в истории страны.
Один из условных «неудобных» вопросов — дело журналиста Ивана Голунова, как минимум дважды она поднималась на этой пресс-конференции. Журналисты интересовались, как обстоят дела, кто может понести наказание. Владимир Путин сначала попытался уйти от ответа, заявив, что никаких чисток в органах делать не нужно, а потом, когда ему задали уточняющий вопрос, все-таки президент заявил, что уголовное дело в отношении тех, кто должен будет непосредственно ответить, уже возбуждено.
Были вопросы, на которые президент прямого ответа не давал: в частности, является ли, например, председатель фонда «Иннопрактика» Катерина Тихонова и еще одна женщина его дочерями.
@kfm936
Первая особенность — ограничение размеров плакатов, с которыми приходили журналисты, чтобы привлечь внимание президента. Это было заметно в зале — раньше могли появляться какие-то огромные транспаранты, которые мешали телевизионщикам получать хорошую картинку; в этот раз больших транспарантов, плакатов, каких-то способов дать о себе знать я не заметил. Хотя один человек умудрился каким-то образом пронести гирлянду, которая засветилась ближе к концу пресс-конференции.
Второй момент — по моим наблюдениям, по количеству вопросов внутренняя российская повестка преобладала. Это были вопросы и региональной какой-то проблематики, социальной политики, пенсионной реформы. Очень много говорили и журналисты, и Владимир Путин об исторических моментах — в частности, о развале Советского Союза и даже о роли Владимира Ленина в истории страны.
Один из условных «неудобных» вопросов — дело журналиста Ивана Голунова, как минимум дважды она поднималась на этой пресс-конференции. Журналисты интересовались, как обстоят дела, кто может понести наказание. Владимир Путин сначала попытался уйти от ответа, заявив, что никаких чисток в органах делать не нужно, а потом, когда ему задали уточняющий вопрос, все-таки президент заявил, что уголовное дело в отношении тех, кто должен будет непосредственно ответить, уже возбуждено.
Были вопросы, на которые президент прямого ответа не давал: в частности, является ли, например, председатель фонда «Иннопрактика» Катерина Тихонова и еще одна женщина его дочерями.
@kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
🎙 #Мнения: Собеседники #ЪFM — о политических сенсациях дня
▪️Николай Сванидзе: Мы уже живем в эпоху перемен. Но пока рано говорить, в какую сторону пойдут перемены. Хотя тенденции последнего времени не наводят на мысль о либерализации нашей внутренней политики. Политическая жизнь забила ключом, но непонятно, в какую сторону и по чьей голове она будет бить этим ключом. Самый главный итог — огромное недоумение, в которое погружено общество. Только один-два-три человека в стране знают, что будет происходить с нами. Вот это самое ужасное.
▪️Михаил Виноградов: 20 лет публичная политика в России была почти под запретом, и за один день у нас происходят события, которые не происходят лет за пять иногда. Это такой очень интересный экспромт, очень интересная импровизация, по сути, стресс-тест для политической элиты, для управленческой системы. Возникает вопрос, имеем ли мы дело с концом или началом конца моноцентристской системы, когда, по крайней мере, появляется несколько игроков. Оказалось, что по политической жизни истосковались не только политические журналисты, наблюдатели, часть политически активного населения, но и, по сути, сам истеблишмент. В то же время каких-то таких четких сигналов окончательных нет, потому что все-таки элемент импровизации довольно велик.
▪️Федор Лукьянов: Небольшая, но очень значимая международная часть послания президента — это сигнал, что суверенитет прежде всего. Мы обеспечили свою безопасность и неприступность, мы будем заниматься своими делами. Как мне кажется, все, что сегодня произошло, и все, что Путин сказал, имеет непосредственное отношение к его представлению о том, как должен происходить транзит власти, какая роль будет отведена ему, как гарантировать преемственность курса при обновлении, о котором он сказал. Сейчас Россия явно вступила в период внутренней трансформации. И меньше внимания будет уделяться каким-то внешним факторам, за исключением тех, которые могут помешать этой трансформации.
▪️Леонид Давыдов: Полная неожиданность для всех. Кто-то чего-то не выдержал. Я думаю, что Дмитрий Анатольевич, наверное — ему что-то в этом раскладе не понравилось. Никогда не было, и вдруг опять.
@kfm936
▪️Николай Сванидзе: Мы уже живем в эпоху перемен. Но пока рано говорить, в какую сторону пойдут перемены. Хотя тенденции последнего времени не наводят на мысль о либерализации нашей внутренней политики. Политическая жизнь забила ключом, но непонятно, в какую сторону и по чьей голове она будет бить этим ключом. Самый главный итог — огромное недоумение, в которое погружено общество. Только один-два-три человека в стране знают, что будет происходить с нами. Вот это самое ужасное.
▪️Михаил Виноградов: 20 лет публичная политика в России была почти под запретом, и за один день у нас происходят события, которые не происходят лет за пять иногда. Это такой очень интересный экспромт, очень интересная импровизация, по сути, стресс-тест для политической элиты, для управленческой системы. Возникает вопрос, имеем ли мы дело с концом или началом конца моноцентристской системы, когда, по крайней мере, появляется несколько игроков. Оказалось, что по политической жизни истосковались не только политические журналисты, наблюдатели, часть политически активного населения, но и, по сути, сам истеблишмент. В то же время каких-то таких четких сигналов окончательных нет, потому что все-таки элемент импровизации довольно велик.
▪️Федор Лукьянов: Небольшая, но очень значимая международная часть послания президента — это сигнал, что суверенитет прежде всего. Мы обеспечили свою безопасность и неприступность, мы будем заниматься своими делами. Как мне кажется, все, что сегодня произошло, и все, что Путин сказал, имеет непосредственное отношение к его представлению о том, как должен происходить транзит власти, какая роль будет отведена ему, как гарантировать преемственность курса при обновлении, о котором он сказал. Сейчас Россия явно вступила в период внутренней трансформации. И меньше внимания будет уделяться каким-то внешним факторам, за исключением тех, которые могут помешать этой трансформации.
▪️Леонид Давыдов: Полная неожиданность для всех. Кто-то чего-то не выдержал. Я думаю, что Дмитрий Анатольевич, наверное — ему что-то в этом раскладе не понравилось. Никогда не было, и вдруг опять.
@kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
🎙 #ПрямаяРечь: член ОНК Москвы Ева Меркачева в интервью #ЪFM — об условиях содержания в СИЗО Ивана Сафронова
Удалось поговорить с ним, слава богу, его вывели из камеры. На самом деле, важно было объяснить ему те права, на которые он может рассчитывать. Он был в маске, поэтому за его мимикой наблюдать не удалось, но по глазам я прямо видела, что он очень испуган и, конечно, растерян. По его словам, давление на него сейчас никакое не оказывает никто. Говорит, что в принципе все корректно.
Он провел одну ночь в «Лефортово», сказал, что практически не спал, потому что у него очень болела спина. Там специальная конструкция кровати — она, конечно, не позволяет расслабиться. Но мы попросили, чтобы ему выдали хороший матрас. Еще одна достаточно серьезная проблема: в «Лефортово» была вспышка коронавируса, и нескольких заключенных оттуда вывозили. Так вот, у Сафронова в прошлом перенесена пневмония, поэтому он в зоне риска. Врачи об этом уже знают, мы им передали, и, собственно, он сам сказал медикам. В принципе меры защиты все предусмотрены, они там дезинфицируют все, бесконечно ходят, опрыскивают и так далее. А сидит в камере он один, у него есть там телевизор, который не работает, потому что антенны нет, есть холодильник.
Самое, наверное, печальное, что он испытывает информационный голод, потому что он вообще не представляет, что происходит, что про него говорят, как отзываются о его деле коллеги, заступается за него кто-то или нет. Адвокаты сейчас пока попасть к нему не могут, газет, журналов там нет, и телевизор не работает.
Я ему говорила, что его поддерживают, чтобы он не падал духом, сказала, чтобы письма писал. И призываю всех — пусть посылают ему телеграммы, письма — это возможно. Причем телеграммы доходят быстро достаточно. Можно буквально два слова написать в поддержку, ему будет приятно. Знаете, когда в камеру приносят стопку писем или телеграмм, заключенный совсем по-другому себя чувствует. Совсем иная вообще энергетика в той же камере потом образуется, потому что он перечитывает это бесконечно. Он понимает, что его поддерживают. Давайте сделаем так.
@kfm936
Удалось поговорить с ним, слава богу, его вывели из камеры. На самом деле, важно было объяснить ему те права, на которые он может рассчитывать. Он был в маске, поэтому за его мимикой наблюдать не удалось, но по глазам я прямо видела, что он очень испуган и, конечно, растерян. По его словам, давление на него сейчас никакое не оказывает никто. Говорит, что в принципе все корректно.
Он провел одну ночь в «Лефортово», сказал, что практически не спал, потому что у него очень болела спина. Там специальная конструкция кровати — она, конечно, не позволяет расслабиться. Но мы попросили, чтобы ему выдали хороший матрас. Еще одна достаточно серьезная проблема: в «Лефортово» была вспышка коронавируса, и нескольких заключенных оттуда вывозили. Так вот, у Сафронова в прошлом перенесена пневмония, поэтому он в зоне риска. Врачи об этом уже знают, мы им передали, и, собственно, он сам сказал медикам. В принципе меры защиты все предусмотрены, они там дезинфицируют все, бесконечно ходят, опрыскивают и так далее. А сидит в камере он один, у него есть там телевизор, который не работает, потому что антенны нет, есть холодильник.
Самое, наверное, печальное, что он испытывает информационный голод, потому что он вообще не представляет, что происходит, что про него говорят, как отзываются о его деле коллеги, заступается за него кто-то или нет. Адвокаты сейчас пока попасть к нему не могут, газет, журналов там нет, и телевизор не работает.
Я ему говорила, что его поддерживают, чтобы он не падал духом, сказала, чтобы письма писал. И призываю всех — пусть посылают ему телеграммы, письма — это возможно. Причем телеграммы доходят быстро достаточно. Можно буквально два слова написать в поддержку, ему будет приятно. Знаете, когда в камеру приносят стопку писем или телеграмм, заключенный совсем по-другому себя чувствует. Совсем иная вообще энергетика в той же камере потом образуется, потому что он перечитывает это бесконечно. Он понимает, что его поддерживают. Давайте сделаем так.
@kfm936
Forwarded from Коммерсантъ FM
💬#ПрямаяРечь: корреспондент #ЪFM — о заседании по жалобе на продление ареста Сергею Фургалу
Заседание по жалобе на продление ареста Сергею Фургалу закрыли для слушателей. Когда за дверью стало слышно, что бывший губернатор Хабаровского края что-то эмоционально говорит, пристав стал выставлять перед залом скамейки и просить всех уйти за них.
Из-за дверей слышно, как Фургал громко вспоминает свою работу в Госдуме. Говорит, что если были сомнения в его причастности к инкриминируемым преступлениям, то меры приняли бы сразу. Но нет. Также было слышно, что Фургал говорит про колоссальнейшее давление на суд.
@kfm936
Заседание по жалобе на продление ареста Сергею Фургалу закрыли для слушателей. Когда за дверью стало слышно, что бывший губернатор Хабаровского края что-то эмоционально говорит, пристав стал выставлять перед залом скамейки и просить всех уйти за них.
Из-за дверей слышно, как Фургал громко вспоминает свою работу в Госдуме. Говорит, что если были сомнения в его причастности к инкриминируемым преступлениям, то меры приняли бы сразу. Но нет. Также было слышно, что Фургал говорит про колоссальнейшее давление на суд.
@kfm936