Новость про отмену виз и возобновление полетов с Грузией - это новость про то, что все проходит. Что все пройдет.
Сейчас уже всеми забыто, как блистал в нулевые годы в глазах известной публики Саакашвили, как украшали себя нынешние яукраинцы значками и плакатами с надписью "ягрузин", как Латынина и прочие - писали манифесты о том, как "у Грузии получилось". Не получилось. В том, конечно же, смысле, который они тогда имели в виду.
А на самом деле получилось.
Авантюрист Саакашвили сгинул в тюрьме собственной страны, решительные идеи о покорении абхазов и осетинов сданы в архив, в санкциях против России Грузия не участвует, в Москве на каждом шагу грузинские рестораны - и всем хорошо. Все, повторяю, забыто. Делить больше нечего.
И, может быть, однажды так выйдет и с нынешними нашими проблемами.
Но до этого еще надо дожить, как мы дожили до Грузии, забывшей 1992 и 2008 год.

Государственная пропаганда, выбирая метафору для происходящего, нескончаемо говорит о 1941-1945 годах, о нацизме, и резоны ее понятны, хотя и, честно говоря, неубедительны.
Но я вспоминаю совсем другую войну в русской истории, где на одной стороне была фанатичная вера, железная дисциплина, дикая жестокость, простая общая идея, футуристический пыл и бешеная энергия, а на другой стороне - ну, симпатичные люди, прекрасное прошлое, отдельные романтические порывы и отчаянные подвиги, но в целом - "каша-малаша" и "кто в лес, кто по дрова", ни мотивации, ни дисциплины, ни общей идеи, ни, главное, энергии и желания рвать руками воздух.
Сто три года этой осенью, как Россия эту войну Владимиру Ильичу Зеленскому и Льву Давидовичу Залужному проиграла.
Хочется верить, что можем - не повторить.

С неожиданной ностальгией вспоминаю Ельцина, вообще-то во всех отношениях мне несимпатичного, мягко говоря.
1996 год. Выборы. Ельцин нездоров и непопулярен. В стране все грустно. Коммунисты напирают.
Верные соратники президента из силовых структур хотят идти по самому тупому пути решения проблем: выборы отменить, коммунистов запретить.
И что же делает Ельцин?
Он делает ставку на молодых энергичных жуликов, которые предлагают ему не игнорировать реальность, а просто как следует посуетиться и ее, реальность, переиграть. Перебегать, перекричать, переплясать, перепридумать, ну и перекупить, куда без этого.
А потом, когда верные соратники, ревнуя, начинают энергичным жуликам мешать, Ельцин выгоняет верных соратников!
Выбирает не самых проверенных-доверенных, кто еще много лет назад дверь открывал и стакан подносил, - а самых работящих и сообразительных, кто готов дать результат.
Такой был человек Ельцин. Хотел всегда побеждать любой ценой, пусть и рискуя.
И побеждал.
Так и ушел, заметим, непобежденным.
Только и можно вздохнуть, вспоминая все это.

Еще полтора квадратных километра и двенадцать многоэтажек - и одинокий человек с кувалдой, Пригожин-Бахмутский, навсегда войдет в русскую историю героем и победителем.
И после этого уже неважно будет, какие у него когда-то были рестораны и юношеские судимости, и какие мусорные гадости придумывают о нем американские газеты, - останется только то, о чем поэт писал: бей, барабан, и военная флейта / громко свисти на манер снегиря.
Как мне уже случалось говорить, русские дети будущего будут играть в Пригожина - злого, но храброго пирата, воевавшего за Россию.
В Людмилу Улицкую, Марка Фейгина, Леонида Гозмана и Максима Каца русские дети играть не будут.
Для этого, в конце концов, есть другая страна и другие дети.

"Негодяй торгует на рынке пером и пухом из ангельских крыл / Ангел летит высоко-высоко, такой же крылатый, как был", - сочинили и спели когда-то Бутусов и Кормильцев.
Это к тому, что можно снять в Берлине, Лондоне и Тель-Авиве хоть тысячу пропагандистских роликов про злодея Суворова и злодейку Екатерину Великую, но в русской истории Екатерина все равно останется Фелицей, подарившей нам Крым и Новороссию, Суворов - любимым военачальником, а зыгари и орлуши - человеческим мусором, который, к счастью, сам себя вывез из России на помойку, даже контейнер заказывать не пришлось.

Пригожин победил Украину.
Да, в одном городе, но победил, и победил именно он.
Отдавая должное его героизму - и, конечно же, героизму его бойцов, - я не вижу причин для бурной радости.
Потому что победил не только он, но и его. И, как мы понимаем, это сделала отнюдь не Украина.
Через несколько дней потрепанный и, самое главное, лишенный ресурса для пополнения "Вагнер" покинет фронт - и что дальше?
В нынешних цензурных условиях каждый может сам ответить на этот грустный вопрос.
Разумеется, власть, которая хотела бы выиграть - сконцентрировала бы сейчас все свои возможности на "Вагнере", масштабировала бы его как только можно - и, таким образом, успешно двинулась бы на запад.
Но у нас дома другие ценности.
И главная из них - покой и стабильность бюрократии, которой чужие не нужны, а другая, почти такая же важная - вымучивание даже самого призрачного, самого ничтожного шанса на переговоры с теми самыми атлантистами-глобалистами-колониалистами, которых мы так не любим в телевизоре.
Из этого следует, что триумфатор Бахмута - лишний в этой философии жизни, и должно произойти самое настоящее чудо, чтобы однажды русская армия вошла в Славянск и Краматорск.

Некоторые люди однажды решили, что наша армия не должна находиться в Черниговской, Сумской и Харьковской области, создавая тем самым зону безопасности для Брянской, Курской и Белгородской области, а должна находиться строго в пределах госграницы РФ, чтобы обозначать нашу готовность к миру и переговорам.
Мы видим цену этого решения, и видим, к чему такая борьба за мир приводит. Пограничные области России платят за нее своей кровью, - ну а какие выводы сделает для себя местное население, и на что будет похожа эта земля через некоторое время, если все будет по-прежнему, - кажется, ясно.
Но наше твердое решение защищать неприкосновенность северо-восточных украинских границ, увы, останется в силе.
Никакие бои, никакие террористы - не убедят тех, кто тщетно надеется убедить мир в неповторении 24 февраля.
И это значит, что зону безопасности будут строить другие люди, а кровь и смерть они так и будут отправлять к нам.

Самый главный вопрос, который постоянно задают друг другу люди примерно моих взглядов, задают и не могут найти единственный, однозначный и убедительный ответ, звучит так:
- Почему "они" так себя ведут?
Так - вяло, бледно, слабо. Еле шевелятся. Словно бы спят на ходу. Никогда и ни в чем не проявляют инициативы, ничего не могут придумать неожиданного, наступательного, способного заставить ту сторону испугаться или растеряться. Чаще всего просто не делают ничего, а если делают, то - "реагируют", то есть запоздало отвечают на встречные провокации и удары, ну или монотонно, месяцами повторяют какое-то одно привычное действие. И никаких мотивирующих обращений к народу, никакой внятной агиткомпании, как и никаких перемен в кадрах. Нет "милитаристской фашистской империи" из чужой пропаганды, это фикция, вместо нее - сплошные будни советского 1984 года. Один Пригожин отдувается буквально за весь "режим" - постоянно "производит впечатление", но, повторяю, делает это во всей России один.
Какие есть трактовки?
Возраст и психологическое состояние. Возможно, но странно. Внешне-то начальство у нас бодрое, спортивное, никто не шамкает, в обморок не падает, Байдена не видно.
Отсутствие ресурсов. Может быть, но тоже верится с трудом. Огромная страна, много чего есть, если поискать по углам сарая или купить у соседей с юга и востока, и то же самое - тем более - касается наличия способных людей для выполнения любых задач.
Плохое управление. Приказы не выполняются, подчиненные воруют и халтурят. Знакомо. Но все же система неоднократно собирала себя в кучу и делала что-то качественно: Крым, Олимпиада в Сочи, чемпионат мира по футболу. То есть "ничего не получается", но если напрячься, то получается.
Надежда на примирение, компромисс, ну или хотя бы заморозку конфликта. Допустим, хоть это и очень противно. Но ведь и в этом случае всякому младенцу ясно, что надо уметь нажимать, чтобы получить те условия соглашения, которые тебя устроят. Если не делать ничего, то с какой радости та сторона согласится на что-то разумное? Напротив, она решит, что ей надо быть еще агрессивнее, еще наглее.
Тут остается только предположить, что "они" почему-то исходят из того, что им не только предложат мир, но и предложат его без всяких усилий, бесплатно, просто в силу того, что они досидели и дотерпели до каких-то других событий, например, до американских выборов, и надо именно досидеть, а напрягаться не надо.
Звучит глуповато, но, видимо, это самое правдоподобное из всего, что мы имеем.
И что будет в том случае, если выяснится, что американские выборы прошли, а поддержка Украины только усилилась - даже и думать не хочется.

Фундамент террористической активности украинцев, то, на чем у них там все держится - это безнаказанность.
А что такое эта безнаказанность?
Это уверенность в том, что Россия будет отвечать на их рейды строго в том месте, где они происходят, и строго теми методами, которыми формально требуются для борьбы с ними. И все.
Это ровно то, что им нужно.
Навербовал украинский начальник бандитов, им дали оружие и отправили в точку икс.
Получится у них - дело сделано, не получится - уйдут обратно или новых найдут, невелика потеря.
Главное то, что рискуют именно эти боевики - и больше никто и нигде.
Кошелек, таким образом, ищут под фонарем, а не там, где потеряли.
Это, повторяю, основа для терроризма, его обязательное условие.
Поступала бы Россия иначе - терроризм быстро бы исчез, поскольку стал бы чудовищно дорогим и рискованным делом, страшно невыгодным для украинской власти и украинского общества, когда бы за него платили они, а не чуваки с желтыми повязками в белгородском селе.
Но Россия ничего менять не будет.
Такова позиция начальства, и я не знаю, что должно произойти, чтобы она изменилась. Мы уже знаем, что даже атака на Кремль ничего тут не поменяла.
Так что будем терпеть.

Приходилось ли вам в 2023 году слышать - хоть от кого-нибудь из официальных начальников России - что в составе России имеются город Запорожье и город Херсон, что они кем-то оккупированы, но обязательно будут освобождены?
Вот и мне не приходилось.
А почему?
Хороший вопрос.
Большой привет нашей территориальной целостности.
Большой привет "борьбе с неонацизмом".

Некоторые наши национал-патриоты, любящие рассуждать о необходимости перемен - о том, как во имя военной победы надо сделать то и поменять это, - не учитывают того простого факта, что желаемые ими новости уже потому невозможны, что предполагают опору на чужих людей.
Каких угодно способных, активных, сведущих в своем деле, но чужих, то есть не проверенных многими десятилетиями проваривания в аппаратно-придворном супе.
И уже поэтому ставка на таких людей - фантастична, так как психологически невыносима для власти.
Созданный у нас уклад управления держится на идее, что любой результат любой деятельности имеет мизерное значение - по сравнению с сохранением психологического комфорта, чувства стабильности и безопасности, которое исходит от привычных имен и лиц.
И лучше миру провалиться, чем кого-то уволить, а кого-то, наоборот, куда-то пустить.
А то мало ли что.
Именно поэтому, кстати, Евгений Пригожин, какими бы ни были его характер, нравственный строй и биография, является уникальной ценностью в нынешней России.
Потому что он - единственный в своем роде человек, который может и хочет хорошо работать и добиваться результата, - и при этом варился в аппаратно-придворном супе нужное количество десятилетий, не является "новым" и "чужим", и в силу этого ему, хоть и со скрипом, но разрешено что-то делать.
Никакой другой любитель принести пользу отечеству - занять его место, ну или какое-нибудь еще важное место просто не сможет, поскольку двадцать или двадцать пять лет назад не находился в тех компаниях, за теми столами и в тех кабинетах, где сидели свои люди, а это именно тот ресурс, отсутствие которого в биографии невосполнимо, а наличие бесценно.
Иными словами, вся наша жизнь крутится вокруг "своих".
И единственный шанс менять что-то к лучшему - только у того, кто одновременно и "свой", и кому это лучшее зачем-то нужно.

Белгородская область вступила на крестный путь Донбасса.
То есть на путь многолетнего, в крови и слезах, ожидания, когда же наша власть прекратит думать о "переговорах с партнерами" и сделает то единственное, что можно и нужно сделать: масштабировать Вагнер и освободить Харьков.
К сожалению, это очевидное для всех, включая белгородского губернатора, решение - не является очевидным для тех, кто только и может его принять.
Потому что переговоры-партнеры.
Потерпи, Белгородская область.

Коллективная телеграмная истерика сегодняшнего утра по поводу дронов в Москве - выглядит немножко некрасиво.
Хочется сказать: милые, не нужно бегать по двору в стиле курицы с отрубленной головой и вопить "ааааа нас-то за что караул атакуют караул!!"
Это уже потому стыдно, что показывает русских ли, москвичей ли - ровно в том же фокусе, в каком мы уже видели либеральную интеллигенцию 24 февраля 2022 года, когда она вдруг обнаружила, что вокруг происходит что-то не то.
Давайте придерживаться правильной версии истории.
Бой начался не сегодня и не 24 февраля.
Войну объявил Александр Турчинов в ответ на русское восстание в апреле 2014 года, она идет очень давно, и замечать ее только в тот день, когда она самым краешком затронула поселок Гринфилд - ну, фу.
Тем более, и переживать сегодня не о чем - почти все сбили, и никто, слава Богу, не погиб.
Так что предлагаю вместе волноваться о безопасности Белгорода, Донецка, Луганска, Мелитополя, а живущему в Москве закатывать глаза и вздыхать неприлично.
Олды помнят московский октябрь 2002-го, сентябрь 1999-го, а совсем олды - и октябрь 1993-го.
Что такого произошло на этом фоне сейчас?
В раю живем, все еще в раю.
Будущее, впрочем, непредсказуемо, но пока что - жаловаться грех.

В 2015 году написал, но и сейчас актуально:

По поводу присуждения Нобелевской премии писательнице Алексиевич хотелось бы сказать следующее.
В истории битцевского маньяка Пичужкина был один замечательный эпизод.
Маньяк Пичужкин познакомился во дворе со скучающим колдырем - и предложил ему выпить. Пойдем, мол, бутылку на халяву поставлю.
Колдырь согласился.
Они пошли пить. Поймав удобный момент, Пичужкин ударил колдыря по голове чем-то тяжелым и сбросил в какой-то люк или коллектор. И, решив, что тот помер, удалился.
Но колдырь не помер.
Придя в себя, он выбрался из этого коллектора, и даже смог дойти до дома, где кто-то вызвал ему скорую, и его забрали в больницу.
В больнице колдырь провел какое-то время, его там подлечили, после чего выписали, и он вернулся во двор - где снова встретил маньяка Пичужкина.
И маньяк Пичужкин снова предложил ему выпить!
Но на этот раз колдырь посмотрел на Пичужкина с некоторым сомнением, словно бы что-то припоминая.
И отказался.
И не пошел.
Это я все к чему?
А это я все к тому, что мы, может быть, и колдыри, и рабы, и совки, и ватники, и угрожаем европейской гуманистической цивилизации, свободной Украине и синеглазой сестре Беларусь, и "в каждом русском сидит Путин" etc. etc.
И лет тридцать назад наш простодушный народ действительно купился и на фильм "Покаяние", и на академика Сахарова, и на "свободу Прибалтике", и на "русские звери саперными лопатками избивали чудесных грузин", и на честных политиков Ельцина с Собчаком, и Роя Медведева с Юрием Карякиным впридачу, и на "трудную дорогу реформ", чтобы водки хряп - и в коллектор вниз головой.
Но теперь, когда нам по второму кругу пытаются продать великого писателя Алексиевич, великий фильм Левиафан, великого политика Немцова и великую эпоху девяностых годов, - этот номер не пройдет.
Ну никак не получится, извините.
- Пойдем, а? Ну пойдем, че ты ваще?
- Знаешь, не хочется что-то. Не пойду.
И не пойдет.

Последний украинский военный корабль пошел нахуй.

(извините за лексику, но вот она, разница между пропагандой и реальной жизнью)

2016 год. Семь лет прошло, уже и Кости нет, но по сути все неизменно.

"Костя Крылов дает простой и прекрасный ответ на очевидный вопрос (в интервью Волчеку на "Радио Свобода").

- Тогда спрошу вас еще об одном слове – "Новороссия". На ставшей теперь знаменитой коллективной фотографии "Комитета 25 января" висит стяг с этой надписью. Когда-то кремлевские политтехнологи думали, что удастся поднять восстание по всему юго-востоку Украины: и в Харькове, и в Днепропетровске будут сидеть свои Бородаи. Ничего не вышло. Осталось непонятно что с непонятными границами и непонятным руководством. Полевых командиров отстреливают одного за другим, причем свои же. Ваш лидер Стрелков сидит в Москве и не собирается в "Новороссию" приезжать. Не пора положить флаг в комод и позабыть это странное слово?

– Что касается Новороссии. Попробуйте-ка вообразить, что сейчас на дворе 1946-й примерно год и бравый красный командир рассказывает примерно следующее. "Когда-то немецкие генералы думали, что им удастся поднять антибольшевистское восстание по всей Украине: и в Харькове, и в Днепропетровске будут сидеть свои Шухевичи. Ничего не вышло. Осталось непонятно что на Западенщине, с непонятными границами и непонятным руководством. Полевых командиров сдают НКВД одного за другим, причем весьма часто – свои же. Ваш лидер Бандера сидит в Германии и не собирается на Украину приезжать. Не пора ли положить блакитно-жовтый прапор в комод и позабыть это странное словосочетание – "Украинская держава"?
Заметьте, в 1946 году это звучало по-своему убедительно. Но некоторые украинцы не стали этого делать. Они почитали идею "украинской незалежности" – истиной, своих павших – героями, свои планы – отложенными, но реализуемыми. Мнение остального мира, особенно врагов, волновало их постольку поскольку. И в конце концов получили всё, чего хотели, и даже сверх того.
Так вот. Мы, добрые русские люди, может, и плохи, но уж никак не хуже украинцев. Мы ничего не забудем и никого не предадим, даже если Кремль Новороссию сдаст с потрохами украинцам. Мы считаем идею Новороссии – истиной, наших павших – героями, наши планы – отложенными, но реализуемыми. Мнение остального мира, особенно наших врагов… ну вы поняли, не так ли?"

Русско-украинский межнациональный конфликт отличает следующее странное обстоятельство.
Одна из сторон, русская, привержена традиционным национальным интересам - сохранить свою историческую территорию и свою повседневную идентичность, - но не осознает эти интересы как национальные, а себя нацией, понимая происходящее исключительно в глобальном контексте воспоминаний о Второй Мировой войне.
Другая сторона, украинская, выстраивает свой образ, напротив, по всем канонам классического национализма 1848 года, "весны народов", - но образ этот ложный, поскольку украинцы воюют не за независимость, которая у них уже была, и не за избавление от дискриминации, которой у них не было (они сами дискриминировали русских), но за привилегии в западном мире, переселение в который - как вместе, так и по отдельности - и является для них целью происходящего.
Иными словами, русские ведут борьбу за свой дом, но не осознают этого.
Украинцы же говорят, что ведут борьбу за свой дом, но на самом деле стремятся его покинуть и сжечь за льготы во внешней реальности.
Весьма вероятно, что все добьются успеха.

Интересно, русский отряд тоже может зайти в Сумскую или Черниговскую область, устроить там шухер, взять пленных, позвать тамошнего губернатора на свидание и губернатор согласится?
Нет?
А почему?
Какое же дно.

У всех происходящих событий есть несколько простых констант, неизменных уже очень давно.
- Наша система почти что спит, сидит и ждет, тянет время и надеется на авось, вяло отбиваясь от полыхающих то тут, то там больших и очень больших проблем.
- Украинская система развивает бешеную, сатанинскую активность, добиваясь своего любой ценой, не считаясь ни с какими рисками и жертвами.
- Встреча двух систем с таким разным отношением к реальности рождает катастрофу, все варианты которой еще далеко не исчерпаны.
- Как-то приглушить неистовую активность Украины мог бы западный мир, но, во-первых, хвост виляет собакой, и, во-вторых, зачем? Бледные надежды на мир во имя переизбрания Байдена я бы не переоценивал.
- Как-то взбодрить, отменить принципиальную бездеятельность нашей системы невозможно. Она по-другому не хочет и не будет. За подробностями отсылаю всех желающих к сценам жизни и смерти одного итальянского сообщества в прекрасном фильме Джима Джармуша "Пес призрак - Путь самурая". Там все показано очень красиво.
- Будем верить в чудо.

Выступление Маргариты Симоньян, я думаю, все видели.
"Спорные территории".
"Новые референдумы на спорных территориях".
"Если кто-то не хочет с нами жить - зачем нам это?"
И неважно, что эти смелые проекты противоречат нашим законам и самой Конституции.
И неважно, что за эти "спорные", как выражается начальница, территории - вообще-то умирали люди.
Неважно, что мы не можем представить себе украинцев, которые балакали бы про то, что Крым, мол, спорная территория, и если кто с нами не хочет, так мы не держим. На той стороне все просто, жестко и однозначно.
Неважно, что буквально вчера кто-то там рассказывал нам про "нацистов" - и это, выходит, мы "нацистам" собираемся в случае чего (если голосование вдруг подведет) территорию России отдавать?
Неважно вообще все.
Потому что где-то вдалеке слышен солидарный вопль всей нашей номенклатуры.
"Дайте нам выскочить".
И на фоне этого выстраданного, мучительного желания - любые государственные и национальные соображения ничто.
При этом всегда, конечно, кто-то берет за рукав и шепчет: "старик, ты ничего не понимаешь. Это все понарошку, это все для отвода глаз, нам надо вкинуть саму идею переговоров, чтобы получилось, что мы за мир, а Украина за войну, а на самом деле ничего этого не будет, они не согласятся никогда на такое" - и далее, далее сто километров мелких уловок и ужимок.
Я понимаю, но не понимаю.
Потому что я не понимаю другого: как можно на фоне таких речей из телевизора и такого настроения наверху - мотивировать людей воевать и рисковать жизнью, если земля, за которую они воюют, может в любой момент - ап! брюки превращаются в элегантные летние шорты! - сделаться уже не русской, а - "спорной".
Что ж, все эти разговоры я хорошо помню по 2014 году, когда у нас, если кто забыл, Петр "Донбасские дети будут сидеть в подвалах" Порошенко был, по словам министра Лаврова, лучшим шансом для Украины. И сам Донбасс тоже упорно считался Украиной - пока не стало слишком поздно для быстрых и почти бескровных решений.
Начальство всегда остается собой.
И если есть в России что-нибудь по-настоящему спорное - мягко говоря, - то это не те русские земли, которые мы прошлой осенью вернули, а что-то совсем другое.
Достаточно включить телевизор, и сразу можно понять - что.

Тот факт, что помилованную Лукашенко майданщицу Сапегу принимала делегация из России во главе с губернатором (хорошо хоть не с министром и почетным караулом) - это еще одна, стомиллионная иллюстрация все того же старого тезиса.
Становясь в России либералом-западником, вы автоматически повышаете свой социальный статус и поднимаете свой ранг в глазах государства, которое вроде бы ведет с вами борьбу.
Да, это не гарантирует вам избавления от всех проблем. Проблемы возможны.
Да, если при этом у вас нет иноэтнического происхождения, одни убеждения - вы сильно рискуете.
И все же либеральный активизм превращает человека в России в господина, ну хоть в полугосподина, в четвертьгосподина, но что активизм этот возвышает человека с точки зрения системы, и даже в тюрьме такой человек становится пленным рыцарем, а не обычным побитым холопом, - это несомненно.
Свергал Лукашенко во имя евростандартов - тебя вызволят, и даже губернатора за тобой пришлют.
Рассердил того же Лукашенко, Токаева, Туркменбаши и далее по списку, вякнув что-то о правах русских - ну, сам понимаешь. Сиди, смотри на небо в клетку.
Государь, сделайте меня сапегой. Не вчера было сказано, ой, не вчера.